Глава 10.

— Алан?

— Добрый вечер, Брайан, — было начало десятого, и брюнет немного удивился столь позднему звонку друга. Блондин, как никто другой, следил за распорядком дня и ложился спать вовремя. Они не общались несколько дней — Айзек был в депрессии, Чак не мог веселиться, глядя на понурого брата, Алан все пытался разобраться во всех проблемах, а Брайан… Чтож, это Брайан, — с тобой связывался кто-нибудь из полиции? Звонили или приходили?

— Нет. А тебе?, — оторвавшись от монитора, Брайан повернулся на стуле, хмурясь. Складочка пролегла между темных бровей, парень понял, что это на самом деле подозрительно — полицейский сказал никуда не уезжать и пообещал позвонить, когда будет известно что-либо о судьбе Дэйзи.

— В том то и дело, что ничего. Я сегодня ходил в полицейский участок, и там мне сказали, что и тот следователь, что был с нами, и тот молодой офицер — оба неожиданно взяли отпуск и не появлялись на работе уже полнедели.

— Это странно. Я потом узнаю..., — громкий звонок в дверь прервал их разговор, — Алан, подожди, — положив телефон, парень спустился вниз. По дороге, зайдя на кухню, он взял нож и спрятал его в рукаве. Открыв дверь, он обнаружил Айзека и Чака с неожиданно веселыми улыбками.

— Чак? Айзек? Что вы здесь делаете?, — брюнет почувствовал некоторую неловкость из-за своих беспочвенных подозрений.

— Да у нас тут неожиданная новость, — лукаво рассмеялся Айзек, — у нашей принцессы скоро праздник.

***

— Как вы узнали?, — брюнетка была в не себя от … гнева? Негодования? Шока? Порой мы не в состоянии сами разобраться, что чувствуем — то ли мы рады, то ли мы хотим чувствовать радость, то ли это на самом деле абсолютно противоположное чувство. Сердце человека, его эмоции, чувства неподвластны объяснению разума и логическим законам. Никакие правила, установленные века назад, не смогут заставить человека испытать те или иные чувства, изменить свое отношение или убеждения.

— Я случайно нашел твою старую страничку, — хмыкнул Айзек, показывая всем фотографию маленькой девочки с брекетами и розовыми очками с Хэлло Китти, — сколько тебе тут?

— Эй! Отдай!, — Лекс, краснея, пыталась вырвать у парня телефон, перегнувшись через стол. Они четвером собрались в кафе, потому что им нужно было хоть как-то развеяться, особенно когда намечается нечто грандиозное.

— Ладно, Айз, удали ты фотку — не смущай ее. Меня больше вот что волнуется, крошка, — обратился Чак к Лекс, — когда ты собиралась нам рассказать?

— А что? Нужно?, — девушка была слишком увлечена удалением картинок.

— Конечно. Ты же не думала, что мы пропустим твою вечеринку. Или ты не хотела нас приглашать?

— Ну..., — удостоверившись, что ни одна позорная фотография не осталась, Лекс, стукнув напоследок парня по голове, отдала Айзеку телефон, а потом, сморщившись оглядела всех, — на самом деле...

— Да ладно?, — огорчился Айзек. Его до этого усмехающееся лицо стало грустным, — ты не хотела нас видеть на своем празднике?, — вокруг них пробежал холодок. Парни неловко поежились, девушка сжалась на своем стуле. Всем стало очень неудобно: брюнетке из-за того, что попала в такую ситуацию, парням — из-за того, что они недостойны вечеринки.

— На самом деле я ее понимаю, — прервал тишину Алан, медленно поправляя очки на переносице. Его серо-зеленые глаза были грустны и серьезны, — с нами одни только проблемы, да и в принципе мы не самая желанная компания. Так что...

— Ой, не нуди, — вдруг рассмеялась девушка и, схватив сумку, вытащила оттуда четыре картонки, — вот ваши приглашения, мальчики, — игриво улыбнулась она, протягивая каждому билет с его именем. Близнецы уставились на свои приглашения, растопырив глаза, а Алан стал внимательно читать. Брайан, взял приглашение, даже не взглянул: последние пять минут он неотрывно смотрел в толпу и не принимал участия из разговоре.

— То есть… Алексис Маллейн! Я официально угрожаю тебе! Я убью тебя!, — заверещал Айзек, начиная щекотать девушку. Чак и Алан засмеялись. Громкий женский смех разрядил появившуюся неловкость, полностью уничтожая ее, — то есть ты давно решила нас пригласить, но сказать нам хотела… кстати, когда бы ты сказала?

— Хватит!, — продолжая смеяться, девушка слегка толкнула близнеца в плечо и, поправив волосы, ответила, — ну где-нибудь в пятницу.

— А праздник в субботу. Ты издеваешься? Мы бы не успели купить подарки, — сокрушался Чак, мило нахмурившись.

— Ой, да мне не нужны подарки. Мне всегда дико неудобно их получать! Так что не надо!

— Даже не думай, — отчеканили хором три парня. Лекс покраснела и усмехнулась.

— Ладно, только не дорогое, прошу вас!, — увидев возведенные к потолку глаза, она вновь засмеялась, — кстати, Айз, ты вот абсолютно открыто со мной флиртуешь...

— Ну, не совсем открыто!, — притворно испугался он, выпрямляясь на стуле и хватаясь за голову, — я так старался скрыть...

— … А между тем, — невозмутимо продолжала брюнетка, потягивая свой чай, — у тебя есть девушка. Дэйзи не обидится из-за подобного вида измены?, — все парни напряглись. Веселье в их глазах тут же сменилось испугом и некоторой тревогой. Холод вновь вернулся, несмотря на то, что из всех окон лил яркий солнечный свет, — я… я что-то не то сказала?, — осторожно поинтересовалась Лекс, заметив напряжение друзей.

— Мы..., — начал было Айзек, но не смог продолжить, закусив губы. Брат пришел к нему на помощь, явно нервничая.

— Они расстались с Дэйзи, — рука, которая ненароком коснулась плеча Айзека, показала тому, что нужно держать себя в руках. Айзек кивнул, глядя на Лекс, из-под нахмуренных бровей. Вдруг Брайан вскочил на ноги. Достав помятую купюру в 20 долларов, он бросил ее на стол рядом со своим стаканом и, бросив:

— Простите, мне пора, — исчез в толпе. Все четверо удивленно провожали его взглядом. Алан переглянулся с Чаком, пытаясь разобраться. Но тут уже Айзек разрядил обстановку.

— Он пошел в сторону магазина эротического белья. Я видел. Ну все, крошка, жди подарочек с намеком, — усмехнулся он, вновь расслабленно откидываясь на стул. Щеки девушки густо покрылись красным.

— Айз!

И хотя еще полчаса они сидели, смеясь и обсуждая предстоящую вечеринку, то и дело то один, то другой бросали недоуменные взгляды в сторону, куда ушел брюнет. Да уж, у этого парня явно полно тайн.

***

Вечеринка получилась просто великолепной: за несколько часов милый и небольшой двухэтажный домик превратился из тихого и пустого обиталища одного человека в разноцветный, переливающийся всеми цветами радуги клуб с десятками людей, двигающимися в такт подрагивающей музыки. Хотя Лекс и не хотела приглашать много народу, но братья Макклаймен постарались — и оп! — получите пятьдесят пять человек. Дом украшали вместе — близнецы, Алан и сама виновница торжества. За четыре часа до начала они четвером съездили в магазин и накупили столько еды, напитков и всякой ерунды, что им потребовался целый час, чтобы впихнуть все пакеты в черный огромный джип братьев, и то пакеты еле-еле вместились. Вернувшись в дом Лекс, они разложили еду и приступили к делу. Когда в три часа стали появляться гости, они, войдя внутрь, тут же начинали наперебой хвалить обстановку: дискотечные шары, мыльные пузыри под потолком, обновляющиеся каждые 15 секунд, множество разноцветных шаров и лент, прожектора с зигзагообразными лазерами, разноцветные двигающиеся лампочки, два огромных танцпола, удобные и многочисленные стулья и диванчики, мини-бар, в котором хозяйничали братья Хандерсон, караоке, дополненная кухня, в которой одновременно могли находиться около двадцати человек… Словом, вечеринка получилась что надо. Лекс, в своем невероятно красивом розовом коротком платье и туфлях на каблуках, с волосами, закрученными и лежащими на одном плече, со счастливыми глазами встречала гостей в холе, отвечая на поцелуи девушек и объятия парней, благодарила их за подарки и провожала внутрь. В начале пятого, когда казалось, что дом не в состоянии вместить большее количество человек, гости перестали приходить. Все, кто был приглашён, уже нашли себе место в доме и отрывались по полной. Кроме...

Лекс медленно потягивала кока-колу из бокала, стоя около подоконника в большой гостиной. По середине под дискотечную музыку зажигали парни и девушки, замечательно проводя время. Все в этом доме улыбались, кроме виновницы тожества. Когда к ней кто-то обращался, она растягивала губы в широкой улыбке, принимая комплименты и отвечая на вопросы, на душе у нее было грустно. Она старалась не смотреть на часы, но между тем знала точно, что уже 16:40. 17:02. 17:37. 18:04. 18:16...

— Не мучай себя, — послышался голос. Брюнетка резко повернулась, глядя на подошедшего Алана. Он был одет в светло-зеленую рубашку и классические серые брюки. Его подарок уже нашел себе место на ее книжной полке, а фиолетовые лилии стояли на столе в холле, — это же Брайан. Ты должна была уже привыкнуть к его трудному характеру.

— А при чем тут он?, — Лекс сделала еще один глоток, пытаясь придать своему голосу равнодушие, но получилось что-то похожее на сокрушённый риторический вопрос. Серо-зеленые глаза пытались залезть к ней в душу, но девушка упорно отводила глаза.

— Ты хочешь меня обмануть? Ты думаешь, я не понимаю? Боже, Лекс, я знаю Брайана с четырех лет. Да, его природа одарила потрясающим телом, и он им пользуется вовсю: девушки на него клюют, как рыбешки на жирного червя, — блондин достал из кармана аккуратно сложенную тряпочку и тщательно протер очки, — я уже тысячи раз проходил подобные ситуации — девушка влюбляется, а он...

— Я не влюблена в него!

— Хорошо, — мягко улыбнулся парень, беря у пробегающего Айзек стакан с апельсиновым соком. Близнец на ходу чмокнул Лекс в щеку и скрылся за стеной танцующих, — тогда не стой. Это твой праздник. Ты должна веселиться, смеяться, улыбаться и искренне. Иди, пригласи любого парня на танец — тебе никто не откажет.

— Почему ты так думаешь?, — легкая улыбка расцвела на губах брюнетки.

— Боже, не заставляй и мне делать тебе комплимент — ты сегодня ими засыпана, — медленно коснувшись щеки девушки, Алан поправил выбившуюся прядку, — ты очень красива сегодня. Настоящая принцесса, — синие глаза увлажнились, и девушка часто заморгала, чтобы не растекся макияж, — к тому же ты тут главная, и никто не имеет права сказать тебе «нет». Да и тут нет идиотов, — закончил блондин, весело улыбаясь. Хитрая улыбка пронеслась по лицу девушки.

— Ты уверен?

— Абсолютно, — кивнул Алан, довольный тем, что смог развеселить свою подругу, которая была ему невероятно дорога. В душе он дико злился на Брайана за то, что он слишком холоден и не умеет ценить своего счастья.

— Тогда пошли, — виновница торжества схватила опешившего парня за руку и потащила на танцпол.

— Но… э… Лекс...

— Ты сказал «любого». Я выбрала тебя, а теперь танцуй со мной, — и они отдались танцу. Девушка то и дело смеялась, держась за руки Алана, а он спустил свое обычное спокойствие и позволил себе вести себя так, как не вел себя очень давно — молодым, веселым и абсолютно расслабленным.

***

К семи часам Алексис перетанцевала уже практически со всеми парнями, она переходила из объятий в объятия, смеялась и танцевала, танцевала...

О, это незабываемое ощущение танца… Тот момент, когда в мире существует только две вещи — ты и музыка. Когда ты позволяешь себе отпустить все проблемы, бедствия и невзгоды, нависшие над тобой. Когда ты забываешь о делах, требованиях, просьбах. Когда ты остаешься наедине с самим самой. Когда единственное, что ты слышишь — это твое дыхание, стук твоего сердца. И это невероятное ощущение свободы, когда ты, словно птица, расправив крылья, взвиваешься в воздух, не обременённый никакими житейскими рамками и границами, полностью отдаешься своей душе, когда ты ведешь диалог со своим телом, изучая самые сокровенные местечки своего сердца, мыслей, чувства, желаний, влечений. Когда ты истинно чувствуешь себя частью природы, частью этого бесконечного, высокого и невероятного мира. Когда ты чувствуешь рядом с собой Создателя, ощущаешь его легкие, как перья, прикосновения и слышишь его невинный, как крыло бабочки, шепот. Когда ты — это Гармония, ты — это Чистота, ты — это Невинность и просто чистая душа. В танце человек познает себя, потому что он отдается ему каждой клеточкой своего тела, каждой своею мыслью и трепетом сердца. Потому что, когда мы танцуем, мы свободны.

На улице было уже темно. Музыка, из порой нежной и мелодичной, полностью сменилась на дерзко-динамичную. Гости, развеселенные компанией друг друга и небольшим количеством выпитого алкоголя, практически не сходили с танцпола, только несколько парочек уединились в свободных комнатах. Виновница торжества, уже заметно порозовевшая и с несходящей улыбкой на лице, сидела около бара, допивая мартини. Парень, сидящий рядом, которого она видела второй раз в жизни, упорно пытался уломать ее на поцелуй, рассказывая анекдоты, чередуя их с комплиментами и постоянно пялясь на вырез розового платья. Девушка смеялась, полностью расслабившись и отбросив все грустные мысли. Вдруг чья-то рука схватила ее за локоть и потащила по коридору. Чуть не падая на каблуках, брюнетка едва-едва поспевала за темным силуэтом, ведущим ее на второй этаж. Ступеньки? Кто вообще придумал эти ступеньки? Так и голову сломать можно… Перед глазами все клубилось, и Лекс еле держалась на ногах. Незнакомец вошел в комнату девушки и закрыл дверь. Брюнетка, размяв затекшую руку, подошла к окну и развернулась.

— Какого че..., — довольно дружелюбно начала она, но потом поперхнулась, увидев, кто был этим «незнакомцем», — Брайан?, — насмешливый голос тут же превратился в жалкий писк. То количество алкоголя, что затуманило ее мысли, тут же вылетело.

— Нет. Санта Клаус ошибся дверью, — съязвил парень, прислонившись спиной к двери, сложив руки на груди. Выглядел он как всегда потрясающе: черные волосы в творческом беспорядке прикрывали половину лица, оставляя только эту наглую насмешку, безукоризненная черная рубашка, с закатанными до локтя рукавами, и черные джинсы сидели идеально. Девушка тут же пожалела, что пила что-то крепче сока, и несмотря на то, что она уже не чувствовала то легкое опьянение, ее тело слишком отзывалось на вызывающую красоту этого поганца. К тому же, они в ее спальне… Ох..., — наверное, я должен извиниться?, — приподнял бровь парень, вытаскивая брюнетку из ее далеко не детских мыслей. Она тут же густо покраснела, понимая, что не слышала вопроса.

— А… ээ, — выдала она. Брюнет усмехнулся, прекрасно понимая, как влияет на эту девчонку. Он сделал пару шагов к ней. Каждая мышца в теле Лекс напряглась. Ее носа достиг чудный мужской аромат, и мысли снова затуманились. Что он с ней делает?

— Я говорю, что извиняюсь.

— За что?, — способность трезво мыслить наконец вернулась к ней, и она изо всех сил хотела ее удержать, пытаясь не обращать внимание на то, что ее с Брайаном разделяли какие-то пара метров.

— Ну, вечеринка началась в 3, а сейчас где-то 7, — закатив глаза, хмыкнул он, — к тому же — я уверен, я заставил себя ждать.

— Что? Не обольщайся, — слегка грубовато бросила она, всплывшую в ее памяти фразу, когда-то сказанную ей этим наглецом. Шоколадные глаза немного удивленно расширились, в них явно читалось «а у Вас дерзкий ротик!».

— В любом случаи — я должен отдать тебе подарок.

— Подарок?, — девушка так удивилась, что даже забыла изображать равнодушный гнев. Она вспомнила предположение Айзек относительно подарка Брайана, и она снова почувствовала, как кровь прилила к щекам. «Я слишком часто краснею», безнадежно подумала она.

— Конечно. Поэтому я и привел тебя сюда, — невозмутимо ответил Брайан. Брюнетка, собиравшаяся послать его ко всем чертям, задохнулась, услышав его ответ. Синие глаза удивленно уставились на него. «Он же не хочет...?», — он на кровати, — продолжал издеваться брюнет, видя смущение девушки.

— Ты..., — девушка посмотрела на кровать и вдруг увидела коробку, на которую до этого не обращала внимания, — что это?, — опасливо спросила она, медленно подходя к непонятному предмету.

— Боже, я так состарюсь, — выдохнул парень, — открывай, — брюнетка, бросив быстрый взгляд на него, потянулась к коробке, а тут она дернулась.

— Что там!?, — отскочила Лекс, сжав руку. Брюнет закрыл рукой лицо.

— Женщины… Открывай!, — увидев его ободряющую улыбку, она вновь подошла к испугавшему ее предмету и сняла крышку...

Нечто маленькое и невероятно пушистое подпрыгнула в воздух, коснувшись шершавым языком носа девушки. Взяв извивающийся комочек, пытающийся вновь лизнуть ее, брюнетка рассмотрела свой подарок — влажный носик, черные глазки, полные щенячьего восторга, пушистая взлохмоченная шерства, мягкие лапки, стоящие ушки… Молчание затянулось, девушка просто не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть, ни произнести самое короткое слово. Парень, все это время пытавшийся сохранять равнодушие, явно начинал нервничать.

— Ну?, — нетерпеливо спросил он. Лекс подняла на него глаза на секунду, потом уткнулась в мягкую шерстку своего маленького дружка. Она это сделала, чтобы Брайан не видел ее слезы, — эй!

— Ты..., — девушка посмотрела на него. Ее глаза занимали практически половину лица, — ты подарил мне собачку?

— Со… Боже, ты невозможна, — засмеялся Брайан, потерев подбородок, — так, во-первых, это не «собачка», а «щеночек» тогда уж. Так как, — он достал из коробки документ в файле, — его зовут Ронни, но я надеюсь, ты придумаешь что-нибудь поостроумнее.

— Ты подарил мне собачку?, — снова повторила она.

— Э… Да?, — тут девушка, поставив щенка на пол, рванула вперед и повисла на парне как маленькая. Тот, чтобы она не упала, обхватил ее за талию, удерживая на весу. Брюнетка уже не пыталась скрыть слезы, она даже не задумывалась о том, что ее слезы делают черную рубашку мокрой, и что тушь размазывается. Она только слышала удивленный выдох, вырвавшийся из уст парня, и стук своего разнеженного сердца. Около минуты они так и стояли, держа друг друга в объятиях, но потом парень, придерживая брюнетку за плечи, поставил ее на пол, — чтож. Все.

— Это… какая порода?, — пролепетала Лекс, скрывая смущение и вытирая нос.

— Колли или шелти, что-то вроде этого. Я не очень разбираюсь в породах, — видя, что девушка вновь готова расплакаться, он нежно провел пальцем по ее щеке, стирая растекшийся макияж, — эй, а ну прекрати. Ты не ребенок. И к тому же..., — он усмехнулся, поднимая ее подбородок, — мне тут одна птичка на хвосте принесла, что я должен тебе танец. Так что пошли.

— Что?, — брюнетка опешила, но Брайан снова схватил ее за руку и повел вниз.

— А как же… Ронни?, — осведомилась она, останавливаясь в дверях.

— Первое: смени ему имя, срочно. Второе: он спокойно переживет здесь еще час. Я его покормил, — на ходу успокоил ее парень. Спустившись, они прошли в большую комнату, где как раз только-только закончилась песня Рианны. Выйдя на центр танцпола, Брайан бесцеремонно привлек к себе Лекс, положив ее руки себе на плечи, и сжал ее бедра. Заиграла медленная музыка. Девушка тут же ее узнала — Only One группы AlexBand. Музыка была слишком интимной, и когда парень практически прижал ее к своему телу, брюнетка почувствовала, как сердце стало питься чаще. Но, к своему удивлению, она увидела странное изменение в лице Брайана — он стал серьезным и даже немного грустным.

— Брайан? Все хорошо?

— Это песня… хм… Любимая песня моих родителей. Когда у них была свадьба, они запланировали какую-то стандартную свадебную песню, но забыли диск. Все было на грани срыва, и тогда они решили зайти в мировой чар песен, и по очереди называли цифры. 2514. До сих пор помню. Эта песня была на 2514 месте. И с тех пор эта песня стала «их песней». Она постоянно играла в нашем доме, когда я был маленьким, — неожиданно разоткровенничался брюнет, глядя в пол. Потом, встряхнув волосами, он усмехнулся, — это было глупо.

— Вовсе нет.

— Да.

— Нет....

— Эй. все, давай просто танцевать, — Брайан уткнулся носом в волосы девушки, закрыл глаза и отдался музыке. Брюнетка, упиваясь его близостью, тоже закрыла глаза и позволила музыке себя нести, как на волнах моря, воздуха, любви...

В начале восьмого вдруг послышался новый звук.

— КАКОГО ЧЕРТА ЗДЕСЬ ПРОИЗХОДИТ?!, — громкий женский голос перекрыл даже музыку. Лекс вместе с Брайаном и Айзеком вышла в холл. Там стояла миссис Маллейн с пакетами в руках и перекошенным лицом.

— Мам?, — удивленно протянула виновница торжества.

— Что здесь происходит?!

— Ну, у меня день рождения, и я решила отпраздновать...

— Ничего не знаю! Все быстро вон! Это день рождения моей дочери, и я хочу ее с ней отпраздновать, а не слушать уединенные стоны пьяных подростков! Все вон отсюда!, — ребята, удивленно посмеивались, стали выходить, на ходу еще раз поздравляя Лекс и благодаря за хорошо проведенное время. Девушка благодарила за подарки, порой бросая недовольные взгляды на мать, которая подгоняла гостей. Когда остались только близнецы, Брайан и Алан, Лекс вышла с ними на крыльцо.

— Мне дико неудобно, мальчики...

— Ой, да забей — наша маман вообще бы в обморок хлопнулась, — похлопал ее по плечу Айзек, — все было очень круто. Афигенно. Замечательно. Незабываемо. Неописуемо. Необъяснимо. Не… черт, у меня закончились наречия, — сдулся близнец, и все засмеялись. Все-таки все прошло просто отлично. Даже в темные времена солнце выходит из-за туч, подавая надежду.

Или полностью уничтожая ее.

Уже в начале первого ночи девушка, выпив с матерью три бокала вина и сорвав горло на караоке, упала на свою кровать, понимая, что каждая клеточка ее тела молит о пощаде. Нащупав в темноте телефон, брюнетка включила его, щурясь на яркий свет, и обнаружила огромное количество поздравлений и повторных благодарностей за вечеринку. Читая каждую смску, она улыбалась все шире и шире, а потом написала близнецам и Алана «спасибо за потрясающий праздник». Понимая. Что встанет не скоро, она решила сразу перебросить на ноутбук все фотографии с фотоаппарата. Потягиваясь и протирая глаза, она ждала, пока на мониторе не появилась надпись «фотографии успешно переброшены», и открыла картинки. Вот Чак и Айзек поют в один микрофон I'm sexy and I know it. Вот она танцует с Аланом ( и когда они успели ее заснять?) Вот она с Брайаном… Подумав, девушка поставила фотографию на заглавную. Откинувшись на спинку кресла, она закрыла глаза. Праздник реально выдался чудесным… Брайан… Она покосилась на телефон, и у нее появилось жуткое желание позвонить ему. Несколько секунд она перебарывала себя, а потом быстро набрала номер. На даже не подумала, что он, возможно, спит.

— Я думал, ты уже спишь под столом в луже красного вина, — «поприветствовал» ее Брайан.

— Ну, я думаю, состояние моей матери подходит под твое описание. А вот я вполне нормально.

— Да ладно? Сколько ты выпила? Шампл бокалского?, — усмехнулся парень. Нежная улыбка расцвела на лице брюнетки.

— Ага, я стекла как трезвышко..., — и замолчала, не до конца понимая, зачем позвонила. Брюнет тоже молчал, тихо дыша в трубку. Вдруг шершавый язычок коснулся ее пятки, и девушка захихикала, поднимая себе на коленки довольный комочек меха.

— Что смешного?

— Ой, это Дакс меня щекочет, — довольно рассмеялась брюнетка, почесывая щенка за ушком. Тот, довольный донельзя, тихо урчал, как кот, от удовольствия.

— Дакс?, — удивленно переспросил Брайан. Была слышна резкая разница в его голосе.

— Ну да. Дакс. Дакси. Даксик… Мне понравилось.

— А… откуда такая идея?, — голос парня был не на шутку встревожен.

— Эм… я очно не помню. Кажется, я где-то видела это слово… Оно где-то было написано. Вроде на латыни… Ну, в английском нет такого слова, а в латыни я не разбираюсь, так что… А что не так?, — настроение парня передалось и Лекс.

— Ничего… Просто..., — он замолчал, — ладно. Пора спать, — резко произнес он. Вот уж точно несносный характер — только что шутил и веселился, а тут пугает до чертиков.

— Хорошо..., — обиженная, девушка хотела было уже бросить трубку, но тут ее прервал оклик Брайана.

— Лекс!

— Да?, — брюнетка прижала трубку к уху, ожидая, что он скажет. В трубке она слышала неровное дыхание парня, он явно боролся с собой, но потом тяжело выдохнул:

— Будь осторожна, — и положил трубку. Лекс, несколько секунд смотря на нее, легла на кровать. «Будь осторожна… Это что? Угроза? Предупреждение? Вот бы мне его понять...», вяло думала она, медленно засыпая. Насыщенный день дал себя знать — не прошло и минуты, а брюнетка уже крепко спала, сжимая в руке телефон. Маленький Дакс уютно устроился у хозяйки в ногах. Вот уж кто был абсолютно рад, так это маленький щенок.

« Девушке снился сон. Невероятно странный сон. Ну, Вы знаете. Такое бывает. На то они и сны. Ей снилось, что она сидит на скамеечке у ног Статуи Свободы, в то же время она видит верхушку Эйфелевой Башни и Колизей. Во сне все казалось абсолютно нормальным, точно так и надо. Синие глаза устремлены на небольшой магазинчик, находящийся через дорогу от скамеечки. Из него вышел и побежал парень — легкая темно-синяя куртка с капюшоном закрывает голову, в руках — два стакана молочного коктейля. Когда он подошел к девушке, она засмеялась и поднялась ему навстречу. Их губы встретились в милом поцелуйчике, и они пошли по улице, попивая из своих стаканом.

— Ты же ничего не имеешь против клубники?, — усмехнулся Брайан, обнимая Лекс за талию.

— Нет, особенно, когда она в сливках и на тебе, — лукаво ухмыльнулась брюнетка, засунув руку в задний карман джинсов парня и слегка сжав руку.

— Дааа, — протянул он, одаряя ее хитрой улыбкой, — ну так какие у нас планы?, — невинно поинтересовался он, останавливаясь у светофора и касаясь губами уха брюнетки. Та не сдержала вырвавшийся смешок.

— Думаю, наши желания сходятся, — они переглянулись и пошли к большому зданию, где они снимали квартиру. Уже в лифте их кровь кипела: у него — от ее жарких губ, у нее — от его ловких и абсолютно беззастенчивых рук. В холле он лишился куртки, она — рубашки. В спальню они пришли уже в нижнем белье. Им не нужны были прелюдии со всей этой розовостью — робкими поцелуями и просьбами. Она уже все знали друг о друге. Все испытали. Поэтому как только спина девушки коснулась простыни, она вцепилась в боксеры парня, в то время как он снимал губам ее одежду. Убрав все лишнее и став единым целым, они слились в страстном поцелуе, в то время как их тела и сердца отбивали дерзкий ритм этого древнего танца мужчины и женщина. Удовольствие и желание заполняло их до кончиков пальцев. Пальца парня мягко гладили кожу девушки, поднимаясь к шее, вырисовывая на не замысловатые узоры. Девушка открыла рот, чтобы поцеловать его, но тут губы брюнета накинулись на ее, а потом прошептали в самое ухо:

— Не кричи, — какой сексуальный шепот… Почему не кричи? Она выгнула бровь, пытаясь растворить туман желания, застилавший ее глаза, то в следующую секунду руки, которые только что дарили неземное блаженство, стали сдавливать шею, перекрывая дыхание. Девушка забила руками и ногами, пытаясь высвободиться, но парень был слишком тяжелым — всем своим корпусом он вдавил ее в матрас, все сильнее сжимая пальцы. Темнота стала застилать все вокруг, в том числе любимые глаза, искры мешали сконцентрироваться, и воздуха катастрофически не хватало. Не в силах вдохнуть, она сдалась обмякнув и растворившись во тьме.»

Лекс проснулась от крика. Холодный пот стекал по ее коже. Сердце бешено колотилось в груди. Проведя рукой по горящему лбу, девушка коснулась рукой губ, не понимая, почему все еще слышит крик.

Это кричит не она.

Девушка напряглась всем телом.

Крик слышится с первого этажа.

Из комнаты ее матери.