Глава 11. Дым любви

…Зайдя в прихожую и скрывшись от посторонних глаз, сначала они просто повисли друг на друге. Минут пять они стояли и обнимались, не говоря ни слова. Потом переместились в кухню. Захар поставил чай.

Они сели так, чтобы Алиса могла положить соблазнительные ножки Захару на колени. Девушка стала рассказывать, как у неё прошёл день. Захар заметил сеточку тоненьких царапин, покрывающих её икры, вроде тех, что можно по неосторожности причинить бритвой. Алиса объяснила, что царапины, вероятно, остались от водорослей после недавнего купания. Глядя на эти отметины, Захар почему-то вспомнил о русалочке, которой каждый шаг по грешной земле давался ценой немыслимой боли, как будто она ступала по острым ножам. Алиса даже внешне походила на русалочку. Он бережно погладил её ноги.

— Слушай, у меня есть один проект, который я намерен реализовать, — сказал Захар. — Мне пришла в голову эта мысль зимой, когда Февральный только объявил о своём участии в выборах, и я размышлял, чем я могу ему помочь возродить страну. Каждый делает то, что лучше всего умеет, правильно?

— Правильно, — сказала Алиса. — Ты классно пишешь, ты написал блестящий сценарий и публикуешь сильные посты на злобу дня.

— Вот и я о том же, — сказал Захар. — Я должен применить свой талант на пользу общему делу. Я напишу анонимный доклад, в котором расскажу всю правду о Клыкове. Чтобы как меньше людей голосовало за него на выборах в следующем году. Распечатаю как можно больше экземпляров и буду тайно распространять по городу. Но мне понадобятся помощники. Один я вряд ли распространю очень много, да и в одиночку таким заниматься опасно. Я уже рассказывал Постернаку, он готов мне помогать. Когда вернусь в августе, у нас будет целый месяц до моего отъезда осенью, и можно будет этим заниматься. Только тс-с-с! Никому ни слова об этом. Только самые надёжные люди должны знать. Возможно, потом ещё привлечём Женю Тучина. Нам не должны помешать, и мы будем действовать скрытно, в тени. Как говорится, самый опасный враг — тот, о котором до поры до времени не подозреваешь…

— Наши лица как дым, и никто не узнает, как мы победим, — процитировала Алиса песню группы «Пикник». — Ты ж мой Наполеон ненаглядный. Хорошо, если что, я с радостью помогу. Доброму человеку почему бы и не помочь… Мне тоже в августе потребуется твоя помощь. Я тебя притащу к себе в гости, в свою небольшую «студию»… которая, на самом деле, гостинка. И у меня там после переезда остались неразобранные книги, всё никак руки не доходят за них приняться. С тобой бы было интересно. Ты же любишь книги, правда?..

— К счастью, ещё да, — улыбнулся Захар. — Не волнуйся, разгребём мы твою библиотеку. Может, я даже возьму что-нибудь почитать.

— Ура! Не придётся одной разбирать все эти коробки! — обрадовалась Алиса. — Представляешь, когда мы будем жить вместе, это будет наша общая библиотека.

— Ты так уверенно об этом говоришь… Как об уже свершившемся факте… Хотел бы я оказаться достойным твоих надежд… — печально вздохнул Захар.

— Не переживай, ты и так достоин, — сказала Алиса. — Я не трачу время на недостойных. А тебе бы уверенности не помешало, будущий Наполеон и предводитель краснокожих.

Потом они перешли в комнату, там сидели на подоконнике и целовались. Наблюдали в мансардное окно, как за стеклом румянится вечер, меркнет небо над усеянным огнями городом.

— Я вот что подумала, — сказала Алиса, — надо будет потом, чисто по приколу, на каком-нибудь анонимном форуме написать благодарность… мол, спасибо Филиппу Кукушкину за то, что снял такой омерзительный фильм, благодаря которому два человека познакомились поближе и нашли друг друга…

— Да уж, — сказал Захар и от души рассмеялся.

Они легли на диван и занимались любовью. И после случайно слетевшего с губ Захара волшебного слова Алиса вздрогнула, остановилась и спросила полушёпотом: «Что ты сейчас сказал?!»

— Что я тебя… — он ещё раз повторил заветное заклинание.

— Ты в этом уверен или просто так, невсерьёз сказал?

— Уверен, — ответил Захар. Алиса снова накрыла его губы своими.

— Ты читала книгу «Колыбель для кошки»? — спросил Захар.

— Нет, — сказала Алиса. — Это же Курт Воннегут написал?

— Он, курилка, — согласился Захар. — Так вот, там, в книге, была описана вымышленная религия «боконизм». Крайне любопытное явление, но я в философские аспекты вдаваться не буду, сама потом почитаешь, тем более что роман однозначно заслуживает прочтения. Кроме всего прочего, у адептов сей религии был ключевой обряд, который назывался «боко-мару». И этот обряд может выполнить любой, даже мы с тобой. Я ещё никогда не пробовал. Хочешь, я объясню, что нужно делать?

Они сели на пол лицом друг к другу, выпрямили ноги и соединились ступнями. Уже почти стемнело, и они сидели в сумерках, различая только силуэты один другого, и блестящие угольки-глаза. Ощущение было приятным и возбуждающим.

После ритуала, они забрались на верхний ярус кровати и улеглись в обнимку.

— У тебя глаза чудесные, — прошептал Захар. — Я заметил ещё, когда мы гуляли по городу…

— И у тебя, — сказала Алиса. — Они очень необыкновенного цвета.

— Я же уже рассказывал, что занимался дайвингом… Когда погружаешься вниз на большую глубину, метров на тридцать, солнечного света становится меньше, и вода кажется немного зелёного оттенка… Вот у тебя глаза цвета морской глубины.

— А у тебя глаза как морозное зимнее утро, — сказала Алиса. — Когда иней проступает на стекле. Холодно-голубые, что ли.

— Хотел дать тебе послушать одну песню, — сказал Захар. — Она мне очень понравилась. Группа тебе наверняка знакома, но эту композицию не все знают.

Он протянул левый наушник Алисе, правый вложил себе в ухо, и включил в телефоне песню «Eagles»: «New Kid in Town». Алиса сказала, что ей очень нравится. Закрыв глаза и всецело предавшись прослушиванию, Захар незаметно уснул. Проснулся он уже, когда было светло, с тёплой спящей женщиной в объятиях. Наушников поблизости не было, потом выяснилось, что это Алиса, увидев, что он отключился, аккуратно вытащила их и убрала.

После утренней «сессии» релаксации они залезли под бодрящий ледяной душ. Когда ребята одевались, Алиса вручила Захару небольшой запечатанный свёрток.

— Это подарок на предстоящий день рождения, — сказала она. — К сожалению, тебе придётся провести его без меня, так что я позаботилась заранее. Я долго выбирала.

— Спасибо, — ответил Захар. Действительно, через пару дней его ожидала знаковая дата — совершеннолетие. Шестое июля.

— Только обещай не вскрывать до шестого числа, — сказала Алиса.

Захар пообещал. Они обнялись, грустно посмотрели друг на друга, Захар надел рюкзак, они спустились на улицу, и Гордеев направился к машине, где его уже ждала мама, готовая ехать в аэропорт. Идя, он почувствовал, что теряет что-то неуловимое, зыбкое и невесомое, но не мог поступить иначе, потому что раньше сам настаивал на поступлении в Москву и не хотел подвести маму.