Часть 2. Глава 14.

Глава четырнадцатая.

Отдых на природе.

29 июня 2009 года.

Уже почти прошел июнь, а о мутантах не чего не слышно. Да и о воронах не слова, так мелочи не существенные и все. Это все настораживало.

«Затишье перед бурей» — Сказал я сам себе.

Стоял отличный безоблачный день. Но хорошо бы был пасмурный, тогда бы рыба хорошо клевала, а, то за четыре с половинной часа, десять поклевок, и все. Сейчас было уже двенадцать или около того. Слегка дул ветер, создавая рябь на воде. Воздух был свежим и чистым. Так хорошо на природе!

Берег озера был далеко, но его все равно можно было рассмотреть. Тот берег был таким же, как и этот. Там, как и здесь был смешанный лес. С того берега доносилось птичье щебетание, в лесу, который был за моей спиной, отвечали. Я глубоко вдохнул и выдохнул. Хорошо на природе.

События, произошедшие, в лаборатории мне снились в кошмарах, страшных и ужасных. Но зато после операции мы узнали, что это за вирус такой. Вирус очень страшный и с открытой раной к телу мутанта лучше не приближаться, да и вообще лучше к мутантам не приближаться. Сам вирус как-то действует на ДНК разных живых организмов, а точнее животных, рыб, птиц, пресмыкающихся и других животных. Меняя структуру ДНК, сам вирус остается — он служит мутантам особым видом клеток. Вирус способствует заживлению ран мутанта, то есть регенерирует. А еще вирус вырабатывает постоянно вещество, похожее на адреналин, но чуть слабее. У самих мутантов на скелете образуется углеродное волокно, которое укрепляет кости. Но это волокно не мешает дробить бронебойным пулям кости мутантов. Заражение вирусом происходит через кровь. На костях мутанта, включая шипы, когти и зубы. Гадкий запах это от жары: обильное выделение жидкости вместе с вредными веществами. Что-то вроде пота. Когда температура окружающий среды становится оптимальной, то мутант перестает выделять жидкость. Температура тела мутанта сорок — сорок два градуса. Уничтожить вирус можно только при очень высоких температурах и антивирусом. Вирус распространяется по телу в течение десяти — пятнадцати минут, сопровождая сильным жаром, болью. Затем наступает мутация.

Действие антивируса основывается на возвращение ДНК в прежний вид и уничтожением вируса. Как так получается я так и не понял. Единственное что я понял очень хорошо это то что антивирус нужно принять до того как начнется превращение. И лучше это сделать в течение пяти минут после заражения.

Интересно, что будет, если вирус примет глобальный характер? Как то не хочется такого. Интересно, что предпримут ученые на этот счет? И какие меры уже приняли? А главный вопрос в том, какие меры приняли вороны?

Ах! Как хорошо воронов прижали! Замечательно! И прям сразу после операции в лаборатории. Так им насолили в речку, что они теперь это долго будут помнить. А главное они не ожидали нас увидеть у себя в штабе. Тот парень, по имени Джеймс, указал, где именно находится штаб воронов. Наши приехали в штаб и взяли такой улов! Такой улов! Три важных человека у воронов, куча информации, целый склад с оружием и самое главное тот чиновник, который выставил мальчишку дураком. Чиновник тот работал на «BR» и прикрывал их.

Главное, что парень был довольным. Обвинения с него сняли, ведь у нас в «GS» правила хоть и строгие, но к таким как этот парень и Саня относятся снисходительно. Но это еще зависит от причины. Например, парень был у воронов просто напросто «мясом». Простым «мясом»! А у «мяса» жизнь коротка, ведь «мясо» посылают всегда на смерть. По сути дела они смертники и не больше. Но, то, что парень был «мясом», не значит, что с него можно сразу снять все обвинения и реабилитировать. Для начала он должен предоставить ценную информацию и только потом с учетом всего начальство подумает, что можно с парнем сделать. То же самое было и с Саней.

А еще в их штабе столько всякого наркотика нашли! Там тебе и кокаин, и гашиш, и конопля с травой, марихуана и всякие другие. Мечта всех наркоманов оказаться в таком месте, где собранно много такой заразы. Но самое главное это все не для бойцов «BR», а для «мяса». Но кроме большого количества наркотических веществ мы нашли там столько бумаг и узнали, откуда и как поступают в Лондон наркотик. А также прижали пару находящихся по близости притонов.

Но самое главное это то что наше начальство получило хорошее доказательство того что один крупный бизнесмен и владелец того дома по совместительству, снабжает и пользуется услугами «Black Raven».

Но мне интересно не это, а другое. Почему в штабе почти месяц медлили с этой операцией? Нас что ли ждали? Да и мы оплошали, в особенности я. Нужно было не ввосьмером туда спускаться, а в большем количестве, человек в шестьдесят — сто. И всех с пулеметами! Тогда бы и взрывать не чего не пришлось. Зачистили бы и все, было бы хорошо! Да и в храме том как-то не естественно вили себя, вместо того чтобы разделится, все вместе пошли. А может это и к лучшему?

Почему вороны первый костюм не утащили с собой? Но ответ напрашивается сам собой: из того что нам сказали в штабе ясно что первый костюм упрощенная модель других костюмов. Нормальный костюм «Призрак» делает человека невидимым человека на девяносто восемь процентов, а когда двигаются — на семьдесят пять процентов. Первый же костюм становился невидимым на шестьдесят три процента, а когда в нем человек двигается — на тридцать шесть процентов. И еще есть не маловажный фактор: первый костюм тяжелой.

И документы они тоже не взяли. Ладно костюм, но документы? И почему с компьютеров не чего не удалили? Специально или им не нужна была вся эта не маловажная информация, и поленились удалить? А может у них какие-то планы?

Эти четыре вопроса крутились у меня в голове и оставались без ответа уже достаточно долгое время. Но что-то мне внутри подсказывало, что ответ на последний вопрос звучит так: «Да! У воронья есть какой-то план!». Но сразу встает несколько вопрос: «Какой план? Чего они этим хотят добиться?».

Я глубоко вдохнул и выдохнул. Воздух был хорошим. Повернувшись на девяносто градусов, я посмотрел на тлеющие, но все еще сохраняющие жар, угли. Я медленно подошел к остаткам костра и переел. Угли были обложены небольшими булыжникам, а с левой стороны лежала половинка от здорового кленового полена. Та сторона полена, которая была обращена внутрь, вся обуглилась. Конечно, клен хорошо горит, но рубить его моим топориком мы устали. Да и камней маловато было, чтобы оградить траву от огня. Да и хорошо, что костер разожгли на месте чьего-то.

Сегодня утром, когда мы сюда приехали, здесь было столько мусора. Вот что за свиньи тут побывали? Мы часть ожгли в костре, перед тем как готовить шашлык, ну а другую часть собрали в пакет и положили на видное место. Конечно, чужой мусор забирать мы не собираемся, нам своего хватает, но в свинарнике мы не выросли.

Я взял лежащею рядом толстую палку и стал ворошить угли. Вот появился первая черная, обугленная картошина. Лопуха на ней уже не было, сгорел. Так я достал еще семь штук картошин. Подошел Витя с тарелкой. Я положил туда картошку.

— Думаешь готово? — Спросил Витя.

— А как же! — Ответил я. — Бери тарелку и поставь ее на стол и принеси мне сосисок и шампуры. А то картошку не с чем есть будет.

Весь шашлык мы съели, и так не наелись. Но не зря я картошку и сосиски взял. Интересно когда грибники вернутся. Стаса и Сани не видно уже больше получаса. Хотя если я могу пойти за грибами на полдня, то в лесу проведу не меньше чем целый день, то, что я могу говорить о них. Но с другой стороны мы еле уговорили маршала выпустить нас на природу и, то не далеко от базы. Напихали в багажник джипа помимо всего необходимого четыре штуки MP— 9, двадцать магазинов к ним и каждому из нас дали по пистолету Magnum. И все это из-за того что маршал боится что нас убьют. Стал искать кротов, предателей. Но ради чего? Ради небольшой горстки спецназовцев, которые могут потерять жизнь в любой момент на задании. Ради чего из-за нас столько хлопот. А может ему подвернулся удобный случай вычислить предателей и информаторов. Да еще и можно попутно разобраться ­«BR» и узнать, какое у него финансирование. А мы нужны как наживка и мы вчетвером единственные знаем опасность вируса и этого костюма.

Да еще с Катькой встречаться не разрешает. Говорит что опасно. И дополнительную охрану из наших поставил ей. А главное она об это ни чего не знает, как и не знает где и кем, я служу. Думает, что я работаю программистом в одной крупной копании. Хотя программист из меня такой же, как из Вити. Но это не суть важно! Главное что бы у нее все было хорошо и это будет хорошо. А ведь я не хотел с ней роман крутить! Вынудила меня! Заворожила!

Интересно как она там? Не достала ли ее моя кошка? И не изменяет ли мне Катя? Но маршал обещал присмотреть за этим и известить меня на этот случай. Да и вообще извещает о любых встречах с другими мужиками. И извещает с того момента как поставил присматривать за ней дополнительную охрану.

Подошел Витя с шампурами, а на них нанизаны сосиски. Я поставил шампуры на сучки, которые возвышались над камнями. Кинув в тлеющие угли бересты и, дождавшись, когда она начнет гореть, подкинул несколько веток сосны и три толстых сучка. Ветки сосны стали хорошо гореть. Языки пламени стали лизать толстые ветки и сосиски.

Обожаю огонь. Но ненавижу мангалы. По моему мнению, они мешают открыто гореть огню. Конечно, огонь опасен, но если обращаться с ним правильно, то можно и не опасаться. Но я люблю не только огонь, я люблю еще воду, небо, звезды.

Из леса вышли наши грибники. У обоих были пакеты.

— Этот ворон все еще сидит? — Спросил Стас, посмотрев на давно проложенную в траве дорогу.

На ней все еще сидел ворон. Этот ворон сидит с того момента как мы сюда приехали и даже с места не отошел. Сидит и наблюдает за нами, только время от времени головой вертит. Странно. Камни кидали — не один не попал, а ворон даже не отошел или не отлетел. Во, птица, умная! Или наглая?!

— Да сидит! — Ответил Витя, с иронией в голосе. — Может подстрелить ее и на шампур?

— Живодер! — Сказал Саня. — Ты живодер!

— Да вы все — живодеры! — Сказал я, и все повернулись ко мне. — Кто в птицу камни кидал?

— Представляю если и очередью промахнемся! — Прокомментировал Стас.

— Ладно, закроем вопрос. — Сказал я, что бы переменить тему. — Вы где так долго шлялись и что насобирали?

— Грибов и земляники. — Ответил Саня.

Витя подошел и взял полные пакеты. Посмотрел внимательно и сказал удивленно:

— Я, конечно, понимаю насчет грибов, да и то не думаю, что их будет много. Но, по-моему, вы у кого-то отобрали ягоды. Пол пакета ягод!

— Ну и хорошо. — Сказал я. — Да и кого тут грабить? Дебри, пауки, клещи, змеи и самое главное туча комаров. — Сказал я.

Я перевернул сосиски. Витя, Стас и Саня подошли к импровизированному столу. Послышался треск сучьев, звук работы двигателя и музыки. Ворон взмыл в воздух. Из леса, на дороге, появилась машина. Это тоже был джип. Она подъехала к нам. Стекло опустилось, и на нас смотрел парень лет двадцати, не больше. Зеленая футболка, светлые волосы, цепь на шее, темные очки. И ко всему этому парень живал жвачку, широко открывая рот и чавкая.

Отвратительно! И это называются нормальные люди? Да это самое натуральное «мясо»!

— Наше местечко заняли! — Сказал парень. — Сгоним?

— Да пускай сидят! — Ответил кто-то из глубины.

В окно высунулась девка. Ее и описывать даже не нужно — сразу видно, чем она занимается. Или это мода такая?

— О да они прибрались тут за нас. — Сказала весело она. — Какие молодцы! — И засмеялась.

Окно закрылось, и машина тронулась дальше по дороге, за ней проехала еще одна. Компашка остановилась чуть дальше, за большим скоплением кустов и деревьев. До нас доносились звуки музыки, смех, мат, что-то разбилось. В общем, у них было весело.

— М-да! Это называется нынешняя молодежь. — Сказал Саня. — В голове один алкоголь, сигареты, наркотики и всякая такая гадость.

— Даже не верится, что такие будут в будущем страной править! — Высказал свое мнение Витя.

— Нет, они не будут править. Среди них есть и умные, и образованные люди. Вот они-то и будут править, но уже после нас! — Сказал я и снял сосиски с огня.

Передав их Вите, я подкинул в огонь остатки хвороста. Витя выложил сосиски на стол и достал из машины остатки огурцов и помидоров. Осталось всего нашего провианта достаточно много. Я подошел к подобию стола и налил себе в пластиковый стакан из бутылки вина, а потом и своим друзьям. Подняв стакан, я сказал:

— Витя, Стас и ты, Сань! Я, конечно, понимаю Санек, что ты не знал наших друзей, но все-таки мы не только за них выпьем, но и за других кто погиб в тот день и после! Ты не против помянуть их вместе с нами?

Последние мои слова звучали не как вопрос, и даже не как приказ, а скорее как просьба! Да, мы потеряли своих друзей, которых очень долго знали. Да, у нас на душе кошки скребут, по крайней мере, у меня. Но на этом ведь жизнь не заканчивается, а продолжается. И если существует рай, в который я навряд ли попаду, но все-таки что мне мои погибшие друзья скажут, когда я умру, если не буду бороться дальше. Все-таки у меня осталось два близких мне друга, и появился третий — это Саня. Да и Катька есть.

— За упокой тех, кто погиб в те страшные дни! — Сказал, наконец, я и мы выпили.

Пили, конечно, не водку, но закусить все равно надо. Ведь не алкаши же мы, чтоб без закуски. Да и не напиваемся до потери пульсу. Мы не такие люди! Да и служба не позволяет.

Мы сели: Стас с Саньком на поваленную сосну, я и Витя сели на большие поенья. Я сел напротив Сани и Стаса, а Витя с боку.

— Что сидим? Налетаем! — Сказал я, и мы принялись за картошку с сосисками.

Каждый взял себе по две картофелины и по три сосиски. Помимо кетчупа была и горчица. Хорошая горчица! Специально к сосискам. Я почистил картошку и, посолив, стал, есть ее. Картошка прям, таяла во рту. Нежная, вкусная картошка. Я пожалел, что взял мало. Это все из-за Витька — его жаба душила! Хотя по его лицу можно было сказать, что картошка ему понравилась, и он мысленно раскаивается. И я дурак, раз послушал его. Порезав одну сосиску, на маленькие кругляши и налил в тарелку горчицы. Обмакнув один кругляшек в нее, я пустил его в рот. Меня пробил до такой степени, аж слезы потекли.

— Вы ведь знаете, что там погибли мои друзья! — Вдруг сказал Саня.

Я, Стас и Витя посмотрели на него. Я даже забыл про то, что у мне все во рту горит. В Саниной тарелке еда была не тронута. Саня разломал свою уже почищенную картошку и размял ее.

— Мои и ваши друзья в тот день погибли. — Продолжил Саня. — Возможно, мои друзья заслужили смерти из-за того что были террористами.

— Сань ты о чем? — Непонимающе спросил Витя.

— Не перебивай! — Одернул я его.

— Да я о том, Вить, — продолжал Саня, — что я тоже был террористом, как и мои друзья. Они погибли, а вы меня приняли в свою кампанию как хорошего друга. И вы даже не задумываетесь, что я могу быть специально послан, чтобы вас убить. И все что я вам сказал лож. Я, конечно, не стал бы этого всего делать, но просто вы так беспечно ко всему этому относитесь.

Я понимаю, что вы потеряли своих друзей и постараюсь вам стать хорошим другом, не смотря не на что!

— Ты что пока за грибами ходил поганок наелся или мухоморов? — Серьезно спросил Витя, отодвигая от сани бутылку с вином. — Или тебе алкоголь в голову ударил? Ты в своем уме?

— Успокойся, Вить. — Спокойно сказал я. — А ты Сань внимательно послушай меня. Если бы кто ни будь, из нас троих усомнился в тебе или заподозрил тебя в чем-то, то ты не седел бы вместе с нами тут. Не думай, что мы не думали на этот счет. Я, по крайней мере, думал долго. Очень долго! Вить, налей еще вина. Так что, Сань, не беспокойся. Ты нам стал хорошим другом, и мы постараемся тоже тебе стать хорошими друзьями. А теперь давайте выпьем за дружбу. За нашу Дружбу!

Мы взяли стаканы и, чокнувшись, осушили их. Я поставил стакан на стол. Мы продолжили свой пикник. Саня налетел на картошку. И съев одну картошину, назвал меня отличным поваром. Саня схватился за горчицу и обильно намазал одну сосиску. Наколол сосиску на вилку и откусил добрый кусочек. Пожевав немного, Саня сделал свое лицо удивленным. Кожа его покраснела, на глазах выступили слезы. Даже на лбу пот проступил. Саня открыл рот и стал дышать. Мы хохотали. Когда Саня, наконец, проглотил кусок сосиски и запил соком, он нас спросил:

— Не могли сказать, что горчица острая?

— А какая она должна быть? — Ответил я. — Да и мы просто не успели тебе нечего сказать.

— Да! А горчица острая! — Сказал Витя. — Жека очень любит острые ощущения!

Мы вчетвером засмеялись.

— А что с молодежью делать будим? — Спросил вдруг Стас. — Они-то как-то должны ответить за свои нелюбезности.

— Отнесем им мешок с их мусором и кинем его в их костер. — Ответил я. — А если будут сопротивляться и угрожать — скрутим их!

На том и порешили.