Глава пятая

Глава пятая

Люди не меняются. Дело ли в нас самих или в тех, кто смотрит в нашу сторону сквозь призму собственных закостенелых взглядов? Можно ли стать другим человеком — побороть собственные страхи и воспитать в себе силу духа? Можно ли стать лучше, отпустив прошлые ошибки и открывшись новым свершениям? Можно ли сломать гордыню, признав свою слабость? Как не стать зверем, когда сам мир толкает тебя в пропасть, оставляя так мало шансов на выживание?

— Ты можешь так на меня не смотреть? — возмутилась я, когда под пристальным взглядом Марка не смогла даже толком прожевать еду. — Это раздражает.

— Прости, — безразлично хмыкнул он, откидываясь на спинку стула и демонстративно уставившись в сторону. — Я просто не знаю с чего начать. Может у тебя есть вопросы?

— Да, всего один — почему ты не оставишь меня в покое?

Мужчина хищно ухмыльнулся, словно его действительно забавляло мое раздражение. Неужели ему больше нечем было заняться, кроме как выводить меня из себя? И второй вопрос, почему я все это терпела?

— Как ты не можешь поверить, что я так привязался к тебе за это время, что просто не могу отпустить. — Его смех прозвучал жутко, вызвав мимолетную дрожь. — Мы же как одно целое, настоящая команда!

— Мы не команда, — отрезала я, опуская взгляд на белую узорчатую скатерть на столе. — Ты, наверное, не в курсе, но такие отношения строятся на взаимопомощи, а не на эксплуатации.

— Ты считаешь, я тебя эксплуатирую?

— Ты можешь найти происходящему другое определение?

Марк сверлил меня взглядом, но я изо всех сил игнорировала его, делая вид, что полностью поглощена изучением рисунка на стекле стакана, изображавшего странную ярко-зеленую морскую звезду и двух губастых золотых рыбок среди синих пятнистых водорослей.

— Кажется, я уже извинился. — Его голос стал ниже и чувственнее, но этот трюк со мной больше не работал.

— Было похоже, что я тебе простила?

Наши глаза встретились, словно скрестились клинки, мне даже показалось, что я услышала скрежет закаленной стали. От взгляда мужчины бросало то в жар, то в холод, хотелось убежать и спрятаться, но не удавалось даже оторваться и посмотреть в другую сторону.

— Очень жаль, малышка, но теперь мы оба застряли в этом болоте, и тебе придется терпеть меня, если хочешь, чтобы эта история закончилась хэппи-эндом.

— А может, ты боишься остаться без меня, прекрасно понимая, что сам по себе долго не протянешь?

Его маска самоуверенности, словно высеченная до этого из камня, на долю секунду дрогнула, как отражение в воде, показывая, что мои слова оказались не так уж далеки от истины. Я все еще была ему нужна, вот только нужен ли он мне?

— Думаешь те ребята, что разгромили твою квартиру, следующий раз явятся к тебе с тортом и цветами?

— Ты мне скажи.

— Они опасны, Астра! — Он нахмурился, словно не зная, как все толком объяснить. — Я не знаю, как они о тебе узнали, но лучше вашим дорогам никогда не пересекаться. Орден не славится гуманностью и человеколюбием.

— Как и все в этом мире, — пробормотала я, задумчиво, откладывая в сторону вилку, так толком и не поев. — Орден… Орден чего?

— Хранителей Смерти.

Я прыснула, чувствуя в этом какую-то неуловимую иронию. Почему за мной не мог гоняться кто-то более жизнелюбивый?

— И кто они?

— Древний Орден, помешанный на некромантии, — поморщился Марк, скрещивая на груди руки, словно защищаясь. — Считалось, что пик их тайной жизни пришелся на XII — XVI века, а потом даже сообщалось об полном исчезновении общества, возможно даже вымирании, но они просто затаились. Хранители по сей день занимаются изучениями в области состояний Смерти, Миров Смерти, процессов Перехода и даже пытаются взаимодействовать с умершими.

— Откуда ты все это знаешь? — удивилась я, довольно скептически отнесшись к его рассказ. — Прочитал Большую Энциклопедию Ужасов?

— У меня свои источники.

От неожиданности я резко взглянула на него, успев уловить в зеленых глазах темные, практические черные искры, словно поглощающие весь дневной свет, случайно заглянувший на светлую кухню. Мне не пришлось долго вспоминать, чтобы понять причину этой перемены — неужели таким способом он хотел вернуть свою девушку?

— Мертвые должны оставаться мертвыми.

Марку совсем не понравился мой ответ. Он напрягся, в одном неуловимом движении наклонившись вперед и опершись о стол руками, сжатыми в кулаки. Я ожидала его гнева, внезапной вспышки ярости, но дальше ничего не последовало. Мужчина просто замер, уставившись в одну точку, совсем затаившись и никак на меня не реагируя. Не было ничего страшнее этой тишины, совершенно пустой и безликой, и я недовольно заерзала на своем месте, лихорадочно соображая, как прекратить неловкое молчание, но Марк пришел в себя первым.

— И мы с тобой самое яркое тому доказательство. — Его смех скорее показался зловещим, чем радостным. — Но ты их весьма заинтересовала.

— И что теперь делать? — Я никак не могла серьезно относиться к его рассказам, при слове «орден» перед глазами вставали мрачные монахи в темных рясах, окруженные мерцанием сотен свечей и распевающие дьявольские мантры. Но тот выжженный символ на моей стене был до противного реален. — Они станут охотиться на меня?

— Я им не позволю.

Мне так хотелось в это верить, но нужно было учиться на собственных ошибках. Кто мог с уверенностью сказать, что не сам Марк навел на мой след этих безумных сатанистов, чтобы показать, как сильно я в нем нуждаюсь.

— И что ты намерен делать?

— Мы найдем способ заставить их держаться подальше, — развел руками мужчина. — В мире Охотников существуют свои правила, которым приходится следовать, если хочешь остаться в игре.

— Правила? Как-то это ускользнуло от моего внимания, — хмыкнула я, вспоминая все, что мне пришлось пережить из-за обезумевших «бандитов». — Это когда они попытались убить тебя?

— Я сам напросился.

— Или меня?

— Это была случайность.

— И во второй раз?

Марк тяжело вздохнул, словно признавая свое поражение. На какое-то время мы вновь оказались в абсолютной тишине, лишь изредка нарушаемой назойливым звоном капель воды о металлическую раковину. Мне стало некомфортно, словно бедному приезжему родственнику, в гостях, где его совсем не ждали. Я задумчиво осмотрела кухню, так и не отыскав, на чем остановить взгляд — все казалось чужим и непривычным — неужели предстояло провести ночь в этом незнакомом месте, вдали от родных сердцу вещей? А что если не только одну ночь?

— Когда будет готова моя квартира?

— А ты хваткая, — усмехнулся мужчина. — Тебе все равно не стоит оставаться одной. — Заметив мой негодующий взгляд, он добавил: — По крайней мере, пока.

— И что же МЫ, — я специально сделала ударение именно на этом слове, — собираемся делать, а?

— Мне нужно время, что выяснить, кто навел их на твой след, очень сомневаюсь, что это кто-то из наших Охотников — они не любят делиться призами.

— Так я — приз?

— Или проклятье, я пока не решил. — Марк коротко рассмеялся, вставая из-за стола и включая чайник. — Все равно, тебе придется привыкнуть к моему миру и научиться в нем существовать.

— Я не собираюсь становиться его частью, — уверенно заявила я, демонстративно скрещивая на груди руки и закинув ногу на ногу. — Ни сейчас, ни потом.

— Думаю, это стоило обсудить раньше. Чай зеленый или черный?

Меня ничуть не смутила его попытка сменить тему разговора, но я была слишком раздражена, чтобы как-то отреагировать, продолжая молча сидеть и пялиться на его широкую спину.

— Сахар нужен? — Как ни в чем не бывало, он развернулся, держа в руках две огромные кружки, от которых в воздух поднимались полупрозрачные клубы пара.

У меня снова возникло странное чувство, словно реальность ускользает, сменяясь непонятными фальшивыми видениями. Но мужчина напротив меня был реален, слишком реален, я смотрела на него, с опаской заглядывая в кристально-зеленые глаза, но не могла предугадать, что он сделает в следующую секунду. Что это была за игра? Одна из тех, в которой мне все-таки могло повезти? Или из тех, где таким как я не оставляют ни единого шанса?

Марк налил себе черный кофе, беззаботно потягивая его и периодически посматривая в окно, за которым медленно и неуклонно начинало темнеть — светло-золотые тона становились все ярче, с примесью ржаво-красного, превращая уютную кухню в адскую пещеру, плавящуюся в сверхъестественном огне.

— Ты так и будешь молчать?

— Мне нечего сказать. — Я нервно передернула плечами, думаю, насколько странно будет заявиться под вечер к Маше, взлохмаченной и в грязных джинсах, без личных вещей и каких-либо объяснений.

Мужчина задумчиво провел указательным пальцем по широкой темной брови, а потом поднялся, и ничего не говоря, вышел из кухни. Из соседней комнаты донеслись слабые шорохи, говорившие, что Марк не растворился в воздухе, хоть мне этого и очень хотелось. Я наклонилась к своей фарфоровой кружке, только сейчас заметив, что в ней зеленый чай, и втянула насыщенный аромат жасмина и еще какого-то цветка. Теперь он решил накачать меня травами? Высокая чашка медленно скользнула по стеклянной столешнице, остановившись у противоположного края.

Я поднялась, нерешительно выходя в прихожую, больше не слыша Марка. Входная дверь была закрыта, хотя я и не увидела привычных замков и щеколд.

— Здесь электронный замок, нужно знать пароль, чтобы войти или выйти, — раздалось за спиной, заставив вздрогнуть от неожиданности.

Довольный Марк застыл в дверном проеме, наслаждаясь моей растерянностью и сменившим ее раздражением. В руках он вертел старый потертый блокнот, в котором я сразу узнала ту маленькую книжку в темно-красном переплете, ради которой не так давно рисковала жизнью, сбоку поблескивал крошечный замок.

— Все не расстаешься со своей прелестью?

Мужчина нахмурился, видимо не сразу поняв, о чем речь идет речь, а затем его взгляд упал на записную книжку и он помрачнел еще сильнее.

— Прояви хоть каплю уважения к древней реликвии, она старше тебя в десять раз. Идем, — он кивнул в сторону гостиной, приглашая следовать за ним, — начнем наше первое занятие.

Я еще раз оглянулась на дверь, а потом последовала за мужчиной, пока решив играть по его правилам, дожидаясь более удачной возможности сделать свой ход. Только какой? Теперь мы находились на его территории, и это не прибавляло уверенности.

Марк расположился в большом светлом кресле у журнального столика, жестом приглашая занять противоположное. За окном начало резко темнеть, и в комнате горело два светильника, едва разгоняя сгущающийся мрак и не подпуская его к нам близко. Как только я села, мужчина бросил мне на колени свою книжку, которая, казалось, чудом не рассыпалась в прах от такого жестокого обращения.

— Он принадлежал моей девушке, Элле.

По моей коже побежали мурашки, словно от грубой обложки исходил ледяной холод, мгновенно скользнувший под кожу и пронзивший до самых костей, именно такой же холод слышался и в голосе Марка. Мне катастрофически не хватало тепла, как посреди снежной пустыни, в попытке противостоять суровым порывам ветра. Я поежилась, отдернув ладонь от записной книжки — это не та вещь, которую хотелось держать в руках.

— Она переходила от оного Искателя к другому, пока не попала в ее семью. Здесь собраны все известные свидетельства о найденных Проклятых Камнях, а так же все предположения о том, где их стоит искать. Взгляни…

Мне пришлось перебороть свое странное чувство неприязни и наконец открыть кожаную обложку. Внутри все было исписано от руки — почерк, как и цвет текста постоянно менялись, сплетаясь в бесконечную непонятную кардиограмму, почти не позволяя различить отдельных слов. Страницы приятно шелестели под пальцами, края давно пожелтели, выдавая истинный возраст этих надписей, кое-где мелькали крошечные рисунки, выполненные как бы наспех — странные символы, карты, даже человеческие фигурки, как в египетском письме. Что-то в этих записях притягивало, но в тоже время пугало, словно в них скрывалась какая-то тайна, которую, возможно, вообще не стоило разгадывать.

Я только из приличия листала плотные страницы, желая только одного — поскорее избавиться от неприятной ноши. Марк терпеливо ждал, наблюдая за мной из-за полуопущенных ресниц. Вот только какую реакцию ему хотелось увидеть?

— И что ты от меня хочешь? — спросила я, закрывая книжку и откладывая ее на журнальный столик. — Я уже говорила тебе, что мне это не интересно.

— Зря, история очень увлекательная. Записи о волшебных камнях, дарующих безграничную силу, встречаются еще в древних рукописях, только тогда они, в зависимости от времени, связывались то с божьей, то с дьявольской волей. Тогда у людей хватало ума держаться от них подальше. Сейчас все иначе.

— А ты? До сих пор собираешься их искать? — Я наивно полагала, что на этот раз ему хватит ума держаться подальше от поисков мистических артефактов, потому что второй раз ему вряд ли удалось бы обмануть смерть, потому что меня уже точно бы не оказалось рядом. — Они тебе все еще нужны?

— Нет, — покачал он головой, расслабленно откидываясь в глубокое кресло и на пару секунд прикрывая глаза, — но обратной дороги просто нет. Это тот путь, которым ты идешь до самого конца.

— И что это значит?

— То, что камни тебя не отпустят. — Он наклонился ко мне ближе, так, чтобы наши лица оказались на одном уровне, буквально заморозив меня своими яркими глазами. — Как только он проникает под кожу, то становится частью тебя, изменяя, подстраивая под себя.

— Ничего такого не заметила, — хмыкнула я, сочтя это очередной страшилкой, намеренно отводя взгляд.

— Камни инстинктивно тянутся друг к другу, стремясь воссоединиться. — Марк наклонился еще ближе, протянув руку и осторожно едва ощутимо коснувшись моей щеки кончиком пальца — я вздрогнула, как от электрического разряда, подскочив в своем кресле и с трудом поборов острое желание выбежать из комнаты. — Найдя один невозможно не искать другой.

— Что-то вроде зависимости?

— Можно и так сказать, только она заявляет о себе только тогда, если рядом оказывается другой камень. Достаточно близко, чтобы ощутить притяжение. Это похоже на магнитные волны, и чем ты ближе, тем сложнее сопротивляться.

— Так вот как ты узнал, где спрятан прошлый камень. — Воспоминание о той краже заставило сердце учащенно забиться, словно мы вес еще были там, в темном лесу, убегая со зловещей находкой. — Так просто?

— Просто? Нет, это никогда не было просто. Меня можно считать счастливчиком, что под кожу не забрался осколок побольше.

— Но люди же специально ищут эти камни, желая обладать сверхспособностями, а ты готов от них отказаться? — Это было нелогично.

— Я никогда не желал их, но теперь уже поздно о чем-то сожалеть, не так ли? Элла была просто помешана на них, наверное, одержимая скорее поиском, чем возможной находкой. А я просто поддавался, полагая, что это лишь глупая история, далекая от правды, слишком поздно осознав, насколько крупная игра ведется из-за этих стекляшек.

Я не хотела слушать дальше, эта история неприятно царапала сердце, словно жесткая наждачная бумага, заставляя его кровоточить. Мне хватало своих собственных демонов, которые безостановочно терзали только-только затягивающиеся раны, кому было какое дело до чужих кошмаров? Гораздо проще казалось думать о Марке как о бесчувственном ублюдке, погрязшем в алчности и разврате, посвятившем свою жизнь единственной цели — стать выше других. История о погибшей возлюбленной никак не вписывалась в тщательно прописанный мною образ, доказывая, что у монстра все же есть чувства, и вся его напускная холодность имела вполне объяснимые причины. Больше всего злило то, что мы с ним становились все больше и больше похожи друг на друга. Но я не могла в этом признаться, предпочитая возводить между нами прочную стену, убеждая себя, что во всех моих бедах лишь его вина.

— Наверное, мне стоило остановиться еще тогда. — Его взгляд отяжелел, блуждая по мрачным углам гостиной, где лениво роились сероватые угрюмые тени.

Сейчас мужчина не играл, и от этого становилось совсем не по себе. Я так привыкла к его маскам, что пугалась этой искренности, не зная, как на нее реагировать.

— Марк…

— Но было слишком поздно. — Казалось, он совсем меня не слышал. — Умереть было бы проще, но ты меня спасла. Теперь я вдвойне опасен. — Мужчина рассмеялся каким-то болезненным смехом. — Раньше я был просто ничтожным слюнтяем, который ввязался в «охоту за сокровищами», а теперь — полноценный игрок, способный ощутить близость Камня.

— Наверное, им проще тебя убить. — Это подразумевалось как шутка, но я сразу поняла, что весьма неудачная.

— Теперь нет. По правилам Охотников на Камней нельзя убить того, кто впитал в себя «проклятую» силу. Теперь я неприкасаемый, как бы ни противно им было это признавать. Они хотели раз и навсегда расквитаться со мной, а теперь вынуждены «принять» в свою команду.

Я немного помолчала, размышляя, насколько хочу участвовать в этом разговоре, но на самом деле больше не могла теряться в неизвестности, блуждая в этом новом мире наощупь.

— И много вас таких… «неприкасаемых»?

— Нет. — Марк на пару секунд задумался, видимо прикидывая, стоит ли продолжать, но все-таки решил идти до конца: — Не каждый решится… стать другим.

Он видимо ожидал моей реакции, но я так и молчала, не совсем понимая, что должна уяснить из этого разговора.

— Астра, их не зря называют проклятыми, — наконец продолжил мужчина. — Поиск и сам факт находки — это одно, а вот пустить их в ход — совсем другое. Это может быть опасно. Искатели стараются приберечь их на особый случай, который в итоге может и не наступить.

— Так они просто коллекционеры? — Наконец начало что-то проясняться. — Столько сил, чтобы спрятать в шкатулку крошечную стекляшку?

— Это касается только некоторых из них, — поправил меня Марк, — те, кому хватает на это ума. Камень обещает тебе власть и положение, и многим этого достаточно. Но конечно, есть те, кто ищет не просто напускной славы, а хочет обладать всем в этом скромном мире. Случайно или целенаправленно, но все же некоторые поглощают энергию осколков, как ты или я. Остальные Оотники больше не посмеют нас тронуть, потому что Камни защищают тех, в чьем теле нашли приют.

— Ты говоришь о них, как о самостоятельном живом существе. — И это не могло не раздражать.

— Так и есть. Пусть они не обладают свободной волей, но в тоже время и не поддаются чужому контролю. Ты можешь пользоваться его силой, но при этом навсегда останешься лишь «носителем».

— Но я не чувствую его, — задумчиво ответила я, прислушиваясь к своим ощущениям. — Не понимаю, о чем ты.

— Может потому что отдала часть энергии, — пожал он плечами, притворяясь, что это его не особо волнует, но воспоминания о той ночи заставили широкие плечи едва заметно вздрогнуть. — Будем считать, что тебе очень повезло.

— А что случается с теми, кто не останавливается на крошечном осколке?

— Их поглощает жажда.

— Жажда?

— Я не встречался с ними лично и это не может не радовать, но то, что мне рассказывали… Энергия — как наркотик, чем больше ты впускаешь в себя, тем сильнее зависимость. Обратной дороги не найти. Ты же слышала, что власть меняет людей, тоже касается и абсолютной власти. Люди просто теряют человечность, отказываются от нее как от ненужной безделицы. Тебе уже никогда не стать таким как прежде.

— Это и есть проклятье?

— Лишь его часть. Мне не известно всего. Если честно, я никогда особо не вникал в эту историю, пока она не коснулась меня напрямую. И эта книга, — он указал на потертый дневник, — все, что у нас есть, чтобы хоть как-то осмыслить происходящее.

— У нас? — Мне не очень нравилась такая перспектива.

— Ты и я теперь прокляты. — В его словах звучало неподдельное удовольствие. — Не думай, что можешь повернуть назад. Пусть ты и отдала энергию камня, пусть он повлиял на тебя не так сильно, как на меня, но это ничего не меняет. Охота в самом разгаре, а ты заполучила Камень Жизни. Ты — одна из них.

— И что, ты считаешь, что я тут же побегу за каким-нибудь другим для коллекции? — Я не смогла скрыть улыбки, так глупо это все прозвучало.

— Нет, но разве твоя разгромленная квартира не говорит, что охота теперь идет за тобой?

— Ты же сказал, что теперь я «неприкасаемая».

— Астра, это не значит, что никто не захочет сделать из тебя домашнюю овчарку, натасканную на Проклятые Камни. Пока они боятся тебя, и лишь поэтому держатся на расстоянии. Природа твоей силы не понятна ни мне, ни им, но это только пока. Неизведанное — притягивает. — Он хищно улыбнулся, и мне стало не по себе, словно от оскала голодной акулы, взирающей из зеркальной морской глади.

— Твои загадочные Хранители Смерти?

— В книге им посвящен небольшой отрывок, многого не рассказано. Известно, что их интересует только Камень Жизни, способный раскрыть завесу между нашим миром и миром мертвых. Они давно не появлялись на горизонте, слишком давно, а это значит, их действительно что-то заинтересовало.

— Что-то? — переспросила я, уже зная последующий ответ.

— Ты… ты их заинтересовала, и это серьезная проблема.

— Для меня?

— Для нас.