Глава 29.

Планета Сорос.

— Господин Консул, тихого дня.

— Тихого дня, господин Си Хольц. Вы нас порадуете сегодня?

— Да. Бумаги у меня, но через полчаса они должны вернуться на место. Вы же понимаете...

— Конечно, нам огласка тоже не выгодна. Позвольте взглянуть?

Рамус передав тубу консулу, вернулся в свое кресло. Глядя поверх бокала, он наблюдал, как сарут осторожно разворачивает старинные документы. Гербовые печати, виньетки, чуть выцветшие чернила, для такого колоссального срока сохранность просто великолепная. А чего стоило ему заполучить их на час лучше и не говорить.

Просканировав бумаги, консул с поклоном вернул их Рамусу.

— Можете передать амину, Совет поддержит его. Ваше вознаграждение мой посыльный доставит во дворец завтра к вечеру.

Спустя пару минут после ухода господина Си Хольца, консул все так же задумчиво смотрел вдаль. Вот невозмутимая маска его лица дрогнула, кривоватая ухмылка приподняла кончик губ. Откинувшись на спинку кресла, консул отсалютовал бокалом в пустоту.

— Совет обязательно поддержит тебя, амин. Конечно, за столько веков кровь сильно разбавилась, но ТАК возможно будет и выгоднее. Для нас.

***

По возвращению на корабль Салеб и Исмаэль решили отправиться в кабинет к брату разговаривать за бутылкой "Мораты". Я же попрощавшись, отправился к себе, отдыхать от приключений. Правда на прощание эта скотина, который Исмаэль, успел таки прижать меня к стене и прошептать, едва касаясь губами моего уха.

— В следующий раз, я обязательно спрошу разрешения.

И ушел вслед за братом, оставив меня стоять в полном обалдении. Тут меня подобрали Уго с Ниро и проводили в каюту, пообещав с утра устроить мне дознание. С этой счастливой мыслью я поплелся в душ. И видимо там уснул, так как абсолютно не помню, как в итоге оказался в кровати.

***

Салеб с усмешкой смотрел на старого друга. Со времен их буйной юности прошло много лет, Мэль возмужал, еще сильнее раздался в плечах и отрастил волосы. Еще в Академии друг разбивал сердца направо и налево, его ветреность вошла в легенду наряду с колоссальными успехами в лётном мастерстве. Правда, в его оправдание следует добавить, что Мэль никогда никому не обещал ничего, кроме веселого и непродолжительного развлечения. Никогда не обманывал, обещая любовь до гроба. Да и был ли Мэль когда-нибудь влюблен? Салеб не помнил такого. Зато прекрасно помнил, как друг нещадно высмеивал его чувства к Эйлинэ. И сейчас Сали собирался отыграться за все.

С удобством устроившись в кресле, Салеб с наслаждением дегустировал великолепное вино, не торопясь начать разговор. Мэль же напротив, был настроен решительно.

— Салеб, я хочу, чтоб ты понял. Ты был моим лучшим другом в юности, как ни странно, ты им остался и спустя столько лет… Но за Алиса, я буду драться даже с тобой. — Мэль твердо смотрел в глаза Сали. — Алис мой. Я знаю это также точно, как то, что Айюма вращается вокруг Гархара. Алис не любит тебя. Да и ты не любишь его, Сали. Пусть он нравится тебе, ты чувствуешь нежность и заботу, по отношению к нему, но это не любовь.

— А ты его значит любишь? — Чуть наклонив голову, серьезно уточнил Салеб. Это был очень важный вопрос, а Мэль никогда не врал в подобных вещах.

— Люблю. — Уверенно глядя в глаза друга, ответил Исмаэль. — И я прошу тебя отпустить Алиса ко мне на корабль. Я позабочусь о нем. Я не буду торопить его с решением, и клянусь, он будет в полной безопасности.

— В полной безопасности на корабле наемников? Весьма сомнительно. А что если ты ошибаешься, Мэль, и я люблю его? Если мне он также дорог, если я не отпущу его?

— Если ты его не отпустишь, я его украду. Я буду за него бороться. И я не отступлю. — Сурово сжав губы, он смотрел на Салеба.

— Значит, в своих чувствах ты уверен?

— Да.

— Со мной тебе не надо бороться, Мэль. Алис — мой аинэ. И я люблю его именно, как брата. И не встану на пути его счастья. Но что ты будешь делать, если Алис не захочет этого? Если он предпочтет остаться со мной?

— Значит, возьмешь меня старшим пилотом. Ты не понимаешь, Сали, что я чувствую, на что я готов, лишь бы быть рядом с ним. — Пальцы Мэля судорожно сжимали бокал, глаза тоскливо смотрели на друга. — Мое сердце бьется лишь рядом с ним. Когда он меня отталкивает, у меня все болит внутри… Как будто я ранен.

— Ну почему же, отлично понимаю, именно это я чувствовал к Эйлинэ. Тоска до сих пор гложет мое сердце. Иногда я думаю, лучше бы я умер тем летом...

Оба капитана не сговариваясь, залпом допили вино. Салеб разлил еще по одной и задумчиво сказал.

— А ты знаешь, я так ждал тогда от нее хотя бы знака. Я бы пришел за ней. Замужем или нет, я бы просто выкрал ее.

Мэль грустно усмехнулся краем губ.

— Я понимаю тебя теперь. И ты знаешь, хочу тебе сказать, когда Глава Дома отдал ее, это был последний раз, когда я видел Эйлинэ. Но она написала мне. Спустя год. Она просила не говорить тебе, и я согласился тогда. Но теперь я считаю, ты должен знать. У тебя есть сын, Сали. Эйлинэ написала, чтобы сохранить его жизнь, ей пришлось многого лишиться, и тебя в том числе. Она сказала, что когда придет время, она обязательно разыщет тебя… Видимо, оно еще не пришло...

Лицо Салеба застыло, взгляд невидяще смотрел сквозь Исмаэля.

— Мэль, я прошу тебя, уйди. Ненадолго. Сходи, проверь, как там Алис устроился… или еще куда. Мне нужно немного времени, чтобы побыть одному. Потом ты вернешься, и мы поговорим. Иди. Каюту знаешь?

— Да.

— Даже спрашивать не буду, когда успел. Иди.

Дверь тихо закрылась за Исмаэлем. Судорожно вздохнув, Салеб закрыл лицо ладонями. У него есть немного времени, чтобы понять, как жить дальше с этим новым знанием. Что вообще ему теперь делать .