Часть 3 Глава 2 Сила души Сказания душ Книга третья

ЧАСТЬ 3 ГЛАВА 2

ИЗГОИ

Ураган бушевал вот уже сутки. Бор; й разошёлся не на шутку и, по всей видимости, ему это нравилось. Сила, какой бы она ни была, опьяняла и даровала ощущение свободы и вседозволенности. Снег кружил, превращаясь в смертельную вьюгу, и почти полностью завалил вход в пещеру. Снаружи была видна лишь небольшая овальная отдушина из которой парил горячий воздух, тут же сдуваемый ураганом.

Битва закончилась и все её участники, кто успел, разбежались кто куда. Холод и метели были в этих местах делом привычным, но даже такой великой силы ураган заставил местных обитателей попрятаться по норам. К ночи температура воздуха упала до минус восьмидесяти, так что даже самые настойчивые спрятались и выжидали конца этой безумной бури.

Слепой сидел молча и слушал рассказ старика. Говорить тому было очень больно почти каждое слово давалось с трудом. Коротышка устроился рядом со Слепым воином и также сидел молча. Перед началом рассказа он лишь мельком взглянул на старика, и показал слепому воину знак, покрутив рукой в области горла и, медленно спуская ладонь, ударил себя в грудь, сжимая кулак. Слепой понял его жест и медленно кивнул. Старик был смертельно болен. Его преклонный возраст говорил о том, что он уже вряд ли когда-то сумеет поправиться. Находящиеся рядом со стариком другие «Возрождённые» также не были молоды. По приблизительным прикидкам Слепого, всем им было не менее полусотни лет. Зная о том, что клоны живут довольно долго Слепой задавался множеством вопросов. Но, когда старик начал свой рассказ, многие из загадок разрешились сами собой.

— Меня зовут Криний Рор. Я профессор университета истории королевства «Возрождённых», — представился старик. Он окинул взглядом находящихся рядом с ним сородичей. — Все мы живём здесь вот уже много десятилетий, — начал свой рассказ преклонный старец. — Когда-то давно великий Тидерис Тар, отец нынешнего короля Дитериона, отправил нас сюда, как многие короли до него. Мы те самые, кто были направлены исследовать мир за горами. В моей экспедиции, которая началась восемьдесят лет назад, была почти сотня исследователей. Мы прошли по Безымянному перевалу до края великих снегов и попали в метель. Когда она завершилась, из сотни смелых и отважных в живых осталось не более половины. Остальные пропали в метели или замёрзли заживо. Мы не решились вернуться, это покрыло бы наши головы вечным позором, а наши потомки навсегда лишились бы всех положенных им привилегий. Мы знали это и поэтому пошли дальше. Через несколько дней, уставшие и измождённые, мы достигли великого обрыва. Вы не поверите, но мир за пределами гор выглядел совершенно не так, как мы все себе представляли. Это была огромная, ровная, словно срезанная гигантским клинком пропасть, которой не было видно конца и края. А, главное, у неё, как нам казалось, не было дна. Насколько хватало взгляда, направо и налево тянулась бездонная ледяная стена ровной гладкой кромкой уходящая вниз. Несколько часов мы совещались, не зная, как нам поступить. Вернуться и рассказать своему королю о том, что мира за пределами гор попросту нет? Или идти дальше, познав до конца все тайны неведомого? Мы спорили и даже подрались, но в результате пришли к тому, что нам следует продолжать свой путь. — Старик закашлялся, и один из его спутников подал ему воды. Сделав несколько маленьких глотков, старик глубоко подышал и вновь продолжил свой рассказ. — Мы собрали все имеющиеся у нас верёвки и связали их. Нам было неизвестно, куда пропали предыдущие экспедиции. Хотя мы ещё во время спора высказали мнение, что они не отступили перед неведомой кручей. Высказывалось и иное, противоположное мнение. Уже давно ходили слухи о хозяйничающих в этих краях отрядах мародёров. Кто-то считал, что это изгои, отринувшие данное им в момент воссоздания право на ту или иную особенность. Иные настаивали, что это «Недостойные», которые прячутся в болотах и нападают на всё, что посчитают наживой. Но мне всегда казалось, что эти отряды не что иное, как спустившиеся с края того самого обрыва экспедиции. Они добирались до края, и не найдя там ничего, возвращались назад. Ничего иного, кроме смерти, после подобного возвращения на родину их не ждало. Они оставались там — в отрогах Небесной горы и начинали жить по своим, только им ведомым правилам. — Старик снова испил воды, и долго отдыхал, не произнося ни слова.

— Осмотрев края обрыва, мы нашли вмёрзший в каменистый грунт большой металлический клин с оборванным на его конце куском троса. Это придало нам решимости и уверенности в том, что те, кто спустились здесь ранее, могли попросту быть сейчас внизу и, возможно, нуждались в помощи. Ведь прошлая экспедиция пропала лишь год назад и, возможно, те, кто в ней участвовали, сумели каким-то чудом пережить спуск в неизвестность. Мы привязали конец нашего троса к вмёрзшему клину и начали спуск. Края обрыва Безымянного перевала были покрыты толстым слоем льда, и несколько наших товарищей упали вниз, не сумев справиться с этим неудобством. Страх сковал нас, когда после двух часов спуска показался конец троса, а дно пропасти всё ещё скрывалось за завесой густого тумана. Внизу грохотал некий утробный гул, отдалённо напоминающий о далёкой приближающейся грозе. Мы растерялись, и некоторых начала сводить с ума паника. Вскоре мы потеряли все силы и не смогли удержаться на конце троса, который из-за повышенной влажности медленно покрывался льдом. Наши крики утонули в шуме водопада. Ледяная вода вырывалась из высокой скалы и падала вниз с шумом разбивалась о глубокую впадину, вымытую ею же за неведомое количество лет. Водопад и оказался источником того загадочного шума, который так напугал всех нас.

Вода внизу оказалась горячей. Водопад вырывался прямо из огромного отверстия в стене. Яростные потоки воды, разогретые жерлом уснувшего вулкана, по всей видимости, и оказывали этот жуткий паровой эффект. Пар поднимался и покрывал стены обрыва ледяной коркой, по которой мы спускались. Внизу, у места падения воды, было невероятно жарко. Там кипела вода, и многие наши товарищи погибли или получили жуткие ожоги. Мне тоже досталось, но я успел вовремя среагировать и отплыл в сторону, туда, где вода уже остывала.

На берег нас выбралось не более десятка. Троих мы нашли чуть позже. Это были те, кто сорвались раньше нас. Но участь их была незавидна. Вскоре, несмотря на наши уход и заботу, они сошли с ума и погибли. Некоторые из нас со временем умерли от ожогов, и в результате из сотни смельчаков, что выступили из столицы, в живых осталось лишь шестеро.

До сегодняшнего дня из шестерых в живых остался лишь я один. Все остальные, кого вы здесь видите, — это члены последней экспедиции, отправленной сюда королём Дитерионом. Все предыдущие экспедиции погибли в полном составе. Их кости навеки будут белеть в том кипящем озере горячего водопада. — Старик замолчал, переводя дух. Его спутник подал ему воды и выступил вперёд.

— Моё имя Вартил Бур, — представился пожилой «Возрождённый». — Я был когда-то профессором биологии и отправился в эту экспедицию по собственному желанию. Из моей команды выжили двое. — Он указал на двоих занимающихся приготовлением пищи сородичей. — Благодаря рассказу нашего старейшины вы знаете теперь нашу историю. Позвольте и нам поинтересоваться у вас, кто вы такие? Я вижу в вас черты, о которых не слышал уже долгие годы. Откуда вы пришли в этот мир?

Слепой пристально слушал «Возрождённого» и, поднявшись, ответил ему без малейшей тени сомнения:

— Моё имя Слепой. Моего друга, — он указал на поднявшегося вслед за ним коротышку, — зовут Уха.

— Уха, уха! — выкрикнул маленький человечек.

— Я человек, как вы сумели заметить. Уха, некое ответвление от эволюции. Но его черты схожи с истинными чертами людей. Мы пришли сюда сквозь гору, в которой живёт племя этого отважного маленького воина. С нами был ещё один путник, но сейчас он там, снаружи.

— Прими мои соболезнования! — склонившись, сказал Вартил Бур. — Ваш друг наверняка уже мёртв. Никто не способен выжить в такой мороз, оказавшись в эпицентре бушующего снаружи урагана.

Слепой усмехнулся, что вызвало нескрываемое удивление на лице биолога.

— Нашему путнику не страшна буря, — ответил Слепой. — Он сам и есть буря.

— Твои слова противоречат логике и науке, человек. Так же, как и твоё появление здесь. Скажи мне, где твои глаза? И почему ты так молодо и крепко выглядишь, несмотря на то, что человечество считается давно вымершим видом?

— Мои слова прозвучат для вас весьма необычно, — ответил Слепой. — Я своего рода страж рода людского. — Он извлёк из-за пояса коротышки короткий прямой клинок, и одним резким взмахом вонзил его себе в сердце.

Коротышка, не ожидавший такого поворота, бросился к Слепому и резко вырвал свой клинок из груди воина. «Возрождённый» и все его спутники от увиденного открыли рты и в растерянности испуганно переглянулись, не зная, что им делать. Увиденное напугало всех, и привело в безмолвный ужас. Все присутствующие в пещере смотрели на убившего самого себя человека, который истекал кровью, лёжа на камнях.

Коротышка упал перед Слепым на колени и в горе склонил голову.

Несколько минут тишины сменились кряхтением и стоном. Слепой поднялся с земли и, потирая место удара клинком, неприятно поморщился. Нескрываемый шок стоял в глазах всех, кто видел это своими глазами.

— Но как? — приближаясь к Слепому и глядя на заживающую на глазах рану, дрожащим голосом спросил биолог.

— Я бессмертный воин, — ответил Слепой. — Ещё во времена рассвета человечества я был простым смертным. Меня предали и изувечили моё тело, лишили глаз и сил. В своих страданиях я долго искал смерти. Но когда умер, то неведомые силы вернули меня к жизни. Это были посланники небес. Они дали мне силы, и повелели защищать мир человеческий. С тех пор я не могу умереть. Как бы ни старался. — Слепой улыбнулся коротышке и похлопал его по плечу.

— Это невероятно! — не скрывая своего восторга, выкрикнул биолог. — Эту способность нужно немедленно изучить.

Слепой усмехнулся.

— Я не думаю, что подобное, возможно. — Он мигом сменил усмешку на суровость. — Сейчас у нас другая забота. Скажите, ваш старец поведал, что вы тоже искали маяк, но не нашли его. Почему?

Вартил Бур в одно мгновение сменил удивление на грусть и, медленно опустившись на колени, поднял с земли несколько камешков.

— Мы действительно искали маяк, который является загадкой нашего мира. Но к нашему великому разочарованию в том месте, где сигнал наиболее сильный, ничего нет. Мы провели там много дней и ночей, обследовали побережье вдоль и поперёк, но кроме морского берега и шума волн там ничего нет.

Слепой задумался.

— Вы уверены? — недоверчиво поинтересовался воин. Он достал свой маленький приборчик, который забрал в контейнере последнего из ордена «Следящих». — Этот прибор, мигает индикатором сигнала и указывает на то, что нечто находится в этом месте.

Биолог взглянул на экран прибора.

— Да, — ответил он, указывая на экран. — Я узнаю это место на карте. Это там мы искали источник сигнала. Но я повторяюсь. Там ничего нет.

— Ничего не понимаю! — воскликнул Слепой. — Если там ничего нет, то что тогда посылает сигнал?

— Вы не узнаете этого, пока сами не убедитесь, — ответил биолог.

Слепой задумался. Эта загадка стала для него ещё интереснее, чем в тот миг, когда он только начал её разгадывать.

Ему и коротышке подали горячее варево в глубоких костяных мисках. Еда оказалась на удивление вкусной, и Слепой за долгое время ощутил истинный голод. Он ел осторожно. Горячая еда обжигала горло. Ему рассказали, что варево готовится из мяса морских тюленей, которых на побережье огромное количество.

— Если бы не они, мы умерли бы здесь давно, — сказал старик. — Много лет мы ждём пока великие короли пришлют сюда тех, кто сумеет спасти нас.

— Но почему вы сами не вернётесь? — поинтересовался Слепой. — Почему не переберётесь через горы и не расскажете, что тут за мир?

Старик громко рассмеялся своим сухим голосом. Его тело показалось Слепому настолько хрупким, что воин испугался, а не развалится ли старик от такого бурного проявления эмоций.

— Не всё так просто, — закончив смех, сказал старик. — С этой стороны Холодных гор лишь один сплошной обрыв. Он тянется до самого моря и уходит в его пучину на многие километры. Как будто горы выстроили для себя границу, которую никто не в силах пересечь. С другой стороны, в Горячих горах всё ещё бушуют вулканы. Там реки лавы заливают путь, и никому из смертных не дано преодолеть эту преграду. Там нет воздуха и всё кругом горит. Именно поэтому пути назад отсюда нет.

— Но ведь у вашего королевства есть авиация? — воскликнул Слепой. — Я много лет наблюдал за вами. Я видел вершину ваших технологий и даже сам пользуюсь её плодами. — Он включил маленькое устройство, сокрытое в складках своей одежды. «Зеркало пустоты» сработало мгновенно, и старик мигом потерял Слепого воина из виду, хотя тот и с места не сошёл. Коротышка тоже удивился и, испуганно вскочив на ноги, закричал:

— Уха, уха?

— Успокойся! — Слепой отключил устройство. Коротышка открыл от изумления рот. Он никак не мог понять, как так происходит. Сперва его спутник убил себя, но по непонятным причинам не умер, а теперь исчез словно призрак и вдруг вновь появился.

— Чудная вещица! — протянул с улыбкой старец. — Я помню, их запретили? — Слепой поморщился в ответ, но ничего не сказал. — Авиация не может проникнуть за вершины гор. Здесь присутствует некая аномалия, которая сбоит любые приборы навигации, стоит им подняться выше сотни метров. Мы посылали ранее немало кораблей и беспилотных зондов. Но все они пропали и не вернулись. Несколько лет назад наши разведчики нашли обломки нескольких из них. Мы разобрали их и сделали несколько полезных для нашего выживания устройств. Вот и ответ на твои вопросы, воин! Из этого места нет выхода. Именно поэтому мы до конца дней обречены страдать здесь в одиночестве и умирать вдалеке от своей земли.

— Печально! — протянул Слепой. Он поднялся на ноги и направился в сторону выхода, заваленного снегом. Ураган всё продолжал бушевать, и это вдруг напомнило Слепому тот день, когда он погиб. В тот день тоже бушевала буря. Он был в горах, и холодный ветер, быть может, не настолько сильный словно подгонял его к краю той пропасти, в которую он кинулся, избавляя себя от мучений позора. С того дня его жизнь, если её можно теперь так назвать, в корне изменилась. Скольких друзей он обрёл за эти долгие годы и ещё больше потерял. А скольких врагов поверг — уже невозможно было даже осмыслить. Всё это было сделано ради существования ветреного человечества, которое всё равно погибло даже несмотря на все его старания. Люди даже не знали о том, что за их существование постоянно идёт кровопролитная и жестокая война. Что тысячи великих воинов — мира света и мира мрака — ежедневно погибали, сражаясь во имя этих великих целей.

Люди продолжали жить, любить, страдать, умирать и рождаться. Война за право обладания миром людей завершилась весьма неожиданно. Планета Земля решила её исход, не спрашивая своего разрешения у тех, чьи амбиции уже начали застилать собой истинную причину этого противостояния. Природа попросту не выдержала напора человеческого равнодушия. Мир изменился, несмотря ни на чьи интересы и перевесы. Война сама собой стихла. После Глобального краха, когда нить мироздания порвалась, а врата между мирами оказались запечатанными, до мира людей не стало никому никакого дела. Единственный путь в мир людей — Вабар — подвергся вторжению и был уничтожен без следа. Спустя много сотен лет, когда Слепой совершенно случайно наткнулся на странного беженца, что умирал в глухом диком лесу, он рассказал, что Вабар — его Родина — исчез не сам. Его мир был уничтожен, поскольку угроза вторжения оказалась настолько опасной, что грозила гибели не только миру людей, но и миру мрака, и миру света. Умирающий Джин был стар. Он состарился уже давно, поскольку прожил не один миллион лет и настолько устал, что покинул свой мир, чтобы в тишине умереть под кронами густых тенистых деревьев, коих был лишён Вабар.

— Кто напал на твой мир? — поинтересовался у умирающего Слепой. — Кому под силу угрожать существованию сущего? Ведь силы более великой, чем сила Творца, нет во вселенной!

— Ты думаешь, что у твоего Творца нет своего создателя? — ответил вопросом на вопрос Джин. — Думаешь, что раз твой мир сотворён, то нет на свете силы, способной его уничтожить? Во вселенной много того, что тебе не понять. В том числе и тех, кто создал эту вселенную. А в том числе и твоего Творца. Мой мир был лишь первым, до которого они смогли добраться. Вабар погиб ради того, чтобы ваша планета не досталась им. Но это ненадолго. Рано или поздно они доберутся и до вас. Подобные катаклизмы не проходят бесследно. С гибелью Вабара Земля ощутила мощную потерю связи миров. Это произошло не сразу, но в результате привело к Глобальному краху. Это и есть причина гибели твоего рода. — Джин замолчал, собираясь с силами.

— Но как такое возможно? Ведь Глобальный крах произошёл задолго до исчезновения Вабара? — воскликнул Слепой.

— Глупый человечек, — рассмеялся Джин. — Ты не видишь и дальше своего носа. Сколько можно вам повторять, что материя неоднозначна. То, что происходит сейчас, здесь — не всегда совпадает с реалиями параллельных миров. Вабар погиб за пять сотен лет до Глобального краха. Но узнать об этом вы смогли лишь по прошествии восьми сотен лет. На ином конце реальности это время пролетело за долю секунды. Такова суть вселенной. Не всё, что мы видим — истина, большинство — не более чем простота. Но, не познав простоту, вы никогда не познаете истину.

— Что произойдёт, когда «Они» найдут и наш мир? — задумчиво спросил Слепой.

Джин сверкнул материей, и словно дым опустился на свежую траву.

— Я не знаю, — сказал он грустно. — К тому моменту меня уже не будет. Но я знаю одно. Если «Они» доберутся до вашего мира, то тот, кто сотворил его когда-то будет вынужден принять очень тяжёлый выбор. Ведь не зря же он прятал ваш мир от «Их» взора столько миллионов лет.

Слепой погрузился в глубокие раздумья. Он получил столько ответов, но все они породили ещё больше вопросов. Спрашивать более он не решался ибо Джины не склонны к рассказам и не любят людей. Пренебрегать настолько большим доверием было, по крайней мере, глупо.

— Что за тяжёлые думы, гнетут тебя воин? — услышал Слепой голос старика.

Воин обернулся. Старик сидел на своем лежаке и смотрел на него своими сухими провалившимися глазами. Рядом со стариком стояли его друзья, они тоже смотрели на Слепого, и в их взглядах воин заметил давно гнетущий их вопрос.

— Я пойду к источнику сигнала, — сказал Слепой. — Не подумайте, что я не верю вам. Это совсем не так. Просто мои возможности позволяют свершить куда больше, чем вы можете представить. Я благодарен вам за кров и пищу, и как только закончится ураган я и мой друг уйдём. Быть может, я не стану вам обещать всего, но если мои поиски будут успешны, я постараюсь вернуть вас в ваш мир, чтобы вы смогли почить жизнь в лучах той славы, которой заслуживаете. Отдохнуть от тех страданий, которые перенесли. И умереть на родной земле. — Слепой опустился перед стариками «Возрождёнными» на колени и низко поклонился им. — Я не вправе просить вас идти со мной. Я даже не стану этого делать. Можете мне поверить, я обязательно вернусь к вам. Независимо от результатов моего похода я постараюсь сдержать данное вам обещание.

Слепой поднялся. Коротышка мигом подскочил к нему и встал рядом, готовый в любую минуту следовать за своим новым, чудным другом.

— Уха? — сказал он и посмотрел на бессмертного воина снизу вверх словно спрашивая: «Когда мол выступаем?».

Слепой успокоил коротышку, плавно положив свою могучую руку тому на плечо и указал на бурю, что не желала успокоиться. Маленький воин с пониманием кивнул и, усевшись рядом с горячим источником, принялся за чистку своего клинка.

«Возрождённые» в ответ поклонились Слепому и, поочерёдно пожав ему руку, продолжили свои бытовые занятия.

Слепой, в свою очередь, уселся рядом со стариком и негромко поинтересовался, куда это направлялся их отряд в тот миг, когда они встретились на поле битвы? И что это за жуткие твари, дравшиеся там в снежной пелене?

— Это Снежные громилы — те что большие. Они постоянно мутузят друг друга. То из-за самки, то за территорию. У них в почёте примитивные инстинкты. Если нужна более подробная информация, то об этом можешь спросить у Бура — он биолог, много знает об этих существах. Несколько лет он изучал этих тварей, благо они часто убивают друг друга.

Биолог словно только этого и ждал.

— Они мутанты. Здесь я не нашёл сильных источников радиации, но, скорее всего, они нахватались этой дряни ранее, когда жили в районе Горячих гор. Затем они переместились сюда, и уже здесь завершили свой эволюционный период. Они часто дерутся, не брезгуют каннибализмом. А, главное, они неуправляемы и тупы. Стоит им увидеть жертву, они будут преследовать её до потери пульса.

— Где-то я это уже видел! — протянул задумчиво Слепой. — Подобная тварь атаковала меня по ту сторону гор. Еле ноги унесли. Мой друг называл её Гиргомой. Говорил, что она — мутант гориллы.

— Не стану с вами спорить и не вижу ничего удивительного. Подобные монстры могли мутировать и мигрировать сюда с востока, а, возможно, что и отсюда на восток. Об этом история умалчивает.

— Что это за жуткие длиннорукие? Они не показались мне опасными. Хотя поначалу я принял их за «Недостойных»?

— Это Вури. Я полагаю, что это также некая ветвь, отколовшаяся от человека. Но судя по деградации, не слишком сообразительная. Эти твари живут колонией. Их много и они в основном охотятся на побережье. Так же, как и мы, они питаются морскими тварями и строят дома из их шкур. Как они дошли до подобного образа жизни, я не знаю. Но на нас они не нападали до вчерашнего дня. А вот «Недостойных» здесь нет. Мы даже их искали. Но безуспешно.

— А что за огромные собаки? В нашем мире таких называют оборотнями.

— Нет! Это — не оборотни! Я видел ранее тех, о ком ты говоришь. Мне тогда было не более двадцати. Это была моя первая экспедиция на озеро Кратера. Мы расположились на ночлег, и мой брат Макил предложил мне пройтись. Мы шли вдоль берега. Уже была ночь, и луна светила так ярко, что было видно всё вокруг. Вдруг из кустов выскочил человек. Он был такой страшный, что мы с братом спрятались за ближайший камень. Человек бежал вдоль берега, а за ним гнались те самые твари, о которых ты говоришь. Они нагнали его, повалили на землю и обратились в тварей, что ходили на задних лапах. Их морды были жуткими и почти не отличались от звериных, и колени были выгнуты внутрь. Они что-то говорили друг другу и, схватив человека, утащили в темноту.

Я написал доклад об этом событии, но его сокрыли от общественности, а мне предложили добровольно присоединиться к экспедиции, дорога которой, как я знал, была в один конец. В случае моего отказа все мои родные могли исчезнуть или закончить свои жизни на рудниках.

— Я видел ваши рудники, — сказал Слепой. — Они напомнили мне те, что были когда-то у людей во времена давней древности. В таких местах не живут долго. Подобные тюрьмы словно аппендикс власти. Идеальной системы правления не существует, уж в этом можете мне поверить. Я повидал много королевств, государств и стран. Все они казались себе идеальными. Но люди не приемлют простоты и лёгкости. Идти простым путём — не их стезя. Всегда найдутся те, кто недовольны. Всегда найдутся те, кто против войны, и те, кто против мира. Вы потомки людей. В вас течёт их кровь. Хотите вы в это верить или нет, вы точно такие же, как и люди. И все ваши пороки проистекают от людей. Короли не всегда будут править вами. Рано или поздно вы захотите другой формы правления. То, что это произойдёт, я могу гарантировать. Вот тогда ваш крепкий с виду мир треснет по швам, разваливаясь под напором гражданской войны. Всё начнётся с маленьких трещин в системе, таких, как возгласы и выступления. Затем начнутся аресты, репрессии и казни. В ответ на подобное вспыхнут бунты и, мир ваш погрузится в Гражданскую войну. Нет ничего удивительного, что от войны с врагом внешним вы перейдёте к войне с врагом внутренним. Вот тогда и придёт конец вашему миру. Что будет после, судить не мне. Но ваш мир уже никогда не будет таким, как прежде. Вот тогда те, кто сейчас населяют рудники, окажутся выше тех, кто населяет замки.

Слепой замолчал, он прислушался и насторожился. Наступила тёмная ночь. Ураган стих. Его рёв прекратился. Воин поднялся и бросился к засыпанному снегом входу. Он не успел добежать, когда ломая снежный завал в пещеру, влетели неизвестные, покрытые льдом тени! С криками ужаса они сшибли Слепого с ног и, вся эта орава покатилась вглубь пещеры, сметая всё на своём пути.