14.

И вот, часы пробили восемь, и тут же Джон доложил:

— Баронет Фрейзер, леди Фрейзер, а так же мисс Фрейзер и мисс Файс, сэр.

Кристофер, сидевший до этого момента в кресле у камина, впрочем, уже одетый и готовый к приему гостей, тут же встал навстречу.

— Сэр, леди, мисс Фрейзер, мисс Файс, я счастлив видеть вас здесь! – он улыбнулся, пожал руку баронету, поклонился дамам.

Ему тут же бросилось в глаза различие в нарядах двух молодых девушек. Мисс Фрейзер была одета, как картинка. Мисс Файс же, скорее всего, с трудом отвоевала себе право поехать сюда. Сначала он стал винить в этом Элизабет Фрейзер, но потом, увидев, как она строго смотрела на мать с отцом и как ласково на кузину, переменил свое мнение.

— Вы знаете мисс Файс? – нахмурилась леди, и Кристофер тут же понял свою ошибку, виновато глянув на девушку. Но стоявшая за спиной матери мисс Фрейзер тут же взглядом дала понять, что он может рассчитывать на нее.

— Да, леди Фрейзер, ваша дочь представила мне ее не именинах. Наверное, это нарушение этикета, но… — он опустил голову. И леди Фрейзер тут же расцвела:

— О, Элизабет никогда не следует правилам! Я рада, что вы знаете мою племянницу!

— Пожалуйста, проходите…

Кристофер провел Фрейзеров в гостиную, предложил выпить по бокалу хереса.

Завязался непринужденный разговор (во всяком случае, гости считали его непринужденным) об охоте, погоде и гольфе. И хотя Кристофер не выносил охоту, как ее понимал баронет, не обращал внимания на погоду и давно забыл все правила игры в гольф, он внимательно слушал пространные суждения сэра Фрейзера, чем доставлял ему и его жене массу удовольствия.

Спустя какое-то время, Кристофер попросил разрешения представить Фрейзерам своего племянника. Джеймс вошел в комнату, стараниями Томаса и Джона одетый, как подобает.

— Джеймс – сын моего старшего брата и его жены, безвременно погибших несколько лет назад. – сказал он, чтобы никто из гостей не спрашивал Джеймса о его родителях. В остальном же он позволил племяннику самому решать, как вести себя с гостями.

Примерно через полчаса Джон доложил о приходе местного викария и его супруги, которых Кристофер пригласил около пяти дней назад, когда понял, что не сможет весь день один развлекать своих соседей.

Мистер Джонсон был человеком тихим, незлобным и не надоедающим. Его жена – серая мышка, но милая. Эти двое, по мнению Кристофера, легко смогли бы помочь ему в нелегком деле развлечения Фрейзеров.

Итак, рассадив за обеденным столом Фрейзеров так, чтобы они могли спокойно общаться с Джонсонами, не трогая его, Кристофер более или менее расслабился, не переставая, в то же время, следить за Джеймсом.

После обеда возникло предложение поиграть в бридж. Кристофер приказал поставить стол, и к своей радости обнаружил, что игроками оказались старшие Фрейзеры и викарий с женой.

Девушки же попросили Кристофера показать им дом. (Леди Фрейзер некоторое время сомневалась, прилично ли это, но не смогла не уступить желанию обожаемой дочери).

И Кристофер повел их на экскурсию. Правда, сначала Джеймс тоже решил поработать гидом, но вскоре почувствовал усталость, и Кристофер, извинившись за него, отправил его спать, под надзор Томаса и Джона.

— У вас такой чудесный племянник! – заметила мисс Фрейзер, когда Джеймс ушел.

— Он учится в школе? – спросила мисс Файс.

Кристофер ответил, немного погодя:

— Спасибо, мисс Фрейзер. Нет, мисс Файс, он не учится в школе. Он недавно живет у меня – всего два месяца. До этого он жил в доме моей сестры, и у него были учителя. Сейчас я дал ему немного отдохнуть, но думаю вскоре нанять гувернера, я хочу, чтобы Джеймс получил хорошее образование.

— Почему бы не отправить его в школу!? – воскликнула мисс Фрейзер.

— Знаете, это семейная традиция. Дейвисы никогда не отправляли своих детей в пансионаты или школы. Я уверен, мой брат не хотел бы, чтобы я нарушил еще и эту традицию! – Кристофер улыбнулся.

Мисс Файс пожала плечам.

— Вот библиотека, прошу. – Дейвис распахнул перед девушками двери «первой» библиотеки.

И тут его поразило различие в реакциях девушек. Мисс Фрейзер, окинув комнату взглядом, снова задала ему вопрос:

— Наверное, очень интересно жить в таком большом старинном доме!?

А мисс Файс, приоткрыв рот от восхищения, пошла к полкам с книгами. Отвечая на вопрос мисс Фрейзер:

— Конечно, интересно! Хотя, семейные привидения, порой, вызывают желание уехать в Америку!

Кристофер продолжал следить а тем, как мисс Файс ходила межу полками, то и дело прикасаясь тонкими пальцами к старинным корешкам, явно разрываясь между желанием просто взять какую-нибудь из этих книг и попросить прочитать, и боязнью, что ее не так поймут.

— Мисс Файс, я вижу, вам понравилась моя библиотека!

— Сэр Дейвис, я никогда не думала, что можно собрать в одном месте столько книг! – проговорила девушка.

— Если хотите, можете взять почитать любую книгу!

— Правда! – ее глаза загорелись таким радостным огнем, что Кристофер невольно улыбнулся.

— Конечно!

И мисс Файс осторожно пошла выбирать.

— Моя кузина обожает книги! – заметила мисс Фрейзер с некоторым оттенком ревности, который Кристоферу очень не понравился.

— Да? знаете, мисс Фрейзер, я тоже!

— Правда? – девушка нахмурилась и тут же начала говорить о книгах, которые прочитала.

Кристофер легко поддержал разговор, и все же в душе его остался неприятный осадок: он чувствовал, что все эти книги девушке скорее пересказала ее кузина, нежели она прочитала их сама.

Наконец, мисс Файс сделала свой выбор:

— Могу я взять эту? – просила она. Кристофер глянул на названия и обомлел: девушка держала в руках Данте Алигьери.

— Конечно, можете. Но вы уверены? Это не самое подходящее чтение для девушки ваших лет…

— Лорд Дейвис, я всегда хотела прочитать эту книгу. Когда-то я читала стихи Данте, а вот «Божественной комедии» там, где я раньше жила, не было…

— Ну, хорошо! Приятного прочтения!

Мисс Фрейзер некоторое время слушала этот разговор, а потом чуть резковато спросила:

— Сэр, не могли бы вы показать нам с кузиной башни, я думаю, с них открывается волшебный вид!

— Вы правы, мисс! Итак, прошу за мной!

Кристофер провел их на Северную башню – одну из восьми.

Девушки обе были заворожены открывшимся им видом, но, наблюдая за ними, Кристофер отметил, что в восхищении мисс Фрейзер, помимо искреннего чувства, было еще и кокетство, и наигранность, тогда как восторг ее кузины был абсолютным, и к нему не примешивались никакие другие чувства.

***

Наконец, спустя полтора часа, Дейвис привел девушек обратно в гостиную. Игра была в самом разгаре. Леди Фрейзер и викарий, игравшие в паре, выигрывали, тогда как баронет и супруга викария терпели поражение. Заглянув в их карты, Кристофер отметил про себя, что все не так уж плохо, но видно игроками они было неважными.

Мисс Фрейзер, немного поколебавшись, подошла к матери, начала о чем-то с ней говорить. Тогда Кристофер подошел ко второй девушке, робко стоявшей у камина и смотревшей на огонь.

— Мисс Файс?

— Сэр? – он вздрогнула.

— Мисс Файс, я хотел предложить вам…, — Кристофер не успел удержать, безусловно, неприличное предложение, – если вы хотите…. Я понял, что вы любите читать, а у сэра Фрейзера библиотека очень небольшая… если хотите, вы можете брать книги у меня….

— Правда? – лицо ее засветилось.

— Да, конечно.

— Только… — она опустила глаза – я не знаю, как тетушка Марианна посмотрит на это… она будет против, я знаю.

— Мисс Файс, мы можем ей ничего не говорить! – он улыбнулся.

Девушка покраснела, и Кристофер отошел к карточному столу.

***

Когда гости разошлись, поблагодарив за «чудесный вечер», Кристофер поднялся к себе в спальню. Отправив Джона спать, он сам разделся, но не лег спать, а, надев халат, сел к окну.

Луна уже давно пошла на убыль, и сейчас от нее остался только маленький узенький месяц, готовый не сегодня-завтра пропасть совсем. Именно в это время волк в Кристофере если не исчезал совсем, то почти переставал давать о себе знать. Именно в это время Кристофер был человеком почти целиком. И сейчас, глядя в окно, он думал вовсе не о луне, и не о свободе, как в дни полнолуния, а о чем-то странном, непонятном: он думал о мисс Файс. Не мог не думать, и, в то же время, заставлял себя выкинуть ее из головы. Мысли о ней казались ему оскорблением его любви к Марии. К Марии, которая, по словам Иваноу, мертва…

Он не мог себе представить ее мертвой. Ее, такую живую…

Но тут же, рядом с образом Марии, в его сознании возникал иной образ – лицо Джулии Файс. И это казалось ему отвратительным. Как можно ставить рядом с Марией обычную английскую девушку? Как можно сравнивать?

Но он сравнивал, ничего не мог с собой поделать…

Наконец, устав с собой бороться, он лег спать.

Но и во сне ему виделась мисс Файс: такая, как сегодня, и такая, какой он встретил ее в доме Фрейзеров.