17 глава

Сканирование показывало, что Джини окружена толпой ящеров. Одного она смогла убить. Другой был серьёзно ранен и не мог сражаться. Но ещё восемь были на ногах, а у девушки, похоже, уже не осталось сил для продолжения боя. Её теснили. Пока я подлетал, Джини дважды сбивали с ног, и ей лишь чудом удавалось избежать смерти. Пару раз она смогла увернуться. Трижды она отразила атаки. Но один раз её зацепили по ноге, и она упала на одно колено. Ногу ей не отрубили. Но подвижность Джини утратила. Бой подходил к логическому завершению. Одному человеку, тем более девушке, не справиться с таким большим числом зверовоинов. Судьба её изначально была предрешена. Удивительно, что она вообще продержалась так долго. Думаю, прилети я чуть позже, то застал бы момент, когда её уже доедают. У меня не было и секунды, чтобы высадить Анни, и я устремился на врагов, прямо с вопящей полу-лисой на руках. Наверное, в этот момент, я был похож на бомбардировщик, времён второй мировой войны, который пикирует на цель с невероятным и оглушительным воем. Несколько ящеров удивлённо оглянулись. Остальные лишь вздрогнули, втянув головы в плечи. Их жертва уже была так близко, что они не могли себе позволить отвлекаться на посторонний шум. Правда в их действиях возникла секундная заминка. Воспользовавшись этим замешательством, Джини перекатилась по земле и подрубила сухожилия на лапах ближайшего зверовоина, сама едва увернувшись от его меча. Ящер упал, нелепо взмахнув передними лапами, а девушка успела укрыться за ним, избежав удара клинка от его товарища справа. Получилось, что нападавший рубанул мечом своего поверженого союзника. В то же мгновение Джини получила удар хвостом, да так сильно, что у неё едва голова не отлетела. Но девушке повезло и, кажется, позвоночник ей не сломали. Превозмогая боль, она вонзила клинок в противника слева и опять укрылась за всё ещё пытавшегося встать с земли ящера с подрезанными сухожилиями. Этот несчастный вновь получил пару ударов от своих товарищей. Я прямо видел, как тёмная кровь взлетела двумя сильными всплесками, окатив и Джини с головы до ног. В следующее мгновение я ворвался в гущу боя, разрубив своим огромным мечом двоих зверовоинов, а ещё одному, снеся руку и разрезав бок. Силы инерции пронесли меня дальше, и я едва не ударился о скалу. Пришлось исполнять в воздухе какой-то нелепый кульбит, чтобы врезаться в камень подошвами ботинок, а не корпусом. Столкновение со стеной мне бы не повредило, но у меня в руке хрупкая девочка с ушками, не перестававшая вопить ни на секунду. Оттолкнувшись от камней, я снова устремился вперёд, прикрывая голову «хвостатой» своим плечом, и зарубил ещё одного противника. Его кровью Анни забрызгало лицо. Остальные ящеры бросились бежать в разные стороны. Сгоряча я хотел было погнаться хоть за одним из них, но быстро взял себя в руки и отказался от этой затеи. Я вернулся к Джини и поставил Анни на землю. Вот только девочка с ушками оказалась не способна стоять самостоятельно. Сейчас она была словно тряпичная кукла. Стоило её отпустить, она свалилась на попу, как мешок с картошкой, да так и осталась в этом положении, икая и всхлипывая. Её даже периодически встряхивало.

«Блин! Её психика слишком уязвима. Всё же она дочь крестьянки, и жизнь её к таким переделкам явно не готовила. Ладно, Анни, прости меня. Потом тобой займусь», — подумал я, испытывая искреннее чувство вины перед этой перепуганной девушкой. Но сейчас, времени успокаивать, её не было. Я поспешил к Джини. В это мгновение один из поверженных ящеров, которого я считал мёртвым, вдруг попытался вскочить на ноги. Кажется, я случайно наступил ему на хвост. От неожиданности я вздрогнул, и размозжил ему череп кулаком.

«Блин! У самого нервы не к чёрту! Надо было его связать и допросить!» — немного запоздало подумал я и выругался.

— Ты как? — я присел возле Джини. Девушка была почти чёрной от своей и чужой крови.

— Дело дрянь, — сказал она, подняв на меня мутный взгляд, и я заметил, как у неё мелко дрожит нижняя губа. — Ногу почти отрубили. Надо чем-то перетянуть, пока вся кровь не вытекла.

— Подожди, — я достал аптечку и, закатав Джине штаны начал обрабатывать рану.

— Другие повреждения есть? — спросил я наёмницу, по большей части, чтобы она что-то говорила и не теряла сознание.

— Да, — Джини вяло покачала головой. — Внутри всё плохо. Тошнит. Дышать больно. Хоть бы не подохнуть тут, — она закашлялась и сплюнула в траву сгусток крови. — Кажется, моя карьера, на этом, закончилась.

— Не выдумывай, — я усмехнулся. — Сейчас подлатаем, будешь как новая. Послужишь мне ещё.

— Господин, вы спасли меня. Я этого не забуду, — Джини с трудом улыбнулась.

— Ага. Должна будешь, — я кивнул.

Сзади, шатаясь, подошла Анни.

«Могла бы сбежать, пока мы заняты и не смотрим», — подумал я, покосившись на девушку с ушками. — «Но она либо, правда, глупая, либо, до последнего надеется с моей помощью освободить детей из церкви».

В этот момент Анни увидела кровь и полу-разрубленную ногу наёмницы. От этого зрелища у неё случились рвотные спазмы.

«Господи! Ты же наполовину лиса!» — искренне удивился я. — «У тебя самой клыки во рту. Почему же ты на кровь и мясо так реагируешь?!»

— Это кто? — немного изумлённо спросила Джини.

— Моя помощница, — я зафиксировал рану специальным пластырем и начал накладывать повязку.

— Помощница?! Она же «хвостатая»! — наёмница покачала головой, — Это она сейчас визжала?

— Ну и что, что «хвостатая»? — я усмехнулся. — Она тоже человек. Хоть и отличается немного.

— Хотите сказать и это тоже люди? — Джини кивнула на поверженных ящеров.

«Блин! Подловила», — я усмехнулся.

— Давай оставим эту дискуссию на более удобное время, — я вколол Джини имперский препарат, прежде опробованный на принцессе и показавший замечательные результаты. — Сядем вечером в мягкие кресла, у камина, выпьем хорошего вина и будем говорить на разные философские темы.

Я повернулся к девушке с ушками.

— Анни, умеешь управлять лошадьми?

— Да, господин, — она кивнула.

«Какая-то она слишком бледная. Надеюсь, с ней всё будет хорошо?»

— Садись на место кучера. Поедем к твоей деревне. Будем освобождать всех из церкви.

Анни тоже была заляпана кровью ящеров, впрочем, как и я.

«Наверное, со стороны мы походили на шайку мясников-головорезов. Будет сложно убедить заложников, что мы пришли не по их души».

Наконец, мы двинулись в путь. Я решил не садиться на коня и привязал его к карете. Заряда в костюме, конечно, осталось уже маловато. Но я не особо волновался. В городе по-любому есть маги. Так что завтра подзаряжу батарю. Минут десять мы ехали в молчании. Имперский препарат действовал быстро и я заметил, что к наёмнице возвращается нормальный цвет лица.

— Джини, откуда взялись эти твари и как они тебя заметили? Ты жгла костёр?

— Конечно, нет, сир, — наёмница покачала головой. Она отказалась ехать в карете, чтобы не запачкать кровью диван, и сейчас сидела вместе с Анни на скамеечке, предназначенной для кучера. Правда она отсела от «хвостатой» на максимально возможное расстояние, к самому краю скамьи. Анни тоже, кстати, немного от неё отодвинулась. Но сделала она это, скорее всего, из уважения к чувствам наемницы, которой неприятна близость зверочеловека.

— Я сидела тихо, как мышь, — продолжала Джини. — И они прошли бы мимо. Но тут кони заволновались и Хорс заржал.

— Блин! — я покачал головой. — Надо было сразу убегать оттуда. Вряд ли ящеры хорошо лазят по горам.

— Нормально они лазят, — девушка покачала головой. — И я, вначале, была уверена, что справлюсь.

— С десятью зверовоинами?! — я посмотрел на неё, как на ненормальную.

— Их сначала трое было, — Джини мрачно усмехнулась. — Остальные потом прибежали.

— Ты могла бы справиться с тремя ящерами?

— Да, — девушка кивнула головой. — Они, конечно, очень сильные, но глупые и неповоротливые. Вы же сами видели, господин. Я почти зарубила двоих. По крайней мере, моё положение не было настолько безнадёжным. Но когда остальные прибежали, вот тогда я, действительно, отчаялась. Эти твари со мной сражались и уже договаривались, кто какую часть меня есть будет. А я лишь злилась, но ничего сделать не могла. Это очень неприятно. Как вспомню, так вздрогну.

Я заметил, что Анни слушает рассказ наёмницы и у неё расширены зрачки на весь глаз. У людей так не бывает.

«Боится», — подумал я. — «Её же тоже чуть не съели».

Я усмехнулся.

«Только вот у тебя не лисьи ушки должны были быть, а кроличьи. Ты же редкостная трусиха!»

— Простите, сир, за дерзость, — Джини чуть виновато усмехнулась. — Но я должна вам сказать, что вы просто отвратительно владеете мечом. Вы вообще обучались искусству фехтования?

— Что, настолько всё плохо? — честно говоря, я смутился. Девушка кивнула.

— Я, конечно, понимаю, что вы очень сильны, умеете летать и ваш доспех обычным клинком не пробить, — продолжила она. — Но на то, как вы машете своим легендарным мечом, больно смотреть. Вы словно ребёнок, избивающий палкой крапиву.

— Ясно, — я усмехнулся. — А ты можешь меня научить фехтованию?

— Я?! — Джини растерялась.

— Конечно, — я кивнул. — Ты же говорила, что у тебя к этому талант. Тебя обучал бывалый наёмник. Научи теперь меня, так же, как он научил тебя.

— Ну, попробовать можно, — девушка покачала головой. — Только я никогда таким не занималась.

— Ты же Джина, а не Джини?

— Да какая разница? — наёмница усмехнулась. — Я уже привыкла быть Джини.

— Если хочешь, можешь перестать притворяться парнем, — сказал я. — Теперь, пока ты мне служишь, тебе не нужно заботиться о том, что тебя, как девушку, никто не наймёт.

— Нет, — Джини покачала головой. — Если можно, я хотела бы и дальше притворяться парнем, чтобы избежать всяких ненужных разговоров. Достаточно того, что вы и ваши девочки знаете мой секрет. И вот эта ещё…, — наёмница покосилась на Анни. — Но если об этом узнают другие люди, им сложно будет мне доверять.

— Ясно, — я кивнул.

— О каком секрете идёт речь? — спросила полу-лиса с озадаченным выражением лица. Мы с Джини не удержались от смеха.

Вокруг была тихая и спокойная ночь. Словно и не было никакой войны. Где-то в чаще леса выводил свои трели соловей. С неба на землю лила свой молчаливый, серебряный свет самая крупная из лун. Небесный дворец светился розовым светом, прямо за нашими спинами. Я с наслаждением вдохнул прохладного воздуха.

«Дэнис думал, что армия ящеров по ночам отсиживается в своём лагере, и можно беспрепятственно уехать в другую провинцию», — я мысленно усмехнулся. — «Только это оказалось ловушкой. Вероятно, они так надеялись выманить из города караван или отсиживающихся там торговцев. А на самом деле у них засады на каждой дороге. На одну из этих засад и нарвалась Джини. Хорошо еще, что я подоспел вовремя».

— Деревня близко, — сказала Анни. — Пахнет жильём.

Я кивнул и задействовал сканирование. Действительно, на границе обозримой зоны показалось первое здание. Деревенский дом. Внутри никого нет. Мы продолжили движение. Постепенно вся деревня вошла в круг охвата виртуальной картинки. Чётко отсвечиваются маркеры. Отлично видно и ящеров, и «хвостатых». Все здания простые и стены их не толстые. Сканирование отлично видит, что у них внутри. Я дал знак остановиться.

«Деревня большая, но частоколом не ограждена. Просто каждый дом, сад и огород имеют собственные ограды, сложенные из подручных материалов. В основном это стены из булыжников, высотою в полметра или чуть больше. Но есть и заборы из дерева, и даже прутьев. Вся деревня — своеобразный лабиринт из этих оград. Насколько я могу судить, тут всего две извилистые улицы. Дома расположены на приличных расстояниях друг от друга и утопают в зелени садов. Практически все здания, включая сараи и конюшни из дикого камня. Впрочем, не удивительно. Джини говорила, что почва тут каменистая. Вероятно, крестьяне собирают эти булыжники со своих полей и строят из них всё, что ни попадя. В центре деревни широкий пруд, затянутый ряской. На берегу большая и аккуратная церковь, в окружении пышного сада и высокой ограды, всё из того же дикого камня».

— Анни, скажи, а церковь, вообще, что ли, не охраняется?

Девушка пожала плечами.

— Я не знаю. Нас запирали на замок. Ворота там толстые. Просто так не сломаешь. И в окно вылезти не получится. Возможно, и правда, нет смысла её охранять. А откуда вы знаете, что она не охраняется?

— Я использую специальный навык, позволяющий мне видеть людей и животных на большом расстоянии, — сказал я. — Сейчас я вижу, где находятся зверовоины, и вижу людей в церкви. Возле самой церкви ящеров нет. Ближайшая группа, шесть особей, в тридцати метрах. Но по деревне ходят ещё двое, отдельно друг от друга. Похоже, это патрульные.

— А дети ещё в церкви? — с надеждой спросила Анни.

— Трудно сказать, — я пожал плечами. — Люди спят на полу и их контуры сливаются. Но, кажется, среди них есть, как минимум, двое детей.

— Господи, только бы они всё ещё были живы! — девушка с ушкам сложила руки в замок возле своего лица. Прямо как мои девочки или Эльза, когда просят о чём-либо. Я невольно улыбнулся.

— Как будем действовать? — спросил я.

— А в чём смысл задания? — поинтересовалась наёмница.

— Нужно вывести всех пленных крестьян из церкви и доставить их в город целыми и невредимыми.

— Если рептилий не много, не лучше ли их перебить? — спросила Джина. — Иначе, когда мы будем выводить крестьян, если что-то пойдёт не так, и среди ящеров поднимется тревога, мы не сможем защитить всех пленников.

— Возможно, — я пожал плечами. — Только я опасаюсь, что если поднимется шум, сюда прибудет подкрепление. А ещё хуже будет, если объявится сама ведьма. Сейчас её в деревне нет, и это обнадёживает. Столкновение с ней нежелательно. Скорее всего, она чрезвычайно опасна. Её возможности мне не известны. Может я с ней и справлюсь, но что станет с вами, и с людьми в церкви, одному богу известно.

— Значит, выбора нет, — Джини усмехнулась. — Нужно действовать скрытно. Но для этого необходимо решить три задачи.

— Да? — я заинтересовался. — Расскажи, что ты имеешь в виду?

— Да, сир, — девушка кивнула. — Во-первых, нужно что-то решить с патрульными. Иначе они обязательно заметят, как мы выводим людей и поднимут тревогу. Вторая задача. Нужно придумать, как открыть ворота церкви так, чтобы не было даже малейшего шума. И третья задача…, — Джини усмехнулась. — Пленники, увидев нас, могут испугаться. Они спят и среди них есть дети. Один неосторожный возглас и вся эта затея провалится.

— Я могу попробовать тихонечко их разбудить, — не особо неуверенно предложила Анни. — Если вы мне откроете дверь, я могу прокрасться внутрь и буду будить крестьян по одному, не поднимая шума. Они знают мой запах. Меня они не должны испугаться.

— Запах?! — наёмница захихикала. — От тебя так воняет, что рядом сидеть не возможно.

— Чем воняет? — удивился я.

В этот момент «хвостатая» начала стремительно краснеть и стыдливо втянула голову в плечи, спрятав взгляд.

— Простите, господин, — еле промямлила она.

— Кажется, с вашей помощницей случился небольшой конфуз, когда вы с ней на руках, ящериц рубили, — ответила за неё Джини.

«Понятно», — я усмехнулся. — «Вот почему она отсела от неё так далеко. А у меня фильтры шлема, видимо, блокируют отдельные запахи. Поэтому я ничего не чувствую».

— В карете есть платья девушек, которые меня сопровождали, — сказал я Анни. — Они не особо чистые и немного повреждены, но в данном случае выбирать не из чего. Немедленно переоденься. Этот халат выкинь. Держи нож. Прорежешь им дырку под хвост.

— Хорошо, господин.

— Ладно, — я повернулся к Джини. — Замок на дверях я срежу огненным резаком. С этим проблем не возникнет. Нужно только решить что-то с патрульными.

— С этим я помочь вряд ли смогу, — наёмница покачала головой. — Сейчас я не боец. Да и убить ящера так, чтобы он и пикнуть не успел, почти невыполнимая задача, — девушка на секунду задумалась. — Впрочем, есть одна идея, — она посмотрела на меня и улыбнулась. — Вы, сир, летаете совершенно бесшумно. Конечно, пока у вас в руках нет этого визжащего, пушистого недоразумения. А я отлично бросаю лассо. Ящеры вряд ли смотрят ночью в небо. Если вы подлетите со мной на руках к патрульному, я наброшу ему верёвку на шею, и вы резко поднимете его в воздух. Петля передавит горло, и ящер не сможет позвать на помощь. Силы у вас много. Наверное, если резко дёрнете, сможете и голову оторвать.

— Хорошо, — я кивнул. — Всё равно других идей нет.

Вернулась Анни. Она натянула на себя платье Лисси. Но оно ей явно было очень мало и сильно стягивало фигуру. Наверное, она не сможет в нём быстро бегать. Кроме того я заметил, что она старается не поворачиваться ко мне задом.

«Может, дырку под хвост прорезала слишком большую?» — я мысленно усмехнулся. — «Только она зря волнуется. В темноте я вряд ли смогу рассмотреть что-то непристойное. Кроме того, она может прикрывать свою попу хвостом».

— Анни, я сейчас перенесу тебя и Джини к церкви. Постарайся не вопить.

— Господин, можно я пешком дойду? Тут же недалеко.

— Нет, — я покачал головой. — На земле ты будешь сильно заметна. Пожалуйста, потерпи.

— Возьми в рот что-нибудь и держи зубами, — посоветовала Джини. — Вон хвост свой прикуси и не выпускай. И глаза закрой.

— Всё будет хорошо, — сказал я успокаивающим тоном. — Я прежде тебя не уронил и сейчас не уроню. Просто потерпи пятнадцать секунд.

Я подхватил девушек и перенёс их к воротам церкви. Три секунды ушло на то, чтобы срезать замок и немного приоткрыть дверь. Теперь Анни сможет пролезть внутрь.

— Буди пленников, но смотри, чтобы они вели себя тихо и из церкви не выходили. Мы сами вас позовём, — сказал я лисе на прощанье.

— Я поняла, господин, — девушка с ушками кивнула и скрылась в темноте. Я снова притворил дверь.

— Ладно, — я вздохнул. Сердце колотилось, как бешенное. Кажется, у меня от волнения подрагивают кончики пальцев. Нужно успокоиться. Пока в деревне всё тихо. Но эта тишина казалась угрожающей. Конечно, мне в костюме нечего опасаться. Ящеры ничего не смогут мне сделать. Боялся я только за девушек.

— Сейчас я посажу тебя к себе на плечи. Держи верёвку, — сказал я Джине.

— Да, господин, — наёмница кивнула. Я взял её за талию и посадил сверху на экзо-скелет. Мы взлетели и плавно, по дуге, стали заходить за спину первого патрульного. Девушка чуть наклонилась вперёд, наваливаясь на мой шлем животом и сжимая его внутренними поверхностями бёдер. В поле зрения виднелись её коленки, а сверху покачивались локти и приготовленная петля. Было видно, как она напряжена. Ящер неторопливо шёл по тропинке, немного переваливаясь с боку на бок и раскачивая хвостом. Нашего приближения он не чувствовал. Я стремительно нагонял его сзади.

«Если петля не накинется, разобью ему голову кулаком», — подумал я.

В этот момент Джина резко взмахнула руками, даже немного качнув меня в воздухе. Её левая коленка частично прикрыла обзор. Услышав свист лассо, ящер вздрогнул, и начал было поворачивать голову, но в этот момент петля наделась ему на шею. Ни медля ни секунды, я перехватил верёвку и дёрнул её на себя что было силы, одновременно отворачивая от жертвы в сторону и кренясь на левый борт. Голову я зверюге, конечно, не оторвал. Но, похоже, сломал шею. Ящер дёрнулся и безвольно повис в петле. Мы даже немного приподняли его, но я тут же бережно опустил труп обратно на землю и, сев рядом, ссадил девушку. Не тратя время зря, она развязала петлю.

— Отлично, — я немного перевёл дух, стараясь совладать с волнением. — С этим справились. Полетели, удавим второго.

Джина кивнула, ничего не говоря, повернулась спиной, и подняла руки, разведя их в стороны, так, чтобы мне удобно было её схватить. Я снова усадил наёмницу на шею и взлетел в ночное небо. Второй патрульный шёл нам навстречу. Пришлось облететь его по широкой дуге. Я увеличил скорость, и девушка инстинктивно схватилась за шлем руками, перекрыв мне ладошками пол экрана.

— Держи руки чуть выше или чуть ниже, — сказал я усмехнувшись. — Я не вижу куда лечу.

— Простите, сир, — Джина переместила руки на лобовую пластину шлема.

Мы стремительно приближались к противнику. В отличие от первого, этот ящер шёл и периодически крутил головой, глядя то влево, то вправо, на тёмные окна деревенских домишек.

«Проблема», — я невольно поморщился. — «Хотя в его движениях явно просматривается закономерность. Можно вычислить, сколько секунд он смотрит вправо, сколько влево, а сколько себе под ноги».

В этот момент где-то закричала ночная птица, и зверовоин поднял голову, глядя куда-то вдаль и чуть влево. Ни мешкая, я устремился к нему, а Джина метнула лассо. Верёвка наделась ящеру на шею, стукнув по чешуе. Воин вздрогнул, вытаращил глаза и открыл зубастую пасть. Но издать какой-либо звук не успел. Я уже резко взмыл вверх, едва не уронив наёмницу, и резко дёрнув за верёвку, сломал шею и этому противнику. Мы приземлились рядом с трупом.

— Господи, неужели справились?! — я нервно хохотнул, ссаживая девушку. — Поверить не могу, что всё получилось так легко.

Наёмница лишь пожала плечами, слегка улыбнувшись, развязала петлю и вернула мне фал.

— Что дальше? — спросила она.

Признаться, я даже позавидовал её спокойствию.

— Выводим пленников, грузим их в карету и увозим в город, — сказал я.

— Все в карету не влезут, — Джини, с сомнением, покачала головой.

— Влезут, — я отмахнулся. — Женщин и детей посадим внутрь, хоть на колени друг к другу. Мужчин на крышу. Если не поместятся, пусть на подножках едут. Их сейчас внутри примерно, двадцать семь человек. С Анни, двадцать восемь будет. Как-нибудь увезём. В карете всё равно быстрее получится до города добраться. Немного потерпят.

Я подхватил девушку и понёс к церкви. Как и ожидалось, внутри все уже были готовы к побегу и с нетерпением ждали нашего появления. Мы аккуратно открыли двери, и толпа «хвостатых» поспешила из родной деревни, к спрятанному в лесу экипажу. Эти крестьяне, полулюди, отлично видели в темноте и могли двигаться почти бесшумно. Всё же их родство с животными имело и свои явные, положительные стороны. Возглавляла «хвостатых» Анни. Я с Джиной на руках замыкал группу. Все четверо детей, ради спасения которых, девушка-лисица едва не оказалась насажена на кол, были живы и здоровы, и сейчас удирали с толпой остальных беженцев.

«Ладно. Теперь главное, без лишних проблем, быстрее добраться до города и все будут в безопасности»

Я задействовал сканирование, чтобы напоследок ещё раз окинуть взглядом деревню.

«Да вашу Машу!» — я невольно вздрогнул. Справа к деревне быстро приближались два ящера. Судя по направлению, откуда они бежали, это те, что улизнули от меня, когда я спасал Джини, возле руин часовни. Если бы я заметил бегунов раньше, можно было бы попытаться перехватить их в лесу. Но сейчас уже поздно. Один из них почти достиг дома, где сканирование видело пятерых других зверовоинов.

— Что случилось, господин? — Джини забеспокоилась, видимо почувствовав моё волнение.

— Сейчас в деревне поднимется тревога, — сказал я, качнув головой.

— Нас заметили?

— Ещё нет. Но это вопрос времени. Я тебя сейчас посажу в карету. Увози людей. Ящеров я задержу. Не жди меня и не останавливайся. Твоя задача доставить пленников в город. Я потом тебя догоню.

— Поняла, — Джини не стала спорить, а лишь кивнула.

Я снова задействовал сканирование. Когда я видел бегущих ящеров, то заметил ещё одну странную и загадочную аномалию. На краю деревни, почти на краю доступной зоны, мельком было видно чью-то одиноко стоящую фигуру. Примерно метр шестьдесят пять ростом, с длинными, прямыми волосами. Вероятно, какая-то местная жительница. Непонятно, почему она одна и неподвижна, и почему была не в церкви, с остальными пленниками. Сейчас сканирование её не обнаружило. Но, надеюсь, если она не дура, то догадается укрыться в лесу и как-нибудь сама доберётся до города. Нам возвращаться за ней, было уже слишком поздно. Я переключил внимание на ящеров. Они как раз, всей толпой, выскочили из дома. Только побежали не к нам, а устремились туда же, откуда прибыли первые два зверо-воина. Наверное, решили, что я всё ещё возле руин. Впрочем, нас ящеры не видели. Это я их видел, благодаря сканированию. Но то, что они даже не догадались разбудить ещё кого-нибудь в деревне, меня сильно позабавило.

«Ну, туп-пые!!» — я усмехнулся и покачал головой.

— Джини, всё нормально, — сказал я наёмнице. — Никакой тревоги не будет. Спокойно едем в «Дюринсаль».

Было начало четвёртого, когда мы достигли ворот. Мы проехали мимо лагеря врага, и часовые даже смотрели на нашу карету, но ничего не предприняли. Казалось, им глубоко наплевать, на происходящее, пока мы к их лагерю не приближаемся. В итоге, я постучал в ворота города. Стража меня узнала и пропустила внутрь. Карета покатилась по тёмным, спящим улицам, мимо редких фонарей и тёмных окон, в направлении мрачной громады замка. Честно говоря, я так устал, что у меня глаза начали слипаться. Безумно хотелось спать.

«Ладно», — подумал я про себя, зевая. — «Я же лорд. Завтра буду спать до обеда».

Мы въехали во двор, и к нам подбежала охрана. Пленники начали выгружаться из кареты. Я распорядился, чтобы всех крестьян накормили и до утра разместили где-нибудь под крышей, пусть даже на сене. Кроме того я потребовал, чтобы каждому дали чем укрыться. Охранник кивнул и грубо вытащил из толпы Анни.

— А эту куда? В темницу? — спросил он.

«Надо же», — я удивился. — «Солдаты её запомнили. Но лисица действительно редкая порода. И, наверное, не каждый день у них тут вражеских шпионов ловят. Так что не удивительно».

— Я с ней ещё не закончил, — сказал я, покачав головой. — Заберу с собой наверх.

Охранник кивнул и отпустил девушку. Анни, тотчас, поспешно отошла за меня, буквально спрятавшись за мою спину. Я лишь вздохнул, подхватил Джини и повёл девушек в свои покои.

— Это правда, ваш замок, сир? — восхищённо спросила наемница, озирая массивные стены. Лисица семенила сзади и тоже подняла голову, осматриваясь вокруг так, словно видела всё это в первый раз.

— Да, — признаться, я испытал мимолётное чувство гордости. — Ты разве не видела его раньше?

— Вблизи никогда, — девушка покачала головой. — Подходить к нему не имело смысла. Меня никогда бы не пустили внутрь. Вот уж не думала, что мне доведётся войти сюда.

— Чувствуй себя как дома, — я усмехнулся. — Ты член моей команды. Одна из ближайшего окружения лорда. Так что, не стесняйся.

— Премного благодарна, сир, — Джини склонила голову.

Мы поднялись в холл господских покоев. Лана всё ещё была здесь и, похоже, дремала на диванчике возле камина. При нашем появлении она встала и поклонилась.

— С возвращением, господин.

— Девочки спят? — спросил я, опуская наёмницу на пол.

— Да, — служанка кивнула. — Они очень расстроились тому, что вы удалились, ничего им не сказав. Они ждали вас в вашей спальне, но в итоге уснули и сейчас спят в вашей кровати. Разбудить их?

— Нет, конечно, — я поспешно мотнул головой. — Пусть спят. Я переночую в спальне Миналье.

Я кивнул на Анни и Джини.

— Этим девушкам нужно вымыться и переодеться. Лана, подготовь им, пожалуйста, ванну, а потом положи где-нибудь спать. В дальнюю спальню или на диванчики. Разберитесь тут сами.

— Ванна готова, господин, — служанка кивнула. — Я ждала вашего возвращения, и всё время добавляла горячей воды. Вы можете принять её прямо сейчас, а ваши спутницы чуть позже.

— Нет, — я вздохнул. — Спасибо за заботу, но сейчас слишком хочется спать. Просто умираю. Я помоюсь утром. Спокойной ночи вам всем.

Я вошёл в спальню Миналье, избавился от доспеха и умылся водой из кувшина. За дверью, в ванной, были слышны приглушённые голоса и всплески воды. Я разделся и залез в постель, под мягкое одеяло.

«Господи, какое блаженство!» — подумал я, устраиваясь на подушке. — «Наконец-то этот долгий день закончился». Я закрыл глаза и, через мгновение, провалился в ласковые объятия сна, словно упал в тёмную бездну, заполненную мягкой тишиной, как ватой. Не знаю, сколько прошло времени. Может час. Может целая вечность. Но в окружающем меня мраке вдруг начало что-то меняться. Откуда-то из темноты повеяло живым теплом. Тепло обнимало меня, даря чувство неземного наслаждения. Какой приятный аромат. Словно я в саду, полном нежных и благоухающих цветов. Лепестки медленно кружатся в лунном свете. Надо мной склоняется листва. Я лежу в глубине уютных зарослей каких-то неведомых цветущих растений, словно у кого-то незримого на тёплых ладонях. Лениво колышутся волокна тумана, обволакивая меня облаками из сахарной ваты. Кругом всё дышит миром и покоем. Я тону в этом сне, растворяясь в нём, как кусочек рафинада в чашке какао. Время течёт мимо меня, медленное и вязкое, словно желе. Нет нужды беспокоиться о нём. Минуты, часы, годы. Всё не важно. Нет ничего, о чём стоило бы жалеть и волноваться. По моему лицу скользит тихое дыхание девушки, что спит рядом. Её рука у меня на плече, а её голова лежит на моей руке. Её носик упирается мне в щёку. Какие у неё мягкие и тёплые ушки. Их так приятно касаться. Эту гладкую, шелковистую шёрстку хочется гладить целую вечность…

Я открыл глаза. В комнате мягкий полумрак. Масляный светильник всё также теплится в углу, бросая на стены дрожащие отсветы. Прямо напротив моего лица — лицо Анни. Её ресницы опущены. Дыхание мерное и безмятежное. Губы чуть разомкнуты и на них влажный блеск.

«Как же приятно она пахнет. Наверное, это какие-то ароматические масла. Или же она просто так пахнет после ванны, благодаря каким-то экзотическим моющим средствам. Сложно сказать что-то определённое. Но этот аромат опьяняет и кружит голову».

Я невольно прикрыл глаза и вдохнул чудесного запаха полную грудь.

«Может феромоны?!» — вдруг подумал я и усмехнулся. — «Это же на половину лисица. Что она вообще делает в моей кровати? Если кто-нибудь увидит её здесь, потом проблем не оберёшься».

Насколько я могу судить, никакой одежды на ней нет. Тело девушки плотно прижато ко мне. Я чувствую её живот, бёдра и мягкую грудь. Кожа упругая и гладкая, как шёлк. Анни очень тёплая. Почти горячая. От прикосновения к ней кружится голова, а нервы дрожат, как натянутые струны.

«Так! Спокойно! Держи себя в руках», — я опять набрал полную грудь воздуха, и медленно выдохнул его через нос, стараясь совладать с искушением, и пытаясь унять собственное сердцебиение.

«Конечно, единственное, что мне сейчас хочется, это сжать её в объятиях, перевернуть на спину и прижаться губами к её мягким и тёплым губам. Тем более что раз она здесь и без одежды, то, очевидно, не будет против такого развития событий. Но, во-первых, дверь в комнату не заперта. Она сюда смогла войти, значит, смогут и все остальные. Не хотелось бы, чтобы кто-то застал нас в самый ответственный момент».

Я мысленно усмехнулся.

«Как же сильно я хотел спать, что даже не почувствовал, как она забралась ко мне под одеяло, обняла меня и положила свою голову мне на руку. Даже подумать не мог, что она способна на такое. Прежде она казалась мне трусишкой. Впрочем, в её положении, наверное, другого выбора, у лисицы, просто нет. Казнь «хвостатой» официально не отменена, а только отсрочена. Кол всё ещё ждёт её на площади и только от меня зависит, окажется она на нём или нет. Сейчас жизнь Анни напрямую зависит от моего к ней расположения. Она это понимает и делает всё возможное, чтобы остаться в живых. Больше ей тут всё равно не на кого рассчитывать. А собственная гордость ей, вряд ли, хоть чуточку важнее жизни. Она же дочь крестьянки. Гордость для неё — это качество, присущее принцам и принцессам из книжки со сказками».

Я вздохнул.

«И для меня это вторая и очень веская причина не пользоваться сейчас её слабостью. Ведь ею движут не чувства ко мне, а просто страх. Я уважать себя не смогу, если что-то с ней сделаю. Я же не конченый урод, чтобы пользоваться чьим-то безвыходным положением для удовлетворения своих прихотей. Я не для этого пытался спасти «хвостатую»».

Не удержавшись, я легонько погладил пальцем по гладкому меху на ушке Анни. Девушка чуть шевельнула ухом и издала тихий, урчащий звук, напоминающий мурлыканье у кошки. Кажется, на мгновение на её губах появилась улыбка. Но она не проснулась. Ритм дыхания никак не изменился.

«А, кроме того, это наполовину лисица», — думал я, разглядывая её ресницы. — «Если я поддамся искушению и дам волю своим желаниям, у меня очень скоро будут детишки с хвостиками и мохнатыми ушками на голове, прямо как у неё. Это, конечно, очень мило, но этот мир невероятно жесток ко всем полулюдям, и даже милота их не спасёт. Эти дети никогда не будут здесь счастливы. А я не смогу всю жизнь оберегать их от зла. Да и проживут они совсем не долго. Впрочем, как и сама Анни. Мне ещё пятидесяти не будет, когда она уже уйдёт, оставив меня одного».

Почему-то я почувствовал какую-то боль в душе и по-другому взглянул на девушку рядом. Тихо сопит у меня под боком. Прошлая ночь её тоже сильно измотала. Сейчас спит, как убитая. Даже слюнка стекает на подушку. Невысокая, довольно худая, красивая и милая девочка с ушками и лисьим хвостом. Абсолютно одинокая, беспомощная и беззащитная. Судьба оказалась к ней несправедливо жестока. Но разве она хоть чем-то заслужила такой судьбы?

«Не человек», — я невольно вздохнул. — «Это как приговор на всю жизнь. Его никак не изменить».

В комнате по-прежнему полумрак, но в окне уже обозначился слабый отсвет рассвета. Нужно было будить эту полу-лису и выгонять её прочь, пока никто не заметил, что мы провели ночь вместе. Но я упускал минуту за минутой, вдыхая её аромат, и глядя на безмятежно спящую девушку, у меня под боком. Её шея давила мне на руку, но я не решался пошевелиться. В моей ладони лежало тёплое и мягкое ухо.

«Почему она такая горячая? У «хвостатой» температура тела выше, чем у людей? Я слышал, что средняя температура тела собак — 38 градусов. Сколько должна быть у лисы, понятия не имею».

Я усмехнулся.

«Хочу потрогать её хвост. Интересно, как он вырастает из спины. Тело у неё человека, а хвост это, вероятно, продолжение копчика. Но где на нём начинается шерсть?»

Осторожно и плавно двигая рукой, чтобы не разбудить девушку, я отпустил пушистое ухо и ладонью коснулся её спины. Но до хвоста я не достал. Под пальцы попалась лишь впадинка, вдоль позвоночника, на пояснице.

«Господи, какое потрясающее ощущение от прикосновения к её коже».

Я почувствовал, как сердце вновь застучало в висках.

«Так. Надо срочно от неё отстраниться, пока кое-что не продавило в ней лишнюю дырочку, непредусмотренную природой».

В этот момент Анни чуть заелозила в моих руках и, приоткрыв глаза, посмотрела на меня сонным взглядом. Я всего пару мгновений смог наблюдать, как меняет размеры её зрачок, изменяясь от узкой, вертикальной щели до почти полного круга.

— Господин, вы проснулись? — улыбнулась Анни, чуть обнажив ровные зубки.

— Ты почему у меня в постели? — я нахмурился.

— А? — взгляд девушки выразил недоумение, и она секунду смотрела на меня, словно пыталась осмыслить происходящее. — Я не понимаю. Вы сердитесь, господин?

— Не помню, чтобы я разрешал тебе сюда забираться.

— Простите меня, — в глазах Анни появился страх. — Вы сказали страже, что со мной не закончили. Я думала, вы хотите, чтобы я опять была в вашей спальне в одной простыне, чтобы вы могли продолжить то, что не закончили.

— Серьёзно? — мне стало смешно. — И ты не боишься продолжения.

— Немного боюсь, — девушка пожала плечами. — Но сейчас уже не так.

Кажется, она немного покраснела.

— Было очень страшно, пока я вас не увидела, — продолжала Анни. — Я думала вы гигант. Когда я сидела в спальне на полу, в простыне, я с ужасом думала о том, что со мной будет, если вы, правда, захотите овладеть мной. Вы, в доспехах, были просто невероятного размера. Я боялась, что умру в вашей постели. Но когда я зашла сюда, после ванны, я увидела что вы обычный человек. Я так обрадовалась. Словно камень с души упал. До этого момента я вообще не понимала, что вы такое. Ведь не бывает таких людей. Если честно, я вас жутко боялась. А вы такой…, — девушка замялась, видимо не найдя с ходу определения, которое могло бы меня описать. — Вы были так прекрасны, как герой из книжки со сказками. Моё сердечко забилось. Но уже не от страха. Я словно растаяла. Казалось, меня озаряет свет. Хотелось плакать и улыбаться одновременно. Я дышать не могла. Но вы крепко спали. Чтобы не разбудить вас, я тихонечко легла рядом, подумав, что если вы хотите что-то сделать со мной, то сделаете это, когда проснётесь. Я не думала, что вас это разозлит. Простите меня. Я не хотела доставлять вам неприятностей.

На глаза Анни навернулись слёзы.

— Так! Успокойся, — напугался я.

«Не хватало только, чтобы она сейчас разрыдалась в моей постели».

— Вы накажете меня?

— Нет, — я качнул головой. — На самом деле, мне приятно было тебя увидеть сразу после пробуждения. Так что я ни капельки не злюсь. Только никогда больше так не делай. Хоть немного считайся с моим мнением тоже.

— Я считаюсь, — Анни тряхнула головой. — Вы мой господин. Я сделаю всё, что пожелаете.

— Да, да, — я отмахнулся и выбрался из кровати.

— Вы сказали страже, что забираете меня, — продолжала девушка, сев в кровати. — Я посчитала, что теперь принадлежу вам.

— Ты же не вещь, чтобы кому-то принадлежать, — я покачал головой и, взяв кувшин, наспех умылся.

— Ну да, — Анни смутилась. — Мне, конечно, не хотелось, чтобы вы считали меня вещью. Но пожалуйста, не выгоняйте меня. Без вас я снова окажусь в руках злых людей…

Девушка секунду помолчала, глядя как я растираю полотенцем лицо.

— Можно узнать? Что вы решили с моей казнью, господин? — спросила она тихо, с какой-то даже дрожью в голосе.

— Не бойся, — я улыбнулся. — Никакого наказания для тебя не будет. Я обещаю, что тебя не тронут.

— Люди, вынесшие мне приговор, наверное, очень влиятельные в этом городе, — Анни с сомнением покачала головой. — Они не будут рады тому, что вы решили не считаться с их мнением.

— Не думай об этом, — я отмахнулся и начал одеваться. — Это не твои, а мои проблемы.

— Господин…

Анни начала выбираться из кровати. Наверное, тоже решила встать на колени в знак благодарности.

— Стоять! — поспешно скомандовал я. Девушка вздрогнула и посмотрела на меня недоумённо.

— Оставайся в кровати до тех пор, пока тебе не принесут одежду.

— Да, господин, — Анни поспешно укрылась одеялом. Я удовлетворённо кивнул.

— Из комнаты не выходи. До завтрака отдыхай. Позже ещё поговорим.

— Я поняла.

— Хорошо.

Я вышел из комнаты в холл. Огонь в камине давно погас. Там лишь светились угли, освещая помещение тусклым, красным светом. На каминной полке дрожал огонёк в одиноком масляном светильнике. Возле камина всё ещё дремала Лана, а на соседнем диванчике спала Джини. При моём появлении обе открыли глаза. Было видно, что взгляд служанки наполнились искренним изумлением. Без доспехов она меня ещё не видела и сейчас совершенно не понимала, кто я такой и откуда здесь взялся. Но моё лицо ей было известно. Ведь шлем я снимал. Лана, наконец, узнала меня. И теперь изумление в её глазах сменилось таким же искренним недоумением. Впрочем, вопросов о том, что случилось с моим ростом, она задать не осмелилась.

— Господин, вы проснулись, — служанка встала и поклонилась. — Доброе утро. Ванна ещё не готова. Я не ожидала, что вы встанете так скоро.

— Доброе утро, господин, — Джина села на диванчике и тоже склонила голову.

«Она-то меня без доспехов уже видела. Так что удивляться не стала. Мы даже губами прикасались друг к другу, когда я ей искусственное дыхание делал. До сих пор помню вкус её губ».

— Я, пожалуй, ещё посплю, — сказал я служанке и зевнул, прикрывая рот ладонью. — Ванну подготовь к семи утра.

— Слушаюсь, — Лана кивнула.

Я взглянул на Джини.

— Ты почему здесь спишь, а не в дальней спальне?

— Простите, господин, — кажется, наёмница смутилась. — В этом замке слишком мягкие кровати. Моё тело к такому не привыкло. Никак не удавалось уснуть.

— Понятно, — я усмехнулся и повернулся к служанке. — Лана, подскажи. Где здесь туалет?

— В конце того коридора, справа от винтовой лестницы. Вас проводить?

— Нет, спасибо, — я качнул головой. — Сам дойду. Лучше принеси одежду девушке полу-лисе. Думаю, её платье, и бельё уже высохло.

— Будет сделано, — служанка кивнула.

— Можно мне пойти с вами? — спросила вдруг Джини.

«Чего?!» — я так удивился, что невольно вздрогнул. — «Со мной в туалет пойдёшь, что ли? Я понимаю, конечно, что ты парнем притворяешься. Но не стоит так вживаться в роль. Я же знаю уже, что ты девушка. А хотя ладно. Поступай, как хочешь».

Я махнул рукой.

— Пошли.

Джини вскочила с диванчика, и мы вошли в коридор.

— Я должна вам кое-что сказать, господин, — приглушённо сказала наемница, как только холл остался позади, и Лана не могла слышать наш разговор.

— Да? — я насторожился.

— С этим замком что-то не так, — говоря это, Джини смущённо опустила взгляд. — Я не смогла спать в той спальне не потому, что кровать мягкая. Просто спать там очень страшно.

— Что?! — я удивлённо вскинул брови. — Почему?

— Там в тишине слышны какие-то звуки. То шёпот, то плач. Какие-то стоны. Иногда кажется, что кто-то ходит в темноте. Я думала, что сойду с ума.

— Вот так раз, — я покачал головой. — Я думал, ты ничего не боишься.

— Простите, сир, — Джини смутилась ещё больше. — Я не боюсь того, что смогу победить своим мечом. Но с призраками мне не справиться. Я их до смерти боюсь.

— Понятно, — я вздохнул. — Ладно. С этим я что-нибудь придумаю. Ты мне лучше скажи, как Анни в моей спальне оказалась?

— А разве не вы сами распорядились привести её к вам после ванны? — наёмница посмотрела на меня изумлённым взглядом.

— Разумеется, нет, — я усмехнулся. — С чего ты вообще это взяла?

— Она солгала?! — Джини нахмурилась и схватилась за рукоять меча.

— Нет, — я покачал головой. — Она просто всё не правильно поняла. А ты, в следующий раз, обязательно убедись, говорил ли я в действительности то, что мне приписывают другие люди.

— Простите, господин, — наёмница виновато склонила голову. — Я не ожидала, что она осмелится нас провести. Она казалась мне чрезвычайно трусливой.

«Ну, она же лиса, а не зайчонок», — подумал я про себя и усмехнулся. — «А жить захочешь, наверное, и не на такое осмелишься. Ведь её ситуация отчаянная».

— Как твоя нога? — спросил я Джини.

— Немного болит, — девушка качнула головой. — Но я даже не ожидала, что смогу ходить уже через несколько часов после такого ранения. Мне не выразить словами всей своей признательности, сир.

— Ерунда, — я отмахнулся. — Это ты прости меня, что я тебя там оставил и подверг опасности. На самом деле ты мне очень дорога и я не знаю, что бы делал, если б мы тебя потеряли.

— Я дорога вам? — Джини взглянула на меня странным взглядом.

— Конечно, — я уверенно кивнул.

«Ты ещё должна научить меня искусству фехтования», — подумал я про себя и усмехнулся.

Мы дошли до туалета.

— Иди первой, — сказал я. — Я тебя подожду.