Глава 16. Новоселье

В бабье лето второго года службы, уже после отъезда Тины домой до сержантского состава школы довели новость, которую все не знали, как оценивать: к добру или к не добру. Школа то ли расформировывается, то ли передислоцируется. Во всяком случае больше новых курсантов не набирали, последних десятимесячников доучивали. Школа здорово опустела. Оставшиеся солдаты несли караульную службу на полигоне, там же готовили к транспортировке всё имущество. РЛС в собранном виде грузились на железнодорожные платформы и отправлялись в Крым. Дисциплина резко упала. Офицеры чуть ли не в открытую пьянствовали. Судьба их была совсем неопределённой. Ведь в армии как? Прослужил года три в хорошей климатической зоне и в нормальных для жизни условиях (а таким и был этот город во Львовской области) и направляешься для продолжения службы в резко отличающиеся от прошлых условия — крайний Север, пустыни Средней Азии и тому подобное. Вот и пили по-чёрному. Утром солдаты убирали бутылки от водки и вина.

В один из таких совсем не прекрасных дней, хотя и стояла жаркая погода, Георгий заступил начальником караула на полигон. Сонная скукотища, разорение и бестолковщина. Решил пойти искупаться на близкое Комсомольское озеро. Руководить оставил разводящего, то есть лицо, обычно в ефрейторском звании, производящее смену караулов на постах. В этот раз самоволка вышла Георгию боком. На берегу озера столкнулся лицом к лицу с командиром другого взвода. Строевой офицер нарушение дисциплины не прощает. Тем более, что нарушение очень грубое — уход из караула. Сразу же было доложено начальнику школы. Утром выстроили перед зданием школы весь оставшийся личный состав и объявили приказ начальника о разжаловании Георгия в рядовые. Свои погоны с лычками он тут же снял и передал солдату, только что произведённому в младшие сержанты. Через три дня Георгий получил назначение на продолжение службы на радиолокационной точке в маленьком захолустном городке во Владимир-Волынской области.

С командировочным удостоверением в кармане и с вещичками Георгий на электричке добирается до Львова. Искать Надю было бессмысленно — в это время она бывает на лекциях. Задерживаться нельзя, так как поезд в нужном направлении вскоре отправляется, а следующего ждать почти сутки. Поехал. К станции назначения прибыл уже к ночи. С поезда нужно было чуть ли не бегом спешить к автобусу. До городка, где Георгию предстояло служить оставшийся год десять километров. Народу в автобусе много. Стоял в проходе рядом с каким-то мужичком. Он оказался местным и сам завязал разговор с Георгием.

— Что солдат, едешь служить в Г.?

— Да.

— Бывал там в воинской части?

— Нет, впервые направляюсь.

— Значит, дорогу не знаешь. Я покажу, полпути вместе идти.

— Спасибо! Очень кстати, а то ведь темнота уже.

Вышли из автобуса на маленькой площади, под единственным на ней фонарём. Пошли в поле, которое начиналось прямо от этой площади. Тяжеловато было тащить свой груз: в заплечном мешке две пятикилограммовые гантели и гражданская одежда, в чемодане много книжек по радиоэлектронике и по предметам, изучаемым на первом курсе института, связка писем от родителей, Тины и Нади, предметы туалета. Впереди, чуть вправо зачернел лес. Сопровождающий показал на него и сказал, что Георгию туда.

— Пройдёшь этот парк и увидишь фонарь на столбе. Иди к нему. Это дом престарелых, его издалека почувствуешь по запаху из силосных ям. Иди дальше. Снова увидишь фонарь на столбе. Это и есть твоя часть.

— Спасибо, теперь найду, если в этом чёрном лесу не заблужусь.

— Не заблудишься. Никуда не сворачивай с этой дороги.

Провожатый повернул на развилке на левую дорогу, а Георгий принял по дороге правей. Вскоре вошёл в парк. О том, что это парк говорили попадающиеся вдоль дороги белеющие в темноте развалины каких-то, наверное, беседок, ворот и других строений малых архитектурных форм. Увидел вдалеке огонёк и по дошедшей до носа вони понял, что находится на верном пути. Ещё с полкилометра по полю и снова впереди блеснул огонёк. На подходе к калитке в ограждении части услышал оклик: — Стой! Кто идёт?

— Свои. Георгий назвал свою фамилию.

— Привет, Жора! Перед Георгием открывал калитку солдат — выпускник школы из отделения Георгия.

А, Пивень! Здорово! Приятно здесь увидеть знакомое лицо.

— Увидишь ни одно. Давай мой сапоги и пошли покажу тебе кровать.

Георгий отмыл толстенный слой глины, налипший на сапоги, и на цыпочках последовал за Пивнем в казарму. Вот здесь ложись на остаток этой ночи, а завтра старшина распорядится по твоему месту. Спокойной ночи. Георгий сбросил одежду, рухнул на кровать и уснул мертвецким сном после этого длинного и нелёгкого дня.

Утром он почувствовал, как кто-то пытается снять одеяло с его лица, и услышал голоса:

— Ну что, Жорка или нет?

Оказывается в радиограмме из штаба о командировании сюда Георгия допустили небольшую ошибку в написании его фамилии. Вот ребята, которые прошли обучение в школе, и гадали: Жорка это к ним едет или кто-то другой. Отбросили одеяло и сразу в несколько голосов подтвердили: — Точно, Жорку прислали. Ну здорово!