13

Медиумы способны общаться между собой посредством невидимых связей в сознании. В мире людей от этой способности остались лишь крохи — медиумы могут ощущать присутствие друг друга на расстоянии. Боги и Богини мира Ночи — самые сильные медиумы. Но их власть над другими не нарушает свободы остальных медиумов. Потому что каждый медиум сам по себе Бог. То, есть, не связан ни чем и не подчиняется никому, медиумы были рождены из самой ночи, у них не было создателя. Их родила вечная Ночь из частичек величественной тьмы. Богиня мира Ночи считается всевластной лишь для того, чтобы поддерживать уникальность мира Ночи, как естественного слияния красоты и вечности. Участь Богини быть всегда связанной обязательством сохранять мир Ночи и питать его своими чувствами и красотой. Считается что Богиня мира Ночи, также связана с источником всезнания.

13.

Я всегдахотела стать сильнее, хотела отличаться от людей, я хотела быть выше всех. Смотреть свысока и вершить собственное правосудие. Все эти вещи не давали мне возможности чувствовать себя нормальной рядом с Фраем. Но, как только я смирилась с тем, что стану действительно совсем не похожей на людей, мои ценности изменились. Возможность насладиться последними радостями моей и без того не счастливой жизни, превысила все и месть и жажду причинять людям боль…. Я была готова умереть, осталось лишь выиграть битву с мотыльком, и узнать правду какой бы она ни была. Кто были мои настоящие родители? Почему убили моих приемных родителей? И кто же лишил меня, пускай и не долгой, счастливой жизни человека?

За завтраком Хелли и Ролло развернули бойкую битву за вкусные сандвичи с ветчиной. Эдриан читал газету невозмутимо и спокойно. Дитрих же, я и Фрай обсуждали, что будем делать вечером. Сошлись на пикнике на веранде и запуске фейерверков. Так как Фрай был в приподнятом настроении, улыбчив и вообще, похоже, довольным жизнью, я решила, что самое подходящее время спросить:

— Фрай, я хотела бы увидится с Луцием…. — Эдриан мгновенным движением опустил газету. Я постаралась сказать это между прочим, как вполне обычную просьбу. Ни прошения, ни требования я пока не вкладывала в эту речь.

— Это исключено…. — в его ответе я не ощутила приказа или утверждения. Он будто прослеживал мою тактику и вел себя также, спокойно и обыденно.

— Но не ты ли утверждал, что Луций может что-то знать о моей настоящей семье?

— Я не утверждал, а предположил, не коверкай мою речь. Да возможно Луций сможет извлечь для тебя какую-то информацию из своей бесконечно гениальной головы…. Но даже если эта информация существует, Эдриан сам встретится с Луцием, и передаст его слова тебе…. — уж после вчерашнего, как он может быть так жесток ко мне?!

— Почему я не могу встретиться с Луцием? Он и я свободные люди, так почему мы не имеем права просто поговорить? Кто ты такой чтобы запрещать мне?! — вот теперь я уже разозлилась, глаза Фрая блеснули. Вместо ответного гнева, на него находило еще большее спокойствие и твердость. Мне никогда не удавалось поколебать его невозмутимость.

— Луций признан в Империи не только гением, но еще, лучшие врачи признали его невменяемым. Семья де Гор, до сих пор финансирующая его исследования, в целях безопасности никого не пускает к нему, разрешение дала твоя любимая Академия. Так, что лишь Эдриан, так как он является наследником компании, может общаться с Луцием….

— Ты хочешь заверить меня, что Архимаг настолько невменяем, что не может говорить со мной, это ложь! Фрай не строй из себя короля вселенной, я хочу, увидится с ним!

— Он не тот, кем ты его считаешь! — Фрай повысил голос, в его спокойном поведении появилась суровость и строгость. Фрай подчинял людей своим влиянием, ему не нужно было применять силу. Он умел показать свое превосходство, даже не прикасаясь к тому, кто пытался с ним спорить.

— То есть ты и не отрицаешь что он медиум! Может тебе и все равно Фрай, но принять тот факт, что я «спящий» медиум, тебе все-таки придется, мне нужно увидится с Луцием….

— Ты ведешь себя как дитя, неужели ты не можешь оказать на меня психологическое давление? Вас в Академии учили всяким приемам, как довести человека до нужной кондиции, разве нет?

— Ты прекрасно знаешь, что ничего подобного делать на тебе или на ком-то из здесь присутствующих я не буду….

— Неужели? Джульетт, я разрешу тебе встретится с Луцием, но не сейчас, хотя бы когда он будет более менее в адекватном состоянии, если это возможно. Учти, я делаю это только ради того, чтобы ты могла узнать о себе все, что хотела. Я лишь хотел оградить тебя от ненужной и болезненной информации, которую этот клоун может считать «важной»…. — он скрывал что-то, выражение лица, и то, как сухо он опустил брови, говорило о скрытности в речевом обороте.

— «Важной», позволь мне самой решить что важно, а что нет. Я уже не девочка, о которой тебе приходилось печься в детстве. Меня больше не нужно ограждать ото всего….

Нужно было немедленно уйти из под его осуждающего взгляда. Пускай готовят пикник, а я пока погуляю в одиночестве…. Хочется привести голову в порядок. Неужели я все еще верю в причину и следствие, и это после всего, что я о себе узнала. Фактически на меня не действуют обычные человеческие догматы поведения… Особенная, уникальная, но кто? Я, нынешняя и живая это шаблон, для меня будущей. Как такое вообще можно осмыслить? Почему, будучи готовой умереть, еще совсем недавно я не сожалела. А сейчас в меня прокрались сожаления? Я не хочу расставаться с Фраем…. И злюсь еще сильнее, когда он не понимает меня. Мое поведение напоминает раненное животное, я мечусь из одного края в другой. Мои чувства непонятны даже мне самой, как он может утверждать, что знает, чего я хочу? Дом начал приготовления к большой вечеринке на веранде. Сегодня выдалась хорошая погода. Небо чистое, тучи разогнаны морским ветром, еще холодным, но уже по-весеннему живым. Высоко в небе солнце, слегка разогретыми лучами, ласкало прибой. Надев поверх рубашки Фрая, в которой я так и ходила со вчерашней ночи, свой длинный белый свитер, я направилась на пляж. Слегка отдалившись от веранды, на которой вовсю шла подготовка, устроилась на песочке. Мои босые ноги не чувствовали холода, только ощущение шершавости песка.

Вернуться назад? Хотелось ли мне вернуться назад, сожалела я на самом деле о потерянном времени? Могла ли прожить обычную человеческую жизнь рядом с Фраем, не поддавшись желанию мести? Как бы сложилась наша жизнь не поступи я в Академию? Я бы не стала мучиться чувством вины, от совершенных преступлений, и не стала бы считать себя обузой для него. Любовь, его безграничная любовь, смогла бы помочь мне утешить боль. Вполне возможно, я бы никогда и не пробудилась как медиум, так и не встретив носителя договора. И мы могли бы навсегда остаться вместе…. Но я сама уничтожила этот сценарий, поддалась скрытому во мне желанию мести, стала использовать свой дар на полную катушку. Потом количество моих жертв уничтожило мою способность боятся расплаты, породило во мне жажду крови и убийства. И затем я дошла до последней стадии разложения человечности — я механически стала убивать. Без эмоций, без жалости, без чувств, и тем самым дала возможность силе спящей внутри меня расти. Я сама выпустила другую Джульетт, и я сама желала быть ею. И вина за все произошедшее теперь лежит только на мне. Раньше, я думала, что виноват убийца, отнявший жизнь моих родителей. Не отними он, что-то важное, никогда бы мне не пришлось встать на этот путь во тьму…. А сейчас, осознавая, что если бы я хотела выбраться на свет, смогла бы. Ведь мои родители вряд ли хотели такой участи для меня…. Их души успокоились бы, найди я в себе силы жить дальше. У меня не получилось даже рассмотреть такой вариант. Решение, принятое в одночасье под гнетом ненависти и жажды мести, загубило все. Теперь жалеть уже поздно, и остается лишь наслаждаться последними мгновениями счастья, которое я обрела слишком поздно….

Фрай был так жесток со мной утром, потому что я была жестока с ним вчера. Да я пришла к нему и провела с ним вместе ночь. И он не мог не ощущать, что это было словно прощание, пытаясь подавить его боль, я лишь сделала ему еще больнее. Последнее время ошибки для меня не редкость….

— Ты сидишь в одиночестве? Все чаще меня посещает мысль, что тебе вовсе не хочется быть рядом с кем-то? — Эдриан, конечно же, пришел он. Похоже, он единственный кто был в силах разрешить любую задачу. Сев рядом, он обнял меня за плечи, а я положила ему голову на плечо.

— Ты ведь ему ничего не говорил?

— Джульетт, Фрай сам все понял. Твое поведение говорит само за себя…. — мне стало холоднее от столь разрушительных слов.

— Я теряю его Эдриан, чем ближе я к разгадке, чем ближе к новой себе…. Тем дальше от Фрая….

— Ты не потерять его боишься, ты боишься, что он возненавидит тебя…. — Эдриан конечно был прав, его ум умел находить из совокупности фактов истину.

— Отчаянье Эдриан, он в отчаянии, что не может мне помочь, я провела с ним всю ночь. И чувствовала в каждом вздохе отчаянье…. А мне ли не знать…. Что отчаянье может породить только ненависть…. Не хочу закончить свою жизнь, и ощущать ненависть от единственного любимого человека…. — уткнувшись в его плечо, я не боялась ощущать себя слабой, пришло время, наконец, быть слабой, беспомощной. Пускай хоть в конце жизни я буду чувствовать себя девушкой, которой нужна помощь. Эдриан не был холодным, нет, он просто был раним, поэтому ограждался от всех стеной своего положения. На самом деле он добр, также добр, как и Фрай, видит и понимает более чем обычные люди. Эдриану нет дела до людей, иначе он бы никогда не стал заниматься наукой.

— Глупая, он хочет счастья тебе, и все ради этого отдаст. Но если нельзя ничего сделать, он примет все как есть. Как принял твой уход однажды, так примет и то, что ты можешь умереть, или переродиться в нечто совершенно отличное от тебя нынешней. Это же Фрай, забыла! Он любит тебя…. И будет любить любой. Будь рядом с ним до той поры пока это возможно…. Большего он не в силах от тебя требовать….

Если бы Эдриан когда-нибудь полюбил бы, то этой девушке посчастливилось бы быть с самым классным парнем во всей Империи. Эдриан никогда не давал слабину, от того казался мужественным. Но стоило только ему оказаться рядом с тем, кто может проявить к нему заботу и доверие, Эдриан таял. Становился ранимым, заботливым, и добрым, слишком добрым, этим они был похожи с Фраем.

— Эдриан де Гор ты знаток женского сердца? Твоей невесте несказанно повезет…. Я хотела у тебя кое-что спросить….

— Может, в таком случае, бросишь Фрая и выйдешь замуж за меня? — пошутил он, я засмеялась вместе с ним, после чего отрешенно подумала, что не успею ни за того, ни за другого.

— Создадим шведские семьи. Я с вами, а Хелли с Дитрихом и Ролло…. — настроение у меня заметно прибавилось. Эдриан поддержал меняи внушил веру в завтрашний день. А теперь и эти шутки….

— Я не против, сегодня же обсудим это…. Скажу Фраю, что идея была твоя…. Ладно, ладно, шутка! Что ты хотела узнать? — в интонации Эдриана появилось волнение, как и у Фрая. И это настораживало, будто оба они скрывали секрет, известный только им двоим.

— О Ролло. Его семья, чем они занимаются? Он рассказал вам, как мы встретились…?

— Ты спасла его от недружелюбных землячков…. Тебе интересно узнать, почему он сам не дал им отпор, хоть и мог? — вздохнув как отрешенный, Эдриан стал говорить тише. — Ролло, барон де Костаньер. Его семья занимает достаточно высокое положение в Архионе. Блестящие политики и военные выходили из этой семьи. При Императорском дворе Эренгер они сыскали гордость и славу. Но в нынешнее время эпоха царствования принадлежит Алексису Фантенблоу. Ролло с детства вбивали догматы совести и преданности служения Империи и ее народу. Готовили его к государственной и военной службе. Когда же отец Ролло скончался, из-за внезапной и тяжелой болезни, то главой рода стала баронесса де Костаньер. Молодая, красивая и очень амбициозная женщина…. Алексис Фантенблоу стал оказывать на приближенные ко двору семьи соответствующее давление, чтобы снискать себе сторонников своего режима. Баронесса только тогда поняла, как все изменилось, и что теперь семья, которая верна Императору это редкость. Теперь они партнеры нашей компании, баронесса строит университеты и научные центры по всему миру. А Ролло оставил военную службу, и пошел учиться. Ролло поклялся больше никогда не использовать свои военные навыки против людей, даже если это будет угрожать его жизни.

— Именно это я увидела в тот день. За свою жизнь он не боялся, больше всего переживал, что причинит боль людям…. Люди такие глупцы, из последних сил они готовы защищать свои идеалы, даже ценой своей жизни. Это неестественно и противоречит инстинкту самосохранения…. Эдриан, ведь ты тоже родился необычным, отличным от людей? Ты тоже считаешь, что все люди одинаково глупы?

— Да, я так считаю, но люди не перестают удивлять меня этим. Они борются даже тогда, когда у них нет сил. И люди действительно образуют собой систему знаний, которую я не знаю. Если на этом свете Джульетт есть что-то, чего я еще не знаю, моя жизнь не бессмысленна….

— Эдриан ты считаешь себя самым умным, а как же Луций? Он твой учитель верно?

— До него, Джульетт, мне далеко, он видит реальность совсем по-другому…. Я благодарен ему за то, что он выучил меня, но сейчас ему нелегко. В мире, где каждый из нас должен выбрать только одну сторону, его разрывает сомнение, ты поймешь почему…. Если Фраю хватит сил отпустить тебя к нему…. — проведя по своим волосам, Эдриан притворно рассмеялся. — Я заговорился…. Пойдем, нас уже ждут.

Почему Эдриан так вел себя? Они с Фраем скрываличто-то, не хотели, чтобы я узнала. Выбрать сторону да? Значит, в мире намечается как минимум война, а как максимум его разрушение? Чего так жаждет Алексис Фантенблоу и чего добивается тот, кто может все? Дворянский мир ждут потрясения похлеще, чем убийство предыдущего Императора и его жены. Алексис не остановится просто так, если он медиум, то им движет лишь ненависть и жажда причинить людям страдания…. Стоило мне вернуться, как Фрай немедленно заключил меня в объятия. Заставив меня еще раз разрыдаться, он попросил прощения. Даже будучи убийцей, я могла плакать. Удивительно.

Солнце пригрело воздух, мы веселились весь день. Вспоминая прошлое, мы сидели на летней веранде. Ролло страдал от наигранной любви к Хелли, все остальные знали, что она шутит, и поэтому смеялись над обоими. Дитрих фонтанируя эпитетами, рассказывал о своих путешествиях в юности. Фрай и Эдриан ограничивались забавными и казусными историями о своем преподавании в университете. Мистер Лин по просьбе Хелли принес ее скрипку. Музыка Хелли походила на ветер. Задорный, богатый эмоциями, веселый, радостный весенний ветер. Такой была ее игра — радостной, интенсивной, блещущей разными цветами радости и любви. Изнутри Хелли словно выливался фейерверк. Она сама была этим фейерверком. Ее радость раздражала, тяготила, но привлекала к себе своим теплом и наивностью.

Раскрывая за эти дни все карты своей жизни, я решила быть честной с самой собой. Так мне думалось, я смогу отличить свои чувства, от чувств «пробуждающейся Джульетт». Позволит ли мне это разложение вещей по полочкам, определить, чего я еще хочу? Главное же это поможет мне понять почему? Правда жила внутри моих воспоминаний. Я хотела быть сильной. Жажда власти и силы, превосходства над всеми людьми — вот первое что породила во мне ненависть. Поддавшись страсти, и обретя силу, я вступила на путь тьмы своими ногами. Разве не так? Правда только теперь, в самом конце, я осознаю, что знаю истину…. Вся истина давно мне известна, я лишь отрицаю ее существование, не желая смотреть в ее искаженное лицо. Искаженное, зараженное, страшное лицо. Лицо, которое отражало меня саму в зеркале. Убийства, ненависть, жажда возвышения над людьми, желание мести и снова убийства. Возжелав быть сильной, я обрекла себя на такую жизнь? Обычная человеческая жизнь виделась мне, как необыкновенно скучная и вело текущая река. Мне до страшной боли во всем теле, хотелось что-то сделать, вырваться из этой тоски. И вот ура, решение, которое пришло само собой, в одиннадцать лет я стала видеть кошмары о будущем. О чудо, какая отличительная черта верно? Что она дала мне? Боль, отстранение от общества и еще большую ненависть к людям. Ничего более…. Затем подарок судьбы…. Убийство моих родителей, я вырвалась из клетки сомнений и тесноты, человеческой данности, потеряв при этом одну из бесценных вещей…. Взамен — ложная свобода, и еще большая ненависть…. Затем, обучение в Академии и служба в агентстве специальным детективом. Последняя и самая разрушительная стадия моей деградации. Я убила себя сама. Джульетт медиум могла бы и не пробудиться никогда, но я хотела этого. Я убила себя прежнюю, чтобы дать волю ей, безжалостной и всесильной. Тогда бы мое ненасытное, эгоистичное желание чего-то необычного, наконец, было удовлетворено? Осталось совсем не долго, чтобы узнать ответ на этот вопрос.

Ночное небо полное звезд озарили вспышки фейерверков. Золотые и зеленые искры рассекали ночную мглу. Улыбки на лицах всех кто наслаждался этой красотой — самое приятное воспоминание этого дня. Жаль, что я уже не буду помнить этот день. Ведь я и мои воспоминания станут всего лишь опытом — пищей, за счет которой вырастет новая личность. Пока Эдриан и Дитрих устанавливали новые заряды, Фрай покинул их, чтобы побыть со мной. Бережно взяв меня за руку, он потянул меня вниз и мы сели на песок. Посадив меня к себе на колени, он долго прожигал меня своим аметистовым взором. После чего спросил:

— Как тебе вечер? — при этом он целовал меня-то в шею, то в ухо, и его мягкие волосы касались моей горячей кожи. Это так соблазнительно, его запах и поцелуи такие долгие и влажные. Ощущения приятные, а звуки плескающихся волн, смешивались с шуршанием его пальцев. С каких пор у меня такой дивный слух?

— Я рада и удивлена….

— У меня есть подарок — он наказал мне закрыть ладонями глаза. — Держи руки вот так…. И не открывай глаза, пока не скажу…. — нечто внушительное по весу опустилось мне на колени. Я открыла глаза.

— Это книга? В золотом переплете и без названия на обороте, значит это дворянское? — восхищенно, воскликнула я.

— Открывай, дворяне пишут названия книг внутри на первой станице, под названием обязательно стоит подпись автора и дата окончания работы. Как ты знаешь, все книги писались и издавались дворянами только в «ручную». Этих книг осталось всего пять, остальные восемь были уничтожены. Создатель не пожелал сделать больше копий…. — затаившись Фрай, стал наблюдать, как я буду реагировать.

— «История Великой Империи Эренгеров» автор Луций Архимаг».

17 цикл времен Ночи….

— Фрай…. Фрай…. Ты…. — мне не хотелось ничего говорить, одними словами мне не сказать все, что я чувствую к нему. Мне хотелось, не останавливаясь целовать его, чтобы, наконец, отпустить свои чувства. Сказать, да я люблю тебя, но не имею на это права. Ты удивительный. Свет, который ворвался в мою жалкую жизнь и украсил ее. Я не могу остаться с тобой навсегда, и поэтому хочу лишь отблагодарить…. Я не могу любить тебя, потому что будущей мне будет невозможно испытывать чувство любви по отношению к кому-то кроме хозяина. Понимая это сейчас, мне хотелось, чтобы он мог ощутить себя хоть на каплю счастливым. Эти поцелуи, нежные и страстные, лишь благодарность. Последняя благодарность, я еще могла отдать ее. За то, что он был рядом в самые тяжелые моменты, потому что любил меня такую, какая я есть. Играл свою музыку только мне, попытался дать мне новую, совершенно другую и чистую жизнь. Подарил мне время истинного покоя и наслаждения. За все тебе спасибо Фрай. Люди боятся одиночества, люди хотят быть с кем-то связаны. Благодаря тебе я не боялась одиночества. Ты был моим спасением и забвением. Фрай будь счастлив, даже когда меня не будет рядом, прошу тебя, будь счастлив…. — отрываясь от его лица, я увидела, что он смутился. По-настоящему смущенным увидеть его можно было редко.

— Странная ты сегодня…. Ты же не хотела близости, а уже два дня подряд бросаешься на меня с поцелуями, что на тебя нашло? — протянул, пряча лицо в моих волосах. Он слегка нагнулся и притянул к себе.

— Я люблю тебя. Сегодня и сейчас, я люблю только тебя….

День моего полного изменения и физически и личностно был уже близок. Близок, ощутимо близок, а оттого еще более печален. Ночь я снова провела в тридцати минутах кошмарного сна и тупого лежания в пустоте. Мои глаза уже не разбирали, насколько глубока зияющая дыра этой черной пустоты внутри. На дне, на самом дне этой бескрайней Ночи, уже слышался шепот полузверя…. Ее нескончаемый рык, она звала человека, которого любила. Эта любовь сильнее, чем моя к Фраю. Обидно, и в тоже время трепетно. Снова и снова, я хотела стать ею, ощутить в мышцах эту нечеловеческую силу, способность сделать невозможное. Мне хотелось узнать, что может мой дар на самом деле. Желание властвовать над собственной свободой и уникальностью зашкаливало в груди. Наутро, конечно же, я знала — днем Мотылек представит мне третью картину. А у меня совсем не остается времени, чтобы завершить партию. Игра ведь не может кончиться ничьей? Почти не обладая и половиной нужной информации, я была уверена в победе, но ограниченная жизненным временем, я загнана в угол.

В четыре утра дверь в мою комнату открыл Фрай. Расстроенный и обеспокоенный он двинулся ко мне, знал, что я не сплю. Может он и связан со мной хоть чуть-чуть.

— Ты опять не спала? Одевайся, небо чистое, пока все спят, посмотрим на рассвет…. — быстро пошла в ванну, привела себя в порядок и одела теплый свитер, даже спорить не стала с ним. Меня преследовали боли в костях, видимо они как-то менялись, становились более твердыми. Боль в костях ноюще противна, но терпима. Нестерпимой болью были, конечно, мышечные мутации, которые ощущались в постоянном бульканье в хрящах, а также вздутиями самих мышц.

Мы вышли на улицу, и он почти нес меня на себе. Хотя я всего лишь взяла его под руку, потому что самой боль не позволяла двигаться нормально. А микстура Луция, которую я выпила в ванной, еще не подействовала. Вокруг тихо и спокойно. Ночная дымка еще висела в воздухе. Но белая дымка на горизонте и высокие облака уже говорили о пробуждении света. Свет и солнце вдвоем давали отпор Древней Ночи. Раньше мир Ночи был куда более широким. Но, однажды Ночь проиграла битву свету и ее ограничили в правах. И по сей день существует лишь один мир, где Ночь царствует вечно. Откуда я все это знаю? Уже начался приток мыслей медиума?

Холодный песок и холодные пальцы Фрая. Рядом с ним часть ощущений человека возвращалась. Перед моими глазами мир был уже немного другим. Краски природы казались ярче, а ненависть и отвращение к людям все более очевидными. Теплый взгляд и теплая улыбка — и это говорит эксперт по чтению эмоций! Фрай не лукавил в своих чувствах. Если он — это Мотылек, то ему удалось обвести меня вокруг пальца. И я охотно бы в это поверила и уже почти признала, что Фрай и есть мотылек. Потому что только Фрай был способен влиять на меня и манипулировать мною. Его признания и его любовь сбили меня. Я потерял мотивационный аспект в его осмыслении как Мотылька. Но степень его влияния на меня добавляла уверенности, что Фрай мог оказаться тем, кто может обмануть меня. И виновата буду только я.

— Джульетт я боюсь…. Ты уверена, что выдержишь? Ты действительно хочешь становиться такой как Луций? — знание ситуации промелькнуло в его речи. Тон был беспокойный, но не растерянный. Фрай точно знал о медиумах больше, чем мне казалось и именно поэтому сомневался. Чтобы не поддаться чувствам, и не расценить его волнение, как реальный факт, я ответила спокойно и наглядно, рассмеявшись обреченно:

— Это не остановить Фрай и судя потому, что ты весьма осведомлен в этой области…. Твоя обеспокоенность больше моей, ты и Эдриан мне не договариваете какой-то информации?

— Луций — мертвый клоун, кукла, которой нет дела до людей и вообще кого-либо, кроме науки. А если он и проявляет какую-то активность то только неконтролируемый голод, который превращает его в животное. Я не хочу, чтобы ты такой стала…. — он врал…. Не совсем это была ложь, скорее недосказанность. Пыль, чтобы завести меня в тупик и закрыть глаза. Почему Фрай так поступал со мной?

— Интересный способ уйти от ответа. Не буду упрашивать тебя рассказывать мне правду, я сама ее узнаю. Это не остановить, я превращаюсь в медиума. В доказательство этому, мне постоянно слышится голос во сне. Голос другой меня, беспощадный и всевластный. Не убежать и не спрятаться…. — любовь ведь питается доверием. Люди должны доверять друг другу, ничего не скрывать. Почему между нами, как натянутая нить, стояла какая-то вечная недосказанность. Кто больше был виноват? Моя ложь или ложь Фрая? Получается, мы оба лжем и скрываем, недоговариваем, не считаем нужным, посвящать друг друга.

— Я буду с тобой, пока ты сама этого хочешь. Если этого уже никак не изменить, я приму тебя любую…. Перестань заниматься самобичеванием. Солнце встает….

Оранжево-пламенные языки взлетели дугами по серой небесной дымке. Восход солнца означает пробуждение природы. Мне не думалось в этот момент. Вообще мысли ушли куда-то. Я слушала тот самый внутренний голос. — «Наступит день, когда рассвет Солнца я увижу в последний раз….» Короткое, мимолетное наваждение этой фразы, осветило обратную сторону медали. Мне открылось одно из тех чувств, желание, которого я долго отрицала. Я завидовала ей. Моей другой будущей личности я завидовала. Не столько ее мощи и силе. Сколько ее истинной любви. Это не любовь подчинения. Это скорее подчинение, во имя любви. Готовность отдать все и даже свою жизнь. В этой настоящей любви между другой мной и «хозяином ее договора», не было лжи, недомолвок и непонимания.

— Днем у меня будет дело, можно я пойду? — решив вызвать удивление, я хотела вывести его из оцепенения.

— С каких это пор ты спрашиваешь моего разрешения?

— Тебе хотелось бы, чтобы я осталась дома и никуда не ходила. Бросила все, и тем более кровавые игры, в которых ставки — это жизнь и смерть.

— Езжай, только пускай с тобой поедет кто-нибудь из ребят, так мне спокойнее….

Мы провели вместе единственную и последнюю ночь. И сейчас, встречая рассвет, я, как никогда остро, воспринимала его тоску. Единственная общая мысль, возникшая у нас обоих в тот момент — «Это последний рассвет, который мы встречаем вместе. Вместе и навсегда не будет. Мечта останется мечтой. Прошлое вместе, и будущее вместе которые слились у него в единое желание, никогда не станут явью». Для Фрая невосполнимой потерей буду не я. Главной потерей будут несбыточные надежды.

Пока я смотрела на лучи восходящего солнца…. Галлюцинации стали обычным делом. Вот перед глазами, всплыла картинка: посреди темного пространства парила лестница-спираль. Вращаясь, она простиралась вверх и вниз на необъятную длину. Вверх по ступенькам шел Фрай, вверх к свету и надежде. Внизу же по ступенькам прыгала Джульетт-медиум. Она двигалась вниз во тьму так легко и непринужденно, сама тьма ее составляла, и ей не было тягостно от погружения во мрак. Нам с Фраем суждено идти разными дорогами.

Со мной поехал Ролло, Фрай дал ключи от машины. Запретил мне водить в нынешнем состоянии. Капитан Снез не был удивлен тому факту, что я приехала на место преступления раньше, чем он позвонил. Ролло я попросила остаться в машине, он конечно, прошел первичный курс обучения в Армии, но остается всего лишь подростком. Такие вещи лучше не видеть живым людям, с нормальной психикой.

— Ничего не трогайте, оцепите дом и свидетельницу приведите в полицейский участок, держите ее взаперти и под охраной, чтобы не сбежала, я поговорю с ней, как только осмотрю все здесь…. — нужно было отправить капитана с помощником сразу в дело, чтобы они не мешались под ногами. Опять свидетель, теперь уже свидетель который видел сам процесс убийства. Мотылек все же оставляет за собой место главного режиссера своих спектаклей. Неожиданность и фарс, и никакого предсказуемого поведения, если этим ты думал завести меня в тупик…. Спешу заверить, не получится….

Убитая Эмма Фишер, я ее знала еще с детства. Она работала на городском складе, вела учет и запись товаров, следила за выдачей и привозом. Жила в этом самом доме по Раульф-Стрит, с пятилетней дочерью и мужем. Обоих не было дома в момент убийства. Дочь у подруги в гостях, муж на работе, в горах на той самой лесопилке. Милая, добрая и отзывчивая женщина, помню, она нравилась бабушке. У миссис Фишер вокруг дома был прекрасный цветочный садик, она хорошо за ним ухаживала. И на ее цветы приходили посмотреть все местные хозяйки, бабушка часто навещала ее, когда хотела спросить совета по выращиванию диковинных цветов. Миссис Фишер никогда не имела нареканий на работе, вредных привычек или проблем в семье. Любящий, работящий муж, дочка— отличница в школе. И вот ее обычная, размеренная и ничем непримечательная жизнь оборвалась так жестоко. Зло кипело внутри меня. Различие между специальными детективами и обычными убийцами, вроде Мотылька, сейчас как никогда виделось мне. Он убил ее, дочь осталась без матери, муж без любимой жены. Хорошо, если он найдет в себе силы жить дальше и воспитывать дочь. А если нет? Жизнь троих ни в чем невиновных, нормальных, добрых людей осквернена. Это ужасно и непростительно. Мы оба убийцы, и я и Мотылек. Различия между нами очевидны! Я убиваю только тварей, способных на такое преступление. Мне не придет в голову мысли разрушить счастливую семейную жизнь и выстрелить в безвинного человека. Исключение было только с профессором, он сам хотел умереть, да и вина на нем хоть и небольшая, но была. Мотылек психологически не просто болен, ненормальный, аморальный маньяк. Даже, если я мнила себя Богом, и сама определяла степень вины убиваемого мною, но всегда брала на себя всю ответственность за отнятие жизни. Я не испытываю чувство вины, за отнятые у таких убийц как мотылек жизни. А он не испытывает чувства вины, за отнятые жизни у таких замечательных людей как миссис Фишер…. Не это ли главная несправедливость в мире? Да, я не люблю людей, и миссис Фишер я тоже не любила…. Жестоко, слишком жестоко, ведь у нее были те, кто любил ее и, кого любила она. Если бы только люди могли стать сильнее…. Я сама должна научиться быть сильнее, чтобы использовать и дальше свою силу на благо. Если со злом можно бороться только самой став, личиной смерти, это ли не достойнейшая сделка?

— Миссис Фишер умерла вследствие того, что ей отрубили голову. На теле имеется соответствующий след, скорее всего от длинного лезвия…. Больше ран на теле не обнаружено, только вскрытие может показать были ли у нее повреждения внутренних органов. Я же уверена, что совершенно не обязательно проводить вскрытие, ей Мотылек и правда отрубил голову…. — капитан успел вернуться назад и теперь не желая лицезреть кровавые обрубки стоял чуть поодаль от меня.

— С ее смертью все более менее ясно…. Но вот, если же вы все-таки гений…. То, наверное, вы можете объяснить нам…. Почему время ее фактической смерти совпадает с моментом, когда ее муж слышал ее голос, живой и здоровой. Она только что пришла из магазина, и он звонил ей в этот момент, она была жива и разговаривала с ним. Как могли два события происходить одновременно, ее смерть видела свидетельница….

— Капитан, капитан! Веселитесь, похлопайте Мотыльку! Даже меня ему удалось развеселить сегодня! Феерично, это пожалуй, его лучшее убийство! — хлопая в ладоши и смеясь, я мгновенно сменила настроение. Мой разум, пылающий от гнева, жаждал уничтожить Мотылька. — Хватит…. Снез вы серьезно так во мне разочарованы? За кого вы принимает меня?! Конечно же, я все вам объясню, ведь я знаю…. Это ловушка времени…. — Миссис Фишер убили на заднем дворе в тот момент, когда она, вернувшись из магазина, пошла, заниматься цветами в сад. В это время соседка, миссис Аберот, престарелая вдова, возвращалась домой с работы. Миссис Аберот увидела как человек в белом плаще и в капюшоне, который закрывал его лицо, отрубил миссис Фишер голову. Сразу же после этого человек в белом плаще исчез, а миссис Аберот кинулась в дом, чтобы сообщить о произошедшем в полицию, я ничего не упустила?

— Звонок в полицейском управлении был ровно в 13 30 по полудню…. — капитан напряженно собирал мысли в голову, пытаясь как обычно произвести на меня впечатление.

— Пять минут вычитайте, потому что состояние шока от увиденного миссис Аберот испытывала как минимум минуты три, плюс дойти до двери дома, набрать телефонный номер полиции — это еще две минуты. И мы имеем точное время смерти, а это мгновение когда голова была отрублена, 13 25 по полудню…. Теперь капитан поясните про ее мужа….

— Да, мы связались с ним, чтобы сообщить ему о смерти жены, я позвонил ему сразу же после того как выехал на место преступления с мобильного телефона. Мистер Фишер не поверил мне, когда я сообщил ему про смерть жены, потому что пять минут назад он звонил ей и разговаривал с ней. Она сообщила ему, что только недавно пришла из магазина, и собирается работать в саду…. И я не понимаю, как такое возможно….

— В 13 30 вы получили звонок, вы позвонили Фишеру, после того как вышли из полицейского участка и сели в машину, в 13 35….Теперь видите капитан, мы имеем в обоих случаях пять минут украденного времени, вместе это десять минут…. Так что рассказать вам, что произошло в эти десять минут, в промежутке, когда миссис Фишер поговорила с мужем и миссис Аберот увидела ее убийство? У вас есть с собой часы капитан, сходите в дом миссис Аберот и сверьте время с часами в ее доме, те, что на телефоне конечно…..

Пока он ушел, опечаленный, и запаренный, тем, что я заставляю его бегать как шавку, а не начальника полиции, я думала. Кончено то, что сделал Мотылек, технически легко, может сделать любой человек с хорошей физической подготовкой. Никакой мистики или невозможности в этом нет. Но в убийстве ведь должен быть намек? Ловушка времени, десять минут украденного времени…. Что это может означать? Способность манипулировать временем, полагаю…. Люди не могут повернуть время вспять, остановить его или замедлить его ход. Три вещи, которыеопределяют как главные структуры мироздания— сила, пространство и время. Если подумать, то медиумы, по отдельности могут управлять каждой из этих структур. Так почему бы не рассматривать ту же способность управлять временем, как дар, которым владеют медиумы? Если это так…. Подсказка найдена.

— Он ждал миссис Фишер у ее дома, терпеливо дожидался пока она зайдет в дом, разложит пакеты, переоденется в домашнюю одежду. Затем звонит ее муж, он фиксирует это время, и пока миссис Фишер говорит по телефону, в доме миссис Аберот на телефонной панели переводит время на пять минут назад. Возвращается к дому миссис Фишер и убивает ее в саду на глазах ошарашенной миссис Аберот…. Мотылек удачно выбрал свидетеля происшествия, женщину. В среднем, состояние первичного шока женщины длится дольше на несколько минут. Был бы на месте миссис Аберот мужчина, Мотылек бы не успел…. — мои рассуждения вслух прервал вернувшийся капитан.

— Мисс Хайт! Мисс Хайт! Ее часы отстают от моих на десять минут назад!

— Не следовало и сомневаться…. — злобно улыбнувшись, я смаковала радость от происходящего. Видимо такие как медиумы питались горем людей и становились сильнее. Сейчас я упивалась горем капитана, который, будучи служителем закона, допустил гибель уже восьмерых горожан. Но корень этой радости — источник невероятного зла был в самом поступке Мотылька. Он дал мне не просто подсказку, вместе с ней он дал мне почти улику! — Пока миссис Аберот не могла пошевелиться, в этот короткий отрезок времени мотыльку удалось скрыться из ее поля зрения, затем проникнуть в ее дом…. И перевести часы еще на пять минут, и он снова исчезает с поля действия. Но его роль на этом не заканчивается, Мотылек не своей рукой, а своей логикой привел вас к ошибке капитан Снез…. Он просчитал ваше поведение…

— Вы восхищаетесь вашим маньяком!

— А вы допустили ошибку! Капитан Снез, миссис Аберот позвонив вам, сообщила время, когда она лицезрела смерть миссис Фишер, вы кинулись на место происшествия, даже не удосужившись посмотреть на реальное время! Мотылек знал, что так и произойдет и именно поэтому, он так легко вас обвел вокруг пальца. Предсказывать поведение людей и использовать вашу невнимательность в своих целях, это психология идеального убийцы! Он просто подшутил над вами, совершив убийство и заставив вас поверить, что время можно изменить! Вы просто отвратительны…. Но к вашему счастью, Мотылек дал мне куда больше этим убийством, чем просто немую радость наслаждаться вашим позором….

Небо сгущалось и чернело, нависая над городом, будто черная пустота. Сама природа плакала, вместо меня. Тяжелые капли ударили по лицу, дождь полил, внезапно и стремительно.

— Мисс Хайт…? — смолкнув, я, просто смотрела в небо, а внутри моей головы, она рвалась наружу. Дождь, темнота, отчаянье и близость людского горя давали ей призыв вырваться из клетки внутри моего мозга. Капитан, дотронувшись до моего плеча, пробовал расшевелить меня, но тело не слушалось. Удивительно как легко она может захватить контроль над моим телом, но у меня еще есть силы…

— Остановись…. Еще рано…. — прохрипела я. Мутный сгусток тьмы услышал меня и звериная сущность медиума сжалась и уползла на дно своей колыбели. Ненадолго, в следующий раз все закончиться, и моя личность умрет….

— Мисс Хайт, что сейчас с вами произошло? — капитан, не знающий, что делать и непонимающий, что происходит. Он был унижен, я растоптала его честь, достоинство, а он все равно переживал за меня? Все-таки мне никогда не понять людей….

— Ничего, вас не касается…. Меньше будете знать, и тьма никогда не доберется до вас. Так вот о чем это я говорила…. Ах, да! Капитан Снез вас оправдывает тот факт, что просчитать поведение человека, в принципе может хороший психолог. А, вот быть настолько безумным, чтобы играть с человеческим поведением, так делают только те… Я была одной из них, и нас обучают этому…. Вот почему Мотылек сегодня дал мне еще один свой собственный просчет….

Капитан кончено же ничего не понял. Ему не известно о том, что двое основных подозреваемых это мой возлюбленный Фрай и мой бывший напарник Финиас. Сейчас, после этого преступления, Мотылек словно оступился. Использовать поведение людей в своих целях, специальных детективов обучают этому.Это почти 75 процентов перевеса в сторону Финна. Для меня прямая улика, мотылек знает, что любая его ошибка, для меня это уже нитка за которую, если дерну, я распущу весь клубок…. Мотылек знает это, и поэтому допустить такую ошибку с его стороны это досадная оплошность.

Пока я допрашивала миссис Аберот, дождь кончился, я села в машину к Ролло.

— Джульетт, что случилось, на тебе лица нет?! — сказать ему или нет…? Ведь так хочется хоть кому-то рассказать о том, что мучает. Узнает Фрай или нет, какая уже разница? Слишком поздно…. Нет, отчаянно и безнадежно поздно…. Наступает время, когда уже ничего нельзя исправить, ничего нельзя изменить…. В голове стучали лишь ее слова «Я закончу твои желания, даже если ты уже уйдешь, в память о том, сколько пользы ты принесла мне….» У меня и правда закончились силы, сегодня был последний раз, когда я могла сдержать натиск пробуждающейся энергии. Внутри меня все обгорело, все выжжено, мне предстояло задуматься теперь уже о том, какую жизнь я провела? Решить все для себя и попрощаться с Фраем. Потянувшись к Ролло, мне захотелось его обнять, будто бы он был моим ребенком. Желанным ребенком, которого я могла родить Фраю.

— Ролло, мне…. Знаешь вся моя жизнь сплошной самообман. Ложь становилась правдой, потому что мне приходилось в нее верить. От того сказать сейчас даже кусочек правды для меня — тяжело….

— Не говори так…. Не все было обманом. Ты наш друг и мы не бросим тебя, и я готов услышать любую правду. Ведь для этого и нужны настоящие друзья, согласна? — он излучал теплоту своей души. Он искренне делал то, что мне приходилось изображать, за неимением собственного опыта.

— Да уж, пускай и ненадолго, но настоящие друзья у меня были, ты прав….

— Мы и будем! — упрек, он упрекал меня, за то, что я не верила в будущее. Но как верить? Если правда, что его уже нет, так очевидна….

— Я не знаю Ролло….

Хотелось мне сказать — «Дело в том, что мне осталось жить всего пару дней….». Но, я не скажу. Вместо этого мне оставалось лишь крепче прижать его к себе, услышит ли он последние вздохи моего сердца?

На обратной дороге к вилле, мозг напряженно оборонялся от ударов печальных мыслей…. Мотылек не просто так совершил эту ошибку, это может быть ловушка для моего расследования. Такой гениальный убийца не мог проколоться на такой чуши…. А это значит, что идея с возможностями детектива в убийстве была подкинута, радо того, чтобы вызвать у меня ложные подозрения. Больше всех это убийство было на руку — Фраю.

Всю ночь я бродила в пустоте своих кошмаров. Видела сон о четвертом убийстве. Любимый Мотыльком способ — инициация самоубийства. Мне оставалось жить всего несколько дней…. Главное, что хотелось бы успеть, это повидаться с Луцием, и попрощаться с Фраем и остальными…. Ведь остальное обещала закончить…. Она — бессмертное, самое разумное животное в мироздании. Медиумы — вершина эволюции всей материи, наверное, так считал сумасшедший Архимаг, который сам познал Источник Всезнания….