Глава 8.

— А я ему говорю, да пошел ты, Зару, лесом, ты мне не муж, чтобы я такое терпел. Да и мужу я бы подобное не простил… Алис, привет, заходи. Мы тут с Ниро парней обсуждаем. — Уго, стоя у плиты, что-то помешивал в большой кастрюле. — Помнишь Ниро? Он еще сидит за столом рядом со мной на ужине. Ниро у нас самый лучший боец. Снайпер! Круче только капитан.

Уго с улыбкой нахваливал Ниро, высокого, мускулистого парня со светлым ежиком волос на голове. Тот в ответ лукаво жмурил карие глаза, да в уголках губ таилась усмешка.

— Привет, Алис. Слушай его больше. Уго у нас на корабле первый стрелок, даром, что механик. Капитан его всегда отличает, а он врать не станет. В отличие от этого болтуна. — Ниро, чуть потянувшись, взлохматил волосы друга. На что, тот, отскочив, зашипел диким котом.

— Ниро, ё-моё, не порть прическу, я час на нее потратил, а теперь на куст похож! Блин, щас все брошу, и будешь сам доваривать.

— Ага, Уго послал Зару и вновь вышел на охоту! — Ниро хлопнул пару раз в ладоши. — Так его! А может, простишь?

Чуть склонив голову на бок, Ниро, вопросительно выгнул бровь.

— Ага, аж упал, торопившись! Этот кобель будет блудить направо и налево, а я его прощай? Нахер. Я себя не на помойке нашел, чтоб такое позволять. Хочет гулять — пусть гуляет, но без меня. Алис, скажи, я прав?

Прикольно я за "ананасами" сходил. В очередной раз, выпав из рабочего транса, я понял — если не передохну, то "пере" придется заменить на "с". Решил сбегать до камбуза, так как обед благополучно пропустил, потонув в своем архиве. И вот, зарулив в сию обитель, нарвался на разбор полетов. К слову, весьма увлекательный.

— Алис?!

— А?

— Прав я или нет?!

— Конечно, прав. — И я действительно так считал. — Я конечно не так опытен, чтобы давать советы, но думаю, если он не ценит тебя, то на фига тебе такое счастье?

— Воот!!! — Уго торжествующе замахал руками. — Алис понимает, что я прав!

— Ты сейчас зашибешь кого-нибудь. Прав ты, прав. Успокойся.

Ниро уже откровенно ржал, отбиваясь от друга. Тот наскакивал, норовя вымазать ему ложкой нос. Ниро уворачивался, хохоча во все горло, а я смотрел и завидовал белой завистью, с удивлением чувствуя, как губы неуверенно, настороженно, но растягиваются в улыбку. Пусть даже на полноценную улыбку она еще не тянула, но однозначно это был прогресс.

— Уго, ты же вчера готовил, почему тогда снова на кухне?

— Алис, поверь моему опыту, лучше я сегодня отдежурю дополнительно с Ниро, чем потом завтра весь день просижу в туалете.

— Эй! А вот это наглые инсинуации! Если тебе в тот раз не понравился хоч — это не значит что я плохо готовлю!!! — Казалось, Ниро был оскорблен до глубины души. Но глаза его смеялись, и губы чуть подрагивали, пытаясь сдержать улыбку.

— Ниро, я не говорю, что мне не понравился твой хоч. — Уго закатил глаза в притворном недоумении. — Я говорю, что предпочитаю свой туалет и комфорт в процессе, а не беготню в судорожной попытке отыскать незанятую кабинку и ругань в очереди. Тебя ж тогда едва не обвинили в саботаже и капитан лично запретил тебе готовить хоч. Или ты забыл месячную вахту в прачечной?

— Ну, все, Уго. Ты труп!

Все. Я больше не могу. Парни гонялись друг за другом по кухне, сшибая посуду и овощи со стола, а я загибался от хохота. Слезы текли из глаз, воздуха не хватало, но я никак не мог остановиться. Я уже не помнил когда смеялся так в последний раз. Да и было ли это?

***

Оставив ребят наводить порядок на кухне, я направился к себе, но… ноги сами понесли меня в знакомый тупик, хотя я не смог бы объяснить, что хотел там найти. Просто чувствовал что надо. И даже не просто надо, а что я опаздываю.

Моя торопливая ходьба сменилась на бег, и знакомый поворот уже приближался, когда резкий рывок впечатал меня в стену. Всей спиной ощущая тяжелое тело, плотно прижимающее меня к поверхности, не имея возможности не то что отодвинуться, даже вдохнуть поглубже, я чувствовал как паника охватывает меня. Попытки вырваться лишь привели к тому, что мои руки оказались заломлены назад. И мне пришлось встать на цыпочки, чтобы хоть немного облегчить боль.

— Ах, какая радость, посмотрите-ка, кто сам пришел ко мне ...

Незнакомец хрипло шептал, едва касаясь губами моего уха. Одной своей лапой удерживая меня за обе руки, вторую он опустил мне на бедро, чуть огладив его, переполз на ягодицу и крепко сжав, простонал:

— Сладкий… какой сладкий мальчик.

А сладкий мальчик пыхтя, пытался вывернуться, но все без толку. Этот кабан перехватил меня под грудью, прижав руки к бокам, и второй облапил мой живот, нарочито медленно ползя вниз. Мозг закоротило, ни одна умная мысль не могла пробиться сквозь хаос заполонивший мою помрачившуюся голову. Мысленно отвешивая себе пощечины мое Альтер-эго билось в истерике: соберись, идиот, или

тебя сейчас поимеют прямо у стенки.

Лихорадочно пытаясь придумать хоть что— то, я с тоской вспоминал шпильки из своей прошлой жизни. Вот было оружие! Но плевать, и ботинки сгодятся. С удовольствием врезав ему по голени каблуками и поизображав лошадь на его ногах, я затылком со всей силы стукнул его по лицу. Хруст и приглушенные матюги райской музыкой звучали у меня в ушах. Но недолго.

— Ах, ты, сука!

Твою ж… Лицом об стену — это не комильфо, я вам скажу. Тварь, сжимая мне горло и практически перекрыв кислород, свободной рукой срывал с меня штаны. Чернота затопила мозг, кровавыми щупальцами оплетая сознание, она приглушила все звуки, оставив лишь его хриплое дыхание над ухом. Казалось, в голове натянулась до предела какая-то нить, еще малейшее усилие и она лопнет, разнеся весь мир в клочья. Почувствовав его руку на своей обнажившейся коже, я взвыл раненым зверем… И она лопнула.