Глава 39

К этому времени Руфус был уже изрядно пьян. Когда-то с ним за столом сидели молодые аристократы, наливая себе и ему в кубки ароматное вино. Но сейчас никто из прежних приятелей не желал водить с ним знакомство, не садился за один стол и не делил вина и хлеба.

Можно было напиться и в одиночку, но Руфус не считал себя пьяницей. Ему требовалась компания, в которой благосклонно выслушают его жалобы. Такую компанию он смог найти только в каком-то полутёмном подсобном помещении. Сальные свечи оплывали на щербатом столе, странные тени скакали по закопчённым стенам. На липких от пролитого пива лавках сидело несколько подвыпивших солдат.

Руфусу они не обрадовались, он не был среди них своим, но принесённое вино смягчило новых дружков. Они подставляли свои кружки и выкрикивали здравицы в честь щедрого гостя.

Руфус сетовал на жизнь: он на все лады проклинал Элину, призывая на её голову всех демонов из Бездны.

— Чего ты скулишь? — вопросил у него самый старший из солдат. — Сам пошёл к бабе служить, кто ж в этом виноват? Да ведь и жалованье ты у неё исправно получал, вишь, сытый какой да гладкий!

Остальные засмеялись, а Руфус насупился.

— Она меня заставила! Её дроу меня запугал!

— Ну, братец, коль у неё дроу на побегушках, так и не зазорно ей послужить!

— Она убийца! Она моего отца прикончила!

— Да с чего ты взял?!

— Просто знаю! Но все против меня, даже королевский суд!

Солдаты недовольно зароптали. Они верно служили своему королю и не желали участвовать в крамольных разговорах. Потерять тёплое место в замке никто не хотел.

— Слышь, паря, ты того, — строго предупредил старик, — неча тут болтать. За эти разговоры по головке не погладят! Генерал Римардо услышит, как ты о короле отзываешься, и тогда…

— Да ваш генерал Римардо ничего не сделает! — окрысился баронский сынок. — Слаб он против этой смутьянки с её дроу.

Это не понравилось солдатам ещё больше, чем болтовня о короле. Генерала они искренне любили и уважали, и пустой трёп избалованного молокососа пришёлся им не по вкусу.

— Слышь, как там тебя, — пьяным голосом сказал один из солдат помоложе, — за генерала я тебе лично в бубен дам, и без всяких дроу обойдусь.

— Вот именно! — поддержали его. — Твоё дело — пить да помалкивать! А лучше вообще убраться отсюда подобру-поздорову!

На счастье Руфуса, за него вступился тот старый солдат, который посоветовал не скулить.

— Тихо, ребята, незачем нам ссориться! Али вы хотите, чтоб это местечко у нас отняли? А ты, парень, не нуди, а лучше принеси ещё вина, уж больно хорошо оно пьётся!

Предложение о вине было встречено одобрительным гулом. Если Руфус угостит всех выпивкой, то станет добрым приятелем для всех. Его хлопали по плечам, шалея от собственной дерзости — надо же, баронский сын с нами пьёт!

Руфус, разомлев от вина и разговоров, готов был прикатить целый бочонок для своих новых товарищей. Он выбрался из-за стола и нетвёрдой походкой отправился на поиски выпивки. Он и не заметил, что в коридорах теперь был не один.

Как Рэйшен нашёл это место, остаётся загадкой. Возможно, его тонкое обоняние и чуткий слух сыграли свою роль, а может, какие-то другие чувства, которые есть только у дроу. Как бы то ни было, он увидел, как Руфус выходит из тёмной каморки и, пошатываясь, бредёт к одной из кладовых. Затаившись и глубоко надвинув на светлые волосы капюшон плаща, Рэйшен наблюдал, как баронский сынок тащит из кладовой несколько бутылок.

Солдаты встретили возвращение Руфуса одобрительными выкриками. Он со звоном расставил пузатые бутылки на грязном столе, между оплывающих свечей. Никто не заметил, что вслед за Руфусом в каморку скользнул ещё один гость. Он ни с кем не здоровался, не сел за общий стол, а схоронился в густых тенях в самом углу.

Никто из солдат уже не вспоминал, что за речи Руфус вёл вначале. Веселье бурлило, разговоры сделались более громкими и непринуждёнными. Солдаты то и дело выходили по нужде — выпивка давал о себе знать. Тень из одного угла медленно, но неотвратимо передвинулась в другой, прямо за спину Руфусу.

Рэйшен смотрел предателю прямо в затылок, и у него чесались руки свернуть ему шею. Этот мерзавец пользовался великодушием Элины, жил под её крышей, брал её деньги, ел её еду и принимал её помощь. И чем же он отплатил за это? Однако Рэйшен больше не был тем импульсивным наёмником, как двадцать оборотов назад. Он сделает всё осторожно. Никто ничего не заподозрит.

Руфус поднял бутылку, взболтал остаток вина и допил его прямо из горлышка под смех солдат.

— Как быстро кончается это вино, — пробормотал он, роняя тяжёлую голову на стол.

В тот же миг за его спиной тень качнулась. Солдат напротив на миг отвлёкся — кто-то громко ржал, швыряя корку хлеба через стол. Другой поднял кружку и опрокинул её себе на голову за "здоровье". Смех и крики заглушили все прочие звуки.

Этого мгновения оказалось достаточно.

Ловкие пальцы скользнули над бутылкой, и содержимое кожаной фляги бесшумно смешалось с вином.

Руфус поднял голову, обнаружил, что бутыль вновь полна, и радостно завопил:

— Давайте выпьем!

Солдаты поддержали его.

— За генерала Римардо! — крикнул кто-то.

— И за короля!

— Долгой жизни им обоим!

Шум стоял такой, что незнакомец из теней сумел незамеченным выбраться из грязной каморки. Здесь больше нечего было делать.

Мадог стоял возле колодца номер пять. Для него время тянулось медленно. Он нервно расхаживал взад и вперёд. Если сюда заглянет кто-то посторонний, — не Рэйшен — что делать самому Мадогу? Он знал только один ответ на такой вопрос: уничтожить. Но приказа убивать не было, поэтому Мадог мучился от неопределённости.

Наконец раздались шаги. Рэйшен.

— Наконец-то! Удалось?

Рэйшен молча кивнул и увлёк приятеля вглубь каменного хода, который выведет их прямо в город.

Выйдя из-под каменных сводов наружу, Рэйшен с жадностью вдохнул воздух городских улиц. Он извлёк из-за пазухи кожаную флягу — ту самую — и без сожалений зашвырнул её подальше, в сточную канаву.

— Ну что? Теперь пропустим по стаканчику и домой?

Дроу обменялись заговорщицкими взглядами и, обнявшись, двинулись в сторону ближайшего кабака.

Руфус сделал первый глоток — и моргнул. Горло будто обожгло раскалённым железом. "Что это за дрянь?" — мелькнуло в голове, но вокруг все кричали "За короля!", и он залпом хлебнул ещё.

— Такой молодой, а хлещет винище из горла, — неодобрительно заметил старик-солдат.

Внутри всё было словно утыкано иголками. Руфус захрипел, но его хрип потонул в общем гуле. Воздух показался юноше таким густым и твёрдым, что уже не попадал в грудь. Руфус вытаращил глаза и схватился за шею, задыхаясь.

— Эй-эй, паря, только не здесь, не за столом! — сказали ему и бесцеремонно выпихнули куда-то в угол.

Руфус попытался что-то объяснить, но слова не шли. Он упал на колени, судорожно пытаясь вдохнуть, а потом завалился на бок.

— Эк его умотало!

Солдаты смеялись, молодым пропойцей, а Руфус, задыхаясь, в отчаянии скрёб пальцами грязный каменный пол. Глаза его закатились под лоб, и тело завалилось набок.

— Не трогайте его, ребята, — посоветовал старик, — ишь, развезло как. Пусть проспится.

Вскоре он подошёл к пьяному и потыкал его под ребро. Тот не пошевелился. Старик нахмурился. Смех затих.

— Чего там? — нервно спросил один из солдат.

Старик пожевал губами, обдумывая ответ.

— Расходимся, ребята. Тут уже не наша вахта.