Вишневая месть любви. Katriff

Последний раз на Лешкину дачу Игорь и Юлькой приезжали еще до рождения сына. Вдоволь позагорав, нажарив шашлыков и насладившись пропитанным запахом меда и цветов воздухом, они возвращались тогда домой отдохнувшие, одурманенные свежим воздухом и счастливые. Как только солнце прогревало землю, а почки лопались, выпуская зелень листьев, Лешка переезжал жить в дачный поселок, и до осени не показывался в своей квартире. Он с упоением копал, сажал, выращивал и полол, наслаждаясь уединением и природой. На дежурстве, в свободное от вызовов и тренировок время, Игорь и Лешка часто сидели за маленьким столом и пили горячий чай с травами, привезенными с его дачи. Рассказывая о цветущих флоксах, георгинах и молодой картошечке, выращенной своими руками, Лешка в очередной раз приглашал Игоря в гости.

— А тебе не скучно там? — удивлялся Игорь добровольному отшельничеству Лешки. — Ну, хоть бы женщину себе нашел! А то всегда один и один.

— Может, уже и нашел! Знаешь, мне кажется, я влюбился. Только она… ну… больше по ночам приходит. Приезжай — познакомлю! — загадочно подмигивая, уговаривал он.

— По ночам? Ну, ты везунчик! — Игорь смеялся, хлопая его по плечу. — Обязательно приеду!

Но работа выматывала, рождение ребенка принесло в семью Игоря новые заботы, а с ними и проблемы. Денег не хватало. По выходным Игорь подрабатывал, а вечером — гулял с сыном, давая возможность отдохнуть Юльке, измотанной бессонными ночами. На поездку просто не оставалось времени.

Однажды Лешка не вышел на дежурство.

— Представляешь, ногу подвернул. Взял вазу, ту, что Юлька твоя подарила — хотел цветы в нее поставить. Пошел к крану воду налить и на ровном месте оступился. Ваза — вдребезги! Врач осмотрел и дал больничный, — рассказывал он в трубку Игорю и вдруг пожаловался: — Мне тут скучно и не по себе как-то. Может, приедешь?

— Ты намекал, что женщина у тебя есть. Она что, не помогает? — удивился Игорь его заявлению.

Чтоб Лешке было на даче скучно? Такого он не помнил.

— Жду! Пока! — ничего не объяснив, Лешка отключился.

Игорь перезвонил, но Лешкин телефон был уже вне зоны действия сети. «Что за ерунда?» — заволновался он. Странный звонок друга не давал покоя: его голос показался подавленным, да и не имел Лешка такой привычки — телефон отключать.

— Юль, поедем к Лешке! — заявил Игорь, приехав домой после дежурства. — Он на даче один, с больной ногой. Ты же знаешь, какой он скрытный! Может, даже есть не может себе приготовить, а ведь не скажет. Надо навестить! Вот отосплюсь сегодня, а завтра к нему. А с Ваней давай попросим Светлану Витальевну посидеть. Ну, заплатим ей немного! У нее пенсия небольшая — согласится. И мы с тобой вдвоем побудем!

И вот, проехав в жаркой, душной электричке почти два часа, пройдя пешком по тропинке вдоль леса, они добрались до дачного поселка. На самом краю, возле рощицы берез, стоял аккуратный двухэтажный деревянный домик, огороженный вместо забора сеткой. Дом совсем не изменился с последнего их приезда, но двор выглядел неухоженным. Давно надо было покосить траву, подвязать пионы, упавшие от сильного дождя, и прибрать нанесенный ветром мусор. Игорь удивился: это не было похоже на Лешку, который всегда тщательно ухаживал за участком. Игорь позвонил, но телефон друга был по-прежнему выключен.

— Эге-егей! — вдруг громко закричала Юлька, вспугнув воробьев, чирикающих на ветках сирени. Лешка, услышав ее крик, вышел на крыльцо. Постоял немного, словно раздумывая, пускать гостей или нет, и пошел, прихрамывая, к воротам.

— Приве-е-ет! — Игорь обнял друга. — У тебя все в порядке?

— Нормально, — отстранив его, Лешка закрыл скрипящую воротину и, не обращая внимания на гостей, пошел обратно в дом. Игорь и Юля, удивленные происходящим, пошли за ним. Всегда улыбчивый и говорливый, сейчас Лешка выглядел совсем по-другому, и, казалось, даже постарел.

«Сам приглашал, сам и не доволен! Может, помешали делами заниматься? Зачем тогда звал? Ладно, уже приехали. Побудем до вечера, а там — посмотрим. Зря, что ли, столько отмахали!»

Юлька выкладывала на стол любимые Лешкины конфеты, печенье и пахнущие ванилью булочки. Игорь убирал привезенные продукты в холодильник, а сам поглядывал на хмурого Лешку, который молча наливал воду в чайник.

— Ну, давай, рассказывай! — нарушил тишину Игорь, дуя на горячий чай и подмигивая погрустневшей Юльке. — Как ты здесь? Да, ты обещал меня познакомить кой с кем.

— Нормально я здесь. Лечусь. А знакомить не с кем, один! — оглядываясь на лестницу, ведущую на второй этаж, шепотом заговорил Лешка и, не увидев ничего подозрительного, оживился. — Хочу показать тебе одну вещь. Помнишь пожар? Ну, парень там еще так нелепо погиб? Пожарные приехали, дверь открыли, а он стоит, смотрит на них и улыбается. Потом махнул рукой, словно прощаясь, и в огонь шагнул. Сгорел, дурак!

— Леш, — перебил его Игорь, — я на работе этого насмотрелся до тошноты. Зачем сейчас про это вспоминать? Мне не интересно!

— А тогда чего ко мне приехал? — внезапно Лешка переменился и, не обращая внимания на удивленные глаза Юльки, грубо спросил: — Что, как женился, так со мной уже неинтересно?

— Ты что говоришь? — Игорь резко вскочил и сжал кулаки. — Совсем спятил в своей глуши от одиночества, что ли? Я хоть женюсь, хоть разведусь, но если друг попросит — сделаю!

Лешка уперся руками в стол и медленно встал, пристально смотря на Игоря светло-карими, наполненными злобой глазами.

— Ты чего, Леш? — Юлька испуганно дотронулась до его руки.

Почувствовав прикосновение, Лешка вздрогнул. Словно придя в себя, он виновато опустил глаза и отвернулся к окну. Хлопнув дверью, Игорь вышел.

Внезапно налетевший ветерок принес прохладу и запах цветущей липы, стоявшему на крыльце Игорю. Чуть слышно скрипнула дверь, и он почувствовал прикосновение и робкий поцелуй в щеку. Игорь улыбнулся. Юлькина нежность всегда приносила ему успокоение, и она об этом знала.

— Прости, что оставил тебя одну! — обняв Юльку, он прижал ее к себе и ощутил тепло родного плеча. — Не понимаю, что происходит! Его как будто бы подменили.

— Да, сегодня он какой-то странный, — вздохнула Юлька и добавила: — Поднялся наверх, в ту комнату, где его коллекция. Почему он ее вообще собирает? Зачем она ему?

— Не знаю!.. Однажды мы приехали тушить пожар. А женщина за своей собакой в горящий дом побежала. Не могу, говорит, оставить. Он — за ней! Собаку они нашли, а когда обратно выходили — потолочное перекрытие рухнуло. Дом начал гореть на втором этаже, и перекрытие в одной из комнат выгорело и обрушилось. Женщина первая шла — ей ничего, только ожоги, а он под балку попал. Обгорел, да от шока в себя долго приходил. А еще в его руке маленькая брошь оказалась. Где он ее взял — не помнит. Вот с тех пор, если найдет на пожаре потерянную вещь, себе берет. Никто не понимает зачем, да и дурная примета это — что-то с пожарища домой приносить. Говорим ему, говорим! Лешка не верит, лишь смеется, а его коллекция растет.

Невдалеке липы тихо шумели листвой, отражаясь в голубой глади небольшого озера. Его берега заросли камышом, а желтые кувшинки раскрыли свои цветки между больших гладких листьев. Проселочная дорога серой лентой тянулась вдоль деревьев и уходила за поле, засеянное кукурузой и, по краям, подсолнечником.

— Что делать будем? — вздохнул Игорь.

— Пошли, искупаемся! Пусть Лешка один побудет, — Юлька тихонько выскользнула из объятий и сбежала по ступенькам.

Они, забыв о неприятном разговоре, с наслаждением прыгали и плескались в озере, вызывая недовольство рыбаков, сидящих на берегу. Доплыв до камышей, заметили там диких уток. И долго смеялись, смотря как те, напуганные их криками, взлетали, смешно крякая и громко хлопая крыльями. Уставшие и пропахшие тиной, они вышли на берег и упали на траву.

— Юль, как мне с тобой хорошо! — улыбаясь, Игорь поцеловал ее мокрые маленькие руки, и ощутил прилив блаженства.

— И мне… Здорово, что мы приехали сюда! — тихо сказала Юлька и, перевернув его на живот, нежно погладила по спине. — А мне кажется или действительно сильно дымом пахнет?

— Шашлыки где-то жарят, — Игорь коснулся щекой травы и почувствовал, как солнце горячит кожу, разливаясь приятной негой по телу.

— Пойду, нарву ромашек — сплету венок, — Юлька встала, но тут же закричала: — Смотри!

Почувствовав в ее голосе испуг, Игорь вскочил. Из окон Лешкиной дачи, на втором этаже, вырывались красные языки пламени и клубы дыма.

— Беги к соседям, пусть пожарку вызовут и скорую, — отрывисто бросил Игорь, срываясь с места.

Добежав до дома, он рывком открыл дверь и через кухню добрался до лестницы на второй этаж. Боковая стена и перила, с одной стороны уже горели и огонь, потрескивая, перебирался на кухню. Дышать было тяжело, глаза щипало. Перепрыгивая через ступеньки, Игорь поднялся по лестнице и осторожно пошел к Лешкиной комнате, где хранилась его коллекция. Он вышиб ногой дверь и закашлял: вырвавшийся из комнаты жар обжег. Ему показалось, что легкие превратились в костер и горят изнутри. Закрыв рукой нос и рот, чтобы сделать вдох, он вошел в комнату: стены и мебель полыхали, превращаясь на глазах в раскалённые угли. Сделав несколько шагов, он упал, споткнувшись обо что-то мягкое. Морщась от боли, встал на четвереньки и увидел, что это Лешка. Он потерял сознание, не дойдя до двери совсем немного.

— Ле-е-ех! — попытался крикнуть Игорь, но едкая гарь вызвала новый приступ удушья и кашля.

Игорь задержал дыхание и, схватив Лешку за рубаху, оттащил к лестнице.

— Лех, Лех, — тряс его Игорь, пытаясь привести в чувство.

— Уходи… — застонал Лешка, — она моя, слышишь, моя… Не отдам…

Лешкина рука упала, и Игорь увидел на ладони кулон в форме белого цветка на цепочке. Он сунул кулон в карман и стал осторожно спускаться, взвалив Лешку на плечо. Огонь нещадно жег бок и ноги, боль понемногу захватывала все тело.

«Дойти, надо дойти!» — Игорь стиснул зубы, но неожиданно споткнулся, потерял равновесие и упал. Придя в себя, он попробовал встать, но острая боль пронзила ногу, и что-то тяжелое мешало двигаться. Голова сильно кружилась и тошнило. Игорь начал задыхаться и терять сознание, но вдруг в клубах дыма увидел, как Юлька, задорно смеясь, бежит по зеленой траве. Ее светлые волосы развеваются, переливаясь желтыми всполохами на солнце. Она оборачивается и призывно машет рукой.

— Иди сюда, ко мне, — кричит она и, раскинув руки в стороны, падает.

Игорь бежит туда, где трава примята ее телом и сквозь травинки видна ее упругая грудь и живот, жаждущий ласки. Срывая майку, бросается на нее как голодный зверь на свою самку, целуя маленькое ушко, щеку, шею. Ее горячие губы отвечают на его призыв, и ощущение реальности теряется. Мир исчезает, растворяясь в невесомости. И он дает волю рукам, не сдерживая порыв, упивается властью над ней и погружается во влажную негу любви. Игорь смотрит в ее глаза, очень хочет увидеть безумный, похотливый взгляд и — кричит от страха. Вместо любимых, голубых глаз видит золотисто-карие. Глаза словно заглядывают в душу. Они переворачиваются, и женщина садится на него верхом. Чужое лицо, чужое тело. Он пытается оттолкнуть ее, но рукам невыносимо горячо. Она смеется, откидывая голову назад, и властно прижимает Игоря рукой к земле. Бороться с ней нет сил. Жар от ее руки наполняет тело, и оно откликается страстью, переставая подчиняться Игорю. Сжимая колени, женщина заставляет его вторгаться в ее сокровенность. И, вдыхая чуть горьковатый запах вишни, Игорь покоряется, сливаясь с незнакомкой в безумной схватке.

— И-игорь, И-иго-о-орь, — слышится где-то вдалеке знакомый голос, словно эхо, словно отзвук жизни.

— Юлька-а-а! — срывая голос, Игорь кричит, пытаясь вырваться из плена и не в силах отвести взгляд от этих страшных, обжигающих глаз, превративших наслаждение в пытку.

— Теперь ты мой! Мо-о-ой! — громко хохочет незнакомка, и ее волосы, развеваясь, вспыхивают языками пламени.

Синь неба вместе с облаками внезапно превращается в огненный вихрь, который тянет их в пекло.

— Не-е-ет! Не-е-ет!

Тело Игоря изгибается дугой: боль разрывает его на множество частей, перекрывая дыхание и парализуя волю. Хватая траву и впиваясь пальцами в землю, он пытается удержаться. Жар поглотил его целиком, и лишь на губах ощущение прохладных, мокрых рук…

Игорь закашлял и, жадно вдохнув воздух, открыл глаза. Из-за спины человека в белом халате выглянула заплаканная Юлька.

— Жи-и-ив! — обняв Игоря, Юлька уткнулась в него и зарыдала.

— Лешка где? — прошептал Игорь.

— Пожарные быстро приехали. Они вас под лестницей нашли, а Лешка сверху тебя лежал. Он сильно обгорел, особенно спина. Когда его вынесли — мне страшно стало. Он улыбался. Представляешь? Он горел и улыбался! Словно боли совсем не чувствовал! — Юлька всхлипнула и осторожно погладила Игоря по руке. — Он умер…

Человек в белом халате захлопнул дверь и скорая, включив сирену, понеслась, обгоняя машины…

… Игорь стоял в коридоре больницы, пропитанном запахом лекарств и крови, и смотрел в окно. Юлька медленно шла по дороге, и махала ему рукой. Солнце просвечивало сквозь ее растрепанные ветром волосы, и казалось, что они излучают сияние. «Мой милый, золотой ангел-хранитель», — Игорь развернулся и, стыдливо опустив глаза, вдруг наполнившиеся слезами, торопливо пошел в комнату для посетителей. Захотелось курить. Нащупывая в кармане пачку сигарет, он наткнулся на кулон. Игорь вспомнил пожар и то, что ему тогда привиделось. Огненную женщину он иногда видит во сне, но больше не боится ее. Она не приближается к нему, лишь очерчивает вокруг себя круг и зажигает маленькое пламя огня по намеченной линии. Извиваясь, женщина соблазняет — хочет пробудить в нем желание. Потом танцует откровенный танец, призывая его принять огненную страсть. Манящую, обжигающую душу и уводящую в запретный мир наслаждения. Без права возвращения назад.

Где Лешка взял этот кулон — осталось загадкой. Но Игорь только теперь понял, как ему было тяжело хранить такую вещь. Тогда, на даче, Лешка пытался поговорить об этом, но испугался, что ему не поверят. Как не поверили в рассказанное им предание. В нем говорилось, что Боги сначала сотворили Мужчину и Женщину из двух веток, отломленных с цветущего вишневого дерева. От молнии между ними разгорелся Огонь — самое первое пламя любви. Но люди не могут иметь то, чего нет у Богов, и от зависти Боги захотели погасить пламя. Они послали ветер задуть его. Пытаясь защитить Огонь, Женщина и Мужчина заслонили его руками: хотели сберечь любовь. Боги пригрозили, что уничтожат их. Мужчина испугался гнева Создателей и отступил назад, а женщина продолжала закрывать Огонь. Злобный ветер налетел ураганом, задул со свистом, но пламя не погасло — вспыхнуло сильнее, и Женщина превратилась в факел.

— Пощадите ее! — закричал в ужасе Мужчина, не в силах видеть мучения любящей Женщины.

Боги снисходительно взглянули вниз. В наказание за непослушание, они превратили Мужчину в сухую ветвь, а Женщину заточили в кулон, сделав его из цветка вишни. Лишь ночью она выходила из плена и, переполненная ненавистью к мужчинам, мстила. Одурманивая запахом цветущей вишни, очаровывала и влюбляла в себя. Наполняя мужчин страстью, соблазняла и потом сжигала их безжалостно. На Игоря чары Огненной женщины не действовали. Он уже шагнул в костер отношений, и его сердце наполнилось жаром чувств. Другому огню там места нет! Но выбросить кулон он так и не смог: в последнюю минуту рука начинала предательски дрожать, и не было сил разжать кулак. Пальцы словно немели. Да и это единственное, что осталось как память о Лешке. «Если кулон будет у меня, придется вечно метаться между тем, что мне дорого, и тем, что вижу во сне. Вдруг не выдержу? Вдруг не смогу?»

Игорь вошел в комнату для посетителей и замер, задумчиво смотря на ободранную коричневую дверь. Сигарета в его руке превратилась в мелкое крошево.

Дверь натужно скрипнула и, вместе с порывом свежего воздуха, вытесняющего больничный запах, вошла Юлька. Нетерпеливо бросив сумки на скамейку, она взвизгнула и обхватила Игоря за шею.

— Юль, ты что? Задушишь! — засмеялся Игорь, чувствуя себя счастливым от того, что ощущение прохладных, маленьких рук на его спине гораздо сильнее, чем запах вишни, и желанней.