Глава седьмая

Глава седьмая

Каково это следовать по жизни на коротком поводке? Послушно выполняя все приказы за крошечный кусочек подачки, которую так редко готова подбросить нам судьба? Рождение, детский сад, школа, университет, работа, семья, дети, смерть. Никто не дает гарантии, что все это не пойдет по второму кругу. Но любой шаг в сторону воспринимается окружающими как предательство. Можно ли разорвать эту петлю, выбрав свою собственную дорогу, отличную от людских стереотипов? И стоит ли это делать? Ведь потеряв ориентир, мы можем навсегда заблудиться.

Это напоминало историю про «первый раз в первый класс». Казалось, я волновалась меньше, когда после привычной и ненавистной школы разом окунулась в шумный и опасный мир студенчества. Неужели все предстояло начать с самого начала?

Во многом благодаря Марку, хотя мне и не хотел признавать этого факта, нам все-таки удалось осилить весь список заданий. Удивительно, как быстро ему удавалось найти нужную информацию, ловко изменить ее и «склеить» совершенно разные части в идеально складный текст. За два года учебы я так и не сумела овладеть этим мастерством в совершенстве, может, дело было не в опыте, а во врожденном таланте?

Несмотря на всю неуверенность и даже некоторых страх, мне не терпелось оказаться подальше от Марка, чтобы обдумать все, что успела узнать за эти дни. Это стало частью побега, навязчивого желания очутиться вдали от этих стен и страшных находок. Теперь я даже не была уверена, кого действительно стоит бояться. Хранители Смерти казались лишь выдумкой Марка, гениальным планом испугать меня и выгнать из собственного дома. Ему это полностью удалось, теперь я оказалась привязанная к нему еще крепче. Обычные веревки крепли, превращаясь в звенящие прочные цепи, тянущие на дно. Так кто был настоящим злодеем в этой истории?

— Лучше нигде не задерживайся.

Я даже не взглянула на мужчину, который стоял, прячась в полумрак своей комнаты и щурясь от света, льющегося из прихожей. Наверное, то, что он встал в столь ранний час только для того, чтобы проводить меня в университет, должно было, как минимум, умилять, но в моем положении это вызвало только очередной приступ раздражения. Лишнее напоминание, что Марк просто не мог не проконтролировать мои действия.

— Они не станут докучать тебе на людях, так что просто держись веселых компаний.

Я снова не прореагировала, проверяя, все ли положила в сумку. Его напускная забота только еще больше злила, хотелось развернуться и влепить ему пощечину, и сказать, что мне все известно, но рассудок не позволял так просто сорваться. Теперь я тоже собиралась примерить маску — Марк был недостоин моих чувств.

— Ты меня слышала? — повторил он на этот раз раздраженно.

— Да, папочка.

— И тебе лучше отвечать на мои звонки.

Мой взгляд безразлично скользнул по его высокой фигуре — мрачная тень, словно приклеенная ко мне. Что могло заставить его отвязаться от меня? Неужели только смерть?

— А тебе лучше не доставать меня ими.

Марк хмыкнул, словно считал всю ситуацию забавной и совсем не воспринимал всерьез. Я была для него всего лишь посмешищем? Забавной заводной игрушкой? Его собственностью?

Мы долго сверлили друг друга взглядами, и в этот раз я не собиралась отступать первой. Это напоминало глупую игру в «гляделки», а мы сами — надутых дошлколят, которых родители развели по разным углам, чтобы избежать драки. Как бы смешно это не выглядело со стороны, но в данный момент происходила нешуточная битва характеров, и счет шел не в мою пользу.

— Будь умницей и не приставай к преподавателям. — Марк махнул мне на прощание рукой и скрылся в своей спальне, отдыхать после наших ночных внеклассных занятий.

Стопка выполненных заданий лежала в отдельном пакете, потому что просто не помещалась в сумку. Я лишний раз проверила документы, и только потом вышла из квартиры, напоследок услышав, как за спиной щелкнул замок — эта электроника до сих пор оставалась для меня загадкой. Марк отказался сообщить мне пароль, и не то чтобы вернуться сюда входило в мои планы.

У самого подъезда ждало такси, и я испытала легкую вспышку недовольства от того, что обо всем этом тоже позаботился мой навязчивый сосед. Незнакомые улицы были пусты в столь ранний час, и на долю секунды мне даже показалось, что машина увозит меня только дальше от родного города, когда спустя несколько минут вокруг начали мелькать привычные серые дома, обезображенные рекламными вывесками.

Чтобы избежать очередной волны слухов, я попросила водителя остановиться подальше от здания университета, не имея ничего против пройтись немного пешком. Привычный поток студентов, лениво плетущихся на пары, помог мне почувствовать себя как дома. Словно ничего не изменилось, вся та же беспросветная рутина. Как же мне ее не хватало.

Маша уже ходила кругами возле входа в здание института, недовольно поглядывая на шумную компанию неформалов, над которыми висело плотное облако табачного дыма. Увидев меня, девушка чуть ли не подпрыгнула, устремившись навстречу.

— Я так скучала!

Дышать стало трудно, когда она со всей силы обняла меня за шею, повиснув тяжелым грузом.

— Я тоже… — Из горла вырвался тихий хрип. — Маша… мне хочется жить…

— Прости. — Она отступила на пару шагов. — Ты точно нормально себя чувствуешь? Не хочу, чтобы ты упала в обморок прямо на глазах у всей аудитории. Хотя, они и так никогда не считали тебя нормальной.

— Спасибо, подруга. Я в порядке, но лишний раз все же не стоит пытаться меня задушить.

Мы нырнули в родные своды альма-матер, на пару секунд даже оглохнув от гула голосов, практически выталкивающих обратно на улицу. Здесь было так просто затеряться в толпе, где никто не обращал на тебя внимания, словно ты сливалась с выцветшими потертыми стенами.

Сегодня одногруппники предпочли как всегда игнорировать меня, только Илья бросил в мою сторону любопытный взгляд, будто ожидая какого-то представления. Я же очень рассчитывала, что этот день хотя бы для разнообразия превратится в занудную рутину с монотонными лекциями и непомерным желанием вздремнуть.

— Оставь задания на кафедре, пока Вивьентевич не проснулся, — посоветовала Маша. — Может сегодня он избавит нас от своего присутствия. Я не готовилась к бою.

Я удержалась от того чтобы перекреститься до того как зайти на кафедру. Перед первой парой здесь сидел лишь секретарь — девушка чуть старше меня, лениво кликающая мышкой компьютера и что-то разглядывающая на экране. Ей точно не было дела до запуганных студентов Вивьентевича. Она даже не удостоила меня взглядом, что-то пробормотав в качестве приветствия и прощания. Пусть день начался неплохо, но я точно знала, что рано или поздно все же придется встретиться лицом к лицу с «местными демонами». Хотя озлобленный преподаватель с синдромом Наполеона, вымещающий все свои комплексы на учениках, сейчас казался лишь тренировкой перед встречей с «настоящими монстрами». И все же, даже сидя на паре, я не могла перестать думать о том, как оценят мои работы, половину которых едва успела пробежать глазами, в итоге практически не следя за лекцией по высшей математике, которая к тому же была потоковой.

— Никогда не думала, что ты станешь жить с парнем раньше меня. — Голос Маши вывел меня из одного ступора и немедленно ввел в другой.

— Чего?

Девушка, сидящая на ряд ниже, и судя по очкам в толстой оправе и полному отсутствию косметики, что-то понимающая в замысловатых символах на доске, недовольно обернулась и шикнула на нас.

— Да ладно, хватит уже, я все знаю, — ответила подруга уже тише. — Хотела к тебе вчера зайти, а Марк сказал, что вы ночуете у него. Так, когда меня пригласят на новоселье?

Я очень надеялась, что никогда.

— В моей квартире проблемы с насекомыми, вот мне и пришлось срочно эвакуироваться. — Отчасти это было правдой, только «насекомые» оказались очень крупными и надоедливыми. — Не знаю, что ты там себе напридумывала.

— Да ничего особенного, — хихикнула Маша, прикусывая нижнюю губу. — Что-то на подобии кадров из фильма «9 с половиной недель».

— Маньячка, — хмыкнула я, отворачиваясь, чтобы она не заметила мои вспыхнувшие от стыда щеки — зачем ей вообще нужно было напомнить мне про это фильм? — Оставь свои грязные мысли при себе.

— Можно подумать, у тебя они больно белые.

— Задние парты!

Мы с Машей, как два испуганных хомячка, съежились, вжавшись в столешницу, и замерли, попытавшись притвориться мертвыми. Казалось, преподаватель поверил нам, потому как замолчал, прислушиваясь, а потом продолжил лекцию.

Нам пришлось еще на какое-то время затаиться, делая какие-то пометки в тетради, напоминающее скорее записки сумасшедшего, чем связный текст. Я добавила по палям пару цветочков и завитушек, чтобы хоть как-то оживить это безобразие. Вышло, в целом, неплохо.

— Я бы пригласила вас к себе… — Мы уже сидели в столовой, с боем заняв дальний столик у окна. — Но ты же понимаешь…

Да, мне четко был ясен ее намек, но я ни в коем случае не собиралась способствовать ее новой встрече с Марком. Ни на одной из территорий. Поэтому пришлось лишь безразлично кивнуть, одновременно лихорадочно соображая, как же переманить подругу на другую тему.

— Так… как у тебя с Пашей?

Маша поморщилась, тяжело вздыхая, и я поняла, что выбрала верное направление. Надоедливый поклонник в курсантской форме, пришелся как нельзя кстати.

— Покоя не дает. Превратился в сталкера, я боюсь одна по улицам ходить.

— Мне казалось, он вполне адекватный малый… — При первой встрече паренек действительно производил впечатление «ангельского создания» по уши влюбленного в мою нерадивую подругу. — Может, ты на него наговариваешь?

— Издеваешься? Да он прикрывается тем, что волнуется обо мне, а на самом деле просто помешан на контроле. Не удивлюсь, если он со своими шпионскими штучками прослушивает мой телефон.

— У тебя паранойя, — расхохоталась я. — К тому же сдобренная манией величия.

— Ой-ой-ой, — подразнила она меня. — Великие люди ею не страдают. Но так и быть, я буду великодушной и поделюсь с тобой всеми тайнами своей личной жизни.

— Может не стоит? — Я притянула к себе еще теплую булочку с маком и кофе. — Я вообще-то хотела поесть.

— Ты же о своей рассказывать не хочешь. — И очевидно, ее это очень огорчало. — В общем, я, кажется, снова влюбилась.

— Снова? — Я уже и перестала считать, сколько раз слышала эту фразу.

— Ну, все ничего, и мне он вроде нравится, но знаешь, есть одно серьезное НО, — девушка многозначительно замолчала, будто убеждаясь, слушаю ли я ее. — Такое ощущение, чтобы перебить удушающий запах пота, он может подмышки чесноком.

— Фу, господи, Маша! — Все, съеденное до этого, упорно начало пробираться обратно по пищеводу. — Замолчи. Умоляю…

— Я, конечно, понимаю, что у каждого свои недостатки, но…

— Закрыли тему.

Кофе оставил во рту неприятный привкус песка, и я сделал большой глоток минералки, почувствовав иголки пузырьков на языке. Что за бесконечный день, и неужели мне не хватало именно этого? Нескончаемого шума, толкотни, «волчьих» взглядов преподавателей? Но, тем не менее, это выглядело куда как лучше перспективы оказаться один на один с Марком. Почему даже весь этот балаган не позволял мне толком забыть о нем?

— Как ты, кстати, добиралась до учебы, — встрепенулась Маша, видимо, решив выяснить адрес Марка другим способом. — Долго?

— Нет. — Я не стала вдаваться в подробности, чувствуя, как похолодало на сердце при мысли, что придется туда вернуться. — Быстрее, чем от моей квартиры.

— Конечно, ты же всегда выходишь на учебу как можно позже, в надежде на чудеса телепортации.

Я пропустила ее колкость мимо ушей. Телефон в сумке призывно завибрировал, требуя к себе внимания. Мне не хотелось отвечать при Маше, но любопытство взяло верх. Я осторожно достала его из бокового кармана, украдкой глядя на экран — на этот звонок вообще не следовало отвечать. Палец сам скользнул к клавише отбоя. Наверное, не стоило о нем вообще вспоминать…

— Кто это? — тут же оживилась подруга, перегибаясь через стол, чтобы взглянуть на экран. — Марк?

От признания меня спасло только одно — другой телефонный звонок. Сотовый Маши недовольно заерзал на столешнице, опасно приближаясь к краю. Подруга ловко подхватила его, недовольно оставшись на дисплей и закусив нижнюю губу. С пару секунд она над чем-то раздумывала, а потом хмыкнула и вернула тонкий телефон обратно на стол.

— Ну, я же говорила! Сталкер! Предлагает встретиться после учебы, никуда от него не деться.

Как я ее понимала.

Мы встали из-за стола, проталкиваясь прочь из столовой — до начала пары оставалось меньше минуты. Над нашими головами прозвенел оглушительный звонок, и студенты буквально сошли с ума, как одичавшие расталкивая друг друга на лестнице и пробираясь вверх.

— Первокурсники, — прыснула подруга, хватая меня за руку и не позволяя потеряться, упорно затягивая все выше.

Я, спотыкаясь, плелась следом, чувствуя себя пушечным мясом. Меня бросала из стороны в сторону, когда обезумевшие студенты, вошедшие в раж борьбы, не упускали возможности толкнуть плечом или поставить подножку. После очередного резкого и болезненного удара, я обернулась, собираясь зло посмотреть на обидчика, а при возможности и дать сдачи, но встретилась взглядом с невинными голубыми глазами, такими светлыми, что казались совсем бесцветными. Девушка скромно улыбнулась мне, встряхнув длинными темными волосами, одними губами прошептав «прости», а в следующую секунду уже скрылась в толпе.

— Не волнуйся, к концу семестра большую их часть уже отчислят, — успокоила меня подруга, поправляя свое платье, сбившееся после трудного подъема.

Я промолчала, переводя дыхание и потирая плечо, на котором завтра точно проявятся сиреневые синяки. В груди поселился неприятный холодок, а в память прочно врезались те светло-голубые глаза — слишком чистые, как горный хрусталь, будто и вовсе ничего не видящие. Почему современная молодежь так была помешана на контактных линзах? Почему им так хотелось выглядеть жутко?

Оставшиеся пары прошли в ленивой полудреме, сквозь которую лишь иногда пробивались отдельные фразы подруги, то про новую распродажу, то про какие-то местные сплетни. Несмотря на то, что я так долго «проспала», находясь между жизнью и смертью, усталость никуда не делать, а прошедшая бессонная ночь только усугубила мое хроническое недосыпание.

— Мы можем проветриться после пар, — задумчиво сказала Маша, не то спрашивая, не то констатируя факт. — Было бы веселее без Пашки, но кто-то же должен платить. А ты, кстати, можешь пригласить Марка.

Я не повелась на эту удочку, только безразлично фыркнув. За прошедшие четыре часа мужчина позвонил семь раз, отправил девять гневных смс — его упорство не переставало меня поражать. И только по-настоящему безумный мог подумать, что после этого наша встреча пройдет без крика и выяснения отношений. А я не собиралась устраивать такое шоу для Маши. Для нее мы две до сих пор оставались идеальной влюбленной парочкой, и с каждым днем она убеждалась в этом все больше.

— У него крайне важные дела. Может Паша захватит кого-нибудь из своих друзей? — Обратно возвращаться я точно не собиралась, а часы показывали только полдень. — Нужно же как-то отметить мое возвращение.

— Без Марка? — недоверчиво уточнила подруга, заметно погрустнев. — Может, ты ему все же позвонишь?

Я взглянула на телефон, представив наш возможный разговор, и тут же отмела подобную возможность. Пусть мы и заключили перемирие, на деле же это означало «холодную войну». Мне не удавалось расслабиться в его присутствие, а последняя находка только усилила мое подозрение — от Марка не стоило ожидать ничего хорошего. К тому же, разве не он говорил мне держаться «веселых компаний» правда, в его речи промелькнуло еще что-то про «отвечать на звонки», но не могла же я за всем уследить? Никто из нас не был идеален.

— Думаю, ему не понравится, что ты встречаешься с другими.

— С каких пор ты стала моей совестью? — рассмеялась я, не успев заметить, когда в девушке вдруг появилось столько целомудрия.

— Я просто волнуюсь за вас. Так хочется погулять на свадьбе.

Резкий вздох заставил меня закашляться. В аудитории повисла звенящая тишина, прерываемая только моим нескончаемым кашлем. Все резко обернулись — кто со страхом, кто с раздражением, но я никак не могла успокоиться, борясь с дыханием и вытирая тыльной стороной ладони выступившие на глазах слезы.

— Вам нехорошо? — Анна Ивановна, преподаватель со стажем, разглядывала меня с нескрываемой тревогой.

— Я провожу ее в медпункт, — не упустила момент Маша, тут же хватая под руку и помогая подняться, по дороге сметая со стола наши тетради и ручки. — Не волнуйтесь. С ней все будет хорошо.

Мы проследовали к выходу под пристальными взглядами сокурсников, но из-за невыносимого кашля я даже не успела испытать прилив стыда из-за такого «публичного унижения».

— В порядке? — спросила девушка, когда мы отошли подальше от аудитории. — Ты покраснела.

— А разве в нашем корпусе есть медпункт? — Дыхание начало выравниваться, но слова все равно звучали хрипло.

— Нет, но мы всегда можем поискать, — пожала она плечами. — Я подумала грех упускать такую возможность, до конца пары осталось каких-то двадцать минут, и если тебя действительно интересна «Бостонская матрица», то можешь вернуться.

— Ветрова…

Мне почти удалось спуститься вниз, а впереди маячила столь желанная табличка «ВЫХОД», и так хотелось сделать вид, что голос Вивьентевича был лишь часть какой-то странной галлюцинации, но Маша среагировала быстрее, резко обернувшись и застыв испуганным зверьком. Ее взгляд прошелся по преподавателю, а потом вернулся ко мне — в глазах читалось сочувствие и не до конца скрываемая паника.

Мне не оставалось ничего другого, как развернуться и пойти навстречу мужчине. Как назло холл оказался совершенно пуст, будто университет вымер, оставив нас один на один. Звук моих каблуков по вымощенному гранитом полу прозвучал слишком громко, выдавая охватившее меня отчаяние.

Мужчина терпеливо ждал, и в его глазах светилось злорадное самодовольство. Он горделиво вскинул голову, наверняка чувствуя себя всемогущим. Я же видела в происходящем только странную неизбежность, теряя всякую надежду, что мой первый учебный день закончится без потерь.

— Посчитали, что можете вот так просто бросить мне на стол работы и спокойно уйти? — Вячеслав Вивьентевич хмуро посмотрел на меня, для большего эффекта театрально изогнув черную бровь. — Не хотите ничего сказать в свое оправдание?

— Вас в тот момент не было на кафедре. — Я остановилась в трех шагах от него, пытаясь отыскать светлую сторону в том, что мы все-таки не остались один на один, и за нами с интересом наблюдали Маша и престарелый охранник.

— Но я подошел позже. Я сделал для вас огромное исключение, позволив сдать некоторые темы экстерном, но это не значит, что вы можете свалить мне на стол кипу лисов и со спокойной душой сбегать с пар.

— Вам же все равно потребуется время, чтобы ознакомиться с моими работами. — Оправдываться было бесполезно, потому как преподаватель давно для себя все решил, уже выбрав потенциальную жертву. Как прискорбно, что ею оказалась именно я.

— И вы считаете, я должен терпеливо ждать, когда вы объявитесь вновь, решив почтить нас своим присутствием?

Я молчала, стараясь уйти от конфликта, хотя и понимала, что виновата во всем сама. Конечно, стоило подождать и проследить, что преподаватель получил каждый вымученный листок, заодно всеми силами показать, насколько ценю его благосклонность. Мне же хотелось как можно скорее избавиться от этой ноши, притворившись, что ничего и не было. А кто вообще хотел лишний раз почувствовать себя полным ничтожеством? Практически весь преподавательский состав справлялся с этим без особых проблем.

— Простите, — только и смогла выдавить я, чувствуя, как лицо заливается краской, а щеки начинают гореть.

— Мне не нужны ваши извинения, Ветрова.

В любой другой ситуации, я бы развернулась и ушла, не став выслушивать эту самовлюбленную оду «крошечного человека», но зная о последствиях, просто стояла, потупив взгляд, пытаясь догадаться, чем все закончится.

— Нам придется договориться о консультации. — Мужчина нахмурился, словно ему совсем не нравилась эта идея. — Завтра в 10 утра. Не собираетесь это записать?

Я резко спохватилась, словно получила болезненный удар под дых и тут же начала рыться в сумочке, в тщетной попытке отыскать заветную ручку среди прочего хлама. Как назло в руки бросались то пудреница, то тюбик жидкого блеска, то злополучный телефон, который к тому же начал вибрировать. Под напряженным взглядом мужчины я начала нервничать, задрожав так, что сумка выскользнула из рук. Мне удалось подхватить ее в самый последний момент, в нескольких сантиметрах от пола, но ручка дернулась и мелкие безделицы звонко посыпались по полу, разбегаясь кто куда.

Вячеслав Вивьентевич недовольно вздохнул, но все же опустился рядом со мной, помогая собрать вещи. Я вздрогнула от неожиданности, когда наши пальцы вдруг соприкоснулись над черным пеналом с разноцветными маркерами. Момент стал еще более неловким, когда мужчина придвинулся ближе, быстро забрасывая ключи, тюбик помады и туш в отрытую сумку. Мой взгляд тщательно прошелся по серым плитам пола, отыскивая то, что мы могли упустить, а потом мимолетом скользнул по преподавателю, не поднимаясь к лицу, а задерживаясь на не застегнутой на все пуговицы рубашке и треугольнике обнаженной кожи с редкими темным курчавыми волосами. Что-то блеснуло, поймав слабый солнечный луч, бьющий через огромные окна холла. Медальон. Сердце застучало чуть чаще. Знак. Этот знак я уже видела.

Мужчина ловко поднялся на ноги, небрежно отряхивая и так чистые и идеально выглаженные брюки, а затем, как ни в чем не бывало, заправляя медальон за ворот рубашки.

— Надеюсь, вы все запомнили, Ветрова? — Его голос оставался все таким же холодным и безразличным.

Я застыла на корточках, пораженная настолько, что не могла даже пошевелиться, наблюдая за ним снизу вверх, не в силах выдавить из себя ни слова. Знак. Это знак был так мне знаком.

— Ветрова?

Маша подскочила ко мне, помогая подняться и повесить на плечо сумку, так, словно я была беспомощной слабоумной.

— Не волнуйтесь, я прослежу, чтобы она не опоздала. И еще раз спасибо, Вячеслав Вивьентевич. Вы — чудо. Век будем благодарны.

Она еще что-то выкрикивала по дороге на улицу, стараясь не оглядываться и не позволяя обернуться мне, упорно двигаясь к выходу, и остановившись, только когда мы отошли от универа на приличное расстояние. Девушка замерла, внимательно посмотрев на родную альма-матер, словно преподаватель мог за нами погнаться, и только потом расслабленно вздохнула.

— Это был опасный момент. Ты чего застыла там каменным изваянием? Дар речи потеряла от такой неземной красоты?

— Ага, — хмыкнула я, все еще сосредоточенная на своих мыслях.

Перед глазами стоял серебряный медальон, издевательски раскачивающий из стороны в сторону, будто пытаясь загипнотизировать. Но ведь это же не могло быть правдой? Что угодно, только не это…

— Эй, ты совсем выпала из реальности? — Маша помахала у меня перед глазами рукой, привлекая к себе внимание. — Очнись. Ну что, идем?

— Куда? — Я никак не могла вновь вникнуть в разговор.

— Парни уже ждут в кафе. И выкини этого Вивьентевича из головы, он того не стоит. Очередной забитый парень, решивший отыграться на беззащитных студентах.

Парень, который носил на груди символ Хранителей Смерти. Точно такой же, что был выжжен на стене в моей квартире. Бывали ли в мире такие совпадения?

— Ась, не будь амебой, — простонала подруга, хорошенько меня встряхнув. — Улыбайся и кивай, если что. И помни, мы сделали им одолжение, что вообще пришли.

— Даже если платят они?

— Особенно, если платят они.

До кафе оказалось чуть больше пары минут пешком. Небольшое уютное местечко, совсем неприметное на шумных улицах города, темная вывеска, выполненная размашистым курсивом, довольное скромное внешнее оформление. Я могла бы спокойно пройти мимо. Маша же остановилась в нескольких метрах, убедившись, что со стороны кафе нас никто не увидит и быстро натренированными движениями поправила макияж и прическу.

— Пошли.

Сейчас эта идея не казалась мне уж такой гениальной, но я уже не могла уйти, оставив подругу одну, тем более после того, как сама уговорила ее встретиться с надоедливым поклонником. Но требовалось время, чтобы подумать, что делать дальше. И хотя бы на какое-то время избавить от навязчивого видения и мыслей о Служителях Смерти, или о том, что мой ненавистный преподаватель, скорее всего, один из них.

Кафе оказалось не таким уж тихим местечком, как могло показаться снаружи. Практически все столики оказались заполнены шумной перевозбужденной молодежью, решившей скоротать обеденное время за чашкой кофе. Маша уверенно пересекла зал, направляясь к самому дальнему столику у окна, где у нас ждал Паша и его неизменный друг Иван, все такой же угрюмый и скучающий.

— Вы нам уже что-нибудь заказали? — Вместо приветствия спросила подруга.

Она никогда не вела себя так грубо и беспринципно, но я понимала, что все это шоу только для ее одноклассника, чтобы убить в нем всякую надежду на взаимные чувства.

— Будете кофе или может коктейль? — тут же засуетился парень, хватая меню.

Я кивнула в знак приветствия, усаживаясь рядом с Иваном, который что-то пробормотал себе под нос, взглянув на меня без особого интереса.

— Мы возьмем по капучино и пирожному… и еще хочу горячий шоколад.

Паша только кивал, словно одно ее присутствие было достаточным, чтобы привезти его в полный восторг. Моя же подруга делала вид, что не замечает его восхищенных взглядов, лениво оглядывая переполненное кафе. Почему наши чувства так редко оказывались взаимными?

— Ася, давно тебя не было видно, хорошо, что ты поправилась.

Он произнес эти слова только из чувства вежливости, но они все равно заставили меня улыбнуться. Было странно и приятно оказаться в компании обычных совершенно «нормальных» людей, не помешанных на безумных идеях порабощения мира. Могли ли я стать частью их вселенной?

— Да, я уже успела отвыкнуть, как пара часов превращается в вечность, если тебя пытаются чему-то научить.

— Ну, мы можем отпраздновать твое возвращение в ряды студентов, например, сходить в клуб. Уверен, Ваня составит нам компанию, так ведь?

— Ася не может, у нее ревнивый парень, — тут же встряла Маша, еще до того, как парнишка успел кивнуть или что-то ответить. — Она одной ногой в замужестве.

— Маша, — зло прыснула я, подавляя желание пнуть ее под столом носком туфли. — Не наговаривай. Думаю, клуб — неплохая идея. Разве ты не хочешь немного отдохнуть?

В ту же секунду подруга резко переменилась в лице — глаза испуганно округлились, а брови поползли вверх, губы сжались в тонкую линию. Она многозначительно посмотрела на меня, а потом куда-то за мою спину, указывая на что-то пальцем. Я нахмурилась, не понимая, чего стоит бояться на этот раз, как почувствовала на плечах сильные мужские руки, вздрогнув от неожиданного тепла. Неужели Вячеслав Вивьентевич нашел меня и здесь?

— Привет, любимая. Развлекаешься? — Марк быстро поцеловал меня в щеку, прежде чем бесцеремонно подвинуть свободный стул к столику и усесться рядом со мной. — Не хочешь познакомить меня со своими друзьями?