Глава 10

Стефан успел подумать множество разных вещей: начиная от смерти её величества заканчивая великой миссией, пока распечатывал конверт из гладкой белой бумаги. Нервы слегка успокоились, когда глаза опознали почерк принца Алоиса. Изящные завитки букв переплетались ветвями зелёных чернил. Письмо до сих пор хранило в себе запах лавандовых духов и полынной горечи. Письмо простое, без всякой куртуазной напыщенности:

"Здравствуй, Стефан. Не помню уже сколько времени прошло с нашей последней встречи, но разлука казалась мне невыносимой. Скоро я прибуду в Астико в составе королевской делегации. Надеюсь, что ты ещё там. Целую пламенно." (Тут же прилагалось и приглашение: карточка из плотной бумаги с золотыми чернилами с указанием даты и времени.)

Принц был как всегда краток, не желая тратить сил на целую страницу рукописного текста. Стефан прекрасно знал, что таится за этими строками. Шестнадцатилетний Алоис без памяти влюблён в него и это уже давно не тайна для Стефа. Он помнил этот летний вечер два года назад и сочные губы юного принца со вкусом сладкого вина. В своей день рожденья ему так не терпелось расстаться с последним оплотом своей невинности. Стефан с радостью помог в этом начинании. При воспоминаниях об этом кровь отхлынула от головы. Он ещё раз поднёс к носу письмо, вдыхая едва уловимый запах.

"Чёрт, сегодня вечером уже", — подумал он, ещё раз разглядывая приглашение.

За время пребывания в Астико Стефан и забыл что-то такое светский приём, хотя раньше с утра до вечера зависал по разного рода светским раутам. Жизнь вне богемы сильно его изменила. Ему стало совершенно наплевать по что надеваться, хотя бы потому что он крайне редко покидал пределы "Виселицы". Все эти мятые рубашки и галстук завязанный на манер удавки стали его своеобразной фишкой, как и высокие кожаные ботинки на шнуровке. Стиль словно у прилизанного портового бандита, эдакого изящного проходимца. Один приличный костюм у него всё же остался. Стефи долго думал, а не надеть ли красное платье. То самое, за появление в котором отец выслал его из столицы. И всё же папочка ничего не смыслил в моде.

— Мне стыдно оттого, что мой сын содомит и рискует появляться в таком виде перед приличными людьми! — кричал разгневанный граф, брызжа слюной. Стефан тогда отметил, что подобному сорту мужчин гнев совсем не к лицу.

— Папа, но я не содомит. Я приличная девушка! — выдавил Стеф давясь случайным смехом.

Даже получив оплеуху, он продолжал смеяться. Гашиш — дурная штука.

В тот день Стефу было горько осознавать, то что он по-настоящему далёк от своей семьи. И всё больше хотелось смеяться над ними и собственным наказанием. Он уже не подросток, чтобы бороться с устоявшимися устоями, он просто будет их игнорировать.

Снова одеться в приличный костюм и нацепить улыбку вместе с белыми перчатками. Цилиндр и трость помогут снова чувствовать себя лордом, ненадолго, до первой рюмки. А потом они с Алоисом и прочей молодёжью свалят слоняться до утра по городу, кочуя из бара в бар, забыв своё положение, чтобы просто напиться до зелёных чертей. Он помнил эти вечеринки в столице ещё со старших классов школы, там и познаются основные уроки разврата. А тут в Астико он стал почти что праведником.

В комнату вошёл Рей, снова в своей дурацкой шляпе, как у ведьм из сказок. Стефан подумал, что его влюблённость снова куда-то улетучилась, ведь все мысли были заняты принцем.

— Слушай, у меня стоит при виде белых перчаток! — улыбнулся Рейнальд, пристально разглядывая Стефана.

— На хуй пошёл. Налево и на хуй, — ответил Стефи, понимая, что стал необоснованно груб.

Рей не слушаю потянул к нему руки, но Стефан чуть было не зарядил ему по рукам тростью.

— Руки прочь от святого!

Юноша демонстративно прошёл мимо, крикнув стоя в дверях:

— Не жди меня сегодня ночью.

Стеф слышал как в дверь ударило что-то тяжёлое. Скорее всего разгневанный Рейнальд упражняется в метании бутылок.

Астико расцветал ночными огнями. Первые проститутки, ещё зевающие после дневного сна, выплыли на городские бульвары. Многие из них улыбались Стефану как давнему знакомому, но он никогда не запоминал их лиц. Торговцы краденным товаром уже сворачивали свои лавчонки. А воры выходили на дело. Почти идиллия. Розовый закат скользил по безжизненному небу, отражаясь в снегу, словно первая кровь. Солнце золотило крыши домов потоками урины. Стефи понял, что в таком виде не пристало ходить пешком и остановил извозчика.

— В летний дворец, — произнёс он, заходя внутрь экипажа. И улицы поплыли перед глазами вместе со снегом из под колёс.

***

Рейнальд плюнул на всё и пошёл пить. Ему ни чуточки не жала совесть, когда злясь на Стефана, он продолжал тратить его деньги. Лучше всего было бы снять ещё какую-нить белобрысую шлюху с мутными зелёными глазами и отыметь её во все щели. Дорога привела его под свободы красных абажуров бара "Священный Грааль". Раньше Рей никогда не бывал здесь, но всё надо начинать впервые. Он втайне понадеялся встретить карлика Гуанче, от которого не было вестей уже несколько месяцев. Но нет, бар полон пустыми и незнакомыми постными минами. Богухольство названия казалось напрасным, среди всех не было ни одного человека, которого хоть отдалённо можно было бы назвать божьим сыном, вокруг только бедные пасынки.

Виски был густым и тёплым, напоминающим по цвету менструальную кровь богини. Сладкий, мёртвенный, с привкусом гнильцы. Пустить бы его по вене. Рейнальд чувствовал как тело его осталось на земле, а голове воспарила в облаках. Это не мудрено после четырёх стаканов отменнейшего напитка. По бару словно тени скользили два чуомца в цветных халатах. Рей испытывал к ним подсознательное отвращение. Странно было представлять как один из этих узкоглазых уродов трахал Стефи. Рей на миг представил себя на его месте, сразу стало не по себе. Ему вообще не нравилось даже думать о членах в собственной заднице.

Когда двое узкоглазых подошли к Рею, ему захотелось провалиться сквозь землю. "Всё, что угодно только не знаки внимания!", — закричал внутренний голос.

— Приветствую, — начал один из них.

Его мерзкий акцент прижигал уши раскалённой кочергой.

— И вам того же, — скривился Рейнальд, глядя на дно бокала.

Тёмные, почти чёрные глаза продолжали сверлить его насквозь, казалось, что они могут даже прибить его к стене, словно пара гвоздей. Становилось не по себе. Капля пота начала свой путь от виска к скуле.

— Ты ведь профессиональный убийца, не так ли? — чуомец склонился над Реем.

Внутри всё закричало. Рейнальд не думал, что кому-то здесь станет известно о его прошлом. Или профессия наложила на его лицо свой определённый отпечаток? Или это особый наёмничий бар? Всё, больше не ногой в незнакомые заведения. Просто извиниться и выйти как можно скорее.

— У нас для тебя есть кое-какое дело. Это очень важно.

— Что ещё? — спросил Рей, чувствуя как внутри загорается знакомый азарт, который, как выяснилось ничем не убить. Он уже проклинал себя за это. Не стоило идти на контакт с этими чертями.

— Это очень важно, Рейнальд. Мы бы хотели обсудить это не здесь.

Он поднялся и пошёл вслед за ними в секретную комнату в дальнем конце бара.

***

В этом огромном дворце Стефан чувствовал себя маленьким бродягой, случайно заглянувшим на огонёк. Его глаза скользили по пышным нарядам дам и сдержанным костюмам мужчин. На каждом из них сияло золото и бриллианты. Свои же драгоценности Стефан продал ещё в первые дни в Астико, когда ему было совсем туго. Себе оставил только серебро, которое вообще не желали брать в скупке. Но эти люди всё равно смотрели на него, заворожено, словно на ангела, не замечая небогатой скромности его внешнего вида. Стефи знал, что несмотря не на что, он всё ещё дьявольски красив, а это стоит подороже бриллиантов.

Он прогуливался между гостями, таская со стола закуски. У него эти жесты получались особенно вороватыми. Среди всех этих знатных господ Стефан смотрелся потрясающим диким изгоем. Ему до безумия нравилось ловить на себе эти взгляды в которых смешались восторг и презрение, ведь многие знали о его репутации. Он слишком развратен даже для нового времени.

Распахнулись двери и в зал вплыла сама королева Маргарита II. Она была уже не молода, но всё равно светилась жизнью, несмотря на то, что душа уже стремилась покинуть это тело. Совершенно седые волосы завиты, а на морщинистом лице нарисованные глаза и губы. Пред ней сразу выстроилась очередь из геронтофилов, желающих поцеловать её высохшую руку. По слухам, она ещё вполне не прочь порезвиться с молоденькими мальчиками. Некоторые даже рассказывали про её похождения с конями, потому что ни один мужчина уже не в силах утолить её желания. Но несмотря на это, королева внушала Стефану уважение. Была в Маргарите некая сила, присущая монархам. Казалось, что одним движением мизинца она способна свернуть горы.

Рядом с королевой пасся её носатый сынок Филипп. Стефан его искренне недолюбливал. Не дотягивал наследник до уровня своей великолепной матери. Он был замкнут и в голове его ощущалась неуверенность, а глаза всё время бегали, как у человека, которому есть что скрывать. Принцесса Оливия — младшая дочь Маргариты, скромно стояла позади. Она была слишком некрасива и напоминала стиранную мышь. В сои тридцать пять она до сих пор была не замужем. Стефан помнил, как она сулила ему золотые горы за то, чтобы он женился на ней хотя бы формально. Он знал, что она безнадёжно влюблена в него. Алоис появился не сразу, его почти не было видно из-за внушительной спины королевы. Он выглядел скучающим. Красив в своей мертвенной бледности среди которой так неестественно выделялись ярко-алые губы. Чёрные локоны до плеч вились непокорными змеями. Он выглядел столь соблазнительным, что хотелось завалить его прямо здесь, на глазах у всей этой чопорной толпы.

Стефан поздоровался с королевской семьёй, как это велел этикет. Королева потрепала его по волосам словно ребёнка:

— Ты так вырос с того дня, когда я видела тебя в последний раз, малыш Стефи. Передавай привет своему отцу. Скажи, что я не забыла. Я ничего не забываю.

Стефану эта фраза показалась слишком странной. Но переспрашивать он счёл неприличным.

Алоис вопреки всему, поцеловал Стефа в щёку, на глазах у всех.

— Давай уйдём отсюда, как можно скорее. Я хочу развлекаться, — прошептал принц, утаскивая его подальше от всех.

— Возьмём ещё кого-нибудь? — спросил Стеф.

— Нет, только ты и я. Только вдвоём.

Выпив немного шампанского, они покинули дворец через чёрный ход. Тёмный коридор выбросил их на заснеженную улицу. Они поймали первый попавшейся экипаж и покатили в "Царство роз". Казалось слишком неблагоразумно тащить принца в какой-нибудь низкопробный кабак или бар для содомитов, к которым Стефан так привык. Пусть уж лучше мальчик напьётся культурно в дорогом и приличном заведении.

Принц назаказывал кучу деликатесов, по которым желудок Стефна уже успел соскучиться. Астико всегда славился своими морепродуктами, блюдами из рыбы и других обитателей дна.

— Чёрт, я и забыл, что еда бывает такой вкусной, — Стефан забыв про приличия наскоро поглощал устриц и осьминогов. — Хм, по вкусу на кровь похоже.

— У тебя вечно разные кровожадные ассоциации.

— Такова жизнь.

Потом они играли в бильярд, Стефан явно проигрывал, не переставая шутить про фаллическое предназначение кия. Он продолжал налегать на шампанское, забыв про то, что потом утром будет безумно болеть голова. Но оно дарило безумие и пьянило, как губы юного принца.

— Стеф, я хочу тебя прямо здесь, — прошептал Алоис, повисая у него на шее.

— Если кто-то увидит это, то будет большой скандал. Ваше высочество, вы же не хотите портить свою репутацию.

— Прекрати. Ты никогда не называл меня "ваше высочество".

Вместо ответа Стефан снова прильнул к губам Алоиса, проникая языком как можно глубже. Сил терпеть уже не было. Он чувствовал бедром его эрекцию и собственный член начинал наливаться кровью. Быстрее, на улицу, в экпипаж в отель.

— Почему мы не можем поехать к тебе? — спросил уже опьяневший Алоис, пока они тряслись в экипаже, едущем сквозь метель.

Стефан представил себе, что будет, если он рискнёт притащить принца в бордель, а уж тем более, в свою комнату, на растерзание Рею.

— Я живу не один, — ответил, не подумав.

— У тебя есть мужчина? — спросил Алоис. Его голос дрожал от ревности.

— Не думай об этом. Главное, что сейчас я с тобой рядом, — Стефан снова коснулся губ принца.

Гостиница казалась слишком роскошной. Глаза щипала от отблеска свечей на отполированном мраморе или лакированном дереве. Молча снять номер на ночь, не обращая внимание на заинтересованный взгляд порте. Он знает зачем этим двум юношам номер с большой кроватью. Это же не дешёвый мотель, где номера снимают ради того, чтобы заляпать спермой застиранные простыни. Стефана не покидало противное чувство, что его просто покупают на ночь со всеми потрохами и нежностью. Это больше чем снять шлюху. Он прекрасно видел, что не интересует Алоиса более чем член и упругие ягодицы, которые можно сжимать руками во время секса. Захотелось послать его и убежать к Рею, который гад, но хотя бы не лицемерит.

Алоис растянулся на кровати без одежды. Мысли об уходе выветрились вместе с разумом. У него прекрасное тело мальчика, который постепенно становится мужчиной. Именно с такими нежными и трогательными созданиями хотелось ощущать себя самцом. Хотелось властвовать и подчинять. Он скинул с себя рубашку прямо на пол, расстегнул штаны, выпуская вставший член на волю из плена белья.

Они начали целоваться. Стефану показалось, что за это время Алоис набрался не мало опыта. Теперь его ласки стали чётче, исчезла наивность и стеснительность. Стеф целовал его кожу, такую нежную и влажную от пота.

— Хватит. Давай уже. Трахни меня, — прошептал принц, призывно разводя бёдра. — Не трать время на вступление. Это лишнее.

Стефан вошёл в его, как оказалось уже заранее смазанную задницу. Нет, подобное слово было бы для него слишком грубым. В случае с Алоисом было трудно подбирать пошлые синонимы. Он был расслаблен словно под кайфом, принимая в себя член. Наверное, за два года это стало для него привычной процедурой. Он оплетал своего любовника руками, словно боясь, что тот может уйти в любой момент. В его глазах стояло блаженство вместе с тенью грусти. Стефи нравился этот взгляд. Сам он продолжал своё погружение внутрь Алоиса, заново познавая это тёплое тело. Этот мальчик всё ещё сохранил в себе тень той самой девственной растерянности даже с каким-то отпечатком мнимой невинности.

Знакомое и странное чувство, когда весь мир замыкается на собственном члене, объятой чьей-то сочной плотью. Порой у Стефана вообще возникало ощущение, что он не трахается, а просто мастурбирует людьми. И всё же, у принца просто несравненная задница. Именно сейчас секс казался высшим проявлением власти. Даже боль не заставит человека подчиняться так, как наслаждение. Алоис корчился в его объятьях, отдавая себя без остатка. Казалось, что сейчас он отдал бы всё, что угодно за продолжение этой сладкой пытки. Скоро он кончил, белая сперма размазалась по животу, почти сливаясь с бледной кожей. Стефан дал волю чувствам, просто поплыл в направлении своих сладких волн, чтобы наконец достичь оргазма. Он упал прижимаясь к желанному телу принца, всё ещё оставаясь в нём, вдыхая запах его волос.

Потом Стефан откатился на другую сторону кровати с единственным желанием уснуть. Шампанское начинало клонить его в сон. Однако же, он решил играть свою роль до конца. Он придал Алоиса к себе, лаская его тело, остывающее после секса. Хотелось курить, он пожалел, что не взял с собой сигарет.

— Я люблю тебя, — прошептал принц, проваливаясь в сладкое забытье.

***

"Я должен это сделать. Тысяча кю на дороге не валяются", — повторял себе Рейнальд, обнимая винтовку. Она приятно холодила щёку и внушала ледяную уверенность. Где-то в окне маячили тени. Он знал, что один из них его жертва. Какая разница, у будущих трупов нет имён и личностей. Хотя, Линг, один из чуомцев-заказчиков, обмолвился, что это принц. Ну принц так принц, Рею-то что. Просто стрелять. Он слился с винтовкой, снова ощущая в себе присутствие химеры, которая так долго дремала где-то в уголках сознания. Убийца становился холодным стальным корпусом, спусковым механизмом, дремлющем в стволе патроном, чистой смертью. Он чувствовал, как кипит внутри него эта почти забытая жажда убийства подогретая адреналином. Ощущение спущенного курка напомнило ему оргазм. Выстрел — звук разбитого стекла — крик. Всё по старой и знакомой схеме. В свет в окне тут же погас. Чутьё подсказало Рею, что он не промахнулся. Пора было уносить ноги. Он устремился по крышам с кошачьей лёгкостью, почти невероятной для его крупной комплекции. Он бежал опьянённый триумфом, слыша, как в темноте копошится охрана или, может быть, полиция.

***

— Что там за шум на улице? — спросил Алоис, поднимая голову с плеча Стефана.

— Не знаю. Наверное, пьяные кричат.

Стеф встал и задёрнул шторы, чтобы отблески уличных фонарей не мешали им с принцем. Он снова вернулся в постель, прижимая юношу к себе.

— Спокойной ночи, мой принц.

Стефан ощущал себя по-настоящему счастливым в этот день и в этот конкретный миг. Впервые долгожданная сытая-пьяная стабильность. Но что-то подсказывало ему, что это не на долго. Но пока надо уметь наслаждаться моментом.