Тяжелая муза

Линия жизни. Эссе

Жду исступленно и устало,

Бью в камень медленно и зло…

О, только бы оно пришло!

О, только бы не опоздало!

(Давид Самойлов, Вдохновенье)

Честно говоря, раньше такие стихи мало волновали меня. А сейчас как-то неловко такие вещи читать у признанных мэтров. Такое впечатление создаёт автор, будто писать стихи — это страшный, тяжелый труд, т.е. в подтексте читается заранее обусловленная, едва скрытая претензия к читателю. Вряд ли поэт вкладывал преднамеренно эту жалобу в стихи — но читатель её чувствует. Хотя есть и другая сторона у смысла этих строк: поэт прячет в словах стихотворения страх перед смертью. Поздние стихи у многих авторов — тонкая материя.

Что ценно в поэзии? То, о чем пишешь, и что открываешь читателю? Или — сам факт написания текста в форме стихотворения, под которым стоит твоё имя? Когда поэзия становится самоцелью — начинается графомания. Муза — она такая… как жена. Чем ты злее и требовательнее — тем она черствее, равнодушнее.

Мне, наверное, тоже было бы страшно умирать, оставляя после себя гору не-стихов. Наверно, кропал бы усердно. Но, скорее всего, просто не стал бы это публиковать. А там кто знает. Поживём-увидим… Для меня последние стихи Давида Самойлова, за несколько лет до смерти — трагедия поэта, художника, мастера. Когда рифмы еще бродили в сознании — но вдохновение уже давно покинуло его. Это был огромный поэт. Недаром его стихи так любили петь. Некоторые песни на его слова помню до сих пор чуть ли не наизусть.

P.S.

Тот запах вымытых волос,

Благоуханье свежей кожи!

И поцелуй в глаза, от слез

Соленые, и в губы тоже.

И кучевые облака,

Курчавящиеся над чащей.

И спящая твоя рука,

И спящий лоб, и локон спящий.

Повремени, певец разлук!

Мы скоро разойдемся сами.

Не разнимай сплетенных рук.

Не разлучай уста с устами.

(Давид Самойлов)