Глава 19. Взгляд в прошлое. Замок Эврил / Проклятие Звёздного Тигра – II. Пробуждение / RhiSh
 

Глава 19. Взгляд в прошлое. Замок Эврил

0.00
 
Глава 19. Взгляд в прошлое. Замок Эврил

 

Кер обегал, наверно, пол-Замка в двухчасовом промежутке между уроками и обязательной тренировкой (предсказуемо упустив шанс пообедать), но друга не нашёл. Подстеречь Криса после последнего занятия он не успел: гармония была его любимым предметом, и он задержался задать пару вопросов учителю, пожилому Рыцарю, который упорно звал струнные инструменты «трактирными», и об этом Кер не раз уже с ним спорил. Вот и сейчас… А тем временем Крис опять куда-то делся. В столовой его не было — как последние дней десять. В библиотеке Кер всё осмотрел с особым тщанием: в большущем зале, полном стеллажей, ниш с диванчиками, столиков в оконных проёмах и прочих укромных уголков, спрятаться было очень легко, и у Криса это получалось мастерски, уж Кер-то знал. А ещё Крис мог забраться в архив — хранилище особых книг, древних и неподходящих для читателей тринадцати лет. В архив лазить было нельзя, но Кер подозревал, что друга это не останавливает.

Вот там, конечно, он поглядеть не мог: нарушать правило без веской причины не хотелось. Тем более, по опыту знал: с его везением Криса в архиве не обнаружится, а вот его, Кера, там застукает кто-то из взрослых. И привет, неделя свободного времени исключительно на кухне. По локоть в мыльной воде с сотнями грязных тарелок.

Но он внимательно изучил и осторожненько приоткрыл дверь архива, пытаясь определить: заходили туда недавно или нет. Получалось, что нет: ни отпечатков пальцев на ручке, ни следов обуви на пыльном полу. Крис осторожный, как кошка, но совсем-то не наследить не может, не Вэй же он.

Все любимые другом тренировочные залы на этажах (и нелюбимые заодно) — тоже мимо. Даже тот, что под самой крышей и без стекла в одном окне, где вечно ветер и холод собачий, и нормальные люди там не упражняются, а вот Криса он там заставал. Но не сейчас. И боевые площадки внизу, и скамейки у ручьёв, и деревья, в ветвях которых Крис любил прятаться в обнимку с книжкой, и конюшни — там Кер проверил не только сеновал и подсобки, но и убедился, что лошадь друга, Кусака, на месте, а на других Крис не ездил.

В итоге на тренировку он не пошёл. Точнее, решил чуток опоздать — ничего, не страшно, за ним же с часами никто не приглядывает. Его уже охватил азарт: отыскать Криса непременно, не стал ведь тот невидимкой! И за Черту не ушёл… наверное… хотя с него станется, вот куда он последние дни мотается — тоже, между прочим, опаздывая на тренировки? Найду и приведу на площадку, твёрдо сказал себе Кер, или его снова станет ругать дежурный тренер, а следом и Лорд Трона, если тренер ему всё-таки пожалуется.

Он наугад брёл по саду, внимательно приглядываясь к самым густым кустам и заплетённым вьюнками беседкам и негромко выкликая имя друга. И когда из-за пылающей алым огнём россыпи арилий высунулась рука и втянула его под прикрытие пышных цветов, чуть не в рост их обоих, он не очень удивился. Разве что порадовался: не зря он здесь шатался!

— Ты что тут делаешь?

— Не шуми, — шепнул Крис. — Жду кое-кого. Беги сражаться, я подойду через часок.

— Пошли сейчас. Опоздали уже, попадёт ведь.

— Так и давай туда быстренько, чтоб не попало!

— Идём вместе, — решительным шёпотом заявил Кер и крепко сжал руку друга. Тот непонятно хмыкнул, но выдираться не стал.

— Вместе — тогда в другую сторону. Но лучше иди, а то правда влетит. Мне неважно, а ты расстроишься.

Керу это «неважно» совсем не понравилось, и он хотел обсудить, но Крис шикнул и зажал ему рот, глядя из-за прикрытия арилий на вполне обычное зрелище — лорда Клентона, Рыцаря лет двадцати, которого Кер отлично знал по тренировкам: Клентон был одним из лучших, на его сражения народ ходил толпами, как на концерты. Кер даже слыхал, кое-кто делает ставки. Хотя надеялся, что это сплетни: думать о братьях и сёстрах по Ордену плохо ему не нравилось, а в идее ставок особо хорошего не ощущалось.

— Я за ним, — чуть слышно сказал Крис. — А тебе не надо.

«Не надо» прозвучало не лучше, чем «неважно», и вообще-то Кер чувствовал, что не надо, да. Он знал, у Криса случаются безумные идеи — вроде сбегания с уроков глядеть на сражения взрослых или скачек наперегонки среди ночи, без сёдел, да ещё за Чертой. Обычно бывало так: он приходил в ужас, отговаривал, сердился — а потом как-то выходило, что делал всё вместе с Крисом, а когда их на этом ловили (или Кер признавался), сердился уже Крис. Но Кер не мог бросать друга одного… и ему казалось, что пусть Крис хмурится и надолго сам его бросает — но всё-таки ему нравится, что Кер рядом. И сейчас во взгляде друга он видел не требование, а вопрос… или даже просьбу? Хотя бы капельку?

— Я с тобой.

У Криса сжались губы: то ли пряча улыбку, то ли совсем другое, может, досаду… о таком размышлять не хотелось. Но Крис хоть скрытный, а своего добиваться умеет: хотел бы, прогнал. А он кивнул и с мастерством бывалого охотника скользнул за Клентоном, со стороны (Кер не сомневался) абсолютно незаметный. Кер тенью последовал за ним — ничего, тоже умеем. В слежке они оба были лучшими. Как и много в чём — оба. Кроме боёв… Кер нахмурился, но решил не думать и об этом.

Красться по кустам пришлось довольно далеко, в дальнюю часть парка, нарочно оставленную дикой, почти без пригляда садовников. Путь им преградил мелкий ручеёк, дальше был холмик, украшенный очень старой и густо заросшей вьюнами и колючими плетями роз беседкой. А в беседке был Клентон — и не один.

Кер с тревогой глянул на друга: тот глаз не сводил с двоих в беседке, юноши и девушки, лежавших на полу, на ковре из мха, накрытого рыжим покрывалом, — видно, они пришли сюда не в первый раз. И Кер понял, что смотрит тоже и не может оторваться, ловя каждое движение обнажённых тел, каждый стон и смех. Он никогда не видел такого. Конечно, в свои тринадцать он отлично знал, какого рода желания связывают женщин и мужчин, об этом болтали в спальнях по вечерам, порой с очень опытным видом (чему он не верил), и все они сами уже посматривали на ровесниц и откровенно гордились, замечая такие же взгляды в ответ. Но до заветных пятнадцати лет ещё требовалось дорасти, кормясь байками и фантазиями. А то, что происходило в беседке, фантазией не было: бёдра цвета сливок, вызывающие едва ли не боль колебания грудей, извивы густых прядей волос и прерывистые вздохи… Кер видел девушек без одежды не раз — в летнюю жару купались и загорали все вместе без церемоний, да и после сражений иные сёстры сразу стаскивали потные рубашки по пути в душ, не особо волнуясь, кто на них смотрит. Но тут было совсем другое. Таинство… волшебство.

Стоны перешли в крик, его или её, или общий… девушка уже не была всадницей, как-то незаметно двое сменили позу, и теперь это стало острой смесью жара в паху, жадности и стыда — наблюдать такое — и не иметь сил зажмуриться или отвести взгляд. О подобном ребята не говорили. А он и не представлял…

Лишь когда двое оделись и ушли — весёлые, держась за руки, явно довольные произошедшим, — он решился взглянуть на друга. С пылающими щеками, странным блеском в глазах — таким Криса он ещё не видел. Разве что после той сумасшедшей ночной скачки… А ещё ему, кажется, стыдно не было: глядел он прямо и почти улыбался. В отличие от Кера, не знающего, как об этом заговорить.

— Ты и раньше… — выдавил он. Крис хмыкнул и выбрался из кустов, Кер тоже, едва держась на ногах.

— Пошли на тренировку, мы не сильно опоздали. Там только все разогрелись.

Кер услышал в словах друга второй смысл и покраснел уже весь, густой жгучей волной стыда и чего-то ещё, о чём размышлять просто не мог, не сейчас, нет.

— Крис, — пробормотал он, — это ведь неправильно. Так нельзя.

Друг вопросительно поднял брови. И чувствуя, что прямиком летит в пропасть, Кер выпалил:

— Нельзя было подсматривать. Им бы не понравилось.

— Они же не знают, — удивлённо отозвался Крис.

— Всё равно это нехорошо. Как за спиной плохое говорить. Я думаю, тебе… не надо больше делать так.

— При чём тут плохое? Я вообще никому не говорю, — голос Криса похолодел. — Ты тут со мной первый.

«Ну вот! Ну почему так всегда?!»

— Подглядывать, когда люди не хотят, чтоб их видели, — это лезть в их жизнь. Как вопросы задавать о том, о чём человек сам молчит. По-моему, если бы за мной следили… в такое время… я разозлился бы.

— Так не болтай. Не узнают — не разозлятся. Всё же просто.

— Нет, не просто! — теряя почву под ногами, как всегда в спорах с другом, отрезал Кер. — Когда о ком-то за спиной сплетничают, тот может и не знать. Но всё равно некрасиво. И в канонах такое есть: о тех, кто думает, будто чужое — это его. А тут — чужое. Их двоих, а больше ничьё. Не наше. Узнают они или нет.

Он помедлил. Лицо у Криса каменное и непонятное. Сейчас рассердится и уйдёт. И поди извинись… и за что? За правду?

— Представь, что это ты там с девушкой… а я бы смотрел.

Крис нахмурился, глядя то ли на него, то ли сквозь него, куда-то вдаль… в свои мысли? А он, Кер, там есть?

— То есть, теперь ты пойдёшь и растреплешь?

Кер даже отшатнулся, сцепив руки за спиной, чтоб случайно не замахнуться.

— Ты что несёшь?! Я твой друг! Я стану тебя подставлять?!

— Ну, не злись. Прости.

Кер очень даже злился, но заставил себя кивнуть: друзей прощают, даже если те ляпают обидную чушь нечаянно.

— Ты тогда иди сражайся. А я найду Клентона и извинюсь.

Кер раскрыл рот, ушам не веря.

— Ты в своём уме? Да он забудет все каноны и шкуру с тебя спустит раньше, чем попросишь искупления!

— Я не попрошу. — Крис пожал плечами: — Надеюсь, не спустит, он же Рыцарь. Ну, стукнет пару раз. Но ты же сам говоришь, я заслужил.

— Я не говорил такого!

— А что ж ты говорил? Кер, ты ведь прав. Я не представлял себя на его месте. Не думал об этом вообще. Я сам по себе, они совсем другое…

— Вовсе не другое. С чего вдруг? Тебя тоже девушка выберет однажды. Ещё пораньше, чем остальных.

Его друг изобразил какую-то странную гримасу — то ли ухмылку, то ли сомнение, Кер не разобрал.

— Ну да, — убеждённо заверил он. — А что, ты симпатичный. Я сам слышал, девочки говорили, а им-то виднее. Когда танцуешь на результат, знаешь как они смотрят? Во все глаза! И болеют за тебя. Ну, часто, — честно уточнил он. — Когда вы с Брентом, то за вас поровну. Крис, слушай… ты не ходил бы к нему? Давай лучше Талину скажем. И потом ты просто не станешь подглядывать… Клентон — он же нас даже не учил! Мы для него мелочь — и тут такое. Старший, но не взрослый… страшновато. Тебе сильно может влететь.

Крис выглядел таким спокойным, что уже от этого становилось не по себе.

— Да ладно. Мы всё-таки братья. А раз я влез в чужое, то он ведь имеет право. Будь что будет. Увидимся.

И ушёл по направлению к мастерским, куда раньше отправился Клентон с подружкой. Кер зажмурился. И что теперь делать?! Бежать за другом и останавливать — занятие бесполезное, он знал по опыту, Криса не свернуть. Кер никогда не слышал, чтоб старшие всерьёз обижали «мелочь» — не считая отказов на просьбы потанцевать, порой насмешливых и взаправду обидных. Но стоило вообразить на месте Клентона себя — после такого… Его вновь охватил жар, внизу живота всё напряглось и заныло, он с усилием вздохнул — изогнувшаяся фигурка девушки на четвереньках, резкие движения бёдер, её и юноши сзади, общий стон…

Мальчик сжал зубы и бегом устремился к Замку — но не на площадки. Хотя сейчас ему больше хотелось именно танца, боя на пределе сил — до изнеможения, пока это не удастся забыть… Но другое было нужнее.

 

Лорд Талин, наставник (и хотелось надеяться, друг, хоть и вдвое старше), выслушал и молчал. Кер ждал.

— Нда. Искать Клента, пожалуй, поздновато. Да и тема не та, чтобы с кем попало вроде меня обсуждать.

— Он же Крису ничего не сделает? — с отчаянной надеждой спросил мальчик.

— Да не факт. Если у этого героя хватит ума поведать всё при подружке, то сделать может она. Или оба.

— Это совсем плохо? — упавшим голосом пробормотал Кер. — Мне тоже искупления просить? У них?

— Тем двоим вряд ли будет приятно узнать, что за ними следил не один мелкий идиот, а парочка.

Кер подавленно склонил голову, уставясь на свои и учительские сапоги.

— Мне так жаль, милорд… честно, я больше никогда… я и не собирался!

— Я и не виню тебя, — молодой Рыцарь озабоченно постучал себя пальцами по щеке. — Давно он?

— Неделю, две… я не следил, он часто прячется…

Рыцарь нахмурился.

— Вы на меня сердитесь? — огорчённо спросил Кер. — Но это же Крис. Он живёт как хочет. Я ему уж точно не указ. И я вовсе не хотел, чтобы он лез к Клентону с извинениями!

— Не сержусь. Ты его нашёл, поговорил — сделал что мог. А насчёт извинения — у него, в общем, выбора-то не было. Это достойно: провинился, извинись. Не переживай, — Талин положил руку мальчику на плечо: — Не самое страшное. В вашем возрасте мы тоже творили всякое, лишь бы поглядеть на неодетых девчонок.

Кер невольно улыбнулся: вообразить степенного (и уже пять лет женатого) Талина в тех кустах было не легче, чем себя — кандидатом в Лорды Трона.

— Спасибо, милорд! — на миг он устыдился облегчения в своём голосе, но тотчас себе возразил: это лишь потому, что наставник не гневается и его не винит. А за Криса всё равно тревожно. И раз уж сегодня бои в полном пролёте, и их по-любому придётся отрабатывать в двойном размере, то на площадку и вовсе соваться не стоит, а надо немедленно найти Криса! И хорошо бы — в целом и здоровом виде…

Кер дошёл по устланному потёртым ковром коридору до лифта, спустился на первый этаж прямо к кухне (с грустью думая о потерянном обеде и перспективе остаться без ужина, если Крису досталось и за ним надо ухаживать) и поспешил под узкую наружную арку — к другому лифту, в ту часть Замка, где находились покои Крис-Таленов. Но его отвлёк шум, идущий со двора — с круглой арены, где проводились экзамены и соревнования. Сегодня ничего такого в планах не было. Интересно. Ну, на одну минуточку…

Крис был там — в центре арены, босой, невозмутимый и с деревянной шпагой чуть не с него ростом. А напротив с такой же шпагой стоял Клентон. Кер зажмурился, но не помогло — картина не изменилась. Бред. Как это возможно?! Двадцатилетний лидер состязаний — и Крис, которому едва стукнуло тринадцать?

Шумящий народ в основном состоял из ровесников Клентона, хотя потом Кер заметил между старшими и знакомые лица — друзей, соседей, одноклассников. Не больше его понимающих, что за дичь тут творится.

___

 

Энтис Крис-Тален нашёл Клентона Эйнери у стенда с расписаниями занятий и таблицей мест. Девушки, леди Деллы, к счастью, не было. Он решил всё сказать в любом случае — если застанет вдвоём, то обоим, — но очень надеялся, что не придётся. Повезло.

— Лорд Клентон, доброго дня, — юноша недоумённо поднял бровь, не отрывая взгляд от стенда, и Энтис быстро договорил: — Вы не могли бы меня выслушать? Но не тут. Мне надо перед вами извиниться.

Прыгнул. Всё. Назад не вернёшься.

Клентон сидел на скамье у арены — здесь было сейчас пусто, случайно их не могли услышать, а подходить и лезть в чужую беседу никто не стал бы. Энтис стоял перед скамьёй, вытянувшись в струнку и глядя не в лицо собеседнику, а на фигурную застёжку в виде жука, усевшегося ему на левое плечо.

— Мило, — резюмировал Клентон. — Тебя как звать?

— Крис. — Он глотнул. — Энтис Крис-Тален.

— Сын прошлого Лорда Трона?

Он кивнул.

— Здорово. У тебя с мозгами всё в порядке, Энтис Крис-Тален? Думал, что тебе будет?

Он кивнул.

— Просишь прощения, но не искупления? Если сейчас сниму ремень и без всяких просьб тебе всыплю, помешать ты не сможешь. А руки ну очень чешутся. Полсотни за себя, полсотни за Деллу.

— Я об этом не прошу, — ровно сказал он, не сводя глаз с жука. — Но как хочешь.

— Нет уж. Лучше не как я хочу. Не то неделю учиться и есть будешь стоя. Простить — нет. Но не лупить же тебя, правда, как магистры… Скажи спасибо, Деллы нет. Она бы тебя просто позвала на танец, а это похуже порки.

— Позови сам. Я согласен.

Юноша сощурился.

— Ты не падал с лошади головой вниз, случайно? Знаешь, кто я?

— Я смотрел твои танцы. Все состязания.

— Круто, если вспомнить, что половина их шла в ваше учебное время. Кто наставник?

— Лорд Мейджис Сатсел.

Клентон присвистнул. Энтис внимательно разглядывал жука, искусно выточенного из чёрного граната.

— Ты знаешь, что заслужил наказание? Настоящее?

— Да.

— Но не просишь. А на бой готов. То ли наглый, то ли дурак? Лет сколько?

— Тринадцать.

— Я ведь могу тебя звать через день. Нет, через два, как отойдёшь от прошлого раза. И так — знак. Или пять. Возраст твой позволяет. Все решат, я тебе одолжение делаю.

Жук был совсем как живой, даже усики словно шевелились, а крылышки матово блестели на солнце.

— Позови. Без поддавков. Хоть раз, хоть двадцать. Только пожалуйста… извини. Мне жаль. Очень.

Рыцарь тяжело вздохнул.

— Я пару твоих танцев видел тоже. Краем глаза. Без правил и обеими руками, да? Всё для победы?

— С сильным соперником — да. Со слабыми я не люблю побеждать… без толку, а они огорчаются.

— Не выйдет из тебя тренера.

— Мне и не надо.

— Со мной сам будешь слабым. Очень.

— Я знаю. — Он невольно отвлёкся от жука и быстро глянул юноше в лицо: — Ну, не совсем.

Тот усмехнулся.

— Смелый ты всё-таки. Псих, но смелый. Ты не выдумал это всё, чтоб выпросить танец?

— Нет! — он вскинул голову, но прикусил губу и вновь занялся изучением жука. Клентон с ухмылкой встал и ладонью поднял подбородок мальчика, вынуждая глядеть ему в глаза:

— Ладно, Крис. Танец в качестве искупления. Доброты и уступок не жди. Что заслужишь, то получишь.

Ему хотелось вырваться и отойти — находиться так близко к чужому человеку вне боя было непривычно и неуютно — но он велел себе стоять смирно и не отводить взгляд.

— Когда?

— Тебе нужна подготовка?

«Мне нужно с этим покончить так скоро, как получится. А то не получится вовсе». Солнца старались уже не на шутку, соревнуясь между собою — какое выльет на открытую арену побольше жарких лучей. В виски потихоньку начинали вворачиваться острые иглы. Но он знал: ещё часа полтора продержится точно.

— Нет.

— Начнём здесь минут через десять. Если раздумаешь, поступишь умно. Гоняться и мстить не буду, но пылкой любви, сам понимаешь, от меня тогда не дождёшься. И в Лорды Трона, если что, отсоветую.

— Я и не хочу, — тихо сказал он и едва не вздохнул радостно: его отпустили. — Но я не раздумаю.

 

Откуда у пустой арены вдруг взялось столько зрителей, он не понял. Выходило, Клент зачем-то сказал, иначе кто? Но Энтиса не особенно это занимало. Наверное, всё просто: Клентон парень известный, за его танцами следят, и когда он забежал в оружейку за мечами, то конечно, его заметили и потянулись следом.

Важнее был выбор оружия. У него права голоса не имелось вообще. Если бы Клентон хотел под видом танца попросту устроить ему порку (чему он бы не удивился и не обиделся), то мог принести здоровенные палаши, шире и длиннее отцовского меча, а Энтис и его-то с трудом удерживал. Но Клент принёс шпаги с закрытым фигурным эфесом — не самое приятное, но оставляло хоть какое-то пространство для манёвров.

«С этим я справлюсь. Но он знает мои приёмы и выбрал то, что легко из руки в руку не перекинуть. Он что — воспринимает меня всерьёз? Видит реальным соперником? Или это всего лишь штрих к наказанию?»

Разуваться считалось не крутым, но ему было не до того. Сейчас даже красиво не проиграть, чего уж там. Нужны любые, самые ничтожные преимущества. Ему не было страшно или стыдно — вот признаваться да, там стыд мешал выдавливать слова, застилая глаза тёмной едкой пеленой. А теперь худшее позади — осталось несколько минут продержаться. Вряд ли больше получаса… даже если Клентон очень разозлён.

___

 

Вышло больше получаса. Но ненамного. И когда он анализировал поединок, прокручивая перед мысленным взором снова и снова, то понимал: если б не чёртова головная боль, он выстоял бы и ещё. И не просто выстоял… Он забрался в укромный уголок сада, каких знал множество, и медленно шёл по дорожке, посыпанной золотистым песком. Нет, это была не отработка ударов с ним вместо груши, это был танец — настоящий! И Клент не ожидал. Энтис тихо засмеялся, морщась и всё-таки чувствуя себя столь счастливым, что мог бы и снова потанцевать… Найти Кера? Он заслужил и бой, и благодарность, это же Кер заставил его жалеть и извиняться! Переживает, небось. Со стороны оно наверняка смотрелось хуже, чем на деле. Клент, конечно, достал его раз пять… или побольше… самое неприятное, когда отбросил в конце, а он из-за солнца в глаза не удержал равновесия и упал плохо, и шипастый кольчатый эфес оставил ему здоровый синяк на рёбрах, а правой рукой теперь не шевельнуть… но ерунда. Он перекатился, встал, поднял шпагу и завершил танец достойно. Победить шансов не было, ни единого — но он и не проиграл. Клентон пожал ему руку (левую, уцелевшую) и глядел удивлённо — и с уважением.

И обещал… у мальчика вырвался новый смешок — обещал танцевать с ним снова! Учить, тренировать, а не наказывать. Хотя и это наказанием не было. Какое там… подарок, награда! Что бы он делал без Кера!

— Энтис.

Он оглянулся.

— Лорд Мейджис! Доброго дня.

Ему было так весело, что хотелось поделиться радостью — даже со строгим наставником, который может знать о пропущенных уроках и тренировках… Ой ладно, он помоет посуду и посидит недельку в обнимку с овощерезкой. А материал тех уроков давно прочёл и может сдавать экзамены.

— Тебе посочувствовать или поздравить? Умеешь поднять шуму.

— Милорд, а вы смотрели? Я дрался не совсем ужасно. Ну, кроме падения. Верно?

— Пожалуй, если ребятишки из Внешнего Круга восхищаются твоим мастерством и вписывают твоё имя в ряды лучших среди своих собственных. Как ты уговорил взрослого Рыцаря на танец?

Он ощутил, как улыбка выцветает, сползает с лица — против воли, сейчас он бы предпочёл удержать её. Щитом. Прикрытием не-обманного обмана… маской, которую могут принять в качестве ответа.

— Случайно, милорд. Мне повезло.

— Поясни.

— Мы разговаривали, и лорд Клентон предложил мне танец, в шутку. А я сказал, что готов, и наверно, ему стало интересно. Он сказал, что видел мои сражения. По возрасту он как раз годится мне в учителя.

Заповедь Истины запрещала лгать, но всё это было чистейшей правдой. Вот только… Мейджис куда дольше него тренировался уходить от истины, не искажая фактов, и угадывать непроизнесённое.

— Что за история с подглядыванием?

Ему следовало знать. Быть готовым. Догадаться уже в миг, когда наставник окликнул его. Или раньше — когда он притащил к беседке Кера. Не Клент же рассказал… хотя почему нет. Мейджис — уважаемый всеми Лорд Трона, и ему что мелочь вроде них с Кером, что Клентон — на один зубок.

— Я жду ответа, — сухо напомнил Лорд Трона, лучший друг его давно мёртвого отца. — И без увёрток.

— Я несколько раз смотрел, как лорд Клентон занимается любовью с подругой. В беседке в саду. Сегодня я ему признался. Просил извинения.

— И вместо того, чтобы выплеснуть закономерный гнев, он согласился с тобой сразиться. Впечатляет. Подобной ошеломляющей доброты за гранью здравого смысла я за юным Клентоном не замечал, но мы не столь близки, и я мог этой его черты не разглядеть.

Энтис молчал. Он знал этот тон и взгляд: холод, сарказм, отчётливые ноты презрения. Он никогда не умел на такое отвечать. Хотя бы потому, что обычно Мейджис прав, а на правоту не подберёшь слов — остаётся терпеть и ждать, пока всё кончится и тебе разрешат жить дальше и думать не его мысли, а свои.

— Оставим в стороне постоянные пренебрежения уроками и прочими правилами, написанными для всех, но очевидно, не для лорда Крис-Талена, который ставит себя выше подобной скучной чепухи. И заодно выше тех, кто правилам следует. Это же так естественно для сына Лорда Трона — ощущать себя выше. И будучи Рыцарем, идти куда угодно в любое время, повинуясь лишь своим желаниям и игнорируя чужие.

— Неправда! — вырвалось у него. Удар был коротким и увесистым, по щеке и краю губ. По подбородку щекотно побежала вниз, за ворот рубашки, тонкая струйка крови.

— Извини, — невозмутимо промолвил Мейджис. — Однако я не раз сообщал, что перебивать меня грубо и недопустимо, а заявление, будто я говорю неправду, оскорбительно в самой крайней степени. Утверждая, что Рыцарь обманывает, ты обвиняешь его в нарушении Заповеди Истины. Это ты имел в виду?

— Нет, — выдохнул он, глядя на золотистую дорожку. — Простите, милорд.

— Прощу, поскольку искупление дано, хотя я слегка поторопил событие, о чём сожалею.

«Но я не просил искупления… хотя кто тянул меня за язык, он прав, я попросил бы… да какая разница».

— Я оценил твою пылкую попытку оспорить мои выводы и был бы рад счесть их ошибкой и вновь принести извинения сыну бесконечно дорогого мне друга и прекрасного человека. Но к огромному сожалению, сделать этого я не могу. Поскольку факты говорят, что прав я, а сын моего друга лжёт. И увы, ему это привычно. Хотя та ложь, к которой ты прибегаешь последние дни, более уклончива.

Дышать вдруг стало трудно, словно воздух наполнился стеклом. Видно, из-за дурацкого эфеса шпаги…

— Заповедь Слова подразумевает, что Рыцарь верен обещаниям. О неприсутствии твоём на занятиях мы беседовали около года назад. И если память меня не подводит, пришли к согласию: даже достойное родство и личные заслуги не дают тебе права от занятий уклоняться — разве что дело в неладах со здоровьем. О которых следует знать кому-то из целителей и мне.

Он смотрел на крупинки золотого песка и дышал очень осторожно, потихонечку. Вот бы прямо сейчас к целителю убежать… но ведь дело не в ерундовых следах сражения… «Лучше бы он не говорил мне всё это, а просто надавал ещё пощёчин: за прогулы, за Клента с Деллой, за то, что пятый год тоскует без отца».

— Но допустим, я слишком категоричен насчёт лжи и обещаний. Допустим, ты не давал слова — хотя помнится, выразил готовность делать перечисленное, а в устах Рыцаря это не менее весомо, чем клятва. Теперь обсудим заповедь Права. Произнеси.

Его голос щёлкал не хуже хлыста. Энтис никогда не использовал хлыст с Кусакой: не хотел, чтоб она чувствовала то, что он сейчас.

— Заповедь Права гласит, что Рыцарь Ордена Света не должен забирать чужого достояния без идущего от сердца и ума добровольного согласия владельца.

Он отчеканил это, не думая: все семь заповедей дети Ордена заучивали назубок, едва покинув пелёнки.

— Прекрасно. Однако в твоём возрасте следует понимать, что под достоянием мы разумеем не только вещи, дома, животных и прочее, но и ценности наших душ. Иными словами, знания, жизненный опыт и чувства, которые люди хранят для себя как сокровенную тайну, имея полное право не делиться этим с другими. И тот, кто самовольно вторгается в подобные тайны, неотличим от вора. Худшего из воров: похитив предмет или коня, вор может вернуть украденное, но возвратить похищенную тайну невозможно.

«Хранят для себя тайну… неотличим от худшего из воров».

Золото песчинок вдруг стало тёмным. Он поднял на Мейджиса глаза — тот смотрел в упор, сощуренным льдистым взглядом.

— Но я не мог нарушить заповедь… Это не так!

Но уже понимал: так, иначе Мейджис не сказал бы. Ему не найти лазейку. Её просто нет. Всё верно, он взял у Деллы и Клента сокровенную тайну, переживание лишь для двоих, и никакой бой этого не отменит. Знает он сам, Клентон, Кер, теперь Мейджис… хорошо бы не знала Делла, но тогда тайна встанет уже между нею и другом, разделит их, обернётся невысказанной ложью… И всё это натворил он, Энтис, лишь потому, что поступал как хотел, ни о ком не подумав. Мейджис и в этом прав. И насчёт вранья — тоже.

— Избавь меня от споров. Что следует делать нарушителю заповеди, если он желает остаться Рыцарем?

— Очищение. Вы правы. Можно сейчас и здесь? — и всё-таки не удержался: — Мне ещё надо на кухню, почистить за уроки картошку…

___

 

Джерин стремительно шагал по дорожкам сада, бросая беглые взгляды по сторонам и прикидывая, куда бы пошёл на месте Крис-Талена. Победителя, который проиграл так, что никто не заметил. Первого из них, кто добился танца от парня на семь лет старше, лорда Внешнего Круга… и был блестящим, хотя влетело ему неслабо, да и неуклюжий финт в конце… И всё же он в этой игре стал победителем.

Оттенки и разновидности танцев Джер знал наизусть лет с десяти. Он наблюдал — за другими, за собой — и очень скоро расстался с детской иллюзией, что братья и сёстры сражаются лишь для того, чтоб отточить мастерство, а причинение боли — необходимый, но досадный и совершенно нежеланный побочный эффект. Есть танцы и танцы… даже когда речь шла о них, малявках, а что уж говорить о старших ребятах и совсем взрослых. Сам он танцами-разборками не увлекался — но он был столь хорош, причём с самого начала, что дорогие братишки-ровесники, видно, сделали выводы и его не трогали. На любые атаки, в танце и нет, он мигом давал сдачи, а на шутки и дразнилки тоже отлично мог пошутить — за словом он в карман не лез и хлестнуть едкой фразой не боялся. Боялись скорее его… хотя он надеялся, что это не страх, а осторожное уважение: глупо лезть в пасть к биру, но и к маленькой ласке не стоит, зубы и у неё умеют больно кусаться.

Джер всегда обожал сказку о Ласке и Потерянном Принце — сперва потому, что принца звали Джерин, как его, а после — потому что восхищался отвагой и хитростью охотника-следопыта по прозвищу Минт-Тэлис, Ласка. Если бы он мог попасть в сказку — только Минт-Тэлисом! Даже то, что тот в конце оказался Вэй, Джера не смущало. Умный, ловкий, изобретательный. И умеющий видеть, а не только смотреть.

Видеть умел и он. И во время странного боя — тринадцатилетний сопляк против лорда Круга — Джер видел ясно: это не тренировка, не проверка сил. Джер знал, как держится Крис обычно — играет или делает что велят, — а сегодня было не то. Никакой наставник не послал бы его на танец с подобным противником, а тот не выбрал бы мелочь без веской причины. Но если бы Крис упросил или Клентон вдруг заметил его сам — о, Джер не сомневался: Крис играл бы. В каждой жилочке его тела, в каждом движении звенел бы смех, радость, торжество победителя — танец с таким партнёром уже победа.

А он не играл и не радовался. Он был окутан столь глубоким покоем, будто видит сон… или очень хочет утаить что-то. Не дать себе воли, закрыться, нырнуть вглубь. Нет, Джер и сам на его месте постарался бы не открываться — сохранить любое, самое крохотное преимущество, уж слишком силы неравны. Но уйти в себя настолько… Джер видел лишь один ответ, каким бы диким он ни казался: Криса вызвали, чтобы проучить. И если тот принял… и в бою не выказал ни гнева, ни протеста, а Крис-то умел и злиться, и протестовать… значит, искупление. Крис сам попросил. Альтернативой было нечто похуже танца. Что же он мог сделать взрослому лорду, чья жизнь с ними, детишками, почти не пересекается?

А как сумел убедить лорда, что лучше танец, чем… что? Ну, похоже, чем трёпка, не прикрытая честью и блеском боя.

И сейчас Джер понимал: надо его найти. Пусть они не друзья и не ходят парочкой, да и вообще слов между ними — в год с десяток… Но вся эта детская ерунда потеряла смысл. Что-то произошло. И Крису нужен не друг напоказ, а тот, кто может встать рядом, встать за спиной, и никаких больше боёв-наказаний. Или он, Джер, будет в танце третьим. Слегка уравнять шансы. Крис один всегда — даже когда со всеми и смеётся… хотя по-настоящему он не смеялся ни разу после смерти отца. Вот в танцах — да. Но если в привычку войдут танцы вроде сегодняшнего… если искупление не завершено, или это ещё хуже — месть, расплата — тогда Крису необходим… товарищ. Кто-то, с кем можно поговорить. Не опасаясь, что этот кто-то через час разнесёт разговор по Замку. Уж что про Джера Ситтина все знают точно — он не из болтливых.

Вычислить Криса оказалось нетрудно: его любимые места Джер давно знал. А сейчас просто выбрал то, что к арене поближе и можно срезать мимо персиковых деревьев сквозь розарий — садовникам бы это вовсе не понравилось, но Джер проскользнул тихо — как ласка. И с усмешкой подумал, с кем себя сравнивает Крис? Он не очень похож на зверька. Сокол, по имени? Кто-то говорил, что он совсем как Шер на картине в главном холле. Джер невольно поморщился. Король, которого отравили, а перед тем год звали предателем?

Шпалеры роз благоухали так, что чесалось в носу. Но зато полностью его скрывали — удачно, ведь Крис оказался не один. Джер застыл, не понимая: Мейджис — нормально, он наставник Криса, ему и надо быть рядом… ненормальным было то, что Энтис Крис-Тален стоял без рубашки лицом в яблоневый ствол, а Мейджис, наклонившись, срезал кинжалом толстый стебель крапивы — на фоне алых перчаток тот казался белёсым и живым, причудливый слизняк, обросший шипами.

Джер не сразу понял, что задержал дыхание — словно его могли услышать. И хотя не могли, выдохнул очень осторожно. Картина была нелепой и пугающей, но отчего-то в лад с тем танцем. Облитая алым рука замахнулась и опустилась. Снова и снова. Всё было так тихо. Те двое молчали, стебель рассекал воздух беззвучно… может, тогда не больно, отстранённо думал Джер, это точно искупление, и причина та же, что у танца, наверняка… но зачем — так? Мы же Рыцари, с нами можно словами, услышать признание вины, взять обещанье… Он огляделся — без цели, лишь бы отвернуться — и увидел здоровенную, с мясистыми стеблями крапиву совсем рядом. Джер знал, что листья обжигают, оставляя волдыри, в детстве они дрались этими листьями, но стебли он никогда не рвал. Он присел на корточки, протянул руку, взялся у самого основания. И плотно сжал губы: в ладонь словно вонзилась сотня раскалённых едких шипов.

Стебля он не выпустил. Значит, больно. Когда ещё и бьют с размаху. И ведь долго. Какой трясины Крис об этом попросил?! Ему не хватило в бою? Теперь Джер всё-таки слышал звуки, глухие и сочные, будто тот слизняк впивался в Криса и отгрызал кусочки. Он прижал к стеблю вторую руку, стиснул его меж ладоней — сильно, как мог. И ещё сильнее. Жгучие иглы, казалось, проткнули ладони до кости. Он смотрел не вниз, а на Криса, чувствуя, что ещё пара минут такого веселья, и он отсюда выйдет и спросит у Лорда Трона, не многовато ли для искупления — за что угодно? И если Крис сознался и жалеет, то для чего вообще?

Больше хотелось спросить у отца: тот был рассудительным и добрым, отвечал всегда по делу, без спешки останавливаясь на важном, как делал и на лекциях. И не отделывался, отправляя читать каноны или прийти попозже, а то некогда. Другие отцы, Джер слышал, так делали. Но он понимал, что не спросит: ведь тогда придётся рассказать всё, а он не мог даже вообразить, как о таком рассказывать.

«Пап, это правильно, что взрослый, Лорд Внутреннего Круга, принимает искупление у мальчишки вроде меня — всерьёз? Не просто выслушивает, хотя об ином ещё поди вслух скажи, не отправляет сделать какую-то нужную работу, а срезает жгучий стебель и бьёт, сильно, долго, причиняя боль? Зачем ему это?»

— Надеюсь, ты осознаёшь, что могло быть хуже, и я выбрал самый мягкий вариант. Удовольствия мне это совершенно не доставило. Буду искренне рад, если урок усвоен и ты избавишь меня от повторений.

Голос Лорда Трона был острым, как болотная трава. Руки брезгливо отряхивали перчатки.

— Из-за того, что ты бездумно творишь всё, что хочется, — страдают другие. Прося искупления, ты вынуждаешь людей совершать поступки, не очень-то совместимые с душевным покоем и путём Света. Есть немало способов провести время куда приятнее, чем по твоей милости пришлось Клентону и мне.

Он круто развернулся, белоснежный плащ взметнулся крылом, и Лорд Трона стремительно ушёл — вовсе не похожий на человека, который простил, забыл и не сердится. Несмотря на цель и смысл искупления.

Джер отпустил измочаленный стебель и встал. Хотелось пойти к Крису, что-то сказать… побыть рядом тихонько и не расспрашивать… честно поведать, что он думает о методике воспитания Мейджиса Сатсела. Но Крис поймёт, что он видел. Или всё равно? Танец тоже видели многие. Но там не была ранена гордость, в бою не стоишь беспомощный, пока кусачий стебель хлещет, раз за разом, а потом хлещут слова. Джер в замешательстве глядел на мальчика у яблони, едва ли не впервые чувствуя растерянность. Обычно он твёрдо знал, как ему поступать.

Крис наклонился за рубашкой — скованно, Джер угадывал по его движениям все пропущенные атаки, даже те, что во время боя не заметил. Неловко висящая правая рука — ему бы не по саду таскаться, а сразу к целителям, и Мейджис не поймал бы, а там, глядишь, поостыл… за что же он так разъярился? Но рубашку поднимать Крис не стал. Улыбнулся едко и холодно — такой улыбки у него Джер прежде не замечал — и лёг в траву. Джер невольно глянул на распухшие ноющие ладони: лежать на спине сейчас — та ещё радость. И… он не мог подойти. Не пока Крис так улыбается. Джера поймало нежданное чувство пустоты, печали… он почти приблизился к тому, чтобы себя презирать, — он, уверенный, отлично знающий себе цену! И не в силах был сделать шаг к мальчишке, за которого легко влез бы в бой — и даже в спор с Мейджисом. Крис скрытный, обманчиво мягкий, всегда под прикрытием невидимой тени — его не пугал. Далёкий и не особо склонный к дружбе и откровенности — тоже. Но в улыбке была какая-то тёмная горечь, был яд — и это не увязывалось ни с шагом навстречу, ни с протянутой рукой, ни с канонами Ордена Света.

Джер высоко поднял голову, распрямил плечи. Руки дёргало, будто он вправду совал их в огонь. Но в этом было странное утешение — плата… за то, что боли не боится, но испугался улыбки? Тогда уж по полной, с иронией думал он, быстро и неслышно уходя: тогда стоит тоже потанцевать. С кем угодно, кто согласится, со всеми подряд, пока не стемнеет и самые упорные не разойдутся. Поглядим, как я справлюсь сейчас и кто лучше меня удержит ту шпагу!

И никаких странных печалей. Но улыбка стояла перед глазами, и залитый солнцем сад, розы, его мысли, сомнения и вопросы, всё застывало и блёкло в пустоте.

___

 

Энтис сидел на балконе, прямо на перилах, свесив ноги наружу и не думая о двадцати этажах, отделяющих его от земли. Тут был ветер и много-много неба. И солнце уползало за горизонт прямо перед ним, раскрашивая редкие облака феерией причудливых красок, а второе, меньшее, будто бы застряло в листве огромного вяза, которому успешно удалось сравняться с Замком в высоте. На вяз можно перелезть и спуститься… чем он, собственно, частенько и занимался ночами. Но сейчас не хотелось. Ни дерева, ни даже Кусаки и свободы их общего полёта вскачь, за Черту и так далеко, как позволяло время до рассвета.

Хотелось тишины. Внутри. Ощущения: опасность отступила. Да, шаг с пути Света сделан, но он успел шагнуть назад, всё хорошо, всё снова в равновесии и так, как надо. Наверное…

— Крис! Ну, я знал, что раз ты не у себя и не на кухне, то тут.

— С кухни меня выгнали лечить руку. Сьер Лоэрвин, у него глаза как у ястреба. Вали, говорит, отсюда к целителю, и чтоб неделю не смел сражаться, а то найду и сам добавлю по заднице без просьбы.

Кер рассмеялся.

— Вылитый Лоэрвин! И ещё этак рыкнул на прощание, и усы в стороны. А к целителю-то сходил?

— Схожу. Попозже. Закат ждать не будет.

Кер устроился на перилах верхом, лицом к другу.

— Слушай, прости меня. Я не должен был тебе всё это говорить. Я не думал, что ты пойдёшь извиняться!

— Ты же правду сказал. И вышло-то неплохо. — Он усмехнулся. — Я хотел тебя поблагодарить. Клент ведь согласился меня тренировать. Ему понравилось, как я держался. Без тебя я бы к нему не полез сроду.

Кер осторожно положил руку ему на плечо — левое, по которому вроде шпагой не попадало:

— Ты в порядке? Выглядело не очень. Особенно когда ты упал. Я с кухни утащил… — он полез в карман и вынул бутыль тёмного стекла, плотно заткнутую пробкой: — Арита. Её в блюда добавляют. Там ещё много, не заметят. Будешь?

Он кивнул, глядя, как друг с усилием вытаскивает пробку зубами.

— Зря ты так. Раз ты там мельтешил, могут понять. Достанется.

— Неа, — весело сказал Кер, отдавая ему бутылку. — Я для нужного дела. И мы же по чуточке. Я верну.

— А вдруг скажут, что… — он вовремя заменил «украл» на более пристойный вариант: — взял чужое?

— Какая же она чужая? Замок общий, еда тоже. Значит, моя. Она хотя бы вкусная?

Энтис подержал во рту густую обжигающую жидкость с непривычно острым вкусом и глотнул — арита разлилась внутри огнём, но боль в руке и остальная впрямь поутихла, словно заснула.

— Ничего. Держи, — он отдал другу бутыль. — Осторожно, жжётся. Может, слезешь?

Кер хмыкнул и сделал глоток, запрокинув голову. И пошатнулся — в сторону неба и далёкой земли. Энтис мигом развернулся, цепляясь за прутья перил сапогом, и крепко схватил его за руку… и с досадой тряхнул головой: Кер смеялся.

— Очень смешно. А вправду бы равновесие потерял?

— И когда я его терял? — Кер вернул пробку на место, наклонился и акуратно поставил бутылку у перил. — Я думал, будет вкуснее. На лекарство похоже. Крис, ты движешься странновато. Всё-таки сильно он тебя?

— Терпимо. Могло быть хуже. — Они молча посидели, наблюдая гаснущий закат. Энтис с сожалением подумал, что выпил бы ещё, действительно помогает, но тогда будет очень заметно, и Керу от поваров точно влетит, общая она там или нет.

— Кер, а наши не знают? Бой-то смотрели многие.

Кер сразу встопорщился, с обиженным видом вскинул голову и сердито сверкнул глазами:

— Уж спроси прямо, разболтал я им или нет! Я что, дурак? Я за тебя знаешь как испугался! Даже Талина просил с Клентоном поговорить, чтоб тебя не трогал, да он сказал — такие разговоры не ведут с кем попало, Клент ещё больше рассердится… но и он забеспокоился. И я ещё вдобавок пойду всем трепать?

Энтис долго смотрел за горизонт, на отцветающие росчерки солнца и золотистые искры первых звёзд.

— Талин на тебя не рассердился? Что ты там со мной был?

— Нет вроде. Мелким идиотом обозвал… и тебя, — Кер издал смущённый смешок. — Сказал, это не самое страшное. Да ведь Клентон тоже не особо злился, раз танцем закончилось. Я и подумал, зря на тебя напал… дело-то пустяк, а я всё всерьёз. И тебя чуть не подвёл, хорошо — обошлось. Ты не дуешься? Совсем-совсем?

Звёзд высыпалось уже много. Энтис легко находил созвездия: Леди, Трон, Изумруд, Миала…

— За что мне дуться, Кер? Я же сказал, вышло здорово с Клентоном. Ты иди… верни на кухню бутылку, пока не увидели. Я тут ещё посижу. И спасибо… за Клентона и ариту.

  • Салфетка-6 / Салфетки / Риндевич Константин
  • Армант, Илинар. Мечты о машине времени / Машина времени - ЗАВЕРШЁННЫЙ ЛОНГМОБ / Чепурной Сергей
  • Нереальность / Логвина Настасья
  • Конвой / Грохольский Франц
  • История одного предательства с хэппи эндом / Лисичка Олен
  • Маленький жираф Йося / Бестелесное / П. Фрагорийский (Птицелов)
  • Играющая воспоминания (Katriff) / По крышам города / Кот Колдун
  • Птица-зубочистка / Позапрошлое / Тебелева Наталия
  • Маша и Саша Шепарды-Стрельцовы. Первый раз в первый класс / Светлана Стрельцова. Рядом с Шепардом / Бочарник Дмитрий
  • Маятник. Scherzo / Из души / Лешуков Александр
  • Хоть сейчас на рекламу "Педигри"! / Лонгмоб "Теремок-3" / Ульяна Гринь

Вставка изображения


Для того, чтобы узнать как сделать фотосет-галлерею изображений перейдите по этой ссылке


Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.
 

Авторизация


Регистрация
Напомнить пароль