Глава 17. Притирка

И здесь служба Георгия началась его разборками с замполитом и старшиной. Поднявшись с кровати и только успев натянуть сапоги, был подозван вошедшим в казарму замполитом.

— Почему не докладываете о прибытии?

— Не успел ещё глаза продрать.

— Не вздумайте так докладывать капитану.

— Я обучен докладам.

Георгию сразу не понравился этот старший лейтенант — замполит. Внешне, конечно. Средних лет, среднего роста, средней упитанности. Рожа буровато-розовая. На ней выделяются крупные кровяного цвета губы, какие-то маслянистые, как будто их обладатель не утёрся после пожирания сала. Вскоре Георгию опять пришлось столкнуться с замполитом. Повезли мыться в баню. Сидели в открытом кузове грузовика. А было уже довольно прохладно, зимнюю форму выдали. Вот Георгий и опустил уши шапки, не завязывая их. Берёг свои уши, с которыми настрадался с раннего детства. Вылезли из кузова и тут же замполит с выговором: почему без команды уши шапки опустил. Оправдания не принимаются.

Понятно, «воспитатели» активно принялись приструнивать направленного к ним разжалованного штрафника. Вот и старшина чуть ли ни с первой попытки Георгия надраить пол в казарме мастикой (а это делалось солдатами поочерёдно каждый день), признал его работу неудовлетворительной и заставил повторить всю процедуру. Георгий взял кусок чертёжной бумаги и каллиграфическим почерком написал объявление: «Вниманию личного состава! Смотрите и восхищайтесь! Последняя гастроль: рядовой … проявляет чудеса искусства, повторно натирая пол по заказу самого тов. старшины». Приколол кнопками к двери с внутренней стороны. Старшина это художество увидел, когда услышал смех солдат и когда пол был уже наполовину натёрт. Этот спектакль сослужил хорошую службу. Во-первых, старшина больше не рисковал связываться с Георгием, а во-вторых, замполит обратил внимание на графику Георгия и вскоре нашёл ей долгосрочное применение. Но это потом, а сначала о знакомстве с командиром роты капитаном Королём. Да, это — фамилия капитана, белоруса по национальности. Георгий ещё в школе был наслышан о характере командира, ходили легенды о его суровости. И вот предстояло личное знакомство.

Георгий побрился, «нафабрился» и пошёл к командиру роты. Доложился по уставу. Капитан сквозь зубы процедил: «Наслышан. Что ж, будем служить. Зайди через час. А пока осмотрись, поговори со знакомыми солдатами». Первым делом Георгий вышел на воздух — оглядеться, оценить местность. Всего один одноэтажный кирпичный дом, покрашенный в жёлтый цвет. В нём основное пространство занимает казарма, сплошь заставленная кроватями — теперь хоть одноярусными. Перед казармой кабинеты командира роты, замполита, одна комната для другого начсостава, каптёрка, которая одновременно служит кабинетом старшине роты. За казармой комната типа «красного уголка» — с длинным столом, стульями вдоль него и телевизором на тумбочке в углу. Территория роты приличная по размерам. В центре, за казармой большая беседка — человек на двадцать. Вокруг цветочные клумбы, ограждённые наклонно приставленными друг к другу кирпичами, покрашенными известью. Дальше, почти у задней ограды территории располагается РЛС. Это был первый сюрприз для Георгия — РЛС метрового диапазона. Ему не приходилось работать на таких. Совсем другая машина. Он так привык к своим сантиметровым РЛС с огромными параболическими антеннами, а тут торчит высокая металлическая штанга с многочисленными горизонтальными вибраторами в несколько рядов по высоте. Симметрично автомобилю с кабиной оператора и антенной расположен автомобиль с дизельной электростанцией.

Георгий вернулся в беседку, она же использовалась и в качестве курилки. Поговорил с ребятами о житье-бытие на точке. Всего солдат шестнадцать человек, включая сержанта срочной службы (кстати, москвич того же, что и Георгий, года призыва. Прошёл шестимесячные курсы в школе). Кроме старшины, с которым Георгий успел познакомиться и который показал новичку его кровать и тумбочку, есть ещё один старшина, но он не «кусок», как называют старшин рот, а начальник радиостанции. Потом лейтенант — начальник РЛС. Ну и Король с замполитом. Вот и весь состав роты.

— А где же живут офицеры и старшины? — поинтересовался Георгий.

— Да вон за оградой видишь четыре домика? Там они и проживают с семьями.

Час истёк, нужно идти к Королю.

Командир сидел вместе с замполитом.

— Присаживайся. Как воспринял разжалование и откомандирование сюда?

— Нормально воспринял — поделом. Не оправдываюсь. Сюда поехал с облегчением на душе, да и хочется поработать на боевой машине, проверить себя и повысить квалификацию.

— Молодец. Правильно говоришь, — вступил в разговор замполит. — Какое образование-то гражданское имеешь?

— Среднетехническое. Строительный техникум.

— А почему не в стройбат военкомат направил?

— Скрыл я от него свой техникум, потому как не было желания загреметь в стройбат.

— А как же ты сумел скрыть, если там представляешь документы об образовании?

— А я представил аттестат зрелости. Ведь я в техникум пошёл после десятилетки.

— Здесь и не пытайся отлучаться в самоволку — все навиду.

— Научен горьким опытом, товарищ старший лейтенант. Теперь уж дослужу свой срок без самоволок.

— Выходит, ты, пожалуй, самый образованный в нашем солдатском коллективе, — сказал капитан. К тому же имеешь второй класс. Значит, сразу будешь включён в график работы на станции. Самостоятельной работы. И немедленно приступай к изучению документации по нашей РЛС. Через пару месяцев к нам приедет квалификационная комиссия из штаба, готовься к сдаче экзамена на первый класс.

— Есть, товарищ капитан.

— И вот ещё что, — продолжил Король. Наша точка работает не по расписанию, как все наши соседи, а по приказу из штаба полка. А это значит, что можем несколько дней сидеть в готовности, а потом вдруг приказ на включение и будешь париться неопределённое время, до приказа на отключение. И последнее: расписание занятий худо-бедно составляет старшина Симонов — начальник радиостанции. Подойди к нему. Он включит тебя в очерёдность дежурства на станции, несение караульной службы, хозяйственные работы — кухня, уборка территории и помещений. Всё.

— Есть, товарищ капитан. Разрешите идти?

— Свободен.

И началось! Сутки на станции, в основном в отключённом режиме — сутки часовым в том же, что и на полигоне режиме, то есть два часа стоишь, два часа сидишь и два часа лежишь — сутки на хозработах. Это не освобождает от политзанятий и кроссов (если только не сидишь на включённой станции). Больше всего, конечно, нравилось дежурство на станции. Когда она выключена, Георгий изучал её документацию, лазил по блокам, читал книжки по математике и писал письма родным и близким. Когда станция включена, сидит за экраном, постепенно доводя число одновременно ведомых целей до десяти — критерий высокого операторского мастерства. Два «сидячих» часа в караульной службе использовал в основном для чтения художественной литературы, а два «ходячих» часа — для сочинения стихов. Это хобби вспыхнуло в Георгии с новой силой после затишья, вызванного пропажей тетради со стихами в школе, ещё на первом году службы.