Глава 13

Глава 13

На следующий день рано утром я уже опять был в Хобокене. Оставив «додж» на обочине шагов за сто от дома Айронса, я устроился с газетой на скамейке неподалеку, так что дом был виден как на ладони и приготовился ждать. По моим расчетам, кто-то обязательно должен был появиться, чтобы проведать Айронса после вчерашних событий в Бенсонхёрст. В противном случае эти ребята были бы чересчур беспечны.

Без десяти десять на противоположной стороне припарковался черный ««линкольн-континенталь» с тонированными стеклами — настоящий раритет, музейная редкость. Владелец, видимо, знал толк в хороших вещах. Минут пять из него никто не выходил, — надо полагать, приехавший присматривался к обстановке. Я перевернул страницу со спортивной хроникой и стал читать как Греция сыграла с Испанией в Кубке УЕФА. Наконец дверь распахнулась и я увидел поверх газеты, как из-за руля выбрался тот самый светловолосый в очках, который сопровождал Ягли в Грейс-Вилладж на Вердане, когда я стрелял в него с холма.

Он постоял с полминуты, оглядываясь по сторонам, поправил очки и зашагал к дому. Поднявшись на крыльцо, подергал запертую дверь, позвонил, постучал и, не дождавшись ответа, как и я давеча, обогнул дом и пошагал к заднему входу.

Сложив газету, я неспеша поднялся и прогулочным шагом двинулся в сторону «линкольна», поблескивающего на солнце. Напротив задней двери я слабо махнул рукой и к крылу прмагнитился маленький шарик размером с горошину, который будет оставлять для меня хлебные крошки, куда бы ни поехал «линкольн». Дойдя до конца улицы, я купил в тележке хот-дог, забрался в «додж» и стал ждать.

Блондин появился минут через десять. Быстрым шагом пересек улицу, сел за руль и тронулся с места. Отпустив его метров на триста, я последовал за ним, поглядывая на экран кпк, где светящейся точкой отображался «линкольн». Так мы ехали минут тридцать, пока не достигли Гранд-стрит. Там он постоял минут пять, пропуская едущие мимо машины, а затем направился в парк Вашингтона. Потом мы были на Третьей улице, на Четвертой, на Пятой… Хитрый кролик, он кружил зигзагами, проверяя за собой хвост. Я ни разу не дал ему повода для подозрений, прячась за соседними машинами, и в итоге он успокоился. Конечной остановкой была Шерман-авеню.

Домик у него был так себе, еще непритязательней, чем у Айронса, разве что стоял уединенно, в отдалении от других домов. Обычный среднеамериканский дом, за которым не очень-то ухаживали, зато он не бросался в глаза. Должно быть, пристрастия хозяина распространялись только на машины. Блондин заехал в гараж, закрыл его и скрылся в доме. Я припарковался в отдалении за пару домов от точки и вызвонил Йоргена, объяснив, где нахожусь. Швед нашел меня по спутнику, а затем и сам дом, за которым я наблюдал. Минут через десять он перезвонил.

— Дом принадлежит Джеймсу Конкорду, Марс, но имя липовое, такого человека не существует. Биография составлена неплохо, но перекрестной проверки не выдерживает.

Что ж, этого следовало ожидать.

Перебравшись на заднее сиденье, я устроился поудобнее, не спуская глаз с дома. Через три часа блондин вышел, вывел «линкольн» из гаража и укатил в сторону Норт-стрит. Я не преследовал его, потому что у Йоргена была частота маячка, закрепленного на крыле «континенталя», так что он мог отследить Конкорда самостоятельно. Меня же больше интересовал дом.

Мне надо было подобраться к нему с тыла, но так, чтобы меня никто не заметил, поэтому сперва я прогулялся по Южной улице в сторону Вебстер-авеню, а уже с Вебстер дворами подошел к заднему крыльцу. Камер в доме не было, а замок Йорген мне открыл. Секунда — и я вошел внутрь.

Внутри дом выглядел более привлекательно, чем снаружи. Особой роскоши не было, но дубовые панели на стенах мне понравились. Я обыскал весь первый этаж — гостиная, холл, кухня, кладовка и ванная — ничего. Никаких записей, фотографий, телефонных книг. Даже письменного стола не было. Перевернул мусорное ведро — ноль. На втором этаже было всего две жилых комнаты и чулан. Комнатами не пользовались и я только зря потратил время на взлом замков, а чулан был девственно пуст, если не считать толстого слоя пыли. Видимо, этот дом был временным пристанищем и не более.

На чердаке даже двери не было, не говоря уже о чем-то ценном. Гараж я оставил напоследок. Он был небольшим, на одну машину — маленькое окно под потолком, верстак, разбросанные инструменты, следы от масла на полу, пара старых колес. Стену, примыкавшую к дому, во всю длину закрывал брезент от пола до потолка, за исключением двери, ведущей в дом. Больше для очистки совести, чем сознательно я заглянул за край брезента. Там была еще одна дверь, очень похожая на ту, что закрывала вход в «Потерянные Небеса». Видимо, она вела под фундамент дома, в подвал.

Замок был двойным, с бронепластиной и намного сложнее, чем все предыдущие, и это давало некоторую надежду. Провозившись с четверть часа, я плюнул, взял с верстака дрель и с нескольких попыток высверлил сперва фиксатор, а затем и гребешок цилиндра, который выбил молотком и зубилом, найденными в ящике под верстаком.

Дверь неслышно отворилась, открывая серые бетонные стены и уходящие круто вниз темные ступеньки. Я пошарил по стене и нашел выключатель. Вынув «глок», только было начал спускаться, как почувствовал внизу человека, точнее клона. Он был один и от него несло безысходностью.

Очень интересно…

Спустившись до самого низа, я увидел длинное узкое помещение с неровным потолком. Оно было совершенно пустым, за исключением старой тумбочки у входа и массивного стального кольца, вмурованного в стену в дальнем углу. Около кольца, привалившись к стене, сидел человек. Точнее, клон, но я уже устал поправляться.

Я подошел ближе. Серый мятый костюм без галстука, некогда белая рубашка с парой кровоподтеков, ссадины на лице. Большие темные глаза, несколько приплюснутый нос, рот с тонкими прямыми губами, будто вырезанными на лице ножом. Своей бледностью он не сильно отличался от бетонной стены, у которой сидел. Глаза были полузакрыты, дышал он с присвистом и, похоже, находился в забытьи. Обе руки пристегнуты наручниками к кольцу.

Эй. — Я легонько пнул его по ботинку.

Он чуть вздрогнул, взглядом попытался меня зафиксировать, но получалось паршиво.

— Что вам еще надо?.. — Слова вырывались из него с хрипом, он еле шевелил языком.

— Кто вы такой и почему здесь находитесь?

— О! — Взгляд стал более осмысленным. — Так вы не местный… А нет ли у вас случайно воды?..

— Никуда не уходите.

Я принес из кухни графин с водой и стакан и подождал, пока он напьется. Дышать он стал ровнее, да и говорить тоже.

— Давайте сначала — кто вы и почему здесь сидите?

— Вы знаете, кто такой Конкорд?..

— Более-менее.

— Он скоро вернется. Нам лучше уйти.

— Пусть возвращается, — я пожал плечами, — я с удовольствием побеседую и с ним тоже.

— Вы не понимаете… Он может вернуться не один… Кроме того, дом заминирован на случай засады, — если он что-то почует, все здесь взлетит на воздух, а он будет стоять рядом и любоваться фейерверком.

Звучало резонно.

— Ну хорошо, допустим, я сейчас уйду, но чего ради мне брать вас с собой?

— Если вы знаете Конкорда, значит, наверняка, знаете и Мэнхарта, так?

— Допустим.

— И раз вы вломились сюда, значит, у вас зуб на них обоих, но вы не знаете, где их искать?

— В логике вам не откажешь.

— Я помогу вам добраться до Мэнхарта, — он шевельнул пристегнутыми руками, — если поможете мне выбраться отсюда.

— Пара вопросов. Знаете, кто такая Ровена Полукс?

— Да.

— Знаете, где ее искать?

— Да. Ей ничего не грозит, пока Полукс жив. Она для них как страховка.

Звучало правдоподобно.

— О’кей, расслабьтесь и обождите пару минут. Я скоро вернусь.

Сбегав в гараж, я вернулся с кусачками, плоскогубцами и кувалдой. Через пару минут наручники поддались и он смог, шатаясь, подняться на ноги. Ноги его плохо слушались и мне пришлось его поддержать, пока мы штурмовали лестницу. Тем не менее, еще через пять минут мы уже оставили позади его бывшую тюрьму и остановились в маленьком закоулке, где кусты росли погуще.

— У нас небольшая проблема — моя машина стоит по ту сторону дома на Шерман, а у вас слишком приметный вид, чтобы среди бела дня идти до нее пешком.

Наша небольшая прогулка съела у него остатки сил, которых и так-то было немного. Сейчас он стоял, тяжело дыша, лицо посерело еще больше и он с трудом поднял голову.

— Идите за машиной. Я никуда не денусь — во-первых, не могу, а во-вторых, мне некуда.

Он не врал — уж слишком безразличным был голос. И мысли.

Когда еще через пять минут я вернулся с машиной, то нашел его там же, где и оставил — в кустах. Я помог ему доковылять до «доджа», благо вокруг никого не было.

— Забирайтесь. Нет, не на сиденье, — в багажник. Там вы сможете лечь. Кроме того, если нас остановят копы, будет шанс отбрехаться.

Я медленно поехал в сторону Патерсон-Планк, так и не решив еще, куда его везти. Пока мы стояли в пробке у Парка Вашингтона мне пришла в голову одна мысль. Я чуть обернулся.

— Вы говорили, дом заминирован. Не знаете случайно, чем активируется заряд?

— Радиосигналом… передатчик у Конкорда, достаточно нажать кнопку, находясь поблизости…

— А что за взрывчатка?

— С-4…

Старая добрая С-4. Хорошо.

Я вызвал Йоргена.

— У меня трофей, подробности потом. В доме Конкорда заряд С-4, может и не один. Активируется радиосигналом. Поищи по частотам, я подожду.

Минут через десять швед ответил, что нашел.

— Можешь взорвать?

— Да.

— Взрывай.

Через пару секунд позади грохнуло и я увидел в зеркале столб огня и черного дыма, взметнувшийся вверх. Синхронно взвыли с десяток машин, до которых долетели обломки. Кто-то завопил на одной ноте, призывая вызвать полицию.

— Эй, там… — я глянул в сторону багажника, — куда тебя везти?

— Куда хочешь… ты ведь хочешь знать все, что знаю я, верно?

— Да.

— Тогда отвези меня к океану.

— Что?..

— К океану. Мне недолго осталось, я хочу увидеть океан.

— А Гудзон не пойдет?

— Нет.

— Ладно. Поехали к океану.

Я стал высматривать перекресток, чтобы развернуться. Мой пассажир тем временем кое-как сел, уцепившись за кресло и теперь выглядывал из-за подголовника.

— Можно вопрос?

— Давай.

— Зачем ты взорвал дом?

— Видишь ли в чем дело — за последнее время у твоих бывших друзей было столько напрягов, что если бы Конкорд вернувшись, увидел взломанный подвал и твое отсутствие, это могло бы быть последней каплей. Тогда они свалили бы к чертовой матери и я бы их больше никогда не нашел. А так, у него, возможно, останется призрачная надежда, что ты каким-то чудом освободился сам и решил уйти из этой жизни по-самурайски, чтоб не попасть к ним в лапы. Тем более, что С-4 взрывается даже от удара, не говоря уже о том, что ты мог неудачно прикурить у газового вентиля на кухне.

— Надежда не такая уж призрачная. Та тумбочка в подвале… один из зарядов был прямо там…

— Ну вот, тем более.

Мы проехали в молчании минуту, потом я снова его окликнул:

— Ты как там?..

— Хреново…

— Это и так ясно. Просто стараюсь тебя разговорить, чтоб ты не отключился. Кстати, можешь начинать рассказывать прямо сейчас.

В этот момент колесо попало в выбоину на дороге и нас слегка тряхнуло. Из багажника донесся стон.

— Согласен, дорога ни к черту. Что с тобой? Внутренности отбили?

— Нет…вкололи какую-то дрянь… Какой-то птичий яд или типа того… Сказали, что сдохну через неделю. Значит, послезавтра…

— Дьявол!..

Я резко развернулся под возмущенные гудки и проклятья водителей и погнал «додж» к тоннелю Линкольна, одновременно дозваниваясь до О'Брайена.

— Джек, у вас есть врач, который умеет держать язык за зубами?

— Разумеется, — О'Брайен был как всегда спокоен. — Вы ранены?

— Не я. Но я сейчас везу к вам пациента. Пусть этот врач сейчас же едет к вам. Скажите ему, это отравление тубарином или чем-то схожим на его основе. Яд попал в кровь примерно пять дней назад, срок заканчивается послезавтра.

— Хорошо.

И он положил трубку.

Я начинал понимать, почему Йорген так ценит знакомство с ним.

Через сорок пять минут, нарушая все, что можно и чудом не попавшись копам, я уже барабанил в заднюю дверь «Потерянных Небес». Открылась бойница, выглянул Мел, отпер и мы вдвоем втащили моего пассажира внутрь. В баре опять никого не было и всюду царил полумрак. Мел повел нас в одну из комнат на первом этаже рядом с кабинетом Джека.

Там уже ждал сам Джек, а также невысокий хрупкий мужчина в годах с пышной седой шевелюрой и темными печальными глазами. Джек представил его как доктора Грегори Пинкуса. Из мебели был только стол, который занял док и диван, на который мы сгрузили пациента.

Пока Пинкус колдовал со своими шприцами и пробирками, я отвел Джека в сторону.

— Как там Айронс?

— На удивление хорошо, — О'Брайен пожал плечами, — говорит, что у него давно уже не было отпуска. Сегодня попросил на ужин овсянку.

— Отлично. — Я достал из кармана еще одну пачку наличности. — Пусть ни в чем себе не отказывает.

— Это лишнее… — О'Брайен взял деньги, — но будем считать это авансом в счет будущих услуг.

— Да. Еще — Йорген говорил, вы можете помочь с оружием.

— Что именно вас интересует?

— М4А1 с подствольником М-203, дневной трехкратной оптикой и глушителем, пять магазинов к ней же — обычные пять-пятьдесят шесть… хотя нет, давайте-ка лучше бронебойные… да, так оно будет вернее… Еще пять слезоточивых гранат М651 для гранатомета, пять светошумовых гранат М84, две пары наручников и полицейский бронежилет.

О'Брайен вынул блокнот и что-то в нем почеркал.

— Когда вам все это нужно?

— Чем быстрее, тем лучше.

— Через два дня?

— Да, вполне подойдет.

— Бронежилет для вас? Ваш размер?

— Да, мой.

— Я позвоню вам.

— Очень хорошо.

Через пять минут к нам подошел Пинкус.

— Джентльмены, прошу прощения. Все, что от меня зависело, я сделал. Я взял анализ крови, насколько это возможно в походных условиях, — это действительно соединение тубарина с некоторыми реагентами, которые действовали как замедлители, не давая тубарину в кратчайшие сроки парализовать все мышцы. Очень умно. Это своего рода бомба замедленного действия с весьма точным механизмом, при условии, что яд приготовлен правильно, а дозировка рассчитана точно. Я сделал ему инъекции галантамина и некоторых других стимуляторов. Это должно ослабить действие яда, но полное выздоровление, боюсь, уже невозможно — лишь небольшая отсрочка.

— Насколько?

— Кто знает, — Пинкус пожал плечами, — для этого надо проводить гораздо более тщательное обследование, но парадокс в том, что на это нет времени. Не беспокойте его несколько часов, у него сейчас что-то вроде полузабытья — инъекции пытаются справится с последствиями отравления.

— Ясно. Спасибо, док. Сколько я вам должен?

— Нисколько, со мной расплатится Джек. Вот, держите, — Пинкус протянул пять наполненных шприцов, — стимуляторы. Если увидите, что начнет заваливаться, колите прямо сквозь одежду. Не давайте ему спать больше трех часов зараз. Если инъекции закончатся, обращайтесь, я дам еще. Хотя, пожалуй, это вряд ли понадобится.

Прозвучало весьма недвусмысленно.

Он протянул мне карточку с номером телефона.

— Звоните в любое время суток, кроме субботы. По субботам связь через Джека.

Доктор порылся в своем чемоданчике и достал пухлый конторский журнал.

— Кстати, как вас зовут? — Он обращался к дивану.

Диван недоуменно молчал, глядя на доктора растерянными глазами.

— Не волнуйтесь, можете назвать любое имя, оно нужно лишь для моих записей. Я веду учет всех своих пациентов с описанием недомоганий на случай повторного обращения. Потом записи можно удалить по желанию клиента.

— Ли Харпер, — вмешался я, — его зовут Ли Харпер, док.

— Что ж. — Пинкус насмешливо взглянул на меня. Он умел не задавать лишних вопросов. — Так и запишем — Харпер Лилланд. Благодарю.

После чего мы распрощались со всей компанией, я подставил мистеру Харперу плечо и мы доковыляли до «доджа».

— А почему Харпер?

— Что?..

Я открывал дверь и откидывал поудобней сиденье, стараясь не уронить пассажира.

— Почему ты сказал, что меня так зовут?

— Первое, что пришло на ум. Ну что, готов говорить?

— Конечно. А ты отвезешь меня к океану?..

— Ах, да… Конечно. Доктор посоветовал не трогать тебя пару часов, так что пристегни ремень и получай удовольствие от поездки. Следующая остановка — Бэттери-парк.

Я включил радио и мы тронулись под напутствие Брайана Джонсона. «Адские колокола» заполнили всю кабину. То что надо, чтобы не уснуть. Время от времени я искоса поглядывал на Харпера, проверяя, что он не вырубился, но пока все было нормально.