Возвращение в Торнбери

— Внимание, наш самолет начал снижение, просим вас пристегнуть ремни и вернуть кресла в вертикальное положение. Примерно через полчаса мы совершим посадку в аэропорту Лондона Хитроу. Местная температура 18 градусов выше нуля. Осадков не ожидается. Спасибо за внимание.

Я второй раз прилетела в Лондон и теперь шла по аэропорту более уверенно, чем два года назад. Никогда не забуду, как в прошлый раз пограничный контроль навязчиво допытывался у меня, с какой целью и как надолго прибыла я в Туманный Альбион, есть ли у меня средства для существования и сколько, когда я намереваюсь покинуть их гостеприимную страну. Один из офицеров задавал вопросы, а женщина рядом следила за моей реакцией. Меня невероятно злил этот допрос, но приходилось терпеть, иначе мои эмоции сыграли бы негативную роль и мне бы запретили выход в город.

Удивительно, что на этот раз обошлось без изнурительного допроса. Видимо, наличие частного приглашения придали мне высокий статус доверия. Я прошла пограничный контроль быстро и без проблем.

Получив багаж и выйдя в зал ожидания, в нерешительности остановилась. Безуспешно поискала глазами Томаса — его не было. Готовая расстроиться, я заметила пожилого мужчину, одетого в безукоризненную строгую тройку и держащего на вытянутой руке табличку с моим именем.

«Ему не хватает только белых перчаток! — мелькнула глупая мыслишка,  — Будь он в перчатках, я бы постеснялась к нему подойти».

Джинсовая куртка и кроссовки явно не соответствовали элегантному внешнему виду человека, посланного мне навстречу. Делать нечего; опустив в смятении голову, я подошла к седовласому джентльмену и тихо, боясь, что кто-то услышит, представилась.

Смешно! Мы сами создаем себе проблемы. Никому вокруг не было дела до моего гардероба!

Любезный господин поспешно взял маленький чемодан и предложил последовать за ним. Около выхода из терминала нас ожидал темно-зеленый «ровер». Шофер загрузил мой скромный багаж и почтительно открыл заднюю дверь. Удобно устроившись на мягком сиденье, я постаралась немного расслабиться.

«Все хорошо, причин для беспокойства нет. Тебя встретили, словно королевскую особу. Угомонись и начни получать удовольствие!»

Машина тронулась в путь, увозя меня в полную неизвестность.

— Дорога от Лондона до поместья займет два часа по скоростному шоссе,  — проинформировал меня водитель,  — успеете поспать.

Я не преминула воспользоваться этой возможностью. Когда я уже пребывала в состоянии приятной полудремы, увидела, как машина остановилась среди чистого поля. Что бы это могло значить?

Ответ на вопрос цокал копытами и нервно грыз удила. Перед капотом «ровера» стояла старинная повозка, запряженная вороным. Развалившийся на козлах толстяк кучер, заросший до ушей огненно-рыжими бакенбардами, сдвинул на затылок котелок и смешливо щурил глаза. Его явно забавляло происходящее.

Седовласый шофер открыл дверь, галантно предлагая руку. Видя мои удивленные глаза, он хитро улыбнулся:

— Мисс не о чем беспокоиться, мы исполняем поручение хозяина.

Дальше я должна ехать в ландо с ряженым возницей.

В этот момент меня осенило. Ну конечно же Томас! Вечный романтик и искусный выдумщик, он задумал сюрприз, но какой именно? Мое любопытство возрастало с каждой минутой. Подчиняясь правилам игры, я пересела в повозку, кучер тронул поводья, и мы продолжили путь. Сердце билось все сильнее и сильнее — сколько бы я ни старалась сохранять спокойствие, оно меня предательски подводило. А когда показался дорожный указатель на границе поместья, я не выдержала и заплакала… Оглядываясь по сторонам, наивно полагала, что узнаю места, но… увы, для меня минуло слишком мало времени, когда на самом деле пролетели века.

Начался лес. Наша повозка ехала среди колоннады янтарных сосен, согреваемых последними лучами сентябрьского солнца, а я с волнением искала цветущий боярышник и желала только одного: чтобы проклятый куст провалился под землю. Ведь я приближалась к своей мечте, и ничто не должно ей помешать!

На этот раз судьба перестала забавляться со мной и не подкинула зловещий маячок.

Лес постепенно закончился, начался парк. Безусловно, он изменился, но был так же прекрасен и хорошо ухожен. Клумбы утопали в буйных красках поздних осенних цветов — астр, голубых и розовых гортензий, золотых хризантем. Кусты тиса и самшита, украшающие главные аллеи парка, как и прежде аккуратно подстриженные в форме геометрических фигур и аллегорических животных, разбегались от главной аллеи и создавали затейливый лабиринт.

Я затаила дыхание: сейчас перед глазами откроется картина, которую я много, очень много раз рисовала в мечтах.

Вот оно, чудо! Я вижу хрустальные воды фонтана, бьющие из середины пруда, и… почему-то боюсь повернуть голову. Закрываю глаза. Но повозка уже на гравийной дорожке, ведущей к поместью.

Весь мир вокруг в этот момент замирает, словно кадр на старой черно-белой пленке. Я не слышу ни единого звука — ни размеренного стука копыт, ни скрипа колес, ни пения птиц, ни плеска воды — ничего…

Воцаряется пустота, безвременье…

Я поднимаю голову и вижу Его. Величественный дорийский фасад, освещенный ласковым осенним солнцем. Дом ждет.

Двоякое чувство… Щемящее сладостное наслаждение от возвращения домой после долгих и бестолковых скитаний, умиротворение. И тут же зарождающаяся глубоко внутри непонятная тревога, дрожь от ожидания неизбежного. Тайна, готовая раскрыться и принести или счастье, или страдание.

Мы приближались к поместью. Я не сводила с него глаз, не веря, что все это сейчас происходит со мной.

С первого взгляда дом совсем не изменился, будто не пролетело над ним тревожных веков. Золотые, залитые солнцем колонны парадного входа, просторный балкон с вазонами, на котором я любила стоять в одиночестве и любоваться закатом, усыпанная белоснежным гравием дорожка, опоясывающая, как прежде, аккуратно постриженную лужайку перед входом.

Слезы радости застили глаза, я смеялась и следом всхлипывала, словно умалишенная. Кучер вежливо не оборачивался. Представляю, как он веселился!

Стали заметны некоторые изменения во внешнем виде поместья. Окна двух этажей заново застеклены. От нижнего, где ранее находились кухня и комнаты прислуги, протянулись вентиляционные трубы. Под несколькими окнами второго этажа с южной стороны видны встроенные кондиционеры и спутниковые тарелки. Там, где раньше располагалась конюшня, появилась большая пристройка с несколькими воротами. По всей видимости, сейчас там гараж. Время оставило неизбежные следы на старинном Торнбери.

Тихо поскрипывая, повозка свернула и приблизилась к парадному входу. Странно: в парке и около дома нам не встретилось ни одной живой души. Никто нас не встречал, дом казался покинутым.

Я словно попала в сказочный заколдованный замок доброго чудовища.

Стало не по себе. Где Томас? Когда наступит кульминация его затеи? И что на самом деле меня сейчас ожидает?

Рыжеволосый кучер остановил повозку, соскочил с козел и галантно протянул мне руку. Нерешительно опершись на нее, я спустилась на землю. Никто не вышел, двери оставались закрытыми. Тогда толстяк хитро подмигнул мне, подбадривая, подошел к парадному и нажал потаенную кнопку звонка.

Дверь протяжно скрипнула, распахнулась, приоткрыв проход в полутемный холл. В этот момент мне стало жутко, но, поймав насмешливый взгляд кучера, я застыдилась, сделала шаг и осторожно заглянула в проем.

То, что открылось моим глазам, ввергло в шок.

Холл был полон незнакомых людей в старинных костюмах. Ряженые хором поприветствовали меня и с низким поклоном расступились, давая дорогу. На миг показалось, что прошлое вернулось, и я принялась искать знакомые лица. Нет, конечно, это все игра воображения, искусная иллюзия, придуманная одним добрым волшебником.

Мой взгляд упал на парадную лестницу, ведущую на второй этаж, по которой медленно спускался мужчина в темно-синем сюртуке, высокий и статный. Я не могла сделать более ни шагу, замерла на месте. Джентльмен изо всех сил сдерживал улыбку и пытался сохранить суровое выражение лица. Но то и дело в его ясных глазах вспыхивали чертики. Иллюзия, на этот раз почти совершенная, заставила вздрогнуть. На ватных ногах я приблизилась к лестнице, боясь отвести взгляд и прогнать сказку. Сердце почти перестало биться. Передо мной стоял Фитцджеральд, покинутый почти двести лет назад. Голова закружилась.

Коллинз-младший подбежал и подхватил меня.

Конечно же это был он.

Я пришла в себя и, разглядывая Тома уже вблизи, восхитилась тщательностью, с которой был подобран костюм. Непослушный ежик, уложенный гелем, превратился в стильную прическу прошлого века, а сумрак холла спрятал забавные веснушки. Коллинз, сдерживая довольную улыбку, тихо, чтобы никто из присутствующих не расслышал, спросил:

— Мы действительно так похожи? — А потом громко добавил, переходя на английский: — Добро пожаловать в Торнбери!

— Добро пожаловать в Торнбери! — приветствовала меня пестрая толпа.

Я облокотилась на перила лестницы. Шок не проходил, мне никак не удавалось совладать с волнением. Полсотни лиц наблюдали со стороны забавную картину: бледную как полотно особу с круглыми от удивления глазами, судорожно хватающую ртом воздух. Услышав хихиканье с галерки и предвосхищая овации, я постаралась взять себя в руки.

Том торжественно произнес:

— Еще раз добро пожаловать в Торнбери, мисс Элен! Мы заждались особую гостью. Вы устали с дороги, извольте пройти в отведенные покои! Потому что бал-маскарад скоро начнется!

В этот момент из дальнего угла холла раздались долго сдерживаемый смех и несмелые хлопки, несколько секунд спустя превратившиеся в общий хохот и оглушительные овации. Напряжение как рукой сняло, и я с облегчением рассмеялась вместе со всеми.

Театрально поклонившись, Томас позволил себе неожиданную вольность — обнял меня и повел по лестнице на второй этаж.

— Смотрите под ноги, не споткнитесь.

На глаза попались лежащие на ступеньках женские безделушки, блестящие клатчи, боа из крашеных перьев, мобильные телефоны. Видимо, мое появление для некоторых дам было столь неожиданным, что они бросились к парадному, позабыв обо всем.

Подойдя к той самой комнате, Томас тихонько толкнул дверь. Я невольно зажмурилась, переступая порог.

Открыв глаза, я с изумлением увидела: почти ничего не изменилось в ее убранстве после спешного побега августовским вечером 1810 года. Если не считать обновленных портьер на окнах и заново застеленных ковров. Высокая кровать под балдахином, платяные шкафчики, немного потускневшее от времени зеркало в пол, камин, на этот раз заранее разожженный, два высоких кресла около него — все оставалось на своих местах, и даже… Нет, я не верю своим глазам. На прикроватном столике лежит… моя сумка, состарившаяся на двести лет. О, как несправедливо с ней обошлась судьба! Мягкая кожа потрескалась от времени и готова рассыпаться. Дрожащими руками я раскрыла сумку и увидела забытый телефон, полностью лишившийся серебристого напыления. Его экран треснул, на клавишах было не разобрать больше ни цифр, ни букв. В ветхих карманах нашлись старенькое зеркальце, футляр с высохшей помадой, ключи от дома и образок Николая Чудотворца. Все вещи были заботливо сохранены и ждали моего возвращения. Было странно видеть следы, которое оставило на них время, пощадив при этом меня.

Сдерживая слезы, я обернулась и взглянула на Томаса, с интересом наблюдающего за мной. Ситуация откровенно его забавляла. Заметив слезы на моих глазах, он смутился:

— Элен, что не так? Скажите, я буду очень расстроен, если мой сюрприз не удался!

«Твой сюрприз удался на все сто, просто мне плохо».

Мое молчание добавило ему волнения. Томас помрачнел и подошел ближе.

«Нет — не надо так близко».

Я невольно отступила от него на шаг.

— Что происходит? Что я сделал не так?

— Томас, вы не представляете, какое чудо сейчас совершили, позволили на короткий миг почувствовать себя счастливой! Я благодарна вам за это, хотя, признаюсь, мне… очень больно. Самое важное ни вы, да и никто в этом мире мне вернуть не в силах! — ответила я, и предательские слезы змейками поползли по щекам.

Лицо Тома исказилось от недоумения. И в этот момент его осенило.

— Какой же я болван, редкий идиот! Я не собирался приносить вам боль! Я нарядился, чтобы доставить удовольствие, но вы… любите его? До сих пор? O, God! Stupid ugly!^[1]

Разве Томас мог знать, что их сходство просто сводит меня с ума, лишает рассудка, мне так хочется прижаться к нему, забыться? Но я не могу этого сделать. Он другой. Он не ОН.

Томас нежно поцеловал мою руку и, заглянув в глаза, сказал:

— Елена, умоляю простить меня, если сделал больно. Честно, не хотел. Располагайтесь в этой комнате, отдохните после дальней дороги, сейчас только три часа, а бал в вашу честь — да-да, именно так — назначен на семь, поэтому есть время немного поспать, если пожелаете. Я позволил себе выбрать платье на сегодняшний вечер. Надеюсь, оно понравится. Не расстраивайтесь больше. Вы разрываете мое сердце. Really^[2].

Я невольно улыбнулась, видя, как встревожен Том. Проглотив возникший в горле ком, кивнула и поблагодарила за оказанную услугу.

Внимательно взглянув на меня, он откланялся и покинул комнату.

Около зеркала на стуле лежало подготовленное для вечера платье. Цвета шампанского, из нежного щелка, с широкой атласной лентой под грудью. Точный фасон моды начала девятнадцатого века. Перфекционист Томас и здесь довел все до совершенства. Это платье в точности соответствовало изображенному на старинном портрете.

Здравствуй, сказка.

Итак, сейчас только три пополудни и у меня по крайней мере три часа, чтобы привести себя и взбунтовавшиеся чувства в порядок.

За окном послышались девичьи голоса и веселый смех, я осторожно выглянула из-за портьеры и посмотрела во двор. Переодетая в привычную одежду компания из трех девушек и двух молодых людей удалялась в парк на прогулку. Первое действие костюмированного гротеска под названием «welcome to past»^[3] подошло к концу, и актеры, вернув себе обычный облик, отправились на антракт. За дверью в коридоре послышался быстрый топот ног.

«Прогуляться по дому незамеченной вряд ли удастся».

Усталость от длительного перелета, от волнений в дороге, от неожиданного потрясения при встрече дали о себе знать. Воспользовавшись советом Томаса отдохнуть, я разделась и забралась в знакомую, почти родную кровать.

Будто все было вчера… Чувство, что время отсчитывает секунды вспять, никак не оставляло меня. Казалось, что стоит мне сейчас на миг закрыть глаза, как милая мордашка Мэри мелькнет в приоткрытой двери и раздастся ее радостный смех, звонкий и мелодичный, как перезвон хрустальных колокольчиков.

Я прикоснулась щекой к мягкой атласной подушке и тут же провалилась в сон.

Пришедшее видение было неожиданным. Грань между реальностью и сновидением оказалась тонка и незаметна, я не осознала, что заснула.

За окном вновь послышался шум, но не веселый, непринужденный смех молодых девушек привлек мое внимание, а крики возмущения и злости. Что случилось? С недоумением я поднялась с постели и подошла к окну. Дом был окружен негодующими людьми — мужчинами и женщинами. Крестьяне сжимали в руках колья и вилы и угрожающе потрясали ими в воздухе. Женщины, обратив лица к окнам дома, истошно кричали:

— Ведьма! Выходи, ведьма! На костер ее! Сжечь проклятую!

Увидев меня в окне, одна беззубая, сморщенная, словно печеное яблоко, старуха протянула костлявую руку и пронзительно завизжала:

— Вот она! Глядите!

Все лица разом обернулись, и в окно полетели припрятанные за пазухой камни.

— В огонь ее! Сжечь ведьму! Сжечь!

В ужасе, не понимая, что происходит, я отошла в глубь комнаты и без сил опустилась на колени. Что за цирк здесь творится? Почему они обращаются ко мне? Какая я ведьма?

Это очередной костюмированный розыгрыш? Задумка Томаса?

Нет, я знала, что это была не инсценировка. Все происходит на самом деле, и люди, собравшиеся внизу,  не ряженые. Они пришли за мной, чтобы убить.

Ощущение смертельной опасности навалилось на меня. Я заметалась по комнате. Надо бежать, пока есть силы, бежать из этого дома куда глаза глядят! Но куда? Дом окружен сумасшедшими. Оставалась последняя надежда, что они не посмеют войти сюда без разрешения хозяина. Мне ничто не грозит!

В этот момент я услышала крики и топот бегущих по коридору людей и поняла, что пропала. Безумцы проникли внутрь и сейчас найдут меня. Перед дверью спальни топот стих. Наступило несколько мгновений тишины.

Я молила Бога, чтобы они прошли дальше и меня не обнаружили, но кошмар продолжился.

Дубовая дверь внезапно содрогнулась и начала прогибаться под неистовыми ударами. Закричав от страха, я закрыла глаза, зажала руками уши, чтобы не слышать треска ломающегося дерева. Где же Томас, почему он оставил меня в беде? Почему он позволил этим безумцам ворваться в дом? И вот я вижу себя, подхваченную разъяренной толпой фанатиков, жестоко избитую, в разорванной в клочья одежде, осыпаемую проклятиями и камнями. Меня несут к зажженному посреди деревни костру. Что за чертовщина!!! Сейчас же XXI век!

Вырвался полный отчаяния, дикий крик. От него я проснулась и некоторое время безумными глазами смотрела на фалды балдахина.

Через разлетающиеся обрывки кошмара я услышала, что в комнату действительно стучатся, и стучатся все настойчивее.

На негнущихся ногах я сползла с кровати, подошла к двери:

— Кто там? — Голос прозвучал словно из могилы.

— Извините, мисс, что беспокою вас, господин Томас послал узнать, готовы ли вы переодеться к балу,  — раздался женский голос по ту сторону реальности.

«Это лишь сон. Бал! Ну конечно…»

Я медленно повернула ключ в замке и открыла дверь.

Стоящая передо мной молоденькая мулатка в кипенно-белом переднике испуганно вскрикнула и прикрыла рот рукой.

— Что случилось, мисс? Вам нехорошо? Вы бледная как смерть!

«Похоже на то. Еще немного, и я бы действительно умерла, меня бы безжалостно сожгли на костре».

Я постаралась улыбнуться, но, боюсь, страшная гримаса только испортила ситуацию и напугала девушку еще больше.

— Все хорошо. Мне приснился кошмар. Спасибо, что разбудили меня.

— Вы уверены? Может, послать за врачом?

«Местный врач настолько милосерден, что даст успокоительного настоя перед сожжением. Я видела его только что. Равнодушное холеное лицо промелькнуло среди разъяренной толпы, когда меня волокли к столбу».

Я отрицательно мотнула головой:

— Нет, не надо врача, сейчас все пройдет.

— Меня зовут Иззи Фернандес, я работаю в этом доме уже больше года, моя семья живет поблизости в деревне. Если вы готовы, то я провожу вас сначала в ванную комнату, потом помогу надеть платье, и займемся прической. У вас уже есть идеи?

— Какие идеи?

— Какую прическу мы вам сделаем,  — пояснила Иззи.

— У меня нет идей. Я полностью доверюсь вашей фантазии. Обойдемся без излишеств, без безумных кудрей и воланов, лишь гладко зачешем волосы.

Девушка разочарованно посмотрела на меня.

«Интересно, что она планировала соорудить у меня на голове?»

Капризно скривив пухленький ротик, служанка согласилась.

«Take it easy, Izzi!»^[4] — хотела я добавить, но сдержалась.

Надев халат, я в сопровождении горничной направилась на поиски ванной комнаты. Где ее обустроили? Раньше Розалинда приносила нагретую воду прямо в спальню и помогала мне помыться в небольшом латунном корыте перед горящим камином, ибо даже летом в доме сохранялась прохлада.

Мы прошли по опустевшему коридору и спустились на первый этаж, в просторную комнату, оборудованную современным джакузи и душевыми кабинами. Как ни пыталась, я не могла вспомнить, что находилось здесь раньше — возможно, помещения для слуг.

«Итак, агрессия продолжается, враг вновь проявил себя. Еще немного, и он достиг бы цели. Почему он не оставляет меня в покое? Потому что я нарушила клятву? Ищу Фитцджеральда… Кто он? Это человеческое существо или опять лишь реакция подсознания на возможную опасность?»

Вопросы так и оставались без ответов.

Текущая вода сотворила благое дело — смыла паутину страха.

Иззи терпеливо ждала за дверью ванной и была очень довольна моим порозовевшим лицом. Проводив меня в спальню, помогла переодеться в платье, затянула на спине корсет и застегнула бесчисленные потайные крючочки. Безусловно, без ее помощи я бы не справилась с туалетом. Потом она подсушила мне волосы, туго затянула хвост и уложила его в замысловатый пучок, украсив по бокам розовым жемчугом. Лишь одному локону было дозволено упасть на шею. Получилось довольно мило. Я с благодарностью отпустила девушку.

Вечер приближался. Снизу слышались трепещущие звуки скрипки, гул голосов, кокетливый женский смех.

Люди собрались на карнавал, и им нет дела до моих кошмаров. Пора спускаться и быть готовой к очередным сюрпризам, если они запланированы. Интересно, что еще приготовил для меня романтик и мечтатель? На сегодня уже довольно потрясений… хочется повеселиться от души!

^[1]  Здесь: «О боже! Как глупо и некрасиво!» (англ.)

^[2]  Здесь: «Правда» (англ.).

^[3]  «Добро пожаловать в прошлое» (англ.).

^[4] «Полегче, Иззи!» (англ.)