Глава десятая

— Наконец-то! Ригов! Вернулся! Ты где шлялся? — обрадовалась Майтри.

— Не поверишь, с курицей разговаривал.

— Верю. В этих странных мирах все, что угодно случиться может.

— Такое впечатление, это огрызки недоделанных программ, — произнес Константин и осмотрелся.

Обстановка была знакомой. Они вновь оказались в USB-сити, в лаборатории, где диагностировали его мозг после цифровой тюрьмы.

— Кончаем этот маскарад и идем, — скомандовала Майтри.

— Куда? — спросил он, стянув с головы шапку с датчиками.

— К верховному коннектору.

— А почему к нему?

— Пойдем, пойдем. — Майтри покинула лабораторию, и уже громко сказал из коридора: — Попробуем перетянуть его на свою сторону!

Ригов лишь пожал плечами: зачем им третий?

Войдя к верховному коннектору, они встали у двери в ожидании. Коннектор, наконец, отвлекся от мерцающего экрана, по которому бегали непонятные символы, и удивленно глянул на них:

— Оксан? Ригов? Вы чего?

— Я тебя огорчу, — перебил Константин. — Это Майтри.

— Аффтар выпей йаду! Какая Майтри? Она же виртуал, а Оксана реал.

— А я и не сказал, что это реальный мир.

— Мы сейчас все тебе объясним, — вмешалась Майтри, непонятно откуда вынимая водяной пистолет.

— Ацкий со… — Но верховный коннектор не успел договорить. Ртутная медуза впилась ему в лицо, отправляя на перезагрузку.

<…>

Их было трое в недостроенном здании на окраине города. Сказать, что это люди, это сказать не совсем точно. Скорее уж персонажи, случайно встретившиеся в пространстве и времени.

Первый персонаж — подросток в куртке болотного цвета — стоял у окна. Он поправил круглые очки с голубыми стеклами и недовольно всмотрелся в урбанистический пейзаж. Город, казалось, застыл в утреннем свете. Щербатый горизонт раздражал первого персонажа. Персонаж порывисто развернулся спиной к окну. На мгновение его дреды, взметнувшись, напомнили шевелящихся змей. Ну, точно медуза Горгона, только в мужском обличии.

— Опять сайлент?! Чатиться будем? — спросил он сердито двух других персонажей, стоящих у противоположной стены, словно в ожидании расстрела.

— Не коси под верховного коннектора, Денис, — спокойно произнес Ригов. Он был одет в строгий деловой костюм, и весь лоск его не вязался с окружающей обстановкой: голый бетон стен, потолка и пола, цементная крошка под ногами, осколки стекла и пластика, смятая бумага, сквозняк, гуляющий по углам комнаты и квадрат окна без рамы. — Во-первых, мне и Майтри стоило догадаться, что Павел, играющий роль коннектора, и ты одно и то же лицо. И наблюдатель — это ты. Во-вторых, мы же хотели увидеть Создателя, и желание наше сбылось. Нас выбросило сюда.

— Но я ничего чувствую. Точнее, я чувствую, что не могу управлять этой виртуальностью.

— Я тоже, — отозвалась Майтри. — Значит, мы пришли по адресу. Создатель, или как его там назвать, находится именно здесь.

— Конечно, конечно, — перебил Денис. — И мы должны найти его. А если вдруг, это не Создатель, а просто еще один из наших? То есть тот, кто может подстраивать под себя виртуальный мир, и мы на его территории. М? Только вот этот юнит сильнее нас, поэтому мы и ощущаем свою беспомощность.

— Ну, не совсем, — сказала Майтри. — Мы лишь не чувствуем жителей города.

Она подошла к окну и, встав боком к нему, озабоченно посмотрела вниз.

Она также не поменяла образа. Та же девочка-подросток в темных джинсах, спортивной обуви и короткой темной куртке. Майтри сменила прическу и очки. Теперь это была стрижка под пажа и «стрекозы» с дымчатым стеклом.

— Вот сейчас я разглядываю людей, идущих куда-то, — заговорила она. — Но не чувствую их, словно и не программы это, а пустое место.

— И тебя это не напрягает?! — взорвался Денис. — Если Создатель там, как мы его найдем? В этом городе несколько миллионов жителей.

— Не миллионы, а всего-то один миллион триста тысяч примерно, — заметил Ригов.

Денис отрыл рот, но фразы не последовало. Она утонула в возгласе удивления, приправленного острым словом. Майтри медленно повернула голову, глянула на Ригова и вернулась к разглядыванию пешеходов.

— Откуда ты знаешь? — Денис снял очки и испуганно посмотрел на Константина. — Ты уже был здесь?

— Нет. Но этот город я знаю. Он есть в цифровой тюрьме. Когда я был киллером, то выполнял один заказ в Нижнем Новгороде. Естественно, я досконально изучил город.

— А, ну да, вспомнил. В отчетах о тебе упоминался Нижний. Но все это ерунда. — Денис, вернув очки на переносицу, отмахнулся. — Что толку. Ясно, что Создатель не будет присутствовать здесь в образе мэра, даже если ты знаешь, где его искать. Создатель среди серой массы горожан. И фиг ты его найдешь. Если сам он не захочет, чтобы мы его нашли.

— Погодите, может, это цифровая тюрьма? — спросила Майтри, отвлекшись от наблюдения за людьми.

Ригов отрицательно покачал головой.

— Город, скажем так, немного отличается, — неуверенно ответил он. — Графическая оболочка такая же, но вот алгоритм шифрования иной. Более сложный. Шифровка и дешифровка несимметричная. Код доступен не полностью. Я не все понимаю. Это, скажем так, не тот Нижний Новгород. Это одна из его версий.

Денис недовольно фыркнул. Он вышел на середину комнаты и щелкнул пальцами. Появилось кресло.

— Смотри-ка, работает. Не все пофиксили, — радостно заявил Денис, глубже забираясь в кресло. — Но, похоже, я один кого волнует вопрос: как найти Создателя? Если мы… Если мы не хотим в тюрьму, если хотим до шлема добраться.

— Какого шлема? — удивился Константин.

— Не парься. Это была шутка, — ответил Денис.

Он провалился в кресло и оказался на полу. Затем кресло утонуло в текстуре пола.

— Залагало, — сказал Денис, вставая и отряхивая одежду.

— У меня есть одна идея, — отозвалась Майтри.

— И какая? — флегматично спросил Ригов.

— Ждать. Какое-то время ждать. Если Создатель захочет, он сам нас найдет, причем скоро.

— Джениус, блин! — выпалил Денис.

Константин подошел к месту, где стояло кресло, и щелкнул пальцами. Кресло выросло из пола. Ригов постучал пальцев по спинке.

— Ладно, ладно, не буду агрить девушку, — произнес Денис. — В чем-то она права. Просто я предпочитаю действовать.

— Мы все хотим действовать, — заметила Майтри, повернувшись спиной к окну. — Но в этом мире мы не хозяева, мы лишь чуть-чуть можем прогнуть мир под себя. Найти слабое место и… — Она кивнула на кресло.

— Интересно, в этом городе все статисты, или есть похожие на нас, способные менять реальность?

— Пойдем, проверим, — ответил Константин.

<…>

Ригов вернулся домой поздно из конторы.

Город уже погрузился в сумерки, когда Константин открыл дверь в квартиру. Работы в конторе было немного, но к концу дня он почувствовал себя отчего-то усталым. Внимание оказалось рассеянным и только на кухне, отстраненно поглощая скромный ужин, он пришел в себя. С салатом было покончено. Ригов налил себя чай и вспомнил старую локацию, ту цифровую тюрьму, в которой он жил и «работал» киллером. Наверно, Константин не поверил бы даже самому себе, если бы он нынешний пришел к тому из прошлого и рассказал все как есть, рассказал бы, что с ним случится в будущем и чем все кончится.

Ригов сел за стол и буквально погрузился в чаепитие. Он купался в ощущениях, в этом терпком аромате и вкусе, отключившись от мира. Он желал бы вот так сидеть бездумно вечность на вершине горы, созерцать происходящее внизу, ловя и смакуя каждое мгновение, ощущать блаженство оттого, что мозг — чистый лист бумаги.

Константин насторожился, вынырнув из блаженного бездумья. Он поставил наполовину опорожненную чашку на стол осторожно, отодвинул ее в сторону, и застыл. Мысли. Нет, только одна мысль. Она царапнула его: «Я в доме не один, кто-то здесь присутствует, кто-то знакомый». В следующую секунду он догадался кто.

— Денис, прекращай, зачем тебе эти выкрутасы?

— Я просто проверил, — сказал Денис, пройдя на кухню и сев напротив.

— Боишься, что пофиксили?

— Ну, мало ли.

— Прекрасно знаешь, что я тебя вычислю, собственно, как и ты меня.

— Как и Майтри.

— Да, кстати, как она? Давно не выходил с ней на связь.

— Работает в книжном отделе торгового центра. А ты?

— У меня своя частная контора, — ответил Константин. — Нашаманить биографию в этой локации не составило труда, и вот теперь я частный детектив.

— Забавно. Сначала убивал, а теперь помогаешь людям.

Ригов кивнул и, взяв чашку, указал на нее: «Хочешь?»

— Не, — ответил Денис. — Спасибо. Я к тебе посоветоваться зашел насчет Майтри.

— С ней что-то не так?

— Она случай один рассказала. Странный случай. Как раз по твоей части. Ты же сыщик. В их книжный отдел зашел мальчишка лет пяти и попросил книгу по программированию на языке C#.

— И что? Может, его взрослые послали?

— Майтри решила, что это Создатель выходит на связь. Знак подает.

— Довольно хитро вывернутый способ связываться, не находишь?

— Нахожу. Так вот, она попыталась проследить за ним. Но мальчишка исчез. В прямом смысле растворился в воздухе. — Ригов ухмыльнулся. — А что смешного-то?

— Если знаешь, что тебя окружает виртуальность, то прекрасно понимаешь, что здесь нет воздуха. Есть условность. Я даже не дышу. Прикинь.

— И все-таки.

— Если мальчик исчез, то это исчезновение говорит о локальном баге. Или об особенностях алгоритма, да о чем угодно, а не о Создателе.

Пустую чашку Константин поставил на стол и поймал себя на том, что история с пятилетним ребенком его заинтересовала. И он знал почему.

— Я бы хотел увидеть этого мальчика, Денис.

— Почему?

— Я сейчас веду дело об исчезновении ребенка. Если коротко: мать-одиночка и у нее сын, кстати, пяти лет, пропал. Последний раз видели в детском саду.

— Расскажи подробности.

— Ничего особенного, но если интересно, то только суть. Со слов матери я понял, что пятилетний мальчик мог исчезнуть и раньше. Его видели с незнакомыми людьми и, кроме того, были еще странные исчезновения и неожиданные появления, которые выглядели как халатность воспитателей, но такой вывод сделал я со слов женщины. Впечатление, что мальчик растворялся в воздухе и так же из него возникал. Бред, конечно, но ни одна локация не застрахована от сбоев. Не спорю, можно всё списать на халатность персонала детского сада, но как можно было не найти пятилетнего пацана? Легко. Дети любят играть и фантазировать, и порой находят такие укромные уголки, куда не один взрослый не догадается заглянуть. Но я склонился в итоге к похищению, когда рассказ женщины был окончен. Я упомянул о фотографии. Она отдала его снимок. Кому мальчик понадобился? Женщина не богата. Маньяк-педофил? Мать рассказала, что сына видели разговаривающего с двумя взрослыми мужчинами на территории детсада. Потом мужчины ушли. Речь о родственниках не шла. Если и были, то седьмая вода на киселе. И вот что странно, Денис, я отдавал себе отчет, что нахожусь в виртуальности, но переживаю эту локацию как реальность, будто она действительно физически существует или я часть этой системы, та часть, которой предназначено жить здесь всегда.

— А фотография этого пятилетнего мальчика у тебя есть? — спросил Денис.

— Она в сейфе в конторе. Но я снял ее на телефон.

— Пошли к Майтри. Книжный в девять вечера закрывается. Ты и покажешь фотку, поговорим.

— Кстати, заметил, что общего у всех локаций, какими бы разными они ни были? Везде одна и та же единица измерения пространства и времени. Метр и секунда. — Денис рассмеялся. — Что?

— Создатель палится. Ладно, двигаем к Майтри.

<…>

— Зачем вы пришли? — спросил пятилетний мальчик, подняв голову и прищурившись: солнце слепило.

— Мы выполняем свое предназначение, — ответил один из мужчин.

Мальчик перевел взгляд на второго мужчину, что не вступал в беседу, и ласково улыбнулся ему:

— А ты, что скажешь?

— Предназначение.

— Пора заканчивать с маскарадом. Не так ли? — В ответ тишина. — Мне кажется, мы заигрались, да? Если дело того стоит, то для чего эта ширма из…

Мальчик замолчал, он не смог подобрать точного слова. Он опустил голову, задумался о чем-то своем, а затем перевел взгляд на здание детсада. Он знал, что скоро его хватятся, начнут искать, может, сейчас уже наблюдают за ним из окон. И было бы все это смешно, если не так грустно в итоге.

— Короче, ребята, — заговорил он вновь. — Если мы хотим работать вместе в том же направлении успешно, то давайте без маскарада.

Один из мужчин провел ладонью по волосам и вымолвил:

— Мы знаем, что ничего этого нет. Мы. Это. Знаем. Но они… — Он указал взглядом на здание детсада. — Они живут в этом. Для них это реальность. И если мы будем ломать, что станет с их психикой? Что произойдет с их мировоззрением? Ты подумал? Представь, к тебе приходят и говорят в лоб, что весь мир — иллюзия, да еще вещественные доказательства предъявляют до кучи, не фальшивку, а реальные доказательства.

— Да поймите, наконец, что вот это всё… — Ребенок развел руками. — Не только детсад, но и город, и материк, и планета, все это инкубаторий. Полигон. И мы… — Мальчик глянул на окна. — Болтать прекращаем, меня заметили. Опять придется врать воспитателям.

Двое мужчин, ничего не сказав, покинули территорию детсада.

<…>

Майтри напомнила посетителям, что уже девять вечера. Когда все ушли — остались лишь Ригов и Денис, — она закрыла дверь изнутри и выключила основной свет, оставив подсветку книжных шкафов.

Пока она приводила место в порядок — закрывала кассу, убирала лишние бумаги — Ригов, не торопясь, прошелся по отделу. На стеллаже со специальной литературой, на полке с биркой «Философия» он заметил книгу в темно-зеленой мягкой обложке. Жан Бодрийяр «Симуляции и симулякры». Что и не удивительно. Лучший способ скрыть правду, это рассказать о ней.

— Константин, ты чего там застрял? — спросил Денис.

— Да интересную книгу нашел.

— Забей. Майтри хочет посмотреть фотку.

Ригов подошел к месту продавца, достал телефон и положил его на столик. Майтри наклонилась вперед и застыла, сосредоточенно рассматривая снимок.

— Это он, — сказала она. — Создатель.

— Почему ты так решила?

Майтри подняла взгляд на Константина и пожала плечами:

— Потому что я этого хочу.

— То-то и оно, — отозвался Денис.

— Майтри, — начал Константин. — Я увидел у тебя одну книгу. «Симуляции и симулякры». О чем она, я примерно знаю. Но все дело в том, что для данной локации эта книга своего рода интеллектуальный фетиш, философская забава — для других. Но мы знаем реальное положение вещей.

— К чему этот менторский тон, Костя? — съязвила Майтри. — Я не знаю реального положения вещей?

— Ребята, короче, хорош цапаться, — встрял в диалог Денис.

— Всего-то, — продолжил Ригов, — я хочу сказать, что мы знаем то, что знаем, а вот насчет Создателя, можем и ошибаться. Кто он, откуда, как выглядит. Ты узнала пацана. Покажи, где его видела в последний раз.

<…>

Город хранит свои тайны. Особенно ты чувствуешь это вечером и ночью. Когда видишь странное и пугающее существо, называемое городом, не можешь понять, почему оно живое. Кажется, ничего нет неестественней этого творения рук человеческих. Да, удивительно считать его живым. Удивительно, что город хранит тайны, сквозь грубые очертания проступает сакральность, и вон та троица говорит нам об этом.

Три человека, а может, сущности или существа, шли вдоль проспекта. Ничего абсурднее не придумать, хотя, кто знает, какие сюрпризы бережет город для неискушенного гостя. Первый из троицы — мужчина тридцати лет, и точнее о его возрасте не скажешь. Одет он элегантно и богато, весь внешний вид говорит: любуйтесь мной. Холеная кожа чисто выбрита, ни единой морщины. Взгляд его — взгляд человека, испытавшего многое. Глаза уставшие, и если в глубине зрачков и плескается жизнь, пусть прохожие не обманываются, жизнь внутри номинальна. Второй персонаж — девушка подросток. Она чуть достает до плеча элегантному мужчине. Выглядит девушка, или девочка, странно на фоне первого персонажа. Кажется, она принадлежит к какой-то молодежной субкультуре, но вот к какой, определить трудно. Она одета в черную кожу, а солнцезащитные очки в вечернее время самый нелепый аксессуар. Но девушка не испытывает неудобств. Наконец, третий — тоже подросток. Парень в матерчатой куртке болотного цвета, черная футболка, мятые штаны. Но первое, что привлекает — это дреды, и опять очки, но с круглыми стеклами синего цвета.

— Я вовсе не хотел тебя задеть, — произнес Ригов.

— Да я и не в обиде, — чуть помедлив, ответила Майтри. — Ведь ты прав.

— Самое противное в этом городе, знаете что? — заговорил Денис. — Если Создатель есть, и он будет продолжать играть с нами в прятки.

— Ты судишь по себе.

— Согласен, но скажи, неприятно же?

Они прошли в молчании еще минут пятнадцать, свернули с проспекта.

— Мы почти на месте, — продолжая идти, сказала Майтри. — Тут я за ним шла. Дальше повернули мы за угол. Пацан, не оглядываясь, шлепал и шлепал, я не выпускала его из вида, и вот здесь он исчез.

— Жаль, не вижу структуры, а то бы развернулся. Может, все-таки баг?

— Не хочу тебя разочаровывать, Денис, — начал Ригов, — но дело сложнее, чем ты думаешь.

— Ты намекаешь на Создателя?

Они остановились.

Константин, отрицательно покачав головой, осмотрелся. Место показалось знакомым, но именно это он и решил — показалось. Мало ли. Типовая застройка, типовые улицы. Город безлик и мог ввести в заблуждение, но это место он видел раньше.

Они стояли у стены пятиэтажного дома на заднем дворе. Здесь были видны балконы и внизу — узкие вытянутые отдушины — вентиляционные отверстия подвала. Слева шла асфальтовая дорога. Она убегала…

— Ригов! — позвал Денис. — Завис?

— Майтри, когда ты видела мальчика?

— Два дня назад.

— А исчез он восемь дней назад.

— Стоп, стоп, стоп, — запротестовал Денис. — Я ничего не понимаю. У вас мысли какие-то в башке вертятся, но они мне не доступны.

— Все просто. Мы должны найти его. Я, конечно, не верю в хороший исход наших поисков, скорее всего, как предположил Денис, это баг, но чем черт не шутит.

— Ригов, — удивилась Майтри, — Ригов, неужели ты поверил в Создателя?

— Это дело не веры, а принципа. Не важно, кто он. Может, баг, возможно, программа, работающая со сбоем, или вирус, может электронный ключ? Чтобы ответить на вопрос, мы обязаны его найти.

Они расстались.

Константин пошел домой, удивляясь себе. Он стал суеверным, что не похоже на программу, а он знал, что он и есть программа, конечно, сложная, но программа. Не человек. Ригов не стал ничего говорить Майтри и Денису, когда осознал, почему это место показалось ему знакомым. Тут недалеко детский сад, в который ходил мальчик, пропавший восемь дней назад. Его звали Алешей. Так вот, Константин не поделился с друзьями открытием, просто не желал спугнуть удачу. Сам факт, что детсад поблизости, ничего не говорил, но, возможно, это важная деталь, как говорят, зацепка. Мальчика Майтри видела последний раз здесь.

Ригов пришел домой.

Он стоял перед дверью в свою квартиру. Константин достал ключ. Провернул ключ в скважине и застыл. Ему показалось, что за ним следят, даже показался шаркающий звук. Ригов всмотрелся в полумрак, но ничего. К сожалению, он не видел исходного кода. Практически на всех программах-менеджерах в этом мире стояла блокировка, которую ни он, ни Майтри, ни Денис не смогли взломать, но могли создавать новое из ничего в редких случаях и в определенных точках города.

Ригов перестал прислушиваться и открыл дверь. Он знал, что будет делать завтра. Конечно, поедет в контору, но оттуда на авто доберется до места, где последний раз Майтри видела мальчика и осмотрит его.

А был ли мальчик?

На вопрос можно ответить утвердительно. Но Константин его не видел ни разу, только на фотографии. Его видела Майтри. Один раз в книжном отделе. И когда Ригов, не торопясь объезжая дом, заметил Алешу, не поверил глазам.

Машина снизила скорость, стекла опустились. Константин осторожно утопил педаль сцепления и нажал тормоз. Авто остановилось. «Не спугнуть удачу», — мелькнула мысль. Двигатель был заглушен. Ригов вышел, аккуратно закрыл дверь и направился к мальчику. Тот будто и не заметил приближающегося мужчину.

Алеша сидел у подъезда, забравшись на лавку с ногами. Рядом с ним лежала книга по программированию. Людей вокруг не оказалось. Ригов сел. Мальчик, бросив взгляд на него, опустил ноги с лавки. Константин взглянул на обложку — программирование на языке C#.

— Тебя мать ищет, — начал Константин.

— В курсе, — ответил Алеша. — Скажите ей, что я скоро приду.

— Ты адрес знаешь?

— Конечно. Военных Комиссаров, дом восемь.

— Давай на чистоту. Такого дома не существует. По этой улице есть с первого по девятый дом, но восьмого дома нет.

— Он находится между шестым и пятьдесят седьмым по улице Голованова. И раз уж мы заговорили на чистоту, то позвони Денису и Майтри.

Ригов посмотрел в глаза мальчику. Тот лишь повторил просьбу: «Позвони им». И теперь на вопрос: «А был ли мальчик?» имелся один ответ. Никакого мальчика не существовало. Константин не видел Алешу как особую программу. Внешне это была рядовая непись, но то, что перед ним особый случай, с которым Ригов не встречался в виртуальности, уверился окончательно.

Константин достал телефон.

<…>

Теперь строение действительно было. Алексей показал им его. Военных Комиссаров, дом восемь. Майтри, Денис и Ригов испуганно застыли, рассматривая его. Они видели его суть. Все блокировки отсутствовали, и это походило на гиперссылку, кликнув на которую, ты отправляешься по адресу, только вот по какому, не ясно. Они не видели конечного пункта назначения, словно его и не существовало, будто это была неактивная ссылка.

— Вы чего испугались? — спросил Алеша.

— Оно выглядит необычно.

— Как необычно, Денис?

— Как цветок-бездна, и ты в него вот-вот провалишься.

Внешне дом номер восемь по улице Военных Комиссаров выглядел как складская постройка. Единственная несуразность: ее местоположение. Так и хотелось сказать: ну, что за идиот втиснул склад между дорогой и жилым домом, ему не место здесь, он портит вид.

— Ладно, идем внутрь.

Они вошли. Действительно, склад, только пустой. На бетонном полу валялись ржавые бочки. Тусклый свет от ламп накаливания лился с потолка.

Алеша сел на одну из бочек и произнес:

— Проходите, садитесь.

Ригов осмотрел бочки и, увидев только графическую оболочку, не подкрепленную программным кодом, что было невозможно, сказал:

— Пожалуй, мы постоим. Бочки не существуют.

— Ну, да. Это последняя разработка, — ответил Алеша. — Короче, не буду я выпаривать вам очередную истину и говорить с пафосом. Скажу только, что данный город и планета, конечно, имеют реальные прототипы.

— То есть реальность существует?

— Да. А теперь, правда и ничего, кроме нее. Вы довольно долго жили в Нижнем Новгороде и могли понять, насколько детально все проработано. Даже за пределами города детализация остается на уровне. Конечно, это сжирает много ресурсов, появляются фризы, баги, но вся эта карусель ради того, чтобы понять, каков мог быть наш мир.

— А твой мир иной? — спросила Майтри.

— Да. Вы ведь изучили историю этой локации?

— Изучили. И в чем прикол? — насторожился Денис. Его начала раздражать долгая подводка к сути дела.

— Вся история до Карибского кризиса скопирована с моего мира, а дальше — плод деятельности программ. Дело в том, что в реальности ядерная война между СССР и США случилась. Заражены огромные территории, в живых осталось около трехсот миллионов людей, и реальность — это ядерная пустыня. Конечно, спустя почти сто двадцать лет радиационный фон снизился и можно выходить на поверхность…

— Стоп, — перебил Ригов. — В чем наша задача?

— Возрождение нашего мира.

— Но как мы попадем в твой мир? Ведь он реальность, а мы программы.

— Если коротко, то в реальности выращены для вас тела и в настоящие, не искусственные, мозги вживлены чипы, в которые будут помещены ваши цифровые души, если захотите.

— А у нас есть выбор?

— Да. Вы можете отказаться и покинуть склад, но тогда он исчезнет, и исчезнет память. Вы будете жить в виртуальности, ничего не зная обо мне.

— А что за тела? Что за цифровая душа? — встрял в диалог Денис.

— На реальной Земле под поверхностью существует инкубаторий по выращиванию новых личностей. Тело выращивается быстро. На принтере, да еще учти наличие конвертера материи, а вот души очень дорого обходятся. Ваша жизнь в виртуальности и есть процесс выращивания души.

— Погоди, а как же люди вокруг, с которыми мы общаемся?

— Большинство — простые программы, статисты. Они выполняют важную функцию: создают фон. Ну, вы готовы?

— А если мы не готовы?

— Это вы сами определяете. Хотите увидеть реальность? Если не хотите, то до свидания.

Ригов посмотрел на Дениса и Майтри. Те кивнули.

— Мы готовы.

<…>

— Почему ты выбрал аватар ребенка?

— Ребенка не заподозрят в криминале. — Алексей улыбнулся.

— Не аргумент. — Ригов замолчал ненадолго. — Свобода ребенка ограничена.

— Это как сказать.

— Тем более педофилы.

— Я могу взламывать виртуальность. Есть ключ. Так что преступникам не поздоровится.

— И все-таки звучит неубедительно.

— Не буду спорить.

— Ты мне рассказал реальную историю человечества, и я не могу понять: как так получилось? Я о ядерной войне. Ведь в последней локации Карибский кризис не привел к катастрофе.

— То, что ты видел в последней локации, всего лишь модель. Историки сконструировали вариативность мира без ядерной войны. Но война в реальности случилась. Я, например, считаю, что в этом виновата сущность. Осёл. Ты же встречался с Индиго в поезде?

— Да.

— Это я его нарисовал.

— А сущность? Осёл?

— Однажды в сети я обнаружил дневники Ниовы, Евгения и Индиго. Вначале я решил, что имею дело с художественным произведением сетературы, но каждый раз перечитывая его, спрашивал себя: а вдруг это правда? Вдруг Осёл существует? И ему удалось вернуться в нашу ветвь мультиверсной вселенной и насолить. Только получается, что вернулся в прошлое, хотя…

— Я не особо понял.

— Хочешь, я тебе дам почитать дневники?

— Пожалуй, стоит.

Константин задумался. Он посмотрел на Алексея. Ригов уже привык к его взрослому облику, хотя аватар — мальчик Алеша — в виртуальности не вызвал доверия, поэтому подозрения в обмане невольно перенеслись и на реальный объект.

— Еще вопросы? — спросил Алексей.

— Откуда у вас Интернет? Разве он не рухнул после атомной войны?

— Видимо, был надежно защищен. Люди держали в голове ядерный апокалипсис и сконструировали сеть так, чтобы она сохранилась. Еще вопросы?

— Только один. Я прекрасно понимаю ваш выбор в отношении Майтри и Дениса. Денис программист — личность творческая, а творчество свойственно человеку. Стать человеком ему, как говорят, на роду написано. Майтри. Так она вообще задумывалась вами как программа-менеджер и создатель части виртуальных миров. А я? Я же киллер в первой локации. А если не киллер, то простой обыватель.

— Во-первых, ты прав. Потенциал творческой личности у тебя низок. Но, во-вторых, я выбрал тебя, потому что сработал простой человеческий инстинкт.

Алексей замолчал.

— Какой инстинкт? — спросил Ригов.

— Любовь. Ты мне сразу понравился. Сразу. С самого первого момента твоей инсталляции. Ты был уникальной программой.