24

— 24-

Наяна рассказывала о своих приключениях и новых друзьях почти до самого вечера. Оказалось, что о видовой несовместимости Манике ничего не было известно, и когда Наяна дошла до этого момента, та разволновалась настолько, что ее пришлось успокаивать.

— Девочка моя, как же ты с этим теперь жить-то будешь? Сердцу не прикажешь, а как оно все там на самом деле — попробуй разбери...

— Тетя Маника, да не переживай ты так. Жила как-то до этого и все нормально было. Так и дальше жить буду.

— Ой, сама не понимаешь ты, что сейчас говоришь. У тебя ушки чуть острее, чем у людей и глазки немного другой формы, а все остальное ничем не отличается. Ты очень красива даже по людским меркам. Хоть ты сейчас намного старше меня по годам, на вид тебе лет семнадцать и весь твой жизненный опыт — десять лет среди людей, за которые ты почти ни с кем не встречалась и не общалась.

— Наверное, мне тогда придется смириться с тем, что у меня никогда не будет мужа и детей или у меня получиться полюбить настолько, что совсем страх потеряю, а тогда уже все остальное станет неважным, — Наяна обняла Манику. — Ну, перестань. Давай, лучше тебе расскажу, что было дальше.

После ужина они перебрали зарбис. Его оказалось почти четырнадцать килограмм. Плоды фаранги в дороге не пострадали. Эликсир из них сделали этим же вечером, а на приготовление заживляющей настойки ушло два следующих дня. Под вечер, когда последний полный кувшин был отнесен в погреб, Маника ушла договариваться с Хармсом о том, чтобы он помог ей отвезти настойку к лекарю из госпиталя, а Наяна занялась чтением стихов. Маника вернулась довольно быстро, причем, вместе с соседом. Он поздоровался с Наяной, поставил на пол небольшое ведро со свежей рыбой и остался топтаться в дверях.

— У Хармса лошадь захворала, попросил меня немного настойки для нее. Сам уже к нам собирался. Сейчас я налью, — она взяла с полки бутыль и начала аккуратно наливать в нее настойку из оставшегося на кухне неполного кувшина. — Поездку к лекарю, похоже, придется отложить на день, два. Натри ей бока и шею, в питье немного подлей, так она быстрее поправиться, — объясняла Маника. — Спать после этого она будет долго. Сколько, сейчас не скажу. От хвори зависит. То, что останется, для семьи прибереги. На всякий случай. Настойка свежая, только сварили. Сам знаешь, еще целый год храниться будет.

Хоть заживляющая настойка выгодно отличалась от всех прочих лекарственных зелий и порошков своей универсальностью применения и эффективностью, люди старались ей пользоваться как можно реже. И дело было вовсе не в дороговизне или ее дефиците, а в том, что от частого использования организм слабел и становился восприимчив к различным болезням. Обычно ее использовали для заживления серьезных ранений или травм, откуда она и получила свое название.

Хармс горячо поблагодарил хозяйку, убрал бутылочку в сумку и поспешил лечить лошадь, которая была у него единственной.

Наяна отнесла ведро с рыбой на кухню и отложила на стол несколько штук. Остальное придется закоптить. Будет, чем заняться. На сегодня уже не придется выбирать, что ужинать. Она улыбнулась и принялась потрошить рыбу. Маника тем временем разлила остатки настойки по бутылочкам, ополоснула кувшин и отнесла его в чулан.

В дверь постучали. Маника сразу догадалась, что на пороге стоят Зед с Лансом. Зед был без оружия и держал в руках мешочек, который на фоне его самого казался совсем маленьким.

— Здравствуйте! Меня зовут Зед, — широко улыбаясь, он протянул мешочек Манике. — А это вам к чаю. Пряники.

— Я Ланс.

— Здравствуйте! Я Маника. Проходите в дом.

Наяна, увидев кто пришел, так обрадовалась, что готова была броситься и обнять обоих, но вовремя спохватилась, вспомнив, что ее руки измазаны рыбьими потрохами.

— Я так рада вас видеть! Проходите скорее. Тетя Маника, это о них я тебе рассказывала, — она вымыла руки и влетела в комнату. Гости успели сесть за стол и ждали Наяну.

— Мы тут у озера совсем недавно поселились, — начал рассказывать Зед. — Еще ни с кем не успели познакомиться. Обживаемся на новом месте. Как только чуть обустроимся, обязательно всех соседей на новоселье позовем, у меня родители очень гостеприимные. Ланс теперь тоже недалеко жить будет, уже и дом подобрал. Я ему немного помогаю обустроиться. Ну, вообще-то это меня родители надоумили, когда я им про вас рассказал. Мол, мелкий, мы тут и без тебя нормально пока управляемся, а ты пошел бы, человеку помог, он совсем без ничего оказался.

— Мелкий? — Маника заулыбалась, глядя на Зеда.

— Ну да, меня так отец иногда кличет. Он поздоровее и покрупнее, — смущенно ответил Зед и смотреть на это без смеха стало уже невозможно. Он и сам скоро захохотал.

— Мы на следующий день с Зедом поехали в город. Заехали к экспедиционным картографам, Зед им сведения о Резоне передал. Купили мне все самое необходимое для хозяйства и немного инструментов. У меня на это денег хватило. Вчера мой новый дом немного подлатали. Но завтра опять в город поедем, покупать все остальное. Скорее всего, придется еще несколько раз съездить.

— Ланс, но откуда ты возьмешь деньги, если уже потратил почти все? — спросила Маника. — Мы люди не богатые, но в ближайшее время планируем продать много заживляющей настойки. Сможем помочь тебе деньгами. Не отказывайся, пожалуйста, это от чистого сердца.

— Спасибо, мадам Маника, но этого не потребуется, — Ланс вытащил из кармана маленький мешочек и вытряхнул на стол несколько крупных драгоценных камней. — Денег у меня, действительно, почти не осталось. Но завтра мы заедем в ювелирную лавку и, думаю, здесь с лихвой хватит на все необходимое и даже еще останется на первое время. А как потом зарабатывать себе на жизнь, я найду.

— У нас сегодня рыба на ужин, — вдруг вспомнила Наяна. — Вы к нам присоединитесь?

— С удовольствием, — ответил Ланс за двоих. — Зед, может, поможешь Наяне с рыбой, а мы, с мадам Маникой, пока побеседуем.

— Конечно, помогу, — и он отправился за Наяной на кухню. Поставил на стол ведро, снял с пояса охотничий нож, с которым никогда не расставался, и принялся довольно ловко потрошить рыбу, складывая ее в большую миску. Видя, что ее помощь здесь не требуется, Наяна быстро замесила тесто и поставила выпекаться хлебные лепешки. К этому времени Зед уже закончил с рыбой и теперь рассеянно водил взглядом по кухне.

— Посуда у вас уж больно мелковатая, — видно, не найдя ничего подходящего, вскоре произнес он разочарованно. — Ну, за два захода точно управимся.

Наяна поставила на печь самую большую сковороду и начала укладывать на нее рыбу, которую Зед обваливал в муке и передавал ей. Каждый раз, когда она брала рыбу, ей очень хотелось снова попробовать прикоснуться к этой большой руке, но она все не решалась, не зная, как может на это отреагировать Зед. Этот добродушный и простоватый здоровяк нравился ей все больше и одновременно с этим, она начала испытывать какие-то новые ощущения, которых сама немного испугалась. Ощущения были скорее приятными, но очень необычными. Пытаясь в них разобраться, Наяна отвлеклась настолько, что сама не заметила, как случайно дотронулась до Зеда. Снова жаркое тепло пронеслось снизу вверх по всему ее телу, оставив после себя ощущение, что каждая ее клеточка готова взорваться от любого прикосновения. Ощущение было родственным тому, что она испытывала до прикосновения, но слишком сильным. Оно затуманивало сознание, неудержимо влекло и этим вызывало отталкивающий страх. В этот раз Наяна убрала руку не сразу, а спустя несколько мгновений, поэтому успела все это почувствовать. Зеду показалось, что он не одернул руку потому, его побоялся уронить рыбу. Хотя, сам он в этом не был уверен. Сейчас Зед стоял, открыв рот и его лицо пылало, как заходящее солнце.

Наяна, немного придя в себя, молча поманила его пальцем и потом тихо прошептала на ухо:

— Тебе стоит умыться, — и показала на кадушку с водой. После Зеда она тоже несколько раз ополоснула себе лицо водой и, немного постояв, они продолжили укладывать рыбу.

Первая сковорода приготовилась почти одновременно с лепешками. Вторая оказалась чуть поменьше в размерах, но оставшаяся рыба на нее уместилась. Ее оставили готовиться на печи, а сами вернулись в комнату, где их уже заждались Маника с Лансом.

— Мы тут поговорили, пока вас не было, и подумали, что завтра с утра я могу поехать вместе с ними, — сказала Маника, раскладывая рыбу по тарелкам. — Сходили в погреб. Ланс говорит, что такое количество настойки придется возить раза три. Может, мне завтра удастся договориться, чтобы остальное они сами увезли. Кувшинов еще купить придется, наши почти закончились. Ну и к зиме что-нибудь. Но это уже не завтра, потом с Хармсом съезжу отдельно.

— А можно я тоже с вами поеду. Так хочется город увидеть, — решилась Наяна.

— Ты же знаешь, как люди относятся к эльфам. Не любят они их, даже если и не видели никогда.

— Не все люди такие, — решительно возразил Зед. — Мои родители никаких предубеждений насчет эльфов не имеют. Хотят познакомиться с Наяной, на новоселье приглашают. Мы с Лансом за несколько дней с ней уже подружились. Пусть поедет с нами. А если кто вдруг косо посмотрит, так я живо угомоню.

— Мадам Маника, давайте поедем все вместе. Не всю жизнь же Наяне людей сторониться. Когда то это должно случиться.

— Да вы все как сговорились, — притворно возмутилась Маника. — Но уже было понятно, что она согласилась.

Рыба оказалась очень вкусной, но вторую сковороду Зед доедал уже один. Эти мальчики принесли с собой чувство комфорта и уюта, чем сразу понравились Манике. Она была рада, что у Наяны появились друзья, и девочка не будет теперь чувствовать себя одинокой. Временами она чувствовала в Лансе что-то странное, но это постоянно ускользало. В конце концов, Маника убедила себя в том, что ей это просто показалось. Чай с пряниками пили до позднего вечера.