Прабхакар / Kartusha

Я снова летел в Дели. Путь из ЮАР на север Индии оказался утомительным.

Как мне надоели эти командировки! Сколько можно жить за счет дешёвых технологий из развивающихся стран? Лучше бы создавали новые системы, приносящие пользу, безвредные и надёжные Но я понимал, что бизнес есть бизнес.

Посреди ночи самолет серьёзно встряхнуло. Мнительные пассажиры ударились в панику, но пилот сообщил, что сейчас ожидается посадка на частный остров, где легкую неполадку устранят.

Посадка прошла удачно. Всех пассажиров попросили покинуть летательное судно, но пришлось потомиться в ожидании подъездного трапа.

Аэропорта толком и не было: всего лишь пара бетонных полос и несколько старых ржавых ангаров. Двое охранников стояли, скучая, у покосившегося складского помещения, и даже не взглянули в сторону сонных и недовольных происшествием людей. Влажный душный воздух пропитался сладким ароматом цветов. Должно быть, магнолий.

Я решил размять ноги и пройтись вдоль полосы разросшихся фикусов. Черная тень пронеслась всего в нескольких сантиметрах от моего лица и тут же исчезла: огромные ночные мотыльки и летучие мыши — фавориты ночи тропического острова.

Неожиданно из зарослей кустов вынырнула темная фигура. Незнакомец оказался худощавым светлокожим индийцем. Такие обычно проживают в северной части Индии. Взгляд его карих глаз метался по сторонам, пытаясь обнаружить скрытую угрозу. Одежда индийца состояла из темно-синих шаровар и зеленого халата с изображением золотых слонов.

— Прошу вас, помогите, — пролепетал он на скверном английском языке.

Я скривился, едва разобрав, о чём он говорит. Как хорошо, что могу объясняться и на хинди, хотя иногда путаю тональности.

— Чем я могу помочь? — медленно произнес я.

Мужчина сразу оживился.

— Какая радость, что вы говорите на хинди, — индиец подбежал ко мне и поклонился. — Как вас зовут?

— Кирилл Дубровский, — я улыбнулся, но в душу закралось дурное предчувствие: кто знает, что это за странный тип? Надо бы вернуться к самолёту.

Заметив в моих глазах сомнение, он затараторил:

— О, пожалуйста! Утром я улетаю в Оман, но мне надо заполнить миграционную карточку на английском языке. А я его не знаю. Помогите, пожалуйста.

Я оглянулся на самолёт — толпа разбрелась и, видимо, судно ещё не подготовили к полёту.

— Тогда нам нужно найти удобное место, где можно присесть, — я посмотрел в сторону ангаров.

— О, там почти и нет никаких удобств, — запричитал незнакомец. — Моё имя — Даярам.

Он достал из кармана несколько мятых листков и ручку.

— А вот там есть лавочка, — он радостно кивнул в сторону кустов. Конечно, я бы предпочел быть ближе к самолёту, но желание отделаться от назойливого Даярама заставило меня согласиться.

Индиец переминался около меня, а я устроился на лавочке и склонился над листком.

Внезапно на меня обрушился удар, и в глазах потемнело. Когда я очнулся, то почувствовал, что меня куда-то тащат. Черная влажная мгла застилала глаза, не давая разглядеть бандитов. На мне была странная одежда. Я закричал:

— Стойте, куда вы меня тащите? Я пассажир с самолета. Русский!

Мои похитители остановились, но меня не отпустили. Глаза уже привыкли к темноте, и я смог рассмотреть обидчиков. Их оказалось двое: один был низкорослым и худым, одетым в такую же одежду, как на мне; а второй, полноватый и лысый, был облачен в тунику и шаровары красного цвета, на его поясе красовались вышитые золотистыми нитями лилии.

— Закрой свой рот, беглец! Радуйся, что раджа Прабхакар сегодня милостив и тебя не покарает.

Но если будешь ерепениться, он тебя убьет, как бешеного шакала!

Я оторопел:

— С чего вы решили, что я — беглец? Мое имя — Кирилл Дубровский, и я летел из ЮАР в Дели.

Мужчина в красном одеянии засмеялся:

— Очень складно придумал! Самолёт только что улетел, и все пассажиры сидели на своих местах.

Это было слишком! Я разозлился:

— У меня есть документы!

Похитители пошарили в моих карманах, но нашли лишь злополучные миграционные листки.

— Хотел сбежать, трусливый евнух? — оскалился лысый индиец.

Я стиснул зубы, но ничего не смог поделать, так как руки были связаны:

— Какой я, вам, евнух? Меня, наверное, смогут опознать на аэродроме. Я никогда не посещал этот остров.

Второй захихикал:

— А вот это вряд ли. Если ты ещё не евнух, это недоразумение быстренько устранят. Во дворец всё время привозят новых евнухов и девушек. Как раз пять дней назад поступил новый привоз, в котором доставили и тебя.

— Молчи, Аджит, — шикнул на него толстяк.

Вот я влип! Ничего другого не оставалось, как надеяться добраться до раджи:

— Отведите меня к вашему радже. Я позвоню знакомым и проясню ситуацию.

— Отведём, отведём, — захихикал низкорослый. — Его можно увидеть только раз.

За эти слова он схлопотал подзатыльник от своего напарника.

Меня бесцеремонно забросили в моторикшу и повезли по слабоосвещенной песчаной дороге.

Открывшийся вид мраморного дворца удивил: в его внешнем облике ничего не напоминало помпезности и ажурности жилищ индийских правителей. Это был весьма строгий прямоугольный дворец с маленькими окнами. Почти все окна закрывались железными решётками. Создавалось впечатление, что это вовсе не дворец, а самая настоящая тюрьма.

Восточная сторона здания, вероятно, принадлежала гарему. Стены этой части дворца были настолько усеяны окнами, что казались похожими на гнёзда ласточек в скалах.

Я невольно пожалел женщин, скрывающихся под гаремными сводами — вряд ли в такой глуши их ожидала веселая судьба.

Внутри всё оказалось не менее строгим: мозаика на стенах, выложенные из неё сюжеты цветущих садов и морские пейзажи, обычная мраморная плитка на полу и низкие потолки.

Через множество коридоров и дверей меня втолкнули в тёмную узкую комнату. Воздух душил, чрезмерно насыщенный курительными благовониями. Помещение напомнило казарму: десять кроватей в ряд, десять комодов и сундуков. Одна кровать с краю пустовала.

Проводник с золотыми лилиями на поясе показал мне жест левой рукой, означающий «ещё раз попробуешь сбежать — тебе перережут горло», и исчез, закрыв за собой дверь. Вспомнив, что вход в это крыло охраняет чернокожий страж, я обречённо направился к постели.

Хотя бы ванну предложили!

Утром меня разбудил пучеглазый индиец с соседней кровати:

— Вставай. Пора идти в дозор к одалискам.

— Пару минут я пытался сообразить, кто я и где нахожусь, а потом всё вспомнил и чуть не ударил кулаком по спинке кровати — та бы точно проломилась.

Остальные евнухи уже оделись и молча вышли из комнаты.

— Я был другом Даярама, меня зовут Анирудхой, — пугливо взглянув на дверь, юноша протянул мне руку.

Я обрадовался:

— Так, значит, ты поможешь объяснить этим недоумкам, что они ошиблись? Меня зовут Кирилл.

Индиец очень странно на меня посмотрел и покачал головой:

— Боюсь, что не получится. Нас обоих будут пытать, а потом убьют. Давай, поспешим, а то мы вызовем гнев Кызлар-аги Девендры. Это главный евнух, и шутки с ним плохи.

Я тяжело вздохнул: ну, и во что же я ввязался? Мог бы сейчас пить кофе в офисе делийских коллег, шутить и валять дурака, пока они собирают пакеты документов и договариваются о поставках. Конечно, скоро это недоразумение разрешится, но нервов-то сколько! А ещё эти постоянные угрозы насчёт наказаний…

Пока мы шли на женскую половину дворца, я попытался вызнать у нового друга как можно больше информации:

— А как раджа? Он ведь, наверное, адекватный человек и всё поймет?

Анирудха печально ухмыльнулся:

— Он никогда не выходит из комнаты, и к нему никого не пускают, кроме новой девушки каждый четверг.

— Как же он так живёт, не наслаждаясь прогулками, не совершая дел? — я был очень удивлен.

— А вот это загадка. Но попавших к нему девушек больше никто не видел, — глаза индийца сделались испуганными. Он явно хотел что-то добавить, но замялся.

— Как же так? — что-то я начинал потеть.

Анирудха развёл руками, выпучив глаза ещё больше, чем обычно:

— Говорят, что он в качестве своих икбал, или возлюбленных, переселяет их в другой дворец и осыпает невиданными богатствами. Поэтому девушки из гарема пытаются понравиться господину всеми возможными методами, мечта стать новой невестой — вот их постоянная забота.

— Как же он выбирает девушек, раз его никто не видел? — насторожился я.

— Он наблюдает из окон, когда они гуляют во внутреннем саду дворца, — Анирудха задрожал всем телом и огляделся. На него недовольно взглянул один из евнухов. — И не вздумай бежать. Это бессмысленно. Кроме того, тут друг за другом шпионят и ведут жестокие интриги. Я удаляюсь. Больше нам нельзя говорить.

Новые обстоятельства меня напугали. Мы вошли во внутренние покои гарема, охраняемые темнокожими евнухами в красных шароварах с лилиями, как у моего вчерашнего похитителя.

Переступив порог, я замер: это был рай. Такой роскоши, я, наверное, не видел за всю свою жизнь: парчовые подушки, персидские ковры, диваны и софы, обшитые шёлком и жемчугом, перламутровые и зеркальные столики, журчащие фонтанчики, экзотические птицы в позолоченных клетках. В глазах рябило от золота, блёсток и хрусталя. А посреди этого великолепия отдыхали десятки красивейших девушек.

Одетые в яркие шелковые или полупрозрачные платья всех цветов с множеством позвякивающих монеток и жемчужин, одалиски походили на богинь, о которых веками слагались легенды и мифы.

Мимо меня прошел Анирудха, успев шепнуть:

— Спрячь изумлённый взгляд и не привлекай к себе внимания.

Меня передёрнуло: не хватало, чтоб меня прямо здесь оскопили! Надо бы отсюда выбираться.

Голову кружило от благовоний и неземных ароматов, манящих и расслабляющих.

Вспомнив совет индийского друга, я постарался выглядеть безмятежным и безразличным, но у меня это не очень хорошо получалось.

Заметив, что ко мне с каменным лицом направляется сам Кызлар-ага Девендра, я струсил, но остался стоять на месте.

— Евнух, ты слишком беспокоен. Тебя москиты ночью заели? Его водянистые глаза казались слепыми, но их взгляд пытался проникнуть в самую глубину души.

— Да, господин, — я потупил взгляд.

— Ничего, привыкнешь, — он рассмеялся. — Иди и проверь, как повар справляется с готовкой блюд для наших красавиц.

Я поклонился и проследил за его взглядом к двери.

Ароматы шафрана, масалы, мускуса и ванили обострили чувство голода.

Я увидел, по меньшей мере, двадцать слуг, десятки чанов, пять евнухов-надзирателей, тазы фруктов и овощей, блюда с разнообразным мясом, диковинную рыбу, экзотические сладости. Чернокожий поварёнок подвёл меня к столу, за которым ели надзиратели.

Я с удовольствием попробовал нежнейшие рисовые котлетки на виноградных листьях, жареные куски баранины, варенье из роз и такой удивительный шербет! Я сначала не мог осознать, что пью смесь из специй, но потом вошёл во вкус и более не мог обходиться без неё. Этот напиток прекрасно освежал и создавал приподнятое настроение.

Днём всех прекрасных обитательниц гарема повели на прогулку во внутренний сад.

Здесь росли пальмы, апельсиновые деревья и всевозможные цветы. А в центре этого зелёного оазиса располагался небольшой бассейн.

Я старался не глядеть на полуобнажённых прелестниц — вдруг не выдержу. Рядом появился Анирудха:

— Как ты?

— Держусь. Слушай, а как сумел сбежать Даярам? — этот вопрос не давал мне покоя.

Индиец вздрогнул, но решился мне рассказать:

— Он узнал нечто страшное о ражде, и это так его испугало.

— Что же он узнал? — я ожидал услышать какую-нибудь сказочную небылицу об этом загадочном месте.

Анирудха убедился, что на нас никто не смотрит — все взгляды были прикованы к молодым девам:

— Позапрошлым вечером Даярама заставили выносить из дворца странные сундуки и топить их в море. Один сундук упал и разбился о камни. Оттуда высыпались кости. Куча человеческих костей. Я в это не верю. Ночью чего только не померещится. Он хотел, чтобы я бежал вместе с ним, но разве отсюда живым уйдёшь?

— Даяраму очень повезло натолкнуться на меня и так облапошить, — вздохнул я, обдумывая услышанное.

Чтобы не привлекать внимание, я отправился к бассейну и остановился в тени тикового дерева.

Наверное, этот раджа Прабхакар — просто маньяк. Может, он прямо сейчас смотрит из окна?

— Дорогой мой, можно тебя о чём-то попросить? — одна из темнокожих одалисок подкралась незаметно и одарила чарующим взглядом из-под опущенных ресниц.

— Да, я слушаю, — я попытался быть похожим на евнуха, тем более, Кызлыр-ага очень внимательно глядел в нашу сторону.

— Сейчас наш господин наблюдает за нами из окон дворца, чтобы выбрать новую невесту. Я хочу быть самой неотразимой. Нилам должна стать его новой икбал.

— Ты и так само совершенство, — тут я выглядел очень убедительно.

Нилам улыбнулась такой улыбкой, что у меня вспотели ладони.

— Я слышала от слуг, что ему приглянулась зеленоглазая Рашми, — девушка презрительно посмотрела в сторону белокожей рыжей прелестницы, беззаботно резвившейся в центре бассейна.

Не дав мне сказать и слова, она шепнула:

— Подлей ей завтра утром яду в бокал. Я сумею за эту услугу достойно тебя отблагодарить, — блеснул ровный ряд её зубов, белоснежных и ослепительных, как жемчужины, но мне он показался оскалом акулы. Я не знал, что ответить — в любом случае, мне крышка!

Одалиска истолковала моё молчание, как знак согласия:

— Пузырёк со снадобьем ты найдешь у себя в кровати завтра утром.

И девушка направилась к бассейну, легко и изящно, будто не касаясь земли.

Ещё не хватало, чтобы этот пузырёк с ядом лопнул, а содержимое впиталось в мою кожу. Я скривился. Быстрее бы наступила ночь. Пора бежать.

Я не хотел смыкать глаз, но усталость и мучения, терзавшие меня, взяли своё. Через какое-то время я проснулся. Все евнухи сопели или храпели.

Нужно было действовать незамедлительно. Моя рука дотронулась до чего-то холодного, и

я напрягся, решив, что это ядовитая змея. Но это оказался злополучный пузырек, каким-то чудом успевший попасть в мою кровать. Я засунул его в карман шаровар и тихо встал.

Выскользнув в коридор, я осмотрелся: было пусто и тихо, лишь ночники на стенах в виде причудливых цветов иногда мерцали, источая слабый свет. Удача была на моей стороне — темнокожий евнух в зелёной тунике дремал, развалившись в кресле. Словно юркая ящерица, я прошмыгнул мимо него и оказался в настоящем лабиринте запутанных коридоров.

Меня посетила шальная мысль — заглянуть к одалискам в восточной части дворца, но, вспомнив о сундуке с костями, по моей коже поползли неприятные мурашки.

Я пытался отыскать комнату, где нет решёток на окнах или найти чёрный ход. О парадном входе не могло быть и речи — там, наверное, и таракану не промчаться.

Пару раз мне пришлось нырять за шторы — евнухи несли ночную службу.

И всё же я заблудился! Зачем я, заглянув в одну из комнат, решил проверить, куда ведёт коридор?

Меня могли вот-вот хватиться, ночь была на исходе, а я все блуждал по дворцу.

— Как же я хочу домой, — прошептал я себе под нос. — Пошлю подальше Африку и Дели, устроюсь работать продавцом бургеров. Уж лучше так, чем подобная передряга.

Я вышел в широкий, отделанный красным деревом, коридор. Сердце дрогнуло: я понял, что нахожусь очень близко от него…

За моей спиной послышались чьи-то шаги. Я — в ловушке! Других вариантов не оставалось — я поспешил дальше. И вот зловещий поворот: я прильнул к углу и выглянул. Странно, но никого не было. Коридор упирался в огромную золотую дверь с изображением фениксов и драконов, инкрустированную изумрудами, рубинами и жемчугом.

— Отколоть бы пару камешков, — подумал я. Стук шагов приближался.

Я подбежал к двери и положил на неё свою ладонь. От моего нажатия, дверца поддалась и бесшумно сдвинулась вовнутрь — так я смог проникнуть в зал.

Комната сверкала от блеска золота, ярких шелков и драгоценностей. Мне казалось, что здесь живёт заря: все переливалось в свете ажурных ламп. Посреди комнаты стояла гигантская кровать с шёлковым бирюзовым альковом, скрывающим спящего властителя.

Я заметил открытое окно. О, счастье! Спальня находилась на первом этаже, значит, я могу спокойно улизнуть. Какое мне дело до этого изверга! Я кинулся к обнаруженному выходу.

Как только я перекинул ногу в оконный проем, альков встрепенулся, а затем раздался такой треск, будто ломалась мачта корабля, а все паруса одновременно полопались.

Я с ужасом посмотрел на кровать: альков разлетелся в разные стороны. На кровати раджи, прямо на шёлковых простынях, сидел чёрный дракон. Его гневные огненные глаза сузились до щёлочек, ноздри надулись, готовые разорваться, острые выросты на морде и по всему туловищу приготовились вонзиться в непрошеного гостя.

— Хватит храпеть! — тонким визгливым голосом запричитал дракон и топнул лапой. Я помотал головой и открыл глаза, ничего не понимая. На меня недовольно смотрела молодая женщина с красными волосами, нервно постукивая пальцами об откидной столик у соседнего кресла самолета. Я почему-то грустно вздохнул и рассмеялся.