21 глава:

Примерно через полчаса, как мы уехали из города, небо начало светлеть надвигающимся рассветом. При этом сумрачном свете я, наконец, смогла рассмотреть, что кроме меня в клетке ещё пять человек.

«Одна, очень грязная девушка, с хвостом. Двое мужчин. Одному на вид лет тридцать или даже тридцать пять. Плечи широкие. Мускулатура развита почти как у атлета. Вероятно, физически, он очень силён и мне непонятно, как его умудряются держать в покорности. Кажется, этот человек легко бы свернул шеи обоим работорговцам. Может, ошейники на рабах имеют какое-то магическое заклинание, вынуждающее людей повиноваться? Этого мне так и не удалось узнать. Вернее, Алексу это не удалось узнать. Да и не похоже, что он вообще пытался. Второй мужчина, парень лет двадцати, двадцати пяти. У него, на редкость, приятные черты лица, и голубые глаза. Наверное, мне такие нравятся. Сейчас у меня память от Алекса и ощущения, которые испытывает женское тело, при взгляде на мужчин, кажутся мне необычными. Это, конечно, не возбуждение. Хотя я пока не представляю, как моё тело, вообще, должно возбуждаться. Но я определённо что-то чувствую. Сложно описать словами. За голубоглазого парня цепляется взгляд, и мысли мгновенно перескакивают на него. Кроме того, возникает что-то похожее на дрожь нервных окончаний. Кроме мужчин в клетке ещё две девушки, примерно двадцати и восемнадцати лет. Сколько лет «хвостатой» сказать сложно. Если бы она была человеком, я дала бы ей лет пятнадцать. Судя по хвосту и ушам, это кошка дымчатого окраса. Все пленники выглядят измождёнными и у всех тёмные круги под глазами. Причём, женщины выглядят даже хуже мужчин. Парни ещё как-то, более-менее держатся и у них не такой серый цвет лица. Кроме того, я обратила внимание, что люди занимают одну половину клетки, а мы с «хвостатой» другую, словно мы изгои. Когда, в темноте, меня сюда закинули, я видимо попала на половину людей, но они меня тотчас вытолкнули. Наверное, имеют какие-то предрассудки насчёт эльфов», — я мрачно усмехнулась. — «Кажется, кошка тоже меня сторонится. Она забилась в уголок и лежит там, на полу, свернувшись калачиком. Только телега трясётся, и её хвост то и дело задевает меня по голове. Очень грязный у неё хвост. И сама она выглядит так, словно её в выгребной яме утопить пытались. Ладно, хоть не воняет».

Мои руки и ноги связаны. Упираясь локтями, я кое-как заняла сидячее положение, привалившись спиной к вертикальной стойке клетки. Повязка на лице немного ослабла, намокнув и потяжелев от моих слюней и слёз. Я помотала головой, и смогла стряхнуть её на подбородок. Наконец-то удалось выплюнуть этот проклятый кляп.

— Куда нас везут? — спросила я у людей, немного отдышавшись. Голос получился низким и сиплым, словно я курила с трёх лет. Широкоплечий мужчина нахмурился.

— Не разговаривай с нами, эльфийка!

— Я не эльфийка.

— Да мне плевать, — мужчина нахмурился ещё больше. — Я тебя предупредил. Или ты закроешь свой рот, или я забью тебе кляп обратно так, что ты больше никогда его не выплюнешь.

«Ладно, ладно. Чего так нервничать-то?!» — я поморщилась и посмотрела на «хвостатую». — «Надеюсь, хоть эта ко мне нормально относится?»

Я легонько толкнула кошку босыми ногами.

— Эй! Ты не спишь? Тебя как зовут?

Кошка подняла голову и секунду смотрела на меня мутным взглядом. На какой-то миг я подумала, что она не говорит на местном языке и не понимает вопроса.

— Мика, — наконец ответила «хвостатая».

— Меня Оли. Приятно познакомиться, Мика.

Кошка сморщила нос.

— Чего тебе?

— Ты как? Что-то неважно выглядишь. С тобой всё хорошо?

— Кушать хочу, — пожаловалась Мика со вздохом. — И пить. Животик сводит и в горле пересохло.

— Не лезь к ней, — усмехнулся здоровяк. — У неё от голода крыша едет. Смотри, чтобы она тебе горло не перегрызла.

«Ты чего в чужие разговоры встреваешь?» — я с неудовольствием покосилась на мужчину. — «И с каких пор тебя начала волновать моя судьба?»

«Хвостатая» тоже взглянула на него, но как-то устало.

«Может они бояться её?» — вдруг подумалось мне. — «Потому и держатся в стороне, сбившись в кучу. У неё ведь, правда, клыки во рту».

— Куда нас везут? — я снова повернулась к девушке.

— Точно не знаю, — Мика села и пожала плечами. — Наверное, на юг, в Шаграз, на невольничий рынок. Баки с Гувером говорили про него.

— Далеко это?

— Вроде бы три дня пути, — «хвостатая» запрокинула голову и издала тихий стон. — Боже, я помру! Как же хочется есть!

И она снова свалилась на спину, раскинув руки. В этот момент телегу тряхнуло, и появился внезапный крен на один борт. Для меня это оказалось неожиданностью. Я не удержалась и заскользила по полу на собственной попе, как на санках. Хорошо ещё, что доски были отполированы телами множества рабов, побывавших здесь до меня, словно паркет во дворце, и в меня не воткнулось ни одной занозы. Я докатилась до Мики, столкнулась с ней и упала головой на её живот. Мои руки и ноги всё ещё были связаны. Я оказалась в беспомощном положении. Как ни барахталась, мне не удавалось подняться. «Хвостатая» сама чуть не уехала к людям, но успела схватиться за прутья решётки. Телегу мотнуло в другую сторону. Я опять заскользила, но Мика смогла удержать меня свободной рукой за плечи.

«Господи! Можно хоть чуть осторожнее?! Не дрова везёте!» — подумала я с раздражением. В этот момент повозка остановилась. Мика помогла мне сесть. Было слышно, что торговцы спрыгнули на землю.

— Вот тут и отдохнём, — говорил Гувер. — Погода замечательная. Можно будет даже самим в озере искупаться.

— Ага, — согласился Баки. — Разводи костёр. Я пойду эльфийку проведаю.

— Будешь проверять её на девственность? — Гувер расхохотался.

— Конечно.

Было слышно, как он идёт вдоль телеги к задней части, где располагалась дверь клетки.

«Господи!» — сердце моё сжалось. — «Началось!»

Потеряв воспоминания Оливии, я сейчас даже не знала, приходилось ли мне когда-нибудь заниматься сексом с мужчиной. В моей голове лишь воспоминания Алекса, а от них нет никакого прока. Как это воспринимается со стороны девушки, что она чувствует в момент интимной близости, он, конечно же, мог лишь догадываться. Но из его воспоминаний я хотя бы примерно представляла, что именно меня ожидает.

«Боже! Для этой меня, сейчас всё случится в первый раз. Так страшно, что выть хочется. Но что я могу? Двое мужчин справятся со мной без проблем. Я лишь дополнительную боль получу, если буду сопротивляться. Свою честь мне всё равно не отстоять. Сил на это не хватит».

Дверка клетки со скрипом отворилась. Баки смотрел на меня пару секунд, чему-то ухмыляясь.

— «Хвостатая», развяжи эльфийку и выходите обе. Отмывать вас будем, — наконец сказал он, немного отступив назад.

Мика присела возле меня, чтобы распутать верёвки. Я приподняла руки, чтобы ей было удобнее. Но узел оказался слишком тугой. Чтобы справиться с ним, кошке пришлось помогать себе зубами. Наконец меня освободили от пут. Я выбралась из клетки, спрыгнула в траву и осмотрелась. Тележка, накренившись на левый борт, стояла на берегу довольно маленького и живописного озера, прямо посреди густой чащи леса. Там, где мы остановились, единственная, небольшая полянка круто спускалась к воде и густым зарослям камыша. Все остальные берега плотно заросли деревьями и кустарником. Кое-где стволы и ветви торчат прямо из воды. Почти везде, в спокойных заводях вдоль берегов, плотный ковёр мелкой, зелёной ряски с извилистыми дорожками от водоплавающих птиц. Кое-где белеют цветочки кувшинок. Посреди озера крошечный остров, полностью покрытый зеленью. У противоположного берега и возле острова, над водой, стелился туман. Сейчас было раннее утро, и солнце только показалось над деревьями.

«Наверное, вода холодная», — подумала я про себя и невольно поёжилась.

— Раздевайтесь, — скомандовал Баки и бросил нам кусок мыла. Мика ловко поймала его рукой. Мужчина сел в траву, привалился на один локоть, сорвал рядом травинку и засунул её в рот.

«Видимо раздеваться и мыться придётся под его похотливым взглядом», — я со вздохом стянула халат, но продолжала прижимать его к груди, ожидая пока разденется девушка-кошка. Наконец она избавилась от остатков одежды. Я тоже бросила халат в траву. Мы вошли в воду, почти по бёдра, придерживая друг друга за руку. Дно топкое и илистое. Наступать на него очень неприятно. Ноги вязнут в нём, словно в каком-то холодном и липком желе.

— Божички, какая она холодная! — взвизгнула Мика, смешно поёжившись и прижав уши.

— Ничего. Сейчас привыкнешь. Озеро не успело остыть за ночь. Вода чуть-чуть теплее воздуха, — попыталась я её приободрить. На самом деле меня саму пробирала дрожь, а кожа покрылась пупырышками.

— Не сказала бы, — кошка пожала плечами. — Окунись и поворачивайся спиной. Я тебе быстренько волосы намылю. Сажу смоем.

— Ага.

Я присела в воду, так чтобы меня скрыло с головой, и тут же выскочила.

«Господи! Холодно! Вода прямо обжигает».

— Хорошо тебе. Ты эльфийка. Говорят, вы к холоду устойчивы, — Мика начала намыливать мне волосы сзади. — А я кошка. Я тепло люблю.

— Я тоже тепло люблю, — я ухватила себя за плечи в надежде хоть немного согреться. Тело пробирает озноб и с ним никак не удаётся справиться. Хорошо хоть ветра нет. Иначе, это купание, превратилось бы в настоящую пытку.

— Какие у тебя роскошные волосы. Всю жизнь их отращиваешь? — кошка нежно массировала мне голову, взбивая хлопья пены. Она тоже подрагивала, и эта дрожь передавалась мне через её пальцы.

— Вроде того, — я вздохнула.

— Они у тебя не секутся?

— Кажется, нет.

— Что значит, кажется? — Мика рассмеялась. — У тебя склероз что ли? Присядь немного я пену смою.

Я снова села почти по самые плечи. Но сейчас вода уже не казалась такой холодной, как это было в первый раз. Она действительно немного теплее воздуха. Но, наверное, не больше чем на один градус.

— Говорят вы живёте по триста лет. Хотела бы я так, — мечтательно говорила Мика, отмывая мне волосы. — Сколько тебе сейчас?

— Да даже сотни нет, — я усмехнулась. — Тебе самой-то сколько?

— Семь лет и два месяца, — Мика вздохнула. — Мне даже половину сотни не прожить. Боже! Какие же у тебя мягкие волосы! Мне прямо завидно! Как ты за ними ухаживаешь?

— Хорошим мылом мою. Вернее, мыла.

— Вставай. Я тебя саму намылю.

— Не нужно. Я справлюсь.

— Да ладно. Так быстрее будет. Мыло всё равно одно. И спину тебе сложно будет достать, без моей помощи. Подержи волосы рукой.

Руки Мики заскользили по моему телу, повторяя все изгибы и впадины, и покрывая кожу пенными разводами.

«Какие у неё нежные прикосновения. Но от них создаётся странное чувство, и сердце начинает биться сильнее».

Краем глаза я покосилась на мужчину на берегу.

«Жуёт свою травинку и улыбается так, словно ждёт, когда приготовится его любимое блюдо. Боже, как мерзко. Но… Что со мной? Какие-то необычные ощущения внизу живота. Это так возбуждается моё тело?»

Я мрачно усмехнулась.

«Только вот какого лешего я возбуждаться начала? Меня, вообще-то, насиловать собираются. Блин. Ладно. По сути — это просто рефлекс. Но есть и положительный момент. Я совершенно перестала мёрзнуть, видимо из-за того, что моя кровь ускорилась».

— Давай мыло, — я повернулась к Мики. — Теперь тебя отмоем.

— Ага.

— Эй, вы скоро там? — усмехаясь, поинтересовался Баки. — Простынете. Нам лечить вас нечем.

— Пять минут, — я вздохнула.

«Как не оттягивай, вылезать из воды всё равно придётся. Этот ублюдок уже улёгся на мой халат. Значит, одеться мне не дадут».

Всё же, я тщательно и без суеты промыла волосы Мике и начала натирать пеной её тело, так же, без всякого стеснения, залезая с кусочком мыла в самые сокровенные места.

«Будь я парнем, вряд ли смогла бы себе такое позволить. Но я девушка, и её тело ничем не отличается от моего, кроме этого хвостика, покрытого гладкой шерстью».

— Твой папа был человеком?

— Нет, — Мика мотнула головой. — И папа, и мама «хвостатые». Мне просто повезло, и я родилась почти неотличимой от человека.

— Считаешь это везением?

— Наверное, — девушка пожала плечами. — То, что моя судьба сложилась не особо счастливо, моя внешность уже не виновата.

— Ну, вы закончили там? — нетерпеливо поинтересовался Баки.

— Да. Заканчиваем, — я выбросила мыло на берег, помогла Мике смыть пену и сама ещё раз окунулась с головой.

«Может утопиться? Глупо, конечно. Тут неглубоко. Сразу вытащат. И уплыть на другой берег не стоит и пытаться. Я даже не помню, умею ли плавать».

Мика начала выбираться из воды, и я пошла следом за ней.

«Боже, как жутко! Внутри всё сжимается. Наверное, с таким же чувством мне пришлось бы подниматься на костер, если бы меня решили сжечь как ведьму».

— Наконец-то, — усмехаясь, Баки выплюнул травинку и встал на ноги. — Можно от старости подохнуть, пока вас дождёшься. Иди к Гуверу, — сказал он Мике. — Помоги ему с костром.

«Хвостатая» кивнула, бросила на меня короткий, сочувствующий взгляд и пошла к повозке, одеваясь на ходу. Баки окинул взглядом моё нагое тело, отвратительно улыбаясь.

— Если что, я девственница, — сказала я, поёжившись и обхватив плечи руками. На самом деле, девственница я или нет, я сама не знала.

— Да мне плевать, — работорговец обнажил гнилые зубы. — Будешь ублажать меня губками. Твоя девственность не пострадает. Вставай на колени.

«Чего?! Да ты охренел, гад!» — у меня просто дыхание перехватило. — «Пользуешься тем, что физически значительно сильнее меня. А на мои чувства тебе вообще плевать, словно я кусок мяса. Захотел, сожрал. Не захотел, собакам отдал. Да я лучше сдохну».

— Подожди секунду. Сейчас, — стараясь сохранять невозмутимое выражение лица, я выгнула спину и, немного запрокинув голову назад, набрала воздуха в лёгкие.

— Боже! Что это?! — я замерла удивлённо глядя вверх.

— А? — Баки поднял взгляд. Честно говоря, мне самой не верилось, что кто-то поведётся на такой простой трюк. Но работорговец, правда, посмотрел в небо. В ту же секунду я, со всей дури, пнула его в паховую область.

«Пля! Больно! Чуть ступню себе не раздробила. Господи! Аж слёзы из глаз».

Мужчина тоненько взвыл и скорчился, сильно наклоняясь вперёд. Наверное, он бы не упал. Но я схватила его за волосы и со всей силой ударила лицом об свою коленку. Удар мне самой причинил море боли. Наверное, будет страшенный синяк. Только поздно было жалеть своё тело. Баки попытался схватить меня за бёдра. Ему не повезло. Я была холодной и мокрой, как лягушка, и у него соскользнула рука. Кроме того, я, очевидно, сильно приложила его головой об ногу, и он немного утратил связь с реальностью. Его главной ошибкой было то, что он начал меня хватать, вместо того, чтобы оттолкнуть. В следующее мгновение я свалила его на землю и, прыгнув сверху, коленками ударила в его позвоночник чуть ниже лопаток. Откуда только силы взялись. Я сама слабо понимала, что делаю и действовала по наитию, без какого-либо чёткого плана. Мужчину передёрнуло от боли, и он страшно захрипел. Но позвоночник я ему не сломала, как не старалась. Веса не хватило. Было видно, как надуваются мышцы на спине. Кажется, он собирался стряхнуть меня, но в этот момент я выдернула его кинжал и вогнала ему в шею, как раз чуть выше воротника. Лезвие вошло немного под углом и с большим трудом. Но я давила на рукоятку изо всех сил, скуля и завывая. Меня саму колотил нервный тик. Мужчина инстинктивно схватился за клинок руками. Наверное, если бы догадался схватить меня за руки, сломал бы мне суставы на запястьях. Но мне жутко везло. Баки барахтался и извивался, а я сжимала его бока ногами, не давая меня стряхнуть. Какое-то время он ещё хрипел, брызгая кровью мне в лицо и на руки, потом вдруг дёрнулся и затих. Я, наконец, выдохнула и прижалась к его спине голой грудью, стараясь отдышаться и успокоиться. Вся наша схватка продолжалась секунд десять, но я так вымоталась, что казалось, умру прямо сейчас от истощения жизненных сил.

«Мать твою! В голове стучит, что аж больно виски. Так и, правда, помереть недолго. Сердце откажет и всё. Или вена какая-нибудь лопнет в голове. Господи! Перед глазами уже какие-то радужные мухи мельтешат. Хреновый из меня боец. Как с этим уродом справилась, сама не понимаю. Ну что, козёл?! Наловил эльфиек на халяву?! Год пропивать меня собирался?!» — я злобно засмеялась, прижимаясь к трупу щекой. — «Тёплый ещё. Так. Соберись. Не хватало ещё, из-за этого ублюдка, рассудка лишиться. Надо вставать и делать ноги, пока второй мужик не заметил, что я его товарища зарезала».

Я подняла голову и осмотрелась.

«Гувера не видно. Он где-то за повозкой и там что-то происходит. Какая-то возня. Кажется, из-за колеса видно босую ногу Мики. Она вздрагивает и дёргается. Её там тоже насилуют или что?!»

Я покачала головой и села на трупе.

«Блин! Гувер! Ты зоофил что ли? Вы же все, тут, «хвостатых» за двуногий скот считаете», — я вздохнула. — «Увы. Жаль, конечно, но Мике мне ничем не помочь. Гувер слишком силён. Я схватку с Баки лишь каким-то чудом пережила и сейчас на ногах еле держусь. Гувер же меня порвёт, как Тузик грелку. Я его боюсь. Надо спасаться самой, пока он кошкой занят. Тем более что с Мики мы даже не подруги. Просто нас случайно столкнула судьба, и мы смогли немного поговорить, пока друг друга в озере мыли. Я ведьма. Если бы Мика знала это, держалась бы от меня как можно дальше. Для меня самой, совсем недавно, «хвостатые» были просто расходник. Я возможно, правда, ими ящеров кормила. Просто Алексу в этом не созналась, чтобы отношения не портить».

Босой ногой я наступила на голову Баки и с трудом вытащила кинжал.

«Сейчас Гувер очень занят. Вряд ли он заметит, как я тихо подойду сзади и воткну клинок ему в шею. Если всё получится, я свободна. Верну себе своё платье и туфли. У меня очень хорошее платье. Не будет ничего странного в том, что я кому-нибудь перережу за него горло».

Я усмехнулась.

«Боже! Что я творю?! Если выживу, буду тихой и скромной. Никуда больше не буду влезать. Я же девочка. Научусь вязать спицами. Буду выращивать цветочки, и коротать вечера с книжкой. Но сейчас Мику придётся вытаскивать, несмотря ни на что. Если брошу её, она будет мне потом всю жизнь в кошмарах являться».

С окровавленным кинжалом в руках я добежала до повозки и выглянула из-за колеса. Гувер сидел на Мике сверху, и между ними происходила какая-то непонятная борьба.

«Господи, что ты делаешь? Ты её задушить пытаешься? Кто тебя учил так девушек насиловать?»

Я набрала воздуха в лёгкие, мысленно перекрестилась и выскочила из укрытия, быстро приближаясь к своей возможной жертве, но стараясь ступать так тихо, как только возможно, чтобы Гувер не услышал шагов. И тут меня подвела Мика. Увидев меня, она удивлённо и испуганно округлила глаза. Мужчина это заметил и резко оглянулся. Я запоздало кинулась на него.

«Проклятье! Нет! Поздно! Я не успеваю! Слишком далеко!»

Гувер отбил мою руку. А в следующее мгновение, я получила сокрушительный удар кулаком в живот. Кинжал выскользнул из моей ладони и упал на землю с глухим звоном. Я, от боли, согнулась пополам, хватая воздух ртом словно рыба, выброшенная на берег. Всё было кончено. Инициативу я полностью утратила и от моих действий больше ничего не зависело. Гувер свалил меня на землю, скрутив так что, казалось, захрустели кости. Теперь я могла только визжать, заливаясь слезами от страха и отчаяния.

— Ты что удумала, тварь?! — вопил работорговец мне в ухо. — Знай своё место! Я тебе башку сверну. Отрежу твои длинные уши и заставлю их сожрать!

«Господи, он меня убьёт!»

От боли я почти лишилась рассудка и, кажется, у меня начали закатываться глаза. В это мгновение послышался какой-то громкий и гулкий звук, словно от удара стальной трубой об трухлявый пень. Гувер нелепо дёрнулся и свалился на меня, защемив мою руку и едва не свернув мне сустав в другую сторону. Я взвыла, безуспешно пытаясь вырваться и столкнуть с себя тяжёлое тело.

«Нет! Спасите, кто-нибудь! Я не вынесу!»

Зрение было затуманено от слез, но я увидела, как над нами склоняется Мика. Она схватила мужчину за воротник и потянула в сторону. Я, барахтаясь, всеми силами начала помогать ей снизу и мы, наконец, общими усилиями свалили тушу Гувера на бок. Я смогла вылезти.

— Бог мой! Я думала мне конец! — я тыльной стороной ладони растёрла слёзы и кровь по лицу. Меня трясло, а ещё безумно болела рука. Кажется, мне её не сломали, но вывихнули основательно. Кроме того, после удара в живот, мне было как-то нехорошо внутри. Кажется, меня даже подташнивало немного.

— Я тоже думала мне конец, — Мика тряхнула ушами. — Но тут ты на него с ножом бросилась. Ты меня спасла. Поверить не могу…

— Не могла же я смотреть, как он тебя насилует.

— Он меня не насиловал, — девушка с хвостиком странно усмехнулась.

— А что он делал? — я удивлённо вскинула брови. Мика смутилась и отвела взгляд.

— Я мясо схватила, — сказал она, немного покраснев. — Не смогла удержаться. Очень кушать хотелось. Он меня за руку поймал, а я его укусила. Сильно. До крови. У меня острые зубы, — девушка вздохнула. — Кажется, у него случился приступ ярости, и он меня душить начал. А я думаю, помру, но мясо не отдам.

— Блин! — меня вдруг разобрал нервный смех. — Ты дура, что ли?

— А сама-то?! — Мика усмехнулась. — Ты чего на него голая с ножом кинулась? Где второй торговец?

— Я его убила.

— Шутишь? — «хвостатая» опять удивлённо округлила глаза.

— Нет, — я покачала головой. — Сама не понимаю, как у меня получилось. Но я с ним справилась. Вон он, на берегу лежит.

— Понятно. Боже! В голове не укладывается. Мы на людей напали. Что теперь с нами будет?

— Нормально всё будет. Не паникуй.

— Что у тебя с рукой?

— Не знаю, — я поморщилась. — Гувер мне её вывернул, но вроде бы не сломал. Только я ей двинуть не могу.

— Ладно. Если не сломал, то это поправимо. Сейчас ещё раз в озере вымоемся, я тебе мазь наложу. Всё будет хорошо. Вставай, пошли.

— Что с этим? — я кивнула на Гувера.

— Я ему голову проломила стойкой для котелка, — Мика вздохнула. — Больше не встанет. Пошли, помоемся и поедим. Кушать очень хочется.

Мы снова вымылись в озере и немного успокоились. Трясти меня перестало. Но всё равно, во всём теле ощущалась какая-то предательская слабость. Я словно пробежала марафон, десять миль на пределе возможностей, с Мики на плечах. Баки так и остался лежать на берегу, а труп Гувера «хвостатая» накрыла тряпкой. Я нашла свой мешок и, наконец, смогла одеться в платье и туфли.

— Ты богачка что ли? — удивлённо спросила Мика, рассматривая мою одежду.

— Раньше была. Долго рассказывать, — я качнула головой. — Давай остальных выпустим. Где ключи от замка?

— Подожди! — кошка испуганно вскинула руку. — Давай поедим сначала.

— В смысле? — я удивилась. — Хочешь сказать, мы есть будем, а они там сидеть?

— Да, — Мика кивнула головой. — Иначе они всё у нас заберут, и мы голодные останемся.

— Как это заберут? Я тебя не понимаю.

— Там этот мужик, Рон, — девушка с хвостом поёжилась. — Он такой противный. Всю еду забирает и сам делит. Но в итоге ему достаётся больше всех, а мне почти совсем ничего не доставалось.

— Серьёзно?

— Ага, — Мика кивнула. — Он говорит, что мужчинам еды нужно больше, чем женщинам. А я вообще на половину животное. И так не подохну.

— Понятно, — я покачала головой. — Но всё равно. Мы не можем держать их взаперти, даже если они вели себя по-скотски. Они тоже люди и хотят есть.

— Они-то люди, — девушка с хвостом покачала головой. — Но мы с тобой нет. Ты эльфийка, а я «хвостатая». Люди нас терпеть не могут. Неужели ты этого не знаешь?

— Всё я знаю, — я поморщилась. — Всё равно. Выпускай их. У нас оружие. Ничего они нам не сделают.

— Как знаешь, — Мика взяла из ящика ключи и открыла клетку. — Выходите! — крикнула она внутрь. Щурясь от яркого света, люди начали выбираться наружу.

«Что-то у них, правда, такой вид, словно они совершенно не рады освобождению», — успела подумать я про себя.

— Мы всё слышали, — мрачно сказал Рон. — Вы поубивали торговцев.

— Нам пришлось, — я вздохнула. — Вы должны понять…

— Вы рехнулись обе?! — мужчина грубо прервал меня, не дав договорить. — Нас всех вздёрнут из-за вас, когда поймают. Ты знаешь, что делают с беглыми рабами?! А в Дюринсале, вроде, даже не вешают, а сразу сажают на кол.

«Ты чего паникуешь?!» — я поморщилась и посмотрела на остальных людей. Они не выглядели так озлобленно, как Рон. Хмурилась только женщина постарше. А молодая девушка, кажется, даже смотрела на меня сочувственно. Но все они, почему-то, опасались перечить крупному мужчине, словно он вожак в их стае.

— Я не понимаю. Тебе нравилась судьба раба? — я усмехнулась и пожала плечами. — Сейчас ты свободен. Снимай ошейник и иди куда хочешь. Можешь жить, как вздумается. Почему ты не рад этому? По идее, ты нам благодарен должен быть.

— А ты думаешь, ошейник так легко снять? — Рон прищурил взгляд. — Попробуй, сними свой.

«Что?!» — я искренне удивилась и с непониманием посмотрела на Мику. — «Вроде бы Элиса с Лисси её ошейник сняла легко и просто. Ничего ей не помешало. Но может я, правда, что-то не понимаю? Принцесса обладает магией. Что если она что-то сделала, чтобы ошейник снялся, а Алекс этого даже не заметил?»

— Ясно! — Рон усмехнулся. — А я всё думаю: — Что с тобой не так? А оно вот что оказалось! На тебе же не рабский ошейник! Ты не рабыня! Эти дурни, Баки и Гувер, даже не поняли, кого они поймали. Это особый ошейник инквизиции. На тебя его надели, чтобы ты колдовать не могла. Ты ведьма!

Краем глаза я заметила, что Мика вздрогнула и странно на меня посмотрела. Кажется, она даже попятилась немного. Я нахмурилась.

— Чего ты выдумываешь?!

— Скажешь, что это не правда? — Рон покачал головой. — Ты, видимо, та самая ведьма, что держала в осаде город всю неделю. Лорд тебя схватил. Но ты как-то смогла сбежать. Тебя стража ловила по всем улицам. А Баки дурак подумал, что он эльфийку поймал, которая от злого хозяина сбежала. Решил денег подзаработать, если тебя украдёт и в другом городе на рынке продаст.

— Ладно. Что дальше? — я прервала его, нетерпеливо качнув головой.

— А что дальше? — мужчина усмехнулся. — Схватим тебя и властям сдадим. Они будут только рады. Никто нам убитых торговцев в вину не поставит.

— Уверен, что сможешь со мной справиться?

— Конечно. Ты одна, а нас много. Магии у тебя нет. Твоё положение безнадёжно.

— Эти двое тоже так думали, — я кивнула на труп.

«Боже! Это блеф чистой воды», — думала я про себя, покрываясь холодным потом. — «Мне на руку играл лишь фактор внезапности. Сейчас я, правда, скорее всего, проиграю, и мне придёт конец. Зачем я только вас из клетки выпустила? Господи! Какая же я глупая! Решила сделать доброе дело!»

— Она не одна! — сказала Мика. — Я с ней.

— Ты рехнулась? — Рон нахмурился.

— Ага, — девушка с хвостом кивнула.

— Она ведьма!

— Она ведьма, а я «хвостатая», — Мика пожала плечами. — Мы с ней на одной стороне. А на вашей стороне мне никогда не бывать.

— Так! Давайте все успокоимся! — вдруг поднял руку молодой человек. — С чего нам вообще ссориться?

Все удивлённо посмотрели на него. Кажется, Рон удивился больше всех.

— Гимер, ты чего? — спросил он растерянно.

— Да ничего, — молодой человек нахмурился. — Какой нам смысл связываться с ведьмой? Пускай ею лорд занимается и его стража. Это их обязанность. Мы-то здесь причём? А то, что она торговцев поубивала, так в этом нашей вины нет. Мы им не охрана. Они сами были беспечны и поплатились за это. Если бы их разбойники зарезали, нас бы тоже никто обвинять не стал. Так что, правда, давайте успокоимся и перестанем сыпать угрозами в адрес друг друга. Нам делить нечего.

— И ты хочешь её отпустить? — Рон осуждающе покачал головой.

— Мы её ещё не схватили и вряд ли схватим, — Гимер усмехнулся. — Эльфика и «хвостатая» голыми руками разделались с двумя крепкими мужиками. Как они это сделали, мы не видели. Уверен, что хочешь рискнуть своей шкурой, и бросить им вызов? У них теперь и оружие есть. А я не буду в это ввязываться. Ведьма мне не нужна. У меня сейчас совершенно другие задачи. Возиться с ней мне некогда и не интересно. Я больше не собираюсь быть рабом, и с представителями власти встречаться не хочу. Нам нежданно-негаданно выпал такой удачный шанс. Грех им не воспользоваться. Я даже безмерно благодарен за него ведьме. Нас сейчас долго не хватятся. А возможно не хватятся никогда. Нужно только как-то избавиться от ошейника и можно жить дальше свободной жизнью.

— Ты же понимаешь, что с тобой сделают, если поймают?

— Давай это позже обсудим, — молодой человек упрямо мотнул головой. — Пока просто поедим и разойдёмся каждый своей дорогой.

Рон секунду смотрел на него, потом перевёл взгляд на женщин, снова посмотрел на меня и, вдруг, махнул рукой.

— Ладно! Делайте что хотите. Я сдаюсь.

Он развернулся и пошёл к озеру умываться. Я облегчённо выдохнула.

Оставшуюся от работорговцев провизию мы разделили на шесть равных частей. Тут, правда, снова возникли споры. Рон ни в коем случае не хотел, чтобы дележом занималась Мика. А «хвостатая», шипя от злости, требовала себе мяса вместо овощей. Мы едва не рассорились вновь. Наконец, с большим трудом, продукты удалось поделить. Люди отсели от нас на другую сторону повозки, а мы с кошкой сели ближе к воде.

— Не расстраивайся, — сказала я девушке с хвостом. — Мне мясо не особо интересно. Забирай всё себе.

— Боже! — Мика покачала головой. — Ты сама слишком худая. Я не могу у тебя еду забирать.

— Мне хватит овощей.

— Какой с них прок? Чисто живот набить. Сил они не прибавят.

— А ты, правда, жить без мяса не можешь? Словно хищный зверь?

— Ага. Спроси ещё, не ем ли я мышей? — Мика захихикала.

— Не ешь?

— Нет, конечно. Это меня в детстве так дразнили. Хотя, сейчас, наверное, с голоду, всё что угодно готова съесть.

— Жуть какая!

— Ладно. Ты лучше скажи, что мы дальше делать будем?

— Пока не знаю, — я пожала плечами. — Нужно как-то избавиться от ошейников.

— У тебя какой-то сложный запирающий механизм. Наверное, без ключа не открыть, — Мика прищурила глаза, разглядывая мою шею. — Может кузнец сможет разрезать. Скажи, ты, правда, ведьма?

— Наверное, — я вздохнула и пожала плечами. — Я потеряла память. Не знаю, что делала до того момента как очнулась прошлой ночью, привязанная к кровати.

— Но имя, же, своё помнишь?

— Да. Только у меня чужие воспоминания.

— Как это?

— Я…

Я начала говорить, но остановилась. Возле повозки что-то начало происходить. Там заржала лошадь, вскочила на дыбы и вдруг понеслась прочь. Она была отвязана ещё торговцами и всё это время неспешно ходила вокруг, пощипывая травку. Я проводила животное взглядом и снова повернулась к повозке. Было видно, что люди спешно вскочили со своих мест и отбежали за тележку, глядя куда-то в лес. Вид у них был напуганный. Услышав шум, Мика тоже оглянулась. В этот момент женщины, а за ними и мужчины начали спешно забираться в клетку. Последним заскочил Рон. Он как-то странно посмотрел на нас и захлопнул дверь. На мгновение мне показалось, что на его губах мелькнула злорадная улыбка.

— Что они задумали? — обеспокоенно спросила Мика. В это мгновение за-за повозки вышел огромный медведь.

— О, боже! — у меня сердце ушло в пятки.

«Просто монстр какой-то. Не такой большой, конечно, как чучело в главном зале замка «Дюренсаль». Но всё равно. Махина! Наверное, мы с Мики легко бы уместились в его желудке».

— Проклятье! — кошка схватила меня за руку. Чувствовалось, как она задрожала. Зверь повернул голову и взглянул на нас своими маленькими, тёмными глазками.

— Бросай всё! Отступаем! — тихо прошипела Мика.

— Куда?

— В воду! Там на берегу есть еда и два трупа. Думаю, медведь не полезет за нами в озеро. Надеюсь, он не любит воды.

— Кто тебе сказал, что медведи не любят воды?

— Тише ты! — Мика дёрнула меня за руку. — Он на нас смотрит! Уходим потихоньку. Только не бежим.

Мы действительно попятились к озеру, зачем-то пригибаясь, словно стараясь быть менее заметными. Медведь, тем временем, раскидал вещи у костра. Он всё обнюхал, но ему ничего не понравилось. Потом животное подошло к повозке и, встав на задние лапы, с силой ударило в экипаж передними лапами. Клетка угрожающе качнулась. Было видно, что одно из колёс, на секунду, приподнялось над травой. Внутри что-то покатилось. Послышался женский визг и мужская ругань. Зацепив когтями, медведь оторвал часть брезента. Бросив обрывок, он стал засовывать кончик морды между прутьями решётки, заглядывая внутрь клетки и усиленно нюхая воздух. Кажется, кто-то изнутри попытался ударить его в нос. Медведь отпрянул, зарычал и, встав на задние лапы, снова с силой качнул повозку. Ему хватило бы силы её опрокинуть. Но хищнику недоставало сообразительности или настойчивости. Оставив в покое экипаж, медведь зубами взял труп Гувера за руку и немного оттащил его в сторону. По какой-то причине мёртвый мужчина его не устроил. Мишка бросил руку и снова посмотрел на нас.

— Господи! Почему он его не ест?! — тихо заныла Мика, прижимаясь ко мне всем телом.

— Может запах не нравится, — я невольно поёжилась.

«От Гувера, правда, воняло не очень. После потасовки с ним, мне настойчиво хотелось помыть руки».

— Медведь хищник, а не падальщик, — кошка всхлипнула. — Ему живые жертвы нужны. Тёплые. Как мы…

В этот момент зверь, действительно, целенаправленно пошёл в нашу сторону.

— Боже! Я плавать не умею! — Мика присела в воду, сжимая меня так сильно, что мне стало больно.

«А я не помню, умею я плавать или нет. Но даже если бы и умела, платье намокнет и утянет меня на дно. Да и вряд ли я плаваю быстрее медведя».

Сердце колотилось как сумасшедшее. Меня трясло от страха. При этом мышцы сковала какая-то непонятная слабость.

В эту секунду мишка внезапно ускорился и побежал к нам, угрожающе рыча и раскрывая пасть, полную острых, жёлтых зубов.

«Нет! Господи!» — я вся сжалась. Тело само попыталось отступить вглубь озера. Но на мне висела Мика, а ноги увязли в иле.

— А-а! — я завизжала, так что оглушила сама себя. Мика завизжала тоже, зажмурив глаза. В то же мгновение медведь прыгнул на нас, подняв передние лапы. Не понимая, что я делаю, я вскинула руку ему навстречу.

— Прочь!!! Уйди от меня!!! Нет!!! Назад!!! Сор диси!!!

Внутри меня рванул какой-то обжигающий поток, наполняя огнём всё тело. Горячая волна долетела до кончиков пальцев и устремилась в пространство, навстречу оскаленной пасти. Дальше всё происходило, словно во сне или в каком-то замедленном кино. Я видела, как сминается длинный нос зверя. Как куски крови, плоти и обломки зубов разлетаются в разные стороны, словно медведь столкнулся с невидимым локомотивом, несущимся ему навстречу. Его голова смялась как картонная, оттягиваясь назад и растягивая шею, словно гармошку. Вся огромная туша перевернулась в воздухе, сверкнула тёмными пятками, и полетела обратно на берег. Но как медведь упал, я уже не видела. Меня объяло пламя и чёрный дым. Казалось, мне оторвали голову, и она отлетает от тела, переворачиваясь назад. Это было невыносимо. Изгибаясь от чудовищной боли, так, что я сама себе чуть не сломала позвоночник, я упала в воду. Какой-то треск, шипение и бурление, словно в кипящем чайнике. Сильный удар, похожий на оглушительный хлопок. Мои глаза закатились, и я провалилась в темноту.

«Боже! Как больно! Я думала, что умру, и всё прекратится. Но ничего не прекращается. Моя душа мечется и извивается от боли, как уж на сковородке. Вокруг что-то происходит. Словно через меня, со всех сторон, мчатся составы, перемалывая моё тело снова и снова. Пространство чем-то заполняется. Я тону. Невозможно дышать. Спазмы бесполезно содрогают моё тело, только добавляя страданий. Но, кажется, всё понемногу стихает. Всё угасает, растворяясь. Все звуки и ощущения. Всё поглощает вязкий и липкий, чёрный ил».

— Дыши!!!

Я с трудом приоткрыла глаза. Надо мной склоняется лицо Мики. Её глаза мокрые от слёз.

«Что она пытается сделать?»

— Дыши! — кошка настойчиво трясёт меня за плечи. — Ты же ведьма! Используй на себя лечение!

— Не могу! — я пыталась это сказать, но губы еле вздрагивают, и я не в состоянии произнести ни звука.

— Говори про себя! Не обязательно произносить заклинания вслух! Приложи руку к горлу. Быстрее! Ты не выживешь с такой раной! Пожалуйста!

«Поздно!» — я чуть мотнула головой. — «Я не знаю заклинаний. Но не могу об этом сказать. Всё кончено!»

— Подожди! — Мика хлопнула меня ладошкой по груди и куда-то пропала из поля зрения. Я бессильно закрыла глаза. Все ощущения какие-то отстраненные, как будто это тело не моё. Что произошло? Словно мне оторвало голову. Сознание угасает. Всё погружается во тьму. Но в следующее мгновение меня снова встряхнули, побуждая открыть глаза. Снова надо мной склоняется Мика, тыча какой-то бумажкой мне в глаза.

— Повторяй это! Прижми руку к горлу и повторяй, не останавливаясь, пока манна не кончится!

««Рекюперасьён»! Что это? Какое-то странное чувство! Слово мне знакомо. Произносится немного не так».

— Давай! — настойчиво тормошила меня «хвостатая». — Пожалуйста! Не умирай! Лечи себя!

«Кажется, она рыдает. Господи! Что произошло! Я ничего не помню».

Поддаваясь её уговорам, я мысленно произнесла заклинание. Потом ещё и ещё. В теле ожил какой-то поток. Он не стабилен и пульсирует. В руке, прижатой к горлу, возникает покалывание, но оно то слабее, то сильнее, вслед за колебаниями потока.

— Хорошо! Молодец! У тебя получается! — Мика улыбнулась. — Продолжай! Давай ещё это и это!

Она что-то дописала на бумажку и снова показала мне.

— Пробуй всё подряд! Что-то должно сработать. У тебя море манны. Ты выкарабкаешься!

«Капец!» — я невольно, мысленно, усмехнулась. — ««Хвостатая» обучает ведьму магии! Мир сошёл с ума!»

Но мне, правда, становилось лучше с каждым мгновением. Я вновь начала ощущать тело и собственное сердцебиение. Но при этом увеличивалась и боль.

«Что-то с шеей. Кажется мне, правда, отрубило голову, но не до конца. Видимо это меня и спасло. Если бы голова полностью отделилась от тела, никакая магия мне уже, наверное, не помогла бы».

— Слава богу! — Мика кивнула. — Наконец-то нормальный цвет лица возвращается. А то ты была похожа на только что откопанного мертвеца, у которого почему-то открыты глаза.

— Что со мной случилось? — неожиданно хриплым и сиплым голосом спросила я девушку.

— Ты медведя магией ударила, и на тебе ошейник вспыхнул, — Мика вздохнула. — Я когда тебя из озера достала, у тебя в горле дыра прогорела, можно было руку просунуть, и оттуда грязная вода выливалась. Я думала тебе конец.

— Ясно.

— Ты не переживай, — кошка опять ободряюще улыбнулась. — Ошейник лопнул. Тебе он больше не угрожает. Из него кусок выпал, с палец шириной. Да и сам он весь растрескался. Наверное, не выдержал, когда в холодную воду попал. Он же, от твоей магии, раскалился до белого сияния. Страшно представить, насколько он был горячий.

— Понятно.

«Теперь ясно, что случилось. В минуту отчаяния я случайно произнесла слово, которое Элиса иногда использовала, как заклинание, когда пыталась что-либо оттолкнуть от себя. Алекс его запомнил, и оно сорвалось у меня с языка. Но, в тот момент, я не соображала, что делаю, и к чему это всё приведёт. Как хорошо, что я стояла в озере. Отдача от заклинания толкнула меня в воду. Вспыхнувший ошейник мгновенно остыл и раскрошился. Мне просто повезло. Случись всё на берегу, моя голова отвалилась бы от тела. Ошейник инквизиции, действительно, не смог сдержать мою магию. Но он смог бы меня уничтожить, если б не Мика, почему-то решившая, что в воде мы будем в безопасности».

Чем так воняет? — я поморщилась.

— Запахи стала различать? — Мика усмехнулась. — От тебя самой горелым несёт. Словно мясо сожгли на сковородке. А ещё фекалиями воняет. Рядом с нами медведь валяется. Это от него. Ты его почти наизнанку вывернула. Жуткое зрелище. Лучше не смотри. Я не смогла тебя дальше оттащить. Прости. Ты тяжёлая.

— Всего пятьдесят пять килограмм.

— И что? Мне не до того было. Скажи спасибо, что я тебя из воды вытащила.

— Спасибо. Что там за крики?

— А, это люди! — Мика усмехнулась. — Не обращай внимания. Они давно там вопят. Хотят, чтобы я их из клетки выпустила.

— Понятно. Плевать на них.

— Ага.

Я раскинула руки, и с наслаждением вдохнула воздуха полную грудь. Надо мной было пустое голубое небо. В лесу ветерок шевелил листву. Чирикали птицы. Где-то в камышах квакала лягушка. Солнечные лучи согревали моё мокрое платье, понемногу подсушивая его. Я прикрыла глаза.

«Господи! Как хорошо жить. Как странно, что пока смерть не схватит тебя за горло, совершенно не ощущаешь, как это прекрасно — просто лежать в мягкой траве под солнечным светом и наслаждаться тем, что ты дышишь. Это непередаваемое чувство. Словами не описать».

Судя по звукам, Мика легла рядом и тоже вытянула руки. Какое-то время мы просто лежали рядом, наслаждаясь покоем.

— Откуда ты знаешь заклинания? — наконец спросила я её, не открывая глаз.

— Мой прежний хозяин был магом, — сказала она. — Я провела с ним очень много времени и кое-чему научилась. Я тоже чуть-чуть могу использовать магию, но мои силы не велики. Когда я начала тебя лечить, манна иссякла в мгновение ока.

— Удивительно. Я думала «хвостатые» на такое не способны.

— Да, нет. Способны, — Мика усмехнулась. — Просто выдающихся магов среди нас не бывает или я никогда не слышала о таком.

— А что стало с твоим хозяином?

— Он погиб.

— Сочувствую.

— Не стоит, — Мика снова усмехнулась, но теперь как-то иначе. Наверное, она даже скривила лицо. — Он не был хорошим человеком и я не чувствую сожалений от его утраты. Я для него была лишь удобной вещью, и он использовал меня так, как считал нужным, не обращая внимания на мои чувства и желания. С ним я испытала много горя и пролила немало слёз. Он же лишил меня девственности давным-давно. От только не давал мне беременеть, применяя на меня свою магию.

— Понятно, — я вздохнула. — Научишь меня заклинаниям?

— Я тебя? — Мика вздрогнула, а потом рассмеялась. — Ты же ведьма! Хочешь, чтобы я своими руками возродила чудовище, которое потом погубит этот мир? Ты Дюринсаль неделю в осаде держала и чуть всех жителей, какой-то неведомой болезнью, на тот свет не отправила. Мы из-за тебя уехать не могли, а Баки с Гувером нас кормить перестали. Мы чуть с голоду не померли.

— Прости.

— Да, ладно! — кошка вздохнула. — Ты вообще не такая, оказалась, как о тебе рассказывали. Я думала ты монстр какой-то, — Мика встала и протянула мне руку. — Поднимайся. Пошли, я тебе книжку по магии покажу. У торговцев она в ящике лежит. Там все свои заклинания найдёшь.

Я секунду смотрела на Мику с непониманием, но потом схватилась за её руку и она помогла мне подняться.

— Уверена?

— Конечно, — девушка с хвостом кивнула, шагая к повозке. — Лошадь убежала. Эту телегу придётся здесь оставить. Нужно забрать всё ценное. А книжка тебе пригодится больше, чем кому— либо. Там ещё и посох есть.

— Ты-то откуда про это знаешь?

— Это всё были вещи моего прежнего хозяина. Они Гуверу достались вместе со мной.

— Понятно.

Заметив наше приближение, люди в повозке снова начали просить их освободить.

— Я не пойму. Почему они выйти не могут? Они же сами себя заперли. Что случилось?

— Медведь клетку бил и, видимо, дверку перекосило, — Мика усмехнулась. — Теперь замок не открывается. Нужно ломать.

— Эй, тихо там! — кошка стукнула по борту тележки ладошкой. — Будете надоедать, бросим вас здесь!

— Жалко, что лошадка убежала, — Мика сокрушённо покачала головой. — Так бы увезти их на рынок да продать. Они же бросили нас зверю на съедение. Чего нам с ними церемониться?

— Ну, они вряд ли смогли бы нам помочь, — я пожала плечами.

«Хотя, конечно, могли бы, как минимум, предупредить нас, прежде чем в тележке спрятаться».

Мика присела на корточки и начала открывать ящики под днищем повозки, выкладывая всевозможные вещи на траву. Чего здесь только не было. Видимо Баки и Гувер промышляли не только работорговлей.

— Боже! Нам всё это не унести! — я покачала головой.

— Ага! — Мика вздохнула. — Придётся выбирать лишь самое ценное. Какой у нас вообще план? Что дальше делать будем?

«А мы с тобой теперь в одной команде?» — я мысленно усмехнулась. — «И, кажется, теперь я за главную».

— Нужно найти кузнеца, чтобы снять с тебя ошейник и избавить меня от остатков моего, — сказал я вслух. — Когда решим эту проблему, будем думать, как жить дальше.

— Согласна, — кошка кивнула. — Вот она книжка. Нашлась, наконец.

Она передала мне толстый и тяжёлый фолиант в кожаном переплёте.

— Полистай пока, а я посох поищу. И нам нужна какая-то пила, чтобы дверку открыть.

— Ага.

Я села в траву и, положив книгу на колени, с трепетом раскрыла пожелтевшие от времени страницы.

«Магия! Как хорошо, что Алекс успел изучить местную грамоту. Сейчас я без труда могла читать рукописные тексты. Множество самых разных заклинаний. Описание условий их применения и всевозможные пояснения и предупреждения. Наконец-то! Это оружие получше протонного бластера. Да и возможности у него безграничны. А заботиться о разряде батареи нет нужды. Магия зависит лишь от моей собственной силы и запаса манны. Боже! Руки чешутся что-нибудь попробовать!»

— Вот он, посох! — Мика, наконец, выудила короткую палку, метр тридцать длиной, украшенную какими-то завитками и покрытую мерцающей краской, на подобии толстого слоя тёмно-голубого лака с блёстками.

— Хорошо, — я кивнула и встала на ноги. — Давай, попробуем что-нибудь наколдовать.

Взяв посох, и ежесекундно сверяясь с книжкой, я мысленно произнесла заклинание, стараясь как можно точнее попасть в произношение. Затем ткнула посохом в прутья решётки рядом с собой. Послышался треск. Металл на глазах начал чернеть и с него посыпалась тонкая пыль, словно зола. Я ещё раз ткнула концом палки, и прут упал внутрь клетки, распавшись на множество угольно-чёрных крошек.

— Что ты сделала? — удивилась Мика.

— Подняла содержание азота в стали выше всех возможных пределов.

— Чего?!

— Не заморачивайся, — я усмехнулась.

«Господи! Свершилось! Даже не верится. Конечно, жаль, что я лишилась своей памяти. Но даже так, я снова могу начать всё с нуля. Я опять могу быть чудовищем демонического класса, взмахом руки, сносящим целые города вместе с их жителями. Конечно, всю магию не освоить за один день. И нужно срочно что-то делать с владыкой Бананом и его заклятием, пока он не догадался задуть свечу моей жизни».

Я покачала головой, улыбаясь своим мыслям.

«Я не сдамся до последнего. Я вернусь, и вы все очень пожалеете, что со мной связались».