Глава 52. Последствия

Когда Гепард открыл глаза, солнце давно скрылось за горой, и комната была погружена во мрак. Сон, если потерю сознания можно так назвать, не принёс отдыха. Организм едва справился с нагрузкой, и теперь выражал своё недовольство тупой болью во всём теле. Гепард представил предстоящую неделю и из груди вырвался тихий стон.

Простое и привычное движение, сесть на кровати, казалось, отняло все силы. Руки и ноги ощущались кусками дерева, лишённые чувствительности. Засохшая кровь сыпалась с одежды, окрашивая одеяло в бурый цвет. Гепард попытался стащить некогда чёрные одеяния, но руки отказывались повиноваться. Их едва удавалось сгибать, а пальцы и вовсе не шевелились.

Летар принялся разминать непослушные конечности, пытаясь припомнить утреннюю битву. Отдельные эпизоды начали выстраиваться друг за другом в цельную картину. Кажется, всё прошло не так плохо, как он опасался. Во всяком случае, никто из своих не погиб от его руки, а что едва не убил генерала — это так, мелочи.

Наконец пальцам вернулась подвижность, и с третьего раза удалось стащить одежду. Тяжёлый металлический запах крови действовал на нервы, и уснувший после утренней резни зверь внутри заворочался, но неспешно, лениво. Он был доволен охотой.

Зашвырнув подальше тряпьё, Гепард огляделся в поисках старой одежды. Она висела на одном из стульев, оставленных Пеларнисом и Сентилем. Гепард передвинулся на кровати и потянулся к рубашке, но, увидев свою руку, остановился. Он оглядел себя. Некогда серый нагрудник намертво присох к коже, тоже ставшей бурой. Надо бы привести себя в порядок.

Он поднялся и заковылял к двери, опираясь о стену. Две колоды, ощущавшиеся на месте ног, неплохо справлялись со своей задачей. Правда, не упал летар только потому, что они не сгибались.

Ручка на двери стала вторым препятствием, но быстро сдалась. Гепард выглянул в коридор.

Мужчина средних лет, стоящий у двери, отшатнулся с ужасом на лице при виде покрытого запёкшейся кровью человека в одном нагруднике и исподнем.

— Ванну и еды, — с трудом ворочая языком, выдавил Гепард. — Много еды.

Не дожидаясь ответа, он закрыл дверь.

Голова начала гудеть, прогулка в десяток шагов оказалась слишком тяжёлым испытанием для истощённого организма. Оценив расстояние до ближайшего стула, Гепард прислонился к стене и сполз на пол.

— Не спишь? — хрипло поинтересовался он у близнеца.

— Поспишь тут с тобой, — раздалось в ответ ворчание. Голос Совы звучал немногим лучше. — Шумишь, как стая ворон.

Гепард тупо смотрел перед собой, вспоминая последние мелкие детали утренних событий, вроде разговоров с пленником на пути обратно.

— Ты сказал утром… — Гепард откашлялся, прочищая горло. — Сказал, что генерала отправили на убой. Почему ты так решил?

— Нашёл время для разговоров. Тебе заняться больше нечем? Сиди, отдыхай.

— С ним отправили две тысячи человек, — продолжал Гепард. Разговор помогал отвлечься от начавших покалывать пальцев, что означало возвращение чувствительности. — Не слишком ли высокую цену заплатили за такое избавление?

— Чем масштабнее план, тем выше ставки. Знаешь, сейчас и в самом деле не лучшее время для объяснений.

— Лучше просто не бывает. Или ты чем-то занят?

Гепард сжал кулаки. Огонь потёк по венам от ладоней до плеч. Он глубоко вздохнул, сдерживая крик. Жаль, что последствия вил не передаются по их связям и Сова ничего не ощутил. А может оно и к лучшему — он и так едва не терял сознание от боли.

— Занят, — огрызнулся Сова. — Отдача от твоего вил меня когда-нибудь доконает.

Он повернулся на живот и наградил Гепарда злым взглядом.

— Меня раздражает мысль, что сейчас я похож на птенца, выпавшего из гнезда. Какой толк от такого вил, если врагу достаточно подождать, пока ты выдохнешься, а потом забрать беспомощное тело, не способное толком шевелиться?

— К тому моменту, как ты выдохнешься, все враги в округе должны быть уже мертвы, иначе ты зря старался. Так что насчёт генерала?

— Да ничего. Нас втянули в свои игры, и мне кажется они куда масштабнее, чем мы можем представить. В них нет места проигрышу. Если бы мы ушли, и генерал отбил город — неведомые кукловоды одержали бы победу. Думаю, в таком случае его бы всё равно убили, а потом всё свалили на местных, ведь это город бандитов. А если он проиграет — умрёт, некого будет обвинить, кроме его самого.

— Но он проиграл и не умер.

— Да уж не благодаря тебе. Ты хоть помнишь, что творил? Как чуть не убил его? И меня?

— Помню.

— И наш уговор, что предводителя надо захватить живым, тоже помнишь?

— Я всё помню. Сейчас. Но мы оба знали, что во время битвы всё изменится. Так что нечего меня упрекать.

В дверь коротко постучали, и в комнату вошёл Меркар. И замер на пороге, заметив в полумраке сидевшего у стены Гепарда.

— Эммм. — Все мысли разом вылетели из головы правителя Визистока. Он перевёл взгляд на едва различимого Сову. — Надеюсь, не помешал? Мне сказали, вы уже проснулись.

— Проснулись, как видишь, — отозвался Гепард. — С чем пожаловал?

— Вы принесли нам победу. Я пришёл поблагодарить вас. — Меркар натянуто улыбнулся, понимая, как глупо это прозвучало. — Вы не ранены? Вид у вас не очень.

Он покосился на Гепарда. Тот поднял руку и провёл ладонью по лицу. Высохшая кровь шелухой посыпалась на пол.

— Живы и ладно, — сказал летар. — Но ты лучше поторопи поваров.

— Конечно, конечно, всё уже варится и жарится, не беспокойтесь.

— Какие у нас потери? — спросил Сова.

— Отделались малой кровью, — ухмыльнулся Меркар. — Да и как иначе, когда сражалось всего-то пять с половиной десятков. Семерых убили, дюжину ранили. Амулеты вернули обратно. Не все, правда, четырёх не хватает, ну да ладно. Пусть оставят себе, мне не жалко. Пленник в комнате — их генерал?

— Да.

Меркар помялся у двери, видя, что ему здесь не больно-то рады.

— Ладно, я пойду тогда.

Гепард неопределённо махнул рукой и поморщился от очередной порции огня. А всё-таки жаль, что близнец этого не ощущает. Пока.

Повернув ручку, и ещё раз окинув взглядом наёмников, Меркар всё же решился.

— Я действительно рад, что вы вернулись и помогли защитить город. Принц Сентиль рассказал мне, почему вы передумали. Я не много знаю о монете, но всё же понимаю, что причина в ней, а не в вашем желании помочь мне. Но я благодарен вам. Отныне я ваш должник.

Меркар скрылся за дверью.

— Какой ещё должник, — пробормотал Гепард. — Не ради тебя вернулись.

— Но ведь он прав, — подал голос Сова. — Если бы не монета, мы бы уехали и уже пересекли границу с Вердилом.

— Я хотел остаться с самого начала, и ты об этом знаешь. А вот тебя это решение не слишком обрадовало.

— И я бы снова ушёл, верни всё обратно. Это не наша битва. Да, мы освободили город, но что с ним будет дальше не наша забота. Если бы мы всё время пытались исправить последствия своих поступков, то только этим и занимались бы. Ты хотел отомстить и подарить людям свободу, а я тебя предупреждал — не надо вмешиваться. И вот к чему привели твои действия. А если ты узнаешь, что сюда направляется ещё одна армия? Останешься здесь? Ты же сам презираешь их, трусливых людишек, не способных отстоять собственную свободу с оружием в руках. Да что там отстоять, даже попытаться.

Гепард молчал. Сова был прав. Как и всегда. И это раздражало. Но смотреть на рабов, влачивших своё жалкое существование, он не мог. Слишком мало прошло времени с того момента, как он сам освободился из такого рабства. А оставить их на убой и вовсе выше его сил. Но если сюда действительно отправят ещё одну армию? Не сидеть же здесь вечно.

— Ладно, — вздохнул Гепард. — Ладно, ты прав. Я это сказал. Доволен?

— Не особо. Мы оба знаем, что грош цена твоим словам. Если снова случится нечто подобное, ты вновь бросишься спасать очередных несчастных.

— А ты вновь будешь ворчать и поучать меня. Мы те, кто мы есть.

Гепард хотел было придумать новую тему для разговора, но гул в голове нарастал, вытесняя все мысли. К ногам тоже начала возвращаться чувствительность, и теперь любое движение отзывалось болью.

Сова тем временем завозился на кровати, пробуя сесть. Он дважды выматывал себя применением вил близнеца, но никогда — до такой степени. Тело, которому он привык быть хозяином, наотрез отказывалось слушаться. За лишёнными чувствительности руками и ногами приходилось постоянно следить, так как они вечно норовили сделать что-нибудь не так. Наконец удалось сесть, и он попытался стащить маску, без особого успеха. Не чувствуя пальцев и не имея возможности проследить за их действиями это оказалось куда сложнее, чем он думал.

В дверь тихонько постучали.

— Заносите, — бросил Сова, наградив едва шевелящиеся пальцы злобным взглядом. Нет, это хуже, чем выпавший из гнезда птенец. Тот хотя бы не осознаёт собственной беспомощности.

Дверь отворилась. Внутрь вошли слуги зажгли свечи на стенах и принесли горячую воду для ванн. Один едва не выпустил ведро, заметив сидящего на полу Гепарда. Осторожно обогнув наёмника, они прошли в соседнюю комнату. На обратном пути Сова подозвал одного из слуг.

— Помоги-ка мне с этим.

Сова оказался куда чище близнеца, но и на нём остались пятна крови. Слуга удалился, прихватив и другую одежду из угла.

— Аларни просит о помощи человека, — протянул Гепард, когда все вышли.

— Потому что некоторые умеют думать и понимают, где заканчивается гордость и начинается гордыня.

— В самом деле? А как гордость отреагирует на то, что в ванну тебя придётся нести на руках?

Сова попытался встать, но вместо этого рухнул обратно на кровать. Снова пришлось приложить усилия, чтобы сесть.

— Да чтоб ты провёл в этом теле ещё лет сто, — процедил он.

— Только вместе с тобой, — насмешливо отозвался Гепард. — Не спеши проклинать, скоро вернётся чувствительность, тогда будешь вспоминать это состояния с радостью.

Вернулись слуги и наполнили вторую ванну. Следом принесли полотенца, мыло и ковшики. Сова некоторое время всерьёз размышлял о том, чтобы попросить помочь ему подняться и довести до ванной, но потом отмёл эту мысль.

Гепард, для которого подобное было не в первой, да и прошлая жизнь научила выдерживать и не такую боль, медленно поднялся, опираясь на стену, и скрылся в другой комнате. Ноги словно ступали по раскалённым углям, после каждого шага приходилось останавливаться, дожидаясь, пока стихнет боль. Но он знал по опыту, что это может длиться очень долго, если не начать двигаться, потому встал, как только проснулся, а не валялся на кровати.

Сова проводил близнеца взглядом. Ладно, сам же только что рассказывал о гордости и гордыне. Отказался просить о помощи — действуй сам.

Летар сполз с кровати и на четвереньках последовал за Гепардом. Тот, увидев вползающего в комнату близнеца, разве что не рассмеялся в голос.

— Ни слова, — предупредил Сова, добравшись до ванной и с трудом перебравшись через край.

— Как скажете, о могущественный аларни.

Сова не обратил внимания на тон, радуясь ванне. Вскоре он действительно пожалел о возвращении чувствительности. Горячая вода показалась ледяной в сравнении с пламенем, поглотившим тело. Болело буквально всё, и каждое движение отзывалось ещё большей болью. Но, по крайне мере, с возвращением чувствительности вернулся и контроль. Сова покосился на близнеца, словно и не замечавшего всего этого.

Гепард смывал кровь. Кое-как удалось отодрать нагрудник, и он поставил его рядом с ванной сушиться. В процессе обнаружились свежие раны. Сначала в горячке боя, а потом от онемения, их никто и не заметил. Близнецы затеяли спор, кто в них виноват, но поскольку никаких доказательств не было, каждый остался при своём мнении.

Горячая вода смыла часть усталости, но теперь ещё больше ощущался голод. Желудок, казалось, принялся переваривать сам себя. Сова вдруг понял, что ни о чём не может думать кроме еды. Даже гул в голове не мог заглушить мысли о куске сочного мяса.

Обычно тело само подстраивается под душу, заключённую в нём, но происходит это довольно медленно. Подобные нагрузки ускоряли процесс, но за это приходилось расплачиваться, и не только головной болью или онемением, слишком много энергии они потратили. И, хорошо это или плохо, этот голод не передавался по их связи. Каждому придётся набивать желудок самостоятельно. Точно так же, как каждый из них ощущает свою боль от последствий вил. Сова задумался о возможной причине такого распределения, но мысли неизменно возвращались к еде.

Гепард, закончивший смывать кровь, выбирался из ванны, не желая находиться в воде дольше необходимого.

— Как ты всё это терпишь, — проворчал Сова, морщась от разливающегося по конечностям огня. Он тоже поднялся и потянулся к полотенцу.

— Так же, как ты терпишь гул в голове.

— Только голова или всё тело — есть разница, знаешь ли.

Они надели одежду, купленную в Ланметире, и отправились в приёмный зал. Сова всё ещё опирался о стены, но ворчать перестал. Гепард шёл почти нормальным шагом, только изредка прихрамывал.

За столом сидел Меркар, сменивший военную форму на простую одежду. Простую — в сравнении с обычной. Узоры на рубашке наверняка выполнили из золотых нитей, а пояс на штанах украшала пара сапфиров внушительных размеров. Чуть в стороне сидел Пеларнис, так и не расставшийся со своей лирой. Похоже, роль придворного барда пришлась ему по душе.

Неожиданностью стали Сентиль и Дари, сидевшие за столом спиной к ним. Сова недовольно нахмурился. Роль Дари состояла в том, чтобы с помощью плетений незаметно сделать ямы перед стенами, в которых они укрылись. А после провезти принца через границу и ждать в таверне. Что делать дальше — зависит от исхода битвы. Но раз они успели вернуться к вечеру, до таверны дело не дошло.

— Почему вы здесь? — спросил Сова. Больше ничего он сказать не успел. Руки сами потянулись к съестному и схватили первое попавшееся блюдо.

— А где нам ещё быть? Вы же отправили нас прочь на случай поражения, но вы победили. — Заметив хмурый взгляд Совы, Дари добавила: — нет, я всё сделала, как ты говорил. Нас опознали ещё прошлым вечером. Ночью за нами никто не следил, вот я и повернула утром обратно. Если бы вы проиграли, мы бы снова поехали к границе.

Сова устремил вопросительный взгляд на Сентиля.

— Да, я показала ему битву. И сама посмотрела немного. — Дари глянула на принца. Тот сидел с унылым видом, ковыряясь вилкой в тарелке. — Много убитых? Я видела, вы захватили их генерала, что с ним?

— Всё в порядке, — ответил за набивающих желудки наёмников Меркар. — Убили всего нескольких человек, никому из солдат противника уйти не удалось. Генерала заперли в одной из комнат. Кстати, я поглядел на него, — добавил он, обращаясь к близнецам. — Лицо знакомое, но никак не могу вспомнить откуда. А вы его не разглядели? — Он перевёл взгляд на принца.

— Нет, мы за всем наблюдали свысока, — голос Сентиля звучал совсем тихо и печально, — лиц не видели.

— Сейчас поедим и навестим генерала, — попытался произнести Сова, но вместо этого раздалось лишь невразумительное мычание. Проглотив еду, он повторил.

— Я вас оставлю. — Меркар поднялся. — Нужно решить вопрос с пленными.

— Пленными? — Сова на миг даже оторвался от еды. — Разве я недостаточно чётко выразился о том, как следует обойтись с пленными?

— Я отдал другой приказ, — в голосе Меркара послышался намёк на вызов. — Всем, кто решит сдаться — сохранить жизнь. Их набралось около сотни.

— Вот значит как, — пробормотал летар, привстав и подтащив поближе очередную тарелку, доверху наполненную жареной рыбой. — Лучше бы ты их убил. Болота не далеко, ямы копать не придётся.

— Убить пленных!? — вскинулся Сентиль.

— Нет, я так не поступлю. Вы и так подбили людей на страшные вещи, удалось найти всего нескольких раненых, всех убивали на месте. Я дам пленникам выбор. Работать вместе с остальными, под присмотром, или отправиться домой.

— Домой? — насмешливо переспросил Сова. — А оружие им вернёшь? Нет? Тогда их перебьют в первые же пару дней. То, что ты навёл видимость порядка в городе, не означает, что в окрестностях тоже всё тихо-мирно.

— Я верну им оружие и выдам еды. — Уверенности в голосе Меркара поубавилось.

— А не боишься, что они вместо возвращения домой начнут нападать на фермы?

— Я не стану их убивать! — Меркар покинул зал, оставив их впятером.

— Зачем вы хотели, чтобы я показала ему битву? — Дари кивнула на Сентиля. — Преподать урок? Продемонстрировать, чего стоят его мечты о бескровном решении проблем? Или просто так, забавы ради?

— Всего понемногу, — отозвался Сова, наполняя бокал вином. — Королю стоит знать, как решаются подобные споры. И если он действительно намерен удержать Визисток, следует готовиться к войне. Никто не отдаст часть своей территории добровольно, тем более такую прибыльную часть.

Сентиль сгорбился над своей тарелкой и лишь изредка отпивал вино из бокала. Пусть они наблюдали свысока, и люди скорее напоминали кукол, они всё же были живые. Были…. А сколько ещё погибнет, если он попытается удержать Визисток и пришлёт войска? Не лучше ли оставить всё как есть? В конце концов, какая разница, кто управляет городом или на чьей земле он находится?

Ужин продолжался, пока стол не опустел. Близнецы смели всё подчистую и опустошили четыре бутылки вина.

Обведя стол внимательным взглядом, и не обнаружив ничего съестного, Гепард откинулся на спинку стула и довольно потянулся.

— Вот теперь другое дело.

Боль постепенно утихала. Слабость пройдёт ещё не скоро, а об использовании вил и думать нечего ещё с неделю. Но хотя бы голод стих, на время. Но на завтрак, Гепард в этом не сомневался, придётся съесть ещё столько же.

— Если бы ещё голова не раскалывалась, — он покосился на близнеца. — Почему у твоих вил такая противная отдача. Нет чтобы как у меня — поел, поспал, и всё хорошо.

— Потому что они устроены куда сложнее скорости.

— Тоже мне, сложнее. Кстати, Сентиль, верни монету. На этот раз она тебе не понадобилась.

Принц полез в карман и извлёк чёрный металлический кругляш. Покрутив в руках, рассматривая со всех сторон, он бросил его Гепарду.

— И всё же на ней ничего нет.

— Для тебя — может быть, — согласился Сова. — Пошли, навестим генерала.

Все поднялись из-за стола и направились к комнате, где держали пленника. Вход охраняли двое. На этот раз безо всяких доспехов и прочего обмундирования, с простыми дубинками на поясе. Отправив их за стульями, компания зашла внутрь. Комната сразу стала тесной. Генерал лишь поднял голову, щурясь на яркий свет и пытаясь разглядеть посетителей.

Дари задумалась на мгновение, но вместо сотворения плетения вернулась в коридор, вытащила из канделябров пару свечей и поставила их в углу комнаты.

Вернулась стража со стульями. Пеларнис устроился чуть поодаль и занялся своим любимым делом — перебиранием струн, извлекая из лиры печальную мелодию. Остальные расположились полукругом перед кроватью.

— Сразу внесу ясность, — произнёс Сова. — Пока ты говоришь правду и всё рассказываешь — тебе ничего не грозит. Ложь я распознаю. — Слух — единственный вил, которым он ещё мог воспользоваться, пусть и ненадолго. — Убивать тебя нам незачем, и советую не давать повода. Всё понятно?

— Более чем. — Клард сел на кровати и откинулся назад, на стену. Значит, шансы выжить есть. Это хорошо. Он попытался рассмотреть своих гостей, судей, но глаза не успели толком привыкнуть к свету.

— Кто правит в Терраде?

— Стурмад Второй. После того, как его отца убили во время Первой волны.

— Он занимает трон или правит?

Клард заколебался.

— Пожалуй, первое. Фактически всем управляет совет силт ло.

— Почему на захват Визистока отправили тебя?

— Точно не знаю, причины мне никто не объяснял. Может, сочли задание слишком мелким, чтобы поручить кому-то другому. Я потерпел два поражения во время Первой волны и утратил расположение короля. Кого ещё, как не меня, отправить усмирять город бандитов.

— Два поражения — это утрата Террады и Ланметира? — спросил Сентиль. Пленник кивнул. — Так вы — главнокомандующий армиями Востока, генерал Клард? Я читал о вас, и много. О ваших победах песни слагают. Извините, я не узнал вас с этой бородой. Да и в книжке вы выглядели моложе.

— Бывший главнокомандующий, — поправил Клард. — После двух поражений меня сместили с этой должности. Теперь я один из четырёх генералов Террады, самый презираемый. Только резервными войсками и доверяют командовать. А с ними, как мы могли убедиться, много не навоюешь. Мне позволено узнать ваше имя?

— Я принц Сентиль, наследник престола Вердила.

Клард поднялся с кровати и отвесил церемонный поклон.

— Очень рад, Ваше Величество. Вы, наверное, не помните, но мы встречались пару раз, когда я приезжал к вашему отцу, Алготу. Последний раз мы виделись на церемонии, но тогда меня уже лишили звания главнокомандующего, вряд ли вы меня узнали в толпе прочих солдат. — Голос Кларда звучал отстранённо, пребывая в воспоминаниях. — Да, давно это было, двадцать лет прошло. Могу я узнать, что делает королевская особа в компании летар? Насколько я знаю, закон, приказывающий казнить их на месте, ещё не отменили.

— Они везут меня домой. — Сентиль поймал на себе неодобрительный взгляд Совы. — Что? С пленником только вам позволено говорить?

— Поболтаете после, — сказал наёмник. — Следующий вопрос, генерал. Что это за совет силт ло, что правит в Терраде?

— Не знаю. До войны они ничего особенного из себя не представляли, лишь давали советы королю. Но после Первой волны всё изменилось. Все его члены погибли, и набрали новых. Стурмад Второй теперь целиком и полностью подчиняется им. Но кто там заседает и чего добиваются, я не знаю, меня теперь вообще предпочитают не замечать.

Сова и Гепард переглянулись. Гепард, как обычно, пожал плечами, предоставляя инициативу близнецу. Но Сова тоже не знал, как поступить. Конечно, можно устроить долгий и подробный допрос, но, не зная о чём спрашивать, шансы узнать что-то полезное невысоки. Да и вряд ли сюда отправили генерала, обладающего ценными сведениями.

«Но его ведь хотели убить, разве нет? Или ты просто ищешь двойное дно там, где его нет? Генерала отправили усмирять обычный бунт, об амулетах сообщить забыли, а заговор — лишь в твоей голове?».

Размышления прервал Клард.

— Могу я узнать, что будет, если меня помилуют?

— Тебя отпустят, и ты сможешь отправиться на все четыре стороны, — ответил Сова, погружённый в свои мысли.

— А если я выберу не сторону Террады? — Клард посмотрел на принца. — А, к примеру, Вердила?

— Не хочешь вернуться домой? Что так?

— Вы знаете, как искупает свою вину генерал, проигравший в третий раз? Нет? Его заковывают в колодки и выставляют на центральной площади. Семьи солдат, погибших под его началом, вправе наградить виновника одним ударом кнута. Даже если забыть о первом поражении, когда погибло больше половины жителей Террады, как вы думаете, переживу я две тысячи плетей? Нет, такой вариант жизни для меня равносилен смерти. Выжить здесь, чтобы умереть там, я не хочу.

— Нашей стране не помешают достойные полководцы, генерал Клард, — осторожно произнёс Сентиль, не отводя взгляда от Совы. Чтобы он ни решил, последнее слово всё равно останется за наёмниками. — Но как можно поверить человеку, готовому предать свою страну?

— Громкие слова, принц, — усмехнулся Клард. — Но зачем возвращаться в страну, где ждёт смерть? Чтобы умереть с честью? Но зачем, если я могу выжить и принести пользу?

— И всё же это не ответ.

— Верно. — Клард задумался на мгновение. — Тогда договоримся так. Если вы хотя бы заподозрите меня в предательстве, можете убить на месте, я не стану сопротивляться. Я всего лишь старик, который хочет провести остаток жизни в тишине и покое, а не на площади, под улюлюканье толпы.

— Хорошо, — кивнул Сентиль. — Договорились. Вы ведь не против? — Он посмотрел на наёмников.

— Мы обещали отпустить его. Куда он поедет дальше — не наша забота. — Сова решил, что так будет даже лучше. Если генерал отправится с ними, можно будет расспросить по дороге и узнать, зачем всё-таки его отправили на этот штурм. — Но условие тоже, что и для остальных — не путаться под ногами.

Все поднялись и направились к двери.

— Один вопрос, если можно, — окликнул их Клард. Компания остановилась. — Несколько тысяч лет назад Кейиндар едва не взяли штурмом. Самое удачное нападение на гильдию Древних за всю историю. Тогда применили этот приём, спрятаться в ямах перед барьером. Первый и единственный раз, насколько я знаю. Кто решил использовать его?

— Отдыхайте, генерал, завтра рано вставать, — только и раздалось в ответ.

Клард проводил взглядом пятёрку гостей. Дверь закрылась, но теперь его оставили не в темноте, в углу горели свечи.

Всё ещё жив.

Мысль радостно забилась в голове, и Клард некоторое время наслаждался ей, словно не было у него за плечами долгой жизни, в которой приходилось ходить рука об руку со смертью.

Он всё ещё жив.

— Кто этот генерал? — спросил Сова, когда они поднимались по ступенькам наверх, к своим комнатам.

— Его назначали главнокомандующим армиями Востока полтора столетия назад, — ответил Сентиль. — Многие признают его лучшим генералом из ныне живущих. Он постоянно сражался с мокрунцами, несколько раз отбивал набеги с Запада. Но потом случилась Первая волна. В падении Террады нет его вины, но таков закон. Официально генерал Клард руководил обороной города. Он отступил в Ланметир, но и там его настигло поражение. А что за битва, о которой он говорил? Вы ведь участвовали в ней? Хотя бы один из вас?

— Участвовал, — не стал отрицать Сова. — Не забивай себе голову. Это дела давно минувших лет.

Все разошлись по комнатам. Ни о каком дневнике сейчас не могло быть и речи.

— Ты ведь не просто участвовал, — сказал Гепард, когда близнецы остались одни. — Никогда не поверю, будто ты согласился сражаться под чьим-то командованием, кроме своего собственного.

— А я и не говорил, что бежал в первых рядах с мечом наголо, — ухмыльнулся Сова.