Глава 10

К вечеру погода испортилась. Жара и палящий зной сменились холодным ветром и низкими тучами, и вскоре потихоньку начал накрапывать мелкий дождик. Яна сидела на пассажирском сидении старенького ауди, к которому она уже успела привыкнуть за столь небольшой срок, и думала о том, какой неожиданный подарок в виде всей этой кутерьмы ей подкинула судьба. Никита, который вел машину с довольно мрачным видом, смотрел прямо перед собой и изредка поглядывал в боковые зеркала.

— Прости, что не рассказала тебе обо всем с самого начала, — сказала Яна с сожалением в голосе, — я чувствую, что ты обижен на меня за это.

Никита ничего не ответил, и, взглянув на него, она заметила, что он насупился еще сильнее.

— Я просто боялась, что ты мне не поверишь… — тихо добавила она и опустила голову.

— Значит, я не заслуживаю твоего доверия, так получается? — съязвил он. — В кино ходить да по городу кататься со мной можно, а рассказывать про действительно важные вещи — нет? Такое ты только Кате, наверное, рассказываешь?

— Не приплетай ее...

— Но ведь она знает? — не унимался Никита.

— Да, — совсем тихо сказала Яна и поспешила добавить, — я рассказала ей совсем недавно.

Никита вновь промолчал.

— Послушай, — попыталась перевести тему Яна, — мы с тобой знакомы всего два дня. И за это время у меня просто не было случая все тебе рассказать. Иначе бы я обязательно это сделала. Честно!

— Ага, никакого случая, особенно, когда ты просила меня приехать, чтобы показать мне надпись на иве, — вновь съязвил он.

Яна поняла, что он так просто не сдастся. И решила сменить тактику.

— Ты прав, — сказала она, — я не раскрыла все карты с самого начала. Прости. Прости, прости, прости. И еще раз прости. Но ведь, в конце концов, мы действительно знакомы всего лишь два дня. Это хоть как-то реабилитирует меня?

— А вот у меня такое ощущение, что я знаю тебя уже много лет, — уклонился от прямого ответа Никита, но Яна заметила, что он немного оттаял, — с тех пор, как я тебя увидел, мне вообще все время кажется, что мы давным-давно знакомы.

— Правда? — с легкой улыбкой поинтересовалась она.

— Правда.

— И я понравилась тебе с самого начала? — улыбаясь шире, вновь задала вопрос она.

— Как только я тебя увидел, — с напускной серьезностью ответил он.

Яна выждала минутку, обдумывая его слова, а затем с надеждой спросила:

— Ты не очень сильно во мне разочаровался?

— Не настолько, чтобы высадить тебя посреди дороги под дождь, — ответил он и улыбнулся краешком губ.

Они вместе засмеялись, и атмосфера в салоне сразу стала теплее.

— Прости, что так наехал на тебя, — примирительным тоном произнес Никита.

— И ты тоже прости.

Неожиданно машина остановилась.

— Все, дальше только пешком, — сказал он, глуша мотор, — возьми, накинь мою джинсовку, а то промокнешь.

Они вышли из машины и огляделись. Это был тупичок с маленькой стоянкой для автомобилей и одинокой автобусной остановкой. От нее сквозь высокую траву и кусты шла узкая гравийная дорожка, ведущая к железнодорожной станции. Яну слегка передернуло.

— Пойдем, покажу тебе, где это, — сказал Никита и повел ее к станции, но, не доходя немного, они свернули в сторону и пошли вдоль платформы. Вскоре перрон закончился, но ребята продолжили идти дальше, следуя за путями.

— Долго еще? — спросила Яна, кутаясь в джинсовку.

— Минут пять, — ответил Никита и стряхнул с волос капли дождя, — тут не очень далеко.

Дождь усиливался и неприятно затекал за воротник. Маленькая пригородная станция осталась позади. Яна подумала, что, может, надо было отложить эту поездку и заняться более важными делами, например, разгадыванием кода, вырезанного на дереве. Уж там-то они могли получить хоть какие-нибудь результаты. А вместо этого приходится мокнуть тут на железной дороге посреди поля. И еще неизвестно, сможет ли она хоть что-то вспомнить.

Они брели уже около десяти минут, когда Никита, шедший впереди, резко остановился.

— Пришли, — сказал он, — вон, видишь на том столбе венок из цветов? Здесь все и произошло.

Яна пригляделась и сквозь струи дождя увидела некогда пестрый, но давно выцветший венок из искусственных цветов, на который указывал Никита. Она посмотрела вокруг. Поле, одно лишь поле. Вдалеке виднелась станция. Странно, почему Анна выбрала именно это место? Может, не хотела привлекать к себе внимание? Искала, где не будет людей? Наверное.

— Ну как, ничего не чувствуешь? — поинтересовался Никита, прикрывая руками голову от дождя. — Какие-нибудь воспоминания?

Яна отрицательно помотала головой. Она и правда ничего не чувствовала. Из-за туч небо вокруг сильно потемнело, и казалось, что наступили сумерки. Девушка переступила через рельсу и встала на деревянные шпалы. Они оказались скользкими из-за дождя. Так она постояла несколько минут, но в ее голове ничего не всплывало.

Надо же, с досадой подумала она, именно здесь меня когда-то сбил тот злосчастный поезд. Поезд, который преследовал меня в воспоминаниях с самого детства. От этих воспоминаний я просыпалась в холодном поту, а сейчас я совсем ничего не чувствую. Как странно.

Тем временем дождь еще усилился и превратился в косой ливень. Оба они уже промокли до нитки.

— Ничего? — еще раз на всякий случай спросил Никита.

— Нет.

— Тогда пойдем. Еще чуть-чуть, и нас можно будет отжимать как после стирки.

Яна развернулась и хотела уже было выбраться обратно на насыпь, как вдруг в противоположной от станции стороне воздух прорезал оглушающе громкий гудок приближающегося состава. Это оказалось слишком неожиданно для нее, потому как самого поезда было совершенно не видно за стеной дождя.

— Отойди с путей и давай скорее! — крикнул ей Никита, который успел уже пройти несколько шагов.

Но было поздно: что-то внутри Яны шевельнулось.

Она медленно развернулась лицом к поезду и вновь не увидела его. Слышен был лишь приближающийся с огромной скоростью стук колес о рельсы.

— Яна, да отойди же ты! — уже с тревогой прокричал Никита и побежал обратно к ней.

Но в этот момент ее словно парализовало. Она вновь ощутила то всепоглощающее чувство ужаса, которое каждый раз присутствовало в ее воспоминании и от которого она никак не могла избавиться. На лбу ее проступил мелкий пот, который тут же смыло дождем. Во рту появился злосчастный металлический привкус крови. Сквозь шум дождя Яна слышала, как Никита что-то еще кричит, но почему-то не могла пошевелиться. Все ее тело будто сковало металлическими цепями.

И тут из окружающей пелены вынырнул поезд. В нем не было ничего необычного, нет, просто электропоезд, каких тысячи на наших железных дорогах. Что было неожиданно для Яны, так это то, насколько близко от нее он оказался. Наверное, в какой-нибудь сотне метров, если не меньше. В этот момент сердце девушки провалилось куда-то в желудок, и она с ужасом успела подумать, что совершенно не имеет желания второй раз умирать столь ужасной смертью. Локомотив тем временем издал еще один пронзительный гудок и стал неумолимо быстро приближаться.

Дальше все произошло как в замедленной съемке. Яна почувствовала, как кто-то схватил ее за локоть левой руки и резко рванул на себя, выбивая почву из под ног. Секундой позже, как ей казалось, корпус состава с грохотом промчался мимо, окидывая ее брызгами дождевой воды. В глазах у нее потемнело, а в ушах раздался неприятный потрескивающий звон, и окружающая действительность стала медленно уплывать вдаль — девушка почувствовала, что теряет сознание.

Металлический привкус крови во рту исчез, и больше она уже не видела и не слышала ничего, потому как стала проваливаться в мягкую обволакивающую темноту. Постепенно мгла накрыла ее со всех сторон, и некоторое время больше ничего не происходило, но постепенно из темноты стало что-то появляться. Сперва это были просто очертания, напоминающие не то яблочный пирог, не то гигантский абрикос, не то еще что-то съедобное. Однако уже через пару мгновений Яна с легким удивлением отметила, что это лицо, которое принадлежит мужчине. Теперь оно приняло более четкие контуры и девушка смогла разглядеть его повнимательнее.

Лицо выглядело довольно приятно. Серые, слегка миндалевидные глаза смотрели ласково и нежно, а губы, казалось, что-то говорили Яне. Нос был ровный и прямой, а черные курчавые волосы спадали на высокий лоб. Пока Яна еще не могла разобрать, что именно говорит ей лицо, и она решила повнимательнее рассмотреть его. Да, определенно в нем было что-то знакомое. Но что?

Постепенно из темноты вынырнуло и все остальное. Оказалось, что лицо принадлежит высокому поджарому мужчине, а точнее, еще довольно молодому человеку, одетому в светлую рубашку с коротким рукавом и темно-коричневые брюки. Яна с любопытством разглядывала незнакомца и в итоге сделала вывод, что он, в принципе, ей симпатичен. Как раз в этот момент до нее потихоньку стали долетать обрывки слов, которые он говорил.

— … еня для тебя кое-что есть. Это что-то важ… — здесь Яна опять не разобрала, —… надлежало моей бабушке … … чу, чтобы ты приняла его.

С этими словами незнакомец достал какой-то небольшой предмет из кармана брюк и поднес его к Яне. Она увидела, что это была маленькая жестяная коробочка и протянула руку ладонью вверх, чтобы взять ее. Но незнакомец сам взял Яну за руку и развернул ее ладонью вниз, а затем ловким движением достал из коробочки кольцо и надел его девушке на безымянный палец. Кольцо было очень красивое, золотое, с каким-то небесно-голубым камнем посередине.

— Выходи за меня, — сказал он теперь уже отчетливо.

Яна ничего не ответила, и от этого почувствовала себя несколько глупо. Ей показалось, что в такой ситуации отказаться было бы совершенно неудобно, и она стала лихорадочно соображать, как поступить. С одной стороны, она впервые видела этого человека, и соглашаться вот так вот сразу выйти за него замуж было бы нелепо, пусть даже и во сне. Но с другой, она чувствовала, что он почему-то ей небезразличен. Пока она придумывала, что ответить незнакомцу, он начал уплывать куда-то обратно в темноту. Сперва, как и следовало ожидать, исчезло тело, а лицо стало едва различимым.

— Я люблю тебя, Анютка, — издалека прошептал он, совсем уже растворяясь во тьме, — ты меня слышишь?

Внезапно Яна почувствовала легкий дискомфорт. Она снова попыталась провалиться в приятно обволакивающее сновидение, но почему-то уже не смогла этого сделать. Еще через несколько секунд она наконец осознала, что кто-то трясет ее за плечи.

— Слышишь меня или нет? — теперь совсем рядом прогремел чей-то голос и из темноты вынырнуло уже совершенно другое лицо — Никиты.

— Да… — пересохшими губами прошептала Яна, приходя в себя. — Да, кажется слышу.

— Ну и выкрутасы ты тут выделываешь! — укоряюще, но с огромным облегчением в голосе произнес Никита. — Хочешь, чтобы я поседел что ли? Под поезд решила сигануть?

— Прости, — неловко извинилась Яна, соображая, где находится, — я это совсем не специально.

Яна огляделась вокруг: они с Никитой находились на заднем сидении машины. В окна хлестал ливень, и от перепада температур стекла частично запотели изнутри. Яна поняла, что она полулежит на сидении, накрытая темно-синим клетчатым пледом, а Никита сидит рядом и крепко держит ее за плечи.

— Я что, все это время была без сознания? — пытаясь восстановить утраченную картину произошедшего, спросила она.

— Нет, конечно, ты танцевала жигу-дрыгу, а я подпевал и подыгрывал тебе на губной гармошке, пока мы шли назад. — Ответил Никита, наконец отпуская ее. — Ну разумеется, ты была без сознания! Я уже испугался, что ты никогда не очнешься.

— И сколько времени прошло с тех пор, как мы были на путях? — задала очередной вопрос Яна, приподнимаясь на сидении.

— Да минут десять наверно. Пока я тебя нес, ты даже и не думала приходить в себя, хотя дождь хлестал дай божЕ, — он облакотился на спинку сидения и усталым жестом вытер со лба капельки пота.

Они и правда вымокли до нитки. Только сейчас Яна обратила на это внимание и поспешила поделиться с Никитой пледом, испытывая глубокое чувство радости от своего спасения и благодарности к нему.

— Бог ты мой, — произнесла Яна, прижимаясь поближе к Никите, — я и сама не пойму, что со мной произошло. Я провалилась будто бы в какую-то черную дыру, и мне снился совершенно странный сон, в котором незнакомый брюнет предлагал мне выйти за него замуж.

Никита заинтересованно покосился на нее.

— И это был не я? — с недоверием спросил он.

— К сожалению, нет. — Чистосердечно ответила Яна. — Он надел мне на безымянный палец золотое кольцо с камнем, которое достал из маленькой коробочки, и сказал что-то вроде: «Выходи за меня». Кажется, он еще что-то говорил о том, что кольцо принадлежало его бабушке.

— И ты никогда прежде его не видела? — с еще большим недоверием спросил Никита.

— Уверена, что нет, — ответила Яна, — по крайней мере, я бы запомнила его. Да и одет он был как-то странно, по-старинке что ли.

Она неожиданно осеклась.

— Точно! Я вспомнила, что он еще назвал меня Анюткой! — почти выкрикнула она, изменившись в лице, и даже подпрыгнула на месте от нервного возбуждения, — господи, да это же все объясняет...

— Думаешь, Григорий?

— Почти уверена в этом!

— Значит, это был не сон? А воспоминание? — заряжаясь ее возбуждением, предположил Никита, — получается, ты вспомнила, как он предлагал тебе выйти за него?

— Наверное. Я не уверена. У меня такого воспоминания раньше не было, только поезд. — немного растерявшись, ответила Яна. — Мне нужно подумать.

Она откинулась на спинку сидения и стала размышлять о произошедшем с ней сегодня. Вряд ли это было простым совпадением, думала она. Наверняка, виной всему поезд и это место. Как сказал дед Касьян, такие места еще долго хранят в себе память о прошлом и, наверняка, могут навеять всяческие воспоминания. Но почему именно это воспоминание? И вот еще вопрос: если Григорий действительно предложил Анне руку и сердце и подарил то самое кольцо, то где же оно сейчас? Похоронено вместе с ней? Или нет? И согласилась ли она на его предложение?

Опять одни вопросы без ответов, подумала Яна, их набирается слишком много!

— Вот что, — по прошествии нескольких молчаливых минут сказала она, — вся эта история чертовски странная. Похоже, отношения у Анны с Григорием действительно были серьезными, раз уж он взаправду собирался на ней жениться, и мне не дает покоя тот факт, что кому-то зачем-то понадобилось убивать его. Кому? Ведь в этом городе он пробыл всего несколько дней и знал совсем немногих. Кто успел стать его врагом за такой короткий срок? Здесь должна крыться какая-то очень серьезная причина. Кроме того, интересно было бы узнать, сохранилось ли золотое кольцо до наших дней. Мне кажется, это что-то вроде семейной реликвии, скорее всего — очень ценной.

— Думаю, об этом стоит спросить у бабули, — сказал Никита, — уж если кто и может знать что-то о нем, то, скорее всего, она.

— Я тоже так думаю, поэтому займусь этим сегодня вечером. Что у нас еще есть?

— Еще этот непонятный шифр с дерева.

— Точно. Нам нужен телефонный справочник за шестидесятые или что-то в этом роде. Как думаешь, сможем мы его раздобыть?

— Попробуем.

— Отлично. Может он нам тоже что-нибудь прояснит. И остается приятель твоего деда.

— Который в данный момент вообще не в состоянии что-либо сказать.

— Да, но я надеюсь, что ему станет лучше, и мы сможем с ним поговорить. Может, через два или три дня, а может и через неделю, но он должен прийти в себя.

— Итого у нас три ниточки, за которые мы должны тянуть, — подытожил Никита, и Яна с радостью подумала о том, что он так быстро включился в происходящие с ней события и теперь помогает ей разобраться, что к чему.

— Да, — ответила она, — и я очень надеюсь, что хоть одна из них нас куда-нибудь приведет.

Тема была исчерпана. За окнами окончательно стемнело — наступил вечер — но ливень не прекращался. Нужно было возвращаться. Яна посмотрела на цифровые часы на панели приборов — они показывали начало десятого. Никита уже успел перебраться на водительское сидение и завел машину. По радио заиграла песня «It must have been love» в исполнении Roxette, и старенький ауди тронулся с места.

Яна по-прежнему сидела на заднем сидении и рассматривала Никиту, который вел автомобиль сквозь темноту и ливень. С каждой минутой, что она знала этого парня, он все больше и больше завоевывал ее доверие. Теперь уже он не просто ей нравился — она могла бы с уверенностью сказать, что влюблена в него по уши. И ей ужасно хотелось, чтобы это чувство оказалось взаимным. Перебарывая собственную робость, она пододвинулась вперед, на краешек сидения, и нежно положила свои руки ему на плечи, почувствовав, как он слегка напрягся от неожиданного прикосновения. Так они проехали еще какое-то время, наслаждаясь близостью друг друга и стараясь оттянуть тот момент, когда им придется расстаться.

Машина вырулила из-за поворота, и впереди показались огни знакомых особняков. Яна понимала, что буквально через несколько минут ей предстоит попрощаться с Никитой и выйти из его теплого и уютного авто, и от этого ей становилось невыносимо грустно. Его ровное дыхание и уверенные движения рук на руле давали ей возможность почувствовать себя оберегаемой и защищенной. Теперь по радио крутили какой-то медляк в исполнении Элвиса Пресли — похоже, на радиостанции был вечер романтической музыки. Неожиданно, не доезжая несколько домов до особняка Воротаевых, Никита свернул к обочине и остановил машину. Яна наблюдала за его действиями с легким удивлением.

— Я не хочу тебя отпускать, — сказал он, по-прежнему сидя на водительском сидении и глядя в мокрое от дождя лобовое стекло.

Никита замолчал, но Яна, не готовая к такому повороту событий, тоже не спешила продолжать столь неожиданно начатый разговор. Она только покрепче прижала свои ладони к его плечам, давая понять, что разделяет его чувства. Пауза длилась всего несколько секунд.

— Сегодня, когда ты едва не попала под поезд, я ни на шутку испугался за тебя, — продолжил Никита с неподдельным волнением в голосе, — и я понял, как сильно ты стала мне дорога. Я понял, что для меня это нечто большее, чем просто летнее приключение со свиданками. Для меня это всерьез.

Он еще немного помолчал и добавил:

— Я правда не хочу тебя отпускать. Никогда.

Услышав эти слова, обращенные к ней, Яна уже не могла сдерживать свои эмоции, и на глаза ее навернулись слезы. Сегодняшний день, принесший ей так много впечатлений и переживаний, в довершение всего заканчивался такими простыми, но столь дорогими ее сердцу словами. Боже, как она была счастлива услышать их! Расчувствовавшись, она даже всхлипнула, не в силах что-либо сказать, и только краешками губ улыбнулась своему счастью. Никита наконец обернулся и посмотрел на нее серьезным, но нежным взглядом. В этом его взгляде существовал для нее целый мир — мир, в котором они были вместе. Она всем телом инстинктивно потянулась к нему и прямо перед собой почувствовала его теплые упругие губы. Это было нечто волшебное, необыкновенное, нечто настолько волнующее, что Яна не могла больше сохранять над собой контроль. Под звуки Элвиса она отпустила реальность и растворилась в сладком пьянящем поцелуе.