Еретик

«немое сердце бывшего щенка

и чёрствый хлеб и тишину ларца

соткут мои свидетели и звери

из той же нити из которой я»

Че Гра. Без названия.

20:30. Электронные часы на белой кафельной стене показывали, что до конца вечерней смены осталось полчаса. Это хорошо. Телефон в кармане штанов только что прожжужал трижды — возможно, пришло долгожданное сообщение от Шивы. Еретик, конечно, не мог слышать трели смски — уши надежно закрывали противошумные наушники. Поэтому мобильник специально лежал так, чтобы бедро ощущало щекотку вибратора. ЗМ-ки были старенькие, но все-таки встроенное радио отвлекало от мыслей и визга свиней — высокие звуки иногда пробивались сквозь защиту, настроенную на низкие частоты машин скотобойни.

Очередная вскрытая туша, подвешенная за задние ноги на транспортере, подплыла к Еретику. Заученным движением он вскинул нож, запустил его в разрез, ловко подхватил внутренности, развернулся и подвесил слизистый комок на едущий по параллельному транспортеру крюк. Он так привык к вони, что даже не поморщился. «And it seems ugly but it can get worse»*, — уверял в наушниках «Линкин Парк». «Согласен, пэл, — думал Еретик, затачивая лезвие, в ожидании новой туши. — Совершенно с тобой согласен».

Он работал на бойне с тех пор, как его вышвырнули с пятого курса универа. Не сошелся во мнениях с преподом по физике, да еще и не явился на экзамен. Что с того, что у него была справка из больницы, где он валялся почти месяц после аварии на мотоцикле? В деканате ему посоветовали не гонять и выдали бумажку об отчислении. Все-таки физика — основной предмет. Кому нужен рокер-лимитчик с беспреспективной темой? Хотя какой из него рокер… «Хонда»-то была заемная.

Из общаги Еретика выставили. Денег не хватило даже на то, чтобы снять комнату. Единственному приятелю со свои жильем он оказался должен за злосчастный мотоцикл, так что желанным гостем там Еретик не был. Месяц искал работу, спал в метро и на вокзале. Поезда в родной городок уходили каждый день. Но он только туже затягивал ремень, стискивал зубы и мотался по объявлениям, найденным в бесплатной газете. К тому времени, когда его взяли на бойню, Еретик похудел на восемь килограммов.

Внезапно музыка в наушниках оборвалась, и мрачный мужской голос объявил: «Вас приветствует портал «Шестые врата». Назовите пароль или выметайтесь к ядреной фене». От удивления рука дрогнула, и Еретик резанул мимо цели. Украткой глянул на работающих дальше по линии мужиков, но похоже, ни Иваныч, ни Кореец никакой «фени» не слышали. То ли радио у них было выключено, то ли слушали другую станцию. У самого Еретика в настройках по автомату стояло «Максимум», вот только кто бы мог подумать, что через него можно выйти в интернет? Или может, это какая-то новая фишка?

«У вас есть десять секунд, чтобы назвать пароль, — замогильно пробубнил голос, и начал считать. — Десять, девять...»

А-а… Чем черт не шутит! Еретик поправил плечом гибкий лепесток микрофона и негромко произнес: Opposite of wack**. Иваныч продолжал меланхолично срезать со свиней хвосты, Кореец, пританцовывая и насвистывая что-то себе под нос, отрубал копыта. Выходит, у них другая частота? Но для внутренней связи она в МЗ-шках только одна...

«Добро пожаловать в «Шестые врата», — голос в наушниках чуть потеплел. — У вас одно личное сообщение. Желаете прочитать?»

— Давай, — хихикнул Еретик в микрофон. Абсурдность ситуации начала его прикалывать.

«Сообщение от Шивы. Время доставки: сегодня, в 20:30. Текст сообщения. Ваша кандидатура принята...»

Кишки, выскольнув из резиновой перчатки, шлепнулись на пол. Еретик и не думал поднимать их. «Если не подтвердишь свое решение завтра...»

— Эй, придурок! Ты чо там, заснул?! Линия стоит! — это прорезался Иваныч по внутренней. Значит, линия была все-таки одна. Рев «Парка» тут же наполнил наушники: «Try to catch up mother fucker!»***

— Да пошел ты!.. — Еретик сорвал сдавливающий голову обруч, швырнул в подсыхающую кровь.

Истошный визг заставил его отвернуться от нехорошего оскала старшего по цеху. Боров, которого уже вырубили зарядом электричества и подвесили вверх ногами со вспоротой шеей, чтобы он истёк кровью до смерти, внезапно затрясся в конвульсиях. Мгновение — и зажимы на его ногах не выдержали. Животное грянулось оземь, встряхнулось и, пошатываясь, затрусило по проходу между конвейерными линиями. Три ближайших работника в синих фартуках и платиковых шапочках бросились вдогонку. Один с куском трубы, двое — с ножами, которые держали в руках.

Еретик отвернулся и обнаружил, что был единственным, кто это сделал. О нем все уже позабыли.

— Дай ему, Леха! Всыпь хряку!

— В пятак ему, в пятак!

— Гляди, живучий, урод!

Пока Еретик шел к выходу, разматывая завязки фартука, сзади доносились звуки ударов, мучительные визги животного и дружный гогот людей. Он знал, что никогда больше сюда не вернется. И никогда не сможет есть свинину.

В электричке на пути домой он думал о Достоевском. В школе философствования старика-людомана навевали летаргический сон, но вот сейчас, уставаясь в мутное стекло, за которым изредка проносились размытые огни, Еретик сравнивал себя с Раскольниковым, и ему совершенно не хотелось спать. Конечно, бабульку он не убивал. Зато вот свиней ради идеи перерезал немало. Ведь он мог бы вернуться в Порхов, так? Ну, побушевал бы батяня, может, даже и приложил бы студента-недоучку, а потом отошел. Нет, Еретик остался в Питере не из-за страха перед отцом. Просто тут у него еще оставался шанс — шанс доказать всем, в том числе и профессору Погорову, что он прав. Что его дырочная телепортация — это не шарлатанская выдумка, а новаторская теория, ломающая многие современные представления о физических процессах. А цена этого шанса — десятки тысяч выпотрошенных свиней и проданная Шиве вместо банального дьявола душа...

Интересно, можно ли приравнять восемьдесят тысяч хрюшек (50 гол./час) к одной дохлой бабульке? Хотя там еще и эта слабоумная была… Так, значит сорок тыщ за бабца, и сорок за дурочку. Или, может, умственно отсталая подешевле будет? Тьфу ты, какой бред в голову лезет!

Еретик тряхнул головой и подвинулся на лавке — была оставновка, и новые пассажиры тщетно искали в забитом вагоне свободное местечко. Вежливый жест остался без ответа — хоть он и помылся в душевой, похоже, уже и сменная одежда провоняла бойней. Но ничего, это в последний раз. Теперь осталось только пройти во Врата, а потом вернуться и показать запись на национальном телевидении. Он представил себе Погорова, давящегося чаем при виде ненавистного студента в новостях первого канала, и не смог сдержать мечтательную улыбку. Девушка, сидевшая напротив, покраснела и поспешила уткнуться в лежавшую на коленях толстую книгу — наверное, у нее был насморк.

Тут Еретика посетила новая мысль, заставившая его нервно заерзать на сиденье. А что, если вся эта трескотня о Вратах в наушниках ему просто примерещилась? Не, а что? Почти конец смены, мозг уже спекся… Иначе как объяснить радиосвязь с интернетпорталом? В принципе такое, конечно, возможно, но чтобы через «Максимум» и почти антикварные МЗ-шки?! Значит, Шива, может, ничего ему и не присылал?!

Он принялся судроржно рыться в карманах в поисках мобильника. Чуть не выронил телефон на грязный пол, кое-как разблокировал… только чтобы увдеть свое искаженное отражение в темном экране. Нет, только не это! У проклятой хреновины села батарейка! Больше всего Еретику хотелось тут же раздавить никчемный гэждет каблуком, но он сдержался. В «нокии» была очень неплохая камера, она ему еще пригодится.

На съемную квартиру мчался так, будто за ним гналась свора свиней-зомби, злых на то, что он вырезал им кишки. Мишка, сосед по комнате, студент-первокурсник, проснулся от шума, затер опухшие глаза. Едва осознавая его присутствие, Еретик привел в чувство ноутбук и ждал загрузки настроек, грызя ногти.

— Эй, ты чего? — донесся со стороны дивана испуганный шепот. — Санэпиднадзор к вам, что ли, пожаловал? Прикрыли шарашкину контору?

— Заткнись, — прошипел Еретик, лихорадочно заходя в «Контакт». — А то не будет тебе больше халявных отбивных.

Мишка недовольно заворчал, но рев «Линкин Парка» на мгновение заглушил все звуки, пока Еретик не догадался вырубить динамики.

— Ну точно, псих, — Мишка, уже окончательно проснувшийся и злой, заковылял в сторону кухни. — Тебе там в порядке эксперимента пересадку мозга сделали — от борова...

На это остроумное замечание Еретик не отреагировал. На весь экран засияли голубоватые буквы: «Твоя кандидтура принята...»

*В переводе с английского: «Бывает хуже, но реже».

**В переводе с английского: «Я не псих». Цитата из песни «Линкин Парк».

*** В переводе с английского: «Догоняй, мать твою!»