Эпилог

Эпилог

Холод приятно покусывал кожу, успокаивая тлеющий жар, неспокойно потрескивающий внутри. Запястья, щиколотки и горло нещадно садило, словно кто-то поработал там наждачной бумагой. Но я могла дышать. Морозный воздух спасительным потоком врывался в легкие, исцеляя ноющие раны.

— Все повторяется. — Голос неприятно резанул слух, который так привык к сговорчивой тишине. — Снова и снова.

Что-то холодное и влажное коснулось моей шеи, заставив сделать глубокий вдох и открыть глаза.

Первую минуту черты казались размытыми и неяркими, потом из мутного пятна вырисовались ярко-зеленые глаза. Марк. Опять… Я дернулась ему навстречу, но тут же затихла, когда боль обрушилась на мое тело со всей свойственной ей жадностью.

— Даже не пытайся говорить, твоя шея такого нездорового темно-синего цвета, что боюсь, повреждена трахея.

Я могла только наблюдать, пытаясь испепелить его своим взглядом. На самом деле, Марк выглядел не лучше меня — растрепанные волосы, из-за какой-то странной серой пыли, выглядевшие седыми, лицо, испещренное тонкой сетью ссадин и царапин, грязная рубашка в пятнах засохшей крови. А над ним простиралось мрачное тяжелое небо, оно нависло так низко, что мне оставалось лишь вытянуть руку, чтобы ощутить под пальцами податливые ватные тучи.

— Где…? — Слова никак не хотели складываться в предложения, но мужчина понял меня и без этого.

Он поморщился, лениво осматриваясь вокруг и тяжело вздыхая, изо рта вырвались белесые клубы пара.

— Далековато от города. Придется что-нибудь придумать. Попробуй подняться.

Марк плавно потянул меня вверх, заставляя сесть. Все во мне сопротивлялось этому движению, какая-то непонятная сила тянула обратно к земле. Голова закружилась, на пару минут размывая очертания окружающего мира. Мужчина терпеливо ждал, когда я приду в себя и посмотрю на него.

Мы находились на пустыре, мелкая калька больно врезалась в ладони, едкая пыльца повисла в воздухе, норовя пробраться в горло и глаза. Кругом не было ни единого источника света, кроме редких крошечных звезд, будто затянутых поволокой, отчего тени вокруг казались особенно грозными. Я опасливо покосилась на них, так и ожидая, что одна из корявых фигур оживет и набросится на нас, но те оставались неподвижными.

— Не бойся, это просто тени, все осталось там, под землей. Они больше не смогут подняться на поверхность, — успокоил меня Марк, заметив мою нарастающую панику. — Все произошедшее останется погребенным глубоко под нашими ногами. Никто не узнает. Никогда.

Я не была так в этом уверена, точнее не могла осознать происходящее. Как дурной сон, граница между реальностью и фантазией настолько истончилась, что не удавалось разобраться, действительно ли нам удалось выбраться из этого ада? А может, моя душа все также томилось в замкнутой мрачной клетке, теша себя красочными иллюзиями? Боль, все еще звенящая в теле, казалась вполне реальной, как и морозный воздух, кружащийся вокруг и проскальзывающий под тонкую кофту. Я могла дышать.

— Подожди, я сбегаю за машиной.

Я никак не отреагировала, даже когда он поднялся на ноги и пошел прочь куда-то в темноту. Меня даже не особо волновал вопрос, вернется Марк за мной или нет, страх остаться одной больше не имел никакой власти. Как и любой другой. Внутри зияла пустота, погашающая каждую вспыхивающую искру. Даже заплутавшую искру надежды. Задача была практически невыполнимой — вновь поверить в то, что я все еще жива. Что я уцелела.

Ветер усилился, резкими порывами пронзая меня насквозь, но я даже не попыталась укрыться от него, боясь, что вновь перестану ощущать его на своей коже. На лицо упали первые морозные капли — в воздухе закружились крошечные снежинки, походя на неугомонных светлячков, взлетающих и плавно опускающихся на землю. Издалека раздался размеренный гул двигателя, и яркий свет фар ровными дорожками пролег ко мне через темноту. Темно-синий грязноватый джип остановился в полуметре рычащим зверем, обещая мягкое кресло и немного тепла.

События казались бессвязными, как испорченная пленка, рассказывающая историю урывками. Я проваливалась в небытие, в какой-то момент, очнувшись на переднем сидении машины, не помня, как Марк перенес меня сюда. Мы неслись по мокрой дороге на полной скорости, будто за нами гнался сам дьявол. На меня навалилась невероятная усталость, а полутемный салон автомобиля выглядел так уютно и спокойно. Было все равно куда ехать, главное подальше от той подземной клетки и… воспоминаний. Я отдала бы многое, лишь бы вырвать их из моей головы. Стать прежней.

— Почему они нас отпустили? — Мой первый вопрос остался без ответа, показавшись слуховой галлюцинацией. — Марк?

Наконец, он повернулся ко мне, ненадолго отрывая взгляд от мокрой дороги. Его холодные темно-зеленые глаза прошлись по мне, вызывая цепь мурашек по спине. Сейчас я видела в нем совершенного нового человека, безжалостного и бессердечного. Потерявшего всякую надежду и бросившегося какие-либо попытки отыскать ее вновь. Думаю, он и сам чувствовал в себе эти изменение. Как стойкий лед, постепенно сковывающий все внутри, в итоге добравшийся до самого сердца. Точка невозврата, пройдя которую старались не оглядываться назад. Этот человек сделал больше, чем сам от себя ожидал. Чем мог себе позволить. И это стало для него самым страшным.

— Что ты сделал? — не унималась я, желая получить все ответы, сражаясь за них, как за последний вздох.

— Ты, правда, считаешь, что сейчас самое время это обсудить? — раздраженно произнес он, выкручивая руль резче, чем следовало.

— Другого времени может не быть. — Я знала, что кошмар всегда может вернуться, как бы хорошо мы от него не прятались. А мой кошмар никогда меня не оставлял.

— Они все еще там, под землей, без права найти выход. Для меня это достаточно хорошая новость, чтобы не расспрашивать дальше. Как считаешь? Служителей Смерти больше нет, и нам лучше молчать, кто и что с ними сделал.

— А Кира?

Марк недовольно поджал губы, крепче цепляясь за руль. Мне было плевать, что этот разговор ему не по душе, после всего случившегося я заслуживала получить ответы, хоть какое-то объяснение…

— Мертва. — Мужчина немного помолчал, зная, что я не прекращу расспросы. — Астра, все кончено. Орден, Кира, тени и ожившие мертвецы… Все навсегда похоронено в той пещере.

Перед глазами всплыли пугающие картины — отрубленная голова Киры и слепящие вспышки, разгоняющие удушливую темноту.

— Как тебе это удалось?

— С трудом, — себе под нос пробурчал Марк, потирая переносицу и морщась. — Астра, ты ведь не отстанешь? Ты не можешь просто сказать «спасибо» и тихо-мирно уснуть?

— Это риторический вопрос? Ты стоял и смотрел, как она убивала моих друзей, как пытала меня, а теперь рассчитываешь на благодарность? — Мне хотелось хорошенько ударит его головой об руль, но сил хватало только на осуждающий взгляд. — Хочешь, раскланяюсь?

— Я предупреждал, — этот сдержанный и напряженный тон, говорил, что мужчина едва сдерживается, чтобы не закричать. — Сколько раз, Астра? Сколько раз я как попугай твердил — не лезь в это, оставь все мне, не вмешивайся, будет хуже, я разберусь сам. Так что, это того стоило?

— Ты был не слишком убедителен. — Мне не хотелось признавать его правоту. Я никогда не доверяла этому человеку, и мое мнение вряд ли что-то могло изменить.

— Убедителен? — не выдержал он, еще сильнее вдавливая в пол педаль газа, будто решив на полной скорости врезаться в ближайший столб. — Да ты хоть представляешь, сколько времени я потратил на подготовку? Что отдал, чтобы заполучить эти осколки от Камня Света? Чего мне стоило сделать это с Кирой?

— В том-то и дело, что нет.

— Как будто тебе это интересно. Знаешь, это теперь не важно. Вечный Свет навсегда удержит их в той пещере и никогда не позволит подступить темноте. — Марк замолчал, только зло сжимая челюсти и делая вид, что поглощен дорогой. — Я слишком хорошо знаю тебя, Астра. Гораздо проще считать всех врагами, чем разбираться в оттенках серого. И знаешь что? Сейчас мне абсолютно плевать на твое мнение. Послушайся ты меня, многого удалось бы избежать. Стоило… — Воцарилась многословная тишина.

— Давай, закончи свою мысль — "стоило оставить тебя там, Астра, подыхать в темноте".

Но он этого не сказал, как и не попытался оправдаться. Мы отлично поняли друг друга — встреча той осенней ночью была страшной непоправимой ошибкой. Злым роком, навсегда изменившим не только наши жизни.

В голове крутился еще десяток вопросов — что стало со Смертью, на что мы в итоге обрекли наш привычный мир, был ли у ребят шанс спастись? Но мне было страшно услышать на них ответы. Неведение было спасением. Поэтому мы молчали, каждый оставаясь при своем. За окном проносилась нескончаемая стена из облетевших скрюченных деревьев и редкие однотипные фонарные столбы. Пустая дорога как никто другой позволяла полностью отрешиться от происходящего.

Уже начинало светать, когда Марк наконец-то притормозил у моего дома, заглушив двигатель. Что следовало сделать дальше? Просто уйти? Что-то сказать напоследок? Мы сидели в полной тишине, не зная как поступить.

— Я провожу тебя. — Нарушил молчание Марк, так быстро выскочив из машины, что я не успела ничего возразить.

Он открыл дверцу с моей стороны и помог мне выбраться из автомобиля — простая вежливость, хотя я понимала, после событий сегодняшней ночи, мужчина с большим бы удовольствием бросил меня под поезд.

Дом еще спал, даже не зная, что мир, возможно, больше никогда не будет прежним, и во многом благодаря мне. Ключ плавно повернулся в замке, и меня встретила молчаливая тишина. Даже не верилось, что я возвращалась домой, совсем как прежде… Вот только прежней я уже не была.

— Так и будем стоять в дверях? — раздался за спиной недовольный голос Марка. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, явно желая в эту минуту просто силой втолкнуть меня внутрь.

Я прошла вперед, щелкнув выключателем. Квартира выглядела необитаемой, словно в ней очень давно никто не жил, отчасти так и было. Даже запах казался незнакомым — тяжелый спертый воздух с неприятной примесью гнильцы. Мои шаги эхом пронеслись по квартире, отчего опустошенность этого места стала еще более очевидной. Казалось, мир просто перестал существовать и улицы за окном уже никогда не наполнятся шумными людскими толпами.

— Я уложу тебя спать, а утром позвоню Маше.

В ответ я только смерила его скептическим взглядом, вся эта ерунда об искренней заборе меня больше не задевала. Тем более было непонятно, что после всего того, что мы наговорили друг другу, Марк делал в моей квартире.

Держась за стены, чтобы не упасть, я, хромая, прошла в гостиную, ощущая только одну потребность — закрыть глаза и забыться глубоким сном без каких либо сновидений, в надежде, что с восходом солнца все встанет на свои места, а Марк исчезнет из моей жизни навсегда.

Свет люстры разогнал скопившуюся там темноту, и мне слабо верилось, что я вообще когда-то решусь его выключить.

— Пойду включу душ.

Его хозяйское поведение раздражало меня, но я не нашла в себе сил и желания что-то сказать на этот счет. Марк чувствовал свою ответственность за произошедшее или чувство привычки не позволило ему бросить меня еще там, на пустыре? Я услышала отдаляющиеся шаги, а затем приглушенный шум воды. Глаза закрывались сами собой, а сознание затягивало в гигантскую черную дыру, там, где не оставалось места никаким воспоминаниям. Даже раны беспокоили уже не так сильно, как прежде, будто кто-то не пожалел для меня морфия. Мне почти удалось заснуть, когда громкий стук, а затем звон нарушили идеальную тишину квартиры. Я нехотя разлепила веки, встретившись взглядом с Марком, который в странном оцепенении застыл посреди гостиной, его лицо выражало адскую смесь из ужаса и недоверия, а поза выглядела напряженной, словно он собирался бежать.

— Отключили горячую воду? — сонно пробормотала я, решив, что больше не стану вестись ни на какие его уловки. — Марк, иди домой. Просто уйди. Мы все сказали друг другу. Поверь, я не стану скучать, как, видимо, и ты. Сделай вид, что бросил меня умирать в том подземелье, а я представлю, что прошла мимо того пустыря и не стала исцелять твои раны. Мы мертвы друг для друга.

Мужчина неуверенно покачал головой, силясь что-то сказать, но не решаясь.

— Астра? — Голос звучал мягко, почти музыкально, и мне понадобилось время, чтобы осознать, что он не мог принадлежать Марку. — Ася?

Я просто закрыла глаза, надеясь, что фантом исчезнет, но в душе зная — рано или поздно мне придется столкнуться с новой действительностью. Она все равно не позволит переждать в стороне. Мое воображение так зло шутило со мной. Фигура, возникшая рядом с Марком, могла быть только иллюзией, уже так давно не являвшейся мне, что я посчитала ее забытой. Такой родной и в тоже время чужой — мой отец протягивал ко мне руку, столь привычным жестом, что сердце екнуло. Как такое вообще было возможно? Как он мог быть реальным?

— Дочка? — Знакомые серо-голубые глаза светились теплотой и искренним беспокойством. Уже так давно они не заглядывали мне в душу. — Как ты?

Мой отец стоял здесь, напротив меня. Отец, которого я похоронила несколько лет назад. Человек, со смертью которого я так и не смогла примириться. Он вернулся ко мне. Но как? Как подарок или как наказание?

Я не могла вымолвить ни слова, желая верить в чудо, но слишком долго обманываясь. Мой отец был рядом, и вместо всепоглощающей радости, внутри разгорался панический страх. Если он отыскал обратный путь в наш мир, то кто или что еще смогло вырваться на свободу? Все надежды о том, что мир даже не почувствовал испытание этой ночи, рассыпались на миллиарды мелких осколков. На этот раз мы серьезно ошиблись. Мир катился ко всем чертям, и, кажется, это я дала ему для ускорения финальный пинок.

Стоило быть осторожней в своих желаниях. Иногда они имели особенность сбываться, становясь самым худшим кошмаром. И я принесла все свои страхи в этот мир. И что теперь мне оставалось — только наблюдать, как все, отстроенное годами, обращается в бесславные руины. Смерти больше не было, пускай это и означало, что жизнь тоже значительно упала в своей цене. Если это и был финал, то самый лучший, ведь я больше не была одинока. Отец был рядом… живой или мертвый. Я больше не боялась…

Конец….