Глава XXVIII. Правда

К Илье понемногу начали возвращаться утраченные чувства. Сперва к нему вернулся разум, потом слух, а только потом зрение и всё остальное. Тело казалось необычайно тяжёлым, будто бы было налито свинцом. В голове не было абсолютно ничего, а разум был всё ещё затуманен, хотя всё же этот «туман» понемногу сходил на нет и к Илье в голову начали приходить первые мысли. И первая пришедшая мысль была донельзя проста: «Всё-таки я жив». В голове гудело и пищало, потому Илья с трудом мог расслышать какой-то негромкий шум, напоминающий чей-то разговор. Разговор мужчины и женщины. Сумев, наконец, открыть глаза, парень увидел свои ноги и старый дряхлый деревянный пол, исчерченный какими-то тёмными линиями. Судя по всему, Илья сидел на стуле. И судя по ощущениям, он был к нему примотан какими-то верёвками. Руками своими — также примотанными — Илья смог ощутить чью-то другую руку — по всей видимости, это был Никита, наверняка тоже привязанный к стулу. И сидел этот Никита, судя по всему, к нему спиной. Через минуту шум, гудящий в голове парня, стих и некоторая часть тяжести слегла с Ильи, потому он, переосилив своё желание уснуть, поднял голову и увидел перед собой женщину в изящном тёмном платье, туфлях и украшениях. Она стояла к нему спиной у какого-то стола и что-то на нём делала — наверное, что-то мешала. А если говорить о не менее важных новостях — они в каком-то заброшенном деревянном доме, а их, несомненно, похитили. А зачем? Хотя, наверное, причина не так важна: если они маньяки, это мало что меняет. Важно подумать о том, как можно выбраться из такой необычной ситуации.

Никита, похоже, тоже начал приходить в себя. Повернув голову вправо, Илья увидел меч Никиты, лежащий на тёмной деревянной тумбе без двух ножек. Добраться бы до него, но как? Нужно оценить ситуацию получше. А когда Илья повернул голову налево, его моментально прошибло холодным потом: за ним пристально, но с интересом наблюдал какой-то молодой мужчина. Одет он был, как подумал Илья, брутально и, помимо прочего, был вооружён — его меч висел на одной из цепочек его кожаной куртки. Мужчина стоял у одной из стен, оперевшись на неё спиной и скрестив руки на груди. На лице его читалась какая-то усмешка, которая сразу не понравилась Илье. Без сомнений: он с этой женщиной заодно и они оба задумывают что-то неладное. Как бы этот день не стал для Ильи и Никиты последним...

Под взглядом мужчины Илья, конечно же, впал в отчаяние и невольно смутился — а кто бы не смутился от пристального взгляда и усмешки? — потому отвёл глаза в сторону, лишь бы перед его глазами не стояло это лицо. Что же можно сделать, как отсюда можно выбраться? Первая пришедшая к Илье в голову мысль была такова: с помощью телекинеза Никиты воспользоваться его же мечом… А как? Перерезать верёвки и убежать? Маловероятно, что Никита сможет одним махом их освободить: к спинкам стульев они, может, привязаны были одной верёвкой, да вот левая и правая рука у того же Ильи были привязаны к стулу другими верёвками, так что одним ударом всё решить не получится. А если не получится, то те двое обязательно этот меч перехватят и всё будет кончено. Напасть на них мечом? Сразу отбрасываем, это не получится. Ведь Илья понял, что это за мужчина.

Это был тот наёмник, который помог Виктору убить Андрея Назарова — Вольтом его, кажется, звали. Сражался он, может, не так хорошо, как Виктор или даже Андрей, но определённо лучше и Никиты, и Ильи — который драться не умел вовсе, а его слабеньких способностей управлять электричеством явно не хватило бы на двух врагов. А Вольт стоит, улыбается… Дьявол. Может, он хороший и поможет им? Мечтать не вредно, как говорится. Хотя, вероятно, он просто какой-нибудь маньяк или тому подобное, раз так издевательски на него смотрит. Понимание того, насколько опасен противник, заметно остудило пыл Ильи, из-за чего он опустил голову и, тупо глядя в одну точку, начал пытаться что-нибудь придумать. Пытаться — ничего у него не получалось. Тем временем женщина, закончив с чем-то возиться, повернула голову назад и, увидев то, что Илья очнулся, усмехнулась и хлопнула в ладоши. Илья не собирался поднимать голову, но, казалось, она сама собой поднялась и теперь он смотрел прямо на женщину, на её хитрую, немного садистскую ухмылку и пронзительный взгляд, которым она бурила парня. Илья молчал — пока молчала и она, но увидев, что Никита поднял голову и начал озираться по сторонам, наконец, заговорила:

— Приветствую вас, мои хорошие.

Вольт, всё также стоя у стены, безучастно усмехнулся, глядя куда-то в пол. Илья ощутил что-то наподобие отвращения — по крайней мере, женщина, увидев его лицо, ещё раз усмехнулась, чем заставила парня ощутить ещё большее отвращение и нарастающую ненависть. Никита же, повёрнутый к женщине спиной, почти подпрыгнул на месте от неожиданности: он ведь не знал, что она тут есть, да и в целом он сейчас тут сидел в полном замешательстве. Никита начал пытаться повернуться для того, чтобы эту похитительницу увидеть, но в движениях он был ограничен, потому женщина сама подошла таким образом, чтобы для Илья она стояла справа, а для Никиты — слева. С другой стороны располагался Вольт, всё такой же безучастный — то ли ему это всё не нравилось, то ли он просто не хотел участвовать в этом издевательстве. Однако Никита и Илья смотрели на женщину, которая, удостоверившись в том, что её готовы слушать, продолжила:

— Итак: вы знаете, зачем мы вас тут собрали?

Такой себе из неё похититель. Если Никита и мог её когда-нибудь видеть, то Илья видел её впервые, из-за чего был уверен в том, что у неё просто не может быть причин ему мстить и, как следствие, его похищать. Так ведь? Но, судя по её лицу, какая-то причина нет-нет, да была. Илья и Никита тяжело вздохнули, после чего пожали плечами.

— Одарить миллионами? — саркастично предположил Илья.

— Изнасиловать? — также саркастично предположил Никита, после чего ядовито продолжил: — Ты похожа на педофилку, не сомневайся. Совершенный образ.

Женщина, казалось, не оценила данной шутки, но всё равно продолжила улыбаться, но уже не так довольно. Однако Никита продолжил пытаться вывести похитителя из себя.

— Или, может, стриптиз станцуешь? — саркастично усмехнулся он. — Уверен, у тебя...

Неожиданно его голова резко опустилась, а потом также резко поднялась, из-за чего он с большой силой удариться своим затылком о висок Ильи, из-за чего у того аж искры из глаз посыпались. Ослеплённый болью — как от удара, так и от самой головной боли, — Илья опустил голову, пытаясь перетерпеть эту боль. Чёрт, да так и сотрясение получить недолго! Однако женщина, похоже, прочитала его мысли, потому с не менее ядовитой усмешкой отметила:

— Были б мозги, было бы сотрясение. Так что советую закрыть рты и сидеть молча, если вы не хотите, чтобы ваши черепа превратились в щепки.

У Ильи отпало какое-либо желание говорить, а у Никиты — тем более. Какое-то время женщина молча смотрела на них взглядом, полным презрения, после чего вновь выдавила издевательскую улыбку и продолжила:

— Итак, вы были похищены потому, что ваше — точнее, его — существование заметно противоречит моим планам.

Произнося «его» — и сильно это «его» выделяя, — женщина смотрела ни на кого иного, как на Илью, что заставило того задуматься: а что он сделал-то? Они незнакомы, ни разу не пересекались — что могло стать причиной всего этого? Однако искать ответы на вопросы смысла нет: лучше слушать, ведь она, похоже, готова и хочет всё рассказать самолично.

Никита, казалось, вновь захотел что-то сказать, но, открыв рот, вновь его закрыл и, кивнув, произнёс:

— Рассказывайте.

Женщина вновь окинула его презирающим взглядом, после чего, наконец, вновь заговорила:

— Итак, меня зовут Татьяна, а это — Вольт, — мужчина отсалютовал, — и мы вас похитили, а теперь слушайте, зачем.

Она опёрлась на одну из стен и, махнув рукой, притянула к себе с помощью телекинеза какой-то кулон, после чего помахала им в воздухе так, чтобы парни его точно рассмотрели.

— Эта вещичка, называемая «Наследием», была создана несколько сотен лет назад одним великим магом. — продолжила рассказывать она. — Во времена, когда он был в самом расцвете сил, существовал один могущественный демон-полубог. Существом он был ужасным: люди от одного его имени впадали в ужас, те, кто видели его наяву, сходили с ума, а тех, кто видел всю его силу и остался жив, просто не было. Физически демон силён не был, зато не имел он себе равных в плане магической силы. О, эти силы были воистину ужасающие… — усмехнулась Татьяна. — Он сжигал адским пламенем всё и всех на своём пути, поднимал погибших, заставляя их сражаться на своей стороне, создавал не менее ужасных, чем он, тварей, которые не знали жалости и были готовы уничтожать всё, что движется… В общем, от этого демона не было никакого покоя. Люди были в ужасе, отчаянии, они были бессильны перед могуществом этого бога… До тех пор, пока не объявились храбрые и сильные воины, которые, пускай и с огромным трудом, но смогли одолеть этого демона, подарив людям долгожданный мир… Однако они ничего не сделали с останками этого бога, посчитав, что их можно просто оставить — он же не воскреснет, верно?

Вопрос, разумеется, был риторический. Илья уже начал догадываться, о чём в итоге идёт речь, но всё равно не понимал её желания читать эти прелюдии. Тем временем Татьяна, не дожидаясь чье-то либо ответа — вопрос же риторический, — продолжила свой рассказ:

— Да, он не воскрес, но объявился один учёный и способный маг, решивший, что остаточные магические силы побеждённого демона-полубога не должны исчезнуть. С этими мыслями он создал одно украшение — его я сейчас, кстати, держу в руке. — она потрясла кулоном, держа его за цепочку, как бы говоря: да, это он самый. — Кулон этот, конечно же, был непростой: он обладал огромной магической вместимостью — самой большой для подобных вещей, — потому мог впитать в себя если не всю, то хотя бы большую часть магической силы демона. И этот маг совершил то, что хотел: кулон впитал в себя такое количество магической силы, что мог сделать любое живое существо практически непобедимым. История умалчивает, использовал ли этот учёный своё творение в полной мере, но ясно одно: у него всё получилось. А самое главное — этим учёным был представитель великого рода Вездесущих Вяземских, то есть мой дальний предок.

Щёлк — все кусочки пазла, который в голове собирал Илья, встали на свои места. И если Никита молчал — то ли боялся получить ещё один удар, то ли просто не желал что-либо говорить, — то сам Илья, заметно раздражившись, спросил с той грубостью в голосе, которой должно было хватить для того, чтобы она была заметна и для того, чтобы не получить очередной удар:

— Ну ясно, это тот самый кулон. Молодцы, поздравляю, он у вас есть. А мы-то вам зачем?

Татьяна Вяземская посмотрела на него с ухмылкой, но удара не последовало — хотя Илья его ждал.

— Ты верно рассуждаешь, но я ещё не закончила свой рассказ. — кивнула женщина и продолжила: — Однако случилась одна проблемка, которую никто не мог предсказать: после смерти создателя артефакта перестала работать и его сила. Нет, она осталась в украшении, но ни представители рода Вяземского — то есть родственники создателя, — ни кто-либо другой не могли заполучить и использовать силу, спрятанную в кулоне… — она вздохнула, но продолжала немного улыбаться. — Многие пытались её заполучить, но ни у кого не получалось. В конце концов кулон пропал, канул в небытие, но недавно я его нашла и присвоила себе, ведь он, если так подумать, должен мне принадлежать как дальней родственнице того создателя. И вот он сейчас в моих руках.

Вольт, вообще не двигающийся, никак не комментировал её рассказ, зато у Ильи невольно поднялась бровь: что-то тут не сходилось и это его не устраивало.

— Ты ж сказала, что никто не мог заполучить его силу, так ведь? — колко спросил Илья, глядя на женщину и грубо перейдя на «ты». — Так как ты собралась его активировать?

— А вот тут, мой хороший, начинается самое интересное. — наклонившись к нему, негромко и с усмешкой произнесла Татьяна, после чего выпрямилась и отошла к столу, возле которого возилась до этого. Взяв что-то небольшое в руки, она повернулась к парням и вновь вернулась на прошлое место, с которого им это всё рассказывала. — С помощью одного доверенного источника я узнала, что силу можно заполучить, если род великого громовержца будет уничтожен. Я долго ломала голову: кто этот неведомый «громовержец»? Однако в один прекрасный момент — а это было сегодня на одном мероприятии-открытии — я увидела статую и поняла: великий «громовержец» — это Владимир Александрович Пожарский, бесследно исчезнувший много лет назад!

Трагическая пауза и ожидание Татьяной реакции.

— Чего? — нахмурился Никита, для которого всё, по-видимому, казалось бредом.

— Кого? — изогнул бровь Илья, не знающий, кто такой этот Владимир Александрович Пожарский.

Татьяна и Вольт лишь усмехнулись, после чего Татьяна, пару раз кивнув, вновь заговорила:

— Как я уже сказала, Владимир Пожарский, великий человек, создатель боевого стиля «Золотой вихрь» и организации «Легион», которая, кстати, тоже канула в небытие — прямо в тот день, когда исчез и сам Владимир. Вы подумаете: при чём тут он? На деле всё куда проще: называют его Владимир «Громовержец» Пожарский, а сам он, между прочим, человек великий — много чего сделал, много жизней спас и так далее. В общем, тот «громовержец» — это он. — она хлопнула в ладоши и окинула парней взглядом. — Но тут передо мной встала другая проблема: а как найти его детей? Были ли у него дети? Где искать самого Владимира, если он, как говорят, «бесследно исчез»? На деле он не исчез, а погиб, просто это не оглашалось. Найдя его небольшую могилу, я достала немного его волос, — она потрясла небольшой баночкой, которую пару минут назад взяла со стола, — и, приобретя магический свиток, провела небольшой ритуал, — она кивнула в сторону другого стола, на котором были видны несколько тёмных свечек и даже хрустальный шар, — с помощью которого нашла его ребёнка...

Она указала пальцем прямо на Илью, заставив Никиту удивиться, а самого Илью замереть.

— Тебя. — произнесла Татьяна.

Нависло молчание. Это определённо могла быть очень трагичная сцена, если бы Илья хотя бы знал, кто этот неведомый Владимир и это всё не показалось ему сплошным бредом.

— Но у меня есть родители. — сухо и вполне уверенно произнёс Илья, немигающим взглядом глядя на Татьяну.

— Значит, твоя мамаша зачала тебя не от твоего, как ты считаешь, отца, а от Владимира. — цинично пожала плечами женщина. — Ну, её, я полагаю, нельзя винить: Владимир Пожарский — мужчина-огонь, в этом нет сомнения.

— Это ничего не значит! — воскликнул Илья в вырастающем отчаянии, понимая, что он явно проигрывает.

— Факты говорят сами за себя, мой хороший. — женщина вновь помахала баночкой с волосами Владимира. — Так что твой биологический отец — Владимир Пожарский, и спорить с этим бесполезно.

— А ещё вы могилу осквернили… — тихим голосом и с отчаянием произнёс Никита, пытаясь перейти на обвинения.

— Меня посадить на пожизненное можно, мой хороший! — хищно и абсолютно цинично усмехнулась Татьяна. — Так что обвинения лишены смысла.

— Значит, я и есть тот самый представитель рода «великого громовержца»… — пробормотал Илья, опустив взгляд.

— И мне придётся тебя убить, верно.

Она отнесла банку на место и опять начала кружиться вокруг стола, что-то недовольно приговаривая. Илья был подавлен. Что это всё значит? Значит, его мать или изменяла его отцу, или пришла беременная изначально. Беременная от Владимира Пожарского… Может, её заставили? Может, её чем-то «одурили»?.. Размышления Ильи неожиданно прервал Никита, у которого, похоже, открылось второе дыхание.

— А если тебе нужно его убить, то чего ты ждёшь, а? — грубо спросил он, пытаясь повернуть голову к Татьяне. — Убила бы и всё, чёрт возьми. Или ты пытаешься подавить свою ничтожность этим пафосом?!

Татьяна замерла, издала смешок и обернулась. Удара, который ожидал получить Никита, не последовало, зато Татьяна начала медленно шагать прямо к нему, медленно и с сарказмом хлопая в ладоши.

— Правильно, — пугающим голосом приговаривала она, — правильно, груби, тебе же нечего терять. Конец близок, так что надо использовать все возможности. Но ты задаёшь правильные вопросы, тут дам тебе дополнительный балл.

Она вновь встала так, чтобы оба пленника могли повернуть к ней головы, после чего наклонилась, окинула обоих взглядом и вновь заговорила:

— Да, я могла бы просто так вас прикончить, но я не хочу слишком сильно рисковать. Нужно сделать всё наверняка, чтобы не было никаких шансов на провал. Да, я уничтожу этого паренька, — она похлопала Илью по плечу, но тот попытался скинуть её руку с себя, что заставило её издать хищный смешок, — но я для полной уверенности уничтожу и его душу, чтобы не было никаких «но». А они могут быть, я отмечу. Но их не будет — я же всё предусмотрела. Так что вам придётся подождать немного — проявите капельку терпения.

Она поднялась и вернулась к столу.

— В последний раз. — усмехнулась она, заставив парней напрячься и активнее искать отсутствующие пути к спасению.