Глава тринадцатая

Глава тринадцатая

— Марк… — Голос совсем охрип, каждый звук только царапал горло, оставаясь едва слышимым.

Я боялась открыть глаза, доверяя лишь спасительной темноте, сквозь которую все равно то и дело проступали ужасающие фигуры мертвецов, терзающие обессилевшего Илью. Страх не позволял пошевелиться, казалось, любое движение может привлечь ко мне внимание, и чудовища, до этого потерявшие мой след, тут же бросятся в атаку, желая разорвать на части.

— Астра. — Его голос звучал совсем рядом, нас разделяла только дверь. Спиной я чувствовала, как дрожит металл, когда мужчина пытался открыть ее. — Астра, открой дверь! Астра, ты в порядке?

Мне казалось, что смерть нависла прямо надо мной — ее холодное дыхание щекотало кожу, а длинные костлявые пальцы уже пытались в моих волосах. На этот раз прятаться было негде.

— Астра! — Дверь снова затряслась, но устояла.

Я знала, что ее никто не закрывал, но также понимала, что Марку не попасть внутрь. Не сейчас. Возможно, шорохи мне только мерещились, но разум превращал их в медленные шаркающие шаги и скрежет острых ногтей по металлу. Невозможно было понять, почему все не заканчивается — зачем они терзают меня, играя в кошки-мышки. Это походило на сумасшествие — кругом роилась тьма, став моей темницей, не отпуская, не позволяя вдохнуть, сковывая по рукам и ногам.

— Астра!

Я слышала его, чувствовала присутствие Марка, но просто не могла пробиться сквозь невидимую стену, окружившую мой разум. Не могла ответить — ни закричать, ни позвать на помощь. Там властвовал страх, подчиняя все себе.

Неожиданно что-то теплое коснулось моего плеча, нежно и осторожно, словно боясь спугнуть. Но я знала, что чудовища не отпустят меня, знала, что от них не спрятаться, и тут же отшатнулась, прикрываясь руками, но так и не открывая глаз. Плечо с силой натолкнулось на стену, но боль показалась лишь комариным укусом, я пыталась закричать, но услышала только жалкие всхлипы.

— Астра. — Голос прозвучал совсем рядом, но все равно оставался слишком далеким.

Что-то схватило меня за плечи, хорошенько встряхнув, так, что затылок гулко стукнулся о стену. Я не чувствовала холода, который должен был пронзить насквозь, наоборот, кожи коснулось непонятное тепло. После стольких минут или даже часов ледяного ужаса оно показалось мне раем, тело само собой потянулось к нему, забыв об опасности. Еще секунда и вокруг заструились теплые потоки, согревая и успокаивая.

— Тише, тише… — Шепот шелестел вокруг, прогоняя остатки недавнего кошмара. Быть может, я просто спала. Спала слишком долго. — Все хорошо. Бояться нечего. Ты в безопасности.

Эта забота больно резанула по сердцу, и слезы, до этого лишь слабые солоноватые дорожки, хлынули с новой силой, подгоняемые безудержными рыданиями. Тело дрожало, испуганной птицей вырываясь из осторожных, но уверенных объятий. Страх проник слишком глубоко, чтобы вот так просто от него отречься.

Марк поднял меня на ноги, но колени тут же подогнулись, едва снова не коснувшись холодного пола. Я хотела помочь ему, уйти отсюда, но лишь безвольно повисла, обхватив его широкие плечи.

— Все хорошо, — еще раз прошептал мужчина мне на ухо, словно этой фразы было достаточно, чтобы разом оборвать мой ночной кошмар. — Не бойся, мы уже уходим.

Он поднял меня на руки, прижав к себе еще крепче, и я услышала размеренный успокаивающий стук сердца, не в пример моему, которое было в шаге от того, чтобы выпрыгнуть из груди. Мне не хотелось думать, куда мы направляемся, а, тем более, что оставляем позади. Вокруг не осталось места для смертельного холода или зловещих шорохов, только отчетливый стук шагов по бетонному полу.

В глаза ударил свет, показавшийся слепящим прожектором после времени, проведенного в полумраке. Я недовольно заворочалась в его руках, пряча лицо в складках рубашки и вдыхая знакомый горьковатый аромат его одеколона.

Марк сделал еще несколько шагов, а потом опустил меня на мягкую скамью, помогая удобнее облокотиться о стену.

— Давай, Астра, посмотри на меня. Ну же. Давай.

Я только сильнее опустила голову, прячась за занавесом темных волос, практически сгибаясь пополам. Мне не хотелось открывать глаза — страх, только начинающий утихать, мог вспыхнуть с новой силой, а мертвецы вернуться. Казалось, если я не видела их, то и они не видели меня.

— Астра. — Теплая ладонь коснулась моей щеки, скользнув по шее вниз, вызывая лишь новую волну неконтролируемой дрожи. — Что произошло?

Я лишь упрямо покачала головой, не в состояние говорить об этом. Язык онемел, застыв во рту бесполезным куском мяса, слова метались в сознание, так и не складываясь в логические цепочки, оставаясь разрозненным бессмысленным набором букв.

— Что ты видела?

— Ничего. — Этот слабый шелест просто не мог быть моим голосом.

Наконец я подняла взгляд на Марка, увидев огромные испуганные зеленые глаза, будто он тоже видел весь этот кошмар. Мужчина попытался улыбнуться, но вышла лишь кривоватая ухмылка, создавалось чувство, что он боролся с внезапным приступом боли.

Из груди вырвался очередной всхлип, но мне удалось сдержать новый поток слез, колючим комком застрявший в горле. Голова казалась чугунной, я буквально плыла в пространстве, не чувствую ни пол под ногами, ни окружавших меня стен, ни устойчивой вытертой скамьи. Коридор выглядел пустым, или он только так выглядел? Мой взгляд пугливо метался, отскакивая от бледных стен, замирая на недобрых притихших тенях.

— Хорошо, сейчас мы пойдем домой. — Марк произнес это так, словно разговаривал с умалишенной, хотя никто не мог его в этом винить — я наверняка напоминала выжившую из ума дикарку — взлохмаченная, перепачканная, молчаливая. — Подожди меня здесь, я заберу твои вещи.

Но только мужчина поднялся с колен, как мои руки сами собой ухватили его за запястье, притягивая обратно. Ужас вновь остаться в одиночестве затанцевал под кожей, возвращая прежнюю дрожь.

— Нет… они вернутся…

— Кто вернется, Астра? — Марк снова опустился рядом со мной, осторожно обнимая за плечи. — Что там произошло?

— Ты не видел?

— Нет, что произошло?

Я снова замкнулась, опустив взгляд в пол, чувствуя себя по-настоящему сумасшедшей. Что если все это мне только привиделось? Лишь плод больного воображения?

— Астра… — Я не нашла в себе сил ему ответить. — Астра…

— Хочу домой.

— Я заберу вещи. — Мужчина тяжело вздохнул, вновь поднимаясь на ноги, но я не могла его отпустить. — Хорошо, давай, вставай. Заберем вещи, а потом пойдем домой. Тебе нечего бояться.

Я в этом очень сильно сомневалась. Но Марк, казалось, и не представлял, что может ждать нас за любой из этих дверей. Он шел уверенной походкой, крепко прижав меня к себе, позволяя полностью забыться, довериться ему.

Мы остановились возле ординаторской, сквозь мутное стекло которой пробивался слабый свет, перемешанный с медлительными тенями. Мне совсем не хотелось видеть Таисию, а тем более объяснять, что же произошло со мной в подвале. Марк, казалось, понял это, потому что легонько отстранил меня, выступая вперед.

— Тихо, — прижал он палец к губам, — я туда и обратно. Не шуми.

Я даже не успела возразить, как он отстранился, призрачным силуэтом скользнув сквозь стену. Моя и так расшатавшаяся психика вновь дала сбой — свет вокруг вспыхнул в очередной раз и начал меркнуть. Мне удалось опереться о стену, сконцентрировавшись на потрескавшейся краске внизу у плинтуса, напоминавшей фигурку маленького плюшевого одноухого медведя. Его границы стали расплываться, словно тот начал шевелиться, пытаясь соскочить со стены. Я чувствовала приближение тумана, заволакивающего сознание, но боролась с ним из последних сил, понимая, что темнота принесет с собой только очередной кошмар.

— Все, идем. — Голос Марка вывел меня из странного завораживающего транса.

Мужчина стоял прямо передо мной, одетый во все черное, напоминая огромную тень на закате дня. В его руках болтались моя сумка и пальто. Он приобнял меня за талию и медленно повел прочь из отделения, которое провожало нас тусклым светом и какой-то странной гудящей тишиной.

Спустившись вниз в холл, Марк подвел меня к ближайшей скамье, помогая одеться — заботливо натягивая верхнюю одежду и поправляя растрепанные волосы. Я чувствовала себя безвольной куклой, молча и терпеливо сносящей чужие игры, согласной на все и не способной ни на что.

Мужчина обеспокоенно взглянул мне в глаза, словно пытаясь найти в них хоть проблеск сознания, но видя лишь зияющую пустоту, в которой прятались ужас и отчаянье. После всего случившегося я ощущала только невыносимую слабость, буквально чувствуя на своих плечах навалившуюся тяжесть, придавливающую меня к земле, как усилившаяся гравитация, не позволяющая сделать ни шага.

Мир потерял прежнюю реальность, став замысловато-вычурным, скорее напоминая компьютерную игру — с неплохой графикой и садистским сюжетом. Возможно, я спала или что еще вернее давно лишилась рассудка, увязнув в своих безумных видениях. Проще было поверить в этом, чем признать существования мира, в котором мертвые могли добраться до живых.

— Идти можешь? — Марк подождал ответа, а потом просто обнял меня, приняв на себя весь мой вес, помогая выйти из больницы.

Я удобно спрятала лицо на его груди, почувствовав щекой прохладную кожу куртки, и блаженно закрыла глаза — полностью доверяясь ему, стараясь не забывать, как нужно переставлять ноги, чтобы не упасть.

Город встретил нас морозной ночью. Фонари и неоновые вывески светили ярче звезд, которых не удавалось различить на грязно-сером небе. Мир потихоньку засыпал, но с дороги до сих пор доносились сигналы клаксонов и шелест шин — люди торопились домой, спрятаться в своих радужных коробочках подальше от наползающей темноты и сверлящего холода.

Марк не торопился, молча вышагивая по асфальтированной дорожке. До меня доносилось только его ровное дыхание и стук моих каблуков. Казалось, все остальные звуки умерли, продавшись ночной тишине. Я просто хотела найти убежище — не больше и не меньше. Пускай это была бы грязная темная пещера, кишащая пауками, лишь бы никто другой не мог в нее проникнуть. Но безопасность давно осталась в прошлом.

Я пыталась разобраться в своих чувствах, понять, что скрывается за пеленой притихшего страха. Отчаяние. Оно поглотило меня полностью, наполнив собою каждую клеточку, не оставляя ни капли свободной воли. Обратной дороги не было. Я не представляла, как снова смогу ступить в этот мир, как смогу жить с этим кошмаром. Хотелось сдаться. Просто отступить, так никогда и не узнав, что ждет впереди.

Мы оказались дома всего за каких-то несколько минут, или мне только так показалось, потому что сознание периодически давало слабину, уступая место блаженному забвению. Марку удалось дотащить меня до нужного этажа, в конце концов, подняв на руки и как маленького ребенка донеся до кровати.

Я дернулась, почувствовав под собой мягкий матрас, на секунду будто проваливаясь в зыбучие пески, и открыла глаза. Кругом зияла чернота, крик застрял в горле, став лишь жалким всхлипом, полным боли и страха.

— Тише, тише… — Марк обхватил меня за плечи, придавливая к кровати, словно это могло чем-то помочь. — Успокойся, все в порядке. Мы дома.

Наконец, в комнате вспыхнул свет, больно резанув по глазам и не принося желаемого покоя — теперь в темноте стали расплываться радужные круги. Марк приобнял меня, осторожно прильнув рядом, стараясь развернуть к себе лицом.

— Эй… — Я недовольно заворочалась, попытавшись спрятать лицо в подушку и отгородиться от всего происходящего. — Астра… Поговори со мной. Прошу.

Мне хотелось тишины — не той, напряженной, что до сих пор звучала в моей голове, а умиротворенной, которая обещала бы долгий и спокойный сон. Разве это не было панацеей от всех бед? Утро. Солнце прогоняло все ночные кошмары.

— Ты же не уйдешь? — Сама мысль остаться в одиночестве заставляла меня дрожать в неконтролируемом ознобе. — Не уходи…

— Не уйду, — прошептал он, наклоняясь и осторожно целуя в висок. — Расскажи мне все. Кто тебя обидел?

У меня не нашлось слов. Они разом исчезли из головы, оставив лишь несвязный набор жалких всхлипов. Марк мог понять, найти всему объяснение, возможно даже убедить, что все произошедшее только часть ночного кошмара. Я бы смогла ему поверить. Но разве лжи между нами и так было недостаточно? Стоило ли городить еще и сверх того, что мы успели настроить за столько времени.

— Они забрали Илью. — Услышав в ответ напряженное молчание, я пожалела, что вообще заговорила об этом.

— Кто забрал? — его голос не звучал удивленным, словно мужчина ожидал чего-то подобного. — Охотники?

— Нет.

— Астра, прошу, не молчи. — Мужчина навис надо мной, обхватив мое лицо теплыми ладонями и заставляя посмотреть ему в глаза. — Кто там был?

— Мертвые, — прошептала я, чувствуя, как глаза защипало от новых слез.

Марк замолчал, видимо осмысливая мои слова — кто еще мог быть в морге?

— Мертвые? — Его голос прозвучал более чем удивленно.

Я отрицательно покачала головой, поворачиваясь на бок и закрывая глаза:

— Живые.

Мужчина тяжело вздохнул, откидываясь на кровать рядом со мной, видимо, у него просто закончились силы бороться. В комнате воцарилась долгожданная тишина — немного пугающая, но отнимающей не столько сил, как разговоры.

Я слишком поздно поняла, что попросту не смогу уснуть. Больше нет. Тело устало обмякло на кровати, совершенно позабыв как двигаться, но сознание оставалось ясным и неизменным, как застывший янтарь — не позволяя забыть ничего из случившегося. Пугающие образы стояли у меня перед глазами, слишком четкие, будто кто-то, издеваясь, специально добавил резкости. Я даже не думала о том, что стало с Ильей, эта мысль совсем не укладывалась в моей голове, отвергаясь, как нечто абсурдное. Мертвые не оживали, не нападали на людей.

Марк устало вздохнул и перевернулся набок, приобнимая меня — по телу мягким прибоем прокатилось тепло, прогоняя чудовищное онемение.

— Все двери закрыты? — Я знала, что больше никогда не буду в безопасности, но родные стены давали желаемую иллюзию, обманчиво успокаивая мою бдительность.

— Да, никому сюда не пробраться.

— Откуда ты знаешь?

— Я об этом позаботился. Теперь тебе нужно отдохнуть. Поспи. Ничего не бойся.

Это были просто слова. Слова не могли меня защитить. Чудовища стали слишком реальны.

— Мертвецы забрали Илью. — Слова сами сорвались с губ, прозвучав так абсурдно, что я и сама засомневалась в случившемся. — А потом хотели забрать меня.

Марк молчал, и эта тишина показалась пощечиной — он не верил мне. А значит, не поверит никто. Все возвращалось на круги своя, как в ту ночь, когда сила впервые дала о себе знать — мир вращался и рассыпался на разрозненные осколки, и никто не мог помочь мне устоять на ногах.

— Они хотели тебя только запугать, — спустя несколько томительных минут ответил мужчина. — Ты им нужна, поэтому они постоянно рыскают вокруг, но не подступают ближе. Держаться на расстояние.

Я никак не могла сказать, что они держались на расстояние. Сегодня мертвые подступили слишком близко, так близко, что их ледяные прикосновения до сих пор ощущались на коже, ползая по ней сотнями разозленных муравьев. Это было уже второе нападение, а значит, будущее не предвещало ничего хорошего.

— А Илья… — Мужчина замолчал на пару секунд, словно подбирая нужные слова. — Он это заслужил. Религия его не спасла. Пусть его жалкая душонка горит в Аду.

Я подумала об Илье и на глазах выступили слезы. Так странно. Вся ненависть, которая так бережно хранилась в моем сердце, разом испарилась, оставив зияющую пустоту. Никто не заслуживал такой участи, сколько бы зла он не причинил. Ведь Илья был просто глупым мальчишкой, забившим себе голову странными религиозными идеями. Он пострадал только из-за меня. Он умер из-за меня.

Рука на моей талии вдруг стала невероятно тяжелой, приминая к матрацу, дыхание участилось, с трудом вырываясь из груди. В голове нарастал невыносимый гул, давящий на виски. Раздражение, звеня, переросло в неконтролируемый гнев, заставив меня с силой сжать кулаки, затуманивая мой взгляд. Это все была его вина!

Я резко отбросила от себя руку Марка, вскочив с кровати и метнувшись к стене. Мужчина казался удивленным, с опаской наблюдая за мной, но не предпринимая попытки приблизиться.

— Астра, ложись спать. Тебе ничего не угрожает.

— Мне угрожаешь ты! — Злость придала мне сил, позволяя забыть о былой усталости. — Это все ты!

— Астра, успокойся. — В его голосе не читалось ни раздражения, ни разочарования, только неподдельная усталость. — Мне жаль, что тебе пришлось это пережить, но все позади. Успокойся и ложись спать. Завтра утром ты поймешь, что страхи были напрасны. Они больше тебя не побеспокоят.

— Я знаю про фотографии! — Это вырвалось само собой, еще до того, как я смогла что-то осмыслить.

Марк нахмурился:

— Какие фотографии.

— Мои. — Мне не удалось сдержать истеричного смешка. — До того, как я нашла тебя на стройке. До всего этого безумия. Ты следил за мной! Преследовал. Не оставляешь надежды вернуть ее? Не смог сделать это сам, так натравил на меня этих некрофилов?

— Ты бредишь.

— Ну, конечно. Как же иначе. Это только моя мнительность. Меня же никто не преследует!

— Хорошо-хорошо, — произнес он, поднимаясь с кровати и предупредительно вскинув руки. — Фотографии существуют, но всему есть свое объяснение. Не я их делал. Я забрал их кое у кого. Вот и все.

— Зачем забрал? — Пусть это и звучало правдоподобно, но для правды было слишком поздно, я больше в нее не верила.

— Не хотел, чтобы у кого был на тебя компромат. Вот и все. Конец истории. И поверь, это не то, о чем стоит волноваться. По крайней мере, сейчас.

В его словах была доля истины, но это не помогло мне избавиться от мерзкого ощущения, что все вокруг враги. И Марк в том числе. Казалось, сознание просто дало сбой, перестав отличать реальность от вымысла и правду ото лжи. Но его заявление все равно заставило меня немного успокоиться, отчасти растерявшись.

— Астра, я кое-что разузнал о Служителях Смерти, и у меня есть несколько идей на их счет, но это мы обсудим завтра. Ты должна понять, что я на твоей стороне, и просто из шкуры вон лезу, чтобы исправить прошлые ошибки. Лучше ляг и поспи. Нам обоим нужно отдохнуть.

Я посмотрела на него и промолчала. Было бы так легко поверить ему, забыть все обиды и глупо довериться. Снова совершить ошибку. Насколько благими были намерения Марка? Все равно, как бы он не старался, но все его планы не давали должного результата. Стоило ли на него вообще рассчитывать?

— Ложись. — Он снова устало упал на кровать, перекатываясь на дальний край и закрывая глаза. — Давай отдохнем.

Я помедлила, прежде чем подойти к нему и опуститься на матрац. Сон не шел, обещая долгую изнурительную ночь и мучительное тягостное утро. Мне даже не стоило пытаться заснуть, я знала, что больше не достойна такой роскоши.

Марк снова приобнял меня, придвинувшись ближе. Его напряженное тело начало расслабляться, медленно наливаясь свинцом, дыхание выровнялось, защекотав мой затылок. Это выглядело практически идиллией, кто-то даже мог счесть это романтичным — тот, кто не знал правды. Мысли вильнули совсем в другое русло, выстраивая совсем уж неправдоподобную иллюзию. На миг мне показалось, что мы действительно парень и девушка, что Марк действительно оберегает меня, а я сама — позволяю ему это. Боль разочарования рикошетом скользнула по сердцу, оставляя тонкий кровоточащий след.

Мужчина зашевелился во сне, что-то недовольно забормотав — наверняка ему мешал свет, который мне не хватало смелости выключить — желтоватое сияние разгоняло тьму, даже когда я закрывала глаза. Рука Марка еще сильнее охватила мою талию, а губы ищуще скользнули по шее, невольно даря поцелуй. Я хотела отстраниться, но в ответ лишь замерла, кожей впитывая внезапную ласку. Еще никогда в моей жизни одиночество не ощущалось так остро.

— Почему ты не спишь? — Хриплый шепот встревожил тишину.

— А ты?

— Чувствую твою тревогу.

— Ну, извини. — Мне стоило просто встать и уйти, но его присутствие успокаивало, и я не хотела призываться самой себе, что просто не могу думать о том, чтобы остаться одной.

— Я хочу, чтобы тебе стало лучше.

Это прозвучало слишком двусмысленно, так, что я невольно обернулась, взглянув на него. Глаза Марка потемнели, напоминая темный насыщенный изумруд, в них переливалась грусть, слишком явная, чтобы оказаться наигранной. Переживал ли он за меня на самом деле? Или преследовал иную, более прагматичную цель?

— Пойдем. — Он лениво потянулся на кровати и неуклюже поднялся, слегка покачиваясь. — Давай, я тебе кое-что покажу.

Я только заворочалась в кровати, не в силах подняться. Марку пришлось буквально силой поставить меня на ноги, а потом поволочь в прихожую, в которой также горел свет. Мы замерли пред входной дверью — на этот раз гораздо массивнее и прочнее прежней.

— И? — Я не была настроена на долгий диалог, облокотившись на стену и чувствуя, что нахожусь в шаге от того, чтобы сползти на пол и потерять сознание.

— Ну, у меня было время покопаться в кое-каких древних рукописях — Служители Смерти довольно много наследили после себя, став чуть ли не легендой в некоторых культурах. Согласно одному из учений, мир живых и мертвых разделен прочной стеной, в которой порой случаются бреши — места, где духи существуют вне обоих миров, а порой и проникают в наш.

— Очень поучительно.

— Дослушай. — Мужчина казался одержим этой идеей — его глаза заблестели, а губы растянулись в хитрой ухмылке. — Ты же слышала про все эти ритуалы изгнания бесов и недобрых духов? В некоторых из них есть своя доля правды. Существует символ, способный запечатать возникшие бреши, не пуская души, хотя бы однажды побывавшие на том свете.

Мне это ни о чем не говорило, да и никакого знака я не видела, как ни всматривалась в стены и потолок — только идеальный ремонт. У кого вообще могла подняться рука испортить все это безобразными надписями?

Неожиданно щелкнул выключатель, и свет мигом погас, но темнота до нас так и не добралась. Прихожую заполонило зеленоватое сияние, жутким туманом расползшееся у нас под ногами. Свет исходил от огромного, величиной во всю стену, символа, нанесенного ядовитой флуоресцентной краской. Он представлял собой что-то среднее между египетскими рисунками и японскими иероглифами — слишком сложный, чтобы найти в нем что-то знакомое.

Марк напряженно замер, вглядываясь в мое лицо. Черты его лица заострились от грубоватого освещения, а глаза замерцали как у хищной кошки — жуткое и в тоже время завораживающее зрелище. Он, казалось, ждал моей реакции, но я на несколько секунд лишилась дара речи, зачарованная зловещим светом.

— Ты разукрасил стену? Ее же только покрасили!

— Астра, этот символ не пустит их внутрь, кого волнует какая-то стена?

Я недоверчиво посмотрела на него, не готовая признать, что настенная живопись отворотит обезумевших фанатиков от повторного разгрома моей квартиры. Разум до сих пор отказывался верить в силу бессмысленных символов и амулетов.

— Каждый член Ордена проходит обязательное посвящение, — начал разъяснять мужчина, видя, что рисунок не смог меня убедить. — Заглядывает за завесу Смерти, чтобы увидеть, кому ступают во служение. Если говорить обычным языком — их умерщвляют инъекцией, а через минуту возвращают к жизни.

— Что за зверские нравы, — устало пробормотала я, не испытывая к этим сумасшедшим ни капли сочувствия.

— Этот символ не должен пропускать тех, чья душа уже побывала по ту сторону. Тех, кто был мертв, пусть и на какую-то долю секунды.

— Не должна? — наконец отыскала я подвох. — Но не обязана?

— Тебе стоит волноваться о другом, — зловеще ухмыльнулся Марк. — Знак не только не впускает, но и не выпускает.

Мне потребовалась минута, чтобы понять его тонкий намек.

— Ты обо мне?

— Ты умирала, так что попробуй… открой дверь.

После всего пережитого мною, эта просьба показалась издевательством, от которой хотелось просто сесть и расплакаться, но я сдержала внезапный порыв. Слез все равно уже не осталось.

— Давай, Астра, смелее.

Лишь бы скорее закончить с этой глупостью, я потянулась к замку, почувствовав кончиками пальцев вибрирующее жжение, и только потом заметив, что не дотягиваюсь до двери пару сантиметров.

— Что за черт? — Зеленоватое сияние усилилось, местами став темно-болотного цвета, создав своего рода энергетическое поле, отталкивающее мою руку от странного символа.

— Я же говорил. — На лице мужчины читалась самая самодовольная улыбка из всех, которые мне доводилось видеть. — Такие же символы на окнах. Им не пробраться внутрь.

— Ты запер меня?! — С осознание пришла жаркая волна возмущения.

— Да, и это приятный бонус. Теперь ты точно никуда не сбежишь. А сейчас пошли спать. — Марк довольно хмыкнул, подхватив меня за талию и потащив обратно в спальню.