Принц планеты Церекс

Корабль кронпринца церексианского Серджио Ферриса «Адмирал Феррис» приближался к орбите Земли. Капитан Фарум вывел его из скачка очень аккуратно и красиво, что, в принципе, было не удивительно — сам Серджио настоял на том, чтобы лететь через Станиславу, а не через «Пограничник» — так вдвое быстрее.

— Внимание, говорит космопорт. «Адмирал Феррис», вы нас слышите?

Старший помощник капитана нажала на кнопку связи:

— Говорит командор Фарум, борт звездолета «Адмирал Феррис», слышим вас хорошо. Капитан Фарум запрашивает разрешение на посадку.

— «Адмирал Феррис», — посадку разрешаем. Передайте управление центральному компьютеру. Конец связи.

Хуже нет, чем бесконечные простои на Земле, когда уже лететь собрались.

Элли Куин мрачно перелистнула страницу старинной книги о самураях — она, конечно, любила японскую культуру, но если кроме культурологии заняться больше нечем, становишься самой настоящей стервозой. Ну, хорошо, рейс «Арбинады» задержали специально, до инаугурации нового президента Земли, но капитану хуже нет, чем скучать на планете, да еще и чужой.

— Элли!

Ну вот, и это неизбежно!

— Что, отец?

Майкл Куин вошел в библиотеку и присел рядом с ней на читальный диван.

— Маленькая, будь мне самым лучшим другом — съезди на церемонию инаугурации.

— Но ведь посол — ты, — удивилась Элли.

— Я там тоже буду, но президент Арчер хочет видеть еще и тебя.

— О, Боже мой! — возвела она очи горе.

Опять этот трижды чертов публичный спектакль!

Ненависть Элли к подобным раутам была обусловлена тем, что она лучше всех знала, насколько двуличны дипломаты, и, к тому же, ей опять придется блокировать телепатические способности.

— Но там будет также Серджио Феррис, он прибыл по поручению императора.

— И что? Это мне, папаня, до лампады! — ввернула Куин любимую фразу из «Табачного капитана».

— Так еще не знаешь, кто с ним, — подмигнул Майкл. — Летел принц на «Адмирале Феррис»…

— Фейт! — Элли вскочила. — Чего ж ты сразу-то не сказал, батя?

Девушка рванула выбирать платье, хотя в тайне люто ненавидела свой гардероб — насколько удобнее форменные брюки и рубашка. Что поделаешь, имидж — все.

На церемонии и правда собралась вся власть (про себя Элли величала их не высший свет, а высшая тьма). Арчер вступил в должность, начался банкет, и, конечно же, танцы.

Кронпринц Серджио Феррис неожиданно заметил блондинку в сиреневом платье, стоящую рядом с леди Фейт, баронессой Фарум — девушки о чем-то тихо говорили и улыбались друг другу. Подруга юной леди Фарум была очень красива; Серджио даже на Церексе, известном красивыми женщинами, никогда не видел такого чуда. Заинтересовавшись, он подошел ближе, и Фейт тотчас присела в реверансе:

— Ваше Высочество, представляю вам Элли Куин, капитана космофлота Земли.

— Очарован, мэм, — принц приложился к тонкой красивой руке. — Вы ведь дочь посла Станиславы, или я ошибаюсь?

— Вы совершенно правы, Ваше Высочество, — светски ответила девушка.

«Не стоило целовать ей руку, у них же принято рукопожатие». Серджио Феррис тотчас исправил свою оплошность, хотя Элли и бровью не повела — дочь дипломата почти всегда и сама дипломат. Не сказать бы, чтобы принц вызвал у нее отвращение (станиславцы титулов не любят), скорее он был девушке симпатичен, потому что походил на своего отца, императора Грегора, даже внешне. В светло-карих глазах была нечто с намеком на светский интерес к прелестному капитану.

— Могу я пригласить вас на тур?

— Это честь для меня, Ваше Высочество.

Надо отдать должное церексианцу — вальс он танцевал великолепно, но затем настала пора танца, напоминающего танго, популярного на родной планете Серджио, Элли пришлось соответствовать, что в принципе не так уж и трудно. Под конец танца Куин случайно повернулась к партнеру спиной, и… увидела блик на дуле пистолета.

Ничего она не успевала сделать, только встать между убийцей и принцем, чисто рефлекторно принимая решение, ведь иначе могла быть катастрофа для всей дипломатии и политики.

Грянул выстрел, пуля ударила чуть ниже левой ключицы — более высокому церексианцу простелили бы сердце, — затем перед глазами мелькнул потолок, и Элли почувствовала чьи-то руки, подхватывающие ее. Кожу на груди жгло что-то мокрое и пахнущее железом, не говоря о том, что от боли потемнело в глазах. Где же Феррис?

— Цел… цел?

— Я цел, — отозвался голос принца.

Глаза окончательно покрыла тьма.

Серджио, державший на руках девушку, увидел, как бессильно запрокинулась ее голова, и тотчас крикнул на весь зал:

— Врача скорее!

— Эль! — рядом оказалась Фейт. — О, Боже!

Охрана уже скрутила убийцу, решившего таким оригинальным (или не особо оригинальным?) способом сорвать вступление в должность президента Арчера, и уволокла прочь. Остолбеневший несколько секунд назад Майкл Куин поднял скандал на тему «почему охрана никуда не годится»; в глубине души посол корил себя за то, что уговорил Элли придти на этот чертов раут. Лорейн Куин тоже уже была рядом, профессионально останавливая кровь.

— Пропустите, — рядом оказался врач. — Из чего стреляли?

Лорейн принюхалась к крови на вате, затем коснулась ее языком.

— Не важно, — четко сказала она, — все хуже, чем я думала.

— Мэм? — воззрился на нее врач.

— Скорее всего, это была пуля с ядом внутри, — отозвалась бывшая снайпер.

Церексианцы, похоже, напугались сильнее остальных, ведь это их принцу, по идее, была предназначена пуля, и он уже лежал бы здесь убитый наповал. Капитану в этот раз не повезло…

Принц Серджио и леди Фейт стояли в приемном покое медцентра Сан-Франциско.

— Боюсь, что мадам Куин оказалась права — в крови был обнаружен яд, — рассказывал главный врач, — вы, Ваше Высочество, должны были погибнуть в любом случае: если бы убийца не попал точно в сердце, причиной смерти был бы яд.

— Доктор, а Элли? Как она сейчас? — решительно перевела разговор на другую тему Фейт Фарум.

— Противоядие подействовало, но состояние по-прежнему критическое. Я едва сумел выпроводить ее родителей. Прошу прощения…

Врач ушел.

Фейт решительно утащила принца под защиту бронированного лимузина — мол, хватит рисковать собой, а то жертва Элли будет попросту напрасной, а это черная неблагодарность по отношению к ней.

Сама Фейт пыталась хотя бы осознать произошедшее.

С чего вдруг экстремистам, пытающимся развязать конфликт, стрелять в Серджио именно на церемонии инаугурации? Или жертвой все-таки был не он? Какая теперь разница, важнее знать, выживет ли Элли, ведь если она умрет… Фейт не хотелось думать об этом. Лучшая подруга, почти сестра; героиня, спасшая будущее Церекса.

Об одном она спрашивала себя все настойчивее: зачем прилетели?

Что-то жгло кожу на левом плече, на груди, но сильнее всего — возле ключицы. Волны боли пробегали по телу, заставляя тихонько стонать, как недодавленный котенок, а прекратить стоны не было сил. Несмотря на жар внутри, руки, напротив, были холодными как у мертвеца, и это все, что она могла осознать.

В бреду казалось, что она находится на своем корабле.

— Джанет...

Лба коснулась мокрая прохладная ткань, женский голос где-то, неимоверно далеко, произнес:

— Вы на Земле, в безопасности.

Ответить не было сил.

Затем пришло забытье, черное и страшное. Проснулась же она от холода, трясло довольно сильно, даже то, что во сне Элли завернулась в одеяло, не сильно помогло. Страшно хотелось пить, даже губы запеклись.

— Мисс Куин, — плеча коснулась чья-то рука, — вы слышите меня?

— Слышу...

Она с трудом открыла глаза — свет причинил боль.

— Вы помните, что случилось?

— Там… принц… он...

— Благодаря вам кронпринц Церекса остался жив, — врач посмотрел ей в глаза. — Вы на Земле, вы уже выздоравливаете.

— Да...

Снова темнота, но уже не тяжелая и не пугающая.

Следующее пробуждение было коротким, рядом мелькнули родители, но Элли едва ворочающимся языком попросила медиков не пускать родственников в палату — меньше всего ей хотелось, чтобы отец и мать видели ее в таком виде.

Затем опять наступила темнота.

Третья попытка оказалась удачной во всех смыслах: мелькнувшее перед глазами рыжее нечто оказалось роскошными волосами Фейт, собранными в красивую высокую прическу. Одета подруга была в халат, под которым однако угадывалось коричневое платье с вышитым на нем родовым орнаментом Фарумов.

— Привет, Эль, — кивнула подруга. — Сюда еще Серджио рвется, я его пущу или обойдемся без титулованных?

— Да пусть… его...

— Ты молчи, лучше думай просто, — сказала церексианская телепатка, наливая воду в стакан.

Она помогла подруге достаточно комфортно устроиться на кровати в сидячем положении, после чего отдала стакан, поняв, что Элли его не уронит. Левой рукой раненая все еще старалась не двигать, да и прошло всего двое суток, рана еще слишком свежа.

Когда подруга отставила стакан, Фейт прошла к двери и открыла ее.

Принц Серджио появился в парадном мундире дома Феррис, а в руках держал охапку белых роз и что-то еще, за цветами совсем не видное.

— Капитан, — он явно решил придерживаться королевского этикета, — я надеюсь, вы чувствуете себя лучше, и… я хотел бы выразить вам свою благодарность.

Он положил букет на одеяло.

Несмотря на головную боль и то, что цветы Элли не любила, она склонила голову в ответ. Серджио легонько сжал ее руку и вручил небольшую коробочку, открыв которую девушка увидела безумно дорогой браслет из платины и натуральных аметистов.

— Благодарю… Ваше… Высочество, — пока получалось говорить очень тихо.

— Не стану утомлять вас, — Серджио прижал ее пальцы к губам, а затем быстро ретировался.

"Ну не могла я его удержать", — Фейт ставила цветы в вазу.

"Чувствую"

"Выбросить, что ли?"

"Просто унеси, если не трудно — не могу переносить запах"

"Да, принц лишку хватил, ну да поумнеет с годами"

"Согласна"

Глаза опять закрывались сами собой.

Зачем обычно мужчины зовут женщин на свидание?

Будучи круглой дурой это непонятно, но Элли кретинизмом в подобных вещах не отличалась, а потому приглашение Серджио Ферриса заставило ее лишь философский пожать плечами — и поморщиться от боли, ибо рана возле ключицы еще не до конца зажила.

Закрыв злополучную царапину силикопластом, она ухитрилась без посторонней помощи надеть красивое черное платье, но, к сожалению, на прическу пока сил не хватало (точнее, протестовала едва закрывшаяся рана). Длинными волосами подруги занималась Света, которая, похоже, вознамерилась наплести «эльфийских» косичек на затылке и возле ушей. Ну ладно, все-таки красиво.

— Серджио серьезно что ли? — Света хохотнула.

— Судя по мыслям — да.

Секретарь прыснула в кулак, затем шустро доплела левую косичку возле уха, ловко отведя ее так, чтобы за сережку не зацепилась.

«Только, если что, возвращайся, не хватало еще довести себя до обморока»

«Все будет в порядке»

Дорогой ресторан и живая музыка — излюбленные приемы для того, чтобы произвести на женщину впечатление. Еда была изысканной, вина — древними, а сам столик утопал в белых розах.

Серджио смотрел только на живую розу, входящую в ресторан.

Она словно летела по воздуху, так, что тоненькие каблучки даже не стучали, а длинное платье почти не колебалось. Красота богини любви, грация богини танца, огонь в душе… да, она просто богиня. Она была богиней еще там, на больничной койке, раненая и ослабевшая, но бледность придавала Элли просто невыразимый аристократизм. Глядя в ее небесные глаза, Серджио понимал, что капитан спасла ему жизнь не просто так, чтобы стать героем — она не могла поступить иначе по благородству своей прекрасной души.

А душа ее прекраснее, чем совершенная плоть…

Элли прилагала героические усилия, чтобы не поморщится: бред влюбленного мужчины частенько действует на нервы, а если это еще и влюбленный аристократ, то бред получается даже не в квадрате — в кубе. Нет, у принцев он в десятой степени.

Она изящно сделала реверанс, затем опустилась на вежливо выдвинутый стул:

— Благодарю за приглашение, Ваше Высочество.

Он поклонился в ответ и грациозно сел.

Зазвучала музыка, и почти сразу Элли опознала древнюю земную песню:

— Представь себе весь этот мир огромный весь

Таким, какой он есть, на самом деле есть

С полями, птицами, цветами и людьми,

Но без любви, ты представляешь? Без любви

Есть океаны облака и города,

Лишь о любви никто не слышал никогда…

«А ухаживать он умеет, император Грегор явно сделал из сына настоящего аристократа», — подумала Куин.

— За вас, капитан, — поднял бокал Серджио, — не будь вас, я был бы мертв.

Бокалы зазвенели друг об друга; звук ни с чем нельзя было спутать, настоящий хрусталь, безумно дорогой как на Церексе, так и на самой Земле. Элли пригубила вино трехсотлетней выдержки и осталась довольна: надо пару бутылок найти, очень хорошо, а напоить Странника этим все равно невозможно.

Интересно, знает ли Серджио, что ее и бутылка коньяка едва ли с ног свалит?

— Капитан, — нарушил молчание Серджио, — вы бы не хотели в ближайшем будущем посетить Церекс?

— Я и собиралась лететь с леди Фейт в гости к Фарумам после задания, — «не поняла» его Элли.

Кронпринц уставился в свой бокал.

— Я… имел ввиду не этот визит.

— А какой же? — «удивилась» Элли.

— Я хотел пригласить вас во дворец в столице, если вы соблаговолите…

Элли скомкала салфетку.

— Ваше Высочество, вы забываете, что мой телепатический уровень — высший. С прискорбием должна сообщить, что чувствую даже сквозь блок, что именно вы хотите сказать.

Серджио так и не поднял глаза.

— Так вы хотите ответить…

— Мне жаль, но ответ — нет, — спокойно сказала Элли. — Я не стану следующей императрицей Церекса лишь потому, что не буду вашей женой.

Кронпринц взял ее руку и поцеловал.

— Простите, капитан, я нисколько не хотел вас обидеть.

Элли втянула воздух сквозь зубы… и вдруг улыбнулась:

— Ваше Высочество,… Серджио, — тот удивленно поднял глаза, — я не встречала еще на своем пути более благородного сердца, чем ваше. Это вы меня простите.

Будущий император улыбнулся, сжав ее тонкие красивые руки.

— О, капитан,…Элли, я буду рад стать вашим другом.

Он целовал эти мраморные пальчики уже не думая о том, что нарушает станиславский этикет, да и Куин вроде не протестовала. Прекрасная музы, вечная госпожа; уже даже то, что она так замечательно к нему отнеслась, смягчает боль отказа. Но кто может знать, что случится дальше? Вдруг она изменит решение?

Феррис умеют ждать…