Глава 19.

Планета Сорос, дворец амина.

Рамус метался по кабинету. Эта сука, амин… Если бы он не был так важен в предстоящей игре, уж Рамус нашел бы время порадовать его камчой, что так безобидно изображала браслет на правом запястье. Но нельзя, еще не время. Хотя зубы сводило от невозможности ударить его, разбить в кровь это ненавистное лицо. Счастьем было бы, услышать хруст его костей. Он бы лично, с непередаваемым наслаждением, раздробил каждый сустав на его пальцах. Он бы сутками слушал вопли амина. Он бы хохотал в голос, отдавая его на потеху солдатне… И невозможность хоть что-то сделать сейчас, его вынужденное смирение сводило Рамуса с ума.

Звонок комма хоть немного отвлек его от дикого раздражения, приглушив пожар в его крови.

— Господин Си Хольц? Тихого дня.

— Тихого дня, консул.

Рамус рухнул в кресло, настроив комм на громкую связь.

— Господин Си Хольц порадует нас сегодня?

— Нет, литус Дису умер. Тело забрали целители в Храм Айюмы.

Затянувшаяся пауза удивляла.

— Жаль, Дису был очень сильным литусом, у нас были на него свои планы. А факт смерти был установлен храмовыми целителями? Со стороны никого не приглашали?

— Зачем со стороны? Храмовники лучшие в своем ремесле.

Рамусу было глубоко плевать в общем-то. Умер и умер. Единственный момент, литус был когда-то братом Салеба, но в этой ситуации ключевое слово — был. Он свою роль отыграл. Сейчас Рамуса больше волновало другое.

— Господин Си Хольц, Вы нашли бумаги?

— Еще нет, но это и не так просто. Свои архивы амин бережет крепче чести дочери.

— Нам нужно подтверждение, что они существуют. Совет не будет ввязываться в эту игру без гарантий.

— Я найду Вам подтверждение. Когда прибудут камни?

— Мой посыльный найдет Вас завтра. Но должен Вам сказать, Ваши аппетиты растут. Вы уверены, что стоите этого?

— Абсолютно. Я знаю цену себе и своим услугам.

— Похвально. Надо полагать, Вам часто приходилось ее называть. — В голосе консула отчетливо слышалась усмешка. — Тихого дня.

— Тихого дня, консул.

Лишь побелевшие от напряжения пальцы, намертво вцепившиеся в край стола, помогли господину Си Хольцу сохранить лицо и не опуститься до плебейской ругани в разговоре с консулом сарутов. Но стоило тому отключить связь, как Рамуса прорвало.

— Наглый выблядок! Что б тебе сдохнуть, болотная мразь!

Очередная ваза нашла свою смерть, встретившись со стеной. Лихорадочно оглядываясь в поисках очередной жертвы, Рамус не услышал, как скрипнула дверь.

— Господин Си Хольц.

В дверях стоял молоденький посыльный. Его ресницы слегка вздрагивали, выдавая напряжение.

— Господин Си Хольц, амин требует Вас к себе.

Глаза Рамуса чуть сузились, оглядывая вошедшего. Довольная улыбка скривила губы.

Когда через полчаса Рамус входил к амину, он был спокоен и почти благодушен. А посыльный, чудом дойдя до Храма Айюмы, полутрупом упал на руки целителей. Ему повезло.

***

Тварь, тварь, тварь… билось у меня в мозгу.

Я находил его красивым, а голос завораживающим? Я был не в себе, заявляю официально. Ничего красивого в нем нет. Обычный смазливый мерзавец. Меня просто распирало от ненависти, но лицо мое было все так же невозмутимо. Никогда не думал, но теперь скажу: спасибо, тетя Агата, за науку, век буду благодарен, не будь Вас, хрен бы я смог спокойно стоять и слушать все это.

— Неужели ты не рад меня видеть? А я так старался. — Исмаэль притворно вздохнул. И продолжил столь же ласково. — Каково тебе, Салеб? Каково тебе чувствовать себя таким беспомощным? Неспособным помочь даже себе, не говоря уже о других, а?

Краем глаза я видел, как вздулись мышцы на руках капитана в тщетной попытке разорвать веревки. Но он молчал. А Исмаэль обратил свое внимание на меня.

— Какой хорошенький рыженький цыпленочек.

Пальцами приподняв мое лицо за подбородок, он с интересом энтомолога принялся меня разглядывать. Смотри, смотри, сволочь, лапки только не отрывай. Я постарался принять самый наивный, самый трогательный вид. Что-то мне подсказывало, что роль безмозглой, но красивой и главное? послушной куклы сейчас для меня самая подходящая. Если выпадет шанс помочь брату, а он обязательно выпадет, я им воспользуюсь. А для этого надо, чтобы меня не опасались. Но кто же воспримет всерьез глупую, слабую куклу? Так что добавив в глаза трепетности, я? в свою очередь принялся разглядывать козла, по имени Исмаэль. Руки мои были связаны за спиной и пальцами я смог свободно и незаметно стащить резинку с косы. Через пару минут я буду похож на Белоснежку. Правда, на рыжую Белоснежку, но в этом есть особое очарование, как мне говорили. При всех этих манипуляциях я не сводил нежного взгляда с лица Исмаэля, всем своим видом подчеркивая свою беззащитность и беспомощность.

— Даже не могу представить себе другого применения сего восхитительного экземпляра. — Засранец с улыбкой посмотрел на капитана. — Как трогательно вы обнимались в каюте. Я прям прослезился.

Освободив мой подбородок, он с усмешкой запустил свою лапу мне в волосы. Ласкающее взъерошив, эта скотина сжала мою гриву в кулаке так, что натянулась кожа на висках и пара слезинок скатилась из уголков глаз. Что впрочем, очень удачно вписалось в роль, кто б знал из-за чего я плачу. Я прикрыл глаза, не в силах иначе спрятать слепящее бешенство, и, стиснув зубы, попытался загнать его подальше. Мне сейчас была нужна холодная голова. Поистерю я потом, когда эта тварь будет жрать землю, а мой ботинок уютно устроится на его шее.

Волосы расплелись и окутали меня мягким облаком. Его пальцы разжались, ослабляя жесткую хватку, нежно, будто непроизвольно погладили пряди, и… словно обжегшись, Исмаэль отдернул руку.

Писк рации прервал такой интересный разговор.

— Капитан Тонг, команда схвачена, все по списку проверены. Ждем дальнейших указаний.

Отойдя на пару шагов от нас с капитаном, он холодно ответил:

— Команду запереть в камерах, двоих на охрану. В рубке оставить Хариса и Раэля. Корабль пойдет по привязке за нами.

Потом, обращаясь к нашим бугаям, продолжил:

— Капитана Салеба привязать в моей спальне. — И уже повернувшись к брату, добавил. — Там есть очень удобный крюк, тебе понравится. Я покажу тебе, каково наблюдать, как то, что тебе дорого втаптывают в грязь и не иметь возможности помочь. А потом, когда твое сердце еще кровоточит, услышать от лучшего друга обвинения в своем бездействии.Конечно, сравнивать твою игрушку и Эйлинэ глупо, но ты поймешь, хотя бы чуть-чуть, что я чувствовал тогда.Твоя кукла довольна мила, с ней может быть забавно. И я заставлю тебя смотреть на это.

Возможно, ты даже получишь удовольствие.

Ой, что-то мне нехорошо. Похоже, для меня подготовлена культурная программа. Одно радует, эта тварь не воспринимает меня всерьез, значит, шанс у нас пока есть.

— А тебя, лапочка, я попрошу подготовиться. — Его пальцы нежно скользнули по моей щеке, задержавшись на губах. Мои ресницы все также служили мне паранджой, помогая скрывать чувства. — Хочу посмотреть на твои танцы. В записи они восхитительны, но мне кажется, вживую будет намного интереснее.

Его пальцы наконец-то оставили в покое мои губы, нежно провели по шее, раздвигая ворот рубашки, и огладили ремешок блокиратора.

— А вот это, очень любопытная вещь. Я бы даже сказал увлекательная,… но это потом. Сегодня я хочу видеть на тебе те милые черные штанишки, да и все остальное, впрочем, тоже.

Вновь сжав мои волосы, он запрокинул мне голову, пытливо вглядываясь в лицо.

— Что надо сказать, детка?

Мое лицо было безмятежным, а взгляд ласков.

— Слушаюсь, господин.