Глава 30

Никита затормозил у дома Воротаевых, когда на часах было четырнадцать тридцать.

— Я мигом, — бросила Яна, вылезая из машины и на ходу отжимая подол платья.

Ну надо же было так угвыздаться, смеялась она над собой. Хорошо хоть, есть, во что переодеться. Как говорила моя бабушка: нарядов много не бывает!

Настроение у нее, несмотря на инцидент с платьем, нисколько не испортилось. Напротив, после посещения приюта, она чувствовала себя прекрасно.

Каких чУдных детей воспитывает Ангелина! Ну и молодчина же она!

Размышляя над поразительной способностью некоторых людей сеять вокруг себя добро, Яна легко взбежала по ступенькам и распахнула входную дверь. В холле стояла приглушенная тишина. Старинные винтажные часы на стене медленно отсчитывали время. Девушка прошла по коридору и поднялась наверх. Особняк, казалось, пустовал, брошенный обитателями в угоду шумным уличным гуляньям.

Придерживая испачканный подол, Яна направилась в свою комнату. Платье, еще утром сидевшее на ней восхитительно, теперь прилипло к телу и выглядело словно грязная тряпка, поэтому ей хотелось поскорее переодеться во что-нибудь чистое и сухое.

Небольшая комнатка, залитая солнцем, еще сильнее подняла ее и без того отличное настроение. Напевая какую-то смутно знакомую мелодию, Яна занялась собой: стянула, наконец, одежду и, накинув халат, направилась в душ. Стоя под бодрящими струями воды, она все больше и больше поражалась собственным былым обидам и поспешным выводам. Надо же, как близко к сердцу она всё это восприняла. Может быть, другая бы на ее месте вообще не придала значения таким мелочам, но для нее в тот момент жизнь просто остановилась. Сколько всего она передумала, пока Никита не отвез ее на встречу с Ангелиной! Мысли, одна хуже другой, так и лезли в голову, и у нее никак не получалось избавиться от них.

Господи, сколько страданий, а все зря! — корила она себя с усмешкой. Нельзя быть такой впечатлительной, такой наивной, такой… влюбленной.

Она мысленно закончила фразу и поняла, что и правда безнадежно влюблена в Никиту. Ей вдруг показалось, что теперь она неотрывно привязана к нему. Осознание этого факта немного страшило, но в то же время невероятно окрыляло. Ей хотелось петь и смеяться, хотелось рассказать всем, как она счастлива оттого, что рядом с ней есть он, но она только широко улыбнулась своему отражению в зеркале и, завернувшись в халат, вышла в коридор.

Мысли продолжали крутиться вокруг Никиты, все больше погружая сознание в любовную эйфорию, как вдруг что-то постороннее отвлекло ее. Яна остановилась и прислушалась: за соседней дверью определенно раздавались приглушенные голоса.

Это комната Маргариты Николаевны, припомнила она. Наверное, бабушка все же решила остаться дома перед телевизором.

Яна уже собралась было пойти дальше, но тут за дверью раздался явно знакомый мужской голос. Что-то в его интонации цепляло. Было в ней что-то нехорошее, будто бы даже угрожающее. Девушка с миг поколебалась, но все же подошла поближе и прислонила ухо к двери.

—… не думаю, что тебе это сойдет с рук, — голос усмехнулся, и Яна почувствовала недобрые нотки. — Если эта история выплывет наружу, ручаюсь, ты не переживешь этого.

Яна буквально ощутила через дверь, как он ухмыляется. Второй голос пока молчал. Наконец, тишина прервалась.

— Прошу тебя, Игорек… — Маргарита Николаевна говорила тихо, едва слышно. Голос ее дрожал.

Ага, сообразила Яна, Игорь. Без него тут не обошлось.

Она еще сильнее прижала ухо к двери, ловя каждое слово.

Какого черта он хочет от бабушки?

— Я уже все сказал, — прервал ее Игорь. — Мне нужны деньги или… — Он сделал паузу. — Сама знаешь.

За дверью вновь повисла тишина. Она была гнетущей, давящей. Внезапно Игорь быстро заговорил.

— Да что с тебя разве, убудет? Дед тебе целое состояние оставил! Катаешься, как сыр в масле, значит, можешь и с другими поделиться. Не обеднеешь.

Он говорил нервно, раздраженно, и Яна даже стала опасаться, как бы он не натворил чего-нибудь плохого. Она уже подумала было вмешаться, но что-то ее остановило.

— Надеюсь, этого хватит, — хрипло произнесла бабушка через несколько долгих секунд.

— На первое время… — вновь послышалась усмешка, а затем за дверью раздались приближающиеся шаги.

К такому внезапному повороту событий Яна никак не была готова. Она резко метнулась в сторону и дернула ручку соседней двери. Едва лишь она успела заскочить внутрь, как услышала шаги в коридоре. Судя по звукам, доносящимся снаружи, Игорь немного постоял на месте, а затем направился к лестнице. Вскоре все стихло.

Вот так на, думала Яна, машинально разглядывая пестрые журнальные постеры, развешанные в комнате Кати, где она оказалась. Да он настоящий шантажист! Не пожалел родную бабушку ради наживы!

Она присвистнула, соображая, как ей следует поступить. Первым желанием, безусловно, было сейчас же отправиться к Маргарите Николаевне и все выяснить. Эта мысль так и свербила у нее в затылке. Но что она ей скажет? Что знает о шантаже Игоря? Тогда она волей-неволей и сама влипнет в эту грязную историю, а ей бы этого очень не хотелось. Чего доброго, бабушка разволнуется еще больше, если подумает, что теперь посторонний человек в курсе ее тайны. Можно, конечно, сказать, что она ни о чем не знает, кроме наглого, мерзкого шантажа (ведь это правда!), но поверит ли та?

Яна нервно барабанила пальцами по дверному косяку, раздумывая над дальнейшим планом действий.

Может быть, рассказать об услышанном Кате? Вдруг, ей тоже что-нибудь известно? И вместе уже решить, как лучше поступить.

Яна бросила взгляд на часы, которые показывали уже почти десять минут четвертого.

Тем более, во дворе ждет Никита, напомнила она себе, а я и так уже достаточно задержалась.

Терзаемая сомнениями, девушка осторожно выглянула в коридор. Он вновь был пустынным, и Яна решилась выйти из комнаты, аккуратно закрыв за собой дверь. Нужно было что-то предпринять. Она на цыпочках подошла к соседней двери, за которой только что разыгралась гнусная сцена между бабушкой и внуком, и вновь прислушалась.

Внутри было тихо, Яна уловила лишь несколько протяжных вздохов. Затем раздалось едва различимое шарканье и, вслед за ним, скрип кровати. Рука ее лежала на дверной ручке, но девушка продолжала стоять в нерешительности и прислушиваться, однако изнутри больше не доносилось ни звука.

Внезапно где-то неподалеку заиграла знакомая музыка. Сообразив, что это мелодия ее собственного мобильника, Яна все же отпустила дверь и, стараясь не шуметь, затрусила к себе.

— Ну где ты там затерялась? — недоумевал в трубке Никита. — У тебя все в порядке?

— Я сейчас спущусь и все расскажу, — торопливо ответила она, на ходу натягивая майку и шорты, — у меня-то все хорошо.

Через пару минут она уже бежала вниз по лестнице.

На улице по-прежнему сияло солнце, которое во второй половине дня стало еще мягче и приятнее. Яна вышла за ворота и села в припаркованный ауди.

— Что стряслось? — нетерпеливо спросил Никита, откладывая в сторону июньский номер журнала "Автомобили и цены", — я только что видел Игоря, он умотал куда-то на мотоцикле.

— Поверишь или нет, но этот тип шантажирует собственную бабушку, — Яна была сильно возбуждена и оттого говорила торопливо и рьяно жестикулировала, — я только что своими ушами слышала, как он вымогал у нее деньги! Видно, специально подгадал момент, когда дома никого не будет. Мерзавец! Можешь себе представить, как полезли на лоб мои глаза, когда я случайно оказалась в коридоре?

Никита присвистнул.

— Ну и молодчик, — протянул он, — времени даром не теряет. Что думаешь делать?

— Даже не знаю, — призналась Яна и нахмурилась. — Может, стоит рассказать Катьке? Как считаешь? Я, собственно, даже не в курсе, о каких суммах идет речь, просто слышала его требования.

— Ну, суммы там приличные, — произнес Никита так уверенно, что Яна в недоумении уставилась на него.

Он улыбнулся.

— Ты видела его "Ямаху"? — он кивнул головой в сторону дороги, на которой еще не до конца осела пыль от мотоцикла. — Да эта штуковина стоит чертову кучу денег!

— По крайней мере, теперь мы знаем, где он их берет, — ответила Яна и откинулась на спинку сидения.

***

Теплый летний день подходил к концу. Огненный шар, медленно завершая свой круг, клонился к закату, озаряя ярко-оранжевым пламенем низко висящие облака. Листва на деревьях негромко шумела, обдуваемая едва заметным ветерком, а из рощицы неподалеку доносилось разномастное пение пернатых обитателей. Казалось, они образуют собой настоящий певчий ансамбль, каждый голос которого поддерживает другие и мелодично перекликается с ними, создавая причудливые обертоны.

Яна лежала под большой старой ивой и разглядывала проплывающие мимо облака. Некоторые из них были настолько причудливой формы, что она невольно сравнивала их с каким-нибудь животным или птицей. Никита пристроился рядом, подложив руку под голову, и задумчиво жевал сухую травинку. Взгляд его был неподвижен и сосредоточен, явно говоря о том, что его обладатель крепко над чем-то задумался. Даже муха, нагло ползающая по его ноге, не удостаивалась ни малейшего внимания, отчего осмелела и перелетала поочередно с места на место. В другой раз хозяин ноги, очевидно, согнал бы ее или вовсе прибил чем-нибудь, однако сегодня он явно не замечал ее присутствия, и крылатое насекомое с удовольствием пользовалось этой неожиданной привилегией.

Наконец, отвлеченный назойливыми криками прибрежных чаек, которые время от времени поднимали несусветный гвалт в борьбе за какую-нибудь рыбешку или объедки, оставленные отдыхающими на берегу, Никита поднялся и заговорил:

— Черта с два мы разгадаем этот шифр, я уже всю голову сломал, что это может быть! — он в сердцах махнул рукой в сторону старой ивы, на стволе которой они в прошлый раз обнаружили вырезанные цифры. — Наверное, он обозначает что-нибудь личное, известное лишь им двоим, вот и всё. А мы тут гадаем на кофейной гуще. — Он подошел к могучему дереву и, словно обращаясь к нему, всплеснул руками, — ну что, что он может значить? Да может, он вообще не имеет никакого отношения к делу!

— Не горячись, — остудила его Яна, переворачиваясь на бок и попутно срывая ярко-розовый цветок, растущий возле краешка пледа, на котором она лежала, — я уверена, что мы найдем разгадку, стоит только получше подумать над ней. В конце концов, когда я болела, мне снилось, что ответ буквально лежит на поверхности, я как будто даже знала его! Вот только сны так быстро ускользают, когда проснешься… — она покрутила цветок в руке, а затем поднесла к лицу и с удовольствием втянула насыщенный аромат. — Давай лучше еще выпьем.

Никита отвернулся от дерева, которое не давало ему покоя, и подошел к ней, устраиваясь рядом. Он достал из рюкзака бутылку легкого игристого вина и налил немного Яне, а затем и себе.

— За нас, — не долго думая, произнес он и не смог сдержать улыбки, глядя на нее, — пусть у нас все сложится удачно.

Она улыбнулась ему в ответ. Это был самый чудесный вечер из всех вечеров, проведенных с Никитой. Впереди мелькала еще куча дел, однако сейчас она не могла думать ни об одном из них. Ласковое вечернее солнце и аромат вина разморили ее, и она ощущала себя в какой-то приятной полудреме. Мысли и движения казались заторможенными и расслабленными, всё вокруг словно говорило о том, что никуда не нужно торопиться и ничего не нужно успевать. Мир будто погрузился в сладостную тишину и покой, давая редкую возможность не замечать ничего, кроме друг друга.

Наслаждаясь приятным моментом, Яна протянула руку и нежно погладила Никиту по щеке.

Красивый, подумала она, глядя на его серьезное загорелое лицо в лучах заходящего солнца.

Он в ответ неторопливо обнял ее и мягко притянул к себе.