Глава 19. Видение первое

Выделенная им комната оказалась маленькой. Наверное, раньше здесь стояла всего одна кровать, но теперь с третьего этажа принесли еще парочку. В результате остались только узкие проходы, а шкаф и вовсе нельзя было открыть, дверцы упирались в спинку. Малисса рассеянно подумала о том, зачем вообще может понадобиться шкаф в таком месте. Но застеленная свежим бельем кровать была слишком большим искушением, чтобы долго размышлять о чем-то другом. Сильнее, чем спать, хотелось только полежать в теплой ванне. Но с ванной сегодня, увы, не сложилось. Пришлось ограничиться парой ведер воды, кое-как вымыв волосы и наспех ополоснувшись.

— Тесновато тут.

Малисса покосилась на спутников. Нытье этого Рона сегодня ее невыносимо раздражало. Сначала ему не понравилась толкотня в таверне. Потом он начал жаловаться на жару и на то, что в мясных пирогах слишком много лука. И пиво, хорошее, кстати, пиво, ему тоже не угодило. А теперь вот еще и к комнате нашлись претензии.

Рон вообще был довольно странным. То вел себя как самый типичный аристократ, которому все вокруг обязаны служить и угождать, то становился нормальным парнем. Но имя, уж конечно, назвал не настоящее. И признаваться, кто он на самом деле такой, не собирался. Малиссу это одновременно забавляло и злило. Игра в угадайку, бесспорно, выходила забавной, но им вроде бы пора было уже начать доверять друг другу.

— Переночевать в самый раз. Жить здесь мы не собираемся.

Рон вздохнул, забрасывая свою сумку в угол к шкафу, и разлегся на ближайшей кровати. Малисса тоже вздохнула, протискиваясь между стеной и кроватью. Ей и самой, сказать по правде, путешествие доставляло мало радости, но ныть из-за таких пустяков…

— Можешь создать сигнальный контур? — спокойно поинтересовался Дэмиэн, запирая дверь.

— Могу.

— Тогда вперед.

— Что-то подозреваешь? — прищурилась Малисса, уже развязывая сумку. — Из-за торговцев?

— С торговцами все понятно. Хотят первыми закупить зерно в Сардене и успеть продать его на севере, пока там еще готовы хорошо платить. Нет, дело не в них самих. Дело в том, кто им посоветовал так сделать.

— То есть? — живо заинтересовался Рон.

— То есть, мне показалось, что я кое-кого заметил, — сухо ответил Дэмиэн. — Но может быть, мне просто показалось. Потому давайте не будем паниковать.

— Тебе показалось? — недоверчиво уточнила Малисса.

— Ты серьезно думаешь, что я знаю в лицо всех неорских наемников? — сердито огрызнулся ассасин. — Да, мне показалось, что среди охранников обоза я видел одного человека, для которого наниматься на подобную работу довольно странно. Но я не уверен, что ничего не перепутал.

Рон проворчал себе под нос что-то явно не очень любезное, перевернулся на живот и зарылся лицом в подушку. Малисса стащила сапоги, с ногами забралась на свою кровать и полезла в сумку. Вытряхнув на подушку с десяток пузырьков и пару коробочек, просмотрела их содержимое и недовольно поморщилась. Все необходимые компоненты были у нее с собой, но затевать возню с разжиганием жаровни и приготовлением силового концентрата отчетливо не хотелось.

Сильному, опытному магу для создания сигнального контура сопутствующая мишура не требовалась. Достаточно было изобразить в узловых точках нужные руны, да протянуть между ними нить магии. Даже без хождения кругами и зачитывания формулы вслух.

Но Малисса, к собственному великому сожалению, не была ни сильным, ни, тем более, опытным магом. И это означало, что придется отрабатывать от и до. Сперва варить концентрат, потом рисовать по углам руны, а потом еще, молясь всем богам, чтобы рука не дрогнула, идти и разливать жидкое заклинание тонкой струйкой, обозначая контур.

— Чем воняет? — недовольно поморщился Рон.

Отвечать Малисса не стала. Жидкость уже закипела, по полу пополз серый дым, так что пререкаться не было ни времени, ни настроения. Не ошибиться бы с количеством настойки орина.

Едва последняя, восьмая капля сорвалась с горлышка бутылочки, дым из серого стал синим. По комнате пополз аромат прелой листвы, быстро сменяясь резким, неприятным запахом несвежей рыбы. Малисса торопливо отмерила порошок рамата, высыпала в булькающее варево, стараясь лишний раз не дышать, зажмурилась и начала нараспев читать заклинание.

Выговорив последнюю, самую длинную и сложную фразу, распахнула глаза и выдохнула с облегчением: варево перестало булькать, приобретя положенный темно-розовый цвет. Получилось!

— Молодец, — не открывая глаз, обронил Дэмиэн.

Вновь ничего не ответив, Малисса стянула рукав пониже, осторожно прихватила им миску и сняла с жаровни. Магическое пламя тут же покорно погасло. Остались почти что пустяки: перелить жидкость в более удобную бутылочку, начертить нужные руны и завершить создание контура.

— А без этого не умеешь? — недовольно поинтересовался Рон.

— Нет. Но если тебя что-то не устраивает, можешь не спать, а дежурить.

— Поторопись! — оборвал намечающуюся перепалку Дэмиэн. — Свечи догорают.

Малисса скосила взгляд на полку с подсвечником и с неудовольствием убедилась, что ассасин прав. Времени у нее осталось не так уж много. А идти просить еще свечей… не делают такого усталые путники. Чем ближе Болота, тем люди подозрительней ко всему необычному. Могут и с вилами навестить. На всякий случай, мало ли — колдуны, нежить болотную черной ворожбой приманивают…

Завершенный контур отозвался на прикосновение магии тихим звоном. Заткнув пузырек с остатками концентрата пробкой, Малисса позволила себе довольную улыбку. И всего через пару мгновений последняя свеча погасла. Комната погрузилась в темноту. Вязкую, полную мечущихся теней от ветвей деревьев, растущих почти под самым окном. Очень неуютную темноту. Но контур молчал, значит, можно было отдыхать спокойно.

Дрема навалилась резко и неожиданно. Мгновение назад Малисса смотрела на небо за окном и думала о предстоящих ночевках в лесу, на холодной земле вместо теплой постели, и вот провалилась в тревожный сон. Ночь словно сомкнулась над головой, погружая в тишину, но не давая спокойствия. Во сне не было спутников, не было призрачно тонкой нити магии, ограждавшей от враждебного мира. Она была совершенно одна.

Вокруг носились тени, призрачные силуэты, неузнаваемые и пугающие. Слышались невнятные звуки, будто ветер доносил обрывки далекого разговора, дразня близостью тайны, но не позволяя к ней прикоснуться, хоть что-то понять. Малисса пошла по дороге на эти звуки, стараясь смотреть только под ноги, чтобы не видеть кружащих рядом теней. И все равно оступилась, полетела в невесть откуда возникшую пропасть, рухнула в ослепительное сияние солнечного дня, в следующий же миг вновь сменившееся непроглядной ночью.

— Много хочешь, девочка. А кто много хочет…

— Тот все и получает, — эхом откликнулся звонкий женский голосок.

Ответом был только невеселый смех, прошелестевший сухими листьями по источенным непогодой камням мостовой. Но сколько Малисса ни вглядывалась в окружающую темноту, разглядеть ничего и никого не могла. Только все те же тени. Но далеко впереди, кажется, все же было что-то… или кто-то. И она продолжала упрямо идти туда.

— Хочешь попытаться еще раз?

Мужской голос звучал глухо, будто сквозь запертую дверь. А женский звенел весенним ручейком, серебряными колокольчиками на ветру. Прекрасный и неумолимый в своей ледяной насмешливости, в убежденности в собственной правоте. Жуткий и пугающий сильнее разъяренного хищника.

— Уже пытаюсь. Уже… победила.

— Не торопись.

— Ты опоздал!

Малисса сорвалась с места, побежала, то и дело спотыкаясь обо что-то в потемках, но каждый раз неведомым чудом ухитряясь удерживать равновесие. Она отчего-то точно знала, что должна успеть добраться до пары самых темных теней, стоящих посреди дороги и посмотреть, узнать кто они. А когда узнает, многое сразу встанет на свои места.

Ветер швырнул в лицо пригоршню сухих листьев. Глаза зажгло от попавшего в них песка, слезы хлынули по щекам. Споткнувшись в очередной раз и уже не сумев устоять на ногах, Малисса рухнула на камни, в кровь сбивая колени, сдирая кожу с ладоней. Но вскочила и побежала дальше, ничего не видя, просто туда, где продолжали звучать голоса.

Льющие потоком слезы уняли невыносимое жжение, вновь стали видны почти уже привычные тени, скользящие по обе стороны дороги. И внезапно, прямо перед ней, заставив резко остановиться, соткалась из этих самых теней высокая человеческая фигура. Взмахнула рукой, и невесть как блеснувший в окружающей темноте хрустальный флакон полетел на камни. Взметнулось облако черного дыма, заволакивая собой мир, рождая в душе безотчетный, непреодолимый ужас. И единственная мысль каленым железом впилась в разум: бежать! Нужно было бежать, прямо сейчас, как можно скорее! Бежать и не оглядываться!

— Ты что?!

Вскочивший с кровати Рон навис над ней, тряся за плечи. В мертвенном лунном свете его заспанное, искаженное испугом лицо показалось уродливой маской. До ужаса похожей на ту, что она успела разглядеть у тени, разбившей перед ней флакон.

— Чего кричишь?!

Дэмиэн плавным движением оказался рядом, отодвинул перепуганного парня и тоже встряхнул Малиссу, заставляя сесть в постели. Уселся рядом, пытливо заглянул в глаза. Потом разжал пальцы и провел ладонью по ее щеке, убирая за ухо растрепавшиеся волосы.

— Что ты видела? — спросил он.

— Нам надо бежать, — хриплым шепотом отозвалась Малисса. — Прямо сейчас бежать.

От мысли, что ассасин только посмеется над ее глупыми фантазиями и предложит попить водички, успокоиться и спать дальше, перехватило дыхание. Если так и будет, она все равно сбежит отсюда, одна. Просто потому, что остаться не сможет.

— Собирайся, — коротко бросил Дэмиэн через плечо.

Спустя считанные минуты они, полностью одетые и со всеми вещами, осторожно, стараясь не шуметь, спустились по лестнице, миновали пустующий зал таверны, освещенный несколькими догорающими в камине поленьями, и вышли в холодную, ветреную ночь. Рон сразу направился за лошадьми.

— Что ты видела? — на этот раз требовательно поинтересовался Дэмиэн, едва они остались вдвоем.

— Темную фигуру, — покорно ответила Малисса, сглотнув. — Она вдруг появилась прямо передо мной и разбила какой-то флакон. Появился черный дым, и мне стало страшно. Мне никогда в жизни еще не было так страшно. Я могла думать только об одном — о том, что нужно бежать. Я и сейчас… Ты знаешь, что это значит?

— Догадываюсь, — обронил ассасин, принимая у вернувшегося Рона поводья. — Нам и правда нужно немедленно отсюда убираться.

Едва они выехали за ворота, ночную тишину разорвал короткий, отчаянный крик. Малисса вздрогнула, невольно поторопив лошадь, но ничего больше не произошло. Ворота постоялого двора так и остались прикрытыми. Никто не попытался преследовать их.

* * *

Лицо ведуньи оставалось мрачно сосредоточенным. Ирита тоже хмурилась. Друг с другом они демонстративно не разговаривали. А у Дейви в голове крутились тысячи вопросов о случившемся. Задать их хотелось прямо сейчас, но казалось, что если она только откроет рот, ссора вспыхнет с новой силой.

О личах Дейви знала немного. Только то, что ими нередко становятся возжаждавшие вечной жизни некроманты. Но каким образом это происходит, и что за твари в итоге получаются, она не имела ни малейшего представления. Между тем, разобраться в происходящем, наверное, стоило. Но в голову, будто назло, не приходило ни единой мысли о том, как можно начать разговор так, чтобы спутницы говорили о деле, вместо того, чтобы снова ругаться.

— Он будет продолжать преследовать нас, — словно сжалившись, заговорила ведунья.

— Обязательно, — кивнула Ирита. — И что ты предлагаешь?

— Не знаю.

На этом разговор и оборвался. Дейви тайком вздохнула. Она, разумеется, не ожидала, что сейчас все и решится, но предполагала, что у ведуньи есть хоть какие-то внятные соображения по поводу их дальнейших действий.

— Мы не можем привести его за собой в деревню, — опять начала разговор ведунья, когда они, наконец, выехали из леса на проселочную дорогу.

— А ты знаешь, как с ним расправиться? — ядовито поинтересовалась Ирита.

— Знаю. Но не могу.

— Тогда толку с твоего знания!

— Ты можешь!

— Я не умею колдовать!

Раздражения в голосах собеседниц становилось все больше. Дейви и сама уже начала злиться. С одной стороны, она понимала причины их столь сильной взаимной неприязни. С другой, от ругани сейчас не могло быть никакого проку. Чтобы не оказаться ночью посреди чистого поля наедине с покойным и очень от этого злым некромантом, им нужно было не обмениваться злобными выпадами, а действовать, причем сообща.

— А без ругани и по делу? — сердито поинтересовалась она, остановив лошадь и уперев руки в бока.

Женщины замолчали, переглядываясь. Видимо, и сами уже сообразили, что пора заканчивать разговоры и переходить к действиям. Хоть каким-то. Пока продолжающий, судя по постоянно тревожным лошадям, держаться поблизости лич не сделал это первым.

— Вряд ли мы сможем его уничтожить, — скептически протянула ведунья.

— А как это вообще делается?

— Теоретически…

— Практически, — решительно перебила Дейви. — И желательно так, чтобы это было осуществимо нами. Без посторонней помощи, на которую мы вряд ли можем рассчитывать.

— Практически, — покорно ответила ведунья, — и нашими силами — никак. Мы сможем его в лучшем случае отогнать. И надеяться, что после этого он не рискнет напасть до самого Шейгена.

— Хорошо, — кивнула Ирита. — Излагай.

— Можно попробовать воспользоваться печатью Шагара. Это знак привязки на расстоянии. Он вынудит тварь следовать за нами, не позволяя приблизиться. Так можно будет заодно обезопасить деревню.

— А в чем подвох? — нахмурилась Дейви.

Предложение звучало слишком хорошо. Тащить лича на длинном поводке до города, а там спихнуть на настоящих магов — что может быть лучше в их положении? Вот только как они смогут осуществить этот гениальный план?

— Я не уверена, что помню рисунок, — обреченно созналась ведунья. — И сомневаюсь, что просто крови будет достаточно, чтобы его активировать.

— Но попробовать мы можем?

— Можем.

— Тогда начинай, — скомандовала Ирита. — Нож у тебя, надеюсь, с собой острый?

— Сгодится.

Ведунья спешилась, вытащила из-за голенища сапога длинный кинжал и начала чертить какие-то знаки на земле прямо посреди дороги. То и дело замирая и направляя взгляд в небо, словно ожидая оттуда подсказки.

— Ты вообще когда-нибудь раньше это делала? — опасливо поинтересовалась Дейви, прикидывая, стоит ли увести эльфийку подальше, а заодно и самой убраться в сторонку от неприятностей.

— Нет, — с обезоруживающей честностью призналась Лереана, убирая за ухо выбившуюся из косы прядь.

Дейви поперхнулась язвительным вопросом о том, на что вообще рассчитывает ведунья. Потому, что понимала: выбора у них нет. Только рисковать в надежде на успех, или этой ночью ходячий мертвец уж точно получит несколько жизней.

— Точно правильно? — подозрительно прищурилась Ирита, вглядываясь в рисунок.

— Не представляю, — огрызнулась ведунья, тоже напряженно изучая собственное художество. — Видеть видела, а вот изображать…

— Ладно, я поняла! Это все?

— Больше ничего не помню.

— И что дальше?

Голос Дейви все-таки предательски дрогнул. Страх, до этого неотступно царапавшийся где-то в груди, растекся по всему телу волной слабости. Не хотелось даже думать, что будет, если ведунья чего-нибудь забыла или напутала. Но воображение настырно рисовало картины одну страшнее другой. Того, как наступает ночь, и на дороге перед ними возникает темная фигура. Как кровь хлещет из ран от когтей… и с чего вдруг она вообще решила, что у лича есть когти? Потому, что на гравюрах в книгах оживших мертвецов изображали обязательно косматыми и когтистыми?

— Нужно активировать печать, — странно высоким голосом отозвалась ведунья. — С помощью крови мага. Если я все сделала правильно, понадобится не так уж много.

— И куда ее? — забирая кинжал и вытирая лезвие рукавом, спросила Ирита.

— В центр знака. Лучше было бы конечно использовать для концентрации аквамарин…

— Он у тебя есть?

— Нет.

— Так чего без толку разглагольствовать? — раздраженно проворчала девушка, сжимая лезвие в кулаке.

Дейви невольно вздрогнула, когда Ирита резким движением выдернула кинжал. Сталь успела чуть окраситься кровью. А потом тяжелые капли медленно, одна за другой, стали падать на землю.

— Помолиться кому-нибудь?

— Просто сосредоточься.

Капли западали чаще, потом кровь и вовсе потекла сплошной тонкой струйкой, но на взгляд Дейви ничего не происходило. Вокруг было так же тихо, даже бывший с утра резким и порывистым ветер, к обеду казалось, задремал, лениво шелестя верхушками деревьев и не спускаясь ниже к земле.

— Ну и?

— Тихо! — шикнула ведунья, вновь опускаясь на колени и наклоняясь к знаку.

Внезапно перед самым ее лицом, заставив всех трех женщин шатнуться в стороны, полыхнуло голубым. Воздух запах грозовой свежестью и почему-то полынью, а из глаз Дейви в три ручья хлынули слезы, затянув окружающий мир едва проницаемой взглядом пеленой.

Проморгавшись и утеревшись рукавом, она увидела, что ее спутницам пришлось проделать то же самое. Ветер успел унести запахи, а начерченные на земле знаки исчезли вместе с темным пятном от пролитой крови.

— Получилось? — шмыгнув носом, спросила Ирита.

— К-кажется да.

— Тогда едем дальше. Не хочу ночевать посреди леса, — зябко передернув плечами, попросила Дейви.

Не то, чтобы она не верила словам ведуньи о том, что попавшая во власть печати тварь не сможет к ним приблизиться. И не думала, что они слишком рано обрадовались успеху. Просто не хотелось вновь спать на земле. Точнее, всю ночь толком не спать, постоянно опасаясь, что эльфийка уйдет и потеряется. В доме, в любом запертом помещении, все-таки было спокойнее.

— Едем, — решительно скомандовала ведунья, поднимаясь на ноги. — Нечего тут больше задерживаться.

Забираясь в седло, Дейви смотрела на ее усталое, недовольное лицо. И что-то в его выражении, в том, как она то озиралась по сторонам, то поглядывала на Ириту, отчетливо казалось ей подозрительным. Заставляя думать, что слабая надежда на успех затеи была не единственным и даже не главным подвохом, связанным с этой таинственной печатью Шагара. Но слишком уж не хотелось неосторожным вопросом вызвать новую ссору.