III. Катацумури.

21:57, юго-западный Токио.

Добравшись домой, Нао, Элли и спасенная парнем зеленоглазка, наконец, смогли выдохнуть. Последнюю, как выяснилось, звали Хикару Аой. Еѐ родители уже неделю гостили у друзей в Киото, и девушка должна была поехать к ним после наступления каникул. Сейчас квартира её семьи пустовала, и, конечно, возвращаться домой и спать в одиночестве после трагедии в метро представлялось, как жуткое и болезненное завершение дня. На это и надавил Нао, когда уговаривал Хикару остаться с ним и Элли. Однако, смущенная предложением зеленоглазка согласилась не сразу. Но, всё же, согласилась.

Элли поделилась с гостьей своей чистой одеждой. Хикару избавилась от испачканных кровью вещей, и, после теплого душа, вышла в зал. Нао посмотрел на неё: Хикару была такой простой, такой скромной, но в то же время, что-то внутри подсказывало парню, что это ещё не всё. Снаружи это была довольно миловидная девушка, но внутри у неё было что-то ещё. И это привлекало.

Неловко улыбнувшись в ответ на внимание Нао, Хикару уселась на диван к задремавшей Элли. Зеленоглазка подняла свой робкий взгляд.

— Спасибо тебе… вам. — Тихо слетело с её губ.

— Отдыхай. Я скоро.

Искупавшись, Нао стоял над раковиной и смотрел в запотевшее зеркало. Он методично смывал с себя остатки пережитого кошмара, умываясь холодной водой. Парень смотрел на свое отражение, ощущая, как стыд пробирает его изнутри. Там, на перроне, он запаниковал. Он испугался лишь тогда, когда всё было кончено. Он проявил слабость и повел себя не так, как хотел.

«Я и есть боль… какой же бред...»

Сменив одну черную водолазку на другую, Нао одел чистые бриджи и вышел в зал. Элли уснула прямо на диване, а Хикару теперь сидела на полу у прозрачной стеклянной стены и, отодвинув занавес, смотрела на летящие по небу фонарики, те же самые, что видели Алексис с Виктором.

Нао подошел к Элли, накрыл её легким одеялом, а затем подошел к Хикару и протянул ей руку.

— Пошли.

— А? Ты чего? — Хикару обернулась: её глаза широко раскрылись.

— Пойдем. Узнаем, откуда они летят.

— Но как же Элли...

— С ней всё будет хорошо. Послушай, Хикару. — Он присел на корточки рядом с ней. — Она позвонит мне, если проснется до нашего возвращения. Пошли.

— Наверно, это очень далеко...

Нао дотянулся до руки Хикару, и та послушно поднялась на ноги вместе с ним. Она снова неловко улыбнулась от неожиданности, когда парень осторожно повел еѐ в прихожую. Накинув на зеленоглазку светло-синий весенний тренч, принадлежащий Элли, Нао быстро обулся и открыл дверь. Семь минут, и пара уже бежала по пустому проспекту на северо-запад, откуда летело ещѐ больше воздушных фонариков.

Такого Нао не ожидал сам от себя. Прошло уже два часа, как парочка гуляла по ночному Токио. Они разговаривали обо всем подряд, рассказывали друг другу разные истории из прошлого, смеялись и до сих пор не могли поверить в то, что остались живы.

Когда над ними нависало неловкое молчание, Нао начинал перечислять то, что видит на пути, и Хикару это забавляло. Это была своеобразная игра, и девушка тоже начала играть в неё. Они шли прямо по центру широкой автомобильной дороги со множеством горящих фонарей на обочине по обе стороны. Сейчас им можно было не бояться транспорта, ведь шанс встретить кого-то на автомобиле в это время суток был мизерным.

— Интересно, я бы удержал тебя, если бы ты весила больше… своих пятидесяти?

— Ха-ха. — Хикару покачала головой, но продолжала улыбаться. — Очень смешно. Ты так резко выдернул меня к себе! Я почти свалилась. Я даже не помню, как это вышло...

— Если бы я сказал что-то вроде «на счет три», вероятность того, что ты свалилась, возросла бы. Простая человеческая психология. В экстренных ситуациях людям нельзя давать много времени на принятие решения, иначе страх перед опасностью может серьезно помешать.

— Вот как?

Воздушные фонарики поднимались из-за десятиэтажки по правой стороне дороги. Переглянувшись, парень с девушкой поспешили найти путь в обход здания.

Внутри просторного двора, окруженного высотками, была пустая парковка для машин, которая стала внешним танцполом рядом с редким для Токио двухэтажным домом. Из этого здания доносилась громкая электронная музыка. Здесь было не меньше сотни студентов из разных академий: половина из них танцевала, а другая половина запускала ещѐ одну партию воздушных фонариков.

— Круто. — Пребывая в легкой эйфории от увиденного, Нао пошел вперед, но Хикару одернула его за руку. — Ты чего? Давай посмотрим, что там.

— Да… просто никогда такого не видела. Пойдем.

Пробираясь мимо танцующих сверсников, пара заразилась экспрессией их общего настроения. У главного входа в дом Нао остановил странный молодой человек. Он протянул парню стакан с алкоголем. Зеленый цвет и запах указывали на абсент.

— Выпьешь — добро пожаловать. — Заявил незнакомец, передавав стакан. — Мы тут сбрасываем с себя негатив после сегодняшнего происшествия.

— Алкоголь запрещен. Где вы его взяли? — Нао не скрывал удивления.

— Какая разница? Я не заставляю тебя пить, но иначе — внутрь ты не попадешь. Нам не нужны зануды. Это для того, чтобы тебе было проще раскрепоститься.

— Постой… — беспокойно бросила Хикару, но было поздно.

Нао залпом выпил стакан, вздрогнув несколько раз от жжения внутри и скорчив пару гримас отвращения.

— Она тоже. — Незнакомец долил абсента в пустой стакан.

Нао посмотрел на субстанцию в стекле. Абсент был невероятно крепок, особенно для того, кто никогда его не пробовал. Нао выдохнул ещё несколько раз, подрагивая. Успокоившись, он посмотрел на Хикару уже другими глазами — стеклянными. По её выражению лица было ясно: эту зеленую дрянь она пить не хочет.

— Мы с тобой сегодня заново родились.

— Стой, Нао!

Но парень уверенно осушил второй стакан также, как первый. Продувая рот и горло, он не смыкал губ около минуты.

«Какая же хрень, черт...» — неслось в его мыслях.

— Я раскрепощен… за нас двоих. — Тяжело слетело с его уст.

— Хах, а ты меня удивил. — Незнакомец забрал у Нао стакан. — Ладно, хрен с вами, идите. Не стану разлучать такую интересную пару.

— Прекрасно.

Нао взял Хикару за руку и двинулся внутрь, но врезался во входную арку плечом. Девушку эту развеселило, и она засмеялась, но парень тут же вернулся на исходную и со второй попытки провел зеленоглазку в помещение.

Дом, вопреки ожиданиям, оказался не двухэтажным: это был один большой темный зал с высокими потолками и массой мерцающего света. Парочка переглянулась: Нао пожал плечами и поспешил присоединиться к экстазу танцующей толпы, направляясь вместе со спутницей к центру зала.

На лицах некоторых сверсников Нао заметил слёзы, но эти ребята не переставали двигаться. Другие же смеялись, а остальные просто наслаждались музыкой, показывая себя в танцах. Все здесь выражали себя так, как могли. Над головами людей скапливался информационный энергетический слой, в котором растворялись общие боль и счастье.

— Вот оно, настоящее человечество! — выкрикнул Нао.

— Ты о чем? Ничего не слышу, Нао!

В этот момент почти весь зал начал прыгать вслед за зазвучавшими после куплета песни быстрыми электронными сэмплами.

— Давай вместе!

Не отпуская рук, Хикару и Нао стали частью этой беснующейся юной толпы. Создавалось впечатление, что пол под ногами начал содрогаться. Как один большой механизм, заряженный идеей, молодые парни и девушки продолжали синхронно прыгать, теперь ещѐ и громко хлопая в ладоши под барабанные партии. Улыбаясь сквозь слѐзы, в мерцающем свете Нао встретился взглядом с поглощенной радостью Хикару.

— К черту эту боль!

8 июня, 00:37, северо-восточный район Токио.

— Арнхалль? — в дверном проеме квартиры стояла девушка.

— Не разбудил? — из вежливости спросил парень.

— Проходи. Оддвар… разве. Разве Оддвар не с тобой? — её речь была наполнена четкими паузами.

— Аканэ… Оддвар попал в Катацумури.

— Что..?

Беспокойное выражение лица худой девчонки двадцати пяти лет, в домашних черных шортах и майке, стало совсем печальным. Через голубые линзы, детскими глазами она молча смотрела на Арнхалля несколько секунд. Длинные по пояс, белые, как у Алексис, волосы были убраны в высокий хвост сзади. В руках Аканэ держала какие-то исписанные бумажки. Переварив новость, она отпустила листики, и они медленно разлетелись по деревянному паркету.

— Ты поможешь мне? — попросил Арнхалль. — Мы вытащим Оддвара. У тебя ведь остались чертежи «улитки»?

Аканэ кивнула, затем добавила:

— Непросто. Это будет. Непросто.

— Нет другого выбора.

— Нет. Есть. — Неизменно спокойным тоном оспорила Аканэ. — Но я не об этом. С тобой. Я пойду с тобой. Арнхалль. …если мой Оддвар. Оддвар в Катацумури. — Почесав свой маленький аккуратный нос, она вздохнула. — Нельзя. Нельзя его там. Оставлять.

8 июня, 9:23, утро, юго-западный Токио.

Алкейр с Хисторией прогуливались парку, что был позади дома синеволосого. Посреди небольшой центральной площадки, окруженной несколькими лавками, стояли четыре широкие плазмы. Подобные плазмы встречались на остановках и других часто проходимых местах в Токио. Вместо рекламы, по ним транслировали захватывающие ролики об академиях серафимов, нововведениях в городе и программе перезагрузки человечества. Различных тем для трансляций хватало, но в связи со вчерашними взрывами по плазмам повторяли новости. Глядя на молодую дикторшу в телеэкране, Алкейр скептично выслушал еѐ речь.

—… судьи-серафимы из центрального района Токио, Алексис Тауэр и Виктор Эйлерт установили личности террористов, попавших на камеры до взрыва. Ими оказались сорокадвухлетний мужчина Бастьен Охаро и его сын, шестнадцатилетний Лерой Охаро. В квартире преступников был обнаружен запрещенные на территории бывшей Японии компоненты, из которых семья Охаро несколько месяцев собирала взрывное устройство. Мотивы преступников остаются...

—… неизвестными. — Одновременно с дикторшей произнес Алкейр, наблюдая выпуск уже во второй раз. — Чушь. Это первая подобная трагедия за несколько лет. С нашим обществом что-то происходит.

Сжав от злости пластмассовый стаканчик с чаем, Лайтфрост швырнул его точно в мусорную урну у лавки за спиной. Хистория достала из своей сумки салфетку и бережно вытерла намокшие пальцы друга. Алкейр расслабленно посмотрел на подругу. Вслед за салфеткой, Кояма достала свои новые блокнот и ручку.

«Так лучше» — написала она.

8 июня, 11:01, позже, Катацумури.

Нао открыл глаза. Алкоголь почти полностью выветрился, но после недолгого сна всѐ вокруг ещѐ выглядело мутным. Осмотрев большое, в форме купола, темное помещение с тусклым освещением, парень не сразу понял, что оказался прикованным к металлическому стулу, плотно прикрученному к титановым блокам на полу, так, что упасть вместе с ним было невозможно. Ощутив, что в пальцах совсем нет сил, он повернул голову влево. По телу пробежал поток дрожи. Безжизненно бледные кисти Нао были прикованы к невысоким столбам с помощью черной материи, вырывающейся из-под облицовки цепей. Они передавили кровоток, и парень не мог пошевелить пальцами.

Идущая откуда-то изнутри дрожь усиливалась. Панические рывки были бесполезны, но Нао продолжал тратить на них едва ли оставшиеся силы. Страх усиливался.

— Здравствуйте. — Резко раздался незнакомый парню женский голос. — Везение. Удача. Фарт?

Всѐ это время Ланэра бесшумно стояла позади Нао и наблюдала за ним. Десять длинных ногтей ласково прикоснулись к шее юноши, больше напоминая приставленные к горлу ножи. Парень медленно отклонил голову назад, а Ланэра наклонилась к нему.

Еѐ красные глаза увлеченно смотрели вглубь карих, туда, где был скрыт весь ужас от пережитой Нао трагедии в метро. Острые ногти оставили на его коже несколько маленьких следов и царапин. Тонкие струйки крови начали скатываться под воротник черной водолазки. Ланэра выглядела очень чуткой и в то же время убийственно холодной, до жути. Пара смотрела друг на друга в перевернутом положении долгих пять секунд, пока девушка не выпрямилась.

— Кто ты такая?! — не выдержал Нао. —… что я здесь делаю?!!

— Совокупность? — Ланэра чуть ослабила крепежи цепей, позволив крови вновь поступать к пальцам парня. — Интеграция, собирательный образ? Объединение?

— Отвечай мне… — отчаянно бросил юноша. — Где мы? Отвечай… где Хикару..?

— На-о… — протянула Ланэра, обогнув парня и представ перед ним во всей красе своего мрачного образа. — Нао Анвил. Сегодня на завтрак свежее мясо.

С этими словами она направилась к единственному выходу, расположенному в двадцати метрах впереди. Парень молча, словно заколдованный, смотрел ей вслед озлобленным взглядом. Оставив металлическую дверь открытой, тень девушки пропала за ней, но в широкой арке появилась чья-то новая.

Восьмью часами ранее, 3:01, западная часть центрального Токио.

Выплеснув эмоции, юная пара нашла себе укромное, относительно тихое место. Хикару сидела на лавке посреди уютной детской площадки. Нао стоял напротив, играя с протянутой ему ладонью девушки. Дом, где проходила вечеринка, был на другом конце двора и оттуда по-прежнему доносилась музыка.

— Ты выглядишь так, будто танцевала бы ещѐ несколько часов.

— Нееет. — Запротестовала Хикару. — Я очень устала. Правда.

— Ладно. — Нао сел рядом с ней, но всѐ ещѐ «мучил» руку девушки в своих ладонях. — Верю.

— Как нам теперь добраться домой? Я даже до ближайшей станции метро не доберусь. — Она мило вздохнула, пожав плечами. — Всѐ плохо.

— Только не говори, что жалеешь.

— Не то, чтобы...

— Сейчас было обидно. — Нао опустил взгляд.

— Нууу… не нужно.

— Что?

— Обижаться.

— Ладно.

— Я не жалею. — Она улыбалась. — Глупости.

Нао устало уткнулся лбом в плечо зеленоглазки. Смущенная Хикару старалась не шевелиться. Неловкий взгляд смотрел в землю.

— Покатаемся завтра на наземном метро? — с надеждой спросил Нао.

— Мы ведь не слишком далеко от центра? Кажется, здесь недалеко мой дом, но я не ориентируюсь в улицах и проспектах. Знаю только определенные места… станции, остановки.

— Вот как? — парень отстранился. — Ты не ответила.

— Наверно, покатаемся. Но… вечером мой поезд в Киото.

— Когда ты вернешься?

— Не знаю. Через неделю, или две.

Нао не смог скрыть своего расстройства. Хикару осторожно потрепала отвернувшегося парня за плечо. Он повернулся.

— Я, похоже, люблю тебя.

— Что..?

— Наверно, люблю тебя. — Повторил юноша.

— Нет. — Хикару помотала головой. — Я не верю.

— Знаю, что ты думаешь. Во-первых, мы едва знакомы. Во-вторых, я всѐ ещѐ пьян, эта зеленая штука — реально мощная. Но это неважно, если это не мешает мне быть искренним.

— Всѐ равно не верю. — Зеленоглазка виновато улыбалась.

В этот момент между их встретившихся взглядов пролетел кусочек до боли знакомого черного пепла. Подняв головы, они увидели множество других. Напоминая осколки, частички блестели в звездном свете и напоминали черные хлопья снега.

— Этот пепел… — Нао поднялся с лавки, указав на дом, где развлекалась молодежь. — Не может быть… это оттуда!

— Стой. Хватит на сегодня приключений, правда. — Хикару цепко схватила его за рукав.

— Побудь здесь. Я посмотрю и вернусь.

Она отпустила его. Парень, словно мотылек на свет, двинулся в сторону дома с музыкой. Тяжело вздохнув, Хикару побрела вслед за Нао.

Приблизившись, пара увидела несколько черных легковых машин на парковке, которая точно была пустой ещё несколько минут назад. Подальше от стен дома было довольно темно, и юные студенты не сразу заметили биологических кукол в присущей им черной экипировке. Боты ещё не заметили любопытствующую парочку.

—… беги. — Тихо обронил Нао, повернувшись к замершей позади зеленоглазке. —… сейчас.

В этот момент задняя стена дома рухнула от сильного удара изнутри, и Нао застыл в ожидании прямо напротив образовавшейся дыры. Несколько выбежавших в панике молодых людей были мгновенно убиты неизвестной черной материей, вылетевшей следом в форме неподдающихся восприятию длинных объемных линий. Переплетающиеся сгустки мрачной энергии напоминали живой биологический механизм с собственным разумом, в который объединялись его неисчислимые частицы. У погибших студентов не было никаких шансов на выживание против подобного оружия.

— Нейтрализовать всех оставшихся в зоне поражения. — Раздался голос вышедшего из разрушенной стены Комайру: через нейровизор, висящий на его ухе, он передал команду биологическим куклам. — Машины переполнены.

Узнав светловолосого судью-серафима, Нао попятился назад, но столкнулся с Хикару. Девушка сделала непроизвольный шаг назад, но сама пошевелиться не могла. Глубокий шок сковал все тело зеленоглазки. Еѐ опустевший взгляд ни на что не реагировал. В этот момент Нао охватило отчаяние.

— Какое совпадение. — Комайру оказался рядом: просканировав внешность повернувшегося к нему Нао. — Нао Анвил. Я вынужден попросить тебя отойти в сторону для идентификации личности девушки за твоей спиной во избежании недоразумений.

На левой руке Комайру был цифровой прибор, похожий на большие часы. С помощью него судья-серафим мог определить личность любого жителя Токио, зарегистрированного в базе данных. Необходимо было лишь взглянуть на лицо незнакомца, и на появляющемся виртуальном экране высвечивалась вся краткая информация о данном человеке.

Но Нао обратил внимание вовсе не на «большие часы». Парень смотрел правую руку Комайру, охваченную черной материей вплоть по самое плечо. Понимая, что попытка побега приведет к смерти, Нао сделал шаг в сторону, позволив Комайру установить личность Хикару.

— Хикару Аой. — Судья перевел строгий желтый взгляд с виртуального экрана на Нао. — Рекомендую не сопротивляться, если хотите жить.

— Нет… не может быть… — Нао взял Хикару за руку, но та никак не отреагировала. — Мы ничего не сделали! Ты убийца! Ты..!

— Мне плевать, что ты думаешь. — Отрезал судья. — Ты — глупый мальчишка, и у тебя нет ни малейшего представления о том, что здесь на самом деле происходит.

В следующий миг Комайру выбросил руку с черной материей в сторону Нао и еѐ линии исключительного происхождения в миг сократили расстояние до плеча парня, пробив его насквозь. Истошный больной крик заглушила всѐ ещѐ играющая в доме рядом музыка.

Черного пепла становилось всѐ больше: это были останки погибших на самопровозглашенной дискотеке парней и девушек. Подойдя к свалившемуся на колени Нао, Комайру сжал его рану в плече своей человеческой рукой: юноша попытался вырваться, но от боли свалился на холодную землю. Хикару же, стоя в метре от них, по-прежнему не реагировала, глядя в одну точку перед собой.

— К нашему общему сожалению, — судья посмотрел на продолжающего кричать от боли Нао. — Этот мир смогут защитить только убийцы.

8 июня, 11:17, Катацумури.

— Нет, нет, нет… — Нао в ужасе смотрел на увеличивающуюся в арке тень. —

… пожалуйста...

Внутрь вошел большой, в прямом смысле слова, мужчина, который явно следил за своей фигурой: его мышцы рук достигали диаметра двадцати с лишним сантиметров, а ног — ещѐ больше. Широкий торс накрывал белый испачканный в крови фартук на голое тело. В агонии Нао повторял только одно слово, «пожалуйста», не поднимая взгляда на приближающуюся громадину ростом около двух метров.

— Девчонка оказалась слишком худой. — Грубо и недовольно прозвучало прямо над головой трясущегося Нао. — После тебя не так сильно проголодаюсь. Минут на пять дольше… не буду хотеть жрать.

Рассмеявшись с собственной шутки, каннибал заглянул в обезумевшие от страха глаза Нао, которые метались из стороны в сторону в поисках спасения. Несколько сосудов в них лопнули от напряжения. Хрусталики юноши покрылись кровавыми протоками, но он видел отлично, как прежде. Рассудок Нао рвался на части.

— Хикару… Хикару… Хикару...

— Сейчас я освобожу тебя. Люблю, когда они мучаются от неизбежности.

Освободив Нао, каннибал шагнул назад. Парень же продолжал неподвижно сидеть на месте от сковавшего тело страха. Он робко пошевелил рукой, и боль пронзила его плечо от обработанной сквозной раны. Юноша свалился со стула прямо к ногам мужчины, продолжая повторять имя зеленоглазки, словно молитву.

— Заткнись уже.

Схватив парня за волосы, каннибал поднял его перед собой и несильно врезал в солнечное сплетение. Удар казался слабым лишь тому, кто его нанес. Нао начал судорожно задыхаться, ухватившись за руку истязателя, оторвавшую его от пола. Мужчина отшвырнул его в сторону: парень ударился спиной о высокий ржавый столб и не пытался подняться после болезненного падения на пол.

— Не свежее мясо, я не свежее мясо, не свежее мясо..! Не свежее мясо, не свежее мясо, не свежее мясо, не свежее мясо...

Нао инстинктивно пополз прочь от каннибала, который медленно настиг его и наступил на лодыжку. Раздался тихий хруст, но его тут же сменил крик измученного юноши. В очередной раз рассмеявшись, истязатель поднял Нао за раненное плечо и прижал к стене. Свободной рукой он сдавил челюсть парня, заставляя того выть от боли.

— О, я думал ты будешь держаться, как мужик, до последнего. Малой, некоторые бабы бывают крепче тебя. — Каннибал сдавил челюсть крепче, и она хрустнула. —… обожаю этот звук.

Свалившись на пол, Нао схватился за свой подбородок. От боли начала раскалываться голова. Нао жался к стене и старался не смотреть на каннибала.

— Хика… у… — с трудом протянул он, не справляясь с ежесекундными волнами дрожи в теле. — Х… ка… ру… ка… ру...

— Ох, ты опять за своѐ...

Перед глазами Нао стали мелькать образы запомнившегося ему в электричке кошмара. Парень помнил кровавые лужи, разорванные на части тела, крики, которые вновь начали заполнять его держащийся на тонких нитях рассудок, помнил металлический черный пепел. Уползая от истязателя, Нао обессилел и прекратил бесполезное занятие. Тень подошедшего каннибала снова угрожающе упала на юношу.

«Так я и думал, Нао». — Ворвался в мысли парня незнакомый ему голос Алкейра. — «Что такое боль?».

«Очень смешно. Ты так резко выдернул меня к себе, что я едва не свалилась» — прозвучало ласковым голосом Хикару.

«Биологический закон правосудия...» — теперь это была Элли. — «Если не скажешь, буду считать, что ты это выдумал». «Нет ничего необычного в том, что девушка нравится парню». «Кажется, ты так сказал?».

Голоса оборвались, но лишь на миг.

«Нао, ты молодец! Неважно, что нейросеть не приняла тебя. Ты сделал всѐ, что от тебя зависело и получил высший балл». — Вмешалась в общий поток похвала матери. — «Ничего, если ты проучишься дольше, зато я смогу быть рядом, и ты никуда не денешься». «Я люблю тебя, Нао».

— И я люблю тебя, мама… — тяжело обронил юноша.

— Ха-ха! — каннибал почесал большой подбородок. — Почти все, кого я съел, звали свою мать. А съел я достаточно. Но ты додумался позвать еѐ только сейчас… кажется, она не самая лучшая мать, а?

«Но я всѐ равно...». — В мысли Нао вернулась Элли. — «… не хочу, чтобы ты влюбился в другую».

В этот момент каннибал поднял Нао на ноги, держа за шиворот, прижал к стене и нанес последний удар по лицу.

Пространство вокруг потускнело. Всё произошло в один короткий миг: вырвавшаяся из глубокого человеческого естества Нао черная материя врезалась в грудь мужчины. Десятки её тонких извивающихся линий собрались в одну, сформировав подобие крюка, который подцепил ублюдка, оторвал от пола и отшвырнул в соседнюю стену. Следом мрачная и кажущаяся живой энергия нанесла ещё несколько калечащих ударов по рукам и ногам каннибала.

Нао едва ли устоял на подкосившихся ногах. Истощенный и израненный, он смотрел на орущего от боли каннибала через кровавую пелену в глазах. Черная материя струилась из всех полученных Нао ран, сорвав перевязку на плече. На лице парня появилась больная улыбка. Сам юноша не понимал, что происходит: он заплакал, но уже не от страха.

Охваченный энергией самого сакрального безумия, Нао чувствовал нарастающую в нем ярость обиды. Ощутив приток сил, защищенный загадочной черной энергией, парень запрыгнул на ослабевшего каннибала. Ухватившись за голову врага, юноша надавил на его глазницы пальцами, что было сил.

— Сдохни, сдохни! Аа..!

Неловким движением пальцев Нао вырвал правый глаз каннибала. Войдя в раж, дрожащей рукой он со второй попытки засунул зрительный орган в открытый от крика рот извращенца. Схватив его челюсть двумя руками, Нао сжал её, убедившись, что глаз был проглочен. Каннибал свалился на колени, а Нао болезненно слетел с него лицом вниз.

Юноша поднялся спустя несколько секунд. Черная материя постепенно возвращалась туда же, откуда и явилась, впитываясь в раны Нао. Боль не донимала так, как раньше, и стала ему привычной. Прихрамывая, он прошел мимо ещѐ живого каннибала: живучая тварь, но от полученных ран и увечий извращенец не мог подняться на ноги и почти ничего не видел, осыпая ругательствами одолевшую его добычу.

Нао добрел до металлической двери, и та открылась прямо перед его носом. В темном коридоре юноша увидел Ланэру. Девушка отступила назад, пропуская парня выйти к ней.

— Хикару… — слѐзно обронил Нао.

Свалившись в объятья поймавшей его Ланэры, парень ощущал, как боль и безумие отступали.

—… и закатами… — успокаивающе напела девушка. —… время падало… тишиной больной… — она прильнула к левому уху парня. —… это не со мной...

Слушая разрезающий тишину плач, Ланэра обняла Нао, как кого-то самого близкого и родного для неѐ.

—… это не со мной. — Повторила она.

Отстранившись, девушка обогнула юношу и вошла внутрь камеры. Удивительно живучий каннибал смог подняться на ноги. Он едва стоял, опираясь на стену и пошатываясь.

Нао выглянул из-за спины Ланэры. Поток неизвестной и невероятно красивой кровавой материи, возникшей вокруг девушки, набросился на недобитого ублюдка, буквально сожрав его за секунду вместе с костями.

— Сегодня на завтрак свежее мясо. — Ланэра развернулась к Нао. — В камере напротив. Забирай. Уходи. Позову в гости? На обед или ужин? Лифт там. — Она вытянула руку влево. — Будь осторожен, не рискуй. Не умирай.

Ещѐ несколько долгих секунд девушка молча смотрела на него, а он на неё. Нао не понимал ни единого её слова. Он ничего не понимал. Рассудок мутнел, и доверять он мог только своим эмоциям, а те подсказывали, что странная Ланэра, бросившая его на растерзание, как будто и не желала ему зла.

— Хикару… Нао посмотрел на дверь камеры напротив.

Ланэра отошла в сторону, и парень подошел к металлической двери. Он уже практически не хромал. Раны болели значительно меньше, но парень даже не думал об этом сейчас. Потянув тяжелую дверь за ручку, он вошел внутрь.

Впереди, на таком же стуле, к какому приковали Нао, неподвижно сидела Хикару. Девушка не была прикована и умиротворенно спала: первым делом парень проверил её пульс.

От радости Нао упал на колени и крепко обнял еѐ нежные ноги. Остатки страха продолжали вызывать легкую дрожь. Просидев так около минуты, юноша поднялся. Набравшись твердости, он осторожно взял зеленоглазку на руки и вынѐс из холодной камеры, свернув к лифту, как и указала Ланэра. А самой таинственной девушки уже не было в мрачном коридоре одного из подземных уровней Катацумури.

В эти минуты Арнхалль и Аканэ нашли старую канализационную шахту, вход в которую был забетонирован. Спереди на пару ложилась тень от задней стены пятиэтажного здания Катацумури, а за их спинами начиналась одна из рек Токио, Сумида, вода в которой была кристально чистой. Здесь редко появлялись люди, и этот день был не исключением: даже неподалеку не было ни души.

Поверх обычной одежды парень и девушка накинули специальные изолирующие костюмы, черные и непрозрачные. На лицах были темные кислородные маски, которые обожала Аканэ. Завязав длинные волосы в хвост, Арнхалль одел капюшон вслед за спутницей и вынес бетонную преграду с помощью потока черной материи. Грохот мог привлечь чьѐ-нибудь внимание, и теперь счет был на секунды. Пара побежала по круглой, давно заброшенной водосточной трубе. Отключенная канализация была единственным способом попробовать попасть в непреступное здание тюрьмы незамеченными.

11:54, Катацумури, сердце тюрьмы.

Окруженная обилием тонких экранов Ланэра стояла в центре большой темной комнаты и выборочно наблюдала бесцветные картинки с внутренних видеокамер тюрьмы. На некоторых периодически мелькал Нао, бредущий к лифту вместе с Хикару на руках. Ланэра, казалось, выполняет некий алгоритм, таким образом контролируя всѐ происходящее в Катацумури.

— Он мой. — Заявила она уверенно, не оборачиваясь на звуки затихших сзади шагов. — У тебя есть девчонка, Неро-Неро. Привет. Добро пожаловать? Не звала тебя в гости. Звала? Не помню.

— Твоя синхронизация слишком фрагментирована. — Прозвучал томный мужской голос. — Тебя это устраивает?

— Желание, выбор, неизбежность. — В темпе перебрала Ланэра. — Отыскала, вывела, вскрыла. У мальчика, юноши, у него внутри, неопределенно, вероятно, возможно. Необычный Геном Вины. Вариант для ещё одного судьи, карателя, хранителя порядка.

— Отто был прав. Экспериментируя над детьми, он добился результатов. Все выжившие обладали Геномом Вины. Они отличаются от обычных преступников, поэтому Отто хотел, чтобы они стали судьями-серафимами. Отто хотел создать благодаря им идеальный порядок, которым будем руководить мы, ретрансляторы опытного сознания человечества. Есть ещѐ один факт: 95% закоренелых убийц, насильников и прочих извращенных умов, заточенных в Катацумури, лишены Генома Вины, почему их души никогда не обратятся в металлический пепел. Возможно, в таком случае, они исчезнут из этого мира навсегда.

— Они мне теперь, сейчас, больше не нужны. — Ответила Ланэра, спрогнозировав вопрос Неро.

Девушка не оборачивалась. На возникшем перед еѐ лицом виртуальном экране она отметила три первых подземных этажа Катацумури: H, A и S. Не горела лишь кнопка последнего, R. Следующим нажатием по сенсору Ланэра открыла двери всех камер на выбранных этажах. Игнорируя прямую трансляцию начинающегося ада, она развернулась к гостю.

Яркие, кровавого цвета глаза Неро светились в полумраке. На уголках губ были наложены аккуратные маленькие швы, не позволяющие ему улыбаться. К ним стремились несколько произвольно уложенных чистых белых локонов: они были мягкими и не разваливались при движении, что было не совсем обычно. Волосы были не слишком густыми, но из-под них едва ли выглядывали кончики ушей, и не слишком длинными, опускаясь чуть ниже скул. Пробор неравномерно разделял его челку, и она также послушно держалась за краями его темных бровей. На бледном лице не было следов от щетины, хотя Неро явно не был юнцом. Но и сказать, сколько ему лет, было тяжело.

На плотно сложенное худое тело была накинута обычная черная водолазка с широким горлом. Из-под него на шее парня выглядывали кусочки иероглифов-татуировок из кровавой материи, частицы которой скоротечно перемещались в ограниченном пространстве загадочных нательных рисунков. Подобные тату были и на внешних сторонах ладоней Неро, создавая впечатление, что их законченный образ можно увидеть на его голом торсе. Неопрятно оборванные выше колен черные джинсы позволяли видеть необычные раны на ногах, которые не заживали.

Неро выглядел намного специфичнее Ланэры, но девушка всѐ же была эффектней. Он был похож на современного мученика, символизируя пережитые человеческой цивилизацией страдания. Ежесекундно перерождающаяся в его глазах боль никогда не покидала взгляд.

— Ты останешься здесь? — Неро смотрел в глаза Ланэры.

— Да. — Сразу ответила девушка.

— Тебя держит что-то ещѐ?

— Остались дела, занятия, работа. Процессы.

— Тогда вызови кого-нибудь из судей, Ланэра. Пусть разберутся здесь.

11:59, нескольки минутами позже.

Добравшись до лифта, Нао услышал вдалеке темного коридора топот и крики. Не раздумывая, парень быстро нажал кнопку вызова, не обратив внимание на то, что она уже активирована кем-то другим. Он прижался к раздвижным металлическим дверям.

Поврежденная каннибалом нога теперь совсем не болела, как и остальные раны, зажившие с ненормальной для человеческого организма регенерацией. Но сейчас он не думал даже о том, как ему удается держать Хикару на руках и почти не уставать: на освещенную часть коридора выбежала группа неистовствующих от освобождения заключенных.

Бегущая от них женщина была настигнута и жестоко убита прямо на глазах Нао, а её труп остался растоптан под ногами толпы. Хоть она и была такой же убийцей, а может, ещё хуже, чем те, кто буквально разорвал её тело на куски, зрелище было не из приятных.

— Нет, нет, нет… — Нао закрыл глаза от страха. — Не свежее мясо не свежее мясо...

Двери лифта двинулись. Парень спешно занес Хикару внутрь. Уложив еѐ на пол, он быстро изучил панель управления и ударил по самой верхней кнопке с изображением единицы несколько раз. Следом он попытался поторопить непослушные двери закрыться, но автоматический механизм был не преклонен.

Неожиданно свалившийся у лифта лысый мужчина схватил Нао за ногу и попытался по ней заползти внутрь, но парень врезал ему подошвой по лицу, и тот отвалил. Застрявшую руку преступника зажало между дверей. Её оторвало по локоть, прокатив несчастного к трехметровому потолку. Толкнув от себя валяющуюся рядом конечность ногой, Нао робко отполз ко всё ещё крепко спящей Хикару.

Прошло около тридцати секунд. Поднявшись на первый этаж Катацумури, где располагался основной выход, Нао поднял Хикару на руки и медленно двинулся по освещаемому через стеклянный потолок холлу. Изнутри Катацумури также напоминала большой панцирь улитки: никаких этажей — лишь стеклянный потолок на уровне пятого этажа, через который на юную пару и падало естественное освещение — солнечные лучи.

Нао сразу заприметил единственные двери на этаже и двигался к ним. Всё ближе и ближе, и, наконец, он услышал, как эти двери разъехались в разные стороны, а затем и увидел. Юноша остановился, не зная, чего ожидать. Он прижал Хикару сильнее к себе.

Снаружи был приятный солнечный денек. Это было видно за спиной вошедшего Алкейра.

— Ты не вернешь нас обратно. — Угрожающе бросил Нао. — Уйди с дороги.

Алкейр сделал несколько шагов им навстречу. Нао не поднимал глаз. Но Алкейр прекрасно видел, как по щекам юноши, ручьем, но тихо стекают слезы.

— Уйди с дороги. — Насколько мог, грозно, стиснув зубы, повторил Нао.

— Мне жаль, что это случилось с вами. — Сказал Алкейр.

Нао резко поднял взгляд. Под его глазами образовались обширные синяки. Впервые услышав голос Алкейра, Нао судорожно усмехнулся. Алкейр же молча отошел в сторону, пропуская юношу к выходу.

— Мне жаль, что первым вас нашел Комайру, а не я.

Нао замер в солнечном свете арки главного входа Катацумури. Он оглянулся на мгновение, показав Алкейру свою истощенную улыбку, а затем медленно побрел прочь, на свежий воздух.

Оказавшись снаружи, Нао увидел, что сюда уже прибыл отряд биологических кукол, а также несколько машин первой помощи. На его губах оставалась ненормальная улыбка, и, от усталости, он свалился под ноги встретившей его Хистории.

Алкейр прошел к отчалившему вниз лифту, который вызвали преступники с уровня H, устроив настоящую бойню за места. Судья терпеливо ждал, пока металлическая кабина вновь поднимется наверх.

Синеволосый снял пиджак, а затем протянул дрожащую от напряжения руку перед собой. В искаженном пространстве из частиц черной материи возник клинок, тонкое лезвие которого отливало кровавым цветом. Парень крепко сжимал рукоять оружия, которое казалось живым.

Лифт прибыл, и его двери разъехались. Алкейр увидел уродливые окровавленные лица преступников, один из которых уже оказался мертв. Судья терпеливо стоял на месте, ожидая, пока эти люди начнут выходить из кабины. Но долго ждать не пришлось.

— Свет! Это сраный свет! Как же светло..! Ещё чуть-чуть!

Собираясь пробиться на свободу, окрыленные этой идеей заключенные бросились на Алкейра. Одно из двух тел, оказавшихся на полу моментально, лишилось головы, а второе судья разрубил от предплечья до живота резким ударом. Алкейр ловко укрывал себя от брызг крови пиджаком, затем приговорив к мгновенной смерти ещё троих, желавших ещё раз узреть настоящий солнечный свет. От увиденного, последний из преступников в ужасе забился в угол металлической кабины, бормочя что-то себе под нос.

В этот момент лифт вызвал кто-то снизу. Алкейр быстро вошел в кабину, ударил заключенного клинком в грудь и вышвырнул наружу его обмякший труп. Затем он проделал то же самое с трупом того, кого преступники прикончили по пути наверх, успев до момента, как двери окровавленной кабины сомкнулись.

12:07, уровень S.

Канализационные тоннели привели Арнхалля и Аканэ на S-уровень Катацумури. Проломив ещё одну стену, парочка оказалась в коридоре, который был существенно шире, чем на A и H-уровнях, но был практически лишен освещения.

В открытых металлических камерах на полу валялись цепи из черной матери: сама субстанция вырывалась из-под их сияющей облицовки. Цепи валялись рядом с железными койками, на которых не было никаких постельных принадлежностей, как и тех, для кого они предназначались.

В коридоре стояла подозрительная тишина. Лишь шаги Арнхалля и Аканэ разбавляли еѐ, но продлилось мнимое одиночество пары недолго. Едва Арнхалль ощутил чужое присутствие, сверху в него врезался поток переплетенных линий черной материи.

Испытав телесный шок, парень устоял на ногах, но слева в его груди появилась сквозная дыра размером с женский кулак. Мрачная энергия покинула рану Арнхалля, словно лезвие перезаряжающейся ловушки, но парень быстро сориентировался и успел заслонить Аканэ от ещѐ одного удара: два потока черных материй столкнулись. Цвет объемных линий первого был намного глубже, и он принадлежал Арнхаллю, а второй — спрыгнувшему с потолка неизвестному.

— Какого хрена? Вы кто такие? Ты почему не подох?! — сердито крикнул незнакомец, отлетев назад после контратаки Арнхалля. — Кх… такие мелкие, а уже изуродованы, как я, этой скверной? Что же вы натворили?

— Слишком много вопросов. — Отрезал Арнхалль.

Сквозная рана парня затянулась черной материей и спустя пару секунд ткани организма полностью регенерировали. Оставив Аканэ за спиной, парень рванул на врага.

Двухметровый мужчина был не слишком толстым, но далеко не хлыщем. Он был похож на настоящую жертву экспериментов: его руки, правую ногу, часть торса и верхнюю часть головы покрыла черная материя, и это выглядело по-настоящему жутко. Казалось, мрачная энергия пожирает его заживо, но при этом он оставался в сознании и мог частично ей управлять. Однако это не помогло ему в противостоянии с Арнхаллем.

Парень оказался быстрее и сильнее. Врезавшись в ледяную стену коридора, израненный мутант ещѐ стоял на ногах, но силы покидали его уродливое тело. Витающие вокруг Арнхалля черные линии собирались нанести последний удар.

— Парень, постой… стой..! — затараторил израненный.

— У тебя десять секунд. — Позволил Арнхалль.

— Эта сучка заставляла нас! Она заставляла нас жрать эту мерзость… многие не выдержали. Я слышал их крики! Это безумие! Они все сдохли нечеловеческой смертью! Ты ведь тоже отсюда, тебя ведь тоже выпустили! Но ты, ты какой-то другой… — мужчина с надеждой посмотрел в лазурные глаза Арнхалля, полные леденящего холода. — Давай найдем еѐ и отомстим, я всѐ равно сдохну! Эта скверна жрет меня… я чувствую. Это моя последняя воля!

— Время.

— Постой. Арнхалль. — Вмешалась Аканэ. — Ты. Ты говоришь. О ком ты говоришь?

— Эта ненормальная… с охреневшей прической. — Мужчина посмотрел на Аканэ, ничуть не брезгующую его видом. — А может… может, вы сможете помочь мне? Я хочу вернуть своё тело… я осознал, я всѐ осознал! Я больше не буду никого убивать! Спасите, спасите меня от этой черни..!

— Больше не знаешь? Похоже, ты больше ничего не знаешь. — Девушка проигнорировала просьбу израненного. — Катацумури, всё-таки. Всё-таки не пустует. Эксперименты папы. Кто-то продолжает. Эксперименты папы.

— Ты закончила? — вежливо спросил Арнхалль.

— Да. Пойдем искать. Искать Оддвара.

— Нет, стойте! Стойте! — закричал мужчина, сделав резкий шаг вперед, но линии черной материи Эншента тут же прибили его обратно к стенке. — Кх...

— Мы пришли не отсюда. — В своей хладнокровной манере заявил Арнхалль. — Тебе нас не переубедить. Ты был убийцей, а значит я исполню свой долг судьи-серафима.

— Нет! Я хочу жить..!!! Я...

Его речь оборвалась. Несколько подконтрольных Арнхаллю черных линий разделились на десятки тонких и нанесли мутанту несколько сотен несовместимых с жизнью ран. Исдав слѐзный всхлип, он скончался на месте. Пожирающая его мрачная энергия стала поглощать бездыханно свалившееся на пол тело

— Когда они умирают… — Арнхалль печально наблюдал процесс разложения трупа на маленькие черные хлопья. —… это напоминает мне процесс утилизации мусора.

— Жестоко. — Сформальничала Аканэ.

12:09, уровень H.

Лифт остановился на уровне H. Двери начали открываться. Алкейр держал свой клинок из черной материи наготове, ожидая встречи с очередными преступниками. Но снаружи не оказалось никаких заключенных.

Напротив металлической кабины стоял странный беловолосый парень, вокруг которого беспорядочно летало с десяток частичек черного пепла, оставшиеся от того, кто был жив ещѐ несколько минут назад. Строгий малиновый взгляд Алкейра дрогнул впервые за долгое время. Неро неотрывно смотрел в глаза синеволосого судьи. В них ретранслятор увидел массу переплетенных в моменте эмоций.

— Ты..?………… это… ты..?

Неро молчал. Он явно не узнавал Алкейра. Но стеклянные глаза Алкейра кричали ему: «это ты! Это ты..!», словно они уже встречались.

Идеально скрывая своѐ внутреннее состояние до этой секунды, Алкейр был на грани. Сделав шаг из лифта, он замер и не мог оторвать своего взгляда от до боли знакомого лица. Трагедия в Саппоро предстала перед глазами.

— Как ты..? Ты…… Александр? Это ты… — глаза Алкейра намокли. — Ты… жив… Александр? Это ведь ты..?

Неро холодно отвел взгляд. Ничего не ответив, беловолосый прошел мимо Алкейра так, как будто последнего здесь вовсе не было. Алкейр робко развернулся вслед за ним. Теперь оба парня были ровно в противоположном положении от начала встречи. Неро нажал кнопку виртуальной панели и двери лифта начали закрываться.

— Постой… эй… не игнорируй меня..! Куда ты… стой...

Для Алкейра эти секунды были самыми длинными за последние два года. Разбитый взгляд синеволосого вновь встретился с кровавым взглядом Неро. Алкейр всѐ ещѐ не мог поверить в то, кого видит перед собой, и это сводило его с ума. Эмоции сменялись одна за другой и разрывали парня изнутри. Глубокое одиночество, поселившееся в нѐм после трагедии в Саппоро, наконец, попыталось выйти на свободу. Проѐм между смыкающимися дверьми становился всѐ меньше.

— Мы же уничтожили зло… мы с тобой покончили с Отто! Что с тобой произошло?! Что с тобой сделали?! Ответь мне!

Неро не понимал ни слова. Кровавый взгляд был стабилен и до последнего был устремлен в глаза Алкейра. Секунда. Двери закрылись.

— Мы уничтожили его..! — тихая внутренняя скорбь Алкейра переросла в гнев, а секундой позже — в отчаяние. — Мы ведь победили зло… мы покончили с Отто и его миром! Почему… почему же… — Алкейр прижался к металлическим дверям дрожащими руками. —… этот мир всѐ равно наступил...?

12:16, уровень A.

Двойные металлические двери погнулись. Мощная преграда лопнула от давления, расплющив ожидающего за ней преступника. Линии черной материи прорвались в коридор.

Арнхалль пролез через образовавшуюся дыру первым. Не став терять времени в ожидании лифта, вместе с Аканэ они нашли лестницу, соединяющую S, A и H подземные этажи Катацумури и пара покинула S-уровень. Оказавшись на уровне A, откуда Нао спасся вместе с Хикару, Арнхалль и Аканэ принялись исследовать длинный узкий коридор, в котором было около двухсот больших камер и куча трупов самых разных вариаций.

Шанс найти здесь Оддвара уменьшался с каждой секундой. Немногочисленные преступники в основной массе не обладали Геномом Вины: они были обычными людьми, если так можно было бы назвать самых жестоких садистов, отобранных Ланэрой для своих экспериментов. Осознавая свои деяния, эти заключенные имели вполне конкретную цель — получение удовольствия от истязания других и прекрасно разбирались в своей сути. Ярким примером такого типа заключенных был каннибал, издевавшийся над Нао.

— Нет. — Расстроено обронила Аканэ. — Оддвара здесь нет.

— Почему они на свободе? Тут что-то было. Это… странно. — Сказал Арнхалль.

По пути Арнхалль убил немногих заключенных, что выжили в процессе естественного отбора после того, как Ланэра открыла их камеры. Многие из них в своих извращенных фантазиях мечтали хотя бы прикоснуться к Аканэ, но ни одному из них Арнхалль не позволил даже заговорить с ней.

— Они не обращаются в пепел. — Заметил Арнхалль.

— Верно. Только некоторые. Некоторые — обращаются. Редкие. — Спокойно протянула Аканэ. — Редкие экземпляры.

Зачистив A-уровень, пара пришла в тупик. Лестница была в другом конце коридора, а лифт — примерно на полпути. В этот раз Арнхалль выбрал второй вариант.

12:18, уровень H.

Алкейр думал о встретившемся ему Неро. Лицо беловолосого стояло перед глазами, и судья даже позволил нескольким бродящим здесь заключенным приблизиться к себе. В руках Алкейра уже не было клинка из загадочной черной материи: синеволосый крепко сжимал рукоять серебрянного пистолета, которым охотно пользовался при случае.

Заключенных на уровне H было намного больше, чем на уровне S, как и камер: их было около пятисот. Здесь не было тех, кто совершил убийство по неосторожности. Здесь Ланэра держала неуравновешенные личности, но в отличии от реальных садистов, большинство из них насиловали и убивали других, не осознавая причин и своей внутренней сути. Неудивительно, что именно таких людей в Катацумури оказалось больше всего.

Некоторые заключенные предпочли остаться в своих камерах. Такого жестокого отбора по рангу силы, в отличии от уровня S, здесь не было. Многие заключенные пытались спрятаться, а желание выжить было для них первоначальной потребностью.

Ловко выломав очередному напавшему руку, Алкейр застрелил его, как уже семерых прежде, потратив исключительно по одной пуле на каждого. Разной громкости выстрелы были слышны по всему коридору, но вскоре пространство наполнилось леденящими душу криками: освобожденный Оддвар карал ненавистных им нарушителей закона человеческого общества своей ужасающей огромной рукой из черной материи.

— Грязь. Мусор. Мусор. Грязь. — Пришлось на каждый удар по очередной его жертве. — Ничтожества. Бегите. Вам отсюда не выбраться. Биологическое правосудие истребит вас всех.

Охваченный агонией Оддвар остановился, разглядев вышедшего из темноты Алкейра. Оддвар выдохнул весь свой негатив. Яростный взгляд успокоился.

— Пойдем отсюда. — протянул Алкейр.

— Это ты открыл камеры?

— Нет. Поступило сообщение, что в Катацумури произошел сбой нейросети. Преступники оказались на свободе, я прибыл, чтобы их ликвидировать.

— Сбой нейросети? — брови Оддвара уехали на лоб. — Неужели она сама это сделала...

— Она?

— Еѐ зовут Ланэра. Похоже, она управляет Катацумури. Чертов Комайру подчиняется ей. Кто-то сверху водит нас за нос.

— Что ей от тебя было нужно?

— Не знаю. Она… не очень понятно выражалась. И она не совсем обычная.

— Ладно. — Алкейр указал в сторону лифта. — Давай выбираться.

— Ты здесь не один, правда?

— Хистория снаружи. Арнхалль предупредил, что попытается тебя вызволить. Скорее всего, они с Аканэ на нижних уровнях. Пробрались сюда через заброшенный водосток.

— Аканэ? — Оддвар недовольно вздохнул. — О чем эти идиоты думали? Ох, ладно. Я соскучился по ней. Наверно, она тоже соскучилась по мне.

— Здесь нет связи. Я не могу сообщить им, что нашел тебя.

— Идѐм. Они выберутся. Арнхалль еѐ защитит. — Оддвар победно улыбался. — А если не он, то она сама себя защитит.

12:27, уровень H.

Двери лифта начали раздвигаться. Из металлической кабины на Алкейра и Оддвара смотрели изумленные Арнхалль и Аканэ.

Девушка сделала пару резких шагов и крепко обняла Оддвара, не брезгуя его окровавленной одеждой. Оддвар же бесцеремонно отодвинул маску, закрывающую губы Аканэ и поцеловал девушку. Отстранившись, она посмотрела на своего возлюбленного. Каштановая краска сошла с нескольких тонких локонов Оддвара, обнажив их настоящий, незаурядно белый цвет.

— Покрасить. Придется снова покрасить. — Заявила Аканэ.

— Да. — Ответил тот. — Давайте убираться отсюда.

Едва они все вместе собрались вернуться в кабину лифта, как в коридоре прозвучал четкий голос:

— Он мой. — Заявила Ланэра. — Оддвар принадлежит мне.

Её кровавая радужная оболочка глаз светилась в полумраке. Ланэра подошла ближе, оказавшись на свету, открывая свой необычный образ гостям.

— Мой. Оддвар мой. — Отрезала Аканэ. — Тебе его не забрать.

— Приглашу… на день рождение? В гости? На завтрак, обед, ужин. — Стала подбирать варианты Ланэра в стиле компьютерного диалекта, задумчиво прислонив палец к уголку черных губ. — Нашла, обнаружила, получила. То, что хотела, искала, желала. Оддвар Юкай принадлежит мне. На свободе, в заточении, мертвый, убитый, погибший, спящий, бодрствующий, живой.

— Не позволю. — Аканэ нахмурилась. — Я не позволю...

— Тише. — Вмешался Оддвар. — Она, похоже, нас отпускает.

— Ты понимаешь еѐ? — недоумевал Арнхалль.

— Уходите, покидайте, оставляйте. — Подтвердила Ланэра, разулыбавшись. — Не страдайте, не стоните, не рыдайте.

Алкейр неотрывно разглядывал Ланэру. Он думал, что она напоминает ему того беловолосово парня, которого он встретил ранее. Своей исключительностью? Между ними было какое-то сходство, но нет, не только внешнее. Их ауры, само пространство рядом с этими людьми, если их можно было так назвать, казалось, становится другим, словно они привносят в общую реальность нечто своё, из самого естества.

— Оддвар Юкай принадлежит мне. — В третий раз повторила Ланэра, но теперь еѐ компьютерный диалект стал похож на человеческую речь. — И я приглашу его к себе, когда мне это потребуется. И я заберу его к себе, когда он будет мне нужен. И я… приду к нему сама, если в этом будет острая необходимость.

— Похоже, у тебя появилась соперница. — Пошутил Оддвар, словив недовольный взгляд Аканэ. — Это… проблема.

Алкейр сделал шаг вперед:

— Ты знаешь, что за беловолосый парень был здесь? — спросил он.

— Встретил, познакомился, увидел Неро-Неро? — Ланэра развела руками. — Много, много боли, страданий, мучений. Больше, больше, чем сейчас, теперь, сегодня… в твоих глазах.

Алкейр нахмурился.

— С ней явно что-то не так. Кто она вообще такая? — шепотом обронил Арнхалль.

— Уходим. — Строго бросила Аканэ. — Уходим отсюда.

Когда лифт с гостями отбыл наверх, Ланэра осталась стоять на том же месте. Из темноты, украдкой, к ней шел один из заключенных. Завидев девушку, худой, напуганный до смерти мужчина в возрасте заулыбался.

— Хочу… хочу… — начал бормотать он. —… сейчас я… я...

— Хочешь поиграть со мной? — протянула Ланэра ласковым, естественным голосом, но от неожиданности мужчина попятился назад. — Хочешь меня? Хочешь заняться со мной сексом?

— Х… хочу! Я хочу! Никуда ты не денешься от меня! — завелся преступник и схватил девушку за шею. — Таких красивых у меня ещѐ не было..!

Кровь брызнула на черный корсет Ланэры. Хватка набросившегося ослабла. Одна элегантная линия кровавой материи прорезала себе путь меж ребер мужчины. Ланэра демонстративно медленно придвинулась к его трясущемуся лицу. Разглядывая серые глаза стоящего перед ней на коленях извращенца, девушка видела в них отражение своих.

— Сегодня на обед свежее мясо.