Глава 24. Размышления

Гепард догнал близнеца за городскими стенами. После бессонной ночи, применений вил, да ещё и полученного ранения, меньше всего хотелось провести остаток дня на лошади, но обоим не терпелось убраться подальше от города.

Сову не терзали угрызения совести или нечто подобное, только глубоко внутри сидел голосок, твердящий, что воришки погибли по их вине. Они взяли мальчишек под свою защиту и не справились. Им ещё повезло, что не заключили контракт. Да и рассказ Ларниса не шёл из головы. Сова не сомневался, что сборщик налогов сказал правду.

Значит, все эти десять лет они убивали людей просто так? Из-за своего страха? Да нет, не может быть. Порой монета сама сводила их с людьми, а несколько раз даже заставляла сорваться с места и ехать в деревни, о существовании которых они раньше и не догадывались. Но всё же…

Гепард ехал рядом довольный и спокойный. Подобные мысли не тревожили его. Случилась одна неприятность, виновные найдены и наказаны. Всё, что можно, для освобождения рабов сделано. Об остальном нечего беспокоиться. Так он пытался успокоить себя.

Но тот же голосок, что и у близнеца, ворочался и нашёптывал, что этого мало. Они — аларни. И пусть люди не их родной вид, сейчас они в человеческих телах. А ещё вместе с этими мыслями всплывала память о прошлой жизни, которую Гепард старательно прятал в самый дальний уголок памяти.

Летары ехали молча. Мрачные мысли, слабость и головная боль в довесок к обычной усталости отбили всё желание разговоров. То один, то другой, задрёмывали в седле. Сова пытался оставаться настороже, но когда после очередного моргания солнце заметно сдвинулось на небе, бросил это дело.

На привал остановились рано, звёзды только появлялись на небе. Повязки сменили, раны обработали мазью, заодно переодели штаны. Пара запасных наборов одежды всегда хранилась в сумках, на всякий случай. Не раз приходилось вступать в бой в самых неожиданных местах, вдали от поселений. Реки в Вердиле явление редкое, и почистить одежду удавалось далеко не всегда, а путешествовать перепачканными в крови не хотелось. Один раз их увидели в таком виде, и появился новый слух, будто они поедают убитых врагов.

После переодевания пришлось отмывать только плащи. Но, не считая пыли и земли, они оказались сравнительно чистыми.

Насобирав сушняка в близлежащем лесу, близнецы устроились у костра. Гепард заглянул на рынок, когда возвращался на площадь, и запасов еды у них заметно прибавилось, как и разнообразия. Нашёлся даже мясной пирог, который летар теперь уплетал с едва слышным урчанием. Привычная ночёвка под открытым небом с плащом вместо кровати постепенно привела в обычное расположение духа.

— Как по-твоему, всё снова подстроено? — нарушил молчание Сова. Лежать у костра и любоваться затянутым тучами небом было на удивление приятно. Особенно когда удавалось ни о чём не думать.

— Ты ещё сомневаешься? — с набитым ртом пробубнил Гепард. — Можно поверить в случайность событий по отдельности, но три подряд? Нет, моё мнение не изменилось. Я больше не верю в случайности. В первый раз нам явно подсунули контракт, во второй беженцы случайно остановились в той же таверне и в тот же день, что и мы, а теперь встретился Меркар спустя шесть лет, тоже совершенно случайно.

— В первый раз Марку навязали воспоминания, чтобы он заключил контракт. Я должен был разглядеть это, но пожалел сил для проверки, хотел прочитать больше дневника. И за нами наблюдали, скорее всего силт ло в звёздном балахоне. Тут всё очевидно — западня. — Сова согнул мизинец. — Второй раз мы сами попались. Захотели перейти границу без лишнего шума, и вот к чему это привело.

— Идею подал Скупщик, — вставил Гепард, дожёвывая последний кусок пирога.

— Но он не мог заставить беженцев прийти именно в тот день. Да и выбор делал не Скупщик, решала монета. И мне интересно, если она ведёт нас к неведомой цели, почему отвечает на другие вопросы? Не могут же все поступки влиять на достижение этой цели.

— У всех артефактов есть своё «но». Кто знает, какое оно у монеты.

Гепард покончил с пирогом и устроился на плаще поближе к костру.

— Допустим, — согласился Сова. — Второй раз за нами тоже наблюдали, скорее всего, тот же силт ло.

— Я всё это только что сказал, — проворчал Гепард, устраиваясь поудобнее.

— В третий раз всё случилось по инициативе Меркара, — проигнорировал близнеца Сова. — Если бы он нас не заметил, ничего не произошло. Не остались бы на представление, не дали золота, и к нам не отправили…воришек.

— Да, да, очень интересно. — Гепард отвернулся от костра и слушал близнеца в пол уха.

— Но мы не видели нигде того силт ло. И контракт не заключали. Мы действовали по своему желанию.

— Если хочешь мне что-то сказать, лучше поторопись, я сейчас усну, — зевнул Гепард.

— Нам хотят что-то показать. Возможно, навязать вину.

— Но мы виноваты, — тихо произнёс Гепард, вспомнив приоткрытую дверцу и окровавленное тело внутри шкафа. — В последнем случае точно.

— Две жизни или несколько сотен, что для тебя важнее?

— Два человека, которых мы взялись защищать. Мне плевать на сотню незнакомцев. И ты это прекрасно знаешь.

Сова не стал спорить. Даже ему, всю жизнь прожившему со зрением, не всегда удавалось одержать верх над человеческими чувствами, что уж говорить о Гепарде, едва научившемся им пользоваться. Близнец не мог, да и, говоря откровенно, не слишком-то и пытался сдерживать животную часть.

— Первые два раза нас заманивали в ловушку, но ценой чужих жизней. — Сова вернулся к прежней теме. — Но теперь мы обезглавили Визисток, лишили их притока золота и артефактов. Да, нас задержали на несколько дней, но не слишком ли высока цена?

— Если только им уже не нужен город. — Гепард перевернулся на спину и посмотрел на затянутое облаками небо. В Вердиле такого не увидишь. За десять лет они объехали половину страны, и отовсюду виден чистый участок неба над вулканом. — Да и вообще, мы можем направляться не в ту сторону.

— Тебе недостаточно ловушек? Стали бы нам мешать, выбери мы не тот путь.

— Может, хотят ещё больше задержать.

— Ну, всё. Ворчишь — значит, здоров, — ухмыльнулся Сова. — Давай тогда читай дневник. Ты остановился, ты и продолжай.

— Очень смешно. Ты прекрасно знаешь, что я сейчас и строки не прочту. Голова раскалывается.

— Бедняга, — притворно вздохнул Сова. — В следующий раз думай, прежде чем меня по голове бить. Если осталось чем, конечно.

— Она болит по другой причине, и тебе это известно. — Гепард покосился на близнеца. — Ты читать будешь или языком попусту трепать?

Сова поднялся, достал дневник, расстелил плащ на земле, сел обратно, откашлялся, примостился удобнее, принялся медленно листать страницы, отыскивая нужную. Краем глаза он наблюдал как нетерпение на лице близнеца сменяется раздражением. Не придумав новых причин для задержки, Сова начал читать.

«День 142. По дороге встретил пару купцов с телегами. Вот кому пригодятся таверны посреди Нели Тола. В целом поездка доставила кучу удовольствия. По дороге разглядывал трещины, но ничего выяснить не сумел. Попытался прикоснуться нитями огня, надеясь сплавить стекло, и сам едва не сгорел. Защитные плетения сильны до сих пор. Вход с той стороны ничем от нашего не отличается. Я прибыл ночью и толком не разглядел город, но некоторые отличия заметны даже в темноте. Дома поднимаются вверх на шесть-семь этажей, и построены не из камня, а неизвестного мне материала. Нужно будет узнать, из чего именно. Выглядят очень красиво. О моём прибытии известили заранее, навстречу выслали небольшой отряд. Похоже, меня сочли каким-то мелким силт ло, которого послали скорее для видимости, чем реальной помощи. Даже комнату отвели неподалёку от слуг. Неужели они ничего не знают о случившемся на нашей стороне? Впрочем, не важно. Пусть делают, что хотят, лишь бы не мешали в моих поисках».

— На него напала страшная болтливость. — Сова сжал голову руками, словно надеясь так прекратить работу дюжины кузнецов в голове. Сердце едва не выпрыгивало из груди. Чтобы дочитать день пришлось воспользоваться вил Гепарда. Рана на ноге открылась, повязка медленно напитывалась кровью. — Столько написать из-за одного перехода.

— Нели Тол действительно впечатляет, как и Лейл Кин, — раздался шёпот Гепарда. — Помнится, я провёл там с десяток лет. — Он вдруг нахмурился. — Надеюсь, сейчас там всё изменилось в лучшую сторону.

— А я вот заходил только на пару дней, — сказал Сова, убирая дневник. — Даже тоннель не видел. Надо будет глянуть хотя бы одним глазком, как вернёмся.

— Ага, нам как раз не хватает новых контрактов, — проворчал Гепард.

— Работа нас найдёт где угодно. Если нам нельзя будет туда направиться, монета сама сообщит об этом. Ты ведь слышал Ларниса. В противном случае — почему бы и нет.

— Давай тогда доберёмся до Ланметира, спасём принца, потом двинемся дальше на север, посмотрим на океан. Потом можно даже отправиться в Кейиндар, глянуть, что осталось от города силт ло. Толку с этого немного, зато окрестности посмотрим. Потом…

— Тебе лишь бы поворчать, — вздохнул Сова. — Я не меньше тебя хочу покинуть это тело, но мы провели в Вердиле десять лет, а я так и не глянул на Нели Тол. Как-то обидно даже. Вернём принца, захватим с собой мешок золота и отправимся, куда глаза глядят. Монета останется с нами, и если что сообщит нам, куда следует идти.

— Я могу сказать, куда тебе стоит пойти, — буркнул Гепард. — Вернём принца и забьёмся в самый дальний угол, где нас никто не найдёт. Будем читать дневник и спать целыми днями. И не сдвинемся с места, пока не дочитаем.

— Ага, и к нам заглянет оказавшийся поблизости лесоруб, у которого украли любимую дочку, и будет умолять спасти её. Силт Ло вон тоже поселился в забытой всеми деревни, и что? В первую же ночь мы встретили Тромвала и стали наёмниками с этим дурацким контрактом.

— Но он прожил там пять лет и, судя по всему, нашёл, что искал. Когда мы дочитаем дневник и найдём способ вернуться в Летар, пусть нас найдут любые беды, мне будет всё равно. Но не раньше.

— Поосторожнее с желаниями, они ведь могут и исполниться. — На миг с Совы слетела шутливость. — Дочитаем мы дневник, найдём способ вернуться в Летар, а монета нам запретит. Что тогда будешь делать?

— Вот когда найду способ, тогда и буду беспокоиться.

— Всё у тебя на потом откладывается, — вздохнул Сова. — Ладно, давай спать. Кажется, я переусердствовал со зрением, голова сейчас лопнет, а тут ещё ты бубнишь.

Дежурить никто не остался. Гепард лежал с закрытыми глазами, но уснуть не мог. Телу требовался отдых, но не обязательно сон. Мысли снова и снова возвращались к случившемся в Визистоке. Он научился управлять зрением, но чувства никуда не делись. Инстинкты по-прежнему брали верх. Его донимал зверь внутри. Догнать, поймать, убить. Только так, и никак иначе. А Ларниса следовало сначала допросить. Сколько всего он мог бы рассказать. Кто отдавал приказы, что за хозяева, зачем создавали амулеты и мечи, как к этому причастно похищение принца. А оно причастно, чутьё на этот счёт утверждало однозначно.

Гепард коснулся меча. Боевой трофей и напоминание о случившемся. Рукоять идеально лежала в руке. Ножны чуть коротковаты, часть переливающегося лезвия выглядывает наружу. Нужно будет заказать новые при первой же возможности.

Летар вытащил клинок, поднял к небу. Пламя костра отражалось на радужном лезвии, отбрасывая во все стороны разноцветные зайчики. Меч из алтира, мёртвого металла. На его создание ушли сотни жизней. А сколько жизней он ещё отнимет в их руках?

Человеческая часть почти поглотила его. Жалость, сострадание, обычные привычки, вроде тяги к вину. Всё это не его, оно прилипает по мере существования в человеческом теле. Единственное, что он принёс с собой— жажда крови и ярость. Его сделали таким, и это стало частью натуры.

Он уже смирился, но Силт Ло призвал их и связал. И вместе с этой связью появилась надежда. Если получится благодаря зрению, сдерживать себя, контролировать ярость и жажду крови; управлять зверем, а не просто подавлять, как он делал в Визистоке, то больше не придётся горевать по собственноручно убитым друзьям. Хотя бы в этой жизни

Гепард почувствовал, как что-то упало на плащ. Он посмотрел вниз, на монету, и тихо засмеялся смехом, пропитанным отчаянием. На выпавшей грани появилась надпись: «Никакого контроля». Даже это решают за них. Они так хотели узнать, как действует монета в надежде освободиться от неё, и всё напрасно. Ларнис всё рассказал, но ничего не изменилось.

Сдержав желание зашвырнуть монету куда подальше, Гепард спрятал её в карман и попытался уснуть. Да, всё верно. Он всё откладывает на потом. Потому что сейчас решать всё равно не дают.