Глава 29.

Шли дни. Один за другим. Медленно, скучно и однотипно. Так как Лекс строго-настрого запретила парням пропускать занятия — по крайней мере, всем одновременно — они разделили свое дежурство: кто-то сидел с ней утром, с 8:00 до 13:00, кто-то — с 13:00 до 18:00, а после семи уже никого не пускали, так что в шесть они прощались до следующего дня. Все было, как раньше: парни сидели с ней, разговаривая, рассказывая, что происходит в колледже, сколько тестов они написали, что прошли нового, что было смешного, все, что могло хоть как-то сгладить сложившуюся ситуацию. Офицер Арканстон не уходил из больницы, только порой покидая свой пост, чтобы сделать какие-то указания. Четверка каждый раз нервно переглядывались, когда кто-то ловил на себе тяжелый взгляд мужчины, который не подходил к ним, но следил неотрывно. Айзек стал взвинченным, ему хватало какого-то глупого подкола, чтобы он взорвался, и брату приходилось использовать всю силу, чтобы удерживать его в рамках, в то время как тот хотел все крушить. Алан слишком погрузился в себя, порой просто не слыша, когда к нему обращаются. Чак пытался казаться спокойным и дружелюбным, но и его нервы и настроение пошатнулось, и даже ему приходилось иногда досчитывать до десяти, чтобы не ударить кого-то. Но Брайан … он не изменился, его равнодушие не сдвинулось ни на грамм, он оставался таким же спокойным и молчаливым, а его глаза все так же могли уничтожить одним только «прикосновением». Но что действительно его раздражало, так это то, что прошло уже больше месяца, как они перевоплощались под действием Серой Луны, и он даже не чувствовал ее приближения.

В один день никто не пришел, так как был важный тест на восемь часов, и Алексис заверила друзей, что абсолютно спокойно справится без них один день, по-детски капризно попросив их купить ей шоколад. Парни, улыбаясь и радуясь тому, что их подруга смеется, обещали принести по шоколадке от каждого и ушли. Это был вечер воскресенья.

В 12 часов во вторник четверка, отпросившись с уроков, пришла в больницу и, зайдя в палату, в которой вот уже десять дней провела Лекс, остолбенела в дверях: все было собрано и уложено, постель была застелена, тумбочка, на которой всего два дня назад стояли цветы, пустовала, а в шкафу в углу не было ни единой вещи.

— Что за черт?, — произнес Чак, проходя вовнутрь. Парни последовали за ним, оглядываясь по сторонам, не в силах посмотреть друг на друга, — они же позвонили бы нам, если бы … если бы …, — близнец не мог договорить, так его голос дрожал, — если бы что-то случилось… Ведь так?, — он поднял глаза испуганного животного на Брайана, который так и стоял в дверях, не шевелясь, — Брайан?, — все повернулись к лидеру, не отрываясь от его лица, — нам бы сообщили? Или …

— Зачем ты ко мне обращаешься?, — последовал грубоватый ответ, — меня не было тут так же, как и вас всех.

— Но, черт возьми, ты должен знать, а не стоять с пресной миной!, — взорвался Чак, сжимая кулаки. Пол под ним заходил ходуном, трещины, желающие разрезать покрытие, издавали дикий звук, который используется для съемок фильмов ужасов. Сила Чака явно выходила за рамки, стекла дребезжали, угрожая засыпать все вокруг. Брюнет уже поднял было руку, чтобы заставить парня прекратить, но тут они услышали смех из коридора. Секунда — и Чак сидит на заднице в углу, куда его оттолкнула сила Брайана. Стены перестали шататься, и парни повернулись к двери, которая, плавно открывшись, пропустили Алексис, и, боже, как она была красива… Слегка выцветшие темные волосы стали насыщенного шоколадного цвета 95-процентной горькости, которые падали на плечи и спину легкими кудряшками, полотая сине-белая кофта с рукавом три-четверти, множество браслетов на руке, коричневого цвета юбка, открывающая ножки в желтых туфельках на синей танкетке. Девушка широко улыбалась, держа в руке листок бумаги и заходя в палату. Она застыла, увидев всех парней. Ее удивленные, все еще горящие весельем глаза по очереди коснулись каждого и, замерев на Чаке, расширились.

— Чак? Что ты делаешь на полу?, — в ее голосе слышались нотки смеха. Тот поднялся и стал недовольно отряхиваться.

— Поскользнулся, — ответил он, бросая на невинно стоящего в стороне Брайана уничтожающий взгляд, и подлетел к брюнетке, сжимая ее в объятиях, — ты где была? Я … хм, мы волновались.

— О, — щеки девушки слегка покраснели, когда она отстранилась, — это так мило. На самом деле, — она вытянулась вперед бумажку, — меня выписали!, — радостно выкрикнула она, широко улыбаясь. Парни остолбенели, а брюнет решительно прошел вперед и выхватил листок, — эй!, — проигнорировав недовольный возглас Лекс, он стал читать, с каждым словом хмурясь все больше. Потом, дойдя до конца, поднял на нее прищуренные шоколадные глаза.

— Ка это случилось? Ведь всего 48 часов назад тебе меняли повязки на руках, и там были еще глубокие раны, не говоря уже о моральном и психологическом потрясении.

— Ненавижу, когда ты говоришь на медицинском языке, — брюнетка забрала у него листок, аккуратно свернув его, — вчера вечером пришел врач и, собираясь перевязать раны, увидел, что все в порядке, — ее личико снова загорелось счастьем, — он проверил меня по другим параметрам и сообщил, что все в порядке. Я тут же потребовала выписку и вот, — довольно щебетала она, пока парни ошарашенно переглядывались, — хей, вы не рады?

— Ну, что ты!, — тут же встрял Айзек, влезая вперед и сжимая подругу в объятиях, — я диииико рад, что теперь мне не придется торчать тут, нюхая самый божественный запах на свете, — его улыбка Буратино вернула других к жизни. Кроме Брайана, который продолжал что-то просчитывать в голове, потом схватил девушку за руку.

— Но стой, тебя отпустили?

— Да.

— А полиция? Что с наркотиками?

— Они сказали, что это была очень большая ошибка, принесли мне извинения, но попросили на всякий случай не злоупотреблять лекарствами.

— Хм, — протянул брюнет, отходя в сторону.

— Слушайте, парни, раз уж вы пришли — отнесите, пожалуйста, мои вещи, они за дверью, вниз, в холл, а я попытаюсь все-таки поймать главврача, чтобы он поставил печать, и спущусь к вам. Там, кстати, должна быть Линдси. Найдите ее и ждите меня вместе, — не дав им ни слова сказать, Лекс легко выбежала в коридор.

— Вот-те раз, — удивленно произнес Алан, с недоумением смотря на то, как Айзек пытается взять все четыре сумки одновременно. Помолчав, блондин повернулся к Брайану, — скажи еще раз, что ты внушил полицейским?, — все посмотрели на лидера.

— Я сказал, что Лекс не имеет никакого отношения к наркотикам, и что имя Аманды тут не звучало...

— … но ты не говорил, что в теле Лекс нет наркотических веществ, что их не было в таблетках, и что их не давала Аманда, — закончил за него Алан, поправляя очки, — более того...

— … я уже точно не делал ничего с ее ранами, которые просто не могли зажить просто так, настолько быстро, — друзья недовольно сморщились, приходя одновременно к одной и той же мысли. Явно, что кто-то вмешался во все это, как бы помогая им, но что запросят взамен? Какова будет цена?

— Дерьмо, — озвучил общие мысли Айзек, — но, может, кто-нибудь поможет мне спустить вниз все эти сумки?

***

Через пятнадцать минут, когда парням уже надоело сидеть в холле больницы, Лекс спустилась вниз, и ее горящие глаза с улыбкой показывали, что все прошло успешно.

— Наконец-то домой, — с блаженством потянулась она, хватая одну маленькую сумочку и вешая ее на плечо, — теперь — на улицу, там Лу ждет.

И правда: едва они вышли наружу, на брюнетку налетело нечто яркое и разноцветное, лепечущее на смеси английского, испанского и французского.

— Блин, Лу, ты меня уронишь, — хохотала Лекс, обнимая подругу.

— Мак, черт тебя дери! Я так скучала, — блондинка прижимала девушку к себе, не переставая говорить, — я так боялась, так нервничала, так волновалась...

— Хей, все нормально, окей?, — брюнетке отошла в сторону, хватая воздух ртом, — только ты меня чуть не задушила.

— Хах, имей в виду, если ты когда-нибудь умрешь, то из-за меня, ясно, котенок?, — довольно прищурилась Линдси, здороваясь с каждым парнем и оставляя легкий поцелуй на щеке брата.

— Ты так и будешь меня теперь так называть?

— Да, мой милый, пушистый котеночек.

— Идемте, — улыбнулся Чак, подгоняя машину, — кладите все в багажник, и мы можем поехать погулять.

— А мы можем просто походить?, — вдруг жалобно попросила Лекс, — очень хочется ножки размять.

— Как скажет принцесса, — вдруг произнес Брайан, когда близнецы хотели было протестовать. Все застыли, глядя на брюнета. Тот непонимающе огляделся, — а что? Ей действительно надо погулять после 10 дней в духоте и полулежачем состоянии.

— Окей, — пожал плечами Айзек, блокируя двери, — тогда — все гулять!

И они гуляли, ходили по паркам, улочкам, залезая на заборы, смеясь и разговаривая. Если что-то и тревожило их мысли, но в это время они постарались задвинуть это как можно дальше. Потом всплывет, им просто нужно это время, время, когда они могут быть просто собой, ни о чем не заботясь.

В какой-то момент девушки, идущие немного впереди, заспорили. Линдси пыталась в чем-то убедить Лекси, делая что-то с ее волосами, а брюнетка отчаянно отказывалась, махая руками и качая головой.

— Не будь упрямой, Ли, — закричала Линдси, таща подругу к парням, — вот скажите вы, нужно твердое мужское слово, — не замечая протестов девушки, блондинка скрутила ее волосы так, что получилось каре, обрамляющее лицо брюнетки, заставляя глаза казаться еще более выразительными, — ну, скажите же, что ей идет!, — парни молчали, оглядывая «новую прическу» со всех сторон.

— А мне нравится, — наконец произнес Алан. Лекс приподняла бровь, — серьезно, тебе очень идет, лицо становится еще более утонченное и красивое, глаза больше выделяются, да и лето приближается — будет прохладнее и меньше проблем.

— Честно?, — удивленно вопрошала брюнетка, подходя к ближайшей витрине и глядя на себя, как в зеркало.

— Да, — кивнули близнецы, — тебе идет, ты сразу становишься взрослой и очень красивой, — девушка покраснела, касаясь кончиками пальцев коротких волос.

— Я подумаю, — уклончиво произнесла она, расправляя волосы, расчесывая их пальцами и отбрасывая на спину, — подумаю, — повторила она, увидев сосредоточенный взгляд подруги.

— Идем в пиццу, а то жрать охота?, — вдруг спросил Айзек, слегка подпрыгнув на месте.

— Идем, — подхватила Линдси.

— Хей, — Брайан, который молчал большую часть времени, окликнул Лекс, — притормози на пару секунд. А вы идите, — обратился он другим, — мы вас догоним через пять секунд.

— Смотрите мне, — игриво погрозила им пальчиком блондинка, и друзья пошли дальше. Брюнетка подошла к парню, убирая волосы в конский хвост.

— Чего тебе? Опять какие-то проблемы?, — равнодушно осведомилась она, скрещивая руки на груди. Но тут брюнет, подойдя очень близко к ней, потянул за резинку, выпуская волосы на свободу, расправляя их и убирая резинку в карман юбки девушки.

— Не стриги волосы. Если неудобно и надоели — собирай в хвост или пучок. Но не стриги, — тихо произнес он и пошел по дороге за друзьями. Девушка, опешив на несколько секунд, пошла следом. «Никогда больше не постригусь. Разве что пару миллиметров секущихся кончиков», пронеслось в ее голове. А душа пела.

Уже вечером, когда все собрались расходиться по домам, и парни завезли Лекс первой, отнеся ее сумки, уселись на ее крыльце, Линдси вышла вперед.

— Завтра вечером мы идем в клуб, чтобы: а), — она вытянула один палец, — отпраздновать выздоровление Лекси, б), — второй, — у меня будет половинка дня рождения, и в), — третий, — нам просто нужно немного веселья.

— Все наши подобные вечеринки обычно заканчивались в последние разы не самым волшебным способом, — усмехнулся Чак, вспоминая погоню.

— И что за половинка днюхи?, — вопрошал Айзек.

— О, — тут уж засмеялась Лекс, — у Линдси много заморочек, и празднование половины своего дня рождения — это одна из них. Но разве эта дата не была два месяца назад?

— М?, — блондинка негодующе посмотрела на подругу, — я сейчас обижусь, солнышко. Как раз завтра.

— Эм? Да?, — брюнетка неловко сжалась, — прости. Ладно.

— А подарок нужен?, — приподнял бровь Айзек.

— Если кто-то подарит мне подарок, — Линдси осмотрела парней, — то получит каблуком между ног.

— Но … почему?, — удивился Алан.

— Она не переносит, когда ей что-то дарят, — пожала плечами Лекс, — еще одна заморочка.

— Да уж, — протянул Айзек, который явно уже примерялся, какого цвета белье надо покупать в подарок.

— Но, хм, Кайрин?, — блондин пытался обращаться к ней все-таки официально, — мне дико жаль, но, к сожалению, я не смогу завтра прийти. Дело в том, что завтра в четыре мы вместе с мамой едим к бабушке, и я буду только к середине следующего дня. Так что..., — он развел руками. Блондинка нахмурилась.

— Ты точно не сможешь как-то перенести?

— Прости, но нет, — покачал он головой, — да и на самом деле, я не особый любитель подобных мест. Это уже моя заморочка, — он слабо улыбнулся. Девушка кивнула и поцеловала его в щеку.

— Печально, но ладно, как получается. Но другие, — она резко обернулась на каблуках, гневно глядя на каждого, — вы все идете, и мне глубоко все равно на ваши планы. Все, я пошла, — пожелав всем спокойной ночи, она пошла по улице, но тут обернулась, — ах да, чуть не забыла: в этом клубе нужно выглядеть сексуально, дорогие мои. Итак, завтра, тут же, в восемь. Целую, — и исчезла за поворотом.

— Так может только Линдси, — смеясь, выдохнула Лекс.

— Или Айзек, — одновременно вторили ей Чак, Алан и Брайан. Улица заполнилась громким смехом пятерых подростков, которые были дружны как никогда.

***

В пять часов следующего дня Лекс, сделав какие-то уроки, решила выбрать наряд для предстоящей вечеринки.

В половину седьмого она, вытащив все, что только было в ее шкафу, поняла, что ничего не может найти подходящего.

В начале восьмого, забросив все, она позвонила Линдси.

— Даже не думай!, — не здороваясь, закричала подруга, — ты идешь на вечеринку!

— Только если я найду, что одеть, — обреченно выдохнула Лекс, убирая все обратно в шкаф.

— Дьявол, Маллейн!, — если блондинка называла ее по фамилии, значит, она действительно злится, — и ты мне говоришь это за пятьдесят минут до встречи?! Да я тебя кастрирую!

— Каким..., — начала было брюнетка, но услышала гудки в телефоне, — образом, — закончила она, убирая телефон.

В пятнадцать минут восьмого в дверь дома постучали. Сначала кулаком, потом ногой. Лекс слетела вниз.

— Какого черта?!, — закричала она, но Линдси уже проскользнула внутрь и понеслась на второй этаж. В своем маркерно-розовом платье-колокольчике и сапожках на каблучках, не говоря о разноцветных волосах, она напоминала сбрендившую фею.

— Сейчас посмотрим, что у вас тут есть, — произнесла она, одним резким движением снова вываливая на пол всю одежду. Брюнетка открыла рот, чтобы возмутиться, но практически тут же закрыла его, отдаваясь воле судьбы.

В половину восьмого …

— Нет. Нет. Нет. И нет, — твердила Лекс, глядя на наряд, который Линдси соорудила, положив на ее кровать, — нет, ни за что. Нет.

— Прекрати твердить «нет» как капризный ребенок, — улыбнулась блондинка, довольно оглядывая свою работу, — одевай.

— Нет, — снова покачала головой брюнетка, скрестив руки на груди, — Ни. За. Что, — по буквам произнесла она, отделяя каждое слово, — никогда.

— А я сказала — прекрати сейчас же и одевай.

— Нет, Лу, не надо, — застонала девушка, когда подруга попыталась стащить с не домашнюю футболку.

— Или ты сама, как большая и умная девочка, переоденешься в то, что я тебе дала, или я тебя насильно раздену и одену.

— Ты маньяк-насильник?, — приподняла бровь Лекс, одновременно борясь с рукой блондинки, которая тянула вниз ремень ее легинсов. Со стороны это выглядело дико комично, но девушке было не до смеха.

— Могу и им стать ненадолго, — парировала блондинка, воспользовавшись моментом и практически стянув футболку.

— Ну, пожалуйста!, — взмолилась брюнетка, пятясь к стене, — попробуй что-нибудь другое!

— Так, у тебя последний шанс!, — пригрозила ей Линдси. Приближаясь, — или ты сейчас переодеваешься, или я вырубаю тебя, переодеваю, а потом буду при помощи спирта или виски.

— Ты точно маньяк, — снова застонала девушка, безнадежно заламывая руки и снова глядя на предложенный ей костюм, — ну, а может все-таки...

— Да?, — блондинка приподняла вверх увесистую книгу. Брюнетка выдохнула и указала подруге на дверь.

— Хорошо. Я переодеваюсь, только выйди.

— Что?, — та приподняла бровь.

— Я говорю — выйди, я переоденусь.

— Эм, зачем?, — недоумевала она, выгибая бровь.

— Что? Я хочу переодеться.

— И что? Я девушка, меня-то что стесняться?

— Лу.., — в упор посмотрела на нее Лекс, поднимая обе брови.

— Хорошо-хорошо, — «сдалась» блондинка, выходя в коридор, — монашка, — недовольно фыркнула она, спускаясь вниз и наливая себе немного красного вина.

Без пятнадцати минут восемь дверь в комнате Лекс открылись, и каблуки застучали по ступенькам. Линдси, быстро вернув все на свои места, вышла в холл и замерла, глядя на подругу.

— Вот после такого и становятся лесбиянками, — одобрительно улыбнулась она, оглядывая брюнетку с ног до головы, — черт, все просто потрясающе.

— Не говоря о том, что я выгляжу как проститутка, — скрестила руки на груди Лекс, чувствуя себя до дикости неловко.

— Ты выглядишь как Диана*, которая сбросила свой венец невинности и решила немного пошалить.

— А я что сказала?

— То же самое, но только подумай, насколько поэтично это звучало у меня, — довольно хмыкнула Линдси, — ладно, у нас осталось пару минут до того, как приедут парни. Я забегу в туалет, а то в клубе все будут заняты.

— Почему это?, — спросила Лекс, подходя к туалету и обнаружив, что подруга не закрыла дверь. Тут же отскочив, она отвернулась, — какого дьявола ты не закрылась?!

— Я не такая скромница, как ты, — вторил ей веселый голос подруги, — а туалет будет занят потому, что в каждой кабине будут парочки, которые будут траха...

— Все, я поняла!, — закрыла уши брюнетка, — отличный полу-день рождения ты себе устроила.

— Кстати, об этом, — произнесла блондинка, выходя в коридор и поправляя одежду перед зеркалом.

— О, да, — девушка посмотрела на нее, — я проверила: у тебя день рождения 27 августа, так что половина была месяц назад. Объясняй, зачем врала?, — нависла она над невинно улыбающейся шутницей.

— Из-за вас, — просто пожала плечами та.

— То есть? Из-за кого «нас»?, — опешила Лекс.

— Из-за вас с Брайаном. Я знала, что ты не найдешь что-то сексапильное в своем шкафу и позовешь меня, я в голове прочно держала образ, который создам тебе.

— Но … зачем?

— О господи, дурочка ты моя, — она поцеловала подругу в щеку, — чтобы вас свести! Вы все чертово время буквально пожираете друг друга глазами, но не встречаетесь. Идиоты.

— Слушай, ну, это, как бы, не твое дело, — покраснела Лекс, надевая кожаную куртку, чтобы хоть как-то прикрыться.

— Как раз мое. Брай — мой брат, ты — моя лучшая подруга. Да, возможно, вы в чем-то разные …

— … во всем...

— … но вам нужно просто переспать, и все встанет на свои места, — жизнерадостно закончила блондинка, добавляя больше блеска на губы, проигнорировав поправку.

— Что?!, — подавилась брюнетка, — ты еще скажи, как будет звать наших детей.

— У вас будет мальчик, старшенький, имя на У, и девочка, имя на С, — не задумываясь, отрапортовала Линдси, — ну, что? Готова?

— Нет.

— Отлично. На выход, — в эту секунду послышался гудок машины, — королевская точность. После вас, моя принцесса.

— Когда-нибудь, клянусь, я тебе врежу, — погрозила ей Лекс, в последний раз бросив взгляд в зеркало, кое-как поправив одежду и, глубоко вздохнув, вышла из прикрытия дома. Джип близнецов припарковался как всегда на газоне, а сами парни стояли рядом, и ох, как они нарядились: обтягивающие джинсы и полураспахнутые бледно-голубые рубашки.

— Так бы я съела, — прикусила губу блондинка, подходя к парням и целуя их в щеку, — так, стоп. Где мой неприятный братишка? Не говорите, что он отсиживается дома!, — взвизгнула она, хватая Чака за грудки. Тот замахал руками, громко хохоча.

— Успокойся, Лу, он просто прямо в клуб приедет.

— А? Да?, — первый раз за все время Линдси казалась смущенной, — сорри, тогда… хм … в машину.

— Лекси?, — Айзек обратился к девушке, которая стояла, прижавшись к колонне дома, — ты идешь?

— Я… да… иду, — она болезненно сглотнула и спустилась вниз по лестнице, придерживая края куртки на груди, но даже это не помогло: лица близнецов одновременно приняли одинаковое выражение, точно отраженное в зеркале. Глаза расширены и бегают вниз-вверх. Челюсти отпали. А штаны … хм … да, штаны.

— Я … на … секунду, — вырвалось у Чака, и он скрылся за углом дома. Айзек же продолжал стоять с открытым ртом.

— Твою. Мать. Маллейн, — выдохнул он, — чего. Ты. Добиваешься. А? Я ж так умру!, — завопил он вдруг, в открытую залезая в штаны и быстро что-то поправляя. Линдси засмеялась. Тут глаза близнеца переместились на нее, точно он первый раз обратил на нее внимание, — Линдси..., — прошептал он, дыша через рот.

— Да-да?, — улыбнулась та, прикусив нижнюю губу и подходя к нему.

— Ты чертовски сексуальна сейчас, — в открытую произнёс он, не скрывая того, что пялится на ее грудь, — просто чертовски.

— Эм, ребят, — произнесла Лекс, которую все эти «сексуальные» разговоры немного начали нервировать, и, увидев подходящего Чака, она залезла в машину, придерживая юбку, — мы едем или как?

— Или как, — засмеялся Айзек, помогая Линдси залезть в машину. Хотя, кого я обманываю — получить возможность прикоснуться к чему-то запретному. Быстрый игривый взгляд блондинки, направленный на него, показал, что его цель получила удовлетворение. Поэтому близнец, улыбаясь во все зубы, уселся рядом с братом, — а теперь, в клууууууб!

Очередь, ведущая на вечеринку в клуб, растянулась на полтора километра, и все парковочные места в радиусе трех метров от клуба были заняты, так что Чаку пришлось парковаться на ближайшем свободном пятачке, а позже идти пешком. И тут-то и начались проблемы: Линдси уговаривала Лекс оставить куртку в машине, которая, в свою очередь, вцепилась в нее, как в спасательный круг.

— Ты отлично выглядишь! Оставь ее в машине!, — орала одна.

— Нет! Ни за что!, — противостояла ей другая.

— Тебе будет жарко, когда потанцуешь!

— Ну, и пусть! Переживу! Не неженка, поди!

— Ты будешь выглядеть как идиотка в клубе, в +20, в кожаной куртке!

— Да всем будет побарабану!

— Ты просто испортишь хорошую вещь!

— Мне не пять лет!

— Все!, — не выдержала Линдси, решительно шагая вперед, — сейчас же снимай, и мы идем в клуб, — брюнетка покачала головой, до посинения скрещивая руки на груди.

— Боже, Лекс, — вмешался Чак, — ради Бога. Оставь ты эту куртку и пошли уже.

— О, серьезно?!, — взвилась она, выходя из себя, — хорошо, но имейте в виду, это будет ваша проблема!, — заорала она, одним рывком стаскивая куртку и бросая ее в окно машины, — доволен?!, — пренебрежительно осведомилась она. То, что было прикрыто кожанкой, теперь было на виду, и близнец дико пожалел, что вмешался.

— Яяяяя, я … я …, — бормотал он что-то непонятное.

— Радуйся! Теперь, если меня захотят затащить в туалет, то не лезь с кулаками, — выплюнула брюнетка, широкими шагами идя в сторону клуба. Тряхнув головой, отгоняя видение, близнецы поспешили за ней. Блондинка, идущая рядом с взбешенной Дианой, довольно улыбалась.

— Ты просто красотка, детка. Поверь.

— О, твое мнение я уже знаю, — буркнула Лекс, — мне интереснее другая реакция.

— Стояк моему братцу обеспечен, — закивала головой Линдси.

— Как же ты извращенка, — выдохнула брюнетка, но все же довольная улыбка появилась на ее губах. Подойдя к концу очереди, все остановились, — мне кажется, мы тут будем стоять несколько часов.

— Ха, — улыбнулась блондинка, хватая ее за руку и таща за собой, — парни, за мной!, — окликнула она близнецов, прорываясь между парочками. Уже около входа она, поправив волосы, подошла к вышибале, игнорируя недовольных людей, стоящих в очереди.

— В очередь, идиотка!

— Швабра, а ну встань на место!

— Твою мать, розовая! В сторону!, — летело со всех сторон. Громила, сплошь покрытый татуировками, преградил Линдси дорогу, глядя на нее с высоты своего двухметрового роста.

— Птаха, а ну вали подобру-поздорову, не хочу я руки в розовых соплях пачкать.

— И тебе добрый вечер, Берг, — снисходительно улыбнулась блондинка. Мужчина напрягся.

— Откуда ты …

— Потом. Слушай, у меня сегодня дико важный полу-день рождения, так что пропусти меня и моих друзей.

— Ха, с какой-такой радости, пигалица?, — заржал громила, и толпа вторила ему. Линдси коварно улыбнулась.

— Ты не будешь ржать, урод, если Скул узнает о том, что ты не пропускаешь меня, — всего одно имя, сказанное равнодушно, заставило вышибалу едва не упасть и даже как-то сжаться в росте.

— Ты … ты … откуда...

— Ну-ну, — она легко похлопала его по бедру, — он меня знает. Позвони своему кэпу и скажи, что меня зовут Блонди, — мужчина нерешительно молчал, и блондинка поторопила его. Наконец, он достал телефон.

— Алло. Да, кэп … я знаю, что Вы заняты, но у нас тут ЧП. Одна девчушка с … тремя подростками желает влезть без очереди и, походу, бесплатно … А я что? Я говорю ей, чтоб валила, а она вторит свое … И она знает Ваше имя … Бить не буду … Не знаю, откуда она Вас знает. Треплет что-то про то, что она, мол, Блонди, и что..., — тут лицо вышибалы побледнело, а губы запрыгали, — да… да … кэп, конечно … все бесплатно … да … я позабочусь … так точно …, — выключив телефон, он посмотрел на Линдси, как побитая собака на своего хозяина, точно ожидая еще ударов, — прошу меня извинить … мэм … у Вас, мэм, все бесплатно … У Вас и Ваших друзей, — он аккуратно взял руку каждого и поставил фиолетовую метку «V», — проходите, пожалуйста.

— Ну, что? Тусим!, — захохотала Линдси, отправляя громиле воздушный поцелуй и проходя внутрь клуба под огнем сотен удивленных глаз, в том числе друзей.

Клуб был явно одним из самых крутых и дорогих. Десятки танцующих, дергающихся в такт дерзкой музыке тел, мигающие, разноцветные огни, живая, пульсирующая музыка, несколько девушек в блестящих костюмах на высоких помостах откровенно показывают свои умения и тела, серебристый свет от дискотечных шаров отбрасывают блестки на барные стойки, на бутылки, которые летают в руках умелых барменов, подсвеченные лазеров стулья и танцпол, мягкие диваны и кресла. Хозяин клуба явно неплохо раскошелился на свое детище, но все окупалось: ежедневно тут бывало несколько тысяч посетителей, которые тратили немалые деньги на всевозможные удовольствия, начиная с напитков и закусок и заканчивая индивидуальным танцами работающих тут танцовщиц. Это не был стрип-клуб, но порой здесь появлялись господа, желающие приобрести «удовольствие» на ночь, и они оставались довольны.

Тут же заказав всем колы с ромом, Линдси уселась за один из вип-столов, большинство из которых пустовало.

— Вероятно, у твоего дружка не много друзей, — нахмурившись, произнес Айзек, плюхаясь рядом и опустошая напиток через трубочку.

— Да не особо, — отмахнулась блондинка, но замолчала, повернувшись к близнецу и увидев выражение его лица, — господи, Айз, милый, — она всплеснула руками, улыбаясь и тыкаясь ему в щеку носом, — глупый, он не мой дружок, просто я знаю о нем то, что другим знать не обязательно, поэтому ему приходится дружить со мной, а так он мерзкий слизняк.

— Серьезно?, — приподнял бровь Айзек, — или ты просто пытаешься меня успокоить?

— Ты не девчонка, чтобы тебя успокаивать, дорогой, — она улыбнулась, на секунду присасываясь к его трубочке и, сделав пару глотков, вскочила и схватила Лекс за руку, — пошли, пора танцевать!

— Лу, — попыталась было протестовать брюнетка, так как, если честно, уже порядком устала, но подруга была непреклонна, и следующие полчаса они танцевали, не переставая, партнеры рядом с ними то и дело менялись, некоторые пытались залезть на запрещенную территорию. Но стоило только какому-то парню приблизить руку туда, куда не следовало на теле Линдси, рядом случайно оказывался Айзек, который невзначай обнажал мускулистые руки, и тот тут же испарялся. Лекс же справлялась сама, хотя что-то ей подсказывало, что, если бы она бездействовала, то другой близнец ей бы пришел на помощь. Где-то в глубине души она понимала, что поступает эгоистично по отношению к Чаку, который явно оказывал ей знаки внимания, но, как бы это ужасно не звучало, ее интересовал только один парень. Который не пришел на вечеринку.

Время шло. Друзья то танцевали, то пили, то разговаривали, то спорили, то снова танцевали, снова пили, и так раз за разом, по кругу. К ним подсаживались другие, больше частью девушки, положившие глаз на того или иного близнеца, но долго они не засиживались, потому что Линдси так на них смотрела, прожигая взглядом, что у дамочек тут же появлялись дела, и они растворялись в толпе. Айзека это дико забавляло, и каждый раз, когда очередная девушка уходила ни с чем, он поворачивался к Линдси и обронял невзначай:

— Черт, а мне эта понравилась. У нее такая грудь.., — мечтательно говорил он, показывая размер последней на себе. Блондинка поджимала губы и усердно налегала на спиртное. Единственным человеком, который не пил, был Чак, так как ему предстояла нелегкая задача развозить всех по домам. Правда, и Лекс старалась не заливать много, но обида, созревающая в голове как лава в вулкане, норовила вылиться наружу, и ее приходилось усердно тушить, в чем помогала кола с сотой долей алкоголя. Однако три часа спустя мир все-таки начал расплываться, сказывались все эти «сотые доли», Брюнетка встала и, едва покачнувшись, вновь пошла на танцпол.

— Лу, ты идешь?, — обратилась она к подруге, которая, похоже, собиралась уснуть.

— А? Я? М… через три секунды, окей, сексяшка моя?, — сладко улыбнулась блондинка, кладя голову Чаку на плечо за неимением Айзека, который отлучился в туалет, намереваясь найти свободную кабинку. Лекс закатила глаза и стала пробираться на более-менее свободный клочок танцпола между танцующими, стараясь не отдавить кому-то ногу и по возможности не растолкать всех, вызвав гнев сотен полупьяных («или абсолютно пьяных», подсказала себе брюнетка) людей. Найдя такое место, она несколько секунд прислушивалась к мелодии, позволяя ей окутать ее тело, наполнить энергией клетки, и начала двигаться, закрыв глаза. Ей теперь было все равно на то, как она одета, на то, что на ее смотрят, на то, что ее тело слишком видно. Она просто танцевала, слушая внутренний голос, внутреннюю песню, познавая язык своего тела и души.

В какой-то момент она почувствовала потные мужские пальцы у себя на талии. Парень дико пах потом, он явно протанцевал немало, алкоголем и каким-то одеколоном. Его грубоватые руки скользнули под кофту, царапая нежную кожу.

— Привет, куколку, — хриплый голос обжег ухо, и она напряглась, однако какое-то пьяное оцепенение не позволяло ей отпихнуть его, и кроме того где-то внутри появилась мысль: а что, если она найдет парня, начнет с ним встречаться, и пусть Брайан обделается? Да, типичная женская тупость. Но она и есть девушка, пьяная девушка, пьяная обиженная девушка. Гремучая смесь. Поэтому она продолжала медленно двигаться, до тех пор, пока рука мужчины не скользнула под ее юбку. Все произошло слишком быстро: только он коснулся тугой ткани юбки, а уже лежит на спине, отплевываясь от крови, текущей ручьем из носа.

POV Брайан

«Я не особо горел желанием идти на эту вечеринку, но Кайрин … Да, эта девчонка наизнанку вывернется, но отомстит, если потребуется. А я все еще дорожил всеми своими конечностями, поэтому, одев стандартную черную футболку и джинсы, я доехал на мотоцикле до клуба, и что увидел? Огромную толпу, пытающуюся прорваться вовнутрь. Однако Кай и об этом позаботилась: она прислала мне на телефон смс к вышибале, стоящему около входа. Я не особо вчитывался, просто показал ему телефон, он мрачно кивнул, поставил метку вип-персоны и пропустил. Миленько. Стоп. Я только что сказал «миленько»? Что за наркоту впускают в этот клуб под видом газа? Подойдя к ближайшему бармену, я показал ему метку и заказал разбавленный виски. Так как я не собирался тусить с друзьями все время и намеревался уйти пораньше, то приходилось самому возвращаться домой, а, следовательно — мизерное количество алкоголя. А зря, вискарь тут зачетный. Мне потребовалось пять минут, чтобы найти близнецов, которые сидели за вип-столиком, что-то оживленно обсуждая. Девушки стояли чуть поодаль, разговаривая с какими-то парнями, и близнецы то и дело бросали на них недовольные взгляды. Идиоты, как вообще можно ревновать? Глупо как минимум. Вспомнив, что я все-таки пришел сюда танцевать, раз уж пить не получится, я попросту прошел на танцпол, не заботясь об удобстве других, и начал танцевать. Мое тело двигалось само, мне не приходилось думать, что сделать дальше, куда шагнуть, когда улыбнуться, поймав восхищенный взор какой-нибудь цыпочки. Я полностью отдавался танцу. Это случалось редко, но если случалось — хватайте камеру, такое пропускать нельзя. Я не красуюсь, но я действительно зачетно танцую. Я настолько же хороший танцор, насколько говнюк. Поняли?

Вскоре ко мне стали подступать девушки, всовывая свои телефоны и двигаясь настолько эротично, что я бы посоветовал им пойти работать в стрип-клубе. Чего они только не вытворяли, чтобы я залез к ним в трусы. Извиняюсь, дамы, не сегодня. Моя нахальная улыбка сводила их с ума, и они кружили вокруг меня, порой просто напрашиваясь на то, чтобы я поддержал их, спасая от падения и удара головой. Должен сказать, у некоторых девушек было за что подержаться. Ох, мои мысли… Но тут меня заколбасило от смеха, когда какая-то очень отчаянная девочка решила залезть мне в джинсы, обещая, что я никогда не забуду время, проведенное с ней. Пришлось ее мягко оттолкнуть и слегка переместиться по танцполу подальше от девушки, у которой начиналась истерика. Глупо номер два.

Тут мои глаза уловили какой-то сгусток людей, толпа образовывалась неким кольцом вокруг кого-то танцующего. Чисто инстинктивно я пробрался вперед, следя за плавными, соблазнительными движениями девушки. Темные волосы, точно сотканные из тьмы, разметались по плечам и спине, сквозь тонкий легкий свитерок проглядывает черный бюстгальтер, коротенькая кожаная мини-юбочка притягивает взор, стройные длинные ноги в черных колготках в сеточку требуют особого внимания, а изящные маленькие ножки идеально смотрятся в полусапожках на диких каблуках. Девушка не обращала ни на кого внимания, забывшись танцем, она точно не дышала, став единым целым со своим сердцебиением. В какой-то момент она оказалась ко мне лицом, и я увидел закрытые глаза, макияж смоки-айс, идеально подходящий ее форме лица, губы, покрытые темно-бардовой помадой. И тут меня пробило. Я не знаю, почему я не узнал ее сразу, однако только спустя пять минут, которые я заворожённо наблюдал за этим телом богини, до меня дошло, что это Лекс. Дьявол! Я выругался сквозь сжатые зубы и попытался протолкнуться через плотное кольцо «зрителей», но вдруг услышал какие-то мерзкие смешки и шепот о том, что, мол, кто-то рискнул. Проклиная себя, я вновь обернулся и увидел, как к ней сзади прижался какой-то пьяный мудак, пачкая своими сосисками ее тело. Гнев, смешиваясь с Силой, начал бурлить во мне, но я только крепко сжал кулаки, увидев, что брюнетка не протестует, продолжая танцевать. Не ожидал от тебя такого, котенок. Мне стало мерзко, что я смотрел на эту распутницу, позволяющую лапать себя на виду у всех первому встречному. Мне надоело смотреть на это извращение, и я практически отвернулся, снова порываясь уйти, но тут … Не знаю, что произошло, но я увидел, как рука этого пид***са собралась пробраться в ее юбку, и энергия, зудящая в моей груди, вылетела, невидимой стеной врезаясь в него. Возможно, я взорвал его внутренности, разрезал все капилляры в его чертовом теле, но мне было глубоко срать»

Все еще пытаясь осознать, что произошло, брюнетка смотрела на мужика, видя, как он уползает в сторону, а охранники стали медленно отпихивать народ, освобождая место, залитое кровью. Кто-то схватил ее за руку и потянул в сторону. Потеряв ориентацию, она позволила себя вести и схватилась за голову, когда ее отпустили. Однако в следующую секунду ее опять крепко держали за плечи, заставляя смотреть в лицо. Прокашлявшись и протерев глаза, девушка всмотрелась в лицо и …

— Брайан?.., — удивленно вопрошала она, с какой-то странной нежностью глядя на него.

— Какого черта ни один придурок не догадался или приказать тебе переодеться, или, по крайней мере, накинуть сверху куртку?!, — рычал он, накидывай ей на плечи непонятно откуда взявшуюся мотоциклетную куртку.

— Линдси сказал мне снять ее, — медленно прошептала та, продолжая смотреть ему в глаза. Парень хотел было продолжать злиться, но, увидев ее взгляд, смягчился. Музыка, невзирая ни на что, продолжала играть, и брюнет сделал полушаг вперед, прижимаясь к брюнетке лбом ко лбу. Его руки идеально легки на сгиб бедра, и пальцы игриво провели по обтянутым кожей ягодицам.

— Нет, ты, конечно, дьявольски сексуальна в таком наряде..., — хриплый выдох сорвался с его губ.

— Правда?, — пролепетала Лекс, кладя руки ему на грудь и медленно двигаясь в такт музыке.

— … но это не значит, что ты должна открывать свое самое сокровенное всем подряд, — закончил он, проведя носом по ее носу, — и, черт..., — животный рык вырвался из его груди, когда его язык провел по ее шее, — ты чертовски соблазнительно пахнешь, — блаженно зажмурившись, брюнетка прикусила губу, едва сдерживая себя, чтобы не поцеловать его прямо сейчас. Ее подсознание подсунуло ей воспоминание с похожей фразой, сказанной этими же губами, и она мысленно поблагодарила судьбу за такое блаженное дежавю. Кровь ее бурлило, желание, скрываемое все это время, норовило вырваться наружу, и девушка собралась было уже потребовать, чтобы они поехали к нему и наконец, уже сделать то, что давно пора, но тут брюнета тряхануло. Все еще находясь в некотором полупьяном тумане, Лекс приподняла бровь, глядя на побледневшее лицо парня.

— Ты … как?

— Секунду.., — прошептал он, с шумом глотая воздух, потом поднял на нее глаза, — слушай, я отойду на несколько секунд … ладно? Дождись меня тут и держи чужие мужские руки в узде, окей?, — слабо усмехнулся он.

— Окей.., — кивнула она, но Брайан уже пропал, теряясь в толпе. Подойдя к ближайшей колонне, брюнетка облокотилась об нее, явно намереваясь не сходить с этого места до его возвращения.

Прошло несколько минут. Послышались какие-то громкие голоса, но через толпу людей было трудно что-либо понять, кто-то куда-то бежал, толкаясь и громко ругаясь. Вдруг кто-то схватил Лекс за руку.

— Черт, мы тебя обыскались!, — закричала на нее Линдси, таща ее в сторону выхода.

— Эй, что случилось?

— Все на улице, — отмахнулась от нее блондинка, бесцеремонно отпихивая всех, пробиваясь к выходу. Только вдохнув свежий, ночной воздух и отойдя от клуба на несколько метров, блондинка повернулась к подруге. Вскоре к ним подоспели близнецы.

— Так что случилось?, — повторила свой вопрос Лекс, обращаясь уже ко всем троим, кутаясь в куртку Брайана.

— Сейчас там начнутся какие-то разборки, — ответил ей Айзек, — какого-то чувака то ли убили, то ли сам кокнулся.

— А что с ним?.., — прошептала брюнетка, прижимая руки к груди. По коже позли мурашки.

— Кровоизлияние в мозг, — тихо произнес Чак, с недоумением глядя на куртку.

— Он … ?

— Мертв, — кивнула Линдси, — поэтому всем и сказали валить. Печалька.

— Ты видела Брайана?, — прервал ее Чак, подходя к Лекс.

— Да, мы общались пару … минут.

— Да ладно?, — взвилась блондинка, скрещивая руки на груди, — ну, ладно, жив останется, а то я уже думала, что ему отрезать.

— Ты не видел его?, — огляделась брюнетка, осматривая толпу.

— Он написал мне, что поехал домой, — пожал плечами Чак.

— Что?!, — развернулась она на каблуках, — он … ладно, — медленно досчитав до десяти, она попыталась улыбнуться, — мы же едем, да?

— Да, все в машину, — окликнул брата близнец, который едва держался на ногах.

— Домой. Спааать, — блаженная улыбка появилась на лице Айзека, когда он занял свое место. Линдси тоже закрыла глаза, заняв сразу два места. Лекс угрюмо уставилась на дорогу, глядя на пролетающие мимо дома, деревья, ночных прохожих.

Снова облом.

Жизнь — бессовестная сучка.

***

Первого апреля Лекс вернулась в колледж, встречаемая веселыми возгласами одногруппников и друзей. Ее щеки то и дело счастливо загорались легким румянцем, когда кто-то осведомлялся о ее здоровье (в школе все думали, что она потеряла дома сознания из-за переутомления и ударилась головой) или радовался ее выздоровлению.

В честь дня дураков весь колледж пестрел разными анекдотами, карикатурами на разных учителей и яркими шарами. То и дело слышался громкий смех, шутки сыпались из шкафчиков, люди ходили с записками на спинах и какой-то белой присыпкой, у некоторых были разрисованы лица, подростки издевались на своими масками, на уроках обязательно кто-то подскакивал из-за очередной кнопки или подушки-пердушки. Учителя, перед тем, как зайти в класс, тщательно осматривали, не висит ли что-то над дверью, потом проверяли свой стул, стул и только тогда начинали урок.

Из всех больше всего веселился Айзек, который притащил в колледж огромный мешок всевозможных приколов и все время подшучивал то над одним, то над другим несчастным. Вот уж кто искренне веселился на всю катушку. В принципе, все были счастливы, и на лицах играли улыбки, но порой можно было услышать о смерти какого-то чувака из такого-то клуба и разговоры о том, что же произошло.

Лекс, получив свою дозу подколов от Айзека и других, подошла к кабинету биологии, которая у нее была пятым уроком. Пропустив около двух с половиной школьных недель, она понимала, что ей предстоит немало наверстать, но она была готова. По крайне мере, она так думала, пока, зайдя в классную комнату, не увидела человека, которого ненавидела всей душой. Курт сидел на учительском столе своей жирной задницей и показывал пальцем на доску, к которой был приклеен, несомненно, им самим, цветной презерватив. «О да, как оригинально», подумала она, сморщившись, пытаясь пройти к своему месту, но толстая фигура парня перекрыла ей путь.

— Что, убогая? Вернулась?, — ему дико нравилось называть ее кличкой Трис**, — что-то давно тебя не было.

— О, странно, что ты заметил.

— Поговаривают, тебя обвиняли в употреблении наркоты.., — прищурившись, он нагнулся к ней, мерзко чавкая когда-то цитрусовой жвачкой.

— А ты больше слушай, что говорят. Авось, чему-нибудь научишься, — огрызнулась брюнетка, снова намереваясь прорваться. Безуспешно.

— Я, вообще-то, не поверил.

— Что?, — она удивленно подняла на него глаза.

— Я не поверил в слухи.

— Правда?, — опешила она, не веря своим ушам. Может, он не такой уж и мерзавец.

— Конечно. Я знал, что если бы употребляла, то давно бы уж оседлала Адамса, — загоготал он, тыча в нее пальцем. Первозданная, дикая и необузданная ненависть вспыхнула вместе с ярким румянцем. Лекс сжала кулаки, мечтая вмазать ему, но понимала, что все это закончится сломанной рукой и вызовом к директору. Поэтому она просто прошептала сквозь сжатые зубы неслышно:

— Чтоб ты сдох, — и, развернувшись на пятках, вылетела из класса под громкий смех Курта. Прислонившись к стене в паре метров от кабинета, она закрыла глаза, дыша через рот и представляя, как этот идиот умирает, быстро и мучительно. Просто раз, два, и нет его. Злость бурлила в ней, ногти, скрипя, царапали стену. «Чтоб ты сдох. Чтоб ты сдох. Чтоб ты сдох со своей чертовой жвачкой», раз за разом проносилось в ее голове.

Вдруг она услышала какие-то крики из кабинета. Решив, что кто-то в очередной раз повелся на подкол, она, закатив глаза и приказав себе успокоиться, вошла в класс.

— Черт, черт, черт..., — проносилось по классу. Кто-то плакал, кто-то перешептывался. Не понимая, что происходит, брюнетка протиснулась вперед и замерла: около парты, на которой он сидел, лежал Курт, его конечности были как-то ненатурально повернуты, шея выгнута. Все еще подозревая, что он издевается, девушка нагнулась над ним, поворачивая к себе лицо парня, и тут же отдернула руку: лицо принято багрово-фиолетовый цвет, рот страшно искривился, а глаза вот-вот вылетят из орбит, — он… он подавился … подавился жвачкой … начал кашлять …, — прошептал кто-то, но Лекс продолжала всматриваться в мертвое лицо, до сих пор не веря, что касается трупа.

Дальше все было как в тумане: откуда-то появились учителя, начали выталкивать всех из класса, прибежавшие охранники и уборщики, покрикивали, стали отпихивать всех, кто был на третьем этаже, из классов в большую столовую. Ребята вбивались туда, как селедки в банке, прижимаясь друг к другу. В какой-то момент теплая рука ухватилась за пальцы Лекс, и Брайан вытащил ее в более-менее свободное место у окна, где стояли остальные парни.

— Ты в порядке?, — произнес он, достав откуда-то стул и усадив на него дрожащую девушку. Она не могла кивнуть, нервно сжимая пальцы.

— Вот же хрень..., — процедил Чак, наклоняясь к ней.

— Что случилось?.. — спросил Айзек, касаясь плеча Лекс. Алан встал за ней, аккуратно глядя ее волосы, чтобы не потревожить, — говорят что-то про Курта.

— Курт …, — выдохнула брюнетка, оглядывая каждого, — он … он мертв.

— Черт, — выругался Брайан, теребя волосы, — что произошло?

— Он … он подавился, — повторила она слова, сказанные ей, — он что-то говорил и вдруг подавился жвачкой, которая была у него во рту… Начал потом кашлять и упал …

— Да уж, жесть, — присвистнул Айзек, — а то-то я думаю, зачем нас забрали с уроков. Нет, круто, у нас должна быть контрольная по химии, — слабо улыбнулся он, но брат тут же ударил его по затылку. Близнец кивнул, показывая, что понял и опустил голову.

— Ты в порядке?, — снова спросил брюнет, поднимая лицо девушка, легко придерживая ее подбородок.

— Он умер … из-за меня, — прошептала она так тихо, что никто не услышал.

— Что?, — сморщился парень, наклоняясь ближе к ней.

— Он умер из-за меня, — уже громче произнесла девушка, — я убила его, — друзья переглянулись.

— Не неси чушь, Лекс. Это была случайно...

— Не говори, что это несчастный случай, — перебила его Лекс, смотря на них покрасневшими, обезумевшими глазами, — вы … вы не понимаете… Он умер из-за меня… Он… он обидел меня, и я … я захотела, чтобы он умер..., — твердо говорила она, так, чтобы они слышали каждое слово, — и он умер. Так, как я себе представила.

* Диана (в рим. мифологии) — в греч. мифологии Артемида — богиня юных дев, охотница и великолепная лучница, сестра Аполлона.

** Трис Приор — главная героиня книг Вероники Рот «Дивергент».