Часть 2 Глава 8 Сила души Сказания душ Книга третья

ЧАСТЬ 2 ГЛАВА 8

ПО ТУ СТОРОНУ ГОР

Их путешествие длилось несколько дней. Они то поднимались по отвесным гранитным массивам, то спускались по мокрым, покрытым мхами и фосфоресцирующими лишайниками откосам. Несколько раз им удалось пройти по прямой, но это были лишь жалкие несколько метров.

На удивление Слепого коротышка, которого ему дали в провожатые, оказался невероятно вынослив. Он мог без устали карабкаться по практически отвесной скале, каким-то невероятным чудом цепляясь своими крепкими пальцами за едва заметные выступы и трещинки в породе. Забравшись наверх, коротышка сбрасывал Слепому верёвку, и тот при помощи мощного порыва ветра словно воспарял на вершину.

Бор; й всё это время был на удивление спокоен и не столь разговорчив как обычно. По всей видимости, его утомили постоянные подземелья, и в его голосе сквозила тоска по огромным открытым просторам.

— Мне трудно дышать в этих горах, — сказал он Слепому во время второй ночёвки. — Здесь мало воздуха. Вдобавок он очень влажный, а для меня это словно камень. Ты можешь представить себе губку, которая подвешена в бане? Вскоре эта губка впитает в себя всю влагу, и станет тяжёлой. Вот именно такой губкой я себя ощущаю.

— Тебе придётся потерпеть, друг мой, — ответил ему на это Слепой. — Ты прекрасно понимаешь, что я ни чем не могу помочь тебе в сложившейся ныне ситуации.

После этого разговора, Бор; й молчал всю оставшуюся дорогу. Слепой ощущал его присутствие лишь по горячему, влажному словно болотному веянию, которое изредка проплывало рядом с ним.

К концу второго дня путники взобрались на высокую, крутую стену. Кругом было темно. Светящихся лишайников здесь не было, и коротышка зажёг очень быстро изготовленный им факел.

— Уха — сказал он, указывая в сторону беспроглядного мрака.

— Я бы не отказался, — съязвил Слепой, имея в виду суп из рыбы. — Что там? — задал он вопрос, на который совершенно не ожидал получить ответ.

— Уха там! — ответил коротышка и уверенно двинулся во тьму.

— Вот так новости! — воскликнул молчавший до этого Бор; й. — Значит, они умеют говорить?

— Не факт, — отозвался Слепой. — Но проверить всё-таки стоит.

Он бросился вперёд и быстро догнал коротышку. Тот шёл уверенно, не сбавляя шага, освещая дорогу пламенем факела. Заметив приблизившегося к нему Слепого, коротышка улыбнулся и, указывая свободной рукой вперёд, сказал:

— Уха там!

— Это очень хорошо, — ответил ему Слепой. — Но скажи мне, Уха — это что?

— Уха там! — невозмутимо вторил коротышка и, не говоря больше не слова, продолжил путь.

— Весьма обоснованный и очень много объясняющий ответ, — не замедлил вставить свою остроту Бор; й. Слепой на это ничего не ответил. Он вновь обратился к коротышке:

— Ты можешь говорить? — задал он прямой вопрос. Но коротышка лишь улыбнулся ему в ответ и снова сказал:

— Уха там!

Больше вопросов ему Слепой не задавал. Через несколько часов пути по удивительно ровной поверхности подгорной глади, в которой Слепой успел рассмотреть остатки некогда проходившего здесь огромного шоссе, откуда-то сверху повеяло свежим воздухом. Тяжёлая влажность исчезла и стало прохладно.

Бор; й воспарил, он радовался притоку свежего воздуха и метался по странному тёмному проходу, поднимая тучи пыли.

Вскоре впереди показался отблеск дальнего света. Чем ближе путники приближались к нему, тем больше он становился, и вскоре уже можно было рассмотреть огромную дыру подгорного выхода.

Оказалось, что весь пути они шли по подземному туннелю, прорытому много, много лет назад и превращённому в автотрассу протяжённостью несколько десятков километров. Каким-то невероятным чудом туннель не пострадал во время Глобального краха, и на старом асфальте в некоторых местах всё ещё была видна разметка.

— Это выход! — воскликнул Слепой и бросился бежать.

— Не торопись! — быстро последовал за ним голос Бор; я.

Коротышка бежал теперь уже чуть сзади, пытаясь догнать Слепого, и тоже ему что-то кричал.

Оказавшись возле края туннеля, Слепой резко остановился. Чудом уцелевшая трасса резко оборвалась. Перед Слепым был невероятный, неохватный взглядом простор, покрытый снегом. Огромная, бесконечная, снежная гладь тянулась и исчезала до самого горизонта насколько хватало взгляда. Ровная, покрытая множеством трещин поверхность потрескавшегося асфальта исчезала под ногами, обрываясь в бесконечную пропасть, в которой не было видно конца и края. Воин осторожно подошёл к краю трассы и с опаской взглянул вниз. Рассмотреть землю он не сумел, но повернув голову налево, увидел огромную просто колоссальных размеров гору, возвышающуюся до самых небес с вершиной, исчезающей в вышине.

— Небесная гора! — тихо словно самому себе сказал Слепой. Он прикинул расстояние и едва не поперхнулся. Получалось, что они прошли под Горячими горами почти сотню километров.

Вскоре появившийся Бор; й известил его, что вниз придётся спускаться очень долго.

— Там крутой отвес километра в полтора. Причём отвес этот неровный, он словно скошен под углом, так что мы сейчас стоим своего рода на балконе. Внизу течёт холодная река, но даже если прыгать, ты не попадёшь в её воды, как я уже сказал, угол очень крутой. Река словно подмывает эту гору.

— Что же теперь делать? — растерянно спросил Слепой, невольно взглянув на коротышку.

— У-х-а! — протянул тот, разводя руками и указывая на огромные просторы.

— Вот она их Уха! — отозвался насмешливо Бор; й. — Я так понимаю, это свет, мир и чистота. А твой браслет, он ведь тоже символ света и чистоты души. Так что ты тоже Уха!

Его громкий смех ещё долго витал над пустотой провала.

Коротышка, однако, несмотря на завершение своей миссии уходить никуда не собирался. Он развёл в углублении скалы небольшой костерок и, усевшись там, в одиночестве принялся жевать нечто, напоминающее вяленое мясо.

— А он, однако, забавный малый, — по обыкновению съязвил Борей. — Мы тут голову ломаем, что да как, а он просто уселся и ест.

— А чему ты удивляешься? — огрызнулся Слепой. — Он потратил много сил на то, чтобы проводить нас сюда. Ты, кстати, вместо того чтобы ёрничать, осмотрелся бы пока. Этот мир мне незнаком. Там внизу могут таиться опасности, к которым мы не готовы.

— Неужели великий Бессмертный боится неведомого? — вновь громогласно рассмеялся Бор; й. — Ты же столько раз спускался в царство мрака и смерти, что давно уже должен был лишиться такого чувства, как страх.

Слепой подошёл к коротышке и присел рядом с ним, принимая от того кусок мяса.

— Я открою тебе одну маленькую тайну, — сказал он, тяжело вздыхая. — Чем чаще я рисковал своей жизнью, даже, несмотря на то, что был наделён бессмертием. Чем чаще, я видел ужасы и страдания тех, кто подвергался нападкам зла и кого мне приходилось спасать. Чем больше крови проливалось за то дело, которому я посвятил всю свою столь долгую и полную горя и страданий жизнь. Тем чаще я ловил себя на мысли о том, что мир в реалиях своих жесток и беспощаден к своим обитателям. Люди умирали каждый день, они умирали по одному, а иногда и многими сотнями, тысячами, десятками и сотнями тысяч. И всё это в мире, который я старался защищать от вселенского зла. Но зло в большинстве своём даже не прикладывало и малейших усилий, чтобы лишить жизни того или иного человека. Люди сами убивали себя, и очень часто всему этому служило лишь одно банальное оправдание — Во всём виновато зло! — Слепой откусил кусок мяса и долго жевал его молча, глядя в пустоту нового мира. — Зло не берёт всех подряд, — спустя несколько минут продолжил Слепой воин, — зло изыскивает лишь тех, кто слаб и неспособен ему противостоять. Ему не нужны все люди, это попросту противоестественно. Нет смысла в том, чтобы все были злыми. В данном случае теряется вся идиллия борьбы. Зло и добро всегда должны находиться в равновесии, и равенство чаши этих весов соблюдают обе стороны, даже, несмотря на то, что одна всегда желает захватить этот мир, а другая противостоит этому. За все времена своего долгого существования я потерял огромное количество друзей, учеников и союзников. Кто-то пал в битвах, кого-то простили и они растворились в мире. Другие попросту исчезли вместе со своими мирами. Я очень сильно устал. Тебе даже не удастся представить, как сильно я устал от этой борьбы. В отличие от тебя, рождённого бессмертным, — Слепой смотрел в пустоту пространства, надеясь, что угадал местонахождения Бор; я, — я получил эту особенность в дар, и она оказалась для меня непосильной ношей. Представь себе бесконечную жизнь без возможности завести семью, породить детей, увидеть, как они растут, как мужают, как придёт их день, когда не я, а они станут ухаживать за мной. В конце концов, человек и создан для того, бы прожить на свете лишь отведённое ему высшими время. — Тяжёлое молчание опустилось на обрыв. Лишь ветер метался в округе, наслаждаясь своей свободой. Слепой, признаться, не был уверен в том, что Бор; й его слышит. Но всё равно продолжил.

— Последние триста лет я совершенно опустил руки. Я отчаялся. Попытки уйти из жизни всегда оканчивались неудачами. Они лишь приносили мне несколько минут блаженной, пустой тишины, в которой я мог насладиться миром и покоем от криков этого погибающего мира. Мне стало казаться, что я становлюсь безумным. Я в прямом смысле слова начал терять разум, и ту веру ради которой был создан. Быть может, именно бессмертие сыграло со мной столь злую шутку. Но в один прекрасный день я взмолился о смерти, и она пришла ко мне. Она сказала, что уже давно не знает кто я такой, хотя и часто видит мои жуткие страдания. В тот день она сказала, что не в силах мне помочь и, глядя в мои пустые глазницы, зарыдала от беспомощности.

Ещё несколько дней назад я полагал, что мир уже давно опустел, и я остался единственным из некогда могущественного пантеона бесчисленного числа всевозможных существ. «Верховные» вернули мне молодость и силы и обрекли меня на новые страдания. Я принял их просьбу лишь потому, что уважал их силу и труды более, чем чьи-либо. Я надеюсь, что когда всё это закончится, мне позволят уйти туда, где уже давно ждёт меня моя несчастная душа.

Слепой замолчал. Закинув в рот последний кусок недоеденного мяса, он поклонился коротышке и, поднявшись на ноги, принялся осматривать окрестности бесконечной белизны неведомого мира. Засунув руку в карман своего нового костюма, он извлёк тот маленький прибор, что нашёл в контейнере последнего члена ордена «Следящих». Прибор мерцал ярким индикатором на маленьком экране.

— Весьма трогательная речь, — раздался над ухом голос Бор; я. Слепой тяжело вздохнул, он, признаться, не ждал найти в ветреном Боге понятливого слушателя. — Но я уверен, друг мой, всё будет именно так, как ты задумал, — неожиданно закончил Бор; й. — А теперь, раз уж мы окончательно во всём разобрались, давай думать, как тебе внизу оказаться.

— Ты спустишь меня вниз Бор; й, — неожиданно даже для самого божества сказал Слепой. — Некогда нам время на раздумья тратить.

— Ты же сказал больше так никогда не делать? — выкрикнул Бор; й.

— Сказал, — ответил, поморщившись Слепой. — Но сейчас ситуация не та.

Он развернулся и, глядя на коротышку, протянул тому правую руку. Маленький человечек с удивлением протянул Слепому свою. Воин пожал руку коротышке и направился к краю обрыва. Недоумение маленького воина мигом переросло в страх, когда он увидел, что Слепой не намерен останавливаться.

В одно мгновение Бор; й подхватил быстро падающего воина и перенёс вниз на заснеженную землю.

— Мне кажется, удар о землю был бы куда более приятен, чем-то, что со мной сейчас происходит, — извергая содержимое желудка, пожаловался Слепой. — Жалко мясо только зря перевёл. Хорошо хоть съел не много, а то тошнило бы до скончания мира.

— Ну-у, я так не думаю, — философски притянул Бор; й. — Поверь моему слову, есть те, кому приходится гораздо хуже, чем тебе.

— Кому тут может быть хуже, чем мне? Или тебя тоже воротит? — он усмехнулся, оглашая окрестности отрыжкой. — Хотел бы я на это посмотреть.

Ветер дунул ему в лицо, и Слепой отвернулся от порыва холодной, заснеженной вьюги. В это мгновение его лицо скривилось в таком странном выражении, что он на мгновение забыл о рвоте. Рядом, стоя на коленях и изрыгая непереваренные желудочные массы, корчился коротышка.

— Он за тобой бросился, когда ты спрыгнул. Я не мог дать ему разбиться, он хороший парень, — ухмыльнулся Бор; й. — Он мне нравится!

— А, главное, несловоохотливый, — укоризненно подцепил Бор; я Слепой. Он поднялся и, пошатываясь, подошёл к коротышке:

— Зачем же ты за мной-то прыгнул?

— У-х-а! — попытался ответить тот, но его вновь стошнило.

— Ты можешь его назад забросить? — обратился Слепой к Бор; ю.

— Могу, но уже не сегодня, — ответило божество. — Видишь ли, у меня тоже есть свои недостатки. Могу не рассчитать силы и навредить. Это всё из-за отсутствия практики. Три тысячи лет застоя просто так не проходят.

— Я понял, понял, — отмахнулся Слепой, — помолчи, пожалуйста.

Когда коротышка оклемался, он ещё долго сидел на снегу и утирал им лицо. Видно было, что маленький человечек никак не может прийти в себя.

— Я тут кое-что разведал, — прошелестел Бор; й. Его голос звучал встревожено.

— Что на этот раз? — словно не обращая внимания на ветреного спутника, поинтересовался Слепой.

— Там. За холмом. Там. Я не совсем уверен. Но…, — запинаясь, начал было Бор; й.

— Да что там? — удивлённо переспросил воин.

В этот момент откуда-то издалека послышался дикий, душераздирающий крик. А следом, прямо из-за холма, окутанного морозным туманом, вылетела огромная дубина. Это был полноценный ствол дерева, с торчащими с одной стороны обломанными кореньями.

— Это что такое? — отскакивая в сторону, вскрикнул Слепой. Коротышка, пошатываясь, мигом устремился за слепым воином.

В этот момент прямо на них из пелены тумана выскочил огромный монстр. Все трое путников узнали его тотчас же. Это был Гиргом, такой же огромный, что и тот, который гнался за ними в пещере. Вот только был он не чёрным, а белым словно седым.

Зверюга в одно мгновение нашла взглядом свою дубину и, схватив её огромной лапой, ринулась обратно в гущу тумана. Через мгновение вновь раздался оглушительный крик и послышались громоподобные удары. Земля под ногами путников содрогнулась.

— Вот тебе раз, — опешил Слепой.

— Вот тебе два, — прошептал на ухо Бор; й. Из тумана выкатились два огромных седых Гиргома и, не обращая ни на кого внимания, продолжили мутузить друг друга своими дубинами. — Бегите, пока они вас не заметили! — крикнул Бор; й.

Он взметнул в воздух мелкое снежное крошево, и в одно мгновение оба Гиргома скрылись за этой завесой.

— Это же совершенно очевидно, что подобные твари могут жить и по эту сторону гор, — кричал на бегу Слепой. — Ну почему я об этом не подумал.

— Не ты один об этом не подумал, — подхватил его слова Бор; й.

— А куда мы, собственно говоря, бежим? — вдруг спохватился Слепой. Он только сейчас подумал об этом и почему-то очень встревожился.

— Нужно бежать за холм, — провыл Бор; й, — оттуда появились эти твари.

— Ты что, с ума сошёл, — опешил от подобного Слепой. — А что если у них там логово? Что если там есть ещё такие же, как они?

— Не совсем в этом уверен, — спокойно констатировал Бор; й. — Гиргомы обычно живут обособленно, так что данная схватка, скорее всего, вызвана решением проблемы территории или правом овладеть самкой. — Он мгновение молчал, потом скромно добавил. — Осмелюсь заметить, что это лишь моё предположение.

— Прекрасно! — выкрикнул уже начавший задыхаться от быстрой беготни Слепой. Коротышка держался с ним рядом, но в отличие от слепого воина не выглядел уставшим или запыхавшимся.

Они, как и велел им Бор; й, завернули за холм, который возвышался из тумана словно спина огромного зверя. Вдалеке всё ещё слышались крики дерущихся между собой Гиргомов. Их могучие удары заставляли землю вздрагивать.

Но оказавшись за спасительным холмом, беглецы в одно мгновение остановились и в ужасе схватились за оружие.

Прямо за холмом, где туман уже практически развеялся, творилось немыслимое. Огромное пространство снежной равнины то тут, то там усеянное редкими деревцами и небольшими каменными валунами, кишело невероятным зрелищем. Здесь кипела настоящая битва. Сказать по правде, это было настоящее побоище. Неисчислимое количество всевозможных существ с диким азартом бились друг с другом. Времени на любование этим кошмаром у оказавшихся в самой гуще сражения беглецов не было. Но насколько успел рассмотреть Слепой, здесь были и «Недостойные», и «Нерождённые», оборотни, Гиргомы, огромные белые собаки, больше напоминающие диких волков только с более длинными ушами и лапами. Вся эта чудовищная круговерть перемешивалась словно погружённая в жуткие жернова. Бескрайнее белое поле. Было сплошь залито кровью, кругом валялись тела поверженных тварей. Одни были разорваны на куски, другие порублены или заколоты. Отовсюду слышались крики и стоны умирающих.

Из общей толпы дерущихся на опешивших от увиденного путников набросилась какая-то мерзкая тварь, отдалённо напоминающая «Недостойного». Одетый в странные лохмотья из старых шкур монстр с диким криком попытался атаковать путников. Коротышка одним неуловимым выпадом проткнул монстра копьём, и обмякшее тело рухнуло прямо перед ногами Слепого.

По всей видимости, холм и туман скрывали от путников всю картину происходящего, и звуки битвы были также не слышны.

— Что здесь происходит? — ошарашенно выкрикнул Слепой.

Но ответ он получить не успел. Сразу несколько огромных кривоногих монстров, напоминающих оборотней, набросились на него и на коротышку, и им пришлось быстро и усердно отбиваться.

Слепой видел, что его маленький попутчик сражается храбро. Он меткими и выверенными ударами копья быстро пронзил двоих оборотней, но те оказались весьма настырными и умирать наотрез отказывались. Тогда коротышка метнулся прямо на спину одного из зверей, и ловко забросив копьё за спину, перерезал зверю горло. Кровь хлынула фонтаном, а коротышка уже колол второго, не пожелавшего умереть от первого удара копья зверя. После нескольких весьма ловких выпадов тварь захлебнулась кровью и умерла.

Слепой к этому моменту успел перебить с дюжину тварей. В отличие от оборотней по ту сторону гор, эти умирали, не превращаясь в демонов. Они покрывались толстой коркой льда причём даже несмотря на отсутствие сильного мороза. Слепой ради интереса ударом ноги перевернул одного из таких заледеневших монстров и тот раскололся, превратившись, в замёрзшее мелкое крошево из костей и плоти.

— Почему они дерутся? — выкрикнул Слепой, обращаясь к Бор; ю.

— Наверное, у них война, — отозвался тот весьма предвзято. В этот миг подбежавшая к коротышке мерзкая тварь, сметённая порывом сильного ветра, отлетела куда-то вглубь схватки. — Я думаю, что нам придётся сражаться, поскольку по-другому в данной ситуации на запад не пробиться. Сколько километров до того чудного места, которое мы ищем показал твой чудо-прибор?

Слепой уложил ещё одного оборотня и, быстро осмотревшись, прокричал:

— С вершины прибор показал двести тридцать. Но судя по видениям «Ока душ», то, что мы ищем на десять километров дальше. Я не знаю почему, сейчас не могу этого объяснить.

Он словно хищник метнулся в сторону коротышки и снёс голову «Недостойному», крадущемуся сзади.

— Одно мне непонятно, — простонал Бор; й, — почему они все тут собрались именно сегодня. Это что, вечеринка в нашу честь?

Ветер мгновенно подхватил с десяток атакующих его спутников тварей и в одно мгновение поднял их на недосягаемую высоту. Спустя несколько мгновений их туши упали обратно, глухо ударяясь о замёрзшую ледяную землю.

Слепой усмехнулся и пронзил очередного зверя.

— Я думаю, нам просто не повезло. Мы попали в гущу очень жестокой и важной схватки, которая должна была решить судьбу этого мира сегодня. Я вижу на севере небольшой отряд «Возрождённых». Не могу сейчас сказать, как они тут оказались. Но судя по их положению, дела у этих ребят не очень. Думаю нужно помочь им выжить, тогда уверен, что они не откажутся поделиться с нами информацией. Они ведь единственные разумные существа, оставшиеся на этой планете. — Он снёс «Клинком душ» голову несущемуся на него с диким криком «Недостойному», и резким выпадом пронзил оборотня, мчащегося следом.

— Неплохая идея, — воскликнул Борей. — Тогда чего же мы ждём?

Бог ветра взмыл ввысь, и спустя мгновение на поле битвы обрушился неистовой силы ураган. Он поднимал в воздух тела убитых и разбрасывал дерущихся. Сила урагана с каждым мгновением нарастала, и вот уже огромная воронка из кружащегося месива, состоявшего из снега, крови и трупов сметала всё на своём пути, разбрасывая в разные стороны живых и мёртвых.

Слепой окрикнул коротышку, и вместе они быстро начали пробираться к отряду «Возрождённых». Судя по всему, с начала этой чудовищной схватки отряд сильно поредел, и его остатки сопротивлялись напору демонов из последних сил. Слепой и коротышка быстро расчистили для себя пространство и принялись отбиваться от атакующих, несмотря на жуткий ураган оборотней и «Недостойных».

Заметив в неожиданно появившихся незнакомых воинах подмогу, отряд «Нерождённых» принялся отступать подальше от набирающего страшную силу урагана. Бор; й разошёлся настолько, что в воздухе с дикими криками уже летали даже несколько седых Гиргомов.

— Уводи их отсюда! — прокричало божество. — Давно я не набирал такой могучей силы, не могу обуздать сам себя. Придётся долго успокаиваться, прежде чем я стану прежним. Идите прочь, я сам найду вас, когда остыну.

Ураган взревел и, проносясь мимо, подхватывал последних атакующих Слепого и коротышку тварей, унося их в бездонный глубь своей круговерти.

Обернувшись к отступающим воинам «Возрождённых», Слепой заметил, что это весьма уже немолодые особи. Они смотрели на него с нескрываемым любопытством и страхом, но особой агрессии не выказывали.

— Позвольте мне вам помочь? — осторожно спросил Слепой, повышая голос, но лишь для того, чтобы перекричать ураган. — Я и мой маленький друг вам не враги. — Он указал на коротышку, который уже убрал за спину своё копьё. — У вас есть надёжное укрытие, чтобы мы могли обсудить условия нашего сотрудничества.

«Возрождённые» дружно переглянулись и, не говоря ни слова, жестами попросили незнакомцев следовать за ними.

Двигались они быстро. Огромная заснеженная гладь, покрытая толстым прочным слоем наста, позволяла идти практически не отвлекаясь и не останавливаясь. День уже подходил к концу и начинало темнеть. Ураган за спиной всё крепчал. И, хотя они удалились от него уже на много десятков километров, его неистовый грохот был слышен по всему пространству замёрзшего мира. С наступлением ночи ударил сильный мороз, и Слепой возблагодарил коротышек за удобный и тёплый костюм.

Приблизительно через пару часов после наступления темноты их путь завершился входом в небольшую пещеру, скрытую под завалами огромных валунов. Не зная, что тут есть укрытие, можно было пройти мимо и даже не догадываться, что здесь кто-то живёт.

Внутри пещеры было тепло, несмотря на то, что нигде не было видно открытого источника огня. «Возрождённые» провели неожиданных союзников вглубь пещеры, и только тут Слепой понял, почему здесь так тепло. Внутри пещеры бил горячий гейзер. Он давал помещению тепло, а фосфоресцирующие лишайники, что росли здесь в изобилии хоть и тускло, но освещали большое плоское чрево пещеры.

Слепого и коротышку попросили остановиться, и вскоре в пещеру внесли на носилках дремучего старика. Он был уже несказанно плох. Его возраст, по прикидкам Слепого, перевалил за полторы сотни лет. Глаза старика помутнели, а кожа была дряблой и покрылась пятнами.

Старик долго рассматривал незнакомцев, прищуривая слабые глаза. Один из его помощников разжёг огонь и что-то шепнул старцу на ухо.

— Кто вы такие? — задал сухим, хриплым голосом свой первый вопрос старик. — Вы непохожи на нас. Смотрю я, и вижу лишь тени далёкого прошлого.

Слепой не стал темнить и, сделав шаг вперёд, сказал:

— Мы мирные путники и ничего не замышляем. Простите, что вторглись в ваш мир. Вы правы, подобных нам, уже нет на свете. Мы ищем нечто, что есть истина. Маяк, что служит нам надеждой. — Слепой протянул старику прибор, на котором яркой красной точкой мигало месторасположение загадочного маяка.

Старик внимательно и долго рассматривал необычный прибор и всматривался в ярко-красный огонёк на маленьком экране. Он повертел устройство, и медленно повернув голову в сторону молчаливых соплеменников, устало покачал головой. Затем отдал прибор Слепому и, прокашлявшись, принял всё от того же помощника миску с водой и сделал несколько небольших глотков. Затем вложил ёмкость в ладони того, кто помогал ему и, прочистив горло кашлем, проскрипел своим сухим голосом:

— Это всё обман. Мы были там, куда указывает ваш прибор. Там ничего нет. Там нет никакого маяка и никакой надежды!