13. Возвращение на Остров Богов

Прошли несколько дней поклонения гробнице безвестного творца, и, наконец-то, ее погрузили на корабль, плывущий на Остров Богов. Астар передал священное право сопровождать останки великого мудреца Сатху и недавно прибывшему Фабиусу.

В памяти Сатха остались знакомые фигуры на берегу. Они быстро удалялись — судно отчалило. Вскоре родные земли утонули в синеве. Ной спустился в трюм. Он, проверив надежность цепей, которыми приковали ковчег с останками Милета Атиллы к днищу корабля, поднялся на палубу.

Сатх увидел Фабиуса, застывшего в молитвенной позе. Мудрец стоял у самого борта, закрыв глаза, раскинув руки в стороны. Открытые ладони повернуты к небу. Губы шевелились. Сатх, казалось, различил слова прошения: «В моих руках я несу только ветер, я открыт перед тобой, великое светило, дарующее жизнь на земле».

Фабиус, завершив молитву, повернулся к Ною и произнес:

— Я просил у Отца-Солнца доброго пути для нас. Хоть и плыть всего один восход, но покровительство богов… — Он осекся, заметив уставшие глаза Сатха. — Как твои дела?

— Все хорошо.

— Как Мирна?

— Спит.

— Она решились ехать с тобой. Удивительно.

— Ей просто нечего терять. Родственников в столице не осталось, да и…

— Знаю, знаю. Косые взгляды. Все будут твердить, что она — дочь предателя. — Фабиус вновь замолчал. Его сознание, храня отпечаток недавней молитвы, витало в иных сферах, но он понимал, что тело здесь и сейчас, в реальном мире, поэтому решил не спрашивать Сатха о судьбе Мирны, не беспокоить вопросами. Ною сейчас тяжело даже думать об этом, оттого мудрец и сменил тему беседы:

— Мы везем не просто груз. Даже язык не поворачивается назвать это грузом. Никогда и нигде Гондвана не поклонялась предкам, точнее не поклонялась телам великих людей, а лишь почитала их в своих мыслях, не создавая идолов и не творя образов. Правда, на самом деле я обманываю себя. Я тайно поклоняюсь. Знаешь чему? Моему будущему. Я порой думаю, когда ты станешь моим учеником…

— Я давно ваш ученик.

— Вот именно это я и хотел услышать. Помнишь, в конце твоего первого посещения Острова Богов там, на причале, перед самым отплытием я сказал о вопросе? — Сатх кивнул. — Вот ты на него сейчас и ответил. Надеюсь, на этот раз дольше обычного пробудешь с нами. Не три дня и не пару недель.

— Учитель, а как вы стали учеником Вирна Коя?

— Очень просто. Я из рабов. Да, не удивляйся. Рабы редко покидают свою касту, но все решил случай. Мою судьбу изменила Луна.

— Лилит?

— Не думаю. Луна — символ ваятельницы плоти, это верно, но она здесь не причем. Как-то Вирн рассказал историю из своего детства. Его отец был скульптором. Однажды он взял маленького мальчика, то есть Вирна, на морское побережье ночью, желая рассказать одну волшебную историю. Старший Кой говорил, показывая гладкий камень: «Смотри, сын, это сделала волна. Она отполировала его поверхность. Он стал гладким, а если ополоснуть водой, еще и заблестит. Однажды я хотел изваять волну. Да, Вирн, когда-то я был молод, и много безумных идей тревожило ум. Я задался вопросом: как передать одновременно легкость, мощь и прозрачность этого удивительного морского завитка, что набегает на сушу? Конечно, можно пойти простым путем. Взять особый сорт камня, но я желал создать волну из мрамора. И главное. Надо передать ее зеркальную гладкость. Однажды, прогуливаясь по берегу, я поднял кусок гальки и понял, что только вода и время сможет идеально отполировать. Остальные абразивы не годятся. И еще я осознал, что нет ничего в мире искуснее творений природы». Так сказав, старший Кой передал камень сыну. Маленький Вирн взял его и сосредоточено посмотрел на почти идеально круглый кусок гальки, затем, держа его двумя пальцами, поднял вверх так, что в обзор попали два творения природы: камень и луна. Это оказалось интересной игрой. Луна была далеко, а камень, он тут, в руках, и оба предмета круглые. Вирн представил, что кусок гальки тоже плывет по небу. Тогда-то и случилось это. Вирн увидел глаза девушки. Видение длилось недолго, но память о той ночи оставила глубокий след. Позже он рассказал отцу о странном явлении, и тот пообещал выточить из нефрита амулет. Отец сдержал слово, он сделал амулет. Это был оберег круглой формы. Луна и глаза девушки. Амулет изменил мою жизнь.

Фабиус замолчал. Он зорко всмотрелся в горизонт, пытаясь воскресить прошлое.

— И как, учитель? Как Луна изменила вашу судьбу?

— Вначале Вирн Кой изменил свою, а уж затем и мою судьбу.

Мудрец рассказал о том, что Вирн Кой не стал скульптором. Он перешел в касту мудрецов и отплыл на Остров Богов. Пока был молод, исполнял торговые поручения: раз в месяц приплывал на судне к главным островам и отправлялся пешком во дворец властителя.

Так и в тот день Вирн вручил купчую правителю Гондваны, тот прочитал ее и велел казначею выдать деньги. Казначей высыпал на стол несколько круглых небольших пластин с отверстиями в центре, отсчитал пару, затем другую, третью. Остальное убрал в ящик. Также поступил и с полукруглыми, треугольными и квадратными пластинами. Нанизав все на шнур, Вирн связал его концы и, перекинув ожерелье из монет через плечо, отправился на базарную площадь.

Присматриваясь к очередному товару, он заметил шустрого мальчугана, увязавшегося за ним. Мальчуган явно не был мелким воришкой. Уж слишком он неосторожно вел себя: всегда оказывался на виду и никогда не приближался на расстояние ближе пары шагов.

У Вирна кончилось терпение. Он быстро развернулся и громко произнес:

— Эй, малый, иди-ка сюда! — Мальчик с опаской сделал пару шагов и застыл. — Иди, иди! Ближе! Я тебя не съем! Я уже успел позавтракать. Чего замер? Вижу, что плохого умысла у тебя нет. Зачем следишь?

— Смотрю, как вы прицениваетесь, — робко ответил ребенок и быстро стрельнул глазами по сторонам: нет ли солдат?

— Тебе зачем это нужно?

— Не мне, моему господину. Он сказал мне так: найдешь какого-нибудь покупателя, станешь его хвостом. Прислушивайся, что он говорит, какие цены за товар просит, да что купцы отвечают ему на это.

— А у тебя умный хозяин. — Вирн задумался ненадолго. — Ну, раз ты все слышал, скажи, есть ли у твоего хозяина то, чем я интересовался?

— Есть! — радостно выкрикнул мальчишка.

— Хорошо. Как зовут твоего хозяина?

— Господин Зирд.

— Покажи-ка мне, где его лавка.

И мальчишка привел Вирна к торговцу. Тот, догадавшись, что произошло и почему его быстроногий посыльный влетел в шатер и скрылся там, степенно поклонился Кою и произнес:

— Вы хотите что-то купить? Верно?

— Да.

Зирд развел руками, показывая на вещи, разложенные на широком столе.

— Ваш сорванец уверил меня, что я найду все, — сказал Вирн, протягивая свиток купцу.

— Он не обманул вас. — Опять поклон и та же елейная почтительность к покупателю, которая отразилась в чертах лица и голосе. Зирд изучил список товаров. — На прилавке лежит не все, что есть в вашем списке, но оставшейся товар, господин…

— Вирн Кой.

— Остальное, господин Вирн Кой, внутри шатра.

Купец, закрыв свиток, крикнул:

— Фабиус! — Мальчик тут же очутился перед прилавком. — Держи. Найди весь товар и обязательно проверь количество. — Фабиус схватил список и скрылся. — Ну, а пока, господин Кой, он ищет интересующее вас, приглашаю к себе в гости.

— Фабиус из рабов?

— Да.

— Но он умеет читать? Обычно рабов не обучают грамоте.

— Я обучил Фабиуса и чтению, и основам счета, раз уж взял его в помощники. Мне безграмотные рабы не нужны.

Вирн и Зирд зашли внутрь.

Внутри был беспорядок. Хозяин отбросил часть подушек в сторону, другие сложил на ковер у стены и предложил сесть. Зирд, показывая свое гостеприимство, сам налил зеленого чая, отдававшего нотками цитрусовых фруктов. Вирн сделал глоток и поблагодарил.

— Я вижу, господин приплыл к нам на торговом корабле с Острова Богов? — спросил купец.

— Вы проницательны. Как догадались?

— Это очень просто. Я видел ваш список товаров, печать властителя и казначея. Предположил, что вы оттуда, да и ассортимент многое рассказал, — торговец прищурился, будто от яркого света.

— Верно, господин Зирд.

Появился Фабиус.

— Ну, как? Все товары нашел?

— Да, хозяин, — произнес мальчик, протягивая свиток.

— Молодец.

Вирн поймал взгляд маленького раба. Мальчик смотрел не на него, а сквозь и куда-то вниз.

— Господин видел луну и глаза на небе? — спросил Фабиус, показывая на амулет, висевший на шее Коя.

Вирн испуганно застыл. В его памяти воскресли та ночь, рассказ отца, полная луна, странное видение — всё пронеслось в мгновение ока. Откуда мальчишка понял это, рассмотрев оберег? Или сказал наобум, и ему просто повезло? Вирн не верил в такие совпадения, слишком нереально. Невидимый перст божества коснулся сознания, предупреждая: будь внимателен.

— Фабиус, не мешай. Пока свободен, но будь поблизости, — приказал купец.

И ребенок выбежал из шатра.

Вирна осенила идея.

— Господин Зрид, могу ли я… — робко начал он. — Купить у вас этого раба, если нет к тому препятствий?

— Купить? Странная просьба. Странная для жителя Острова Богов, хотя могу предположить, что он вам нужен не в качестве раба, — улыбнулся Зирд, поймав выжидающий взгляд гостя. — Я-то не возражаю, но в вашем списке товаров этого нет.

— Расплачусь из своих сбережений.

Зирд назвал цену. Вирн не думал, завышена она или нет, обманывает ли торговец, ведь он легко мог сделать это, ибо Кой никогда не интересовался ценами на живой товар. Посчитав в уме, гость с Острова Богов понял, что денег хватает, а это главное.

— Я согласен, — твердо произнес Вирн. — Но не монетой больше.

Зирд лукаво расплылся в улыбке и вымолвил:

— Я с благоговением отношусь к мудрецам и считаю святотатством торговаться с их посланником, не хочу навлечь немилость на свой дом.

Вирн пропустил мимо ушей риторическую фигуру и протянул руку купцу. Тот пожал ее в ответ — сделка свершилась.

…

— А потом, Сатх, мой учитель вновь накопил денег и дал мне свободу. Я мог покинуть касту рабов и жить где угодно, но остался на Острове Богов, — закончил Фабиус.

— Интересно, почему Зирд так легко отпустил вас?

— Кто знает. Может, случились денежные трудности, а, может, в будущие его планы это и входило, то есть продать меня.

Мудрец пожал плечами.

— А как же вы тогда догадались о видении Вирна Коя?

— Мне было мало лет, поэтому не помню. Вроде, я, увидев амулет на шее моего будущего учителя, всего лишь описал его.

— Значит, это случайность?

— Учитель говорил, что в мире ее не существует. Это слово — порождение человеческих заблуждений. Случайностями мы называем события или явления, сути которых не видим. Причины их скрыты от нас, а понимание произошедшего не осенило человеческого сознания. Например, говорил учитель, я встретил тебя вроде бы случайно, но сие закономерно, мы познакомились друг с другом лишь потому, что в прошлой жизни были близкими друзьями. Вирн сказал, что это энергия памяти предшествующих воплощений свела нас вместе.

— Получается, что все предопределено?

— Не совсем. Во времени есть узловые события. Их избежать нельзя, но между ними люди свободны в выборе судьбы. Там, где мы можем хоть что-то изменить, боги не вмешиваются, предоставляя нам свободу, а там, где мы бессильны — действует боги. Скажу так, Сатх, у каждого человека, который даже еще не появился на свете, есть всегда две неизбежности — рождение и смерть. Хотя кто-то из братьев сказал, что ни первого и ни второго не существует. Это иллюзии человеческого сознания. Рождение предполагает смерть и наоборот, то есть смерть это на самом деле рождение, и в то же время рождение — смерть. Все мы пришли из иного мира, то есть умерли там, чтобы появится здесь. Вот два узловых события, если так можно сказать, но в реальности их больше, и о них мы можем только догадываться, но главное, их не избежать. Так, например, моя встреча с учителем — узловое событие. Или другой пример… Ты слышал историю объединения Гондваны?

— Да. В основном в пересказах.

— А ведь встреча Тира-властителя и Вирна Коя предшествовала объединению. Встреча тоже была неизбежностью, необходимым условием возникновения единой страны.

Фабиус замолчал ненадолго и, Сатх воспользовавшись паузой, сказал:

— Учитель, я не говорил вам, но тогда в каменном мешке мне привиделись странные двуполые существа. Я почувствовал, что у них нет рождения и смерти.

— Бессмертие? — Вынырнул из задумчивости мудрец. — Это был бы идеальный мир, или уродливый, наполненный ужасом и обреченностью.

Фабиус опять замолчал.

— Сатх, давай пока не будем говорить об этом. Вам с Мирной нужно отдохнуть. Запомни только одно, есть ложные узловые события в жизни человека. Их придумывает Хаос ради разрушения души. А смерть — универсальная мера, которая оценивает количество и качество твоего бытия.