Глава 28

Эдрик Надёжная Сталь изумился, увидев в подземельях дочь советника. За её плечом стояла служанка, держа в руках какой-то тюк.

— Чего уставился? — грубо бросила Криана. — Я желаю видеть арестованную женщину по имени Элина.

— Но…

— Что значит "но"?!

Будь она простолюдинкой, Эдрик с удовольствием вытолкал бы её за дверь. Но после взыскания и отсидки в караулке Эдрик предпочитал трижды подумать, прежде чем действовать. Поэтому Криана с Лирой беспрепятственно спустились в сырость и полумрак королевских подземелий. Эдрик шагал следом. Заблудиться в этих стенах было невозможно.

Вскоре они стояли возле камеры-клетки. Криана внутренне содрогнулась: стена камеры, обращённая к коридору, была полностью решетчатой. Стражники видели всё. В любой миг.

— Эй, ты! — Эдрик пнул решётку. Та загудела от удара. — Поднимайся, к тебе пришли!

В углу что-то зашевелилось. Из-под серого одеяла высунулась взлохмаченная голова.

— Чего орёшь, Эдрик? — проворчала арестованная. — Не в лесу же.

Все трое наблюдали, как она тяжело поднимается, морщится от сырости, расправляет одежду, приглаживает волосы. Криана забыла о злорадстве. Обстановка подземелий поразила её до глубины души.

Элина подошла к решётке. Криана видела, что движения её скованы, глаза щурятся из-за плохого освещения. Платье — грубое, мятое, несвежее.

Дочь советника повернулась к Эдрику:

— Оставь нас. Я хочу поговорить с ней наедине.

Эдрик покачал головой:

— Невозможно.

— Почему же?

— А если ты передашь ей что-то запрещённое: оружие или яд?

— У меня только это! — Криана кивнула на тюк в руках Лиры.

— Я не могу знать наверняка, — холодно ответил Эдрик, — и проверить возможности нет.

— Как это — проверить?

— Когда приходили Рэйшен с подружкой — их обыскивали. Только потом впускали.

— Да как ты смеешь!

— Я и не смею тебя обыскивать, почтенная дара, — Эдрик слегка склонил голову.

Элине он сейчас напоминал Ингерама, когда тот начинал подшучивать над товарищами. Криана начинала закипать. Элина вспомнила, что это за девушка: "Это она цеплялась за Дэвлина на тренировочной площадке. Дочка Сиерса!"

— Дар Эдрик, — вмешалась Лира, — мы здесь по просьбе дара казначея и Квирка Харненского. Если нам не доверяешь — обратись к ним. Прямо сейчас.

Эдрик скрипнул зубами. Он не вращался в таких кругах. А девицы это прекрасно понимали.

— Надеюсь на ваше благоразумие, прелестные дары, — выдавил он из себя.

И удалился.

Элина широко улыбнулась.

— Молодец! — сказала она Лире. — Отлично сработано!

Криана с негодованием наблюдала, как Лира тоже заулыбалась. Подумаешь, какая-то оборванка похвалила её! Криана собралась перехватить инициативу в разговоре, но Элина сама обратилась к ней:

— Мы почти знакомы, не так ли? Ты — дочь советника Сиерса. Подруга Дэвлина. Верно?

— Моё имя Криана, — холодно ответила та, — а это моя горничная Лира. Дар казначей попросил нас об одолжении, и мы принесли тебе форму. Вот.

Криана вырвала тюк у Лиры и попыталась пропихнуть сквозь прутья. Свёрток застрял. Криана яростно принялась толкать его внутрь, в эту жуткую сырую камеру. Раздался треск. Элина неожиданно положила ледяную ладонь на локоть девушки. Криана вздрогнула.

— Так не пролезет. Давай развяжем этот тюк. Вещи пройдут меж прутьев по одной.

Криана прикусила губу. Получалось, будто эта замарашка командует ею. Лира не без труда вытащила застрявший тюк и развязала узел. На пол со стуком упал мундир.

— Не валяй мою форму по полу, — сухо сказала Элина. — Подай мне мундир.

Лира молча повиновалась. Она передала рубаху, штаны, пояс… Элина улыбалась, рассматривая каждую вещь.

— Почему казначей позволил принести мою форму? — спросила Элина у Крианы. — Что-то произошло?

— Король назначил день суда, — ответила Криана, — по настоянию генерала Римардо. Тот посылал человека в Жадвиль, и гонец уже вернулся. Генерал узнал всё, что хотел…

Криана ожидала, что Элина переменится в лице, уронит на пол свою проклятую форму, может, даже заплачет. Не тут-то было!

— И когда суд?

Взгляд Элины стал цепким и холодным. Сам генерал позавидовал бы.

— Послезавтра.

Вот тут Криане повезло: лицо Элины дрогнуло. Приятно. Но арестантка немедленно испортила это ощущение:

— Сходи к моим экспедиторам, а? Ладно, не сама, пошли кого-нибудь! Вот эту девушку, она уж точно поумнее будет…

Она умолкла, но Криана поняла. "Поумнее, чем ты". Лира деликатно отвернулась.

— Я тебе не посыльный! — прошипела Криана, приблизив своё лицо к решётке. — Не забывайся!

Элина поскучнела.

— Я не приказываю. Я очень прошу. Ну, хоть с Дэвлином повидайся…

На щеках Крианы зацвели алые пятна.

— Сыта я твоим Дэвлином по горло! И остальными тоже…

Элина молчала. Она не могла ни приказать, ни попросить, ни подкупить. Это же дочка Сиерса. Враг.

— Да была я у них, была, — раздражённо заговорила Криана, — откуда иначе твоя одежда у меня? Но больше я ни тебя, ни твоих клятых экспедиторов знать не хочу! Лира, мы уходим!

Служанка бросила на Элину извиняющийся взгляд и поспешила за хозяйкой.

* * *

Время летело с головокружительной быстротой. Элина примерила форму. Оказалось, что форма ей теперь велика. Элина выругалась и затянула ремень потуже. Будет глупо, если посреди зала суда штаны начнут сползать.

— Тебе идёт форма.

Элина, увлечённая примеркой, не заметила, что за ней наблюдает Эдрик. От неожиданности она покачнулась и чуть не хлопнулась на задницу. Эдрик усмехнулся:

— Переживаешь?

— Да, переживаю, — ответила она.

Эдрик подивился её спокойствию. Почему она не мечется по клетке? Не ломает руки, не требует позвать Рэйшена? Это не укладывалось в представления Эдрика о женщинах. И он злился.

— Переживать будешь, когда тебя выведут из камеры, — сказал он, с удовольствием наблюдая, как Элина меняется в лице. — У тебя глаза от света отвыкли, так что в суде ты почувствуешь себя слепой…

У Элины внутри всё сжалось. Она вспомнила, как Гри, выйдя на свет, не удержался на ногах. Значит, не только дроу ждут, проявит ли она слабость. Эдрик вон не хуже стервятника…

— Вели принести мне ведро воды, Эдрик.

Он удивился. Зачем столько?

— Вымыться перед судом.

— Мы так перед боем мылись, — усмехнулся Элинин тюремщик.

— У каждого свой бой.

Эдрик посмотрел на неё.

— Ладно, будет тебе вода.

* * *

Генерал радовался вестям из Жадвиля: Тальво приехал вовремя! Теперь вопрос с этой мятежницей будет решён окончательно! Настроение подпортил Руфус, назойливый, словно муха по осени. Он постоянно крутился неподалёку, будто невзначай, старался попасться Римардо на глаза. В конце концов генерал не сдержался:

— Катись отсюда!

А потом мучительно думал: отчего он стал таким раздражительным? Старость подкралась? Или нервы сдают в ожидании суда?

Руфус не обиделся. Он разыскал Тальво, чтобы выспросить у него, что тот видел в Жадвиле. Тальво упирался, говорил, что не велено болтать. Но Руфус знал способ разговорить солдата: он хорошенько угостил и подпоил его, и Тальво размяк.

Руфус слушал. Глаза его горели нехорошим огнём. Вот теперь отец будет отомщён! Элине не уйти от справедливой кары! Тальво чуть не плакал от жалости, рассказывая об изувеченном мальчике, а Руфус представлял, как на шею Элине палач накинет петлю.

После ухода Крианы Дэвлин собрался послать Рэйшена в замок. Однако тот оказался в стельку пьян.

— Это ещё что такое? — Дэвлин был не на шутку зол. — Мадог, ты всё время торчишь рядом с ним! Откуда пойло?

Мадог лишь плечами пожал. Он и сам приложился к той бутыли, за которой втихаря послал Гри. Музыкантик рад был услужить, надеялся, что к нему станут лучше относиться. Выдать его? Нет, конечно. Гнев Дэвлина он не выдержит.

Зато этот гнев в полной мере обрушился на Мадога. Дэвлин влепил воспитаннику несколько затрещин, а потом, намотав волосы на кулак, поволок в комнату, которую изначально отводили для молодых дроу. Швырнув здоровенного парня через порог, словно паршивого щенка, Дэвлин запер его. Напоследок он пнул дверь ногой так, что та загудела.

Внизу молча сидели остальные. Рэйшен опустил тяжёлую голову на стол. Вино оказалось дрянным. Оно не принесло ни забвения, ни передышки. Мадога он не жалел. Он не просил выпивку. Мадог сам проявил инициативу — и получил по заслугам.

Когда Дэвлин протянул руку к светлым волосам сына, чтобы вздёрнуть эту буйную голову, Рэйшен тихо, но внятно проговорил:

— Дотронешься — убью.

Дэвлин постоял с вытянутой рукой, потом убрал её и сказал:

— Иди проспись. Надеюсь, в день суда ты будешь выглядеть прилично.

Рэйшен тяжело поднялся из-за стола. Его повело в сторону, но он пренебрежительно ухмыльнулся, помахал всем рукой и отправился к себе — спать.