34

— 34-

Ваше Величество, Король Крол!

Вы уж простите старика, который так и не нашел в себе сил для искреннего разговора. Я долгое время сам ни в чем не был уверен и поэтому молчал, пока оставалась хоть маленькая толика надежды, что это все большая ошибка.

Но, сегодня ко мне приходил один юноша, который развеял мои сомнения и вместе с тем утяжелил мою ношу. Если Вы сейчас читаете это письмо, то, скорее всего, беда уже постучалась в Ваш дом, а меня, очень вероятно, нет в живых. Но я должен выполнить свой последний долг перед Вами и дать объяснения всему происходящему. Пока у меня еще есть время, мне не раз придется возвращаться к этому письму, чтобы описать все подробно, с самого начала. Многое, о чем я буду писать, Вам может оказаться известным из наших разговоров, но я боюсь упустить что-то важное.

Задолго до Вашего рождения, когда Эльрат еще раздирали на части мелкие междоусобные войны, мой народ переживал эпоху процветания. Это была пора взлета науки, искусства, творчества, магии и ремесленничества. Мы жили небольшими поселениями в гармонии с природой, а людские проблемы нас мало интересовали. Эльфы всегда были немногочисленным народом и воспринимали это как должное. Дети у нас рождались редко и в очень немногих семьях. Именно склонность эльфов к наблюдению своего внутреннего мира оказалась главным фактором в возникновении исследований причин нашей рождаемости. Долгие годы мы не могли прийти к общему согласию нарушить закон предков, который предписывал не пытаться пробовать изменить свою суть и социальные устои. Личная жизнь каждой эльфийской семьи считалась священной, и на любые разговоры о ней было наложено табу. Сейчас уже невозможно вспомнить какой семьей была сделана первая запись в этом направлении, но факт остается фактом — мы стали накапливать записи о семьях, которым судьба даровала детей. Члены этих семей старались описать все то, что они считали при этом существенным. Столетия, лучшие умы нашего народа пытались найти в этих записях хоть какую-то закономерность, но все было тщетно. Единственным, чего удалось добиться, было сужение направлений поиска. Физические данные эльфов оказались здесь ни при чем. И однажды, на большом совете, было принято беспрецедентное решение заняться исследованием людей. Ведь у них, в плане рождаемости, все было намного лучше. До этого наши народы почти не пересекались, и между нашими землями существовала незримая граница. Нам люди попросту были не интересны, а они были слишком заняты собой, чтобы проявлять интерес к эльфам. Увы. Как показало время, люди нам не дали скорого ответа на наш главный вопрос. Но кое в чем они нам все же косвенно помогли. Нам пришлось изучить людской язык. Он оказался более приспособлен к описанию того, что они чувствовали, и у них не существовало нашего табу. Более того, многие людские понятия нам приходилось не раз заново переосмысливать, чтобы ввести новые термины в свой язык. Большие трудности вызывали людские несоответствия между их поступками, словами и, как потом выяснилось, чувственной сферой. Их описания содержали столько искажений, что был момент, когда эльфы чуть не отказались от исследований в этом направлении. У наших народов было слишком разное мировоззрение, чтобы быстро извлечь полезное из людского опыта. Но, демографический вопрос на тот момент стоял уже остро и мы понимали, что через несколько веков можем вообще исчезнуть, как вид. Поэтому, среди нас стали появляться добровольцы, которые небольшими группами уходили пожить среди людей. В те времена люди еще не испытывали к нам неприязни. Наша физиология ничем не отличается от людской, внешне мы очень похожи и не так сильно отличаемся друг от друга, как люди. По людским меркам мы были красивы, хотя в нашем языке тогда еще не было такого понятия. Некоторые из людей оказались привлекательными для эльфов. Именно такие пары и познали впервые на себе эффект видовой несовместимости. У эльфов хорошо развит язык жестов — каждое прикосновение считается очень личным и редко происходит случайно или на виду у всех. Насильственных близких контактов с эльфами просто не может произойти. Они выделяют мощный неконтролируемый психический импульс, которому подвержены все живые существа. После этого человек или эльф начинает испытывать очень сильное ощущение… Боюсь, в людском языке нет соответствующего понятия, но это близко к тому, как съесть себе подобного. Молва об этом эффекте распространилась по Эльрату не сразу. Распространению информации препятствовали частые войны и обособленность мелких людских поселений, в которых тогда жили эльфийские группы. Люди поступали очень просто, различными способами вынуждали эльфов уходить, если сталкивались с последствиями этого эффекта. Количество эльфов, живших среди людей, сокращалось одновременно с возрастающей к ним неприязнью. Возможно, эффект видовой несовместимости так бы и остался одним названием без объяснения. Но однажды, во время праздника урожая, одна пара осталась живой. Это были эльфийская девушка и человеческий мужчина. Группа, к которой принадлежала девушка, была одной из последних среди людских поселений. К тому времени эльфы уже и сами начали возвращаться в Резону, чтобы своим присутствием не провоцировать конфликты. Тот мужчина был единственным человеком, кто ушел вместе с эльфийкой и остался жить с нами. Об эффекте видовой несовместимости люди через несколько поколений почти забыли, а вот неосознанную неприязнь к эльфам сохранили на многие века.

Почти сразу, после возвращения эльфов в Резону, произошло еще одно чудо — у выжившей пары родился ребенок, мальчик. Это событие вдохновило мой народ на продолжение поисков. Чувствуя огромную ответственность, человек и эльфийка решили предоставить подробности своей личной жизни на всеобщее обозрение для изучения. Девушка рассказала, что они общались в основном на людском языке, который она неплохо изучила, но ей слабо давались абстрактные понятия. Мужчине эльфийский язык давался с большим трудом. Язык жестов у него оказался свой и совсем не привычный. Вместе они проводили довольно много времени и иногда, ему каким-то образом удавалось делать так, что она понимала его молча. Похоже, он это заметил, и все чаще стал предлагать именно этот способ общения. Многие его действия в отношении ее, были совсем непонятными, но почему-то оказывались приятными. Она рассказала ему о том, какое значение для эльфов имеют прикосновения друг к другу и почувствовала, что он все хорошо понял. За несколько лет, проведенные рядом, он никогда не пытался первым к ней прикоснуться. Однажды, на празднике урожая, они сидели на берегу реки и наблюдали молча закат солнца. И вдруг ей стало так комфортно рядом с ним, что очень захотелось самой к нему прикоснуться, забыв о том, что девушке делать подобные предложения непристойно. Что было потом, она почти не помнит, а очнулись они утром, там же, на берегу реки. Их отсутствие никто не заметил. Она знала об эффекте несовместимости видов, но тогда о нем совсем не задумалась и вообще, ей все казалось неважным. Позже они были вместе еще несколько раз, и с каждым разом ощущения от эффекта становились все слабее. Они никогда не говорили об этом, им этого не требовалось — каким-то непостижимым образом и так понимали, что все будет хорошо. Позже они стали чувствовать что-то совсем неуловимое, но очень приятное, когда находились рядом. Об этом они тоже никогда не говорили, просто знали без слов. А потом оказалось, что у них будет ребенок и мужчина этому очень обрадовался. Когда последние эльфы собрались возвращаться в Резону, она почувствовала, что он уйдет вместе с ней. Так и случилось.

Описание мужчины было совсем коротким. Он рассказал, что сильно полюбил эту девушку, поэтому совсем не испытывал страха и как умел, пытался заботиться о ней. Несколько раз он пытался описать свои чувства как-то по-другому, но из этого ничего так и не получилось. Несмотря на это, именно мужчина дал эльфам ключ к началу понимания происходящего. Любовь — понятие, которого не было в эльфийском языке. Его описания в людском языке были настолько противоречивы и неопределенны, что ранее эльфы просто не обратили на этот термин внимания. Но сейчас, новые факты уже не позволяли от него отмахнуться, и стало понятным, что двигаться стоит именно в этом направлении.

Мальчик — полукровка унаследовал эльфийскую внешность и, как потом выяснилось, ослабленную форму эффекта видовой несовместимости. Это сохранило ему и эльфийской девушке жизни. Позже, личная жизнь у него сложилась удачно, но на тот момент, мы еще слишком мало знали.

Да, Ваше Величество, наши исследования затянулись на многие века. Мы собирали и систематизировали информацию по крупицам. Много раз все проверяли и перепроверяли. Цена ответов была слишком высота, и мой народ не имел права ошибиться. К тому времени, когда были сделаны первые окончательные выводы, многие эльфы уже знали, что такое любовь, хотя описания этому понятия мы, как и люди, не смогли дать и по сей день. Наш народ узнал, что дети рождаются только у пар, которые научились Любить, и это единственная защита от последствий эффекта несовместимости видов. К сожалению, мы так и не смогли понять, когда ее становится достаточно для появления ребенка, но зато стало известно, что для этого хватает по-настоящему полюбить одному из пары. Эти знания мы получали очень долго. Редко когда за одну жизнь у эльфа бывает больше одного близкого.

Когда я возглавил Большой Совет, все это уже стало известно каждому эльфу. Рождаемость несколько улучшилась, но говорить об увеличении численности моего народа было еще рано. Я был уже не молод, когда потерял близкого человека. Ее столкнул с обрыва бешеный кабан, и девушка разбилась о камни. Подобные случаи были очень редки, но, видимо в тот момент судьба от меня отвернулась. Детей у нас не было.

Долгое время мне казалось, что мой народ уверенно движется по пути развития и процветания. Обнаружилось, что учась любить, многие эльфы начали открывать в себе новые способности, меняя мировоззрение и восприятие. Мы узнали, что окружающая нас реальность не единственная в своем роде. Если раньше любое применение магии было ограничено известными растениями и их свойствами, то теперь, некоторым из нас этого уже не требовалось. Мы научились управлять животными, видеть их глазами, понимать их. Могли заключать в некоторые предметы свои собственные желания. Иногда, заглядывать в иные миры. Начали изучать природу собственных снов. Конечно, это были лишь первые робкие шаги в области познания неизвестного и доступным лишь немногим из нас. Но перспективы казались просто невообразимыми.

Когда мы заметили, что разбудили в себе нечто ужасное, было уже поздно. В лучших представителях моего народа проснулась жажда власти. Все они обладали большими возможностями, по сравнению с остальными, и начали использовать свои новые способности, чтобы еще больше выделиться или начать оказывать влияние на сторонников. Среди эльфов начал происходить раскол. Конечно, все это длилось долго и происходило очень медленно, но тенденции стали заметны всем. Резко упала рождаемость. Иногда дело доходило даже до открытых конфликтов между общинами. Несколько раз я собирал Большой Совет, пытаясь образумить свой народ, но он уже не обладал реальным авторитетом. Постепенно Совет распался, в нем больше не было смысла. Некоторым общинам удалось избежать пагубных тенденций. К сожалению, их оказалось немного. К одной такой общине, в конечном итоге, я и примкнул. Меня выбрали ее главой, но в основном, моя деятельность ограничивалась хозяйственными нуждами. Наше поселение располагалось у подножия гор и почти не поддерживало никаких физических контактов с другими эльфами. Да в этом уже и не было особо смысла, за последнее время в Резоне мало что поменялось. Те, кто скармливал своим ненасытным желаниям интересы всех остальным, по-прежнему продолжали эти заниматься, а с теми, кто избрал иной путь, стало возможным общаться и без физических перемещений. Развитие не остановилось, и некоторые эльфы получали доступ к новым способностям. В нашей общине такие были.

Ее звали Таника и я оказался первым, кто ее повстречал. Долгие годы, даже по эльфийским меркам, никто из людей не пересекал границу Резоны, поэтому для меня эта встреча оказалось полной неожиданностью. Она была очень красива, и ей было около двадцати лет. Я тогда составлял более подробную хозяйственную карту окружающей местности, наносил родники, области с полезными растениями, зимовки разного зверья. Таника попросила у меня разрешения некоторое время пожить в нашей общине. Я довольно хорошо знал язык людей, поэтому в плане понимания у нас проблем не возникло. Ее интересовали эльфийская культура и история — ради этого она и отправилась в рискованное путешествие. Таника понятия не имела о ситуации в Резоне и я оказался первым эльфом, которого она увидела — так она все тогда объяснила. Она произвела на меня приятное впечатление и домой мы вернулись уже вместе. Община оказалась не против принять человеческую девушку.

Так уж получилось, что со мной Таника проводила больше времени, чем со всеми остальными. Вместе мы часто ходили по окрестным лесам, она начала помогать мне вести хозяйскую деятельность и у нее это отлично получалось. От нее я узнал много нового про людей, а сам рассказывал об эльфийской истории и культуре, учил ее эльфийскому языку. У нас осталось немного книг на людском языке, но основные сведения об эльфах хранились в рукописях. Через два года, после того, как Таника у нас появилась, я начал испытывать какие-то новые ощущения, когда она находилась рядом. Поначалу, это испугало. Я хорошо помнил об эффекте видовой несовместимости и поэтому, однажды сам рассказал ей об этом. Тогда она лишь засмеялась и ответила, что сердцу не прикажешь и мне нечего бояться своей судьбы. Я понял, что означали ее слова спустя три месяца. В тот день мы вместе собирали зарбис, и ушли довольно далеко от нашего поселения. У нее была предрасположенность к растениям — она их умела замечать. Как будто случайно, оказались у водопада, рядом с которым произошла наша первая встреча, увидели на берегу растение и подошли, чтобы его срезать. Мы протянули к нему руки почти одновременно и, почему-то замерли в этом положении. Не знаю, почему, но я выпустил нож и дотронулся до ее руки… Очнулись под вечер. Живые и счастливые! Возвращались домой молча, слова были лишними, нас переполняли чувства. После этого она переехала в мое жилище и нас, понимающе, долгое время все встречали улыбками. А потом у нас родилась девочка. Мы назвали ее Наяна.

Я не знал, чья любовь позволила нам выжить и появиться на свет этому ребенку. Но тогда это было для меня совершенно неважно. Мы были счастливы. Я отошел от дел и по мере своих сил помогал Танике ухаживать за ребенком. А через три месяца она пропала.

Таника и раньше иногда одна уходила одна из общины, но ненадолго. Все забеспокоились, когда она не вернулась к обеду, а к вечеру мы ее уже организовали ее поиски, но так никого и не нашли. Ни в тот день, ни во все последующие. Через неделю община прекратила поиски, а я еще долгие годы хранил надежду отыскать хоть какие-нибудь ее следы. Все оказалось напрасно. Чтобы хоть как-то оправится от этой потери, я начал посвящать все свое время Наяне и это стало нормальным укладом моей жизни. В основном, я сам занимался ее воспитанием. Те знания, которые она не могла получить от меня, ей дали другие члены нашей общины. Мы старались ее научить всему, что знали сами.

Когда Вы, во главе свой армии, появились в Резоне, Наяна была уже вполне взрослой девушкой и выглядела на шестнадцать людских лет. Я рассказал ей о Танике все, что мне удалось вспомнить за все эти годы. Мне казалось, что Наяне удалось ее полюбить, даже ни разу не видя. Детские воспоминания эльфам становятся доступными обычно с после шести людских лет. Весть о том, что люди предлагают эльфам союз, разнеслась по Резоне довольно быстро. Но большинство из нас, к тому времени, настолько уверовали в свое всемогущество и превосходство перед людьми, что даже не соизволили серьезно воспринять Ваше предложение. Оружие людей довольно быстро расставило все на свои места. Эльфы получили серьезный урок, и остаткам моего народа пришлось задуматься о своем месте в этом мире. Следуя Вашему слову, армия не стремилась зачистить Резону от эльфов, хотя, учитывая предубеждения людей, у них были для этого основания. Это дало возможность собраться вместе тем, кто остался в живых. Им пришлось пересмотреть свои жизненные принципы и изменить систему приоритетов. Нашу общину эта война почти не коснулась, и новый Большой Совет собрался на ее территории. Я оказался снова избранным в его состав. Нам всем предстояло принять очень непростое решение, от которого зависело будущее моего народа. Лично я тогда отправился посланником для встречи с Вами и от лица Совета попросил предоставить нам несколько дней для принятия важного решения. Мы совещались три дня и решили, что наш народ сейчас не готов вести переговоры с людьми, да и люди, после всего, что уже произошло, не стремились к этому. Но, в перспективе, мы надеялись, что сможем предложить людям достойный взаимовыгодный союз. Поэтому я решил остаться с людьми и предложить им свои знания и опыт, а весь мой народ начал готовиться к переходу через Тумскую пустыню. Мы обладали информацией, что на той стороне живет иной народ, хотя сами никогда там не были и полагали, что у эльфов может получиться предложить им союз «с чистого листа», а в дальнейшем освоить часть свободных земель. Наяна пожелала остаться со мной. Она понимала, что мы не сможем видеться часто и какое-то время ей придется жить одной, но в своем решении осталась непреклонна. Когда я известил Вас о решении моего народа, Вы его приняли и вернули свою армию в Эльрат, дав нам время завершить все необходимые приготовления. Мы построили для Наяны домик в горах, оставив в нем часть эльфийских книг и все необходимое для жизни. Позже, как и обещал, я прибыл в гарнизон на границе с Резоной, где снова встретился с Вами. Верой и правдой я случил Вам эти два года, но никогда не упоминал, что у меня в Резоне осталась дочь. Возможно сейчас причины, побудившие меня обречь собственную дочь на одинокое существование в Резоне и могут показаться странными, но тогда я очень переживал за ее безопасность и не мог позволить, чтобы чье-то предвзятое отношение или недавняя война навлекли на нее беду. Мне всего несколько раз удалось тайно навестить Наяну. А когда я уже почти решился все Вам рассказать и собирался попросить позволить ей приехать жить со мной, случился поход в Шеронн, который резко изменил все мои планы.

После битвы в Шероне, я вдруг увидел ее — Танику! Этого просто не могло быть поэтому, что она должна была умереть много веков назад. Тогда я подумал, что судьба сыграла со мной злую шутку. Но, наблюдая за Карминой все то время, пока мы возвращались в Эльрат, я видел очень знакомые жесты, реакции и манеру общения. Она несколько раз находилась довольно близко, но ничем не показала, что как-то меня узнает. Весь мой опыт говорил о том, что это лишь совпадение, мой разум вынуждено с ним соглашался, но почувствовать это никак не удавалось. Сомнения закрались в мою душу, и груз воспоминаний обрушился на мое сердце. Видит Бог, как я желал того, чтобы сходство между Таникой и Карминой оказалось плодом моего воспаленного воображения. Но, я ничего не мог с собой поделать и поэтому, после возвращения в Эльрат, уединился в своем доме, стараясь как можно реже пересекаться с Карминой. Мне стало невыносимо видеть ее и вспоминать о Танике. Рассказать Вам о Наяне я уже не мог. Мне надо было прежде разобраться с самим собой. Я пытался убежать от собственных переживаний, занявшись написанием книги о растениях, старался больше времени проводить в своей лаборатории. Но это не помогало. И вот когда я уже находился почти на грани безумия, ко мне явился один очень странный посетитель, которого звали Ланс.

Он с порога заявил, что принес для меня много боли вместе с облегчением и пришел, чтобы поговорить о Кармине. Как ни странно, тогда мне его слова не показались противоречивыми. Уже светает. Сутки пролетели незаметно. Чувствую себя нехорошо. Наверное, на меня сегодня обрушилось слишком много всего, и поэтому письмо дается с трудом. Но я должен еще описать наш разговор с Лансом, пока не начали забываться его детали…

— Я намного старше, чем выгляжу и мне далеко не семнадцать лет, но в этом мире я всегда буду так выглядеть. Ты все верно почувствовал и не ошибся в этом. Таника и Кармина — суть одно. Извини, я не смогу рассказать тебе всего, что тебе так хотелось бы знать. Только необходимое. Она ни добрая и не злая, она даже не совсем человек… Как, впрочем, и я сам. Ей надо было провести в ваш мир четырех людей, и она это делает. По своему, конечно, соблюдая свои интересы. Скоро состоится еще один переход. Твоя дочь много веков назад и ее будущая дочь сейчас… Время не имеет значения, пока непрерывность восприятия реальности для всех обитателей этого мира не нарушается. Именно поэтому я сейчас говорю не только с тобой… Лирен, поддаваться той боли, которую я доставляю, будешь потом! А сейчас тебе надо принять решение.

Я понимал, о каком решении идет речь. Если бы у меня еще оставалось хоть немного времени, наверно, я попытался бы снова убежать от самого себя в собственное безумие. Но Ланс, совершенно безжалостно мне его не оставил.

— У меня есть дочь.

— Я знаю. Наяна. Она живет в Резоне. В горном домике.

— И что теперь будет с ней?

— Ей придется нелегко. Но я обещаю за ней присмотреть. Но решение придется принимать тебе и прямо сейчас.

— Она любит ту Танику. А меня сейчас раздирают на части противоречия.

— Только то, во что ты сам веришь, является для тебя реальностью, настоящим. Тебе выбирать, кем для тебя была или станет Таника — Ангелом или Демоном.

— Ланс, мне больно!

— Знаю, но сделать выбор необходимо.

— Я до сих пор люблю ту Танику и не могу принять то, чем она стала сейчас. И Наяна тоже любит ее как мать, о которой я много рассказывал.

— Похоже, ты сделал выбор. Теперь, я смогу тебе помочь его реализовать.

— Как?

— Скоро тебе придется встретиться со своим прошлым. Шансов выжить у тебя немного. Не потому, что она кровожадна, просто ты сейчас стал мешающим фактором.

— Я уже не боюсь смерти. Но, почему все так?

— Она есть то, что она есть. У тебя еще будет время попытаться это принять, не понимая, либо продолжить страдать.

— Наяна ее дочь, — я долго собирался с силами, чтобы задать этот вопрос. — Ей грозит опасность?

— Скорее да, чем нет. А вероятность их пересечения довольно высокая… Пойми, для Таники Наяна не совсем дочь. Она ее проводник в ваш мир. Как это случилось событийно, сейчас уже не имеет значения. И, если это для тебя важно — любить она не умеет.

— Я отвезу Наяну к людям, пусть у нее будет шанс на свою жизнь.

— А что ты ей собираешься рассказать о Танике?

— Все. Она имеет право знать правду. Я никогда ни в чем ей не лгал.

— И как ей потом с этой правдой жить, Лирен?

— «Слезы забвения». Думаю, она все поймет и согласится.

— Что ж, непростое решение… — Ланс положил мне руки на плечи. — Лирен, ты стал пешкой в большой игре, но твоя жизнь и чувства настоящие. Иногда, я готов отдать очень многое, чтобы суметь познать то, что чувствуешь ты.

— Я не понимаю, о чем ты, но спасибо! Да, еще Крол… Я испытываю по отношению к нему чувство вины. Он не понимает, что со мной происходит, а я не нахожу в себе силы поговорить с ним об этом.

— Не вини себя, он сейчас тебя воспримет очень по-своему. Карина собой почти загородила ему окружающий мир и Крол не сможет тебя услышать. Но ты можешь написать ему письмо. Когда придет время, я позабочусь о том, чтобы он его прочитал.

— Ты думаешь, я уже не смогу передать ему это письмо сам?

— Ты знаешь ответ, зачем спрашиваешь? Маловероятно. Скорее всего, твое письмо тоже будет уничтожено. Но, в любом случае — ты попытаешься. Передумал?

— Нет. Но я совершенно не понимаю, как ты тогда сможешь его передать?

— Зеркальная печать. Об этой печати почти никому ничего не известно, а суть ее в том, что при погружении в магический раствор двух пергаментов, между ними образуются внепространственные дочерние связи. И если на одном пергаменте что либо написать, чернила, проникая в его тело, вызывают точно такой же эффект на другом, сколь далеко друг от друга они бы не находились.

— Я все понял. Тебе известен рецепт?

— Конечно. Все необходимое у меня с собой. Кстати, а это «слезы забвения». — Ланс поставил на стол маленький флакончик.

Через два часа он убрал один пергамент себе в сумку, а другой оставил мне.

— Ланс, а кем является Таника? — меня по-прежнему мучал этот вопрос.

— Лирен, ты вправе услышать прямой ответ, и в тоже время он может оборвать нити судьбы нескольких людей. Попытайся это понять. Она то, чем ты ее сделаешь для себя — все в твоих руках!

— А кто ты, Ланс?

— Тот, кто уже давно перестал быть Танике родственником, — он улыбнулся. — Мне пора, и ты это чувствуешь.

— Да.

Ланс ушел. А я начал писать Вам это письмо.

Вчера вернулся и теперь могу продолжить письмо.

Две недели назад, с Вашего позволения, я поехал искать новый дом для Наяны. Несколько раз мне пришлось проехать по границе с Резоной, пока мой выбор не остановился на маленькой, почти заброшенной деревеньке рядом с озером. Вы знаете, что иногда у меня случались озарения, которые сложно передать словами. Как, например, перед битвой в Шеронне. Чаще, мне и самому они были малопонятны, но в этот раз все было по-другому. Я понял, что это место будет удачным для Наяны. Карету я оставил в ближайшем городе, рядом с трактиром, где на время моего отсутствия поселилась прислуга. Позже пришлось вернуться, чтобы договориться с трактирщиком о том, что он через десять дней подогнал двух лошадей к границе с Резоной. Вместе мы выбрали место встречи. Потом он забрал моего коня и уехал обратно, а я начал свой трехдневный путь к дому Наяны.

Два дня, что мы провели в ее доме, были одновременно и радостными и очень трудными для нас обоих. Я все ей рассказал. Она согласилась уехать со мной и попробовать начать жить среди людей. В тот момент я еще не решился предложить ей «слезы забвения». Мне хотелось оставаться ее отцом как можно дольше.

Из вещей Наяны мы взяли только необходимое для дороги. Трактирщик встретил нас в назначенном месте, как и договаривались. В этот же день мы были уже на новом месте. Сначала мы хотели подыскать заброшенный дом, у Наяны хватило бы сил привести его в порядок, но потом нам повстречалась молодая женщина, с которой решили познакомиться, как с будущей соседкой и она пригласила нас на ужин. Она мне понравилась и я ей рассказал о Наяне. Именно тогда мне пришла мысль оставить дочь с Маникой — так звали ту женщину. Она согласилась. Мне было больно видеть, как осунулась от переживаний Наяна за последние дни, и я, наконец, предложил ей выпить «слезы забвения». Она согласилась и взяла флакон. Я оставил Манике все деньги, которые мне удалось скопить за последнее время, и предупредил, что могу больше никогда у них не появиться. Подождал, пока Наяна выпьет «слезы забвения», и понял, что пора уходить.

Сейчас я стараюсь больше времени проводить в лаборатории и заниматься написанием новой книги. Мои знания, полученные за долгие годы жизни в общине, позволяют открывать новые, никем еще не известные, устойчивые магические свойства сложных комбинаций смесей. Полученные данные я записываю в новую книгу о растениях и рецептах, которая скоро будет завершена.

Только что передал Вам свою первую книгу. Пора начинать вторую. Не знаю, успею ли я ее закончить, поэтому решил начать сразу передавать все новые рецепты, которые мне удастся получить.

Сегодня у Вас родилась дочь. Это событие расшевелило что-то в моей душе и позволило хоть ненадолго отогнать те мысли, которые постоянно терзают. Присутствуя на этом торжественном событии, я был искренне рад за Вас и от всей души желал, чтобы судьба оказалась к Вам благосклонной. Не знаю, как долго у меня получится удерживать это состояния, но сегодня я буду засыпать с улыбкой.

У меня случилось озарение. Я понял, что не успею закончить вторую книгу, хотя большая часть уже написана. Значит, времени осталось совсем мало. Наверно, я и сам желаю, чтобы скорее случилось то, что возможно принесет мне избавление от всего этого кошмара.

Я понял, что это произойдет сегодня, когда мне неожиданно сильно захотелось прогуляться утром по саду. Там я увидел Кармину, которая гуляла с ребенком на руках. Не знаю, что побудило меня ее окликнуть, как Танику. Она вздрогнула всем телом, но обернулась. Сказала мне, что пришло время нам обо всем поговорить и поэтому она сегодня придет ко мне ближе к вечеру. В том, что она меня хорошо узнала, не оставалось уже и тени сомнения. Я сказал, что буду ее ждать и вернулся домой.

Сейчас я допишу это письмо и спрячу его в своем сундуке. Надеюсь, я готов ко всему, чтобы не произошло сегодня вечером.

Еще раз прошу Вас меня простить.

Лирен.