Глава 14

Много воды. — Позаимствованная карта Крыса.

***

Проходили дни бесконечного танца ветра и воды. Тит уменьшился, стало теплее. Некоторые члены команды сняли верхнюю одежду, в том числе и Сэйфо, чей контрастный торс на фоне бескрайних синих просторов мог выбить кому-нибудь глаз.

Мрачноглаз развлекал себя древописью и разговорами с друзьями и командой. Особенно часто к нему заходил Трансформо, который, как ему казалось, всегда находил повод для разговоров.

Драугр Дреки молча выполнял поручения капитана, миним Гримстих и химера Джон заботились о корабле и развлекали остальных своими пьяными выходками, Гриффин Пропадающий отвечал за управление и дисциплину, Кайза занимался чем-то неизвестным, возможно, защитой, хотя с таким капитаном это казалось лишним, Трансформо (как понял Мрачноглаз) выполнял роль корабельного философа и повара, другая химера Бэзил был юнгой (как понял Мрачник, это что-то вроде выполнителя остаточных работ), Плосконос был их питомцем, а капитан Смешинка объединяла свою разномастную команду.

Корабль "Червебог" был чуть больше, чем "Солёная Императрица", но при этом быстрее (он буквально разрезал волны носовым лезвием). К зловещему орнаменту на корабле Мрачник тоже быстро привык и уже не замечал черепов и костей повсюду. На самом деле, этот корабль даже больше подходил для умертвия Смешинке (и драугра Дреки). Хотя для полного соответствия капитану не хватало чего-то вроде розового единорога на носу или вёсел в форме рук по бокам.

В пути они встретили чёрную тряпку, которая летала по ветру и напугала всю команду. Под влиянием их страха Мрачноглаз тоже застыл на месте, не зная, является ли это морской традицией или тряпка действительно опасна.

Однажды ночью, страдая от бессонницы, Мрачноглаз вышел на палубу и увидел прозрачную девушку, танцующую в свете лунных осколков. Её волосы странно медленно развивались на несуществующем ветру. Он уже хотел спросить её — проекция она или курсор, но тут на него налетел Бэзил и увёл вглубь корабля.

Мрачноглазу нравилось проводить дни на палубе, глядя на водные просторы и на их соприкосновения с небом (иногда они были драчливыми, иногда тихими, а иногда к ним присоединялось Дневило, даря им и парню красивый свет). Даже странные закрученные шпили, поднимающиеся из воды, не мешали наслаждаться видами. Они и небольшие острова вносили зрительное разнообразие. Мрачник даже привык к постоянным приставаниям солёного ветра, от которого нельзя было скрыться на палубе. Интересно, почему ветер солёный? Зачем? Его же нельзя есть.

Сейчас Мрачноглаз рыбачил вместе с Бэзилом, а над ними в воздухе кружили плоские альмы с телами-крыльями, но улыбающимися лицами на телах. Первак с Гримстих всё ещё пытались заставить открываться и закрываться таран-клюв-лезвие корабля. Крыс лежал на палубе, пузом к Дневилу, а Принцесса тренировалась с Писклёй и Сэйфо. Девушка пыталась придумать хоть что-то с мечом-хлыстом, а Сэйфо пытался давать ей советы, хоть у него было совсем другое оружие — чакры и бумеранги.

— Во имя Зла! Довольно! Он не будет летать, если его согнуть, рукоять будет вносить дисбаланс! — не выдержала Принцесса.

— Не буду, — подтвердил меч.

Пискля словно заболел, и его личность стала бледной тенью себя прежнего. Мрачноглаз даже пожалел, что дал ему такое оскорбительное характеризующее имя. Может быть, стоит поменять его? Меч стал намного тише.

Сэйфо смущённо отошёл к рыбакам и начал давать советы им, заодно давая понять, что он никогда раньше не занимался рыбалкой. Бэзил никак не отреагировал на это, только прижал уши к голове. Мрачник же прикрыл глаза и совсем расслабился: он уже почти забыл людскую суматоху и возню, как в Мирокрае. Он скучал по нему, да и Девочку он оставил на Волки и Купчиху, как… как Валькали оставила его в детстве. От этой мысли Мрачноглаз вздрогнул и отчаянно нашёл отвлечение в виде Сэйфо.

Когда Сэйфо впервые прибыл на корабль, капитан так долго оценивающе разглядывала его, что старпом подскочил к ней и закрыл ей рот рукой.

— Да хватит тебе, Гриффин! — вырвалась Смешинка. — Я бы не предложила ему стать членом нашей команды из-за цвета его кожи. Я знаю о его расе. — Увидев, как расслабился Гриффин, она решила развить успех: — Я бы предложила ему присоединиться, потому что все южане — чудаки. Ну серьёзно, кто будет смеяться в наши дни?

— Наконец-то кто-то находит смех без причины странным, — ничуть не обиделся южанин, а даже обрадовался.

— Кстати, меня Смешинкой зовут. Вот эти люди, — капитан обвела рукой этих людей, а затем доверительно наклонилась к собеседнику и, бесполезно прикрыв рот ладонью, прошептала: — Ты им не позволяй придумывать тебе имена, а то они напридумывают: назовут тебя “Джоном”, “Бэзилом” или вообще “Смешинкой”, — на этих словах она опять потеряла хватку над своими глазами, и они разъехались в стороны.

Сэйфо поджал губы и, кажется, расстроился своему обманчивому первому впечатлению.

Представитель Детей Огня предпочитал проводить время в компании женщин на корабле (и даже Трансформо, когда он временно стал существом с рогатой головой и даже слишком многочисленными доказательствами женскости, не избежал этой участи (видимо, Сэйфо решил, что Трансформо, с которым он был знаком раньше, и этот Трансформо — это два разных существа)). Но Смешинка была Смешинкой, Гримстих была увлечена работой и Джоном, а Трансформо был ненадёжной и быстротечной женщиной.

Вот с Принцессой его общение было удачнее, хотя он чем-то разозлил её в начале, но потом они помирились. Всякий раз, когда эти двое разговаривали, Принцесса пристально смотрела на Мрачноглаза, словно пытаясь отыскать на нём что-то. Что-то маленькое и скрытное. Армию маскирующихся роевиков?

Во время одного из ужинов Сэйфо приобнял Принцессу за плечи, и она снова начала разыскивать на Мрачнике признаки скрытого роя.

— Так он тоже выполнил два условия? — спросил Мрачноглаз, беря солонку.

— Повелительница! Точно, ты же знаешь, Избранный! Ничего не выйдет, он знает, — девушка убрала чужую руку с плеча и с расстройством принялась ждать освобождение солонки.

— Эй, а мне помочь? — расстроился Сэйфо, но не ожидая солонку. Ему нормальны такие пресные рыбные палочки?

— Ну раз ты мне не поможешь, то как я могу помочь тебе? Выбери швабру, в ней даже не одна заноза, да и толщина с причёской такие же.

— Кажется, у нас тут сговор! Звать капитана? — Мрачник наконец передал солонку Принцессе.

Та хихикнула, а Сэйфо закатил глаза, пробормотав что-то о безумных пустынниках.

В последние дни Сэйфо стал более открытым в общении с Мрачником, даже иногда начиная разговор. Мрачноглаз смог вытянуть из него несколько бесполезных ответов. На вопрос об Истинном Пламени сын Фатроня даже задумался:

— Я знал, но забыл. Это что-то хорошее, что должно быть на месте плохого. Что-то обещанное. Но у нас много слов, связанных с пламенем и огнём.

Однажды южанин даже сделал целый комплимент:

— Твои щелчки языком очень естественны. Если я не смотрю на тебя, то мне кажется, что я говорю с Дитём Огня.

— В вашем языке есть щелчки языком? — удивился щелчкам и обрадовался комплименту Мрачноглаз.

— Ты только что сделал три, чтобы задать этот вопрос. Мы сейчас на Внутреннем Мужском говорим, — Сэйфо нахмурился и растерянно тряхнул головой.

— На самом деле, я не понимаю, что говорю на других языках, — решил признаться Мрачноглаз, всё ещё под впечатлением от комплимента. — Это дар в помощь с одной работой. Когда со мной говорят на другом языке, я даже не замечаю, как отвечаю на том же языке.

— Ох, тогда мне стоит взять комплимент обратно, — южанин задумался. — То, что пустынник знает наши языки, это очень неожиданно. Лучше скрывай это, когда прибудем. Это будет наше секретное оружие. Если с тобой начнут говорить на Внешних, и тем более на Внутренних, уж не знаю зачем, то я подам тебе знак — потрогаю мочку правого уха.

— А это не будет подозрительно, если ты постоянно будешь тереть ухо? Тебя не отправят к лекарю? — забеспокоился Мрачноглаз.

— Не волнуйся, этот жест означает “Ох уж эти пустынники!”. Рядом с тобой он всегда будет к месту, — заверил его Сэйфо.

— Мы словно готовимся войти в лагерь врага.

— Это и есть лагерь врага. Доминика Захватчица — жестокая правительница, она поощряет интриги и кровопролития, но других… — Сэйфо, нахмурившись, потер лоб и продолжил с неуверенностью, которая не соответствовала его словам. — Других правителей у нас нет и быть не может. Доминика — законная наследница крови.

Сейчас, когда Мрачноглаз взглянул на него, Сэйфо внезапно сказал (что он говорил до этого, чтобы прийти к таким словам?):

— Не доверяю я капитану, да и Принцесса тоже. Серьёзно, неужели никто больше не замечает, что она безумна?

Капитан, разумеется, в этот момент проходила за спиной Сэйфо. И, разумеется, Сэйфо решил в этот раз говорить с Мрачником на его языке, а не на своём.

— Ах, если бы мне давали монетку каждый раз, когда сомневаются в моей компетенции и разуме… — Смешинка подняла подзорную трубу к глазу и, посмотрев вдаль, добавила: — Вот это было бы здорово! Конечно, не так много, чтобы заполнить всю каюту, но вполне достаточный стабильный доход.

Южанин смущенно кашлянул в кулак.

— Но, по крайней мере, я могу бесплатно насладиться видом величественных драконов...

— ДРАКОНЫ? — Мрачник вскочил на ноги, уронив удочку, которую с лёгким шипением едва поймал Бэзил.

— Да вон они летают. Если, конечно, кто-то не нарисовал их на стекле моей трубы, — Смешинка отняла трубу от глаза и прищурилась. — И на моих глазах. Вот это был бы забавный розыгрыш. Может быть, так и подшутить над собой?

Сначала Мрачнику показалось, что он видит стаю птичьих альм вдалеке (он бы не удивился, учитывая его источник информации), но потом он осознал расстояние до них. И драконья стая приближалась.

Величественные создания скользили по воздуху, играясь друг с другом на потоках ветра. У некоторых были пернатые крылья, у других кожаные, напоминающие перепонки пегов, а некоторые имели сразу четыре полукруглых крыла. Длинные загнутые вверх хвосты, широкие хвосты, гребни, короны из рогов, почти человеческие руки, длинные острые лапы, отсутствие лап совсем — всё это было в их арсенале. Их разноцветные чешуя, кожа, перья и даже мех блестели в лучах Дневила.

Мрачноглаз даже не заметил, как он оказался у борта. От переполняющих его чувств его глаз даже раздумывал выпустить их наружу слезой. Это же драконы. ДРАКОНЫ! Точно они! Рядом стояла такая же восторженная Принцесса. Первак и Крыс тоже смотрели на небесную стаю, но с напряжённостью. Сэйфо стоял и смотрел скорее за компанию — он (и команда Смешинки) видели драконов не раз.

— Они опасны? — спросил Первак.

— Драконы безобидны, если не злить их, — Смешинка подносила свою подзорную трубу то к одному, то к другому глазу, словно проверяя, какой глаз лучше видит.

Один из белых драконов подлетел к кораблю, приземлился на него задними ногами (вызвав заметную качку, словно ребёнок на доске в луже), а верхней лапой упёрся в мачту. Теперь все на корабле обратили самое пристальное внимание, на которое только были способны, на драконов. Это был пернатый дракон с узким жёлтым клювом, из которого торчали острые зубы. Он держал крылья распростёртыми за спиной, делая по их контуру лучи светила ещё заметнее и закрывая тенью весь корабль. Незваный (но что ему сделаешь?) гость пророкотал:

— Убийца Рассекающего Ветра?

Смешинка ринулась прыгать в воду, но её команда уже наловчилась останавливать своего капитана. Точно так же они остановили Кайзу от его победоносного штурма корабельного вторженца.

— Я? Нет! Когда его убивали, я просто рядом стоял, — Мрачноглаз схватил за руку Первака, который зачем-то поднял своё копьё.

Дракон повернул голову боком, чтобы лучше рассмотреть Мрачника:

— Рассекающий Ветер уже вернулся в Основной Поток. Дождь уже оплакал его смерть и заплакал от радости от его возрождения. Ты — рыцарь, сразивший нашего младшего брата. И поэтому...

Наступила мёртвая тишина, даже мелкие альмы под палубой перестали шебуршать. Мрачноглаз кожей чувствовал, как все головы медленно поворачиваются к нему.

— Прости, но ваш язык заставляет меня перестаивать способ мышления, уменьшает меня до вашего размера, сын человеческий. И заставляет забавляться с драматическими паузами, — продолжил дракон, а затем слегка наклонил голову. — И поэтому мы благодарим тебя, сын человеческий. Ты спас то, чтобы ты назвал душой Рассекающего Ветра, от демонического тумана. За это мы, Драконы Штормов, выполним одну услугу для тебя.

— Так что? Сжигание нашего корабля отменяется? — внезапный всплеск радости заставил парня сказать первое, что пришло ему в голову.

— Если твоё желание сжечь этот корабль… — ответил дракон, и в его голосе явственно послышалась шутливая интонация.

— НЕТ! — закричали все хором, даже Крыс и корабельные альмы попытались присоединиться.

Когда дракон улетел, а остальные обступили Мрачника и принялись говорить (не чтобы что-то сообщить, а просто говорили, чтобы снять напряжение).

— Это мой Избранный, — с гордостью произнесла Принцесса, тактически выбрав место между парнем и толпой. — Он не только победил дракона, но и заставил остальных служить ему (но ведь всё было не так! Это произошло буквально только что! И дракона убила Заноза, как известно Принцессе).

— Мой пассажир! Что уж говорить о команде, — присоединилась к похвалам Смешинка, сделав глоток из своей фляги.

— И ты скрывал от нас такую историю? Чтобы за ужином рассказал! — сказал Джон менее уважительно (за что Мрачноглаз был ему благодарен) и хлопнул парня по плечу.

— За работу! Столько дел вас дожидается, они сами себя не сделают, — прикрикнул Гриффин.

Команда вернулась к работе, но сохраняла радость. Как мало нужно для счастья: просто показать страшную беду и затем убрать её.

В тот же день, после ужина, Трансформо застал в каюте Мрачноглаза Мрачноглаза, который от переживаний от встречи с драконами стал беспечным и открыто читал книгу по некромантии, найденную под кроватью.

— Это неприличные женщины! — Мрачник подскочил на кровати, когда заметил пристального гостя. — Очень неприличные! Очень! Без одежды… и без кожи, а иногда и без мяса. Ух, какая пошлость! — парень панически отбросил книгу в угол.

Трансформо, войдя в каюту, закрыл дверь и замер, как всегда меняясь телом. Сейчас он превратился в зеленого монстра с длинным и широким носом, огромными ноздрями и торчащими под ними усами, пластинами на спине (как у некоторых драконов), одним копытом вместо ступни, в красной жилетке и шапочке, похожей на шапочку помощницы Регента, но выше. Его множество ртов (один под другим) произнесли (каждый свою часть предложения разными голосами):

— Ты никогда не спрашивал, почему я застрял в цикле бесконечной метаморфозы.

— Я думал, это невежливо. Но я предполагаю, что это связано с магротой, как и вся странная хренотень в мире. А мы уже закончили с той очень неприличной книгой? — выразил надежду Мрачник.

— В древние времена жил один любознательный юноша со своей матерью, — начал свою внезапную историю издалека усатый монстр.

— О, моральная история. Это всё о той книге? — Мрачноглаз сосредоточился, чтобы найти мораль моральной истории.

— Они были рабами на парящем острове. Чтобы сбежать, юноша убил двух царь-ястребов и забрал их крылья. Или же он принёс им в дар свои руки, чтобы они открыли ему секрет, как быть птицей. Зависит от настроения рассказчика.

Он и его мать улетели из рабства, но по пути его заинтересовало Дневило. Почему оно чёрное с огненной окаймовкой? Почему у него такие дуги? Почему оно там наверху и не падает? Юноша полетел к нему, несмотря на оклики матери. Либо мёртвые крылья не выдержали такой высоты, либо он плохо понял, что значит быть птицей, либо там наверху гораздо жарче и этот жар плавит крылья людей, но он упал и разбился. Его мать от горя последовала за ним и умерла.

— Так, мораль истории: за большие амбиции нужно платить большую цену, — задумчиво проговорил Мрачноглаз. — Или не надо покупать свободу убийством царей? Слушайся маму?

— История не закончена. Этот юноша выжил. Сломанный, обгоревший у особо жестоких рассказчиков, потерявший мать, он объявил войну небесам и, чтобы найти способ убивать богов, основал орден, к которому и принадлежу и я. Я — маг. Думаешь, куда мы делись? Не всех нас убили Траурники, — на теле монстра родился другой белый лысый монстр, захватил предыдущее тело и стал головой, перевернув тело Трансформо с ног на голову. — У тебя сильный потенциал мага. Я и не рассчитывал взять ученика, но, кажется, внешние обстоятельства складываются идеально удачно.

Мрачноглаз вспомнил слова безумного мага (лжебога?): “У тебя есть слабый потенциал к магии.” И предсказание гадалки: “… в тебе есть скрытый потенциал.” Но я думал, её пророчество уже исполнилось, когда я попал в яму рабов. Меня же не ждут другие резкие плохие перемены? И Звезда Надежды? Нет, не может этого быть.

— Я тоже признаюсь: я — лжебог, — сказал Мрачноглаз.

Трансформо, успевший к этому моменту стать человеческого размера рыбьей альмой в плотной меховой шубе, поднял голову и рассмеялся. Смеялся он почти так же хорошо, как южные женщины, и даже его нечеловеческий рот не мешал ему в этом деле.

— А я-то боялся шокировать тебя. Ох. Больше ни в чем не хочешь признаться? Ты случайно не человеческий принц? Охотничий Лорд? Король демонов?

— У демонов правитель не король, он сам мне это сказал… — задумчиво произнес Мрачноглаз. — Хотя я отправил его в его родной мир. Возможно сейчас демоны избрали себе короля.

Трансформо перестал смеяться и стал серьезным (насколько вообще может посерьезнеть рыбья альма):

— Ты так не ответил: хочешь быть учеником мага? Сложно будет обучать тебя вопреки твоей воле.

Я ведь и хотел стать магом. Какие у меня причины отказываться? Заноза...

— Согласен! — сказал Мрачноглаз и попытался поймать и пожать что-нибудь похожее на руку у своего учителя.

— Чтобы быть магом, нужно думать и действовать как маг, — начал свою лекцию учитель.

— Это ведь работает для всего? — Мрачноглаз оседлал стул и положил свои руки на спинку.

— Вот только образ мышления для мага гораздо важнее. Нужно находить пути разума, которые не используют другие, — Трансформо перетекал своим телом по всей каюте. — Например, что победит: всесокрушающий меч или несокрушимый щит? Сколько демонов может танцевать на кончике иглы? Как развязать нераспутываемый узел? На эти вопросы маги...

— Тут опять вопрос использования слов. И кто-то напортачил с оценкой. Нужно знать всех демонов и их способности, иначе никак. Просто разрубить, — Мрачник довольно улыбнулся Трансформо. — Правильно?

— Это не по правилам! Это метафорические задачи! — учитель остановился от возмущения.

— Но это же выдумки!

— Нужно принять условности!

— Ладно, тогда победит сокрушитель всесокрушающего меча и несокрушимого щита. 57 демонов, проверь. А для узла я позову распутывателя нераспутываемых узлов. Одинаково не существует с нераспутываемым узлом, — слегка дерзко ответил Мрачноглаз.

Уголки губ Трансформо опустились, но в этот момент его оркская голова стояла на плечах перевёрнутой, так что на самом деле он улыбнулся:

— Итак, этот этап ты прошёл. Да, не слушай, когда тебе говорят “как на самом деле” или “вот моя правильная интерпретация мира”. Они лишь искажают твой уникальный путь. Именно ты идёшь по нему, а не они. Вообще не стоит полагаться на советы людей, которые не обладают достаточным опытом и не несут ответственности за свои слова. Считай это традицией посвящения в ученики магов. Как урок тебе это не нужно, ты явно не ведомый.

Я не ведомый? То существо из сна, замотанное в полоски, что-то об этом говорило. В тот день Мрачноглаз нашёл свою древопись, в которой говорилось о нём. Вот этот сон! Странное существо… Вопросы мироздания… Так, тут рецепт от Крыса… Что-то про решения… мои или моего поводыря… или же моего волдыря. Ничего не понятно. Нет, это случайная царапина. Поводыря.

Парень устало упал на свою кровать. Если так об этом подумать, то меня буквально вели за руку ко всему происходящему две девушки — Заноза и Принцесса. Что я вообще делаю? Выполняю задание Слизверта.

— Раньше, я называю ту систему магии Наследием, для заклинания нужно было заплатить цену, — начал следующий урок на следующий день Трансфомо. — Для каждого заклинателя она своя. Например, я давно использовал медные монетки для шаров света. Какой-нибудь король не смог бы заплатить эту цену, ему бы пришлось сжигать золотые.

— А если девочка отдаст своё будущее? — спросил Мрачник, хотя уже знал ответ.

— Это чудовищная магия, — учитель застыл и превратился в железного человека с мешаниной шипов, клинков и ножей по всему телу, как бы отражая идею разговора. Его ученик, даже зная, что это всё ещё его учитель, застыл от ужаса. Но затем Трансформо стал прозрачным с живым белым парунком в сердцевине, а потом (для разнообразия) обычным взрослым мужчиной. — Естественно, непрожитая жизнь ребёнка ценнее непрожитой жизни взрослого, просто по длине. Но и потенциалов развития у этой жизни гораздо больше, это словно тысячи разных судеб в одной. Невозможно заплатить такую цену и не изменить тысячи других судеб.

Но мы отвлеклись. Далее ты можешь наложить ограничение, и чем болезненнее будет цена за его нарушение, тем мощнее будет заклинание. Самое частое: это заклинание не работает по определённым дням недели, но в те дни, когда оно работает, его мощность заметно усиливается. Самые сильные ограничения ставят жизнь заклинателя на кон. Вопросы?

Маг превратился в маленькое порхающее существо с большими глазами, и Мрачноглаз решил воспользоваться случаем, чтобы задать давно интересовавший его вопрос:

— Когда маги меняют размеры, куда исчезает их масса и откуда она берётся?

— Зависит от заклинания, — пропищал Трансформо. — Иногда размер уменьшается, а масса остаётся, просто повышается плотность тела. Иногда это всего лишь иллюзия, иногда масса — это цена. Также можно на время прятать ненужные части тела. Например, разум часто прячут в облака. А если из такого облака пойдёт дождь, это значит, что что-то пошло не так. Но когда пьёшь воду, не думай, что пьёшь чью-то личность.

— Вот спасибо! Как раз не планировал, пока ты не сказал об этом.

— Дальше идёт намерение, вера и сила, реализующая намерение, но мы обсудим это в следующих уроках, — учитель начал шестой круг хождения по доступному пространству.

— А что насчёт дикой магии?

— Я как раз занимался дикой магией, но бросил. Жаль, она меня не бросает. Как видишь, она бывает ужасна, — Трансформо развёл четыре своих руки, демонстрируя мускулистый торс бежевого цвета. — Ладно, сейчас не самый удачный пример. Ага, вот теперь смотри! — учитель стал тощим остроносым стариком. — В один момент тебе везёт, а в другой везёт твоему врагу. На дикую магию нельзя положиться, она полностью зависит от удачи.

— Удачи? — встрепенулся Приключение.

В каюту заглянула ушастая макушка Бэзила:

— Вы прямяу сдружились. Мы высаживаемся на острове Пяумчали для пополмауния припасов и воды.

— Печаль? — Трансформо посмотрел на Мрачноглаза всеми своими четырьмя глазами, тот ответил тем же, но в четыре раза хуже. — Я тогда останусь.

— Да, я бы тоже избегал печали, — согласился Мрачник.

— Это остров Траурников, Мрачноглаз.

— Оу, да броусь, Трансформяу. Почти всяу Трмяурники ушли на большую земляу. Смяушинка всем сказала размяуть ноги, а она остаётся на корабле с Плосконосом. Хотя как знамяушь…