XX. Внутренний мир семьи Курай.

Я мечтал разглядеть

весь кошмар человечества

весь кошмар… душевного пласта людей.

Я отдал инструменты тебе

скажи, где же мы

оказались

теперь?

11:37, Воздушный Пласт, северный сектор.

Куран поднялся на ноги. Ещё несколько секунд он смотрел на кровавое пятно на полу и мелкие металлические осколки пепла, оставшиеся от убитой и поглощенной им Солитьюд. За спиной снова раздался истерический полушепот Маны:

— Зеро! Какого дьявола ты молчишь?! Что нам делать?! — розововолосая девушка в камере нервно и безрезультатно дергала прочные прутья решетки. — Это ведь твой дружок! Разберись с ним!

Но Зеро молчал, смиренно ожидая того, что будет дальше.

Александр сделал шаг в сторону камер, затем ещё один. Словно преодолевая сугробы, Куран сделал ещё несколько тяжелых шагов, а затем неожиданно ускорился.

В считанный миг он оказался лицом к лицу с Маной по разные стороны решеток. Александр просунул свою руку между прутьями и схватил девушку за горло. Он бесцеремонно грубо притянул её к себе и прижал к решетке с обратной стороны, заглянув в кроваво-розовые глаза, едва не касаясь её носа своим.

— Ты мне не нужна. Ты впитала одни из самых опасных проявлений человечества. У тебя нет силы, нет воли.

Он сжимал её горло крепче. Это лишало ретранслятора возможности ответить. Глаза Маны были широко открыты, и они наливались страхом и разочарованием. И слезами.

— Твоё естество — энтропия. Ты будешь саморазрушаться, но никогда не умрешь. А с меня… довольно саморазрушения.

Куран оттолкнул её от себя, и от резкости Мана упала на пол посреди своей камеры.

— И у неё ведь тоже есть исходный код… — проявила жалость Астеа, глядя, как Мана безвольно сидит на полу, не поднимая глаз. — Интересно, кем она была до того, как стала ретранслятором?

На этот вопрос не было ответа.

Куран подошел к камере Зеро. Их взгляды снова встретились.

— Почему ты убил Солитьюд?

— Мне пришлось. — Спокойно ответил Куран. — Ты готов идти?

— Что тебе нужно?

— Освободить человечество.

— Освободить от ретрансляторов? Тогда почему бы тебе и меня не прикончить, пока я в клетке?

— Мне мешает затухающий в моем сердце оптимизм.

— Как глупо… — с нотками презрения протянул Зеро. — Но, если ты этого хочешь, я готов идти.

Реальность вокруг Александра стала меняться. Воздух стал ещё холоднее и чище, под ногами появилась трава, покрытая инеем. В его глазах отразился мрак, посреди которого стоял Зеро.

Внутренний мир Курана распространился на несколько метров вокруг владельца, попав внутрь камеры. Решетка из черной материи в буквальном смысле рассыпалась на металлический пепел. Теперь между парнями не было преград.

— Эта реальность погибнет уже через несколько лет. — Заявил Александр. — Своими действиями ретрансляторы приведут человечество к гибели, сами того не понимая. Нужно координировать их усилия, если мы хотим сохранить человечество. Сама жизнь изменится и вернуть всё в прежнее русло станет невозможно. Во всем общем мире останется несколько бессмертных индивидуальностей, вроде меня и тебя. А затем… внешняя сторона реальности поглотит всё.

— Почему ты так уверен в своих словах? — Хмурился Зеро.

— Я… видел, что происходит на материке.

— Прости. — Вмешалась Астеа. — Ты не помнишь меня, Зеро. Но может, ты… помнишь, как ты погиб?

— Как я… погиб? — переспросил беловолосый. — Нет. Я не помню. Даже не помню, как оказался здесь.

— Ничего. — Наивно улыбалась Астеа. — Это можно исправить. Нужно лишь найти твою сестру...

— Сестру? — Зеро провел пальцами по лбу, освобождая его от свалившейся на нос челки.

— Ах… ты и Аканэ не помнишь.

— Идем. — Прервал их Куран. — Нужно найти её.

— Не бросай меня, Зеро… — раздался жалостливый голос Маны из соседней камеры: ретранслятор подползла к прутьям и протянула сквозь них руку. — Мы… так долго были вместе.

Александр отошел в сторону, и Зеро вышел из своей камеры. Однако беловолосый даже не посмотрел в сторону Маны.

— Куда же ты..? — шептала ретранслятор, глядя вслед удаляющимся парням.

Мана продолжала тянуться за Астеей, глядя на её длинные, по пояс, пока ещё шелковые черные волосы. В некоторых местах пряди прародительницы металлической болезни побелели, словно с них сошла краска. Постепенно, белых локонов становилось всё больше и больше.

Астеа робко помахала Мане рукой на прощание.

— Какая ты странная… — Тяжело протянула шепотом ретранслятор. — Но всё равно… прикончу тебя.

Куран уверенно пересек границу северного сектора. Двери за спинами подошедших следом Астеи и Зеро сомкнулись, а черная материя покрыла их металлический блеск.

Александр смотрел вперед, через светлый пустеющий коридор. Коридор, что вел в просторный зал со множеством развилок.

— Идем. Хочу поскорее увидеть солнечный свет. — Заявил Зеро.

Астеа погладила его по плечу.

— Ты и правда провел много времени… в этом жутком месте.

— Да. — Зеро томно улыбнулся, глянув на девушку. — Кажется, очень долго.

Куран двинулся дальше. Его взгляд был сосредоточен, он слышал чьи-то шаги вдалеке, множество ног. Это были жители Воздушного пласта, разбредающие по своим делам.

Когда Александр вышел в зал, он обратил внимание, как гражданские, словно околдованные, не могли оторвать глаз от вновь прибывших. Их взгляды метались от него к Зеро и к Астее, а затем эти люди начали медленно обступать троицу, но держались на расстоянии. Здесь же были совсем юные ребята, претендующие стать третьим поколением судей-серафимов.

— Что это с ними? — беспокойно протянула Астеа.

— Не обращайте внимания. — Сказал Зеро. — Свобода уже близко.

Астеа переглянулась с Александром. Куран был безмятежен. На его лице воцарилось то самое редкое равновесие, и это временно успокоило девушку.

Зеро оторвался, уйдя на несколько метров вперед от спутников. Заветный солнечный свет бил в конце коридора.

— Мне никогда не было так жутко. — Прошептала Астеа, прильнув к уху Александра. — Прошу, скажи, что всё под контролем...

— Мы с тобой в пасти спящего чудовища. — Ответил Куран. — Но я защищу тебя.

Девушка вздрогнула. Она оглянулась: по коридору за ними шла толпа гражданских, держась на расстоянии в десяток метров. Казалось, что это какое-то массовое помешательство.

— Не бойся. — Твердо сказал Александр.

Идущего впереди Зеро на долю секунды поглотил солнечный свет, когда тот пересек порог строения. Снаружи виднелись несколько силуэтов, одним из которых была Шичимия. Оказавшись на свежем воздухе, Куран остановился, а вместе с ним Астеа.

Зеро же продолжил идти прямиком к Шичимии, встав рядом с матерью. Подле неё на стульях из черной материи сидели Полярис и Агафья. Оба ретранслятора были скованы тягучей субстанцией, а на их лицах были маски из извивающейся черной материи.

— Что тут происходит...? — хмурилась Астеа.

— Ты же всё понимал. — Громко произнес Зеро. — И всё равно освободил меня. Почему?

— Ты мог освободиться сам. — Ответил Куран.

— Ах, да. Не смотри так озадачено. — Зеро обратился к Астее. — Папа смог вывести дуальность человечества. Благодаря ей, мой погибший брат, Юта Курай, смог поселиться в моем сознании. — Его голос стал таким, словно двое говорят одновременно. — Мы… Зеро и Юта Курай, теперь и есть дуальность человечества. Мы — олицетворение. Мы благодарны папе. Мы никогда не предадим его. Так что… лучше присоединяйся. Присоединяйся… к новому человечеству! Нашему могуществу и знаниям… нет никакого предела! Дабы достичь гармонии, мы все… должны объединиться! — Его взгляд горел эмоциями. — Присоединитесь… или будете поглощены. Вам никогда не одолеть нас… здесь, в нашем внутреннем мире!

— Что..? — Астеа дрогнула. — Воздушный пласт… это...?

Куран печально, словно жалел его, наблюдал, как Зеро свалился на колени, а двоящийся яростный смех пронесся над площадью.

— А как, по-твоему, этот громадный город витает в облаках?! О, прародительница металлической болезни, неужели ты совсем ослабела умом за эти годы?

— Какой же ты урод… — злостно бросила Астеа.

— Разве урод дал бы вам такой шанс? Шанс другим ретрансляторам. И что в итоге?! А?! Пока я играл в заключенного по просьбе папы, Куран выбрался из-под гнета боли человечества и готов уничтожить весь папин труд! А ты… — он посмотрел на Астею своими разноцветными глазами. —… ты спокойно сидела в Полой централи, ты не была опасна. Но Алкейр… освободил тебя. Ты должна была сдохнуть в той карательной операции, но стоишь тут, живая. Хааа! — Зеро подошел к плененным Агафье и Полярису. — Они так и не усмирили Иома! Эти ничтожества… недостойны быть ретрансляторами.

Черная материя обвила шею Агафьи. Из-под маски было едва слышно, как она издавала хрипящие звуки, задыхаясь.

— Остановись! Не убивай её! — Астеа хотела было побежать на помощь, но резко остановилась. — Не нужно… нет...

— Прекрати. Прекрати это! Немедленно. — Раздался в воздухе знакомый голос.

Это была Аканэ Курай. Сестра Зеро встала по правую руку от Курана, пронзив брата осуждающим взглядом.

— Мне тоже. — Строго произнесла она. — Этот мир принадлежит. Мне тоже. Не позволю. Я не позволю тебе убить их.

Черная материя, обвившая шею Агафьи, отступила. Мощный поток воздуха разошелся в разные стороны от противодействующих сил Аканэ и Зеро, обдув всех на площади. Твердь под ногами едва ощутимо дрогнула.

— Должны. Вы оба должны вернуться… — продолжала Аканэ, глядя на мать с братом. —… вернуться в северный сектор. Обещаю. Обещаю, я вернусь. Вместе с ва...

Её речь внезапно оборвалась. Её грудь разорвало ужасное лезвие, обтекающее кроваво-красной материей. Это было лезвие алебарды, рукоять которой крепко держала Мана. Розововолосая ретранслятор с силой повела своё оружие вбок вместе с нанизаной на остриё Аканэ, свалив младшую Курай на залитые кровью плитки.

Увидев лицо своей жертвы, Мана побледнела, а её глаза открылись неестественно широко. Она пыталась что-то сказать, но рот лишь жадно и бесполезно глотал воздух.

— Я… ошиблась..?

11:59, внутренний мир А. Курана.

Сдуваемая легким ветерком трава ласкала её шею и шеки, заставляя пробудиться. Было прохладно, но тепло солнечных лучей чувствовалось на лице. На её глазах была всё та же повязка, и Солитьюд, помимо тактильных ощущений, могла опираться только на звуки и запахи.

Было достаточно тихо. Как она любит. Было свежо.

Ретранслятор поднялась на ноги, но не имела ни малейшего представления о том, где оказалась. Она испытала фантомную боль и резко схватила себя за шею. Удивительно, но её голова была на месте. Солитьюд выдохнула.

— Вот и ты.

Солитьюд с изумлением обратила внимание на того, кому принадлежал голос. Он очень напоминал ей Александра. Она не видела его, но это был не тот человек, что убил её.

— Н… Неро? — покопавшись в памяти, выдала Солитьюд. — Это ты?

— Знала ли ты, что всё сложится именно так? — его голос стал несколько осуждающим. — Смогла ли ты понять, кого ты охраняла в северном секторе?

— Я… не справилась. Этот человек, он убил меня. Он… освободит других ретрансляторов. Посеет хаос. — из-под повязки Солитьюд потекли слёзы. — Я ничего не смогу сделать...

— Нет, сможешь, попробуешь, исправишься. — Раздался третий голос, женский.

Солитьюд резко повернула голову к его источнику. Он принадлежал Ланэре. Он, как и голос Неро, был до боли знаком ретранслятору с повязкой на глазах.

— Мы вместе защитим, сохраним, спасем человечество. — Продолжила Ланэра. — Позаботимся о Полярисе и Агафье. Когда придет, настанет, наступит время.

Неро сделал несколько шагов к Солитьюд, взяв девушку за руку. Она не сопротивлялась. Тогда второй рукой он аккуратно снял повязку с её глаз. Солитьюд зажмурилась, словно должно было произойти нечто ужасное.

— Всё в порядке. — Заявил Неро. — Тебе больше не нужно прятаться.

Солитьюд робко разомкнула веки. Её ярчайшие лазурные глаза позволили ей впервые увидеть Неро. Это был парень лет двадцати пяти, с белыми растрепанными волосами средней длины, со шрамами на уголках губ. С переливающимися иероглифами из кровавой материи на теле. Боль человечества выглядел чрезмерно меланхолично.

Когда Солитьюд перевела взгляд на Ланэру, она увидела обычную, ничем не приметную девушку лет тридцати. Изобретательность человечества утратила свои сверла-хвостики, и теперь её локоны послушно лежали, следуя контурам головы. Ровная челка заставляла её казаться моложе своих лет. На лице не было никакой косметики. Ланэра ещё никогда не выглядела так естественно. Её волосы были белыми, как у Неро. Как и у самой Солитьюд.

—… я так рада видеть вас. — Обронила Солитьюд, словно опьяненная своим прозрением. — Но где же мы оказались, ребята?

— Вместо того, чтобы оказаться на внешней стороне реальности, мы попали в его внутренний мир. — Ответил Неро. — Потому что он принял решение нас спасти. Он всегда был здесь, но теперь мы с ним поменялись местами. Ланэра попала сюда, когда Александр сражался с голодом человечества, и их внутренние миры пересеклись. Зеро манипулировал ей, и поэтому она освободила Каэля. Это была навязчивая идея о любви. — Неро смотрел в глаза Солитьюд. — Дуальность человечества, Зеро, никогда не был заперт в северном секторе. Воздушный пласт — это внутренний мир семьи Курай. Поэтому сопротивляться кому-то из Курай невозможно, находясь там. — Он перевел взгляд на Ланэру. — Зеро освободил Шичимию, олицетворение кукольности и лжи человечества, чтобы она обрела контроль над другими ретрансляторами… Агафьей, Полярисом… — он ещё раз взглянул в яркие глаза Солитьюд. —… и тобой.

— Ну… и зачем им всё это? — недоумевала Солитьюд.

— Чтобы убить Астею. Только она мешает им обрести тотальную власть над общим миром.

— Первое расколотое сознание. — Многозначительно протянула Ланэра. — Как же она до сих пор… цела, жива, полна сил? Прародительница… металлической болезни.

11:37, Воздушный Пласт, площадь перед комплексом строений.

Мана шла по пустому коридору, преследуя покинувшую её троицу.

— Я же сделала всё, как он просил? Интересно, Зеро похвалит меня? — спросила она у самой себя. — Интересно… эта свобода — она надолго?

Лезвие её алебарды из кровавой материи тащилось за ней по полу, пуская скрежет по всему помещению.

— Интересно, что там, снаружи?

Изумленно разглядывая всё вокруг, она неспешно пересекла пустой зал, выбрав тот же путь, что и Александр со спутниками.

— Разве тут не должно быть людишек? — продолжала она свой монолог. — Людишки-и-и… где же вы?

Следуя по коридору, ведущему наружу, она увидела толпу гражданских, собравшихся в конце. Один из детей с геномом вины оглянулся, когда Мана приблизилась к нему. Ретранслятор была на голову выше паренька. Она молча приставила указательный палец к своим ухмыляющимся устам.

— Т-ш-ш-ш… — протянула она ласково.

Парень отошел в сторону и одернул ещё кого-то. Толпа медленно начала расступаться перед Маной, а ретранслятор уверенно шла на свет, бьющий в конце коридора.

— Как же… тут светло. Хааа… — Она не скрывала свой неподдельный восторг. — Не-ве-ро-ят-но.

Остановившись в широкой арке, ведущей на площадь, Мана прищурилась от яркого солнечного света. Затем она разглядела стоящего к ней спиной Александра. По правую и левую руку от него стояли две беловолосые девушки. Аканэ и Астеа были примерно одного роста, и со спины различить их было довольно сложно, если не вспомнить деталей одежды.

— Мне тоже. — Строго произнесла Аканэ. — Этот мир принадлежит. Мне тоже. Не позволю. Я не позволю тебе убить их.

В этот момент черная материя, обвившая шею Агафьи, отступила. Мощный поток воздуха разошелся в разные стороны от противодействующих сил Аканэ и Зеро, обдув всех на площади. Твердь под ногами едва ощутимо дрогнула.

Мана нацелилась на спину младшей Курай сердитым взглядом и двинулась вперед.

— Должны. Вы оба должны вернуться… — продолжала Аканэ, глядя на мать с братом. —… вернуться в северный сектор. Обещаю. Обещаю, я вернусь. Вместе с ва...

Её речь внезапно оборвалась. Её грудь разорвало ужасное лезвие, обтекающее кроваво-красной материей. Это было лезвие алебарды, рукоять которой крепко держала Мана. Розововолосая ретранслятор с силой повела своё оружие вбок вместе с нанизаной на остриё Аканэ, свалив младшую Курай на залитые кровью плитки.

Увидев лицо своей жертвы, Мана побледнела. Она пыталась что-то сказать, но рот лишь жадно и бесполезно глотал воздух.

— Я… ошиблась..?

Взгляд Александра впервые за долгое время наполнился злобой. Он сделал резкий шаг навстречу Мане, но в этот момент случился мощный толчок. Розововолосая ретранслятор засеменила прочь от Курана, следуя за наклоном: плато площади покосилось в считанные секунды. Словно громадная качеля, воздушный пласт стал плавно качаться из стороны в сторону.

Толпа, что наблюдала происходящее из арки, впечаталась в одну из стен помещения, затем в другую. Стулья, на которых сидели Агафья с Полирисом, упали вместе с ними.

— Что ты натворила...?! — яростно крикнул Зеро. — Ты должна прикончить Астею, а не мою сестру, дура!

Мана жалобно посмотрела на разгневанного Зеро.

— Я просто ошиблась… почему же ты так меня возненавидел? Сколько же ещё… ты будешь говорить мне гадости? — её наигранное спокойствие смыло в один миг. —… сам ты… дурак! Пошел ты, Зеро! — не менее яростно бросила она в ответ, а от обиды на её глазах застыли слёзы. — Пошел ты нахрен, вместе со своей семейкой! Подохните! Все вы! Это вы — деструктивность человечества, а не я! Это вы всё рушите! Я — лишь ваше отражение! Отражение каждого из вас!

Произошел ещё один толчок. Плато наклонилось в сторону лежащей в крови Аканэ: девушка невольно перевернулась на другой бок. Широкая сквозная рана младшей Курай уже затянулась черной материей, но девушка всё равно успела потерять много крови. Мана рванула по наклону, чтобы добить её. Но на пути возникла тень Солитьюд.

— Ты? — недоумевала Мана. — Ты...?!

Тень Солитьюд перевела алебарду противницы в землю, а затем отпрыгнула на безопасное расстояние, защитив Аканэ.

— Не тревожься, не беспокойся, не напрягайся. — Возникшая рядом тень Ланэры склонилась над младшей Курай. — Скажи, поделись, сообщи, как я могу помочь тебе?

— Это… это ведь ты..? — тяжело дыша, протянула Аканэ. — Я… попала на внешнюю… внешнюю сторону?

— Не совсем, нет, не попала. — Ланэра ухмыльнулась, но было в этой ухмылке что-то чрезмерно ласковое и заботливое. — Аканэ, я могу спрятать, укрыть, забрать тебя. Тут опасно, но есть одно место, локация, мир...

— Больно… мне больно. — Обронила Аканэ, прижав рукой покрытую черной материей рану. — Я… никогда не чувствовала. Не чувствовала ничего подобного… это… и есть смерть?

Ланэра взяла Аканэ за руку, и вместо твердых плиток площади девушки оказались на зеленой поляне. Солнечный свет ненадолго ослепил младшую Курай, взглянувшую на небо. Боль отступила, словно подействовал сильнодействующий наркотик.

— Я сожалею, прости, извини… — сказала Ланэра. — За то, что случилось с Оддваром.

Было очень тихо. Аканэ приподнялась, ощупав свои ребра: раны не было. Она с холодным изумлением посмотрела на внимающую ей Ланэру.

— Пожалуйста. Расскажи. Расскажи, что… что здесь происходит?

— Нужно было торопиться, пока они не склонили Аканэ на свою сторону. Не знаю, смог бы я убить её, если она бы не согласилась с моим планом. — Сказал Александр. — Но теперь это неважно. Пока она в моем внутреннем мире, я могу частично контролировать Воздушный пласт.

— И противостоять семье Курай… — Астеа посмотрела на Зеро и Шичимию. — Так вот в чем был твой план… — то ли радостно, то ли печально продолжила она. — Всё это время ты знал, что Зеро ведет нас в ловушку и подготовился. Но ты не нужен им… по крайней мере, был не нужен. Им нужна я, чтобы больше никто не мешал семье Курай в их планах на общий мир. Поэтому ты взял с собой меня, но не остальных. Если бы Мана не перепутала нас с Аканэ, ты бы спас меня, как и её, спрятав в своем внутреннем мире. Но… что дальше?

— Продолжим переговоры.

— Переговоры? — скептично переспросила Астеа. — Это семья Курай. Ты правда веришь, что вы сможете договориться? Ты же слышал, что сказал Зеро… они не остановятся ни перед чем, не прикончив меня. Я никогда не присоединюсь к ним.

— Как и я.

С этими словами Александр двинулся навстречу Зеро и Шичимии. Астеа фыркнула, но пошла следом.

Рядом с Кураном возникла тень Неро. Они переглянулись, но ничего не сказали друг другу. Неро кивнул в ответ Александру и направился к Полярису и Агафье: вычисления и творчество оставались безвольно лежать на плитках, прикованные к стульям черной материей, такой же, что покрывала их лица, не позволяя обронить слов или бросить взгляд.

— Правила игры изменились. — Заявил Александр, глядя в мрачные разноцветные: красный и синий, глаза Зеро. — Надежда на соединение частей угасает, поэтому придется применить силу, чтобы заставить их служить на благо нашего общего мира. Дружба, кажущаяся мне вечностью, движется к развязке.

Зеро вспомнил фотографию, на которой он был завпечатлен с Александром. Ему казалось, что это была какая-то фальшивка. Что на самом деле момента, который был на этом фото, не было. Куран был для него чужим, но, похоже, для самого Александра, Зеро ещё что-то значил.

— Разум Юты — безумен. Отец обрек тебя на сосуществование с ним, преподнеся это, как благо, но в итоге ты будешь страдать. Как и все ретрансляторы, что впитали негативные проявления человечества. — Куран выдержал паузу, наблюдая, как эмоции в глазах Зеро начали разнится: один наливался злобой, второй — сожалением. — Аканэ найдет способ помочь тебе.

— Нет! Нет! — из одного глаза Зеро покатились слёзы. — Заткнись!

— Спокойно, сынок. Не верь ему. — Вмешалась Шичимия. — Сейчас он скажет тебе всё, что угодно. Ты должен верить в отца… помни, что он говорил нам. Защищай свою семью! Ты же видел, как этот чужак поглотил нашу Аканэ..! Он жаждет власти, хочет управлять миром, хочет отнять это право у семьи Курай! Зачем же ещё ему сила ретрансляторов?!

— Каждое твоё слово — ложь! — грозно бросил Куран. — Как и вся ты, Шичимия, олицетворение кукольности и лжи человечества.

Зеро упал на колени. Его буквально рвало изнутри от сменяющих друг друга полярных эмоций. Дуальность раздирала его. В секунду его желания и мысли становились ровно противоположными и наоборот.

— Я бы могла облегчить… — Астеа с горечью смотрела на мучения Зеро. — С помощью эмпатии.

— Не смей! — вспыхнула Шичимия — Просто… убирайтесь отсюда! Оставьте нас! — она посмотрела на Александра. — Ты натворил достаточно… возвращайтесь в Токио. Оставьте нас в покое...

— Я не могу. — Отрезал Куран. — Ваши проявления не позволят вам спокойно сосуществовать с другими ретрансляторами. Вы снова посеете хаос. Рано или поздно.

В этот момент позади страдающего Зеро раздался мощный оглушительный взрыв. Всплеск черной материи разлетелся на несколько десятков метров ввысь, окропив металлическими осколками большую часть площади. Затем раздался ещё один взрыв. И ещё один, ещё более сильный.

— Что… — успела крикнуть Астеа, но её голос заглушил грохот.

За тьмой металлического пепла, который, как стена черного снега, витал в воздухе, практически ничего не было видно. Взрывы продолжались, образуя в плато Воздушного пласта громадные лунки, через которые можно было разглядеть Токио.

Зеро поднял свой взгляд. Обе радужные оболочки его глаз стали красными.

— Юта… — Александр узнал его. — Жаль, что Отто так сильно любил тебя.

— Так сильно, что я… — бросил Юта, улыбаясь. —… так и не смог никого полюбить сам.

В этот момент раздался ещё один взрыв, прямо между ними. Всплеск черной материи застлал весь обзор. От взрывной волны Астеа спряталась за спиной Александра, который с трудом, но устоял на ногах.

— Кх-кх… — откашлялся Куран, затем сделал резкий шаг вперед и успел замереть перед пропастью. — Что ты сделал?

Александр поднял взгляд. По другую сторону лунки стоял Юта, держа за руку Шичимию.

— Правила игры изменились. — Повторил он фразу, которую Куран произнес ранее.

Не переставая улыбаться, Юта шагнул в пропасть вместе с Шичимией.

— Они..? — Астеа смотрела на удаляющиеся от них точки, но не могла поверить своим глазам. — Они… спрыгнули?

— Аканэ не удержит...

Куран протянул дрожащую руку над пропастью. Черная материя на краях безобразных кромок потянулась друг к другу и попыталась соединиться, но в итоге просто обвалилась в пропасть, обратившись в пепел.

Взрывы утихли, но теперь плато площади стало медленно разваливаться, даже разлагаться, словно нечто живое. Черная материя извивалась, словно из последних сил, словно существо в предсмертной агонии. Загадочная субстанция чувствовала, что жизнь вот-вот покинет её, а вместе с ней весь этот отрывок внутреннего мира семьи Курай. Фаталистически, всё вокруг обращалось в металлический пепел.

Куран обернулся, чтобы посмотреть в глаза Астее. Его обреченный взгляд говорил за себя, но девушка уже успела понять то, что он хотел сказать. Было тяжело произносить это вслух, но он сказал:

— Аканэ не удержит…… Воздушный пласт.