Пока Элина с Рэйшеном были заняты друг другом, Полли, перепрыгивая через ступеньку, спустилась вниз, в зал. Там она столкнулась с Тати, которая удобно устроила её и сама уселась рядышком, чтобы поболтать и передохнуть. Хозяйская дочка была в курсе всех событий, которые происходили на постоялом дворе, а Поллианна очень скучала взаперти, так что беседа у девушек быстро наладилась.
— Ой, что я всё о своём, — спохватилась Тати, — ты лучше расскажи, как вы с Гри познакомились.
— В Жадвиле познакомились, — начала говорить Полли, — он приехал, чтобы с дарой Элиной повидаться…
Тут девушка сообразила, что сейчас, кажется, наболтает лишнего. Нельзя говорить ни о кондотте, ни о том, кем была в Жадвиле Элина… Как же выкрутиться?
— Дару Элину, видать, в Жадвиле многие знали, — молвила Тати. — Мамка говорит, что она, видать, торговыми делами ворочала.
— Угадала мамка твоя, — с облегчением подхватила Полли. — Солидными делами…
— Ясное дело, — важно прибавила Тати, — и денежки у неё водятся, и во всяких делах она разбирается, и от смуты бежала… Мамка говорит, что деньги мятежей не любят.
Поллианна решила, что надо обязательно пересказать эту версию Элине с Рэйшеном, чтобы не попасться на мелком вранье. Но про знакомство с Гри пришлось рассказать. По её словам выходило, что она, Полли, работала на Элину (та её забрала из деревни в город после смерти отца), а Гри приехал откуда-то издалека и сразу влюбился. Элина, да и Рэйшен тоже, покровительствовали этой любви.
— Толковая женщина, сердце доброе у неё, сразу видно, — вставила Тати.
— И когда смута началась, она нас с Гри забрала с собой. А уж Рицпа по дороге к нам прибилась, попросила сына помочь найти… А у тебя-то кавалер имеется? — Полли подумала, что надо перевести разговор в менее опасное русло.
Её уловка отлично сработала. Тати только и ждала момента поговорить о своих девичьих горестях.
— Есть, как не быть. Это сын соседа нашего, пекаря. Мы с ним росли вместе, в детстве по деревьям лазили, голубей из рогаток стреляли…
Полли невольно фыркнула: трудно было представить пухлую Тати, лезущую на соседскую яблоню. Тати, однако, совсем не обиделась.
— Ой, знаю я, чего ты смеешься! Ты еще больше бы посмеялась, если бы Тони увидела! Его с малолетства Тони-булкой дразнят.
Девушки залились хохотом.
— Тати, бездельница такая, иди работай! — прикрикнула Клодия. — Сидит, лясы точит, нет бы матери помочь!
— Давай и я тебе помогу, — предложила Полли, — вдвоем мы быстрее справимся, а потом опять поболтаем, идёт?
— Ой, а как ты себя чувствуешь? Вдруг опять тебе плохо станет?
— Ну, знаешь, в моей деревне бабы в тягости работали в поле и по дому до последнего момента, — пожала плечами Полли. — Умирают не от этого. Я, к примеру, тяжёлого сейчас носить не буду, гномка-лекарка запретила, а посуду помыть вполне могу. Или в котлах еду помешивать да подсаливать.
— А что, давай! — обрадовалась Тати. — Эдак у нас и впрямь дело повеселее пойдёт!
Клодия в ответ на это предложение пожала плечами и согласилась. Пусть себе девка развлечётся, да ещё и делу польза будет. Обеспокоился только Гри. Он прекратил играть, вызвав недовольный гомон среди посетителей, и кинулся к Полли. Но на помощь ей пришла Тати, и новоявленные подруги вдвоём уговорили юношу не беспокоиться.
Вскоре вернулась и Рицпа. Она тихонько заняла местечко за самым неприметным столиком и, согревшись, принялась размышлять о той неожиданной встрече, которая произошла сегодня вечером.
