Интерлюдии

Децимус

Децимус прожигал толпу монстров Мечем Света. Они окружали небольшую скалу, на которой стоял бывший клерк. Чудовища были похожи на припавших к земле бледных гоблинов с длинными висячими ушами. Даже сгорбившись до предела позвоночника, они были выше взрослого мужчины (а Децимус был ниже взрослого мужчины). Меч был единственным источником света в темноте, постоянно подсвечивая разные части штурмующей толпы врагов.

Несмотря на то, что бледногоблины носили лоскуты в качестве одежды и использовали палки с втиснутым камнем на конце или обломки челюстей каких-то больших альм, они не отличались интеллектом: при выжигании световым лучом первого ряда карабкающихся монстров следующий ряд выдавливал из себя новых смертников. И, к большому счастью бывшего клерка, их процесс развития еще не подошёл к дальнобойному оружию.

Врагов было так много, что Децимус не мог их сосчитать (а это немного позорно для человека, почти всю жизнь посвятившего счёту). Его оставшиеся седые локоны колыхались на ветру, а очки запотели от пота. Он уже не молод для таких ситуаций.

Но зато он понял принцип работы своего меча. Поток света появлялся, когда рядом невинному грозила смертельная опасность. Но, возможно, с невинностью Децимус поспешил с выводами.

— Деци, давай! — раздался женский голос поддержки сзади. — Давай, Деци! Жги их!

Девушка сначала кидала в гоблинских монстров кинжалы, но они быстро закончились, и она перешла на ободряющие слова.

Децимус старался не смотреть на неё. То, что на ней было надето, повергало его в ступор и немного панику. Панический ступор. Металлический лифчик, металлические нарукавники, металлические сапоги и (самое неприличное) металлическая же набедренная повязка. Остальное во внешности девушки было подарено природой. Так юная сударыня не должна одеваться! Вообще никакая сударыня не должна!

— Молодая сударыня, как только я закончу с этим дурным делом, я куплю вам настоящую одежду! — Носитель Меча Света движением руки сжег ещё десяток монстров.

— Ах, Деци, ты такой невинный. Это броня — источник моей силы. Я совершила Покрытие героини Валькали, и теперь я тоже героиня, — объяснила ему неприличная девушка.

— Покрытие, сударыня? Вы говорите, что сейчас покрыты? А до этого… Ох, боюсь, я не совсем понимаю новые молодёжные слова.

— Никогда не меняйся, Деци. Это значит, что я достаточно изображала кого-то, что мир поверил. Так создавали лжебогов до Перелома. Один мой клиент рассказал мне об этом по пьяни.

— Так вы — актриса, сударыня?

— Можно сказать и так. Актёрство, ролеплей. Театр, бордель. Суть одна. Поэтому не стоит называть меня сударыней.

— Нет, так вы заслуживаете ещё больше моего уважения. Вы — сильная девушка, сударыня. Вы прошли через столько трудностей и до сих пор остаётесь такой жизнерадостной.

Сударыня несколько секунд смотрела, как маленький человечек трудолюбиво работает, сжигая чудовищ. В дёргающемся свете Меча уже были видны задние ряды.

— Может, мне лечь и обнять твою ногу? Мужчинам ведь такое нравится? — наконец предложила она.

— Сударыня… — Децимус смущенно поправил очки.

Чик-Чик

Чик-Чик вбежал в задымленное логово и радостно закричал:

— Отличные новости, парни! Скоро начнётся большая война!

Все недоумённо посмотрели на него. Увалень воспользовался ситуацией и подменил несколько игральных карт.

— Что в этом хорошего, дурак? В прошлую войну мир треснул. И откуда ты знаешь? — спросил Маркиз в небольшом отрыве от горлышка бутылки.

Чик-Чик грубо скинул чьи-то ноги со стула и присел на освободившееся место:

— Я был у грибного оракула...

— Хватит тратить добычу на ерунду. Трать их на нужные вещи: выпивку, женщин и игры.

Чик-Чик только отмахнулся и азартно продолжил:

— Он сказал, что объединённый север летит на запад. Не понимаю, почему “летит”, но вы же знаете оракула, он всё говорит иносказательно. На юге тоже скоро закончится местное противостояние, и куда, вы думаете, они направят освободившиеся военные ресурсы? Просто так все воины сложат оружие и возьмут, что там у них? Палки-копалки? А на западе плаксы воюют с безумцами.

— А на востоке? — Маркиз допил бутылку и вытер рот рукавом.

— Да там тоже что-нибудь придумают. Думаете, будут просто смотреть за весельем со стороны? — насмешливо решил судьбу востока Чик-Чик.

— Так что в этом хорошего? — не понял Джейкоб.

— А то, что когда большие дяди и тёти будут с упоением колошматить друг друга, они не будут отвлекаться на мелкие банды вроде нашей. Надо только правильно распорядиться этой возможностью. Захватим пару деревень, а когда пыль уляжется, всем будет не до этого. Раны будут зализывать и курганные города возводить. Да и сил не останется, чтобы что-либо предпринять против нашей банды. Может, даже станем благородными.

— А мне нравится, — Маркиз вскочил и движением руки сбросил выпивку, деньги, карты и женщину со стола.

— Ну вот зачем ты это сделал, Маркиз? — с обидой спросил Увалень, всё ещё держа в руках выигрышную комбинацию.

— Нам нужно мыслить выше, — усмехнулся Маркиз. — Пришло наше время.

Сангвин

Сангвин поправил свою коническую широкополую шляпу. Хотя она была металлической, так что скорее была шлемом, а не шляпой. Но защищать она должна своими широкими полями (а она фактически состояла из широких полей, больше ничего в ней не было) от света Дневила, а не оружия. Так что она всё же шляпа.

Рукоять двуручного меча за спиной постоянно задевает края шляпы, так что придётся шляпу сменить или вырезать отверстие под рукоять. Но выглядеть это будет ужасно. Да и сочетается она с западным доспехом Сангвина и рваным шарфом плохо.

Рядом летали разноцветные пузыри, вроде как кожаные. Альмы? На горизонте огромные острые скалы противостояли друг другу. На всём новом континенте так.

Из множества отверстий в высокой скале начали выползать гигантские змеи. У них были руки, так что это были наги. А может, сейчас они носят другое название. После Перелома все начали придумывать кучу новых слов. Ну, наверное, чтобы отразить перемены физического мира. Какое у меня семантическое утро.

Наги тем временем начали что-то делать с зеркальными кристаллами, расставленными по всей местности. От этого кристаллы начали ярко гореть. Сангвин надвинул шляпу на лицо.

Кристаллы прогревают наг. У них холодная кровь. Фу, мерзость какая. Сангвин аж поёжился. Странное движение для вампира. Но помимо других хладнокровных именно вампир мог их понять, ведь в какой-то мере они все рабы крови.

Змеелюди занялись своими делами по обработке растений и кормлению каких-то чешуйчатых куриц. Ах, нет, наверняка, каких-нибудь чешуекрылов. Где бы найти словарь новых слов? В циклах рыцаря-вампира языки тоже менялись, но не так резко.

Иногда наги поглядывали на Сангвина и о чём-то перешипеливались между собой. Дырочки по бокам головы действительно выполняли функцию ушей, но, скорее всего, хуже.

Интереса этот хладнокровный народец для вампира не представлял, и он уже собрался уходить, когда из-за скалы вышло огромное человекоподобное существо. У него была голова, похожая на бычью, и острые рога, почти соприкасающиеся выше макушки. Его (или её. Сейчас всё стало менее понятным) одежда из меха и чешуйчатых ремней. Тронутый магротой? Раса такая? Он выглядит разумным (относительно), значит, Перелом не сильно изменил его.

Наги при виде нового гостя упали в грязь, а он чем-то недовольным начал трясти копьё в своей руке.

Сангвин собрался уходить, ведь это не его дело. Он ещё раз посмотрел на испуганных существ, вернувшихся к пресмыканию. На чешуйчатые части одежды, явно из шкур наг (всё могло быть не так ужасно, змеи же сбрасывают кожу? Да?). Судя по всему, это была не первая их встреча. Это не моё дело. Бык ударил копьём нага. Не моё.

Ещё удар, наги беспомощно съёжились в грязи. Но у быка явно тёплая кровь. Да и поддержание легенды, что я — благородный охотник на вампиров, не будет лишним. Змейки занимаются своим делами, а этот бычок — явный агрессор.

— Чтоб всем потом рассказали, какой я благородный! — Сангвин одной рукой придержал шляпу, а другой достал из-за плеча свой огромный меч.