5

Соло оглох. Его оглушила тишина. Все голоса исчезли, а с ними и его собственные. Он осмотрел свои бледные члены — их поверхность покрывали уродливые пупырышки, из которых торчали короткие, почти бесцветные волоски. Он повел верхней конечностью — волоски щекотали ее кожицу. Он разделялся надвое вверху и надвое внизу. Все двигалось по его воле. Все, кроме небольшого кожистого отростка, висевшего внизу корпуса между конечностями. Соло осторожно потрогал его. У корня отростка волоски были темнее и длиннее. Сам он казался мягким наощупь и выглядел немного морщинистым. Может, это бутон? Или зародыш новой конечности?

Тело сотрясла волна дрожи, и Соло услышал звук: «Клац-клац-клац».

Звук исходил от него самого, и Соло не мог остановить это. «Тело жалуется, что ему холодно, — догадался он. — Тело говорит со мной».

Он огляделся вокруг. Торсы Древнейших стояли повсюду, зеленые, мощные, гораздо толще и шире его собственного. Их конечности и органы размножения терялись в высоте, сплетаясь так тесно друг с другом, что здесь, у их плечевого пояса, царил вечный полумрак. Тысячи отживших свое дыхательных клеток лежали вокруг алыми ожерельями. Соло пошевелил их нижней конечностью, и они издали печальный сухой звук.

«Мне холодно, — попробовал сказать Соло. — Согрейте меня». Но его голос был также мертв, как сброшенные Старейшими клетки. Повинуясь приказу, тело опустилось на землю. Может быть, так будет легче услышать живых? Соло прижался к почве, но она молчала, и то, что было под ней, отказывалось говорить с ним. Он почувствовал себя отверженным. Исторгнутым. Одиноким. Будто Древнейшие отталкивали его. Упрекали. «Иди и учись слушать внутри». Но внутри было пусто. Тело бормотало, разгоняя по жилам сок. Тело стучало костями. «Иди». И Соло пошел.

Сначала он ковылял, с трудом сохраняя равновесие. Он боялся упасть и повредить тело. Он даже попробовал опуститься на чевереньки и идти, как это делают Движущиеся, но так получалось медленней и очень неуклюже. Тогда он снова выпрямился во весь рост и зашагал, подражая движениям Умирающих Навсегда. Это он умел лучше всего — подражать. Подражать и учиться новому.

Оказалось, когда двигаешься, становится не так холодно. Соло попробовал идти быстрее. И еще быстрее. Шаги становились шире и шире. Он и не заметил, как скачками полетел над землей. Сок громко запульсировал внутри, будто пытаясь прорвать кожицу и вырваться наружу. Мертвые клетки Древнейших взвивались в воздух и неслись за Соло, будто заигрывая. Странное ощущение захватило его. Будто он вот-вот услышит. Вот-вот обретет спопосбность говорить снова. Если только поймает ритм и сможет вибрировать вместе с остальными...

— О-а!

Тело закричало, когда его обожгла боль. Соло покатился по земле, схватившись за нижнюю конечность. Он же обещал, что этого не случится! Но вот оно — бледная, уже испачканная землей, кожица порвалась, и из отверстия тек красный сок — такой же красный, как мертые клетки вокруг. Соло попытался зажать дыру, но сок все равно подтекал, капал на землю и не собирался останавливаться. Неужели тело теперь умрет?! Просто из-за того, что напоролось на колючку?!

Соло испугался. Он обнаружил, что сок истекает не только из дыры внизу. Вся поверхность тела была покрыта влагой — не красной, но бесцветной. Он попробовал ее на вкус. Соленая. Что выходит из него — жизнь или яд?! Соло скрючился в ужасе на земле. Что скажут Древнейшие, если он вернется к ним, ничего не узнав? И больно ли умирать в этом теле? Он еще ни разу не пробовал умирать. Ни разу не пробовал заново рождаться. Видимый мир что-то застлало, и Соло с ужасом понял, что теперь соленый сок течет и из его органов зрения.

«Теперь я олепну, — в очаянии думал он. — Ослепну, истеку соком и умру». Дрожа, он свернулся в комок. Стало трудно дышать. Из дыхательного отростка тоже лило, ниже все жгло и давило, будто какая-то опухоль разрывала слабую плоть изнутри. Тело издавало тонкие скулящие звуки. Соло надеялся, что умрет быстро и без еще больших мучений.

Рядом что-то фыркнуло. Пришлось вытереть влагу, застилавшую зрение, чтобы разглядеть… Движущегося. Он был небольшой, покрытый короткой шерстью в желтых пятнах. Он настороженно смотрел на Соло, чуть пригнувшись на передних лапах. Соло закрыл глаза. Наверняка Движущийся голоден. Если бы не дыра и текущий ото всюду сок, от него можно было бы убежать. Но теперь тело бесполезно и наверняка будет сожрано. Соло знал, что такое, когда тебя едят живьем. Он приготовился к боли.

Сначала он почувствовал горячее дыхание. Потом что-то теплое и влажное прошлось по одной конечности, по корпусу. «Он пробует меня на вкус!» — Соло лежал не двигаясь, обреченно ожидая своей участи. Ему все равно нечем было защититься. Он был один.

Движущийся обошел вокруг тела, нюхая воздух. Приблизился со стороны раны и приник к ней, шумно слизывая сок. Сначала дыру защипало, но потом все прошло. Стало даже щекотно. Не выдержав, Соло рефлекторно отдернул конечность. Движущийся фыркнул, опустился на тощий зад и выжидающе уставился на лакомый кусок, каким представлял себя в его глазах Соло.

«Почему он не нападет? Не вознает в тело зубы? Может, он поджидает себе подобных? Хочет разделить с ними трапезу? Или… это потому, что он чует щенка?»

Соло осторожно подтянул к себе поврежденную конечность и осмотрел то место, где лизал Движущийся. Поразительно! Ранка больше не сочилась красным! Дыру закрыла похожая на смолу темная корочка. Да и тело больше не истекало соком. Он высох — или испарился? Зато Соло снова мерз. Даже сильнее прежнего. «Надо идти! Чтобы согреться. Чтобы сбежать от других Движущихся. Чтобы добраться до Умирающих Навсегда!»

Наступать на ранку было больно, но Соло заставил себя ковылять веред. Движущийся немного посидел, а потом пошел рядом, то немного забегая вперед, то отставая, чтобы изучить что-то на земле. «Ждет, пока тело упадет мертвым, — решил Соло. — Есть среди них такие, что питаются падалью». Ему никак не удавалось согреться.

Впереди посветлело. Древнейшие расступались, давая место Цветущим. Их торсы делились, обвитые Карабкающимися Вверх, и принимали самые причудливые формы. Их конечности свисали вниз множеством отростков. Огромные дыхательные клетки образовывали купола, почти касающиеся земли. Некоторые, совсем еще свежие и гибкие, лежали здесь, умирая. Движущийся принялся рыться под ними, выискивая какую-то поживу.

«Мне холодно. Я одинок. Мне страшно» — позвал Соло, но Цветущие хранили молчание. Еще бы. Он и сам не слышал свой голос. Только безмысленная тварь громко возилась вокруг — кажется, она нашла что-то съедобное.

Соло наклонился и поднял одну из отмерших клеток. Растительное полотно остро пахло смертью. Но оно казалось плотным и мягким на ощупь, в него можно было с легкостью завернуть тело, чтобы предохранить от холода. «Цветущим будет все равно, — убеждал себя Соло. — Они отрастят себе новые. А на земле останется еще много, чтоб удобрить почву».

Он подобрал несколько веточек, чтобы скрепить края обертки для тела. Движущийся подошел поближе, обнюхал Соло и снова фыркнул. На лице у него прилипли комочки земли. «Ты знаешь, где живут Умирающие Навсегда?» — попробовал спросить Соло. Он никогда раньше не разговаривал с Движущимися. Они не понимали языка разумных. Но это существо повернулось и уверенно побежало между телами Цветущих. Здесь, снизу, все выглядело совсем иначе, и трудно было найти дорогу. Но что, если Движущийся знал путь?