Глава 33.

Что Вы знаете о конце света? Смотрели фильмы? Читали книги? Слышали тысячу и одну гипотезу относительно того, когда исчезнет все на свете и как это произойдет? Позволяли своему воображению летать, думая о том, как все испарится, сотрется с лица земли? Представляли землетрясения, цунами, извержения вулканов, падение метеоритов, атомные катастрофы, нашествие инопланетных рас?

В голове Лекс в эту секунду тоже происходил мини-апокалипсис, маленький Армагеддон, пока она, чувствуя лопатками ледяные плиты туалета, а грудью и кожей лица горячее дыхание парня, пыталась понять, что ее поймали, что у нее не получилось скрыть, сохранить произошедшее в тайне. Когда Брайан задал ей вопрос, она осознавала, что он ждет ответа, но голоса не было, и она просто не могла ответить даже кратко. Все, что она могла, это оставаться в сознании и, по крайней мере, не падать, держась за стены, прикованная взглядом к жестким, требовательным шоколадным глазам, которые не отрывались от нее вот уже несколько минут.

— Ты беременна?, — повторил брюнет, его хриплый, лишенный красок голос резал ее слух, она не верила, что этот страшный звук исходит из его горла. Между тем она все еще была бессильна, почему-то ей хотелось остановить мгновение, когда, несмотря ни на что, они находятся так близко, она чувствует его тепло, их взгляды слились воедино, а дыхание перемешалось, воздух наполнился запахом их тел… Понимая, что она ведет себя, как идиотка, Лекс опустила голову, пряча непрошенную улыбку. Парень сильнее сжал ее плечо, показывая, что все еще ждет. Подняв синие глаза, брюнетка посмотрела на него вновь, прекрасно зная, что это должно случится. Это в любом случаи произойдет, так почему не сейчас, когда они находятся одни? Чувствуя, как щеки горят, а дыхание рвется вместе с рваными выдохами, она, наконец, кивнула, прикусив губу и потупив взор, не в силах видеть его реакцию.

Однако девушка ее услышала: сначала показалось, что что-то лопнуло — оказалось, что это вырвался опустошенный выдох из мужской груди, потом последовали гулкие шаги по кафелю, шаркающие, точно полупьяные; юноша подошел к раковине, вцепившись в нее руками, словно когтями, и склонившись над ней. Вдруг неожиданно его кулак врезался в зеркало, заставив брюнетку вздрогнуть и поднять испуганные глаза, осколки, всех размеров и форм, посыпались на пол и в раковину, звеня в мертвой тишине и переливаясь под солнечными лучами. Простояв в таком положении с минуту, Брайан выдохнул и, запустив пальцы в волосы, закрыл на несколько секунд глаза, а повернувшись, уже выглядел как всегда. Его глаза вновь хмуро уставились на Лекс, которая продолжала прижиматься к стене и тихо, с затруднением дышать.

— Ладно. Скажу честно — я очень надеялся, что ошибаюсь, но …, — он вдохнул через нос, кусая губы и лохматя черные кудри, — хорошо. Нужно поговорить о серьезном. Что сказал врач?

— Все … все нормально … пока.., — сбивчиво ответила брюнетка, сжимая губы и глядя на него исподлобья.

— Хотя бы что-то… Ты матери говорила?, — вдруг спросил парень, подходя к ней. Девушка слишком поспешно покачала головой, показав, что и не собиралась это делать. Тот нахмурился, качая головой.

— Она должна знать, котенок, должна. Ты понимаешь?.. Ладно, потом.., — он помолчал, поигрывая желваками и хмуро глядя в сторону, потом сложил руки на груди и осведомился, — а ему ты сказала?

— Ему?, — приподняла бровь, не поняв, Лекс. Все ее лицо выражало высшую степень замешательства.

— Ему — этому подонку, от которого ты залетела, — буркнул юноша, слегка сжав кулаки и поджав губы.

— От которого..., — попыталась, было, брюнетка, но не смогла закончить, продолжая пялиться на парня. До нее просто не доходило, что он …

— Черт!, — взорвался Брайан, стукнув кулаком по стене, — Маллейн! Ну ты же уже не маленькая, черт меня дери! Ты должна понимать, что твоя мать и этот убл**ок должна знать о том, что происходит. Она, чтобы помогать тебе во всем и давать советы, он — чтобы понял, что напортачил и надо расхлебывать. А вот уж что сделает дальше — это уж от характера зависит. Твое дело — рассказать. Обязательно.

— Стой, — оборвала его девушка, отойдя от стены и подняв руку, призывая к молчанию. Шоколадные глаза вперились в нее, голова парня слегка наклонилась набок, показывая, что он слушает. По крайне мере, пока что, — то есть … господи, у меня просто в голове не укладывается, что ты, выяснив так много и сотворив такую логическую цыпочку, не додумался до самого главного, — она обескураженно смотрела на него, слегка качая головой и приоткрыв рот. Брайан смотрел на нее, потом тряхнул плечами, как бы спрашивая: «и до чего это я не додумался?». Его глаза презрительно блестели, хотя в них и читалось нескрываемое напряжение, все его тело обратилось будто в статую. Помедлив, Лекс выговорила, понимая, что произносит такие слова первый раз в жизни, — это твой ребенок, Брайан. Ты отец, — судить о том, что произошло в душе брюнета, можно было только по его глазам, которые сначала резко посерели и сузились, потом наоборот расширились и стали нереально большими, в них образовалась пустота, словно Черная Дыра, он чисто механически слегка отшатнулся, прижимая руку к губам и отчаянно дыша через рот. Было видно, что его трясло, можно было предположить, что у него все потемнело в глазах, а воздух исчез из легких, знакомое Лекс ощущение. Если бы она не была уверена в том, что той ночью она была именно с ним, то сейчас бы поняла это выражение его лица, которое буквально кричало «как такое возможно», будто он не помнил такого...

Однако это состояние продолжалось только полминуты, потом парень вдруг замер, как-то странно, будто не видя, смотря на брюнетку, его глаза резко потемнели, становясь абсолютно черными, черты лица ожесточились, стали более резкими, кожа стало бледной, выражение — пренебрежительным и полупрезрительным с нотками равнодушия. Он лениво откинул голову назад, глядя на Лекс сверху вниз, и скрестил руки на груди, приподняв подбородок.

— Хм, — протянул он, пожевав язык, — если подумать, это ведь не важно, кто отец. Итог все равно один, ведь ты, если я не ошибаюсь, все равно избавишься от Этого?, — грубовато осведомился он, выделив последнее слово, как бы показывая, насколько ему все безразлично. Девушку точно откинуло назад, но она сдержалась, прикусив губы.

— Я не знаю точно. Еще не думала об этом.., — гнев начинал закипать, он был настолько сильным, что она надеялась, что он не выльется.

— А что тут думать?, — хмыкнул брюнет, закатив на долю секунды глаза и плотоядно смотря на побледневшее лицо девушки, — из сложившейся ситуации только один выход: избавиться от проблемы раньше, чем это станет невозможным. Более того, тебе попросту рано быть матерью, ты сама еще слишком ребенок, чтобы уметь заботится, волноваться и следить за кем-то еще.

Тут уж брюнетка действительно отшатнулась, с ее губ сорвался сломавшийся крик боли, который практически мгновенно слился с увеличивающимся гневом. Лучше бы парень, вместо этих слов, дал ей пощечину, не сдерживаясь. Обида, созревшая в ее душе и отрастившая шипы, стала давать о себе знать, предлагая гневу сотрудничество. Вся охваченная злобой и ненавистью Лекс шагнула вперед, направив палец Брайану в грудь, и заговорила, глядя прямо в его глаза, не позволяя ему отвести взгляд.

— Я не знаю, насколько ты монстр, Брайан Адамс, но я не могу убить еще неродившееся дитя, пусть оно и появилось, не являясь запланированным и желанным. Но, знаешь что, мне есть, что тебе сказать, так что, будь добр, выслушай все, — с каждым словом ее голо становился громче, она все больше и больше распалялась, не следя за выражениями и уже ничего не скрывая, — да, я была безмозглой дурой, проведя ночь с таким, как ты говоришь, подонком, как ты. Да, у того, что произошло между нами, есть последствия, но знай — мне ничего от тебя не нужно. Ничего. Ты мне противен, и все, о чем я мечтаю, это чтобы ты исчез, испарился бы из моей жизни и никогда больше в ней не появлялся, чтобы я забыла все, что было между нами, заполнить эти невыносимые воспоминания новыми картинками и навсегда выкинуть твой голос, все, связанное с тобой, из головы. Повторю: мне ничего от тебя не нужно, ни денег, ни ответственности, я все сделаю сама, я сама со всем справлюсь, найду в себе сил, чтобы вытянуть все. Но знай: если когда-нибудь тебе вдруг захочется обычного семейного счастья, захочется осесть, чтобы спокойно в тепле доживать свои годы, то мы не станем частью этого. Даже если когда-нибудь я тебя увижу, я пройду мимо, даже не взглянув. И не смей искать и пытаться меня вернуть — я тебя ненавижу. Молодец! Ты добился того, о чем так долго мечтал! Можешь радоваться! Если с ре… ребенком.., — голос дрогнул, а слезы уже давно стояли в глазах, — все будет хорошо, я не буду ему ничего рассказывать о тебе, если только он не спросит, только тогда, и то, только когда он подрастет. Я доучусь тут, осталось всего ничего, сдам экзамены и исчезну, исчезну из твоей жизни, а ты можешь продолжать прозябать, тратить свою жизнь на плоские шутки, надоевшие остроты и пустые, ничем не заполненные дни, стараясь развлечь себя вредящими здоровью напитками и дешевыми шлюхами, которые будут стонать под тобой и уверять, что ты бог. Господи, как я счастлива, что, наконец, все поняла и до меня дошла твоя суть, — она фыркнула, сжимая челюсти и кусая губы, — не хочу тебя видеть больше, чем получится. Не звони, мне не нужна твоя забота. Ты мне не нужен в моей жизни, через месяц я уеду, и тебя совсем не будет, — договорив, Лекс замолчала, тяжело дыша, ее рука скользнула на горло, слезам она приказала исчезнуть, хотя бы на некоторое время, пока она не окажется дома. Брайан стоял неподвижно, его глаза блестели, а губы дрожали, кулаки сжались и стали белыми от натуги, вены выступили на шее и руках. Выдохнув, девушка пошла к выходу, надеясь, что сможет прошмыгнуть из колледжа незамеченной.

Но когда до двери остался метр, парень вдруг ожил и рванул вперед, будто желая схватить ее за руку удержать. Резко развернувшись, брюнетка скинула руку, запрещая ему приближаться.

— Стой!, — ее голос звенел от ярости и боли, слезы снова намеревались вылиться. Лекс понимала, что какая-то ее часть хочет, чтобы эти теплые, мужские руки ее остановили, прижали к горячей груди, успокоили, хотела слышать слова извинения, мольбы, слова любви, нежности. Но эта часть была слишком мала, и когда брюнет продолжил наступать, она выкрикнула, случайно воспроизведя фразу, когда-то прочитанную в книге, — стой, красный!, — как ни странно, Брайан, как и главный герой книги, остановился в полушаге от нее, приоткрыв рот и расширив глаза, словно ему запретили двигаться или дышать. Он стоял такой растерянный и запутавшийся, что ей хотелось бы пожалеть его и простить, но она не могла. Она прощала его все это время. Сейчас у нее просто нет на это сил. Они иссякли, испарились вместе с дружелюбием и вежливостью. Удостоверившись, что Брайан не последует за ней, Лекс схватилась за ручку двери и вылетела из туалета, не думая ни о чем, попросту запрещая себе.

Брайан продолжал стоять на том месте, на котором его остановила брюнетка. В его голове была каша, суматоха, в глазах все как-то расплылось и потемнело, но в то же время разум оставался чист и трезв. Сжав зубы, он процедил, глядя прямо перед собой.

— Я знаю, что вы там. Выходите, — последнее слово прозвучало как приказ, отданный чистым, серьезным и грубым голосом, настолько знакомым и одновременно чужим. С минуту ничего не происходило, потом из-за угла, где находился второй вход, вышли три парня и, оказавшись на открытом пространстве, вновь остановились, глядя на четвертого, который находился прямо перед ними. Его шоколадные глаза охватывали всех троих, ловя выражения их лиц: у Айзека читалось некое слегка глуповатое непонимание, у Алана смешивались удивления и боль, у Чака гнев лился просто из каждой клеточки тела, он едва ли не пылал, воздух вокруг них накалился, и электрические заряды уже зрели в их телах, желая найти себе применение, — я бы сказал «подслушивать нехорошо», — протянул брюнет, — но я думаю, вам это и так известно.

— Как ты мог?, — шипение вырвалось изо рта Чака, его кулаки сжались, глаза горели, комната начала ходить ходуном, как бывало каждый раз, когда Сила парня выходила из-под контроля. Стекла начали медленно дребезжать, плитки грозились отвалиться, лампочки покрывались трещинками, — как ты мог так с ней поступить?

— Сколько же эмоций, — сухо отмахнулся Брайан, однако было видно, что это показуха — он весь напрягся, понимая что, вероятнее всего, потасовки не миновать, — ну, да, признаю, переспал я с конфеткой на своем празднике, да, она по глупости залетела от меня. Но, блин, это не важно, честно.

— Ты придурок?, — как ни странно, это был Алан, который сложил руки на груди, качая головой, — извини, Брайан, но сейчас даже я не могу подобрать других слов. Ты вообще понимаешь, что говоришь, или у тебя мозги отшибло совсем?, — брюнет только перевел на него равнодушный пустой взгляд и фыркнул.

— Ладно, — выдохнул Айзек, хмурясь и теребя заусенец на пальце, — я понимаю, заняться сексом на вечеринке. Тут сыграли свою роль ваше постоянное желание, ее сексапильный образ, алкоголь… Окей, это я могу понять, но, черт возьми, Адамс, почему ты, мать твою, не предохнялся? У Лекси башку снесло от твоего обнаженного тела, но ты-то? Дьявол, чувак, ты в трубе, тебе конец.

— Что, забыл презерватив купить?, — грубо съязвил Чак, напрягая скулы, резкие выдохи через нос были явно слышны всем, как и его повышающееся, раздраженное сердцебиение.

— Как же я мог!, — откликнулся Брайан, поднимая на него прищуренные глаза и хватаясь за сердце, — забыл с Вами посоветоваться, мистер секс-консультант, что делать, если раздеваешься вместе с девушкой, — парни смотрели друг на друга, словно желая просверлить дырку в голове противника. Алан, чувствуя, что в воздухе уже запахло дракой, попытался слегка перевести тему.

— Так, спокойно, хорошо? Тут есть и другая проблема, — друзья без особого желания перевели взгляд на него, — есть вероятность — и весьма немаленькая — что ребенок окажется необычным. Ведь ему … хм … должно же что-то передаться от Брайана, — было видно, что ему неприятно об этом говорить, что ему больно, но сейчас он должен был говорить голосом разума, отправляя свои чувства на задний план, — так что мы должны все рассказать Алексис. Это наша обязанность, ей следует … нет, она должна знать.

— Да плевать, — резкий голос Брайана разрезал создавшуюся более-менее спокойную атмосферу, разбивая ее вдребезги. Терпение, в котором Чак черпал свои силы, окончательно испарилось, на его место пришла злость, смешанная с гневом и ненавистью, а также какой-то садистской радостью, что он сможет ударить человека, которого настолько ненавидит в данную минуту. Или он всегда так его ненавидел, а сейчас просто понял?

— Ну, это уже слишком, — сорвалось с губ близнеца, и парень, рванув с места, выбросил свой кулак вперед, метя прямо в ухмыляющегося брюнета, на чьем лице читалось «ну, давай, попробуй, мне интересно, на что ты способен». Другие двое воскликнули, пытаясь остановить их, но было поздно: Сила нашла себе применение. Брайан перехватил кулак Чака, выворачивая его руку, заставляя его закричать, одновременно ударяя под дых, лишая друга возможности осознавать ситуацию. Тот охнул, но устоял, в свою очередь подкашивая брюнета метким ударом под колено, от чего ему пришлось присесть, чтобы не упасть навзничь, в то время как близнец вырвал свою руку из каменного захвата, не обращая внимания на то, как хрустнули кости. Он вновь решился ударить парня в лицо, и на этот раз ему удалось: тот пошатнулся, сплюнул кровавый сгусток, потом, обтерев лицо, схватил юношу за плечи и со всего размаху ударил его головой. Чак упал, привалившись к стене, мотая головой из стороны в сторону, чтобы вернуть себе четкое видение и, когда уловил взмах кулака Брайана, нашел в себе силы, чтобы присесть и, обхватив талию нападающего, протащил его по всему туалету, прижимая его к стене и раз за разом вонзая колено в живот брюнета, который в свою очередь, вцепился руками в его волосы, потом резко дернул его вперед, впечатывая в стену и, избавившись от захвата, отошел в сторону, ударив парня локтем по спине. Чак, простонав, развернулся, в который раз размахиваясь, но тут Брайан был готов — он опять присел, подсекая теперь уже близнеца, который не удержался и, схватив брюнета за ворот рубашки, потянул его с собой на пол. Теперь они катались по холодным плитам, нанося удар за ударом, рвя друг на друге одежду, выдирая пряди волос, царапая лица, руки, стараясь коленом сделать как можно больнее. В какую-то секунду Чак, изловчившись, со всей силы ударил Брайана в печень, так, что тот, охнув едва ли не в первый раз в жизни, скрючился, кашляя кровью и схватившись за ребра. Близнец встал, смачно сплюнул куда-то в угол и пнул ногой соперника по спине. Это было ошибкой: Брайан неожиданно развернулся и, схватив его ногу под колено, сместил коленную чашечку, дикая боль пронзила все тело Чака, он, закричав, упал на пол, в то время как брюнет дернул саднящую ногу кверху, заставляя противника ухватиться за края раковин, чтобы не удариться об них головой. Подняв его, как щенка, за грудки, Брайан еще раз ударил его по лицу, оставляя кровоподтек под глазом и длинную красную линию по скуле и губе, прижал его к стене, сдавливая обеими руками шею. Его перекошенное гневом лицо, покрытое кровью и пылью, оказался прямо перед краснеющим от нехватки воздуха лицом друга, и он прошипел, сильнее сжимая пальцы.

— А теперь слушай меня, Чарльз. Слушай очень внимательно, так как у тебя нет выхода. Меня уже достало то, что ты постоянно прешь туда, куда тебе не следует. Какого дьявола ты лезешь в мою жизнь?! Ты задолбал уже своими нравоучениями и попытками изменить меня! Это не твое собачье дело, слышишь меня, сукин ты сын?!, — брюнет встряхнул его, и Чак закашлялся, пытаясь высвободить хотя бы горло, чтобы вздохнуть.

— Брайан, отпусти его!, — послышался голос Алана, а в эту секунду Айзек, не выдержав крики своего брата, рванул вперед, использовав какой-то боевой клик и, видимо, намереваясь ударить брюнета, но тот как-то слишком быстро и равнодушно махнул рукой, и близнец, охнув, отлетел на полной скорости назад, врезался в стену и, ударившись головой о батарею — послышался мерзкий звук лопнувшего кокоса — мешком упал на пол около нее, потеряв сознание. Волна Силы, вырвавшейся из парня, снесла и Алана, которого отнесло на несколько метров назад, его голова стукнулась о зеркало, и очки, слетев с носа блондина, упали и разбились. Брайан вновь обернулся к Чаку, который, задыхаясь, становился все синее и синее.

— Меня достала твоя ревность! Если тебя так заводит крошка Лекси, что ж ты ее не трах**л, когда была возможность? Что, джентльменство твое руки связало? Тогда не лезь ко мне со своими оскорбленными чувствами, мудила! Кишка тонка и стояк не помогай, так помалкивай и шлюх к себе води, любовник недоделанный! Я захотел и переспал с ней, потому что я хочу и беру то, что мне нужно! Захотелось затащить ее под себя, и вот, пожалуйста, она распласталась подо мной, зияя своим обнаженным телом, и не думай, что выкрикивая мое имя, она думала хотя бы секунду о тебе! Потому что ты чертов неудачник, который навсегда нахрен останется девственником, если только не станешь педиком!, — его крики звенели в ушах, лицо Чака багровело, но он все еще бил ногами, Айзек так и не поднялся. Тогда Алан, понимая, что он единственный, кто сможет сейчас все закончить, выдохнув и сделав голос как можно спокойнее, подошел к Брайану сзади.

— Брайан, пожалуйста.., — голос дрожал, он боялся, но блондин не хотел потерять всех друзей сразу: Брайан озверел и слетел с катушек, не понимая, что творит, Чак вот-вот задохнется, Айзек так и не встал. Это последний шанс, иначе, когда Брайан придет в себя и поймет, что натворил, сам наложит на себя руки, и мир навсегда обратиться во тьму, — ради Бога, просто послушай меня. Хорошо?.. Я все понимаю, я понимаю, что сейчас происходит с тобой: ты удивлен, взбешен, растерян, ты не хочешь принимать правду, но, пожалуйста, дай мне помочь тебе. Дай нам помочь тебе, мы ведь твои друзья, с детства, мы твои друзья, нам больно видеть тебя таким, мы хотим тебе помочь. Но мне нужно, чтобы и ты помог нам в ответ. Хорошо?.., — Алан осознавал, что если брюнет его не послушается, то придется попросту его вырубить, но блондину не хотелось этого, он считал, что все можно решить словами, особенно с другом. Поэтому, увидев, что Брайан слушает его, и, собравшись с силами, он продолжил, — сейчас я очень тебя прошу … Я тебя просто умоляю: отпусти Чака. Я знаю, что ты не хочешь его убивать, я знаю это, и ты сам это знаешь, просто отпусти его… пожалуйста, Брайан.., — слова, которым он бы мог воспользоваться, закончились, и Алан замолк, понимая, что еще минута, и Чак … он не хотел об этом думать. Сжав челюсти, он положил руку другу на плечо, — пожалуйста, Брай, я тебя прошу, — пару страшных мгновений ему казалось, что брюнет сейчас оттолкнет его и убьет близнеца, но тут что-то мелькнуло в его глазах, черные глаза стали светлее, и он, отпустив парня, позволяя ему рухнуть на пол и закашляться, хватаясь за горло, прижавшись лбом к ледяным плиткам, не глядя ни на кого, выскочил из туалета. Хлопнула дверь, и Алан подлетел, было, к Чаку, но тот уже ползком двигался к брату. Друзья склонились над близнецом, его лицо было сероватым, а кровавая рана на затылке уже перестала кровоточить.

— Пульс в норме, — произнес блондин, держа руку парня.

— Он должен прийти в себя.., — прохрипел едва слышно Чак и вновь зашелся кашлем.

— Он придёт, не волнуйся, сейчас пойдет процесс регенерации, и он очнется. Не волнуйся и не травмируй горло, дай ему восстановиться.

— Гхррр, — послышался треск из горла Айзека, и он, сипя и отфыркиваясь, открыл глаза и, чувствуя поддержку друзей, полусел, щурясь и оглядывая их. Увидев брата, он прижался к его груди, позволяя себе немного детских слез.

— Ты жив..., — прошептал он, утыкаясь носом в его рубашку и кусая губы, — жив … жив … жив...

— Благодаря Алу, — ответил тот, подняв благодарные, но все еще мрачные глаза на блондина. Тот покачал головой.

— На самом деле нет. Да, я пытался достучаться до Брайана, но был момент, когда я понял, что мои слова не доходят до него. И тогда, когда я отчаялся и уже собирался … вырубить его, он вдруг изменился и отпустил тебя. Словно его кто-то позвал … я не знаю …

— Ты скромняга, — слабо улыбнулся Айзек, касаясь щеки друга, — ты нас спас.

— Да, но сейчас не об этом, — прервал его Чак, к которому уже возвращался его голос, но хрип не проходил.

— Да, — кивнул Алан, — сейчас нам нужно найти Лекс и увезти ее, — увидев непонимающий взгляд близнеца, он пояснил, — Брайан не в адеквате, мало ли что придёт ему сейчас в голову. Лучше перестраховаться, — поднявшись на ноги, он посмотрел на братьев, — все могут встать?

— Мы, конечно, поломанные, но его не до конца, — усмехнулся Чак, сжав зубы, поднялся и помог брату, который выглядел так, будто это его душили несколько минут назад, — не факт, но она еще в здании, но нам нужно ее найти. Я пробегусь по этажам и туалетам, Айз, иди в столовку, Ал — на улицу. Если что — звоните, — все кивнули и рассеялись по колледжу, стараясь не попасться учителям и работникам заведения.

Спустя десять минут они встретились около входа в колледж. Алан ждал их и, увидев опустошенный взгляд, понял, что их поиски не увенчались успехом. Братья шли, поджав губы и озираясь по сторонам.

— Как сквозь землю.., — протянул Айзек, сдирая корочку на ранке на локте и морщась, когда боль стала сильнее.

— Он же не мог уже добраться до нее?, — озвучил мучавший его вопрос Чак, посмотрев на блондина исподлобья.

— Не думаю, — покачал головой тот, изображая уверенность, хотя сам об этом думал, — он же не совсем псих.

— А черт его знает, — выругался близнец, прощупывая шишку на затылке. Вдруг резкая зигзагообразная, полузабытая боль ворвалась в их мозг, и все трое одновременно охнули, хватаясь за руки: метки горели. С минуту они смотрели на горящие татуировки, потом переглянулись, — как же, мать их, вовремя, — процедил парень, как всегда больше всех ощущая боль.

— Ничего, — выдохнул Чак, закрывая метку, — сейчас нам нужно найти Лекс, отвезти ее куда-нибудь, рассказав все, а потом уже пойдем на поляну. У нас еще есть время.., — его прервали звонки: на все три телефона одновременно пришла одна и та же смска.

— «Около Поляны в 17:30. Б.», — прочитал Алан, посмотрев на друзей, — что-то рановато. Обычно мы в десять-одиннадцать только бываем так.

— Потом, — решительно тряхнул близнец головой, убирая телефон и отходя на дорогу, — сейчас мы …, — он не договорил, его глаза резко расширились, и он вытянул руку, указывая куда-то, — это она!, — Айзек и Алан подлетели к нему: и правда, Лекс шла по дороге, находясь метрах в тридцати от забора колледжа, — так, Ал, — он вложил в руку блондина ключи, — заводи джип и подъезжай туда, а мы к ней. Айз!, — не дожидаясь брата, он бросился вперед. Айзек рванул следом, а Алан побежал к машине, на ходу разблокировав двери.

— Лекс! Стой!, — завопил Айзек, догоняя брата, несясь рядом с ним. Девушка вздрогнула и обернулась, останавливаясь. В этот момент джип близнецов подъехал к ней, Алан на месте водителя даже не старался припарковаться, остановившись посередине дороги, думая лишь о том, как бы не врезаться во что-то, потому что вождение машины не было его любимым занятием, — залезай!

— Что?.., — опешила брюнетка, но братья, подхватив ее под руки, засунули в машину, садясь сзади с двух сторон от нее. Мотор взревел, и машина понеслась по дорогам, унося их дальше от колледжа, — какого черта?!, — расширила глаза Лекс, глядя то на одного, то на другого, — что вы творите, черт вас дери?!

— Лекс, успокойся, — выдохнув, произнес Чак. Девушка, сверкая глазами, повернулась к нему и тут же застыла, увидев кровоподтеки и раны. Тогда она повернулась к другим, обнаруживая и у них отпечатки драки.

— Что … что с вами случилось?, — она легко коснулась синяков под глазом и на шее близнеца, потом на голову Айзека и Алана, — где твои очки, Ал?

— Разбил.., — отмахнулся блондин, следя за дорогой, они уже приближались к краю города, миновав их дома.

— Потом, — тоже нетерпеливо махнул рукой Чак, привлекая внимание брюнетки, — нам нужно тебе кое-что рассказать, а тебе нужно нас выслушать, хорошо?, — девушка выгнула бровь, — начнем с того, что мы все знаем, мы слышали ваш с Брайаном разговор в туалете, — вся краска за одну секунду сошла с ее лица, — поэтому мы поняли, что больше молчать нельзя.

— Молчать о чем?.., — справившись с волнением и неким страхом, прошептала та, не желая осознавать, что они в курсе ее состояния.

— О том, кто мы такие, — посмотрел на нее через зеркало заднего видения Алан. Его глаза стали цвета шторма, такие же серые и хмурые, губы сжались в тонкую линию, а руки, державшие руль, побелели от напряжения, — наверное, мы должны были рассказать тебе правду давно, но … как-то не выходило...

— Правду о чем?, — повторила серьезно Лекс, переводя глаза с одного на другого.

— О том, что мы не совсем люди, — они дико надеялись, что реакцией девушки не будет ни смех, ни испуг, ни непонимание, как это бывает обычно. К их удивлению и радости, брюнетка просто наклонила голову набок, показывая, что слушает, ее глаза стали цвета звёздного неба, а руки сжали край рубашки, нервно сминая ее, — дело в том, что когда нам четверым было около десяти лет, мы … изменились. Скажу короче — мы оказались не в том месте и не в то время. После этого у нас появились эти метки, — близнецы обнажили татуировки, показывая их Лекс, — они каждый раз начинали жечь, когда нам нужно было прийти на то место, где мы изменились.

— Ты говорил про силу. Что это?.., — тихо переспросила брюнетка.

— У каждого из нас своя трансформация и своя особая сила. Как бы каждый из нас обладает всеми стихиями, но в одной он, как бы, специализируется. У Айзека это металлы, а также слух — он очень хорошо слышит...

— Могу сказать с точностью, что слушает каждый человек в районе пятидесяти километров, — сухо откликнулся Айзек.

— … у Чака это земля и сила — поднимает любые тяжести и ломает стены, — близнец промолчал, — у меня — зрение, как ни странно, и воздух.

— А … а у Брайана?...

— Он наш Лидер, он управляет в большей степени огнем, а также у него развито обоняние, а также логика, а также … Хм …, — Алан замолчал, не желая признавать вслух, что у этого парня развито все. В том числе равнодушие и самомнение, последнее в большей части.

— Ффф, — промычала непонятно Лекс, схватившись руками за голову и сжав ее. Городские улицы за окном сменились темными лесными массивами, деревья, старые, древние, мелькали раз за разом. Вокруг темнело и от отсутствия солнца, и от лесных великанов, закрывающих весь свет своими телами, — дурдом … Стоп, но ты сказал «трансформация», во что вы трансформируетесь?

— В животных, каждый в свое, — откликнулся Айзек, — я вот, например...

— ОСТОРОЖНО!, — закричал вдруг Чак. Алан затормозил в ту самую секунду, когда дерево, появившееся неизвестно откуда, рухнуло и придавило капот, пробивая металл. Никто не закричал, хотя крик засел в горле, ребята как сидели, так и застыли на своих местах, не зная, что предпринять — бежать или оставаться на месте и сохранять спокойствие. Вдруг что-то грохнуло на крыше машины, словно что-то упало туда сверху.

Или кто-то.

— Вы же не думали оставить меня один на один с Луной?, — насмешливый, грубоватый голос развеял их сомнения — Брайан спрыгнул сбоку от машины. Он переоделся, полушкольную одежду сменили черная кенгуруха, темно-синие потертые штаны и спортивные кеды. Кривая ухмылка зияла на бледном лице, но было видно, что ему не весело, что на самом деле он очень зол.

— Нет, что ты, — вмешался вовремя Алан, выходя из машины, братья последовали за ним. Чак, чертыхаясь себе под нос, что было весьма умно с его стороны, отбросил дерево в несколько тонн в поле. Лекс, сидящая в машине, сглотнула, но когда ее взгляд перехватил брюнет, сделала равнодушное, полностью безразличное лицо, — мы просто хотели отвезти Алексис домой...

— … везя ее через лес и рассказывая ей, так называемую правду?, — приподнял бровь Брайан и, подходя в окно около девушки, которая при его приближении поджала губы, но встретила его ненавидяще-испуганным взором синих, колючих глаз, — так я и поверил.

— Клянусь, мы бы приехали к Поляне.

— Не подходи к ней, — одновременно произнес Чак, сжав кулаки, увидев, что парень наклонился над окном, заглядывая внутрь. Алан предостерегающе положил руку ему на плечо, взглядом прося помолчать.

— Сейчас практически половина шестого, так что без разницы, — сухо ответил Брайан, проигнорировав слова близнеца, — между тем остается вопрос к тебе, конфетка.

— Не говори с ней, — снова не выдержал парень, за что получил полуподзатылок от блондина, посмотревшего на него предупреждающим взором серо-зеленых глаз. Брюнет вновь не среагировал, его глаза метнулись на кнопку около окна изнутри, и через три секунды стекло опустилось под удивленный возглас брюнетки.

— Так вот, принцесса, у тебя есть два варианта. Первый: ты можешь остаться в машине на ночь, подчеркиваю — на ночь, на всю ночь, мы тебя закроем, и ни одна живая душа тебя не потревожит, но я также должен подчеркнуть и то, что ты будешь одна в, практически, лесу, так как мы уйдем. Второй: ты идешь с нами вглубь леса и, пока мы занимаемся своими делами, сидишь и ждешь нас. Тут есть плюс: ты, наконец, узнаешь всю правду до конца, ну, не всю, но большую часть. Но между тем должен тебя предупредить — как тебе уже сказал Алан, мы обращаемся в животных, и, хотя мы и учились годами контролировать себя, это не всегда выходит — ну, животные есть животные, а, поверь, ни одному из нас не хотелось бы очнуться с твоей кровью на руках. Ну, что?, — мило улыбнулся Брайан, наклонив голову набок. Лекс поежилась, обхватив себя руками и подняв на него опустевшие глаза, — у тебя есть пять секунд, хорошо?

— Это опасно, — встрял Айзек, — ей нельзя идти с нами!

— Да, Брайан, — подал голос Алан, — это не самая хорошая идея.

— Пять секунд, — ничего не слыша, воскликнул брюнет, глядя на девушку, — итак, твое решение..?, — Лекс посмотрела на него, потом перевела взгляд на других парней, которые активно размахивали руками, показывая, что категорически против того, чтобы она …

— Я пойду, — твердо произнесла брюнетка, резко открывая дверь, видимо, желая ударить склонившегося Брайана, однако он встал на долю секунды раньше, сверкая довольной ухмылкой. Закатив глаза, она вылезла из машины и подошла к близнецам, — это далеко?

— Неблизко, — пожал Чак плечами, оглядевшись, — но с того места, откуда мы обычно идем, ближе.

— Это ваша вина, — продолжал усмехаться Брайан, захлопывая дверь машины и направляясь в сторону чащи, — пошли, а то еще не дойдем. У нас же здесь больные, — он подмигнул Лекс, которая недовольно сморщилась и обхватила себя руками, стараясь идти как можно дальше от него, — кстати, прошу прощения за машину. Мне нужно было вас остановить, — он бросил взгляд на близнецов. Айзек никак не среагировал, а Чак прошептал себе под нос, не отходя от брюнетки:

— Да пошел ты.

Ребята шли около двух часов, переступая через поваленные деревья, перепрыгивая через ручьи и обходя слишком уж большие ямы. Брайан шел впереди, то и дело откалывая какую-то шуточку относительно всего, что видел, за ним шел Алан, постоянно оборачивавшийся, чтобы посмотрел на Лекс, которая шла в конце между двумя близнецами. Несмотря на то, что она была без каблуков, девушка явно не испытывала комфорта: ее брови был и сведены, лицо нахмурено, пот выступил на лбу, низ штанов испачкался, ноги путались в высокой траве и корягах. Пару раз Чак предлагал понести ее, но получал только слабую улыбку, благодарность и упорство продолжать путь самостоятельно.

Когда уже стемнело и сумерки опустились на лес, часы Алана показывали практически восемь, они, наконец, достигли Поляны. Увидев знакомое, на такое запущенное и заросшее место, парни остановились как бы в нерешительности, а Лекс, обнаружив в паре метрах около дерева поваленное бревно, тяжело опустилась на него, дыша через рот, однако когда к ней повернулась, она улыбнулась, показывая, что чувствует себя абсолютно хорошо, хотя у нее бегали мурашки из-за страха находиться так поздно в темном, глухом лесу. Но она не собиралась признаваться в своей слабости, она даже могла бы встать и стоять рядом с парнями, но все-таки разрешила себе минутку посидеть.

Сами парни тоже молчали, изучая знакомые «черты» места. Когда-то они проводили тут все ночи напролет, ужиная и ночую на этой траве. От их постоянно ходьбы и перебежек трава приминалась и становилась жесткой и сухой. Но сейчас она выросла практически до колена, стала темно-зеленой и мягкой, кое-где даже проглядывали цветочки, маленькие, фиолетовые и белые. Остался только тот пятачок, на который они обычно вставали под лучи Серой Луны.

Брайан, окинув взором Поляну, посмотрел на Лекс, на секунду в его лице мелькнуло что-то прежнее, но потом жесткость и насмешка вернулись. Подойдя к дереву, он присел на корточки прямо перед лицом брюнетки.

— Детка, слушай меня внимательно. По поводу животных инстинктов я тебе сказал, но все равно повторюсь: если один из нас, перевоплотившись, захочет подойти к тебе, не двигайся, но и не притворяйся мертвой. Просто сиди, как сидела, ни в коем случаи не беги. Далее, когда мы уйдем — наше отсутствие всегда продолжается по-разному, от двух до пяти-шести часов. Мы оставим тебе фонарик и еду, — услышав «еду», Алан удивленно приподнял бровь, так как не мог понять, откуда они ее возьмут. Брайан продолжил, — вот ты сейчас сидишь на бревне, и сиди, ясно? Не сходи с него ни при каких условиях и, желательно, не уходи с проходящими здесь порой охотниками: не все из них такие милые. А если ты сбежишь, то, поверь мне на слово, принцесса, — он поправил выбившуюся темную прядку, и девушка сморщилась, — тебе не поздоровится, — милая улыбка напугала ее еще больше.

— Не запугивай ее, черт возьми, — прорычал Чак. Брюнет плавно поднялся, глядя на него жесткими, но все еще смеющимися глазами.

— Как? Ты уже можешь говорить? Хм, быстро восстановился.

— Чтоб ты сдох, — последовал ответ. Парень улыбнулся шире, вновь поворачиваясь к брюнетке.

— Уяснила? Вот и умница, — бросив ей три сникерса и банку колы из кармана, он задрал голову и, уловив серебристое свечение из-за деревьев, провозгласил, — в кружок, мальчишки, и чтоб без глупостей.

Заняв их обычные места, парни обнажили метки, складывая руками крест и слегка морщась от боли. Яркий свет заполнил Поляну, покрывая ее серебристым покрывалом. Лекс, восхищенная волшебной картиной, поднялась на ноги, открыв рот и крутя головой, как ребенок. Серая Луна полностью заполнила дыру между кронами деревьев, и Ее лучи стали кружить вокруг парней, они стали теряться в этом ярком, серебристом свете. В последнюю секунду перед тем, как совсем исчезнуть, Брайан слегка повернулся в сторону завороженной девушки.

— Будь осторожна, — донесся его шепот, и парни растворились в невыносимо-ярком свете, который заставил брюнетку закрыть глаза и отвернуться, чтобы не ослепнуть.

Все повторилось.

POV Лекс

Ладно. Если я скажу, что не испугалась, когда они исчезли, я совру. Если честно, то я чуть не отключилась, но у меня были четкие указания и, чего греха таить, дикое любопытство.

Когда свет потух, парни продолжали стоять рядом, но уж не держась руками и, видимо, не до конца понимая, что происходит.

Первым начал меняться Айзек. Он начал как-то скукоживаться, его кожа морщилась и темнела, между руками и телом появились перепонки, ногти отрасли в когти, одежду сменила бледная кожа с темными пятнами, и буквально через пять секунд в воздух взвилась крупная летучая мышь. Не успела я осознать, что один из моих друзей теперь стал «вампиром», как пришла очередь Чака: он мотал из стороны в сторону головой, быстро обрастая густой, темной шерстью. «Как плюшевый», ошалело пронеслось в моей голове. И правда — передо мной стоял Чак-медведь. Принюхавшись, он посмотрел на меня, а потом, тяжело опустившись на четыре лапы, побрел в лес, теряясь во тьме. Посмотрев на Алана, я едва не закричала, когда в профиль вместо носа обнаружила мощный клюв, от которого волнами стали вылезать перья; так же, как и Айзек, он стал уменьшаться, руки перешли в белоснежные крылья, ноги — с лапы с когтями, мгновение — и огромный филин исчез в кроне темных, молчаливых деревьев. Все еще находясь на грани и решая, начать ли истерить прямо сейчас или подождать немного, я повернулась в сторону, где находился Брайан, на самом деле боясь этого больше всего, потому что не знала, чего ждать. Парень стоял вполоборота, я видела, как его тело сотрясала дрожь, в какое-то мгновение он упал на землю, взрывая руками траву. Нет, не руками: мощные, мохнатые лапы с едва заметными когтями сменили руки в черной кофте, все тело моментально покрылось серовато-белой шерстью, лицо вытянулось в морду, темные волосы исчезли, уши отрасли и поднялись вверх, как у собаки. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что вместо Брайана посередине поляны стоит крупный волк.

Который смотрит прямо на меня.

Забыв, как дышать, я хотела, доверившись своим инстинктам, вскочить и побежать, но вспомнила слова брюнета и осталась на месте, не в силах оторваться от угольно-черных волчьих глаз, внимательно следящих за каждым моим движением. Словно прочитав мои мысли, животное, понюхав воздух, слегка повернул голову набок до ужаса знакомым движением, а потом направился прямо ко мне. Чувствуя, что мое сердце сейчас улетит следом за Айзеком и Аланом, я прикусила губу, перекрывая рвущийся наружу крик, и прижалась спиной к дереву. Волк, мягко и бесшумно ступая по траве и камням, подбирался все ближе и ближе и остановился меньше, чем в метре от меня, его нос практически касался моего. Сглотнув, я не двигалась, как меня учили, и даже не моргала, улавливая буквально на языке животный запах. Хриплый, скрипучий звук, просто дико похожий на смех, разрезал тишину, заставляя меня еще сильнее прижаться к коре дерева. Волк, продержав меня в напряжение еще с минуту, отошел метра на два и вдруг, задрав голову, завыл, долго, протяжно. Звук, который я слышала не раз в фильмах об оборотнях, заставил меня отшатнуться. Несмотря на мою испуганную реакцию, я не могла игнорировать ту свою часть, которая буквально билась в экстазе от происходящего.

Прекратив выть на пропадающую луну, Волк развернулся и, больше ни разу не посмотрев на меня, понесся в ту же сторону, где скрылись другие. Только-только я осталась одна, то вскочила на ноги, едва ли сдерживая рвущиеся наружу крики. Снова плюхнувшись на траву, я буквально накинулась на эти жалкие закуски, оставленные мне, одновременно уговаривая себя не упасть в обморок, и в то же время не завопить и не запрыгать как маленькая девчонка.

Это было, пожалуй, самым из рода вон выходящим, абсолютно сумасшедшим и одновременным диким событием за всю мою жизнь.

***

Лес стал медленно освещаться ранними, тонкими и хрупкими лучами солнца, которое робко и неохотно старалось протолкнуть свои щупальца сквозь тяжелые лапы старых деревьев. Утренний туман медленно пополз по траве между камней, делая лес похожим на борото, погрязшее в какой-то сероватой дымке. Ни единый звук, ни шорох не тревожил еще спящую природу.

Однако вскоре тишину разрезали тяжелые шаги, хлопанье крыльев и сбивающееся дыхание. Из чащи с разных сторон показались четыре фигуры, медленно поднимающихся на ноги, лишаясь перьев, когтей, шерсти, и через мгновения парни ввалились в центр, тяжело дыша и хватая ртом воздух.

— Ну, не так уж и плохо, — произнес, наконец, Брайан, зажимая рану на руке, в то время как Чак осматривал корявый порез на ноге брата, — котенок, ты как?, — насмешливо продолжил он, поворачиваясь в сторону бревна, на котором они оставили Лекс и которое сейчас пустовало, около него в траве валялся только фантик от сникерса. Тут же забыв про раны и усталость, друзья подскочили к дереву, оглядывая примятую траву, — сбежала, сучка, — процедил он, предполагая, что она решит раскрыть их.

— Нет, — прервал его голос Алана, который, осмотревшись по сторонам, держал в руке подобранный кусок материи. Протянув его брюнету, он произнес, — она не сама ушла, — Брайан поднес ткань к носу, его сведенные брови подтвердили, что это кусок от штанины Лекс, — я посмотрел дальше по траве — так много следов, а дальше на дороге полозья от шин. Ее увезли.