Чревовещательная машина и жанр пародии

«Если кто обеспокоен тем, что пролетарские творцы не стараются заполнить пустоту, которая отделяет творчество новое от старого, мы скажем — тем лучше, не нужно преемственной связи»… «Вы разве не чувствуете, что классическая школа доживает свои последние дни? Прощайте, Горации. Рабочие поэты, писатели образовывают свои общества… не нужно преемственной связи»

Безсалько П. К вопросу о понимании пролетарской культуры // Грядущее. 1918. № 3

«…если всю культуру, организованную буржуазией, необходимо сдать в архив, то мы должны сдать в архив и все наши собственные представления о пролетарской культуре вместе с произведениями искусства, должны ликвидировать и Бетховена, и Шекспира; и — придти к парадоксальному утверждению: дважды два четыре есть аксиома математики; математика является порождением науки буржуазной; в будущей культуре дважды два будет не четыре, а может быть пять. Вот, к какому абсурду мы приходим» — Андрей Белый, 1919 г

«Кругом шел безудержный гул на ту же тему уничтожения искусства: ликвидацией центрального его признака — образа — материалом и документом; смысла его — беспредметностью; органики его — конструкцией; само существование его — отменой и заменой практическим, реальным жизнеперестроением без посредства фикций и басен» — (Эйзенштейн С. Как я стал режиссером // Эйзенштейн С. Избранные произведения в шести томах. Т. 1. М., 1964. С. 101.)

Мир потихоньку деградирует — то ли образование тому виной, то ли откровенная люмпенизация искусства, то ли «новые концепции» не желают укладываться в разумных головах, и потому оболваниванию читателя и зрителя уделяется столь пристальное внимание.

Кем? Ну, не будем гадать, кто является бенефициаром этого печального процесса оглупления человеков. Удивительнее то, что у этого процесса находятся «соучастники». Как правило, соучастники — люди либо циничные и делающие это за деньги-либо, простите, откровенные глупцы, полагающие себя кем-то вроде «гуру».

И те, и другие, охвачены творческим зудом и маниакальным желанием «вмешаться и переделывать» творчество других, «призвать к ответу», «обличить», «разрушить до основанья»… Иначе — зачем столь назойливо втюхивают мыслишки о том, что литература должна быть «попроще», или — что красивые стихи пишут «роботы» (я не шучу, этот миф уже муссируется в кулуарах литературных порталов на полном серьёзе!), а «настоящее искусство» просто таки обязано быть хоть и безыскусным, и даже уродливым — но зато «из души», из каких-то тёмных «психических глубин» — и не требует ни огранки, ни шлифовки, ни здравого смысла в построении сюжетов и образов.

Борьба с красотой языка, с тонкими смыслами, за равноправие уродливости и неграмотности — с красотой и грамотностью, а затем — в силу невыгодности такого равноправного соседства, за истребление классического искусства — обычное дело для «переходных эпох». Отсюда и девиз: «Писать надо попроще!» Отсюда и яростные атаки на всё, что содержит в себе для возмущённого «душевно пишущего» литератора «неизвестные слова».

Замечу: читателей редко смущают «сложные тексты». Читатели или будут читать то, что им интересно — или не будут. Но никогда не станут «бороться» и «возмущаться». Потому что читателям и в голову не придёт конкурировать с автором. Или читают — или не читают. Тут всё просто. Каждый находит себе автора по душе.

Именно «переходные эпохи» выносили всегда мутное содержимое «культурного дна» на поверхность, образуя грязную пену. И возникали страшилища типа «Демьяна Бедного и Ко», РАПМа, Пролеткульта и прочих «аппаратов насилия» над искусством, основанном на законах гармонии, и призванном сделать мир более человечным.

Откуда-то берутся они, эти «гуру», неся околесицу о том, какие метафоры допустимы, какие не допустимы, что можно пародировать, чего нельзя. Дело дошло уже до смешного: некоторые жанры литературы вдруг ни с того ни с сего объявляются «неприличными», «нетолерантными», «недостойными». И это не только сатира — но и, например, живопись в стиле «ню», и многое другое.

Иногда мне кажется, что излагают такие мысли и не люди вовсе, а программы, скрипты от «искусственного интеллекта». Иначе откуда обвинения пародистов в «плагиате», да ещё и в «переходе на личности»? Ни один здравомыслящий человек, знающий азы литературы, такой дичи не в состоянии даже предположить. Ведь известно же, что пародия — это жанр, основанный на литературном подражании и гротескном заострении особенностей исходника. Пародия связана с таким эстетическим феноменом, как бурлеск. Бурлеск затрагивает такие пласты литературного текста, как — приёмы, стилевые особенности, сюжеты, смыслы и т. д. И только человек, понятия не имеющий об истории и содержании литературы, может всерьёз рассуждать о «плагиате» стиля, жанра, размера, и т. д. Но ведь подобный псевдоюридический и псевдоэстетический бред становится сегодня чуть ли не «истиной в последней инстанции»!

А что вы думаете, это только мы в сети «воспитываем и обучаем искусственный интеллект»? Как бы не так. Он нас тоже пытается учить «уму-разуму», «дрессировать» в целях той силы, которая и «заказывает банкет» в сегодняшнем мире. Так или иначе, но в информационном пространстве, связанном с искусством, литературой, языком — возникает некая «чревовещательная машина», которая, как каток, пытается проехаться по искусству с самыми «высокоморальными» целями. Ну, как обычно. Это в истории было уже не раз.

«Чревовещательная машина» частенько плохо справляется с русским языком — но тем не менее развивает «чрезмерно бурную деятельность». Поскольку грамотность большинства пишущих резко упала — найти общий язык с изрядно деградировавшими в смысле русской речи представителями человечества такой «чревовещательной машине» с каждым годом всё легче.

Задача, стоящая перед адептами упрощения и люмпенизации искусства — ясная и понятная: чем меньше «этих грамотных и сложных», тем вольготнее «хоть и неграмотным, но пишущим (рисующим, ваяющим) душой».

Заметно, что откровенно непристойные «творческие экзерсисы» от различных представителей фрик-шоу, коих полно везде, от театральных сцен столичных театров до литературных порталов — «чревовещательную машину» не волнуют. Скрытая или явная враждебность одних, настороженность других — такова сегодня «творческая атмосфера» там, где происходит конкуренция. И «творцы» подчас ведут себя так, как будто это конкуренция — на выживание.

Я далек от мыслей о «спасении культуры», но мне кажется, иногда знание о том, из чего состоит культура, литература, искусство — может помочь людям если не противостоять разрушению здравого смысла в их головах, то хотя бы не потерять остатки эстетического чувства и памяти — при общении с «искусственным интеллектом» или его адептом, или просто с амбициозным дураком, доказывающим вам, что дважды два — это полтора или десять.

Противостоять этому псевдоэстетическому абсурду можно только с помощью знания и критического мышления — как следствия знания. Когда что-то знаешь наверняка — сбить тебя с толку гораздо труднее. А если в твоем багаже нет и того, и другого, от астрономии до истории литературы, то и сделать из тебя напыщенного дурака с трагическим выражением лица гораздо проще: и тогда и появляются «информационные монстры» в виде «плоской земли», «жидких чипов антихриста», и тому подобных химер информационного «подводного мира». И тут уж без иронии никак… Но именно ирония нынче попадает под особо пристальное внимание «чревовещателей».

Вот и до сатиры и пародий добираются — а жанр этот известен со времен античности. Причем возникает как бы двойной стандарт: сатира, пародия, а иногда и откровенная похабщина в адрес «грамотных» считается чисто «литературным делом». Пародия в адрес бездарного, безграмотного «пиита» — считается оскорблением и чуть ли не актом антигуманизма. Мол, гады грамотеи — обижают убогих, а значит — высокомерные, циничные, жестокие. И должны быть наказаны «за гордыню». Гордыней клеймят любое превосходство, или то, что кажется превосходством не особо грамотным, но зато бдительным «пишущим душой». Да, именно так. Информационные порталы полны таких обвинений и угроз — из этого во многом состоит сегодняшняя так называемая «творческая атмосфера»….

А пока «чревовещательная машина» пытается переписать историю эстетики с помощью морали, вывернутой наизнанку, нам остается только обращаться к знаниям. В истории литературы — масса интересного. Например: что такое литературные переклички, заимствования, реминисценции, цитирование, и как все эти феномены влияют на механизмы преемственности литературных школ и традиций, или — откуда взялась сатира и пародия, как она работает, каковы её формы в рамках жанра — и т. д. Благо — литературы на сей счёт в русском языкознании и литературоведении — видимо-невидимо.

Пародии в литературном мире всегда считались «проверкой на прочность», в первую очередь, текстов. Но времена меняются. Игры «в толерантность» закончились тем, что талантливая пародия может вызвать бурю «переживаний», протестов и возмущений «потерпевшего», а пародия бездарная, направленная на самовыражение подражателя, где легко считываются и внутренняя пошлость подражателя, и его «душевные муки», вызванные наличием в природе чужого чьего-то таланта, и много чего другого — напротив, никакого возмущения не вызывает, и даже наоборот.

А ведь кажется: чего проще-то?

Талантливому автору пародии не вредили никогда — его стихи от пародий хуже не станут, и даже наоборот — получат толику известности именно благодаря пародисту (независимо от качества пародии и талантливости пародиста). Так что если стихи хорошие — то и переживать не о чем.

А если автор пишет плохо — то переживать тоже бесполезно. От переживаний ничьи стихи лучше не становились. Хорошая пародия на плохие стихи — заставит задуматься о себе, о том, что ты пишешь, а глядишь — и добавит «в кредит» сочувствующих, которые, возможно, даже станут постоянными читателями.

Как ни крути — от пародий всегда только польза.

Пародия — средство сильнодействующее. Одна остроумная пародия способна донести мысль об ошибке (в технике, в смыслах) гораздо быстрее, чем десять очерков, написанных умными литературными критиками. А одна неталантливая, и даже злобная, похабная пародия способна привлечь к автору оригинала читателей больше, чем самые «хитовые» его опусы.

Почему? Потому что работает, как «зеркало». В этом «зеркале» хорошая пародия покажет типичные ошибки и продемонстрирует «взгляд со стороны». Ведь любому, даже хорошему автору, иногда полезно взглянуть на себя — со стороны.

И напротив, дурно написанная пародия, чьё «жало» направлено на лучшее в тексте, а сама пародия — лишь злобное исковеркивание оригинала — служит «зеркалом» для самого автора пародии, высвечивает его уровень мышления и профессионального мастерства, нездоровую пристрастность к чужому творчеству и мотивы этой пристрастности.

Короче, пародия и есть то волшебное «зеркало», где прекрасно видно — кто, собственно, «козёл» в этой трагикомической паре: автор и пародист.

Судьба творений — тёмный лес.

Непредсказуемый исход.

Оригинал давно исчез,

А вот пародия — живёт!

(Вадим Мистрюков aka Pan Kowalski )

P. S. Скандал, где выясняется кто кем обижен — подобен трагедии. Трагедия — в переводе с античного, древнегреческого, означает: «песнь козла»*

_______________________________

Примечания из истории искусства:

* Российская ассоциация пролетарских музыкантов (РАПМ) — музыкально-общественная организация (1923 — 1932). РАПМ была близка по идеологическому духу к организациям "Пролеткульта", охватившим различные сферы культуры и искусства.

** Пролетку́льт (Пролетарские культурно-просветительные организации, 1917 — 1932) — массовая культурно-просветительская и литературно-художественная организация пролетарской самодеятельности при Наркомате просвещения (НаркомПросе) Культурно-просветительные организации пролетариата появились после Февральской революции. После Октябрьской революции 1917 года Пролеткульт почти мгновенно превратился в массовую организацию с жёсткими методами работы с «оппонентами" и активной деятельностью в масс-медиа тех лет. Целью организации декларировалось развитие пролетарской культуры, и в этом направлении Пролеткульт добился больших успехов — это во многом облегчило формирование искусства социалистической эпохи и заслуживает самой позитивной оценки.

Но этот процесс имел и негативные стороны: идеологически Пролеткульт нередко руководствовался принципами «классовой борьбы», поэтому наиболее прямолинейные представители этого направления занимались не столько созданием своего, личного вклада в создание «пролетарского» искусства, сколько подавлением уже существующей современной им культуры. Причём нередко путём физического устранения её носителей. Недаром в 20е годы было столь популярно воззвание: «Вырвем знамя искусства из рук спецов". Такие же процессы наблюдались и в науке (где лозунги звучали совсем уж зловеще: «Вырвем знамя науки из рук спецов!») Это было связано с явной конкуренцией: упрощенность, корявость создаваемых в недрах этих организаций «опусов» некоторых не очень талантливых представителей Пролеткульта вынуждало горе-сочинителей «бороться» с более талантливыми представителями культуры даже в границах своей эстетической и идеологической ниши. Впрочем, из недр Пролеткульта вышло немало и талантливых литераторов, художников и др. представителей культуры. Пролеткульт, так же, как и ряд других писательских организаций (РАПП, ВОАПП), был расформирован постановлением ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных организаций» от 23 апреля 1932 г.

*** «Песнь козла… » — Название «трагедия» (древнегреч.): tragos — «козел» и oide — «песнь», буквальный перевод — «козлиная песнь». В Древней Греции так называли религиозный обряд, который проводили во время празднества в честь бога виноделия и театра Диониса.