Глава 4

Квирк вовсе не поспешил за "своим дорогим братом". Он задумчиво смотрел на Элину.

— Напрасно ты так. Ты же знаешь, каков Витерий. Он, словно ребёнок, не любит признавать ошибки.

— Знаю. Ещё больше он не любит их исправлять. И вот я здесь, и на моей шее затягивается петля.

— Ну, погоди, ещё не затягивается. Что ты скажешь, если я повторю своё предложение?

— Какое? Стать твоей любовницей и уехать к тебе на побережье?

— Почти, — задорно усмехнулся Квирк. — Уехать со мной к солнцу и океану не так уж плохо, согласись! И так уж и быть, можешь не становиться моей любовницей.

— Какая щедрость!

— Да, и сейчас я стану ещё щедрее. Предлагаю всем твоим экспедиторам уехать с тобой.

Предложение действительно было щедрым. Однако не такой человек был Квирк, чтобы разбрасываться подарками. Чего он захочет взамен?

— О, взамен — сущие пустяки! Мне нужны свои надёжные люди, которые будут наводить порядок по моему приказу, выполнять всякие щепетильные поручения… Хочется мне, знаешь ли, приструнить моего тестя, да ещё кое-кому показать, где их место.

Ясно. Они попадут в полную зависимость от милостей Квирка, вынуждены будут выполнять всякую грязную работёнку. Не такого она хотела для себя и своих экспедиторов.

— Ну, вижу, на сегодня с тебя достаточно, — весело добавил Квирк на прощанье. — К суду ты должна быть бодрой и здоровой, а то там Руфи с Римардо что-то мутят. Надеюсь на тебя.

После ухода Квирка Эдрик даже факел забрал, вновь оставив Элину не только в одиночестве, но и в полной темноте. Элина попробовала провернуть тот же фокус, что когда-то так хорошо сработал с Дэвлином.

— Эй, Эдрик, по Женевской конвенции мне должны дать еду и воду. И нельзя оставлять без света.

— Что за конвенция такая? — удивился Эдрик.

— Закон о военнопленных.

Эдрик немного подумал, а потом заявил:

— А ты не военнопленная, ты преступница и возможная убийца. Так что не положено.

О невероятной жестокости дроу ходили легенды. Но сейчас Элина была уверена, что люди намного, намного хуже.

* * *

Мадог не таил обиду на Рэйшена, но Меурига впускать в комнату категорически отказался. Поллианну он выслушал, покивал буйной головушкой и рухнул на кровать в чём был.

— Теперь с Рэйшеном бы поговорить.

Полли было не по себе, но Рэйшен уже выпустил пар и смирился с тем, что прямо сейчас он никуда не побежит и никого не накажет. Он тоже валялся на постели прямо в сапогах.

— Даре Элине это бы не понравилось, — заикнулась было девушка.

— Её здесь нет, — отрезал Рэйшен. — И меня пытаются уверить, что не будет.

— Завтра мы с ней увидимся, Рэйшен…

Рэйшен тяжело вздохнул и уткнулся лицом в подушку. Элинину.

— Да, обязательно. Я должен ей кое-что сказать…

Дроу умолк и притворился, что засыпает. Больше ничего сделать Полли не могла, поэтому тихонько вышла, протиснувшись боком через выломанную дверь.

Меуриг преданно поджидал под дверью. В доме всё стихло.

— А где все? Почему так тихо? — растерялась Полли.

Меуриг пожал плечами:

— Ну, они успокоились и разошлись спать. Сказали, что утро вечера мудренее.

— Им не интересно, как я поговорила с обоими нашими дебоширами?!

— Они знают, что успешно.

Полли была и польщена, и обижена одновременно. Она пожала плечами и отправилась к себе. Теперь комната принадлежала ей одной, но радости это почему-то не прибавляло. Девушка тихонько отворила дверь, и тут же у неё за спиной раздался тихий голос:

— А что Рэйшен хочет передать даре Элине? Или это секрет?

Полли вскрикнула от неожиданности. Задумавшись, она совсем позабыла про Меурига, который бесшумно вошёл в комнату вслед за ней.

— Ты меня напугал, — укоризненно заметила девушка.

— Прости, прости, я не подумал, — даже в темноте было видно, что молодой дроу искренне сожалеет. — Я привык, что мы видим и слышим друг друга даже во тьме. Так что Рэйшен сказать-то хотел? Что-то важное? Как освободиться? Побег?

Полли хихикнула:

— Нет, конечно.

Меуриг был озадачен. Что можно сказать товарищу в заключении? Передать запасной ключ? Напильник? Придушить кого-то из охраны и занять его место? Молодой дроу перечислил всё, что сделал бы он, и Полли не удержалась от смеха. Этот смех рассыпался в сонной тишине дома, словно звон серебряных колокольчиков, и Меуриг продолжал говорить глупости, только бы слышать этот смех.

— Ой, Меуриг! — спохватилась девушка. — Уже поздно, завтра надо рано отправляться в замок, а ты-то сам спать ложиться не собираешься?

Меуриг успел переступить порог комнаты и вовсе не собирался так быстро покидать её. Ему даже врать не пришлось.

— Мадог запер дверь изнутри. Мне некуда идти.

Полли перестала смеяться. Меуриг пошёл ва-банк:

— Пожалуйста, не прогоняй меня!

На всякий случай он даже сделал умоляющие глазки, мало ли, вдруг девушка всё-таки их увидит.

— Меуриг, — прошептала Полли, — ты можешь лечь где угодно. Ты же дроу, вы можете спать и на ветке, и на подоконнике…

— Но я не хочу на подоконнике, — тихо ответил Меуриг. — Я хочу быть там, где ты.

Она опустила взгляд, пальцы нервно теребили край рубашки.

— Это… неправильно.

— Почему?

— Потому что… — она запнулась, — потому что завтра мы идём в замок. К Элине. А ты… ты можешь подумать, что я…

— Что ты слишком легкомысленная? Или используешь меня, чтобы не бояться?

— Да! — вырвалось у неё.

— А разве это плохо? — спросил он, и в голосе его не было насмешки, только искренность. — Разве плохо, если кто-то хочет быть рядом с тобой, просто чтобы ты не была одна в темноте?

Она молчала. Везде было тихо, только ветер шевелил ставни. Дом засыпал.

Меуриг стоял у порога, оставляя за Полли право решать.

— Я не буду ничего требовать, Полли. Я просто… хочу быть здесь. С тобой. Даже если это только на одну ночь.

— Ладно, — Полли неожиданно для себя самой хихикнула. — Только не храпи.

— Дроу не храпят, — гордо заявил он.

— Ага, а ещё вы не боитесь темноты, не теряете голову и никогда не путаете лево и право.

— Это правда, — он шагнул внутрь, — но сейчас я, кажется, потерял голову. От тебя.

Полли сделала строгое лицо.

— Ложись на кровать Рицпы. Она теперь свободна.

Меуриг смерил взглядом свободную кровать.

— Она неудобная.

— Но Рицпа, слабая женщина, как-то на ней спала!

— А вдруг я замёрзну?

— Ты же дроу, — игриво напомнила Полли, забираясь в свою постель. — Ты должен быть выносливым.

— Я вынослив в бою, а не против мебели.

— Меуриг, ты несносен.

— Возможно. Но… Сегодня, когда мы ходили на свидание, я понял одну вещь. Я хочу быть рядом с тобой. Не как с товарищем. А как… Ну, как Рэйшен с Элиной.

Сердце Полли пропустило удар. Ей по-настоящему нравился Меуриг, и она давно перестала верить байкам, что дроу — вероломные злобные создания. Рэйшен не был таким. И Меуриг, который во многом ему подражал, тоже не такой.

— Полли…

Голос Меурига был на удивление мягким, обволакивающим, и девушка сдалась.

— Возьми одеяло. Ты можешь лечь рядом… Но не больше. И не вздумай шевелиться!

— Я буду как камень! — клятвенно заверил её Меуриг. — Как статуя. Как…

— Ложись уже.

Меуриг скинул обувь, положил Шёпот Леса на пол и тихо лёг на край кровати, оставляя между ними целую пропасть размером с две ладони. Очень скоро Полли сама придвинулась к нему. Меуриг затаил дыхание. Он не касался её. Просто был рядом.

— Меуриг, — чуть слышно шепнула Полли, — спасибо тебе.

— За что?

— За то, что ты сейчас здесь.

Дыхание её стало сонным. Молодой дроу подумал, что он хотел бы быть только здесь. И не только сейчас.

Впервые за всю свою жизнь он стал не просто одним из солдат в дровской казарме. Он был рядом с ней. Он был ей нужен. И, возможно, именно рядом с ней и есть его дом.

Утром он проснулся первым и увидел, что её рука лежит на его руке.

И он не пошевелился. Боялся, что это окажется сном.