Глава 27

Крепко сжимая в ладони пузырек с малиновой жидкостью, Листа лежала на кровати и отрешенно смотрела в потолок. Главный Хранитель написал ей всего три строчки. Три строчки сухих фактов, разъясняющих всю ситуацию и совершенно не подкупающее собой предложение. Плоспиак оставлял выбор за ней, но смысла в этом Листа не видела — итог все равно будет один.

— Выбор без выбора. — горько усмехнулась про себя девушка.

Письмо заколдованное, значит, ищейки уже спешат доложить матери, что видели золотистый клубок дыма, влетевший в ее окно. Скоро Плиона поспешит к ней, в эту уютную комнатку, для основательного допроса. Девушке была любопытна ее реакция. Разозлится? Или будет мягко увещевать? Хотя, нет, не так. Просто скажет, что делать, ожидая, что дочь беспрекословно все выполнит. И еще демонстративно оскорбится, назвав догадки дочери домыслами и нелепицей.

Из коридора донеслись торопливые шаги и шелест многочисленных юбок.

— Листа! — раздался голос Плионы за дверью, — Ты здесь?

Колдунья нетерпеливо постучала костяшками пальцев в дверь, продолжая звать дочь. Ее тон становился все требовательнее.

«Наверное, ищейки сообщили, что я тут.» — догадалась Листа.

С каждым стуком Листа все сильнее склонялась принять предложение Хранителя. В конце концов, что она теряла? А шанс на успех, хоть и маленький, но все же есть.

Листа нервно облизнула губы и резким движением откупорила пузырек.

— Листа! Я знаю ты там! Немедленно открой! — срываясь на визг, требовала Плиона, безуспешно пытаясь открыть массивную дверь.

— Прости, мама.

Девушка решительно запрокинула голову, опустошая пузырек. Приятное тепло мгновенно охватило все тело, расслабляя и даря умиротворение. Листа двинулась к двери, с трудом перебирая заплетающимися ногами.

— Дочка, что ты натворила? — в ужасе вскрикнула Плиона, ворвавшись в комнату.

Листа не ответила. Приятное тепло резко переросло в дикий, пожирающий изнутри огонь. Хрипя и задыхаясь, девушка сделала шаг к потрясенной матери и упала без чувств.

Письмо с остатками золотой печати на сгибах мгновенно съежилось и сгорело, не оставив ни следа.

***

От одной только мысли, что снова придется трястись в воздухе, становилось дурно, но другого выхода Плоспиак не видел. Прикинув, сколько времени будет потеряно, Главный Хранитель отказался от лошадей и приказал вызвать нурха на летучей повозке. Фавенгрии не вызывали у старика симпатий, зато смогут донести до лагеря умун за несколько часов.

Всю дорогу желудок Хранителя болезненно сжимался, а по сгорбленной спине носились армии ледяных мурашек.

«Слишком, слишком стар для такого.» — думал Плоспиак, крепко сжимая подлокотники узловатыми пальцами.

Как только фавенгрии приземлились, и повозка, качнувшись, зарылась колесами во влажную землю, Плоспиак буквально вывалился наружу и с наслаждением вдохнул свежий воздух, насыщенный ароматом теплой почвы и прелой травы.

— Господин? — с беспокойством обратился к нему помощник, но старик отмахнулся.

— Ничего, не стеклянный. — сварливо ответил Хранитель.

Их окружили многочисленные лаарки. Дети с любопытством разглядывали рокочущих тварей, запряженных в повозку, в глазах взрослых Плоспиак заметил проблески настороженности и даже враждебности.

«Значит, не простила. — с досадой отметил Главный Хранитель, — Извини, Цисида, но выбора у тебя нет.»

Он добродушно улыбнулся рослой женщине, закутанной в белоснежную шкуру коронтара, и попросил проводить к умун.

— Ваше присутствие тут нежелательно. — нахмурила густые брови лаарка.

— Я знаю. Но, ей придется меня выслушать, это важно.

Лаарка смерила старика презрительным взглядом, но до Цисиды проводила.

— Какого грамара ты тут делаешь? — поинтересовалась умун, выходя из своего шатра.

— Ты как всегда проницательна, — усмехнулся Плоспиак, — я как раз из-за них и прилетел.

Цисида фыркнула и скрестила руки на пышной груди. Не считая легкой седины, тронувшей пышные волосы пыльно-оранжевого цвета, своенравная лаарка почти не изменилась. Выдержав паузу, умун отошла в сторону, нехотя пропуская Хранителя в шатер.

— Кажется, в последнюю нашу встречу я четко дала понять, что не хочу видеть колдунов в своем лагере. — высказала недовольство Цисида, заходя следом за ним, — Тебе будет трудно поверить, но ничего не изменилось.

— Циси, не ворчи, — мягко попросил Плоспиак, усаживаясь на резную скамейку, — как только я тебе все расскажу, ты мне еще спасибо скажешь.

Умун вопросительно изогнула бровь, продолжая стоять у входа.

— Ладно, — понял намек Хранитель, — буду краток. Будучи втянутым во внутрисемейные разборки, я случайно узнал, почему грамары владеют магией крови.

Цисида побледнела.

— Что ты хочешь этим сказать?

— О! Заинтересовалась, — обрадовался Плоспиак, — значит, все-таки выслушаешь.

— А можно без иронии?

— Конечно, конечно, — Хранитель на секунду замолчал, собираясь с мыслями, — мы думали, что те деревни травили трое колдунов. Помнишь Шрама? Не говори, по глазам вижу, что помнишь. Жаль, что мы не навестили тех жителей раньше, очень жаль.

— От твоего раскаяния ничего не изменится, — сухо обронила Цисида.

— Ты права. Итак. Я думал, что их трое, но их было четверо. Главный, можно сказать основатель их гадкой фермы — Тэвар, муж Плионы и отец Листы, кстати, будущей Хранительницы Сианы.

— Ты пьян или сошел с ума, — гневно кинула ему Цисида, — этого просто не может быть, мы все проверяли. Их было трое, да и как Тэвар мог быть главным, он заклинатель деревьев.

— Все да не все. — спокойно ответил Плоспиак, — А тебя не смущает, что грамары обладают магией крови, как и Тэвар, который лечил Шрама и, похоже, был в курсе всего, что происходило там в лесу? А поведала мне это сама Листа. Правда, девочка сама не знает, какую ценность имеет сказанное ей напоследок.

— Рассказывай, — потребовала Цисида, садясь напротив него в видавшее виды кресло.

Плоспиака всегда поражала эта волевая женщина. Цисида единственная, кому было глубоко плевать на дом Совета, и лаарка этого не скрывала. Просто принимала наличие власти над Сианой как данность, но не считала, что обязана эту власть уважать. Уважение, по ее мнению, надо заслужить, и, похоже, колдуны в этом не сильно преуспели. Лаарки обожали свою умун, считая Цисиду не просто Главной, а душой их племени, все ее приказы выполнялись беспрекословно, полностью доверяя ее мудрости. А ум Цисиды Плоспиак, не смотря на огромную разницу в возрасте, очень ценил.

— Листа сказала, что ее отец помогал разыскивать людей. Я уверен, что он не просто следопыт, он совершал обряды магии крови. К тому же Шрам был частым гостем в их доме.

— И ты все это узнал спустя столько лет? — не удержалась от сарказма Цисида, — Горе-колдун.

— Циси, я не настолько прозорлив, как хотелось бы. К тому же Шрам, как ты знаешь, бредил и ничего не мог сказать внятно, а Тэвар скрывал свой дар. Но теперь я все понял. Они были друзьями и много экспериментировали с магией.

— Ты хочешь сказать, что деревни стали подопытными для их исследований? — ужаснулась Цисида.

— Да! Ты все правильно поняла. Мы решили, что троица нечаянно отравила деревни. Потом все люди просто-напросто исчезают, Шрам сходит с ума, двое его дружков неожиданно умирают. Тэвар? На него ничего не указывает. Идеальный план сумасшедшего гения.

Цисида задумчиво уставилась на светильник, парящий в центре шатра.

— Все складно получается, но зачем все это Тэвару?

— Ты знаешь, из-за чего его выгнали из дома Совета? — спросил Плоспиак, — Он пытался продавить дикую идею сделать всех обычных людей колдунами. Предлагал разработать «лекарство» для тех, кто не обладает магией. Считал их чуть ли не прокаженными. А когда ему отказали, втихаря начал отправлять людей в Тот мир.

— Это ужасно, — тяжело вздохнула Цисида, — получается, что он травил население тех деревень неизвестным варевом?

— Я даже больше скажу, — с печальным видом проговорил Плоспиак, — нереально создать колдуна из обычного человека. Колдунами рождаются, магия должна быть в крови. Поэтому все те люди начали болеть и превращаться в монстров.

— Если грамары находят семьи сильных колдунов, значит, он использовал свою кровь для колдовства, но не сильно много, раз более слабый след магии они уже не чуют.

— Циси, ты великолепна. — похвалил Плоспиак, одобрительно качнув головой, — Все верно. Жаль, что так много времени понадобилось, чтобы все понять. Или Тэвар жив и скрывается или Плиона нашла что-то из его вещей и теперь пытается проделать тоже, что и муж, но только с Листой и исходя из своих соображений правильности.

— Листа знает?

— Догадывается, но далека от истины. — Плоспиак немного помолчал, — Я дал ей «Кровь Дракона».

— Что-о? — умун резко подалась вперед, гневно сверкнув бардово-красными глазами, — Ты сошел с ума! Это убьет девочку.

— Не думаю, хотя опасность есть. Если моя теория верна — Листа выживет, станет сильнее и остановит все это.

— Плоспиак, — с ненавистью прошипела Цисида, впиваясь острыми ногтями в подлокотники, — что тебе надо от моего племени? Ты сам заварил эту кашу, Обрядом обязал меня молчать, а теперь пришел сообщить, что поставил под угрозу жизнь молодой девушки? Да ты такой же ненормальный как Шрам.

— Я уверен в правильности своего решения. — с достоинством ответил Плоспиак, вставая, — И мне нужна твоя помощь. Обстоятельства поменялись: тогда я боялся, что начнутся волнения. Но люди покинули деревни, появились грамары, а теперь мне нужно все объяснить Листе. Я знаю, ты что-нибудь придумаешь. А пока мне надо вернуться и поговорить с Плионой, она настоящая заноза в …

Плоспиак крутанул кистью, предоставляя умун самой догадаться в чем именно.

— Я подумаю, но что если девочка не выживет?

— Ты еще не поняла? — Плоспиак двинулся к выходу, — Она Наследница. «Кровь Дракона» пробудит в ней магию крови отца и она поможет остановить грамаров. Эти существа связаны с ее отцом, значит, склонны подчиниться ее воле.

— Жди письма, — сухо бросила Цисида, идя следом, — Но не ожидай многого. Обряд крови слишком силен и просто так его не обойти.

— Я готов рискнуть во благо Сианы. — смиренно ответил Плоспиак, — Напишу, как только все разрешится, возможно, пришлю Листу к вам. Помнится, вы неплохо сработались несколько лет назад. Провожать не надо.

Умун задумчиво покусала пухлую губу и подозвала одну из девушек, сидящих на лужайке.

— Принеси все, что у нас есть по магии крови. Любую мелочь.

— Слушаюсь.

Цисида вернулась в шатер и удобно устроилась в кресле.

— И надо ж было связываться с колдунами, — пробормотала Цисида, разворачивая древний свиток из своей собственной библиотеки, — Как бы эта помощь нам боком не вышла.